на даче, а сама  даже
не могу вернуться домой, потому что там сидят люди Лютого.  В  меня  уже
кто-то стрелял, я чудом осталась жива. Убили Стаса, а затем Милку...
   Паша, я боюсь за сына. Умоляю тебя, останови этот кошмар!  Только  ты
можешь убедить  Лютого,  что  я  никаким  боком  не  причастна  к  твоим
махинациям. Попроси его, чтобы он оставил меня в покое. Я  не  могу  так
жить! Мне не нужно ни копейки из тех денег, которые ты украл! Мне ничего
не нужно! Нашего сына могут убить, убить!
   Слушая меня, Пашка тупо уставился в одну точку.  Глаза  у  него  были
пустые. Молчал он очень долго, а затем сказал:
   - Послушай, Катя, меня ты этим не проймешь. Я не Паша.  Я  Колесников
Борис, житель города Парижа. Ты моя прислуга.  Почему  я  должен  решать
твои проблемы? Я не имею к ним никакого отношения.  Ты,  кажется,  ищешь
какого-то Пашу? Вот и ищи. Я не Паша, пойми это наконец... Я Борис, и  я
ни от кого не сбегал. Если ты  мне  не  веришь,  я  могу  показать  тебе
документы.
   - Пашенька, но ведь ты же купил эти документы, а старые сжег. Мне  об
этом сказала твоя так называемая жена!
   - Моя жена - больная женщина. У нее нарушена психика. Я  предупреждал
тебя о том, что не стоит принимать всерьез ее слова.
   - Но ведь она может пойти в полицию и заявить, что ты совсем  не  тот
человек, за которого себя выдаешь. Ты живешь по чужому паспорту.
   Она раскусила тебя, она не будет тебя покрывать!
   - Никуда она не пойдет. Завтра я положу ее в психиатрическую клинику.
У нее будет справка, что она душевнобольная.  Я  заплачу  врачам,  и  ей
назначат такое лечение, что она забудет собственное имя.
   - Ну и сволочь ты, Паша! - схватившись за сердце, сказала  я.  -  Еще
скажи, что у тебя нет сына. Неужели повернется язык?!
   - У меня нет сына и никогда не было. Женился я недавно. Так  как  моя
жена больна, ей нельзя иметь детей.
   - Повтори, что ты сказал... У тебя нет сына?..
   - У меня нет сына.
   - Паша, да ты что, совсем сдурел? А как же Санька?
   - Я не знаю никакого Саньки.
   - Ублюдок! - закричала я и влепила Пашке пощечину.
   Побагровев, он схватил меня за волосы, притянул к себе, прошипел:
   - Если ты еще хоть раз посмеешь ударить меня по лицу, я размажу  тебя
по стенке, гнида. А ну признавайся, ты сдала  Лютому  координаты  где  я
нахожусь?
   - Пусти, дурак, больно же! -  Пашка  ослабил  хватку.  -  Лютый  пока
ничего не знает. Мне хотелось предварительно встретиться с тобой.  Я  до
последнего была уверена, что ты мне поможешь...
   Но теперь у меня нет никаких иллюзий. Я пойду  к  Лютому  и  все  ему
расскажу. Он пришлет в Париж своих ребят, и они  накажут  тебя  за  твой
проступок. Если ты не думаешь обо мне,  то  почему  я  должна  думать  о
тебе?
   Пашка изменился в лице и, выдавив подобие улыбки, сказал:
   - Ладно, Катерина, покричали - и будет...
   Мы же с тобой не чужие. Договориться всегда можно. Я  бы  мог  и  сам
убить тебя, но, как видишь, не убил...
   - Тогда позвони Лютому.
   - Позвоню, только позже. На разговор настроиться нужно. Скажи,  а  ты
как до меня добралась.
   - На перекладных! Взяла горящую путевку и приехала.
   - Ты одна приехала или с кем-то?
   - Одна.
   - Замечательно. А кто-нибудь знает о твоей поездке?
   - В смысле?
   - Ну, может, ты матери проболталась или кому-то из подружек шепнула?
