, что Харвей Хель возвращается к себе ежедневно к десяти часам, и более тяжких преступлений, чем курение папирос, за ним не наблюдается. Так что он, очевидно, не принадлежит к банде, пытавшейся похитить мисс Стоун. Я сказал об этом Маршу, так он пришел в такое возбуждение, словно мне уже удалось найти убийцу "брата Джона"!
     - Его возбуждение, может быть, небезосновательно, - заметил Билл. - Когда вы намерены произвести облаву?
     - Завтра ночью, если до тех пор меня не пристрелят, - ответил Баллот.
     - Есть у вас какие-нибудь сведения о Тинкере?
     Баллот поморщился.
     - Его наверное, ухлопали, - сказал он через минуту. - Вероятно, о его разглагольствованиях пронюхал кто-нибудь из Двадцать третьей степени... Впрочем, возможно, что его просто усадили на какой-нибудь пароход и отправили в Австралию.
     Билл с сомнением покачал головой...

***

     Добравшись до третьего камня на Эпингской дороге, Хольбрук убедился в своей правоте: шоссе было усеяно автомобилистами и велосипедистами.
     Под камнем он заметил белый конверт. Не сомневаясь, что это послание адресовано ему, Билл поднял конверт. Внутри находилась записка: "Идите по красному следу".
     Хольбрук осмотрелся. Он ничего не заметил, но, углубившись в лес, увидел небольшое красное пятно. Это был листок цветной бумаги. Такое же пятно он нашел немного дальше. След становился яснее.
     Он вел по хорошо протоптанной тропинке. Через некоторое время однако пришлось ее оставить и свернуть в чащу. Красный след вел все дальше и дальше...
     Билл пересек небольшой ручей, на обоих берегах которого заботливая рука оставила метки побольше. Ему пришлось подняться по довольно крутому берегу, после чего он оказался в густом молодняке.
     Билл остановился и прислушался. Ни один звук не нарушал тишины. Солнце уже село. Становилось довольно темно.
     По зареву заката Хольбрук определил, в какую сторону он двигался. Оказалось, что он все время шел на юго-восток. Вдруг ему пришлось круто свернуть вправо, и через десять минут он увидел перед собой небольшую лесную сторожку.
     Билл насторожился. Сердце его усиленно билось, когда он подошел к хижине и потянул на себя ручку двери...
     Внутри было совершенно темно. Билл стал осматриваться, глаза его постепенно привыкали к темноте. Вдруг прямо перед собой он увидел какой-то странный продолговатый предмет.
     Он зажег спичку и в ужасе отступил.
     На одной из балок висел человеческий труп с вывалившимся распухшим языком.
     - Тинкер!..
     На секунду мужество покинуло Билла. Выбежав наружу, он отыскал красный след и немедленно пустился в обратный путь.
     Он уже достиг молодняка, когда вдруг раздался выстрел. Пуля пролетела мимо, расщепив невдалеке ствол едва поднявшегося деревца.
     Второй выстрел был еще менее удачен. Билл, стиснув зубы, ринулся вперед...
     Выскочив из зарослей, он остановился и вынул захваченную с собой на всякий случай ручную гранату. Как только блеснул огонек третьего выстрела, он метнул ее в ту сторону, где должен был находиться стрелок, а сам бросился бежать. Издали донеслись грохот взрыва и чей-то стон.
     Вскоре Билл услышал голоса и заметил человеческие фигуры. Знакомый голос окликнул его.
     - Все в порядке! - ответил Хольбрук.
     - Что это был за взрыв? - спросил Баллот. - Я все время следовал за вами, но в лесу потерял вас из виду.
     Инспектора сопровождали три человека.
     Молодой человек вкратце рассказал, что с ним произошло, и все двинулись обратно к хижине.
     Кровавые пятна на траве свидетельствовали о том, что Билл действительно кого-то ранил.
     Дверь в сторожку на этот раз оказалась запертой. Открыть ее удалось без труда, но когда Баллот осветил хижину своим фонарем, выяснилось, что труп Тинкера исчез.

