...Фрэнк Суттон смотрел на своего спутника, вытаращив глаза.
     - Вы покупаете вещи дешево, а продаете дорого? - повторил он медленно. - И вы употребляете свой досуг на то, чтобы доносить на других? Не понимаю...
     - Я думаю, - пояснил Джон Лесли с усмешкой, - все дело в том, что вы не получили моего воспитания...
     Фрэнк задумчиво проговорил:
     - Словом, вы для меня - загадка. Мне кажется, я никогда еще не встречал таких людей, как вы.
     - Жаль, - холодно заметил Лесли.
     - Не хочу оценивать, что значит то, что вы предаете других людей. Это пахнет чем-то не совсем порядочным, - растерянно добавил Фрэнк.
     - А я не претендую на порядочность, - заявил Лесли. - Так что Лоу Фридман прав. Если бы я был на вашем месте, мистер Суттон, то, конечно, запретил бы мне встречаться с мисс Берил. И если бы я был Фрэнком Суттоном, я бы, вероятно, выплатил Джону Лесли его жалованье и указал бы ему на дверь. Вы поступили не совсем умно, - простите за откровенность, - взяв меня к себе на службу. Из тысячи молодых коммерсантов ни один не рискнул бы связаться со мной. А из миллиона - ни один не позволил бы мне встречаться, пусть даже случайно, с такой красивой девушкой, как Берил Стендман. Вы в своем роде единственный!
     Фрэнк улыбнулся.
     - Возможно, это действительно не совсем умно с моей стороны, - заметил он и неожиданно спросил: - А что поделывает этот Тильман?
     - Я его редко вижу. Зачем он вам?
     ...Лесли стоял в нескольких шагах от двери своего бюро. Фрэнк Суттон в раздумьи гладил подбородок.
     - Он такой же странный, как и вы. Я кое-что подозревал, но его удостоверение и рекомендации были в полном порядке, - произнес он.
     - Если у вас есть подозрение, лучше всего немедленно его уволить, - резко заметил Лесли.
     - Мягкость - моя слабость, - пожал плечами Фрэнк. - Бедный парень искал место, и я взял его. Не хочется выбрасывать на улицу человека только потому, что не нравится его лицо...
     В эту минуту кто-то окликнул Суттона с другого конца коридора, и он ушел, махнув рукой.
     Лесли услышал, как он смеялся, разговаривая с кем-то, затем исчез в одном из боковых ходов.
     Лесли подошел к двери своего бюро, осторожно отворил ее и вошел. Это была хорошо меблированная комната, где среди вещей бросался в глаза стальной шкаф, вделанный в стену. Кроме большого стола там стоял еще и маленький столик, принадлежавший личной секретарше Фрэнка Суттона. С ней Джон Лесли и делил эту комнату.
     Когда Лесли вошел, секретарши не было в кабинете. Зато здесь был посторонний. Какой-то человек склонился над письменным столом и шарил в бумагах.
     - Вы что-нибудь потеряли здесь, Тильман? - иронично осведомился Лесли.
     Тот быстро обернулся. На худом и смуглом лице отразилось замешательство.
     - Да, я забыл здесь один счет! - с вызовом ответил непрошенный гость.
     - Недавно работаете в фирме, Тильман? - спросил Лесли.
     - Всего месяц.
     - И за это время я уже застал вас дважды роющимся в моих бумагах. Не думаю, что нам долго придется работать вместе.
     Тильман посмотрел на него и, казалось, легкая усмешка скользнула по его губам.
     - Очень жаль, - сухо ответил он, - а я как раз подумал, капитан Лесли, что мы получше познакомимся друг с другом.
     Лесли быстро осмотрел лежавшие на столе бумаги. Особенной роли они не играли, ящики же, где лежали важные документы, были заперты.
     - Здесь был еще кто-нибудь? - спросил Лесли.
     Тильман с рассеянным видом смотрел в окно.
     - Да, - отозвался он. - Некий мистер Грем... Мистер Ларри Грем.
     Он искоса взглянул на Лесли и заметил, что лицо у того потемнело.
     - Грем? - переспросил Лесли. - А что ему тут нужно?
     - Мне кажется, он хотел с вами поговорить, - пояснил Тильман, уставившись в окно. - И, кажется, по важному делу...
     Лесли казался растерянным.
