ражняться  в  колористике,  открывай!  -  раздраженно
сказала Алиция.
     - Интересно, как? Тут не за что ухватиться.
     Шкафчик находился под самым потолком, на его  дверцах,  очень  плотно
закрытых, не было никакой ручки, зато  в  узкой  щели  меж  ними  виднелся
крохотный кусочек какого-то неопознанного предмета.
     - С ним всегда что-нибудь не  так,  -  пожаловалась  Алиция.  -  Имел
привычку  открываться  самостоятельно,  и  мне  пришлось  прихлопнуть  его
посильней. Попробуй ухватить этот ошметок.
     - Маловат.
     - Возьми клещи, - посоветовала я. - Зося, дай ему клещи.
     - Поддень ножом или вилкой, - предложила Зося.
     Стоя с задранными кверху головами, мы увлеченно  давали  ему  советы.
Зося, не выпуская из рук моей туфли, подавала инструменты. Орудуя  клещами
и вилкой, Павел открыл шкафчик, захватив закопченный кусок бумаги.
     Растворитель надежды оправдал. Краску он смывал запросто, правда, при
этом адски вонял. Я тоже пропиталась насквозь этим ароматом.
     - Алиция, ты не знаешь, это когда-нибудь выветрится?
     - О, туфля очистилась! - радостно сказала Алиция. - Нет, это  смердит
месяцами. Поэтому я и держу его наверху. А ты что  предпочитаешь:  пахнуть
или быть красной?
     - Если в темноте, то, пожалуй, быть красной.
     - Не расстраивайся, всегда  успеешь  покраситься  заново...  Зося,  с
одежды сходит?
     - Да. Но на постель этого не хватит. Ну и вонь! Что  там  за  гадость
намешана? Аж в носу свербит!
     Павел до сих пор торчал под потолком,  разглядывая  огрызок,  который
вытащил клещами.
     - Слишком толсто сложено, - заметил он, кашлянул и чуть  не  свалился
со столика. - Ну и запашок наверху!
     - Закрывай скорей и слезай оттуда! - рассердилась Зося. - Нужно  хотя
бы пол отмыть, чтоб к нему не приклеиться. Еще  Херберт  завтра  придет...
Хватит отлынивать!
     - Боже мой, Херберт! - перепугалась Алиция. - Черт  с  ними,  с  моей
комнатой и постелью! Тут надо убирать!
     Павел попробовал закрыть шкафчик, ничего  не  подкладывая,  но  через
минуту дверцы уже широко распахнулись и вызывающе заскрипели.
     - Воткни то, что там было, и не морочь голову, -  сказала  Алиция.  -
Если толсто, возьми половину.
     Павел послушно  развернул  прокладку,  но  теперь  оказалось  слишком
тонко. Попробовал сложить иначе.
     - Не получается. Дайте другое... - Замолчал, вглядываясь  в  предмет,
который держал в руках. - Алиция, -  сказал  он  удивленно,  -  ты  вообще
знаешь, что это?
     - Не знаю. Какая-то бумага. Возможно, кусок газеты.
     - Это письмо. Слушай, это какое-то письмо. Тебе, заклеенное.
     Алиция была занята наведением блеска на мою туфлю.
     - Возможно. Оторви половину или сложи  втрое...  Делай,  что  хочешь,
только закрой эти чертовы  дверцы,  чтоб  они  не  скрипели  над  головой!
Иоанна, тебе будет очень мешать, если возле подметки останется красное?
     - Лишь бы не везде, - буркнула я и отобрала у Зоси кусок ваты. - Если
позволишь, кожу с лица я уж сама себе сдеру...
     - Алиция! - крикнул Павел. - Но это письмо тебе! Заклеенное!
     До Алиции, наконец, дошло.
     - Письмо мне? - удивилась она. - А что оно там делает? От кого?
     - Не знаю. Здесь не написано.
