зать: объяснил ли он вам свою истинную цель?
     - Нет, - коротко ответила девушка. - Я только твердо знаю, что ни при каких обстоятельствах не соглашусь больше подвергаться такому унижению, которое мне пришлось испытать в эти дни.
     Глаза незнакомца скользили по лицу Бетти.
     - Входило ли в ваши обязанности передать послание человеку, который должен был явиться за ним?
     Бетти без колебаний кивнула.
     - Боюсь, что я показался назойливым, - продолжал брат Джон, - но это вопрос очень важен для меня. От него зависит счастье и спокойствие человека, который мне очень дорог. Надеюсь, вы простите меня?..
     - Может быть, вы хотите что-нибудь сказать мне? Например, объяснить, чего именно добивался доктор Лэффин, возлагая на меня это нелепое поручение?
     Незнакомец покачал головой.
     - Я не могу ничего по этому поводу сказать вам.
     - Не пастор ли вы?
     - Нет, мисс, я не пастор. Правда, я был им когда-то, но меня лишили сана за вольность суждений.
     Он протянул Бетти руку, и та невольно крепко пожала ее.
     - Очень рад был с вами познакомиться, - просто сказал старик и прежде чем девушка успела что-либо сказать ему, скрылся в толпе.
     Дело с продажей конторок становилось настолько загадочным, что Бетти решила больше не думать о нем, чтобы не сойти с ума.
     Вдруг ее окликнул знакомый голос. Это был Хольбрук, на этот раз элегантно одетый и гладко причесанный.
     - Я решил повидаться с вами до того, как доктор начнет задавать вам какие-либо вопросы, - сказал он.
     - О взломе? - быстро спросила девушка.
     Лицо Билла потемнело.
     - Значит, вы уже говорили с ним?
     - Я не видела его, - улыбаясь, ответила девушка, - но я видела лорда Лоубриджа, и он рассказал мне, что произошло. Об этом не стоит и говорить.
     - Он знает, что я был в доме? - взволнованно спросил молодой человек и протяжно свистнул, когда Бетти ответила утвердительно. - В таком случае, меня, пожалуй, схватят.
     - Мистер Хольбрук. - перебила его девушка. Есть ли у вас какая-нибудь догадка о причинах, побудивших доктора посадить меня в этой лавке?
     И прежде чем тот успел ответить, она рассказала о своей странной беседе с братом Джоном.
     Билл внимательно слушал.
     - Еще новое осложнение, - пробормотал он. - Но расскажите мне об этом послании...
     Бетти подробно описала все, что произошло накануне в лавке.
     - И я уверена, что знаю брата Джона, - прибавила она. - Я когда-то слышала его голос.
     - В какую сторону двинулся брат Джон? - поинтересовался Билл, и когда девушка показала направление, прибавил: - Вы не против, если я провожу вас немного?
     - Готова пережить такую неприятность, - улыбаясь, ответила Бетти. - Но насколько я помню, вы боялись показываться в моем обществе.
     - В том районе меня все знают, - начал оправдываться Билл. - Здесь же я чужой человек. Мне бы очень хотелось потолковать с этим старцем. Ну и кашу заварил доктор!..
     Хольбрук был настолько захвачен рассказом Бетти, что совершенно забыл о неприятностях, которые могли ожидать его, если бы о вчерашнем визите в дом доктора узнала полиция.
     - Я должен выяснить, что все это значит, - несколько раз повторил он.
     В этот момент они заметили впереди большую толпу, в которой мелькали каски полицейских.
     - Постойте! - воскликнул Билл и бросился вперед.
     Пробравшись сквозь толпу, он увидел распростертого на земле старика, лицо которого выражало абсолютный покой.
     - Застрелен, - кричал рядом с ним возбужденный голос. - Застрелен из автомобиля! Револьвер был с глушителем!
     Билл вернулся за Бетти и помог ей пройти к месту, где лежал старик.
     Девушка посмотрела на него и вскрикнула:
     - Это брат Джон!

