на палубе, я не слыхал и в лучших цирках Средиземья.
Келеборн кинулся мне на выручку,  помог встать, зачерпнул заборт-
ной воды вед ом, которое отнял у скисшего от смеха матроса, и как
следует меня окатил.  Потом последовали еще и еще ведра, но запах
оставался непередаваемым,  веселье продолжалось,  а самое обидное
было то,  что и эльф смеялся. В конце концов я выкинул рубашку за
бор , и стало легче дышать. Келеборн попросил у меня прощения. --
Я  не над вами смеялся,  Рэнди.  Просто как-то я прочел в людских
книгах,  что история совершается как трагедия,  а повторяется как
фарс...  Я не понял, надулся и пошел вытираться и спать. Келеборн
заночевал где-то на палубе,  и удивляться этому не приходилось: в
тесном помещении чайка вспоминалась еще сутки.



        x x x


За полдень пятого дня плавания мы поднялись по Андуину к Ньюмина-
су  --  спальному  району  Минас Тирит.  Он расположился с южного
склона Белых Гор,  и основная  часть  населения  столицы  обитала
именно здесь,  оставив древнюю крепость под сити и королевскую ре
иденцию.  Связаны части города были скоростным метро, шоссе и ка-
натной  дорогой через вершину.  За спиной у нас остался Пеларгир,
Лебеннин,  Южный Итилиэн. Все это оказались очень милые места. На
мое счастье,  никаких из ряда вон выходящих событий больше е слу-
чалось.  Погода стояла великолепная,  тропическая  растительность
зеленела и благоухала.  Ко мне вернулись остатки душевного равно-
весия,  я отъелся и,  по мнению айзенгардцев, окончательно обнаг-
лел.  Экскурсовод не мог уже без отвращения видеть меня и елебор-
на, особенно после нескольких вполне безобидных шуток с моей сто-
роны.  Но он,  честь ему и хвала, все время помнил, что находится
при исполнении. Не знаю, какова должна быть зарплата, чтобы я ра-
ди нее проявил такую выдержку. Итак, мы приближались к столице, а
вместе с этим и к концу нашего путешествия. Я несколько раз заки-
дывал  удочку насчет дальнейших действий эльфа,  но тот неопреде-
ленно пожимал плечами и переводил разговор.  Я мысленно готовился
к посиделкам с Трофи и О е -- то-то разговоров будет! Ведь отпуск
у меня еще неделю, а если понадобится, то возьму отгул -- мало я,
что ли, проковырялся в картофелехранилище? И вот уже "Пенный цве-
ток" заглушил иашину и зашуршал бортом по краю причала. С юга на-
летела стая проклятых тварей -- то есть белых чаек, чтоб им пусто
было.  Они так и вились над кораблем, а Келеборн перекрикивался с
ними,  будто  разговаривая.  Я  старал  я не выходить на открытые
сверху участки.  Потом чайки смылись,  и все двинулись по сходням
на берег. Сразу стало заметно, что общество милосердия даром вре-
мени не теряло и добилось больших льгот: среди прочих лотошников,
к счастью, не столь многочисле ных, как на Нурнене, стоял крепкий
румяный орк и продавал трилогию "Властелин Колец" в  переводе  на
оркский  неких  Кистяковского  и Муравьева (должно быть,  людей).
Произведение именовалось "Зайн Назг". На обложке красовался порт-
рет  молодого  Саурона нуме орского периода жизни и деятельности.