     - Ради бога,  закрывай  наконец  и  берись  за  дело!  -  раздраженно
воскликнула Зося.
     - А если нечем?
     - О боже, влипла, - сказала Алиция. - Закрой письмом, какая  разница,
черт побери?.. Слушай,  юбка  тебе  уже  вряд  ли  пригодится,  разве  что
перекрасить ее в красную.
     - Ага. И жакет. Надо было за компанию и туфли оставить.  Все  красное
так уж все красное! Как вам вообще это удалось?
     - Это клей... - начала Алиция.
     -  Я  разлил  перед  порогом  клей,  -  оживленно  продолжал   Павел,
машинально воткнул письмо в дверцы, захлопнул их  и  слез  со  столика.  -
Чтобы оставались следы.
     - Все время морочил  голову  с  ловушкой,  -  перехватила  инициативу
Алиция, - и я вспомнила про краску. Попробуй раздеться и  надеть  халат...
Нет, не выйдет, у тебя еще руки...
     - И ноги, - заботливо добавила Зося.
     - Конечно, если б их не было,  было  бы  гораздо  удобней,  -  желчно
заметила я.
     - Нужно было что-то яркое,  чтобы  убийца  оставил  четкие  следы,  -
продолжал Павел. - И чтоб не смывалось...
     - Это вам вполне удалось.
     - Алиция смешала краску с клеем...
     - Павел, бери и вытирай пол, - вмешалась Зося, всовывая  ему  в  руку
кусок  ваты.  -  Не  хватало  еще,  чтобы  Хербертова   аристократка   тут
приклеилась. Да не там! Здесь, в кухне!  И  в  передней.  И  около  входа.
Везде, где ходила Иоанна.
     - Черти ее по всему дому носили, - пробурчал Павел.
     - Понимаешь, - продолжала Алиция, - отставила банку на полку,  хотела
добавить еще клея, но тут банка грохнулась... На кой черт ты  лезла  через
окно?
     - Чтоб не будить. Забыла ключи.
     - Да, это у тебя неплохо получилось...
     После  часа  каторжных  усилий  по  дому  можно  было  ходить.   Свою
загубленную одежду я бросила на постель Алиции.
     - Какое счастье, что сумка мне мешала, и я ее бросила в  кусты!  Хоть
что-то уцелело! В недобрый час придумала я все красное!..


     Хлопоты, связанные  с  изысканным  и  одновременно  свойским  ужином,
множились, как кролики по весне. Херберт с Анной-Лизой ожидались  в  семь.
Перед этим надо было  закончить  с  бигосом  и  выветрить  из  дому  запах
капусты,  с  которым  смешивался  пронизывающий  аромат  растворителя.  Он
смердел по всему дому. Алиция купила еще бутылку, чтобы  дочистить  диван,
на который эти  безумцы  меня  вчера  завлекли,  и  двери,  на  которые  я
неосторожно  оперлась.  Спасти  благоухающий  растворителем   диван   Зося
пыталась с помощь спирта, духов и кофе.
     - Ничего не помогает, - принюхиваясь, сказала она. - Перебивает все.
     - Как жаль, что нет клопов, - посетовал Павел. - Вымерли бы все,  как
один.
     - Нужно что-то придумать. А то и впрямь похоже, что мы  здесь  морили
тараканов. Нельзя так оставлять!
     Подумав, я предложила воспользоваться луком. Или чесноком.
     - Спятила, от лука вообще можно  будет  рехнуться!  -  запротестовала
Зося.
     - От чеснока - да. Но лук пахнет очень даже аппетитно. Сделаем  салат
из помидоров с луком. Пусть думают, что это от него.
     - На диване будем пить кофе, - заметила Алиция.  -  Кофе  с  луком  -
превосходное сочетание!
     В итоге наших совместных  усилий  диван  мог  смело  конкурировать  с
наигрязнейшим восточным базаром, причем  недавно  пережившем  дезинфекцию.