Глава 18

     - Знаете ли вы этого человека, мисс? - спросил один из полицейских.
     - Да... нет... - пролепетала Бетти. - Я видела его несколько минут назад. Мы разговаривали около входа в театр... но до этого я никогда не видела его... Неужели он убит?
     Полицейский внимательно посмотрел на девушку.
     - Полагаю, что так, мисс. Прошу вас сообщить мне вашу фамилию и адрес.
     Бетти подчинилась будто во сне. Затем Билл осторожно вывел ее из толпы. Глаза его сузились от гнева.
     - Это они застрелили его! Они, очевидно, все время наблюдали за ним...
     - Кто? - спросила девушка.
     - Когда-нибудь я скажу вам, мисс Карен, и день этот надеюсь, близок...
     Он подозвал такси, посадил девушку и дал шоферу ее адрес, к немалому удивлению Бетти.
     - Прошу вас не выходить из дома, пока я за вами не приду, - предупредил Билл на прощание. - Расценивайте мои слова как хотите: как приказ, как почтительную просьбу или как совет.
     - Хорошо, - проговорила девушка, ничего не понимая.
     - Будет много неприятностей кое для кого, и мне не хотелось бы, чтобы вы оказались в них замешанной. Когда явится полиция, скажите, что брат Джон приходил за тем, чтобы просить вас принять участие в каком-то благотворительном спектакле.
     - Но... - начала было Бетти.
     - Никаких "но", - резко оборвал ее Билл. - Поступайте так, как я говорю. Лишь тогда вам удастся благополучно выбраться из всей этой истории. Обещаете?
     Девушка кивнула. Говорить она больше не могла.
     Отправив Бетти, Билл зашел в ближайший ресторан и позвонил Баллоту. К сожалению, инспектора не оказалось дома. По-видимому, он ушел в клуб.
     Билл позвонил туда и, к своей радости, застал там Баллота.
     - Приезжайте скорее на Хоршем-стрит! Здесь совершено убийство. Вот вам случай проявить себя. Я буду ждать вас на углу. А пока я поговорю с полицейским, который ведет дело, и заверю его, что оно уже поручено вам.
     - Буду немедленно, - кратко ответил Баллот.
     Четверть часа спустя Билл стоял на условленном месте. Почти в то же мгновение из подъехавшего автомобиля выскочил Баллот.
     - Все в порядке, Баллот, - быстро проговорил Билл. - Помните следующее: вам поручили вести это дело, и вы были на месте в момент выстрела и видели автомобиль. Если вы не знаете номера, то должны в ближайшее время его установить.
     - Знаю, - спокойно ответил Баллот. - Это ХР 9743. Еще занятнее то, что я видел не только автомобиль, но и как из него стреляли.
     Билл с изумлением смотрел на Баллота.
     - Вы видели убийство? Вы не шутите?
     - И не думаю. Я видел автомобиль - это был большой лимузин, но, к сожалению, не успел заметить сидевших в нем людей. Я бросился вслед за машиной, установил ее номер и, схватив первое попавшееся такси, пустился вдогонку. Однако мы угодили в пробку, и преступникам удалось скрыться. Установлено, что машина была взята напрокат. Наниматель - высокий человек с длинными черными усами. Вот, пожалуй, и все, что нам известно... А пока я не имею представления, с чего начать... На убитом, кроме небольшой суммы денег и потрепанного экземпляра "Духовных размышлений" ничего не найдено...
     Тут Билл решил, что пришло время рассказать Баллоту о странном разговоре, который имела с убитым Бетти.
     - Но прошу вас, Баллот, не включать этих данных в ваше донесение, так как не хотелось бы, чтобы имя этой девушки стали трепать в газетах.
     Баллот набивал в этот момент трубку. Подняв глаза на своего собеседника, он мягко спросил:
     - Кто она вам - эта девушка?
     Билл пробормотал что-то невнятное.