   - Я не из болтливых. Послушай,  а  к  чему  ты  это  клонишь?  Хочешь
выпытать, будут ли меня искать или нет?
   Вместо ответа Пашка подошел к окну и стал смотреть в темноту.
   - Ты.., убьешь меня?
   Пашка неопределенно качнул головой.
   Путаясь в рукавах, я натянула на себя платье, покидала в сумку  вещи,
схватила ее и бросилась к дверям.
   - Можешь не стараться, дверь я закрыл на замок. - Плечи голого  Пашки
мелко затряслись - он смеялся.
   - Выпусти меня отсюда!
   - А куда ты собралась?
   - Я уезжаю домой!
   - На дворе полночь. Тебе не страшно скитаться по ночному Парижу?
   - Нет, с тобой оставаться гораздо страшнее.
   - Оно и видно. Ты так трясешься, что аж серьги звенят. Никуда  ты  не
пойдешь. Ты ведь моя прислуга? Я тебя еще не увольнял.
   - Меня не устраивают условия работы, - пролепетала я, прижимая к себе
сумку.
   -  Условия  работы?  Их  можно  пересмотреть.  -  Взгляд  Пашки  стал
полоумным.
   - Паша, я хочу уйти. Выпусти меня!
   - Ой, как нехорошо получается! Ты позвала меня к себе на  ночь.  Ради
этого я накормил свою жену колесами, а теперь  ты  хочешь  уйти?  Давай,
Катька, надевай свои линзы, парик и принимайся за дело.  Впереди  у  нас
фантастическая ночь!
   - Прекрати!
   - Это ты прекрати из меня дурака лепить.
   Порнозвезда! Да кто бы тебя взял сниматься!
   Закомплексованная дурочка! Ты же такая правильная,  честная,  верная!
Прям, как Крупская, ядрена мать! Говори, зачем приперлась?!
   - Паша, я тебя не узнаю... Мне всегда казалось, что  мы  любили  друг
друга...
   - Любили?! Да какая, к черту, любовь! Какая любовь,  если  у  меня  в
дипломате полмиллиона долларов?! За такие деньги я могу любую  отлюбить.
Потому что все вы - суки продажные! Просто одна стоит меньше,  а  другая
больше. На хрен мне старуха вроде тебя, если за  деньги  я  могу  купить
себе помоложе и поинтереснее.
   - Я не хочу с тобой разговаривать! Выпусти меня.  Я  уйду  и  никогда
больше о себе не напомню.
   Я сама разберусь с Лютым. Деньги затмили тебе  мозги,  из-за  них  ты
рассудок потерял!
   - А зачем мне мозги, если у меня деньги есть.
   - засмеялся Пашка. - Девочки не за мозги любят. Хочешь покажу за что?
Давай надевай парик...
   - Прекрати, слушать тебя тошно!
   - А ты не слушай, ты к делу приступай. Сними платье, раздвинь  ножки.
Я поразвлекаюсь с тобой самую малость,  а  потом  утоплю  в  собственном
бассейне. Мне за это ничего не будет. Ты обманом  проникла  в  мой  дом.
Внешность тоже вон изменила. "Защищая свое имущество, я  тебя  убил",  -
полиция клюнет на эту удочку.
   - Паша, ты это серьезно?
   - Вполне. А ты, дурочка, подумала, что я выпущу  тебя  отсюда  живой?
Ты, значит, уедешь, а мне придется ждать гонцов от Лютого... Нет,  Катя,
этот номер не пройдет. Я утоплю тебя в  бассейне,  а  затем  закопаю  за
домом.
   - Паша, прекрати! - вскрикнула я, пытаясь унять дрожь  в  коленях.  -
Подумай о сыне!
   - Сына у меня нет, я уже говорил. Раздевайся, мы поиграем в хозяина и
прислугу.
   Я сняла платье, достала из  сумки  парик,  натянула  его  на  голову,
вставила контактные линзы и посмотрела на мужа.
   - Нет, ты не похожа на Таню, - покачал он головой.
   Пришлось вытащить коробочку с гримом и трясущимися руками подчеркнуть
скулы.