Глава 31

     Весь вечер Баллот просидел, запершись на ключ в своей комнате, тщательно перебирая в уме все подробности дела, а после полуночи отправился к дому, в котором жил Тоби Марш.
     - Как раз вовремя, - встретил гостя Марш. - Пятью минутами позже вы уже не застали бы меня.
     - Куда вы собрались? - спросил Баллот, подозрительно осматривая хозяина.
     - В гости, - с обычной невозмутимостью ответил взломщик. - Кстати, и вам не мешало бы вернуться домой, переодеться и присоединиться ко мне.
     На Тоби был старомодный фрак. Низко вырезанный жилет открывал белоснежную сорочку.
     - Вид у вас хоть куда... - с усмешкой заметил Баллот. - Так куда же это вы собрались?
     - К мисс Ла Флоретт, в ее новый дом на Портландской площади. Я получил пригласительный билет и уверен, что она ничего не будет иметь против, если я появлюсь с приятелем. Ну что, идем?..
     Баллот хотел было отказаться, но, подумав, сказал:
     - Хорошо. Мне только нужны кое-какие сведения о Лэффине.
     - А! Извольте! В данное время Лэффин беседует с морским капитаном Харвеем Хелем. Даже если бы вы жили с ним в одной комнате, то не узнали бы больше того, что я могу рассказать. Кстати, наш друг мистер Хольбрук все-таки побывал у третьего камня?
     - Да...
     - И вернулся живым? Удивительно! - Марш помолчал мгновение и спросил: - Ну и что же, удалось ему найти Тинкера?..
     - Да...
     - Живым или мертвым?
     - Мертвым...
     Марш молча кивнул.
     - Я опасался, что эта прогулка закончится так же и для Хольбрука. В этом лесу имеются такие укромные места...
     Весь этот разговор происходил по пути к дому инспектора. Дверь открыл Хольбрук, и Марш тотчас предложил и ему отправиться к Ла Флоретт. Биллу очень хотелось спать, но он мгновенно сообразил в чем дело и стал одеваться...

***

     У дома танцовщицы на Портландской площади стояла густая толпа. Слуги казались утомленными и не обратили ни малейшего внимания на Тоби и его спутников.
     После длительных поисков Марш отыскал хозяйку в игорной комнате, где и представил своих приятелей.
     - Мне кажется, что мы уже встречались, - сказала танцовщица Биллу.
     - Он из "Лондонского Геральда", - шепнул ей Тоби, - и может быть очень полезен.
     - Очень рада вас видеть, мистер Хольбрук, - жеманно произнесла Ла Флоретт, - но должна предупредить: ни единого слова в прессе об этом вечере! Слышите?..
     Она топнула ножкой и устремилась к джентльмену с седыми бакенбардами.
     - Это сэр Ричард Пакстон из государственного казначейства, - сообщил Билл. - Что ему здесь делать?
     Тоби усмехнулся.
     - Мне неоднократно приходилось слышать, что люди из государственного казначейства к пятидесяти пяти годам часто сходят с ума и влюбляются в танцовщиц. Надо полагать, что и здесь мы имеем дело с подобным феноменом. Уж не этот ли сумасшедший платит по ее счетам?
     Тот же вопрос задавал себе и другой человек из числа приглашенных.
     Ван-Кампе был не столько поражен, сколько напуган роскошью вечера. И, воспользовавшись случаем, когда Ла Флоретт оказалась в маленьком кабинетике одна, прямо спросил у нее:
     - Вас, кажется, водой не разольешь с Лэффином! Но откуда у него деньги? Или, вернее, сколько он дал вам?
     Ла Флоретт назвала цифру.
     - Этого не хватит даже на оплату счета из ресторана! Берегитесь! У меня есть сведения, что Лэффин накануне краха. К тому же я выяснил, что за этот дом он внес только задаток...
     - Но он не может бросить меня на произвол судьбы! - растерянно пробормотала танцовщица. - Я непременно позвоню ему.
     - Позвоните немедленно! - посоветовал Ван-Кампе.
     - Хорошо...
     Ла Флоретт подошла к телефону.
     - Добрый вечер, доктор... Я добыла интересующие вас сведения...
     И танцовщица в двух словах, не понимая всего значения своего поступка, передала доктору то, что он поручил ей узнать, затем с очаровательной улыбкой добавила:
     - Доктор, я несколько встревожена. Тех пятисот гиней, которые вы мне дали, не хватит...
     - Все будет в порядке, мисс Флоретт, - раздался глухой голос. - Вам незачем беспокоиться. Чек вы получите завтра с первой почтой...
     И прежде чем танцовщица успела что-либо ответить, доктор повесил трубку...