Раскрыли все окна и двери, пытаясь устроить сквозняк. Ко всем  блюдам  для
убедительности в изобилии добавили лук. Если бы он  не  кончился,  Алиция,
пожалуй, приправила бы им и мороженое.
     Готовку завершили буквально в последнюю минуту. И тут выяснилось, что
нам страшно повезло: у Херберта и Анны-Луизы  был  насморк!  Сначала  они,
правда,  слегка  удивленно  потягивали  носами,  но  чуть   позже   вполне
акклиматизировались.
     Вечер протекал в приятной атмосфере. Гости впервые пробовали бигос  и
искренне его хвалили. Трудности  возникли  лишь  под  конец  ужина.  Из-за
борьбы со  зловонием  мы  не  успели  подготовиться  к  следующему  номеру
программы.  Кофе,  пирожные,  сливки,  электрокофеварка,  чашки  и  другие
необходимые принадлежности все еще находились на кухне.  Следовало  как-то
незаметно перенести их в комнату,  но  раздвинутый  стол  перекрыл  прямое
сообщение.
     - Зося, кружным путем!  -  шепнула  Алиция,  одновременно  поддакивая
Херберту. - Через ванную!..
     Зося свободным  движением  слегка  задвинула  занавеску,  прикрыв  от
посторонних взоров глубину кухни, и пропала в дверях ванной с кофеваркой в
руках. Я вступила  в  оживленную  беседу  по-французски  с  Анной-Лизой  и
попутно под столом лягнула Павла. Павел незаметно смылся.
     Алиция плела сети насчет  наследства  и,  наконец,  добилась  своего:
Херберт сам предложил свои услуги. Теперь можно было встать из-за стола  и
перейти в салон пить кофе.
     - Пирог, шоколадки и все прочее каким путем? - нервно  шепнула  Зося,
убирая посуду.
     - Обычной изысканной дорогой. Через сортир, - ответила Алиция. - Стол
сложим после.
     Запах кофе пикантно смешался  с  ужасающим  зловонием,  исходящим  от
дивана. Я уступила аристократку Зосе прислушалась к разговору  Херберта  и
Алиции.
     - Родители разбирали мансарду, - сказал Херберт, - и нашли сверток  с
твоими вещами. Может, хочешь забрать? Такая небольшая пачка...
     - Мои вещи? - удивилась Алиция. -  Интересно,  что  это  может  быть?
Возьму при случае.
     Херберт покачал головой.
     - Сейчас они в отъезде. Но я могу забрать ее. Мы же все равно с тобой
встретимся в ближайшие дни...
     Поздним вечером гости покинули дом, искренне поблагодарив за прием  и
кашляя при каждом втором слове.
     Вонь в передней стояла невыносимая - Зося оставила за дверями бутылку
с растворителем.
     - Стоит ли это наследство таких хлопот? - с сомнением спросила я.
     - Интересно, как это подействует на их насморк?  -  задумчиво  сказал
Павел. - Вылечит или наоборот?
     - Возьми бутылку и поставь ее наверх, -  потребовала  Зося.  -  Пусть
наконец перестанет тут вонять! Не будем сегодня ничего мыть.
     Зазвонил телефон. Павел поднял трубку.
     - Минуточку, Алиция, тебя господин Мульгор.
     Г-н Мульгор, уведомленный о  вчерашнем  происшествии,  рассказывал  о
своих изысканиях на эту тему.
     - Толку - чуть, -  сказала  Алиция,  положив  трубку.  -  По-прежнему
ничего не известно.  Хотя  иногда  мне  кажется,  что  он  от  нас  что-то
скрывает.
     - Было бы странно, если бы не скрывал, - заметила я.  -  Полиция  для
того и существует, чтобы наводить тень на плетень. А  что  говорил,  кроме
того, что скрывал?