Келеборн с отвращением посмотрел  на  лоток,  повернулся  и  стал
смотреть на заходящее за Минас Тирит солнце.  Оно уже почти каса-
лось вершин, и длинные тени тянулись от города к пристани. Айзен-
гардцы разбирали сгруженный с корабля багаж и ждали носильщико
 с тележками.  Гномы выколупывали что-то у себя из-под ног -- на-
верное,  там был скальный выход.  Экскурсовод,  еще держа на лице
заученную улыбку, прощался с клиентами, желал им счастливого пути
и ждал их следующим летом. Было видно, что ему все здорово подна-
доели,  и сегодня он как следует оттянется где-нибудь в  неофици-
альных условиях. Я не знал, что делать: чемодан и мешки уже стоя-
ли рядом со мной, но даже вместе с эльфом мы не дотащили бы их до
фуникулера.  К носильщикам была очередь. Тут до нас дошел экскур-
совод.  -- От всего сердца надеюсь, что вы хорошо отдохнули и по-
веселились,-- произнес он.  Это была ложь: от всего сердца он мог
только пожелать нам провалиться в Морию.  -- Как вам  понравилась
экскурсия?  Только я открыл рот,  чтобы сообщить, что все истори-
ческие места были бы куда лучше без него и всей этой шарашки, как
вдруг Келеборн опередил меня.  -- Да, вполне. Благодаря вам я те-
перь знаю,  что Зла в мире не прибавляется. Просто оно не собрано
в одной Руке, а разлито по капле во многих существах.-- И, бросив
внимательный взгляд на экскурсовода,  добавил:  -- Нечисть  стала
многочисленной, но безо асной. "Дунаданец" ощерился, кожаные дос-
пехи встопорщились,  как чешуя.  -- А сами-то! -- вдруг заорал он
противным голосом.  -- Пакостники!  Проходимцы психованные! Видел
я, как в Хеннете маки облизывали, небось и впрок там же прихвати-
ли! Наркоманы голубые, хулиганье! Тут мне показалось, что холеная
нуменорская рожа как-то расплылась, перекосилась и приняла замет-
ное  сходство  с  портретом  на обложке "Зайн Назга".  Род Гэмджи
всегда славился умением сильно и метко швырять тяжелые  предметы.
Я  выдернул  из кармана заваля шийся там фиал и засветил им в лоб
экскурсоводу. Вот именно что -- засветил. Потому что после сопри-
косновения  с дунаданским черепом фиал вдруг засиял в наступающих
сумерках ярким белым светом, таким ярким, что даже фотовспышка не
могла  бы с ним сравниться.  И,  однако,  свет не резал глаза,  а
просто-т ки ласкал взгляд.  В наступившем всеобщем  оцепенении  я
кинулся  вперед и подобрал флакончик.  Он светился и сквозь руку,
но не красным,  как если смотреть на солнце сквозь пальцы,  а все
равно белым звездным светом. Гномы вышли из своего тихого состоя-
ния
 заорали: "Аркенстоун!  Аркенстоун!" "Дунаданец" метнулся куда-то
в сторону, "внучата" с визгом присели за багажом. Я стоял и, улы-
баясь во весь рот,  глядел на Келеборна. Келеборн, как заворожен-
ный,  уставился на источник света в моей ладони. Тут первоначаль-
ная эйфория победы схлынула с м ня,  и я тоже вперился в фиал. --
Это что же... я в сувенирном развале подлинник приобрел?! -- Нет,
это  не тот фиал,-- ответил Келеборн.  -- Подлинник Гэндальф унес
из Мордора.  -- Но свет!  Свет подлинный? -- Именно так. Только я
думаю,  что дело не в фиале,  а в руке,  которая его держит. Меня
била мелкая дрожь,  а от таких слов мои уши,  кажется,  составили
конкуренцию фиалу,  только в красной части спектра. И тут я вдруг
понял, что надо делать, понял так хорошо, как будто кто-то объяс-
нил  мне  вслух.  -- Возьмите,-- протянул я фиал Келеборну.  Эльф
взял,  но не фиал, а мою руку, держащую склянку. Он смотрел мне в
глаза,  как будто искал что-то на дне моей души. -- Рэнди, вы по-
нимаете,  что вы отдаете?  Это же дар  вечной  жизни,  пропуск  в
Аман...  -- Потому и отдаю,-- выдавил я уже перехваченным горлом.