***

     Марш вышел на улицу первым. Вскоре к нему присоединился Билл. Баллота же при выходе остановил лакей.
     - Извините, сэр, - просительно произнес он. - Вы позволите сказать вам несколько слов?..
     - Разумеется, - изумленно взглянув на лакея, ответил инспектор.
     - Мы не знакомы, но я вас хорошо знаю: вы мистер Баллот из Скотленд-Ярда.
     - Верно, - подтвердил Баллот.
     В это время лакей сделал условный жест "Сынов Рагузы".
     - Так вы - член Братства?..
     - Да. И об этом-то я хотел поговорить с вами, сэр. Не думаете ли вы, что в нашем Братстве с некоторых пор творится что-то странное? Не думайте, сэр, что я собираюсь клеветать на них, потому что они выгнали меня из Двадцать третьей степени... Это бывает со многими...
     - А вы были в Двадцать третьей степени?
     - Да, в течение пяти лет, пока не получил приказа вернуться в первоначальную ложу... Это ничего, но я не понимаю, почему теперь туда вербуют явных преступников!..
     - А где собирается Двадцать третья степень?
     Баллот тщательно записал адрес и бросился догонять своих спутников...

***

     Распрощавшись с Биллом и инспектором, Марш направился не домой, а быстро зашагал по Кемденской дороге.
     Шагах в ста от дома доктора были расположены крохотные лавчонки, тесно прижавшиеся друг к другу.
     Марш вынул ключ и отпер дверь одной из них.
     Дойдя до конца короткого коридорчика и поднявшись по лестнице, он оказался в небольшой мансарде, снятой им несколько месяцев назад.
     Марш зажег свет и тщательно прикрыл ставни. Через одно из окон в комнату тянулся провод. Тоби сел в глубокое кресло и надел на голову скобу с наушниками. То, что ему довелось услышать, было, по-видимому, крайне интересно, так как он сидел с аппаратом на голове более часа.
     Потом Марш достал небольшой чемодан и уложил в него все то, что может понадобиться в длительном путешествии.

Глава 32

     После короткого разговора с Ла Флоретт, доктор Лэффин раздраженно отставил телефон и стал ждать, пока его гость откроет вторую бутылку вина и наполнит довольно внушительный стакан.
     Капитан Харвей Хель был человеком без нервов, и гнетущая обстановка докторского кабинета на него не влияла.
     - Работа на суше или на море - капитану Хелю все равно! От случайностей никто не застрахован и только благодаря им такие глупые молодчики, как этот Хольбрук, могут так успешно избегать хорошо сработанных ловушек! Лично мне кажется, что пришла пора окончательно зажать рот этому путанику, этому жалкому человечку, - капитан одним духом осушил стакан. - За солнечные острова и за слитки золота! Даже обыскав весь мир, вы не смогли бы найти более достойного человека, доктор. На суше и на воде!..
     - Говорили вы уже с людьми? - перебил его доктор.
     - Говорил ли я с людьми? - комната наполнилась раскатами смеха. - Неужели вы думаете, что я стану разговаривать с этими скотами? Я приказываю - и этого достаточно! Они чуют, что предстоит большое дело. Но в чем оно заключается, доктор? Вы могли бы дать мне некоторые разъяснения?..
     - Всякому овощу свое время, - ответил доктор. - Узнаете, когда это будет необходимо.
     - Ладно, - проворчал капитан, - надеюсь, я не останусь внакладе? Кстати, что нам делать с девушкой?
     Доктор беззвучно шевельнул губами.
     - Я, право, не виноват в том, что нам не удалось еще раз захватить ее. Вы сами виноваты, дорогой доктор. Надо было предупредить меня, что этажом ниже поселился полицейский!
     - Я и не осуждаю вас, - ответил Лэффин. - Нисколько не осуждаю... Вы уже отправили первую партию?
     - Она как раз прибыла в порт. Я получил сегодня телеграмму, - ответил Холь.
     - Кому вы отдали конверт?
     - Коллинсону. Это хороший моряк, которому я и передал командование. Я предупредил его, что если он раньше срока вскроет печать, я снесу ему башку!
     - Ну, теперь ступайте... Кажется, вы пили достаточно? Отныне - ни капли! Наступают ответственные времена...
     - Выпивка никогда не мешает, - возразил капитан, вставая. - Я мог бы выпить целый винокуренный завод и остаться на ногах...
     Доктор не слушал. Он открыл дверь, молча выпустил капитана и, вернувшись в кабинет, вынул какие-то записки. В течение получаса он внимательно их изучал, затем смял, бросил в камин, зажег спичку и поднес к бумаге. Она вспыхнула, но дым потянуло в комнату. Было ясно, что камин чем-то забит. Доктор произвел тщательный осмотр и нашел за решеткой небольшой черный ящичек.
     Это был микрофон.
     Лицо Лэффина посерело. Он вышел из кабинета, поднялся по лестнице наверх и, миновав бывшую квартирку Бетти, через люк выбрался на крышу. Она была довольно плоская, и доктор легко добрался до трубы. В ней он обнаружил провод, который затем спускался вниз по стене дома. Из-за темноты дальнейшие поиски пришлось прекратить.
     Вернувшись в кабинет, доктор с полчаса просидел с закрытыми глазами. Когда он встал, лицо его выражало торжество.
     Взяв ящик, Лэффин бережно поставил его на прежнее место и пробормотал:
     - Теперь я думаю, что тот, кто вздумает меня подслушивать, будет сильно озадачен...

