сообщает о таинственном исчезновении из Бильбао нефтеналивного судна "Томас". Судно покинуло порт ночью, в то время, когда капитан и офицеры находились на берегу. Испанская канонерка "Альфонс XIII" отправилась на розыски, но сильное волнение в Бискайском заливе затрудняет их".
     Билл хотел уже отойти, но тут подошел служащий и приколол на доску новый листок.
     "Нет дальнейших известий об исчезнувшем судне. Полагают, что в деле замешано несколько английских моряков, живших в Бильбао, и что оно организовано капитаном Харвеем Хелем, которого разыскивает английская полиция".
     Хольбрук задумался: "Харвей Хель... Интересно, есть ли какая-нибудь связь между появлением здесь Лэффина и исчезновением судна в Бильбао?.. И если есть, то какая?"
     После обеда Бетти отправилась проведать Стоуна, а Билл решил наведаться в свою каюту. Войдя туда, он остановился пораженный. На его кровати развалился какой-то небритый человек.
     - Боже мой! Баллот, откуда вы? - воскликнул Хольбрук.

Глава 47

     - Закройте дверь, - с трудом произнес инспектор. - Заприте ее на ключ. Они настигли меня прошлой ночью. Произошло это по моей вине. Я вышел на палубу, Лэффин узнал меня, и один из его людей ударил ножом раньше, чем мне удалось выхватить револьвер.
     - Где Лэффин?
     Баллот слабо улыбнулся:
     - Расскажу позже. Вы заперли дверь?
     Билл утвердительно кивнул.
     - Кто в каюте напротив вас?
     - Сэр Джон и леди Уильфорд. Они сели еще в Саутгемптоне. Сэр Джон полный инвалид, и жена бессменно дежурит у его постели.
     - Спускались ли они когда-нибудь к обеду?
     - Нет! - озадаченно ответил Билл. - Что вы хотите сказать? Кто они такие?
     - Потом, потом, - пробормотал Баллот.
     - Вы работали в машинном отделении?
     Баллот улыбнулся.
     - Да, в качестве смазчика. Это вовсе не такая приятная работа, как кажется. Но я быстро приспособился. Произошло ли что-нибудь за это время?
     - Ничего, за исключением того, что по подложной радиограмме из Нью-Йорка казначей отобрал у пассажиров все огнестрельное оружие.
     Баллот с трудом шевельнулся на постели и застонал. Билл хотел послать за доктором, но инспектор наотрез отказался.
     - Пустая царапина! Нож скользнул по ребру...
     Он показал рану, которая была серьезнее, чем казалось вначале. Билл перевязал ее, как умел, и сказал:
     - Ну, теперь объясните мне, зачем вы исчезли?
     - Я исчез в ту самую ночь, когда сэр Джон и его жена покинули пароход, а их места заняли Харвей Хель и доктор Лэффин. Я заметил баркас в тумане. Мы едва не столкнулись с ним. Он подошел совсем близко к нам, и я видел, как два человека спустились по канату, а двое других поднялись на борт. Им помогали какие-то пассажиры...
     - Между прочим, они отравили воду, которая была приготовлена для вас.
     Баллот молча кивнул.
     - Знаю. Так вот, я решил спрятаться и спуститься в машинное отделение. Я надеялся, что мое исчезновение произведет переполох на пароходе, что меня станут искать, проверять всех пассажиров, и что в результате будет обнаружено присутствие на "Эскуриале" Лэффина, но он оказался хитрее. Вы спросите, почему я попросту не захватил его? Дело в том, что он не один: с ним здесь, по крайней мере, восемьдесят сообщников. Я обо всем этом переговорил с капитаном, и он постарается принять необходимые меры.
     Тут Билл вспомнил, что обещал Бетти подняться на палубу.
     - Пожалуйста, не говорите пока никому, что я здесь, - попросил Баллот.
     Билл вернулся к Бетти. Ей достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что произошло нечто необычное.
     - Я не умею лгать, - признался он, - но пока не имею права говорить...
     - Я могу чем-нибудь помочь? - спросила Бетти.
     - Нет...
     В это мгновение на палубе появился Клайв и опустился на стул рядом с Бетти.
     - Удивительно неприятная штука - эта морская болезнь, - сказал он. - Я чувствую, что Бенсон начинает презирать меня.
     Бенсон стоял тут же, с большим пледом через руку. Его лицо выражало необычайную почтительность и заботу.
     - Вы были моряком, Бенсон? - спросила девушка.
     - Так точно, мисс Стоун. Я служил на пароходах.
     - В качестве стюарда?
     - Да. Могу ли я быть полезен чем-нибудь мистеру Стоуну? Насколько я знаю, он нездоров.
     - Да, он неудачно упал. Я уверена, что он с радостью примет ваше предложение.
     С легким поклоном Бенсон удалился.
     - Удивительное существо. У меня никогда не было лучшего слуги. Он не доставляет мне никаких неприятностей. Никогда не просит жалованья, когда видит, что его хозяин находится в затруднительном положении... Эта странная преданность даже смущает меня, - Лоубридж рассмеялся. - Ну, а что думает о нашем путешествии мистер Хольбрук? Он полагает, кажется, что нас убьют еще до прибытия в Нью-Йорк? Это, впрочем, не мешает ему быть чудеснейшим человеком, и я искренне рад, что он пользуется расположением одной из самых пленительных девушек Англии!
     - О, не шутите, Клайв! Мы все подвергаемся такой опасности...
     - Какой?
     - Вы же знаете, что Лэффин здесь.
     - Я уверен, что его нет на борту, а если он и здесь, то тем легче будет арестовать этого старого негодяя. Сколько времени мы проведем в Нью-Йорке?
     - У меня такое чувство, что мы никогда не достигнем Нью-Йорка.
     Клайв изумленно поднял глаза.
     - Ради Бога, Бетти! Не высказывайте таких страшных мыслей! Ваши слова могут привести в отчаяние кого угодно.
     - Сама не знаю, почему я это сказала, но мне кажется, что мы действительно никогда не доберемся до Нью-Йорка, хотя нам и осталось не более трех суток ходу.
     - Да, остается ровно семьдесят два часа. И это поистине ужасно, ибо в каждом из них по шестьдесят минут, а каждая минута кажется мне вечностью в море!

