не совершалось, но через городок проезжало множество автомобилей. И вот выяснилось, что я могу запомнить четыреста номеров и сказать, сколько людей было в любой из проехавших машин. Эта моя способность помогла полиции в поимке знаменитого убийцы Джо Сторлинга. Он случайно проезжал мимо, и я запомнил номер его автомобиля. Когда таким образом, о моем таланте узнало начальство, меня перевели в отдел определения личности преступников. Теперь я знаю в лицо триста американских и столько же французских мошенников. Но если бы мне приказали арестовать хотя бы одного из них, я попал бы в весьма затруднительное положение...
     - Бедняга! - сочувственно произнес Билл. - А хотите, я дам вам интересное дело?
     - Хочу ли я? Разумеется! Иначе я никогда не получу повышения. Когда я прошу, чтобы меня опять перевели на наружную службу, начальство только улыбается.
     Билл глубоко задумался, а потом спросил:
     - Можете ли вы самостоятельно взяться за дело, прежде чем оно попадет к какому-нибудь участковому инспектору? Ведь если вы уцепитесь за дело, то вас будет уже довольно трудно отстранить: как-никак, вы человек из Скотленд-Ярда.
     - Полагаю, что они не смогут этого сделать, - задумчиво ответил Баллот, набивая трубку.
     - А теперь скажите, - продолжал Билл, - знаете ли вы человека, которого зовут Тоби Марш?
     - Взломщик, - быстро ответил полицейский. - Был предан суду дважды, но осужден только один раз. Рост шестьдесят пять дюймов, большие голубые глаза. Словоохотлив и любит вмешиваться в чужие дела. Почему, однако, вы о нем спросили?
     - Я не могу пока сказать вам ничего, кроме того что он упомянул имя одной девушки, которую я знаю, и сказал, что она - "Золотой Голос Абсолютного".
     - "Золотой Голос Абсолютного"? - задумчиво повторил инспектор. - В связи с чем он это сказал?
     - Он говорил о "Сынах Рагузы".
     Билл подробно описал процессию "Сынов Рагузы" и передал свой разговор со взломщиком.
     - Бетти Карен! Это актриса, не так ли? Но что у нее общего с "Сынами Рагузы"?
     - Клянусь, она никогда раньше даже не слыхала о них! - уверенно заявил Билл.
     - Двадцать третья степень! Что за чертовщина! Я произведу расследование. Удивительный человек этот Марш. Он гораздо лучше осведомлен, чем полиция! Откуда он добывает сведения - не знаю. Вероятно в одной из адвокатских контор. Он однажды нашел такие материалы, что мог бы всю жизнь заниматься шантажом... Загадочный человек!..

Глава 10

     В Лондоне доктор Лэффин жил в большом и грязном доме на Кемденской улице. Здесь Бетти провела вторую половину своего детства. Этот дом оставил в ней самые тяжелые воспоминания. Она помнила бронзовых Будд, глядевших изо всех углов, ужасные африканские маски, развешанные по стенам, отвратительные деревянные фигуры в столовой...
     ...В назначенный день Бетти явилась в этот дом. Лэффин просматривал какие-то бумаги. Закончив их чтение, он резко спросил:
     - Готовы ли вы?
     Затем, без дальнейших разговоров, он надел шляпу и вывел Бетти на улицу.