     - У Аниты на вчерашний день нет алиби. У Роя тоже. Иенс звонил не  из
дома,  а  от  приятеля,  у  которого  как  раз  в  гостях  сидел  какой-то
подозрительный иностранец. Полиция на него уже давно глаз положила. Почему
- не сказал. Снимки сделали. Автомобиль - "мерседес",  за  рулем  которого
сидел некто в больших очках и шляпе, надвинутой на  глаза.  Спрашивал,  не
приходил ли счет за живую изгородь. Не было ничего такого?
     Все согласились, что не было.
     - Наверняка еще будет. Вроде  бы  придумали  какие-то  новые  способы
борьбы, и при следующей попытке убийца непременно будет пойман.
     -  Что,  требуются  добровольцы  на   роль   жертвы?   -   язвительно
поинтересовалась Зося.
     Алиция вздохнула.
     - Не знаю. Может, все-таки лучше найти письмо от Эдека?
     - Кстати, - напомнила Зося. - Павел, поставь бутылку на место!
     Павел послушно взял бутылку и начал восхождение, но вдруг  застыл  на
кухонном столике с поднятой ногой и с интересом посмотрел на Зосю.
     - Проассоциировалось с письмом наверху?
     - С каким письмом?
     - Шкафчик закрыт письмом. Я же говорил вам вчера!..
     Мы тупо уставились на него.
     - Боже! - с ужасом простонала  я.  -  Кто-то  тебе  помешал,  держала
письмо в руке и не  знаешь,  что  с  ним  сделала!  А  шкафчик  открывался
самостоятельно!.. Павел!..
     Павел  был  уже  наверху.  Мы  наперебой  совали  ему   разнообразные
инструменты. Он выхватил  прокладку  клещами,  чуть  не  сорвав  дверцы  с
петель: Алиция выхватила у него из рук конверт.
     - Да, - сказала она. - Господи ты боже мой!
     То, что мы не задохнулись от нетерпения, пока она вскрывала  конверт,
было просто чудом. Эдек писал:
     "... Есть одно такое дурацкое дело, о  котором  хочу  тебе  сообщить.
Скоро приеду и расскажу подробности лично. Не раскрывай объятий каждому  -
не все люди порядочные. Случайно узнал, что одна  особа,  которая  есть  у
тебя на фотографии с  ее  дня  рождения,  дурная  для  тебя  компания.  Ты
показывала оттиски, когда была в Польше в последний раз. На  двух  снимках
ты, она и большой зверь, на третьем - только ты и она. Она тут встречается
с одним типом, который не может показаться в  Дании.  Если  раскроются  их
махинации, у тебя будут холерные неприятности. За ним уже следят,  за  ней
еще нет, но никогда не известно... Вообще-то она свинья: надувает всех,  в
том числе своего мужа, а мне это не нравится. Сообрази, кто это, и  больше
с ней не встречайся..."
     - Далее идут поцелуи и всякое такое, - закончила чтение Алиция.
     На минуту воцарилось молчание.
     - Прочитай-ка еще раз, - мрачно потребовала Зося.
     Алиция прочитала еще раз, опустила руку с  письмом  и  посмотрела  на
нас.
     - Я, она и большой зверь, - тупо повторила она. - Какой,  к  дьяволу,
большой зверь?! Конь?.. Иоанна!
     - Честное слово, у меня только один снимок, где я и  конь,  -  быстро
ответила я. - Мне тогда было девять лет, и я вообще тебя не знала!
     - Что он, к чертовой бабушке, не мог сказать попроще?! -  разозлилась
Зося. - Большой зверь на именинах, который совершает махинации с  типом...
Что из этого можно понять?!
     - Нам оставлено поле для дедукции, - пояснил Павел. - Алиция, на чьих
именинах ты была?
     - На чьих только не была! - грустно сказала Алиция. - И почти  всегда
делали снимки. У нее есть муж... До чертовой матери баб,  у  которых  есть
мужья...