     - Грем обещал в шесть вечера зайти еще раз, - продолжал Тильман, подняв глаза на делопроизводителя.
     - Судя по его словам, - с нажимом продолжал он, - его недавно выпустили из тюрьмы. Вы знали его?
     - Очень мало, - хрипло ответил Лесли и неожиданно взорвался:
     - Что это вы, черт возьми, вообразили, будто можете меня допрашивать?! - заорал он.
     Кивком головы он указал Тильману на дверь и, заметив, что тот не особенно спешит, добавил:
     - Тильман, я хочу, чтобы вы поняли: я не потерплю, чтобы вы за мной шпионили! Если я еще раз увижу, что вы слишком интересуетесь моей корреспонденцией, я вас выброшу за дверь! Понятно?
     На мгновение показалось, будто Тильман собирается расхохотаться, но тотчас же лицо его опять стало серьезным.
     - Это было бы очень интересно, - зловеще произнес он, выходя из комнаты.
     Лесли мрачно посмотрел ему вслед.
     Секретарша Суттона в этот день не явилась на службу, и он оставался в комнате один, Несмотря на то что у него было достаточно работы, он не садился за письменный стол. Каждую минуту он подходил к окну и смотрел на улицу. Когда стало темно и зажглись первые фонари, он увидел человека, которого ждал. Он мог его ясно различить. Мистер Ларри Грем стоял под одним из фонарей с сигарой во рту, держа руки в карманах. И пока Лесли смотрел в окно, Ларри Грем не покидал своего поста.

***

     Ларри Грем был типичным вором-одиночкой, он работал без помощников. Несмотря на это, у него было много друзей. Когда он был выпущен из Дартмура, то отправился тотчас же на свою квартиру в Саутуорке и нашел ее в полном порядке. Она располагалась в большом доме, недалеко от Дауэр-стрит. Там жили приличные, состоятельные люди, и сам великий Баррабаль ничего не знал об этом его убежище. Хозяйка мистера Грема привыкла к его частым отлучкам, а поскольку у него была закладная на дом (Ларри был бережливым человеком и умел хорошо помещать свои капиталы), то было невозможно сдать его квартиру другому жильцу.
     Хозяйка равнодушно поздоровалась с ним, и он прошел в свою маленькую квартирку, где нашел все в том же виде, как и оставил. Ни одной сигары не пропало из кедрового ящичка на камине...
     Сейчас его мало интересовали деньги, спрятанные у него под кроватью. Его гораздо больше занимал "Браунинг" и коробка с патронами. Он вернулся из тюрьмы с одним твердым решением: отомстить своему врагу. На сей раз он много перенес и много передумал. Это было вообще свойственно Ларри Грему. По своей природе это был спокойный, философски рассуждающий человек. В тюрьме его поставили работать в прачечной, и сплетни, которые он там слушал, только подогревали его жгучую ненависть к врагу...
     В прачечной он встретился с человеком, который благодаря доносу "Незнакомца" был осужден на десять лет тюрьмы. Никто, кроме Ларри, не знал о расщепленном ногте, и он хранил эту драгоценную тайну в себе. Теперь он даже жалел, что рассказал кое-что Баррабалю...
     Пребывание в исправительном доме на этот раз было для него мучительным. Тюремные сторожа не отличались особой любезностью, дважды он был наказан за попытку раздобыть табак. Все заключенные были ему чужими, кроме того человека в прачечной...
     Вернувшись в Лондон, он все думал, думал... Он думал о расщепленном ногте, о доносчике и о своем "Браунинге".
     У него была единственная зацепка: расщепленный ноготь на среднем пальце. Была еще и другая подробность. Доносчик покупал в большом количестве краденые автомобили и вел свои дела через мошенников из Сохо. Ларри бывал теперь в Сохо и случайно встретил там на Регент-стрит молодую даму, которая недавно делала маникюр человеку с расщепленным ногтем. Она заметила также и двойной белый рубец на первом суставе.
     - Я не знаю его имени, - сказала она. - Но я часто видела, как он входил в свое бюро. Я живу недалеко и постоянно прохожу мимо этого места. Это будет замечательно, если благодаря мне вы снова найдете своего брата...
     - О, да, - ответил Ларри. Давно разыскиваемый брат был предлогом, которым он камуфлировал свои розыски. Эта молодая дама была очень наблюдательна и, хотя Ларри никогда не видел доносчика, он его, без сомнения, сразу же узнал бы по тому описанию его внешности, что она ему дала.