Глава 48

     Ничто на "Эскуриале" не предвещало трагедии. По-прежнему гонги сзывали пассажиров в роскошные столовые, по-прежнему бассейны для плавания были полны молодежи, по-прежнему отовсюду слышались раскаты смеха. В главном зале два раза в день играл оркестр.
     В этот вечер был объявлен костюмированный бал. "Костюмы, маски и прочие аксессуары, - говорилось в соответствующем объявлении, - можно было получить у судового парикмахера".
     После обеда из главного зала вынесли мебель, сняли ковры, и когда Бетти вошла в него, она с трудом поверила, что находится на пароходе, среди океана, за тысячи миль от суши.
     Лоубридж, который чувствовал себя по-прежнему скверно, присел в углу на софу и приказал подать себе кофе. Рядом с ним сел мистер Стоун, еще немного бледный и с повязкой на голове.
     - Почему вы так часто бегаете в свою каюту? Можно подумать, что на вас тоже действует море? - весело спросила у Хольбрука Бетти.
     Билл решил, что наступило время сообщить девушке о возвращении Баллота и, воспользовавшись минутой, когда джаз гремел особенно оглушительно, сказал:
     - В моей каюте Баллот. Никто об этом не должен знать.
     Девушка резко встала.
     - Выйдем на палубу! - а когда они оказались одни, добавила, - Теперь говорите!
     Билл рассказал все, что узнал от Баллота. Бетти помолчала минуту, а затем сказала:
     - Я хотела бы видеть инспектора.
     Билла немного мучила совесть из-за того, что он нарушил запрет своего друга, тем не менее он сказал:
     - Хорошо. Пойдемте.
     К его удовольствию, Баллот приветливо встретил девушку.
     - Я так и думал, что он вам скажет. Входите, мисс Стоун, и садитесь.
     - Я пришла, чтобы задать вам один вопрос, мистер Баллот. Нам в самом деле грозит серьезная опасность?
     - Да!
     - Есть ли какой-нибудь способ предотвратить ее? Можно ли что-то предпринять?
     - Нет! Мы находимся посреди океана. Я говорил с офицерами, но они смотрят на меня, как на маньяка. Единственная надежда на то, что я получу положительный ответ из Скотленд-Ярда.
     - А в чем именно?
     - В Галифаксе находятся два британских крейсера: "Суссекс" и "Кент". Я попросил, чтобы они вышли навстречу и сопровождали нас до американских берегов.
     - Это невозможно, Баллот. Ваша идея неосуществима, - недоверчиво сказал Билл.
     - Все же я счел долгом высказать свое мнение. Мне пришла эта мысль ночью, когда я работал в машинном отделении. У меня с собой телеграфный код, которым мы пользуемся в особых случаях. Таким образом, содержание моей телеграммы никому не может быть известно на "Эскуриале".
     Баллот сунул руку под подушку и вынул оттуда небольшой "Браунинг".
     - Приходилось ли вам когда-нибудь стрелять, мисс Стоун?
     - Да, иногда на сцене.
     - Надеюсь, что вам не придется воспользоваться им, однако спрячьте в своей сумочке.
     Девушка побледнела.
     - А вы тоже вооружены?
     - Да.
     - Не считаете ли вы, что было бы неплохо рассказать о вашем возвращении мистеру Стоуну?
     Баллот отрицательно покачал головой.
     - Чем меньше людей знает, тем лучше. Нет, Хольбрук, оставьте ключ внутри. Я теперь сам могу открывать и закрывать дверь. Мне стало лучше...