     - Оттиски! - закричала я. - Показывала оттиски, значит, должны быть у
тебя! Надо искать три снимка с одной и той же особой, чтоб на двух из  них
был зверь!
     Алиция  красноречиво  посмотрела  на  низ  стеллажа,  где  находились
многочисленные коробки с фотографиями, пленками и слайдами.  Когда-то  это
все  было  тщательно  разложено  и  рассортировано,  а  потом   вместе   с
магнитофоном рухнуло на голову г-ну Мульгору.
     - Ну что ж, значит, на ближайшие трое суток работой мы обеспечены,  -
меланхолично констатировала Зося. - Приступим!
     - Только наплюйте на коня. Не поддавайтесь внушению! Это может быть с
таким же успехом верблюд, слон или корова... Ищите Алицию с бабой, а зверя
отловим потом.
     Когда начало светать, мы были по уши зарыты в снимки. Отдельной кучей
лежали те, где находилась Алиция в женском или зверином обществе. Зверей в
натуральном виде нашли  немного,  но  каждый  возбуждал  наши  подозрения.
Некоторое  время  провели  в  раздумье  над  фотографией   Алиции   с   ее
приятельницей, француженкой Соланж -  дамой  преклонных  лет  с  котом  на
коленях.
     - Вполне могла показывать ее Эдеку. Но неужели он назвал это  большим
зверем? - засомневалась Алиция.
     На двух других Алиция выступала в обществе Торстена, кормящего  слона
в копенгагенском зоопарке.
     - Зверь есть, - заметила я. - И вполне подходит по размерам. Только у
Торстена, к сожалению, нет мужа, чтобы его надувать.
     На восходе солнца мы уже имели несколько подходящих  комплектов.  Там
была Алиция с Эвой на фоне конной гвардии, Алиция с Эльжбетой  в  обществе
коровы. И, наконец, Алиция с Анитой, расположившиеся в  саду,  в  компании
громадного пса.
     - Все подходят, - мрачно констатировала Алиция. - Тут  день  рождения
королевы, там - юбилей благодетелей, на последней -  чествуем  Хенрика.  И
кругом звери! Которая из них?
     - Эльжбета отпадает, - рассудила я. - Она не замужем. Остаются Эва  и
Анита. То есть мы вернулись к исходной точке. Ищи дубли, ищи пленки!
     - Спать не будем вообще? - робко спросила Алиция.
     - Нет, - ответила Зося решительно. - Павел, ты уже не  нужен,  можешь
идти, а я должна дойти до конца!
     - Так дело не пойдет. - Павел душераздирающе  зевнул.  -  Вместе  так
вместе!
     Молча, одну за другой, проглядывали  пленки.  С  фотографиями  Алиция
обращалась на редкость аккуратно -  это  было  ее  единственное  настоящее
хобби. Она теряла все, что только можно, но никогда  еще  не  потеряла  ни
одного негатива, карточки или пленки. Если бы не несчастный случай с г-ном
Мульгором, нам бы хватило на поиски получаса.
     - Есть! - наконец сказала Алиция. - Подходит.
     - Есть! - одновременно сказала  Зося,  подсовывая  под  лампу  другую
пленку.
     - Что у тебя?
     - День рождения короля. Ты, Эва и лошади. Преимущественно задом. А  у
тебя?
     - Анита с псом на именинах у Хенрика. На всех пленках я с ней  только
в трех кадрах, в том числе два - с псом. Проверьте у себя.
     Проверили. На дне рождения короля Алиции, Эвы и коней было до  черта.
С Анитой же Алиция увековечилась только  в  двух  экземплярах,  и  в  двух
случаях к ним примазался этот самый пес.
     Мы тупо посмотрели друг на друга.
     - Похоже, Эдек имел в виду Аниту, - произнес Павел. - Ну и что?