   - Ну вот теперь совсем другое дело. Послушай, Катька, я столько лет с
тобой прожил, но даже  не  догадывался,  что  ты,  оказывается,  великая
фантазерка. Чуть было с ума меня не свела...
   Иди ко мне, моя курочка, сейчас немножко побалуемся, а  потом  выроем
за домом крохотную такую могилку,  в  которую  я  положу  тебя,  свернув
калачиком.
   Улыбаясь во все тридцать два зуба, Пашка шутовски  раскрыл  руки  для
объятий. За его спиной, на подоконнике, я  увидела  ключи.  Времени  для
размышлений не оставалось. Выхватив из сумки дезодорант (благо он  лежал
сверху), я нажала на распылитель и, пока Пашка протирал глаза, выскочила
из комнаты.
   В коридоре было темно. Спотыкаясь и падая на каждом шагу, я  побежала
к выходу.
   - Катя, остановись, - раздался за спиной Пашкин голос. -  Я  ведь  не
дурак  оставлять  дверь  открытой.  А  ты  мне  даже   нравишься   такой
испуганной. Иди ко мне, иди. - Щелкнув выключателем, Пашка включил  свет
и не торопясь, вразвалочку пошел ко мне. Глаза  у  него  были  белые  от
бешенства, веки непрерывно  подергивались,  ноздри  раздувались,  как  у
гончей собаки, напавшей на след.
   - Паша, ты пьян, - закричала я. - Тебе нужно выспаться. Ты и так выше
крыши дерьма навачил. - Дай мне уйти!
   - Я не сделаю тебе ничего плохого, курочка моя. Я просто хочу с тобой
немного поиграть.
   Обещаю тебе, потом ты уйдешь...
   - Я не верю тебе, не верю, - прошептала я  и  метнулась  к  лестнице.
Взлетев на второй этаж, я толкнула  первую  попавшуюся  дверь  и,  почти
теряя сознание, вломилась в комнату. Повернув ключ в замке,  я  без  сил
опустилась на пол и отерла со лба холодный пот.
 
Глава 16 
 
   Немного отдышавшись, я включила свет и поняла, что нахожусь в Жениной
спальне. Женя лежала поперек кровати, закинув руки за голову.
   На тумбочке стояла полупустая бутылка виски, рядом с ней - пузырек  с
таблетками.
   - Женя, просыпайся, -  затормошила  я  девушку.  -  Нам  надо  отсюда
бежать. У Пашки крыша поехала. Он хочет меня убить, а  тебя  положить  в
психиатрическую клинику. Он сделает из тебя  дуру.  Вставай  немедленно.
Вдвоем нам будет легче с ним справиться. В доме есть оружие?  Ты  знаешь
телефон полиции?
   Женя не отвечала. Оно и понятно.  Выпить  столько  спиртного  да  еще
таблетками накачаться... Как бы ее разбудить?
   - Женя, черт бы тебя побрал! Я не могу тебя здесь  оставить.  Очнись!
Очнись! Женя, да что с тобой?!
   В глаза  бросилась  неестественная  бледность  девушки.  Пальчики  ее
посинели и казались нарисованными. Схватив Женю за  руку,  я  попыталась
нащупать пульс и с ужасом поняла, что его нет.
   В этот момент раздался громкий стук в дверь.
   - Немедленно открой, сука, если ты разбудишь мою жену, я разнесу тебе
голову!  -  В  подтверждение  Пашкиных  слов  грохнул  выстрел.  Кубарем
скатившись с Жениной кровати, я легла на пол и по-пластунски поползла  к
окну. Окно было закрыто решеткой - единственный путь к бегству  оказался
отрезанным.
   Следующий выстрел разнес  замок.  Дверь  распахнулась,  и  в  комнату
ввалился мой муж. Он уже успел одеться, только носки забыл  натянуть.  В
правой руке он держал пистолет, направив дуло мне в лоб.
   - Паша, опомнись, - тихо сказала я. - Женя мертва...
   - Мертва?! Ты ее убила?