Глава 19

     Ложа номер 1107 общества "Сыны Рагузы" находилась в здании бывшего кинотеатра.
     Процедура принятия в члены была организована по-деловому. Биллу прежде всего предложили вписать в бланки свою фамилию, адрес, профессию и уплатить членский взнос - 2 фунта.
     - В последующие годы, - объяснил Хольбруку молодой человек, - будете платить только по одному фунту.
     - Ваш номер - Икс семьдесят четыре, - произнес второй член братства. - Прошу запомнить его.
     - Если вам будет угодно постучать в эту дверь, - сказал третий, - два брата подготовят вас к приему.
     Хольбрук повиновался.
     Двустворчатая дверь мгновенно открылась. Комната, перед которой оказался Билл, была погружена во мрак, если не считать двух маленьких лампочек, свисавших с потолка. У дверей стояло два человека, одетых в длинные черные одеяния. На лицах у них были черные маски, через которые виднелись только глаза.
     - Входите, грядущий брат! - резким голосом произнес один из них.
     Дверь за ним закрылась. Человек, предложивший войти, молча протянул Биллу какой-то сверток.
     - Наденьте! - сказал он.
     В свертке оказалось такое же черное одеяние, какие были на братьях.
     - Скажи теперь, грядущий брат: обещаешь ли во всем поддерживать наше благородное братство и его приоров? Отвечай!
     - Обещаю! - решительно произнес Билл.
     Второй человек повторил вопрос, и Билл снова ответил утвердительно.
     Первый три раза постучал в дверь, находившуюся в глубине комнаты. Дверь открылась.
     - Кто там? - спросил низкий голос.
     - Чужой мореплаватель, желающий принять участие в наших экспедициях!
     - Входи, грядущий брат, - произнес голос.
     Билла ввели в огромный зал. Вдоль стен стояли стулья, на которых сидели люди в масках. В глубине зала возвышалась трибуна. На ней находились три человека. За ними стоял скелет. Напротив трибуны в кресле сидел человек, которого называли капитаном. На столике перед ним стояла серебряная модель старинного корабля.
     Капитан обратился к Биллу с речью, в которой призывал быть бесстрашным в опасности, смелым в предприятиях, щедрым в удаче...
     Окончив речь, капитан подвел его к трем братьям на трибуне. От них Билл получил наставление, суть которого заключалась в беспрекословном повиновении.
     После этого Биллу указали на свободный стул у стены. Началось обычное заседание.
     Оно состояло из обмена репликами между капитаном и тремя братьями на трибуне. Билл слушал внимательно и не мог отделаться от впечатления, что все речи крайне бездарны как по содержанию, так и по форме.
     Наконец капитан встал, сложил руки как бы для благословения и произнес:
     - Всем гордым "Сынам Рагузы", всем членам лож, всем почтенным братьям любой степени, светлейшим членам Великой Ложи, достопочтенным Приорам и благороднейшему Великому Приору да принадлежат навеки наши сердца!
     Билл отметил, что о Двадцать третьей степени упомянуто не было и задумался над причиной такого упущения.
     Члены собрания стали молча покидать зал. При этом выходили не все сразу, а по пять человек через определенные промежутки времени. Очевидно, это делалось для поддержания иллюзии, будто общество тайное.
     Билл уже приближался к выходу, когда кто-то в маске хлопнул его по плечу и сказал:
     - Обращаюсь к вам именем Великого Приора. Великая Ложа приняла вас в свой состав. Будьте в воскресенье в девять часов вечера у камня, отмечающего третью милю по Эпингской дороге.
     Незнакомец вложил в руку озадаченного репортера какую-то бумажку и скрылся в полумраке.
     При выходе Билл наткнулся на Марша.
     - Ну, как вам понравились "братья"?
     - Я ждал чего-то более любопытного, - ответил Билл.
     Тоби Марш прошептал:
     - Скажите лучше - знакомства с Двадцать третьей степенью. Кстати, упоминали о ней сегодня?
     - Нет, не упоминали. Почему?
     Взломщик рассмеялся:
     - О Двадцать третьей степени никогда не упоминают. Это карательный орган общества. И вы видели сегодня по меньшей мере двух человек, которые еще на прошлой неделе принадлежали к Двадцать третьей степени, а теперь... выброшены в первую. Так часто случается в этом обществе.
     - Самое удивительное, что меня уже зачислили в Великую Ложу, - признался молодой человек. - Впрочем, может быть, эта бумажка содержит какие-то разъяснения.
     С этими словами Билл подошел к фонарю и, развернув врученную ему бумажку, с изумлением обнаружил в ней кредитный билет достоинством в сто фунтов.