***

     Танцы затянулись далеко за полночь. Только около двух часов были закрыты двери зала, и все разошлись по своим каютам.
     Билл занял свой пост на палубе.
     С ним поравнялся помощник капитана.
     - Не спится? - спросил он с приветливой улыбкой. - Я бы с удовольствием поменялся с вами.
     Сверху послышался голос - квартирмейстер отдавал какие-то приказания. Затем опять все успокоилось.
     Время от времени били склянки, о борт парохода плескалась вода.
     Билл вспомнил о послании Баллота и решил узнать, не пришел ли ответ на него. Он поднялся в радиорубку.
     - Один из моих приятелей посылал сообщение в Лондон. Не пришел ли ответ?
     - Как фамилия посылавшего?
     - Баллот.
     - Но ведь этот человек упал за борт!
     - Нет, он на пароходе, - Билл закрыл за собой дверь и присел к столу радиста.
     - Ни для вас, ни для мистера Баллота телеграммы нет. Есть одна для капитана...
     - Не встречаются ли в ней слова "Кент" и "Суссекс"?
     - Боже мой, вы ясновидец! Да, встречаются! В радиограмме что-то говорится о том, что "Кент" и "Суссекс" немедленно отправляются в путь.
     В это время кто-то постучал в дверь. Радист открыл задвижку. Из темноты появилась белая фигура с револьвером в руке и в маске.
     - Ни с места, или смерть, - произнес глухой голос. - Именем Братства "Сыны Рагузы" приказываю выйти!