Глава 33

     Мистер Паутер сидел на своем обычном месте и читал газету, когда вошел Хольбрук.
     - Мистер Паутер, мне нужны данные, - спокойно заявил Билл, садясь напротив своего бывшего патрона.
     Тот опустил газету и удивленно взглянул на молодого человека.
     - Мне нужны сведения о Четырнадцатом Приоре.
     Паутер так и подскочил.
     - Это как раз тот предмет, о котором я не могу ничего сказать!
     - Но мне необходимо знать, какова ваша роль в этой истории.
     - Вы, по-видимому, уже знаете, - улыбаясь, проговорил Паутер, - что я один из Приоров. Могу еще добавить, что являюсь казначеем. Больше мне нечего сказать. Ни в каких тайных акциях я не участвую.
     - Знали вы "Брата Джона"?
     Паутер вновь посерьезнел.
     - Да, знал, - спокойно ответил он и, после некоторого раздумья, прибавил: - Так и быть. Расскажу вам историю моих отношений с "Сынами Рагузы". Во главе общества, как вам, вероятно, известно, стоит мистер Лэйф Стоун. Много лет тому назад у нас со Стоуном были общие дела. И вот, когда он затеял свое Братство и когда у него появилась мысль о раздаче денежных премий, он попросил меня взять на себя организацию этого дела. Я не мог ему отказать, хотя тайные общества никогда меня не интересовали. Он предложил мне две тысячи в год...
     - Долларов?
     - Нет, дружище, фунтов. И я взялся за дело, поставив условие, что буду действовать без маски. Я объяснил Стоуну, что для пресечения всяких возможных нарушений и обмана необходимо, чтобы в Братстве был один человек, которого бы все знали и который и был бы кассиром. Он со мной согласился, и с того дня я исполняю эти обязанности...
     - Скажите, а как велики доходы Братства?
     - Около шестисот или семисот тысяч фунтов в год. Около трети расходится в дни денежных раздач.
     - Возможно ли какому-нибудь мошеннику получить доступ в приорат и тем или иным образом добиться участия в распределении премий?
     - Совершенно невозможно. Никто, даже сам Великий Приор, не имеет доступа к деньгам, в особенности к предназначенным для раздачи.
     - А нет ли возможности устроить какой-нибудь подлог во время лотереи?
     Мистер Паутер с негодованием взглянул на Билла.
     - Я лично вынимаю номер из колеса. Билетики заранее распределяются между пятью колесами, и собрание Приоров в моем присутствии решает, из какого колеса я должен тянуть. Когда же номера известны, мне остается только установить по спискам, кому они принадлежат, и известить счастливцев.
     - По-видимому, здесь нет места для мошенничества, - задумчиво заметил Билл. - Разве что главный мошенник - вы...
     Мистер Паутер громко захохотал.
     - Скажите, - перевел вдруг разговор на другую тему Билл, - приходилось ли вам видеть Лэйфа Стоуна после того, как он стал Приором?
     Мистер Паутер отрицательно покачал головой.
     - Я узнаю его только по пурпурной мантии, которую он носит во время торжеств.
     - Кем был "брат Джон"?
     - Помощником Великого Приора.
     - А как вы объясняете его убийство? - спросил напоследок Билл.
     - Загадка. У этого человека не было врагов. Он не вмешивался ни в какие дела... Был крайне предан Стоуну. Совершенно необъяснимое убийство. Выстрел или был предназначен другому, или...
     - Не пытайтесь уверять меня, что с "братом Джоном" произошел несчастный случай, - перебил его Билл. - Человек, который стрелял в него, чуть было не убил и меня!..
     - Да, в некоторых случаях выгодно иметь медную голову, - произнес мистер Паутер, запирая дверь за своим бывшим служащим.