***

     Склад конторок нового образца был, по-видимому, недавно отремонтирован, и в нем сильно пахло краской. Передняя комната, за исключением небольшого пространства возле окна, обставленного очень тщательно, была пуста.
     При складе имелась и другая, меньшая комната. В нее-то и ввел доктор Лэффин девушку.
     Открыв дверь, Бетти с изумлением заметила, что комната обставлена как уборная в театре и снабжена зеркалами. На спинке кресла висело прелестное темно-зеленое платье.
     - Но я не могу надеть его! - воскликнула девушка. - Это вечернее платье!
     - На столике вы найдете нитку жемчуга, - не обращая внимания на ее возглас, сказал Лэффин. - Будьте осторожны: они настоящие. Должен дать вам еще одно указание. На конторке у окна вы найдете небольшую вазу с красной розой. В вазе никогда не должно быть более одной розы, и она должна всегда стоять на конторке. Вы поняли?
     Вопрос о розе не интересовал Бетти, и она продолжала твердить:
     - Но я не могу надеть этого платья, я решительно отказываюсь!
     - Хорошо! Вы получите другое, - резко ответил доктор.
     Он схватил платье, гневно швырнул его в сторону и собирался уже выйти из комнаты, когда девушка неожиданно загородила ему дорогу.
     - Я хочу все-таки знать, что это значит, - сказала она. - Почему вы так настаиваете на моем участии в этом странном деле?
     - В это дело вложено целое состояние, - ответил Лэффин. - Мне кажется, я уже говорил вам об этом. Дальнейших объяснений не будет... Это - мое дело.
     - Во всяком случае деньги-то не ваши, - спокойно сказала девушка. - Вы всегда без денег. У вас полно неоплаченных векселей. Об этом мне говорил один судебный чиновник...
     - Вы знаете слишком много, дорогая моя, - сказал он и вышел, сунув руки в карманы.
     И вот начались ее мучения... Ей дали конторские книги, бумагу, перья, и она начала писать бесцельные, никому не адресованные письма, делая все возможное, чтобы забыть о существовании толпы за окном, которую время от времени разгоняли хмурые полицейские.
     Она стремилась на чем-нибудь сосредоточиться: то рассказывала сама себе веселые и печальные истории, то думала о краже в доме доктора Лэффина и о том, кто бы мог это сделать...
     Однако все было бесполезно. Она не могла забыть об унижении, которому подвергалась. В довершение всего на улице показался мистер Хольбрук.
     Он уже несколько минут стоял в толпе и смотрел на окно.
     Не нужно было быть очень проницательным человеком, чтобы понять, что девушка переживает чрезвычайно неприятные минуты: краска ее щек и нервозность каждого движения говорили об этом достаточно красноречиво.
     - Мисс Карен!
     Бетти оглянулась. Дверь в заднюю комнату была открыта настежь, и в ней виднелось все то же ненавистное лицо Билла Хольбрука. Это зрелище окончательно вывело девушку из себя.
     - Спуститесь на минутку, - попросил он. - Мне нужно с вами поговорить.
     - Прошу вас выйти вон! - голос Бетти дрожал от гнева. - Как смеете вы еще издеваться надо мной, поставленной по вашей же милости в это унизительное положение?
     Билл посмотрел на нее с изумлением.
     - Вы с ума сошли! Я-то здесь при чем? Давайте поговорим...
     Хольбрук был так настойчив, что Бетти покорно вышла к нему в заднюю комнату.
     - Откуда вы взяли, что это моя идея?
     - Так сказал доктор Лэффин.
     - Доктор Лэффин - гнусный лгун! - спокойно заявил Билл. - С нами он договорился только о том, чтобы мы дали объявление в газеты, да и то текст его он сам написал.
     - Что за объявление? - с тревогой спросила девушка. - Неужели обо мне?
     Билл вынул из кармана пачку конвертов и открыл один из них.
     - Ваше имя не упоминается, - сказал он. - Слушайте:
     "Рыжеволосая девушка.
     На Дьюк-стрит прохожих ожидает необычное зрелище. Окно одного из складов обставлено как кабинет, за столом которого сидит на редкость красивая девушка с медно-красными волосами. На столе стоит зеленая ваза с одной красной розой. Все это производит поразительное впечатление".
     - Какова цель этого объявления - не могу понять. О конторке даже не упоминается. Я думаю, что доктор... - тут Билл вдруг умолк и хлопнул себя по лбу.
     - Неужели это попадет в печать? - спросила девушка, понимая, что такое объявление будет способствовать увеличению толпы.
     - Да, - ответил Билл. - Однако я ухожу... Здравствуйте, доктор!
     В комнату вошел Лэффин. Лицо его было искажено от гнева.
     - Почему вы не на своем месте? - спросил он Бетти.
     - Потому, что я просил мисс Карен спуститься ко мне... - ответил за девушку Билл. - Послушайте, доктор, скажите откровенно: что у вас на уме?..
     Тут он ухватил своими, как всегда, запачканными чернилами пальцами жилетную пуговицу старика.
     - Если бы я работал не в рекламной конторе, а был репортером, то я немедленно пошел бы в уголовную полицию и сказал: "Господин комиссар, пошлите инспектора допросить некоего старика Лэффина, и этот инспектор, возможно, вернется не один".
     Со щек Лэффина мгновенно сошла вся краска, однако он сдержался и ничего не ответил.