     - Действительно, - недовольно заметила Зося. - Если Анита снималась с
псом, это еще не доказывает, что она убийца.
     - А где остальное? - поинтересовалась я. - Со всей пленки только этот
снимок. Где остальное?
     - Давайте выпьем кофе, - предложила Алиция. - Не знаю, где остальное,
сама удивляюсь. Может, после кофе что-нибудь прояснится?
     Самое разумное, что нам пришло в голову, -  это  поговорить  с  г-ном
Мульгором. Сами мы уже были ни на что не способны.
     - Анита?.. - засомневалась Зося за второй чашкой  кофе.  -  По-моему,
безголовая психопатка, а вовсе не злодейка.
     - Кроме того, я о ней ничего не знаю. Прочитала письмо, нашла  ее  на
фотографии. И что?
     - Можно ее спросить, - с готовностью предложила я. - Если это она, то
должна знать.
     Мое предложение никому не показалось странным. Никому и в  голову  не
пришло, что задавать вопросы подозреваемому в убийстве  не  лучший  способ
расследования.
     - Анита? - безжалостно ворвалась я в ее сон.  -  Слушай,  получается,
что ты убийца. Что на это скажешь?
     Анита отчаянно зевнула в трубку.
     - Ну да? И как это у вас получилось?
     - Очень сложным путем. Никто, кроме тебя, не подходит.
     - Кроме меня, говоришь? Что, полиция уже едет?
     - Пока нет. Не сообщили им, потому что не можем  понять,  зачем  тебе
убивать Алицию. Ты можешь это объяснить?
     - А что, прямо сейчас? - Анита снова зевнула. - Если б  вы  подождали
до утра, наверняка нашла бы несколько поводов. Может, у меня мания?
     - Да нет, не похоже. Скорей, ты во что-то впуталась, только не знаем,
во что. Чем тебе мешает Алиция?
     Анита вдруг проснулась.
     - Что-нибудь новенькое случилось? Опять жертвы?
     - Пока еще нет.
     - Так чего  ж  вы  не  спите?  Я  думала:  по  крайней  мере  тройное
убийство!..
     - Вычисляем преступника и как раз дошли до тебя. Алиция говорит,  что
ничего такого о тебе не знает. Совершенно не можем тебя понять.
     - Я сама себя иногда не понимаю. Не принимайте  близко  к  сердцу,  -
утешила меня Анита. - Но вы меня заинтриговали,  пожалуй,  сегодня  к  вам
приеду. Разреши только чуть-чуть поспать...
     Алиция с Зосей неуверенно переглянулись.
     - Не знаю, не бестактно ли обращаться к человеку с такими вопросами в
семь утра...
     - Звонить в семь утра  -  это  не  только  бестактность,  это  просто
свинство, - добавила Алиция. - Если не она, придется извиняться.
     Я пересказала наш разговор. Алиция в двадцатый раз перечитала  письмо
Эдека:
     - Наверняка не она. Он тут ясно пишет, что должен быть  снимок  с  ее
дня рождения, а то был день рождения Хенрика. Зря ее разбудила.
     - Тогда какого черта мы просидели целую ночь? -  с  горечью  спросила
Зося. - Я иду спать, а ты как хочешь. Можешь звонить  этому  полицейскому,
пусть ему тоже будет плохо.
     Я успела до перерыва сбегать на почту и выслать бестолково написанное
письмо. Г-н Мульгор, весьма заинтересованный, приехал около часа.  Получил
письмо Эдека, фотографии Алиции с Анитой и псом, пленки, просмотрел все  и
погрузился в размышления.
     - Я скажу много, - заявил он, когда мы уже совсем потеряли надежду. -
Не мое это дело.
     Замолчал и бросил на нас задумчивый взгляд.
     - Это действительно много, - пробормотала Зося.
     Г-н Мульгор устроился поудобней и печально вздохнул.
     - Не мое это дело,