Глава 49

     На палубе виднелись и другие фигуры в масках. Билл насчитал их около десятка, но, вероятно, их было больше...
     - Где ваша каюта? - обратился человек в маске к Хольбруку.
     - В кормовой части... А в чем дело?
     - Не задавайте глупых вопросов! Эй, возьмите этого человека и заприте в каюте...
     Билл понял, что его не узнали.
     Командовал всеми какой-то высокий человек, настоящий великан. Билл видел, как он двинулся к капитанскому мостику. Некоторое время там царила тишина, потом раздался крик и звук выстрела.
     Хольбрук догадался о том, что случилось, когда увидел, как два человека в масках потащили по палубе неподвижную фигуру, в которой Билл легко узнал дежурного офицера. Вернулся великан и отдал приказ:
     - Когда капитан придет в себя, надеть на него кандалы и запереть в каюте! Склад оружия находится на корме. Ключ от него у меня. С прислугой не разговаривать. С пассажирами - тоже.
     По лестнице сбежал какой-то человек и, отдав честь, отрапортовал:
     - Машинное отделение в наших руках!
     - Поставьте стражу на всех палубах! - приказал новый командир. - Потом пройдите к команде и популярно объясните, что произойдет, если она не будет подчиняться нам.
     Тем временем Билл, пользуясь общей суматохой, осторожно приблизился к лестнице и, улучив момент, бросился вниз. Здесь еще не было стражи. Вдруг он увидел знакомого стюарда. В нескольких словах рассказав ему о случившемся, Билл попросил:
     - Не могли бы вы одолжить мне форменную одежду?
     - А капитан знает о том, что произошло?
     - Вероятно. Однако сейчас не время задавать вопросы. Если можете помочь мне - действуйте скорее!
     Стюард отвел его в одну из свободных кают и дал полный комплект одежды. Билл немедленно переоделся. Затем он взял бритву, сбрил свои густые брови, что резко изменило его внешность, и поспешил в свою каюту. Баллот явно не узнал его в первое мгновение. Билл рассказал о последних событиях.
     - Пароход в руках "Сынов Рагузы". Двадцать третья степень действует. Я думаю, что мне удастся перехитрить их, но что будет с вами, Баллот?
     - Они не тронут меня. Я вообще думаю, что они никого трогать не станут... Кроме вас...
     - Почему - кроме меня? - удивился Хольбрук.
     - Так мне кажется... Постарайтесь не выдать себя...
     Билл вернулся к стюарду и застал его за разговором с казначеем. Тот тоже не узнал репортера. Пока все шло хорошо...
     - Они приказали мне оставаться на месте, - сказал казначей после того, как Хольбрук назвал себя. - А также не посвящать пассажиров в происходящее и вести себя так, будто ничего не случилось.
     - Откуда взялись эти люди? - спросил Билл.
     - Все они были в составе команды. Но что вы думаете делать, мистер Хольбрук?
     - Я останусь стюардом до конца путешествия.
     Казначей покачал головой.
     - Они узнают вас. Я бы посоветовал сходить к парикмахеру. Он сможет помочь вам...
     Парикмахер "Эскуриала" находился в состоянии крайнего возбуждения.
     - Боже мой, мистер Хольбрук, что будет с нами, если они пустят пароход ко дну?
     - Если они пустят пароход ко дну, то сами утонут. У них, конечно, нет столь идиотских намерений... Теперь послушайте! Мне во что бы то ни стало надо преобразиться так, чтобы меня никто не мог узнать... От этого зависит спасение многих людей... А поэтому давайте сюда все ваши усы и бороды и начинайте действовать!
     Парикмахер принялся за дело, и вскоре у Билла выросли густые рыжие брови и усы, а волосы на голове стали того же цвета, что и у Бетти. Парикмахер изменил ему и прическу.
     - Лучше не сделали бы и в Лондоне, сэр! - заявил он. - Вам остается только навещать меня каждое утро, и все будет в порядке!