   - Нет. Ее убил ты. Ты перекормил ее таблетками.
   - Не говори ерунды! Эти таблетки слабенькие, от них не умирают.
   - Да, но она запивала их виски. Сколько таблеток ты ей дал?
   - Не помню... Штук пять... Она выпила все до единой и заснула.
   - Но это же сумасшествие... Зачем ты это сделал?
   - Я боялся, что она нам может помешать. Во всем виновата ты,  Катька.
Это ты ее убила. Если бы ты не вторглась в мой  дом.  Женя  бы  осталась
жива... - Голос Пашки предательски задрожал.
   Опустив пистолет, он по-мальчишески всхлипнул. - Это ты пообещала мне
райскую ночь. Это ты заманила меня к себе... Я ее не убивал. Это все ты,
Катька, ты, ты, ты...
   - Паша, я тут ни при чем. Ты превратил жизнь  молоденькой  девушки  в
ад. Зачем ты поставил решетку на окно?
   - Затем, чтобы она никуда не сбежала от меня.
   - Значит, она хотела от тебя сбежать?
   - Она не хотела жить так,  как  хочу  я.  Она  постоянно  говорила  о
какой-то свободе... Купив этот дом, я сразу заказал  решетки...  Мне  не
нравилось ее поведение, но, когда я уходил, я был спокоен...
   Павел подошел к Жене и стал гладить ее по руке.
   - Она как ребенок. Такая красивая... Я ее любил, Катька. Я из-за  нее
семью бросил, ну почему она не хотела меня слушаться?..  Она  все  знала
про деньги, но не захотела жить тихо. С первого дня она  закатывала  мне
истерики, требуя выхода в свет. Она стала неуправляемой.  Она  забыла  о
том, что я вытащил ее из коммунальной квартиры и привез в  эту  роскошь.
Мне пришлось посадить ее на таблетки... Потом она начала пить... Когда я
уходил по делам,  я  всегда  закрывал  ее  в  этой  комнате.  Здесь  нет
телефона. Как она умудрилась  позвонить  в  Москву,  ума  не  приложу...
Наверное, когда я плавал в бассейне... Ей хотелось ходить на  дискотеки,
в бары, но как только она принимала таблетку, она становилась совершенно
другой: тихой, спокойной.., и тогда я ее  любил...  Что  же  мне  теперь
делать, Катька? - По Пашкиным щекам катились слезы.
   - Она мечтала вернуться на Родину... Твой  долг  похоронить  ее  там.
Паша, ты  уже  наделал  много  глупостей.  Ты  убил  совсем  молоденькую
девушку. Продавай дом, собирай деньги и возвращайся в Москву.  Возможно,
Лютый простит тебя.. - А потом мы мирно с тобой расстанемся - и живи как
хочешь.
   - Я что, похож на дурака?! - вскинул голову Пашка.  -  Ты  убила  мою
жену, а я должен отдуваться перед Лютым. Я не собираюсь  тебе  помогать,
не рассчитывай! Проблема разрешилась сама собой. Да, я  любил  Женю,  но
она  стала  мне  мешать.  Чтобы  оформить  ее  в  дурдом,  пришлось   бы
потратиться. Сейчас мы закопаем ее за домом. Ночь темная, соседи спят...
   - Паша, ты должен вызвать полицию.
   - Я никому ничего не должен. Катька, а  знаешь,  что  я  придумал?  -
Глаза его засверкали. - Я закопаю вас в одну яму. Это чтоб вам  не  было
скучно. Вас никто не найдет, никто...
   - А как же Санька? - спросила я дрожащим голосом.
   - Санька не пропадет. Его вырастят твои родители.
   - Паша, в чем я провинилась?
   - Тебе не стоило приезжать сюда, Катя. Я не могу отпустить тебя. Да и
зачем? В Москве тебя убьет Лютый,  а  здесь  тебя  убью  я.  Выбор"  как
видишь, небогат.
   Пашка склонился над Женей и нежно поцеловал ее в лоб. Я  выбежала  из
комнаты, спустилась по лестнице,  не  помня  себя  пролетела  по  хорошо
освещенному коридору первого этажа и всей  грудью  навалилась  на  ручку
двери черного хода, надеясь на то, что она окажется открытой.