***

     Час спустя Билл Хольбрук бурей ворвался в кабинет мистера Паутера.
     - Ваше желание исполнилось! - крикнул он.
     - Вы покидаете меня? - спросил Паутер с надеждой в голосе.
     Билл кивнул.
     - Я только что подписал договор с "Лондонским Герольдом". Я становлюсь уголовным репортером и объявляю, что вы теперь в моей власти, ибо вы совершили преступление, выбросив на рынок вашу гнусную мазь для волос!
     Мистер Паутер широко открыл глаза:
     - Неужели это серьезно? Я имею в виду не ваши глупости о нашей чудесной мази, а перемену вашей карьеры. Почему? Вы получали недурное жалованье...
     - Дело не в жалованьи, мистер Паутер. Я пронюхал большое дело, и мне нужно во что бы то ни стало помочь одному почтенному полицейскому инспектору произвести арест, поскольку до сих пор он ни разу в жизни не испытал этого удовольствия!
     Паутер посмотрел на часы.
     - Бары еще закрыты, - едко сказал он, - а вы уже напились...

Глава 11

     - Нет, я не пьян, - спокойно ответил Билл, - и говорю чистейшую правду. Я только что видел Лоутера из "Лондонского Герольда", и он выразил желание взять меня в газету.
     - Но есть такие вещи, как договоры, - мягко заметил мистер Паутер. - Такие вещи, как моральные обязательства. Впрочем, они, по-видимому, отсутствуют в вашем лексиконе. Неужели все это серьезно?
     Билл кивнул.
     - Тогда не о чем говорить. Вы бессовестный человек, и все-таки я буду жалеть, что вы уходите.
     - Все это хорошо! - сказал Билл. - Но мне нужно еще получить с вас за месяц службы...
     Мистер Паутер вздохнул, вынул из ящика чековую книжку и заполнил чек.
     - Ваше место всегда останется за вами. А на прощанье расскажите мне, в чем дело?
     - Хорошо! - ответил Билл.
     В течение четверти часа мистер Паутер слушал рассказ своего служащего и, когда тот умолк, заметил:
     - Прямо сенсация! Поразительно, как остро вы начинаете мыслить, когда речь идет о преступлениях... Кстати, видели ли вы мистера Стоуна?
     - Да, у меня было с ним сегодня свидание. Это очень почтенный и умный человек. Я нашел в нем только один недостаток... Он решил, что ваше предложение ему интересно.
     - Еще бы! - воскликнул мистер Паутер. - Завершите это дело, Билл, и я впервые за всю вашу службу должен буду признать, что не зря тратил на вас деньги!

***

     Мистер Стоун жил не в отеле, а в меблированной квартире. Там Билл и застал его в понедельник утром. Это был высокий стройный человек с уже седыми волосами и приятным, хотя и несколько насмешливым, выражением лица.
     Лакей впустил Билла в гостиную, которая наполовину была превращена в кабинет.
     - Входите, мистер Хольбрук! - сказал Стоун. - Не останетесь ли к завтраку?
     - С удовольствием!
     - Я пригласил также брата, но сильно сомневаюсь, что он придет. Вы газетчик, не так ли?
     И после того как Билл кивнул, он продолжал:
     - Предложение мистера Паутера нравится мне. Никто никогда не проводил здесь специальной кампании по продаже котиковых шкур. Мне кажется, что на этом пути можно добиться успеха...
     В течение получаса они говорили о деле, причем Стоун внес в проект Паутера несколько важных изменений. Внезапно он остановился и, посмотрев на часы, сказал:
     - Он не придет! Сейчас уже десять минут второго, и хотя он большой чудак, но всегда аккуратен.
     - Ваш брат живет в Англии?
     - Да, он живет здесь. Я не видел его десять лет, но время от времени слышал о нем.
     - Бывали вы в Англии когда-нибудь, мистер Стоун? - спросил Билл, разворачивая салфетку.
     - Да, я знаю эту страну, хотя давно не был здесь. Именно с тех пор, как в последний раз видел брата...
     Разговор перешел на историю Лейфа, брата мистера Ламберга Стоуна. Совершенно случайно Ламберг упомянул, что Лейф основал общество "Сыны Рагузы".
     - Не может быть! - воскликнул Билл.
     - Тем не менее это так! Он прирожденный организатор. В обычном деле он ничего не стоит. Но дайте ему какое-нибудь странное, фантастическое задание, и он в двадцать четыре часа выработает блестящую схему! Я, например, считаю гениальной эту его мысль о годовых лотереях, а особенно остроумным то обстоятельство, что механизм розыгрыша неизвестен. В уставе "Сынов Рагузы" так прямо и сказано, что "способ розыгрыша устанавливается единолично Великим Приором и не подлежит обсуждению".
     После этого разговор вновь вернулся к политике и к бирже. Оставив Ламберга Стоуна, Хольбрук забежал в редакцию газеты, где наскоро рассказал последние добытые им сведения и вернулся домой. Ему открыл Баллот.
     - Дружище, - крикнул Билл, - для нас обоих начинается новая жизнь! Прикажите принести бутылку пива и давайте потолкуем об убийствах.