Глава 20

     - Никто толком не знает, кто члены Великой Ложи, где они собираются, кто входит в Двадцать третью степень... Рядовые члены должны довольствоваться исполнением глупейших обрядов и пением не менее глупых песен, - рассуждал Тоби Марш.
     - Но кто же все знает? - спросил инспектор Баллот.
     - Великий Приор и больше никто, - ответил Марш. - Все правила и обряды записаны в Книге Законов. Эту книгу написал первый из Великих Приоров. Когда Великий Приор умирает, книга передается его преемнику. Так, по крайней мере, я слышал.
     - Есть ли во всем этом какое-либо мошенничество?
     - Нет! Общество делает много добра: строит приюты для детей своих членов, убежища для инвалидов и так далее. Все идет честь-честью. Единственно, чего я не понимаю - как может стоять во главе Двадцать третьей степени этот мошенник Лэффин!
     - Я много раздумывал над убийством, - проговорил Баллот. - Не приходило вам в голову, что брат Джон мог предать интересы "Сынов Рагузы"?
     - Не знаю, - ответил Марш, вставая. - Извините меня, господа, но мне пора... Кстати, вы не знакомы с Дженни Хемпшау? Нет? Вы много потеряли...
     Миссис Хемпшау была квартирной хозяйкой Тоби Марша. В жизни эту даму интересовали только две вещи: таланты ее единственной дочери и убийства.
     В тот вечер, когда Хольбрук был принят в члены братства "Сынов Рагузы", мать и дочь сидели у камина, и матери, как это часто бывало, приходилось выслушивать довольно едкие замечания дочери.
     - Я, конечно, не из золота, милая мама, - говорила она, - но мне кажется, что я делаю для тебя достаточно. Я предоставила тебе этот дом, обставила его приличной мебелью и даю сверх того три фунта в неделю! Вот уже шесть месяцев, как я не играю - откуда прикажешь брать деньги? Почему бы тебе не взять второго жильца?
     Так говорила знаменитая танцовщица Ла Флоретт, которая, как правильно угадала Бетти, была чистокровной англичанкой.
     - Но я делаю такие чудеса, чтобы обернуться с деньгами, которые ты мне даешь! - плаксивым голосом ответила мать. - И потом, мистер Марш не допустит, чтобы в квартире был еще один жилец, и я боюсь, что в конце концов мы останемся вовсе без квартирантов. Когда я была еще девушкой и работала у этих Кэрью, где произошло потом страшное убийство...
     - Оставь эти старые истории. Я слышала о них тысячи раз, - резко перебила дочь.
     - Девочку отдали в приют, а потом ее взял какой-то доктор. Как же его звали?.. Он еще переименовал потом ее в Карен... Ах, да - доктор Лэффин!.. Но, что с тобой, дорогая моя?
     Ла Флоретт пристально смотрела на мать.
     - Кэрью было ее первоначальное имя?
     - Ну да, Бетти Кэрью! Это была славная девчонка с рыжими волосиками. И замечательнее всего, что она вовсе не дочь убийцы!
     Танцовщица слушала с широко раскрытыми глазами.
     - Ее настоящий отец - мистер Лэйф Стоун. Он женился здесь на молодой девушке, а сам отправился в Америку, откуда был родом, оставив жену на попечение семьи Кэрью. Там он заболел и не смог вернуться, а через неделю после того как родилась девчонка, умерла ее мать. У миссис Кэрью не было детей, ей очень приглянулась новорожденная девочка, и она сообщила мистеру Стоуну, что умерла не только мать, но и дочь. Потом она часто раскаивалась в том, что сотворила...
     Ла Флоретт встала и твердо произнесла:
     - Мама, никому на свете не рассказывай того, что рассказала сейчас мне! Эта девушка для всех должна оставаться дочерью убийцы!
     Легкое покашливание заставило ее обернуться. В дверях стоял Тоби Марш со шляпой в руке.