   - Катюша, привет, - услышала я, оказавшись  на  улице.  Передо  мной,
улыбаясь во весь рот, стоял Пашка. Протянув руку,  он  схватил  меня  за
волосы и потащил к бассейну.
   - Паша, прекрати, - прохрипела я, даже не пытаясь вырваться.
   - Ты убила мою жену, а я должен прекратить...
   - Я никого не убивала!
   - Если бы ты не появилась в моем доме, она была бы жива.
   У бассейна он поставил меня на  колени  и,  больно  толкнув  в  спину
рукояткой пистолета, окунул головой в воду. Набрать в грудь воздух я  не
успела... Как сквозь вату, до меня долетел странный щелчок, и я пошла ко
дну...
   - Катя, Катенька, Катюша... Ты слышишь меня? Очнись!  -  Кто-то  тряс
меня за плечи и звал по имени. Открыв глаза, я увидела  "Эдика".  Вид  у
него был испуганный.
   - Катя, сколько раз я говорил тебе о том, чтобы ты без меня никуда не
ходила. Появись я чуть позже, мы бы уже не встретились никогда.
   Повернув голову, я увидела лежавшего  рядом  со  мной  Павла.  Широко
открытыми глазами он смотрел в одну точку, из раны  на  шее  непрерывной
струйкой текла кровь. В темноте она казалась совсем черной.
   - Он мертв? - с трудом разлепив губы, спросила я.
   - Да, я его убил. Такое говно нечего жалеть.
   Ты со мной согласна?
   - Согласна. - Опершись на руку "Эдика", я встала. - Это ты  правильно
сказал, что он говно.
   Но, знаешь, он не всегда был таким. Это деньги его  изменили.  Деньги
всегда меняют людей. Жадным он стал и.., жестоким.
   Уткнувшись "Эдику" в грудь, я дала волю слезам. "Эдик" гладил меня по
голове и шептал ласковые слова. Когда я немного успокоилась,  он  достал
из кармана большой носовой платок и протянул мне:
   - На, держи, Катерина! У  тебя  смылся  весь  грим.  Ты  бы  линзы-то
достала... Мозги теперь пудрить некому.
   Я улыбнулась, вынула линзы и бросила их в бассейн.  Затем  посмотрела
на "Эдика" благодарным взглядом и, вздохнув, сказала:
   - Спасибо тебе за то, что ты меня спас.
   - А по-другому и быть не могло. Главное, что ты  осталась  жива.  Все
остальное не так важно.
   Посмотрев в сторону дома, я взяла "Эдика" за руку и повела к открытой
двери черного хода.
   - Он убил Женю. Она лежит в спальне...
   - Женю? А кто такая Женя?
   - Женя - любовница  моего  мужа.  Ну,  та  манекенщица,  помнишь?  Он
перекормил ее "колесами". Передоз у девочки получился... Убил он ее...
   Мы поднялись на второй этаж  и  зашли  в  спальню.  Я  посмотрела  на
кровать и застыла от ужаса. Кровать была пуста.  На  полу  рядом  с  ней
валялось одеяло.
   Вцепившись "Эдику" в руку, я прошептала:
   - Женя.., лежала здесь... Где же она теперь?
   - Может, ты ошиблась. Катя? - удивленно посмотрел на меня  "Эдик".  -
Может, тебе показалось?
   - Нет.., я не могла ошибиться... Господи, а это что?! - Вскрикнув,  я
подбежала к тумбочке и растерянно провела вспотевшей ладонью по  гладкой
поверхности. Пузырек из-под таблеток бесследно исчез, не  было  также  и
недопитой бутылки виски.
   - Когда я выбежала из комнаты, Женя лежала на  кровати,  на  тумбочке
стояла бутылка виски и пустой пузырек. Куда же это все подевалось?
   Прямо чертовщина какая-то...
   - Кать, ты успокойся... - "Эдик" с сомнением посмотрел на меня. - Ты,
наверное, переволновалась...