Глава 12

     Шел третий день мучений Бетти Карен. Утром почти все газеты напечатали заметку о рыжеволосой девушке, и толпа у окна увеличилась вдвое, а у дверей появилось несколько репортеров.
     И в этот же день девушке суждено было принять несколько посетителей.
     Она только что села завтракать в задней комнатке, когда услышала шаги. Это был Клайв.
     - Зачем вы здесь, Клайв? - спросила девушка. - Вы ведь обещали не навещать меня!
     - Мне необходимо было повидать вас. Видели вы утренние газеты? Это чудовищно, Бетти! Я не могу такое позволить! Сегодня же вечером у меня будет серьезный разговор с этим старым мошенником!..
     - Совершенно бесполезно... - улыбаясь сказала Бетти. - Клайв, вы ведь знаете, что я сама согласилась...
     Клайв пробормотал что-то неразборчивое и несколько раз шумно прошелся взад-вперед по комнате.
     - Не видели вы этого негодяя от Паутера?
     - Хольбрука? - Бетти вновь улыбнулась. - Я начинаю думать, что он вовсе не такой негодяй, как показался вначале. Я уверена теперь, что это вовсе не его идея.
     Клайв пристально посмотрел на девушку и спросил:- Сколько времени полагается вам на завтрак?
     - Ровно столько, сколько нужно, чтобы поесть. Доктор говорит, что я не должна отлучаться от окна более чем на десять минут.
     - Мне кажется, что вы все-таки должны отказаться от этих обязанностей! Кстати, никто не приходил сюда за посланием?
     - Нет. И мне кажется, что никто за ним и не придет. Иногда я начинаю думать, что доктор сошел с ума... Однако пора идти, Клайв. Прошу вас, на улице не останавливайтесь и не смотрите на меня. Очень прошу вас!
     Она ласково протянула ему руку.
     Как только Клайв вышел, девушка почувствовала себя совсем несчастной. Время тянулось страшно медленно.
     Вдруг в толпе произошло какое-то движение. Бетти глянула в окно и увидела чрезвычайно странного человека. Он был одет в черную длинную сутану. Голова его была не покрыта, ноги босы, длинные седые волосы ниспадали на плечи.
     Опираясь на длинный посох, он внимательно рассматривал девушку.
     Бетти прильнула к окну. Когда он медленно направился к двери, Бетти вдруг поняла, что решительный час настал. Это, несомненно, был тот человек, о появлении которого предупреждал ее доктор Лэффин, человек, которому следовало отдать послание...
     Дрожащими пальцами она вынула конверт из ящика и пошла навстречу таинственному незнакомцу.
     - Что вам угодно? - еле слышно спросила Бетти.
     - О, чудесный день! - послышалось в ответ. - Говори, "Золотой Голос Абсолютного", говори и поведай, когда меня настигнет смерть...
     Бетти почувствовала, что теряет дар речи. Колени ее дрожали.
     Между тем, старик продолжал:
     - О, "Золотой Голос Абсолютного", какую весть несешь ты мне оттуда?
     Девушка нашла в себе силы только молча протянуть письмо. На нем не было адреса, но в верхнем углу стоял непонятный знак, который произвел на незнакомца сильное впечатление. Увидев его, старик упал на колени и поцеловал край платья девушки.
     - Могу ли я идти, о, желанная?
     Бетти безмолвно кивнула и, когда за таинственным незнакомцем закрылась дверь, долго еще стояла в каком-то странном забытьи.
     Через некоторое время в комнату влетел доктор Лэффин. Он был бледен и необычайно возбужден.
     - Ну, Бетти, что случилось?
     - Я не знаю, - взволнованно ответила девушка. - Я ничего не понимаю. Кто этот человек в черном одеянии? И почему он поцеловал край моего платья? Доктор, что все это значит?
     - Передали вы ему письмо?
     Доктор был так возбужден, что Бетти почти не узнавала его.
     - Переодевайтесь и едем домой! - приказал он.
     - Доктор, я больше не вернусь сюда! - решительно сказала девушка. - Будь что будет, но я больше не могу!
     К ее изумлению, Лэффин согласился с ней.
     - Вам и не нужно больше сюда возвращаться. Ваша роль, правда, не окончена, но продолжение будет не здесь...
     Они вышли на улицу, и доктор подозвал ожидавший автомобиль.
     - Я поеду домой, - сказала девушка. - У меня сильно болит голова, и я...
     - Вы поедете со мной, дорогая моя, - ответил доктор, к которому вернулась прежняя невозмутимость. - Мне надо вам кое-что сказать...
     - Но я обещала Клайву, что...
     - Вы пойдете ко мне. Клайв может подождать.
     Автомобиль остановился перед домом на Кемденской улице. Доктор соскочил на тротуар и с необычной для него галантностью протянул девушке руку-
     И почему-то в эту минуту Бетти охватило ощущение ужаса, предчувствие какой-то надвигающейся опасности.
     - Мне не хотелось бы подниматься к вам, доктор, - промолвила она. - Не могли бы вы приказать шоферу прокатить нас по парку и по пути сообщить мне то, что хотели?
     - Вы подниметесь всего на несколько минут. Я не буду без дела задерживать вас...
     Бетти искоса внимательно посмотрела на доктора и молча прошла через заржавевшую калитку, не заметив, что в эту минуту за ними внимательно наблюдал Билл Хольбрук.