Глава 21

     - Надеюсь, я не помешал?..
     Последовало смущенное молчание.
     - Входите, мистер Марш, - сказала Ла Флоретт. Мы тут с мамой болтали о всяких пустяках...
     - Но, может быть, вам угодно продолжить...
     - Нет, нет, пожалуйста, входите. Мы говорили о том, что маме следовало бы взять второго жильца...
     - Понимаю, - кивнул Марш.
     - Но она боится, что вы будете возражать против этого.
     - К сожалению, мисс Хемпшау не ошибается. Я, как вам известно, состою на тайной службе у правительства и мне пришлось бы жить под вечным страхом, как бы этот жилец не вздумал рыться в моих бумагах. К тому же, мисс Флоретт, не опасаетесь ли вы, что всякий другой постоялец не устоит перед искушением похвастать тем, что он имеет честь жить у матери знаменитой танцовщицы?
     - Вы правы, мистер Марш. Оставим этот вопрос!
     Выйдя из дома, Ла Флоретт направилась к Ван-Кампе. Он был в театре, и танцовщица по обыкновению без доклада влетела в его кабинет.
     Ван-Кампе был не один. За столом сидел доктор Лэффин.
     - Не думала встретить вас здесь, - развязно сказала Ла Флоретт.
     Доктор постарался изобразить на своем лице подобие улыбки.
     - Как это ни странно, мисс Ла Флоретт, но я только что говорил о вас.
     - Обо мне?
     - То, что я предложил мистеру Ван-Кампе, покажется вам, возможно, очень странным, даже фантастическим, но все же прошу вас внимательно выслушать, - с этими словами доктор поднялся и, не прощаясь, направился к выходу.
     - Что делал здесь этот человек? - спросила Ла Флоретт. - С какой глупостью он обращался к вам?
     - Я не совсем понял его, - сказал Ван-Кампе. - Он начал с того, что просил меня возобновить ангажемент Карен, но я откровенно сказал, что это невозможно. Я объяснил ему, что в одном театре не может быть места для вас и для нее. Я заявил, что ценю вас особенно высоко за то, что у вас огромные связи в лондонском обществе. И вдруг, без всякого перехода, он спросил у меня, не поможете ли вы ему осуществить один план. Он хотел бы, чтобы вы сняли дом в лучшей части Лондона и стали там давать большие приемы. Вы получили бы на это неограниченные средства.
     - А он тоже бывал бы на этих вечерах? Я категорически против!
     - Нет, он этого не хочет. Все, что ему нужно - это всего лишь некоторая информация, которая могла бы оказаться полезной в его биржевых операциях.
     Ла Флоретт рассмеялась.
     - Вот дурак! - сказала она. - Я могу дать ему какую угодно информацию, прочитав утренние газеты!
     Ван-Кампе задумчиво смотрел на танцовщицу.
     - Сначала его предложение мне не понравилось, но чем больше я его обдумываю, тем более заманчивым начинает оно мне казаться. Вам нужен шум, блеск. А то, что предлагает Лэффин, - едва ли не лучшая форма рекламы. Советую вам подумать об этом. А теперь, с вашего позволения, я часок займусь делами театра.

Глава 22

     Когда Ла Флоретт вышла из дома, Марш хотел было последовать за ней, но затем передумал и отправился к Баллоту.
     В его окнах не было света. На решительный стук в дверь вышел Билл в пижаме.
     - Входите, - сказал он. - Баллота нет дома. В чем дело? Уж не нашли ли вы убийцу? Баллот страшно волнуется: это ведь его первое настоящее дело...
     - Я хочу поговорить с вами о Бетти Карен, - заявил вдруг Марш.
     - О Бетти Карен?!
     - Сегодня я узнал, каковы ее истинные отношения со стариком Лэффином. Доктор взял ее из приюта. Она считается дочерью некоего Кэрью, казненного за женоубийство.
     - Это правда? - спросил побледнев Билл.
     - В том-то и дело, что нет! В действительности она дочь богатого американца, мистера Лэйфа Стоуна.
     - Дочь Лэйфа Стоуна, брата Ламберга Стоуна! - воскликнул Билл.
     - Возможно. Я ничего не знаю ни о Лэйфе, ни о Ламберге, - заявил Марш и рассказал Биллу о подслушанном им разговоре.
     - Немедленно идем к Стоуну! - взволнованно воскликнул Билл. - Я сейчас буду готов...

***

     Они застали американца дома и вкратце изложили ему то, что узнали. Миллионер принял известие крайне серьезно.
     - Это похоже на правду, - заявил он. - Все факты соответствуют действительности... Бетти Карен! Какое странное совпадение! Я как раз сегодня утром с ней познакомился. Да, я чувствую, что ваша история соответствует истине. Любопытно, что она собой представляет - моя племянница? Я хотел бы сейчас же с ней повидаться.
     - Я так и думал, - заметил Билл.

***

     Было уже около полуночи, когда Стоун и его спутники остановились перед домом, где жила Бетти. Билл в нетерпении звонил резко и часто. К его удивлению дверь открыла не девушка, а хозяйка квартиры.
     -