     Он исследовал все окрестности Мортимер-стрит и следил внимательно за всеми людьми, входящими и выходящими из бюро мистера Суттона. В последние дни он успел поближе познакомиться с двумя служащими фирмы. Последние сомнения исчезли, когда он вечером стоял в густом тумане с маленьким револьвером в одном кармане и с проездными документами - в другом. Он намеревался отправиться в один из отелей Шварцвальда, где имел обыкновение отдыхать...
     ...Служащие покидали бюро, длинная вереница мужчин и женщин выплывала из двери, исчезая в ночи. Лесли подождал, пока замолкли шаги в коридоре и еще раз взглянул в окно. Теперь он не мог уже никого заметить в густеющем тумане...
     На другом конце коридора было одно бюро, казавшееся пустым: через матовые стекла двери не было видно света. Но все-таки там кто-то был: мистер Тильман стоял на стуле и наблюдал сквозь щель, как уходит его шеф. Затем вышел вслед за ним и исчез в густом тумане...
     Ларри Грем покинул свой наблюдательный пост и перешел на другую сторону улицы, когда вдруг увидел выходящую из двери фигуру. Когда человек прошел мимо, Ларри бросил сигару и поспешил за ним.
     - Эй, вы! - крикнул он и хлопнул человека по плечу.
     Человек обернулся, испытующе посмотрел на него.
     - Ах, это вы, Грем? Я вас видел, - холодно произнес он.
     - Вот как - вы меня видели?!
     Ларри повторил это тихо, но голос его дрожал смертельной ненавистью.
     - Послушайте, что я вам скажу. Теперь, наконец, вы в моих руках. Вы - доносчик, и я вас упрячу туда...
     Перед ним мелькнуло красноватое пламя, на бесконечно малую долю секунды он почувствовал жгучую боль и упал...
     Через десять минут он был найден полицейским. И только инспектор Баррабаль знал или подозревал, от чьей руки пал Ларри Грем.

***

     Джошуа Гаррис вошел в бюро "Почтового курьера" и уселся с усталым вздохом у редакторского стола. Ему было под шестьдесят, он был лыс, черты его лица выражали усталость и доброту. И летом, и зимой он носил одну и ту же соломенную шляпу и отличался странной манерой всегда неправильно застегивать пуговицы своего рыжеватого пальто. Его можно было свободно принять за старого мирного домохозяина, который удалился от дел. Самый опытный физиолог не смог бы определить профессию этого человека. А между тем во всем Лондоне не было репортера, который обладал бы такими глубокими познаниями в области человеческих преступлений, как этот добродушный человек. Он повесил свой зонтик на край письменного стола (мистер Филд очень сердился за это) и неуверенно шарил по карманам, пока не нашел раздавленной папиросы.
     - Опять убийство, - сообщил он, закуривая.
     Седовласый мистер Филд с упреком посмотрел на него из-под густых кустистых бровей.
     - А вы ожидали свадьбу?
     Но мистер Джошуа был выше саркастических замечаний.
     - Два раза стреляли в упор из револьвера. Револьвер был снабжен, по всей вероятности, глушителем. Убитого зовут Ларри Грем. В понедельник на прошлой неделе он был выпущен из Дартмурской тюрьмы.
     Редактор заинтересовался.
     - Грем? - переспросил он. - Я припоминаю этого человека. Это он похитил бриллианты Ван-Риссик?
     Джошуа кивнул с таким видом, будто удивлялся геройскому подвигу Ларри Грема.
     - Баррабаль думает, что Грема тогда предали...
     - Предали? - Филд пристально посмотрел на Гарриса. - Вы видели Баррабаля?
     - Нет, его лично не видел, - ответил Джошуа, - но я говорил с ним по телефону. Он сделал кое-какие намеки, которые могут оказаться очень полезными.
     - Что вы хотите этим сказать? Вы думаете, его убил человек, известный под кличкой "Доносчик"?
     Джошуа утвердительно кивнул.
     - Да, это сделал именно тот, кого я окрестил "Доносчиком", - заметил он.