Глава 34

     В шесть часов вечера такси доставило мистера Паутера к отелю "Два моста" в Дартмуре.
     Плотно закусив и переодевшись в спортивный костюм, он с тростью в руке зашагал по дороге. Вскоре Паутер увидел небольшой автомобиль, который по заведенному порядку доставлял его в Приорат. Паутер кивнул шоферу, и они поехали...
     Машина скользнула в узкую лощину и, когда выбралась вновь на гребень, впереди показался Приорат - группа неприветливых и унылых зданий за высокой оградой. Ворота широко распахнулись и тут же захлопнулись за ними. Автомобиль оказался в прекрасном парке.
     Мистер Паутер зашагал по дорожке следом за встретившим его молчаливым человеком. Еще одни ворота, затем тяжелая наружная дверь, и они оказались в помещении, которое напоминало скорее келью, чем обыкновенное жилище. Первая комната соединялась аркой со спальней. Стены были заставлены полками с книгами.
     - Вас ждут к восьми, - произнес сопровождавший Паутера человек.
     - Здоров ли Великий Приор? - спросил мистер Паутер.
     - Он чувствует себя отлично. Все эти дни его не было в Приорате, он вернулся только нынче утром.
     Прислужник достал из буфета ящик с сигарами, стакан и сифон с водой.
     - Если я понадоблюсь, прошу позвонить, - с этими словами он вышел.
     Мистер Паутер вынул сигару, закурил и прислонился к стене у окна, выходившего в сад. Там виднелись небольшие железные кресты. Это было кладбище монахов, предшественников Братства. В центре возвышалось большое Распятие, и Паутер несколько минут сосредоточенно смотрел на него.
     Он ощущал странное беспокойство и пытался понять его причину. Прежде он не испытывал ничего подобного.
     - Вероятно, я просто старею, - наконец решил он и, вернувшись к столу, достал из кармана пачку бумаг.
     В это время в дверь тихонько постучали. В комнату вошел один из братьев. Он радостно приветствовал мистера Паутера.
     Это был краснощекий, совершенно лысый человек по имени Блэквуд, занимавший в Приорате должность эконома. Он жил здесь уже около пятнадцати лет. Такие служащие, как Блэквуд, были, собственно говоря, истинными хозяевами Приората, так как Приоры оставались на своих должностях недолго, редко больше года, а затем смещались по распоряжению Двадцать третьей степени.
     - Кто занял место "брата Джона"? - спросил мистер Паутер.
     - Брат Джеймс. Вы прибыли, конечно, из-за лотереи?
     Паутер утвердительно кивнул.
     Блэквуд посмотрел на часы и засуетился:
     - Вам нужно готовиться.
     Он подошел к шкафу, вынул серебристое одеяние и накинул на мистера Паутера.
     Без пяти минут восемь послышались приближающиеся шаги, а затем своеобразный стук в дверь.
     - Кто стучит? - спросил Пантер.
     - Два Приора славного Братства "Сыны Рагузы", - последовал ответ.
     Не говоря ни слова, все трое двинулись по коридору, вышли во двор, миновали какую-то арку, поднялись по ступенькам и по узкой тропинке достигли одного из зданий.
     Мистер Паутер оказался в хорошо известной ему часовне. Вокруг темнели фигуры Приоров. В центре стояла бочка с двумя ручками и стол, на котором лежали металлические колеса.
     Спутники Паутера присели у разных концов стола.
     - Добро пожаловать, Приор с открытым лицом, - раздался голос сзади. - Все готово, и пусть Фортуна улыбнется достойным!
     На ст