   - Да не смотри ты на меня как на дуру! Я знаю  что  говорю!  Когда  я
забежала в спальню, Женя лежала тут.  Я  пыталась  найти  пульс,  но  не
смогла. Она была мертва. У нее даже пальчики на руках посинели. Пашка  и
меня хотел убить. Он обхитрил меня. Поймал у черного хода  и  потащил  к
бассейну. Он бы не успел спрятать труп. Понимаешь, не успел...
   - Тогда что же, по-твоему, труп сам ушел? - усмехнулся "Эдик".
   - Я не знаю, - всхлипнула я и заглянула под кровать.
   - Кать, а может, она жива? Может, она  не  умерла,  а  просто  спала?
Знаешь как бывает, вмажешь "колеса" и спишь как убитый...
   - Она умерла, Петя. Я пыталась нащупать пульс, но его не было.
   - Пульс - это еще не показатель. Катюша.
   - Как это "не показатель"? Не понимаю...
   - Ты  была  испугана,  взволнована,  а  пульс  бывает  очень  слабым.
Возможно, Женя проснулась и ушла.
   - Куда? - вздрогнула я, бросив взгляд на пустую кровать.
   - Давай лучше попробуем ее отыскать.
   Обхватив голову руками, я застонала. Я не могла ошибиться. Женя  была
мертва. Спящий человек отличается от покойника.
   "Эдик" подтолкнул меня к двери и повел за  собой.  Мы  обыскали  весь
дом, но никого не нашли. В кухне я открыла холодильник и достала начатую
бутылку виски.
   - Петь, давай выпьем. У меня от страха уже зуб на  зуб  не  попадает.
Везде мертвая Женя мерещится.
   - Не сходи с ума, Катерина. Женя твоя жива, я уверен в этом. Муж твой
помчался за тобой, она проснулась, увидела простреленный замок на двери,
сообразила, что к чему, испугалась и куда-то спряталась. Ты  в  кладовке
хорошо посмотрела?
   - Петя, не говори  ерунды!  Стала  бы  она  с  собой  пустой  пузырек
брать...
   - А что тебя смущает? Может, у нее крыша поехала? Я видел решетку  на
окне. Ее тут, как скотину, держали. Она увидела, что дверь открыта, -  и
бежать. Когда человек напуган, он не видит, что берет. Из горящего дома,
говорят, графин с водой выносят. Вот она и схватила пузырек. Она же,  по
твоим словам, не расставалась с ним в последнее время.., и с виски тоже.
   - Она была мертва, - сказала я.
   - Кать, а помнишь, я  в  Дога  выстрелил  понарошку?  Ты  тогда  тоже
подумала, что он мертв.
   - Лучше бы ты мне это не напоминал, - нахмурилась я. - Ну  и  гад  же
ты, Петенька! Я тебе этот случай с Догом никогда не прощу. Да и связь  с
Лютым тоже.
   - Ладно, Катерина, дело прошлое. А я-то думал, что ты уже все  забыла
и больше вспоминать не будешь...
   - Ничего я не забыла и забывать не собираюсь!
   - Могла бы и простить. Я ж тебе сегодня жизнь спас. Надеюсь, это  мне
зачтется?
   - Ладно, потом поговорим. Нашел время! Из спальни труп пропал,  а  мы
тут сидим и отношения выясняем. Пойдем в гараже посмотрим.
   Гараж находился под домом. Чтобы попасть в него, надо было  выйти  на
улицу. Открыв входную дверь,  я  машинально  бросила  взгляд  в  сторону
бассейна и, не удержавшись, вскрикнула. Убитого "Эдиком" Пашки на  месте
не было.  Только  небольшая  лужица  крови,  скорее  угадывающаяся,  чем
заметная, на светлом кафеле говорила о том, что здесь лежал труп.
   - Ну что ты теперь скажешь? - взяв себя в руки, сказала я.
   - Я убил Пашку, он был мертв... -  Вид  у  "Эдика"  был  до  смешного
растерянный; - Я выстрелил ему в шею. От такого