     Джошуа в раздумьи посмотрел на редактора и вытянул губы, словно хотел свистнуть. Мистер Филд взглянул на репортера и подумал, что, наверное, никогда в жизни он не встречал еще человека, внешность которого так мало соответствовала бы его профессии. Что-то по-детски беспомощное сквозило в чертах Гарриса. Если бы его увидели стоящим в нерешительности на краю какой-нибудь перекладины, то, наверное, взяли бы за руку и перевели на другую сторону. Он мог быть секретарем какого-нибудь благотворительного общества. Но даже самая дикая фантазия не могла приписать мистеру Гаррису репортерского дара, и никто не мог заподозрить, что в этот момент он занят тонким анализом версий этого таинственного убийства.
     - Баррабаль - удивительный человек, - продолжал он и покачал головой. - Он так таинственен... И это не в традициях Скотленд-Ярда. Там обыкновенно говорят обо всем, что знают, даже о том, чего вовсе не следовало бы говорить...
     - Что же сказал вам Баррабаль, и что странного вы нашли в нем? - спросил Филд.
     Джошуа пошарил в многочисленных карманах своего жилета - их было не менее шести - и, наконец, нашел клочок бумаги, где были нацарапаны имя и адрес.
     - Мистер Баррабаль дал мне совет поискать и проинтервьюировать этого человека. Он сообщил мне также несколько интересных подробностей о нем...
     Мистер Филд надел пенсне и прочел:
     - Капитан Джон Лесли... Кто это такой?
     Джошуа взял у него бумажку, сложил ее и спрятал в тот же карман, откуда вынул.
     - Это и есть тайна, которую я хочу раскрыть.
     Он снова закурил папиросу и продолжал.
     - Заварилось крупное дело, и я до смерти боюсь, чтобы "Журнал" не выхватил его у нас из-под носа. Помните, мистер Филд, я уже вам говорил об этом?
     Мистер Филд скорчил гримасу:
     - Я думаю, во всем газетном мире не найдется репортера, которого бы вы не опередили недели на три, Джошуа, - заявил он, и Гаррис просиял - он любил комплименты.
     Само по себе убийство не представляло большого интереса для криминального репортера. Ларри Грем, известный международный вор, был застрелен в тумане, и газеты высказывали подозрение, будто причиной преступления являлась ссора. Убийство произошло в квартале, где жило много иностранцев, и некоторые из них казались весьма подозрительными полиции. Тут было множество мелких клубов, легальных и тайных, где эти иностранцы находили себе прибежище. Там же, в чердачных помещениях тайных клубов, они ютились. В этой местности расположился и клуб анархистов. В Скотленд-Ярде не раз допрашивали членов этого клуба, имевших и раньше дело с полицией из-за частых драк и убийств.
     Было странно, что ни один из служащих фирмы, с которыми был знаком Грем, не явился в полицию и не рассказал о том, что Ларри постоянно наводил справки о некоем человеке... По всей вероятности, они не отождествляли жертву убийства с приветливым иностранцем, который их часто посещал. В подобных случаях полиция, как правило, попадает в тупик.
     Не было, к тому же, никаких свидетелей и хотя два человека слышали глухие звуки, но они не остановились, предпочтя идти своей дорогой. Убийца исчез в тумане. Не является в полицию и тот свидетель, что видел на месте преступления высокого человека в темном...
     - Это было совсем недалеко от твоего бюро, Фрэнк, - Берил оторвалась от газеты и посмотрела на него. Они сидели в библиотеке.
     Фрэнк кивнул.
     - Как раз на углу. Это произошло вскоре после того, как я отправился домой. Швейцар говорит, будто он слышал выстрелы через минуту после ухода Лесли...
     Лоу Фридман, сидевший в глубоком кресле у камина, поднял голову.
     - После ухода Лесли? - переспросил он.
     - Швейцар, правда, не совсем уверен, был это Лесли или новый служащий Тильман. Я сам был недалеко от места убийства... Встретил одного знакомого на улице... Мы были неподалеку, но я ничего не слышал...
     Фридман сжал губы.
     - Ларри Грем - имя как будто знакомое... Впрочем, эти типы меняют имена каждую неделю. Его знал кто-нибудь в бюро?
     Фрэнк с сомнением покачал головой.
     - Бедняга! - в голосе Лоу прозвучало почти участие.
     - Возможно, он поссорился с кем-нибудь из шайки, и они постарались его убрать.