***

     Случилось так, что стюард Стоунов действительно заболел, так что появление нового стюарда не вызвало никаких подозрений. Стоун, который был все еще слаб, приказал подать завтрак себе и Бетти в каюту. Девушка задала Биллу несколько вопросов о причине отсутствия прежнего стюарда. Было ясно, что она его не узнала. Когда же к концу обеда она передала ему записку для мистера Хольбрука, тот благословил искусство парикмахера.
     Однако в полной мере Билл осознал своевременность своего маскарада, когда, очутившись случайно около своей каюты, увидел, как два человека производили в ней тщательный обыск. Постель была сброшена на пол, платяной шкаф открыт.
     Один из них сердитым голосом спросил у Билла:
     - Куда девался этот Хольбрук?
     - Не знаю, сэр. Он не ночевал у себя...
     - Не вздумай только проболтаться ему, что его ищут!
     - Слушаюсь, сэр...
     Билл направился вновь в каюту Стоуна. На ходу он успел набросать записку Бетти. Та прочла ее с большим изумлением.
     - Мистер Хольбрук пишет, что мы увидим его не ранее, чем через три дня, - сказала она, передавая записку мистеру Стоуну.
     - Что это с ним происходит? - удивился Стоун, прочтя послание. - Надо будет зайти к нему...
     - Не делайте этого, сэр, - проговорил Билл высоким фальцетом, - Он сказал, что не хотел бы никого видеть. Он, по-видимому, получил какое-то сообщение...
     Стоун и Бетти переглянулись...
     Тем временем, Билл вынес на палубу подушку и книгу девушки. По пути ему попался какой-то незнакомый стюард. Он подозрительно посмотрел на молодого человека и спросил:
     - Откуда вы взялись?
     - Не задавайте глупых вопросов и делайте свое дело!
     Билл сознательно говорил резким тоном, чтобы слуга принял его за одного из членов шайки, захватившей "Эскуриал". Так оно и случилось.
     Стюард почтительно прикоснулся к своей фуражке.
     - Хорошо, сэр. Простите меня, если я был немного резок.
     В одиннадцать часов подавали бульон. Клайв Лоубридж с брезгливой гримасой отказался от предложенной ему Биллом чашки, и вездесущий Бенсон принес своему господину стакан сельтерской воды и большой сухарь.
     Похолодало. Заметив, что Бетти зябко повела плечами, Билл спустился в каюту за ее меховой накидкой.
     Девушка удивленно поблагодарила его и спросила:
     - Видели вы мистера Хольбрука?
     - Да, мисс, только что встретил его. Полагаю, что он писатель?
     Бетти рассмеялась:
     - Не требуется особой проницательности, чтобы угадать это! У него всегда пальцы в чернилах!
     Билл густо покраснел. К счастью, девушка не заметила его смущения, и он отошел прочь, чтобы рассмотреть свои пальцы.
     - Во всяком случае, сейчас на них нет чернил, - сказал он тихо.
     Когда Хольбрук вернулся на палубу, знакомый стюард отозвал его и умоляющим голосом произнес:
     - Новый капитан требует вторую бутылку виски, и я был бы очень благодарен, если бы вы согласились отнести ее. Я не очень робкий человек, но...
     Биллу предстояло последнее испытание, и он решил рискнуть.
     Слугам доступ на верхнюю палубу не был запрещен, и молодой человек без труда добрался до капитанского мостика. Сверху на него смотрел человек, которого он хорошо знал. Это был Харвей Хель.
     - Давайте сюда, дружище! - позвал капитан. - Все в порядке внизу? Никто из пассажиров не пищит? Как ваше имя?
     - Смитерс, - без запинки ответил Билл.
     - Так вот, Смитерс, можете сказать вашим товарищам, что им нечего бояться... Разумеется, если они не выкинут какой-нибудь глупости... Вы знаете, как меня зовут? Нет? Не приходилось со мной плавать? - он казалось был обижен тем. что стюард не знает его. - Харвей Хель, вот как меня зовут! Будете помнить?
     - Так точно, сэр!
     - Превосходно! Вы будете иметь возможность рассказать всему миру, что встречались с Харвеем Хелем, с огромным человеком с великими планами! Запомните - с огромным человеком с великими планами!

Глава 50

     Билл подобострастно смотрел на капитана.
     Внезапно тот заговорил более суровым голосом.
     - Знаете ли вы пассажира по фамилии Хольбрук?
     - Так точно, сэр! Я как раз прислуживаю в том коридоре, где его каюта! Но я не видел его с утра! Он куда-то пропал!
     У Харвея Хеля задрожал кончик правого уса.
     - Так вот приятель! Если увидите его, скажите, чтобы он шел прямо сюда! Скажите, что его требует капитан!

***

     В этот вечер Бетти обратила внимание на одно обстоятельство, сильно удивившее ее... После обеда она направилась в гостиную и пробыла там несколько часов, надеясь встретить Хольбрука. Так и не дождавшись его, девушка вышла на палубу и замерла в изумлении... Затем она посмотрела на часы.
     - Как странно... Десять часов, а совсем светло!.. И как холодно!.. Ничего не понимаю...
     На следующее утро девушка проснулась от холода и поспешно накинула свое пальто поверх одеяла.
     В дверь постучали. Вошел новый стюард.
     - Я включу радиатор, если прикажете, мисс.
     - Электрический радиатор в июле?!
     - Это, конечно, очень странно, но необходимо обогреть каюту...
     - Что случилось? Почему так холодно?
     - Не знаю. Вероятно, потому, что ночью шел снег.
     Билл не стал говорить о том, что знал: в течение последних двадцати восьми часов пароход на всех парах шел прямо к северу, к Ледовитому океану...

Глава 51

     "Эскуриал" шел со скоростью 30 узлов в час и продвинулся к северу на добрых 500 миль. Он находился приблизительно на 60-ой параллели. Все снасти были покрыты льдом. На палубе лежал снег. Впереди показался небольшой айсберг. Погода стояла ясная, тумана не было.
     Билл собирался хранить свою тайну до тех пор, пока не случится что-нибудь неожиданное, но скрываться далее от Стоунов у него не было оснований.
     Он уже хотел направиться к ним, когда услышал скрип канатов и увидел, что матросы поднимают на палубу багаж пассажиров. Вскоре казначей послал за Хольбру