Глава 13

     Доктор открыл дверь в свой кабинет, и Бетти опять заколебалась. Бояться, собственно говоря, не было никаких оснований, и тем не менее ей было страшно.
     - Вы не вернетесь больше в лавку, Бетти, - сказал доктор. - Я думаю, вы рады этому?
     Он подвел ее к креслу и она машинально села.
     - Вы, может быть, вспомните, что год тому назад, исполняя ваше желание, я пошел на большие затраты и устроил вам в этом доме особую квартиру...
     Такими громкими словами доктор описывал весьма незначительное дело, которое сводилось к тому, что на верхней площадке лестницы поставили дверь, отделившую для Бетти этаж, состоящий из спальни, ванной и двух совершенно пустых комнат.
     - Ваша квартира осталась в том самом виде, в каком вы ее покинули. Я даже собрал необходимое столовое и постельное белье. Там есть газовый очаг, так что, если вы захотите готовить...
     - Я не понимаю вас, доктор, - перебила его Бетти. - Вы же знаете, что я не собираюсь к вам возвращаться. Я отлично чувствую себя в своей собственной квартирке, как она ни мала. Мне казалось, что этот вопрос решен между нами окончательно...
     - Прежде чем отвергать мое предложение, подымитесь и осмотрите то, что я с такой заботой для вас приготовил.
     С этими словами он встал, взял ключ, висевший на стене, и пошел к двери.
     - Не угодно ли вам пройти вперед? - с изысканной вежливостью спросил он.
     Пожав плечами, девушка стала подниматься, дав себе клятву ни в коем случае не оставаться в доме даже одной лишней минуты.
     Ее "квартира" помещалась на третьем этаже. Дверь оказалась закрытой на ключ. Кроме того, к ней был приделан засов, запертый на тяжелый замок.
     - К чему все это? - изумленно спросила Бетти.
     - В случае, если вы не согласитесь здесь остаться, я окончательно закрою этот этаж.
     В квартире Бетти действительно нашла кое-какие перемены: кровать заново отлакировали, в одной из пустых комнат был устроен газовый очаг, а окна были забраны решетками.
     - Когда вы сделали это? - спросила девушка, прикоснувшись к одной из них.
     - Совсем недавно!
     Бетти двинулась было во вторую пустую комнату, из которой в свое время предполаг