     ..."Усадьба-библиотека Фридмана" - так называли прекрасный дом Фридмана вблизи Уимблдон-Коммон. Казалось, это помещение создано специально затем, чтобы в нем предаваться мечтам. Мягкий свет проникал в окна, ложась на обшитые дорогими панелями стены. Лоу, в противоположность тем, кто сам пробивал себе дорогу, обладал тонким вкусом. Он создал здесь для себя уютный уголок, избегая превращать свой дом в музей старой дорогой мебели и прочего ненужного хлама.
     Берил сложила газету, слегка вздохнула и откинулась на спинку стула.
     - Какая ужасная жизнь! - сказала она. Лоу вопросительно посмотрел на нее. - Я говорю о жизни грабителей, воров и прочих подобных людей. Те опасности, которым они подвергаются...
     - Грабеж и воровство - еще сравнительно невинные вещи. - Голос Лоу был почти резок, но как бы поняв всю неуместность подобного тона, он мягко улыбнулся. - Я хотел сказать - по сравнению с другими преступлениями, это еще ягодки. Я недавно слышал об одном преступнике, который сделал своей профессией многоженство... Представьте, образованный человек, побывал во всех частях света... Мне рассказывал о нем один знакомый из Претории, он видел его там, в центральной тюрьме...
     - Какая гнусность! - воскликнула Берил, передернув плечами.
     - У этого человека была такая схема, - продолжал Лоу, - он заводил знакомства с богатыми молодыми девушками в колониях, выдавая себя за отпрыска английской аристократической семьи, просил руки намеченной жертвы, затем выманивал все деньги, а в день свадьбы исчезал вместе с приданым. Очевидно, очень красивый молодой человек. Он всегда имел дело с девицами, которые уже были обручены...
     - Очень похоже на нашего друга Джона, - заметил Фрэнк и рассмеялся, прочтя ужас в глазах Берил. - Успокойся, я пошутил. Хотя, согласись, в Лесли есть что-то чарующее.
     - Ты хочешь сказать, что он меня очаровал?
     - Вас обоих, - констатировал Лоу Фридман.
     Фрэнк взглянул на каминные часы.
     - Мне пора, - поднялся он.
     - Странные вы люди! Никогда еще не видел обрученных, которые так мало интересовались бы друг другом, как вы! - заметил Лоу.
     Он проводил Фрэнка до выхода, и они еще немного постояли в ожидании автомобиля.
     - Я не позволял бы таких шуток на вашем месте, Фрэнк. Маленькая Берил слишком болезненно их воспринимает.
     - Но, клянусь... - запротестовал Фрэнк.
     Лоу дружески похлопал его по плечу.
     - Конечно, вы вовсе не думали ее пугать, но вы не должны больше этого делать. Я лучше вас знаю женщин, мой мальчик. Никогда не нужно принуждать женщину защищать других мужчин.
     ...Фридман прождал, пока Фрэнк уехал, и вернулся в библиотеку. Берил стояла у камина, заложив руки за спину, и смотрела в огонь.
     - Не огорчайся, детка, - сказал Лоу, набивая свою коротенькую трубку, которую имел обыкновение курить по вечерам. - Фрэнк иногда бывает грубым. Это правда, но он все-таки порядочный и честный человек...
     Она обернулась.
     - Что ты хочешь сказать? Кто же тогда нечестный?
     Он немного помолчал, а затем медленно произнес.
     - Джон Лесли, например, не честен. Я думаю, тебе пора узнать, что Лесли три раза сидел в тюрьме за укрывательство краденого...
     Она уставилась на него широко открытыми глазами, и лицо ее побледнело.
     - Присядь, - сказал Лоу, и Берил опустилась в кресло.
     - Как давно мы знаем друг друга, дитя мое? - продолжал он.
     Этот странный вопрос удивил ее.
     - Почему ты спрашиваешь? Я не помню другого отца...
     - Знаешь ли... - Фридман начал расхаживать взад и вперед по комнате, покуривая свою коротенькую трубку и опустив глаза. Через минуту он остановился перед ней. - Знаешь ли, каким образом ты попала ко мне на попечение, детка?
     - Да, - удивленно ответила она. - Ты был компаньоном моего отца, дядя Лоу, и взял меня к себе после его смерти...
     Он внимательно посмотрел на нее.
     - Все верно, - произнес он через минуту. - Мы с твоим отцо