И тут эльф впервые за все это время улыбнулся  светлой,  открытой
улыбкой  радости  и понимания.  -- Рэнди,  друг эльфов,-- ласково
сказал он.-- Нет -- Рэнди,  Мой Друг в Средиземье.  Просто Рэнди?
Скрывать дальше не имело смысла. -- Эарендил,-- со вздохом сказал
я. -- Эарендил Гэмджи. Келеборн кивнул так, будто оправдались все
его  догадки и предчувствия.  Он снял с плеча свой ягдташ и надел
на меня.  Сжал в руке фиал -- и весь засветился  таким  же  белым
светом.  И стал королем королей:  величественным,  вечноюным и --
нездешним.  -- Прощай, Мой Друг! -- сказал он, повернулся и пошел
прямо на Запад. Я смотрел ему вслед, как он идет живой звездой по
Пеленнорским полям,  удаляется,  становится меньше и  меньше,  --
вот-вот  высокая  фигура скроется за горизонтом.  Но он все шел и
шел и не скрывался,  а потом я понял,  что земля-то круглая, а он
идет по прямому лучу,  -- туда,  в Валинор. Свет слился в точку и
вдруг затерялся среди высыпавших звезд: я не заметил, как стемне-
ло.

        x x x



Слухи в Минас Тирит распространяются мгновенно,  поэтому я еще не
успел дойти до телефонной будки,  как из ворот выскочили Трофи  и
Оле,  а за ними лично его королевское величество. Следом набежало
еще очень много всякого народу, но для меня это уже не и ело зна-
чения. Ничего никому я не стал объяснять. Оле только посмотрел на
меня, щелкнул пальцами -- подбежали "мальчики" из секьюрити, взя-
ли мое барахло и потащили в город. Ягдташ я не отдал, хотя он бил
меня по лодыжкам.  Трофи что-то сказал королю,  т т кивнул и  шел
молча. Дрессированный он у них, с удивлением подумал я. Надо ска-
зать,  что королю был двадцать один год, и на престоле он был три
месяца, -- с тех пор, как его отец заявил, что на всю жизнь наси-
делся в тронном зале, и переехал с супругой в Эрегион. Юное вели-
чество было личностью весьма многообещающей.  Оста ьные царствен-
ные дети были розданы по дорогим школам и колледжам (ох и не  за-
видую я этим учебным заведениям!) Поэтому ширские раздолбаи приш-
лись ко двору в самом прямом смысле:  их  возраст  и  наклонности
вполне  соответствовали  Арамировым.  Все барахло сгрузили у Оле,
король отпустил, чтоб не сказать "выгнал", охрану, потом все трое
подступили  ко  мне и хором сказали:  -- А теперь рассказывай!  Я
спросил позволения сесть, получил таковое и сел. Остальные угнез-
дились без разговоров.  После этого я вкратце изложил все, что со
мной произошло. Дружки мои пихались локтями, ржали и повизгивали.
Арамир,  сидевший  в низком хоббитском кресле,  слушал с каким-то
знакомым выражением и кивал.  И когда  он  усмехнулся  по  поводу
старта "Мумак-трофи",  я вдруг понял,  что он похож на Келеборна,
несмотря на доставшиеся от матери черные кудри и темно-серые гла-
за. Все-таки это был потомок великого рода. Потомок, выслушав все
до конца,  сидел и задумчиво загибал пальцы, что-то считая. Затем
он оглядел нас,  воодушевился тем самым воодушевлением,  которого
так боялся Оле,  и сказал:  -- А не вызвать ли мне эту сволочь на
дуэль?  Все-таки он оскорбил моего...  э...  пра-пра-пра... опять
сбился...  Мы замахали на него руками, но остановить Арамира было
непросто. Трофи что-то сообразил и начал коварную речь: -- Не го-
воря уже о том, что упомянутый деятель культурного бизнеса скорее
всего не имеет дворянского звания,  вам не следует защищать честь
своего родственника: во-первых, это уже сделал господин Гэмджи, а
во-вторых,  вы гораздо более высокородны,  чем елеборн Мудрый,  и
надо еще посмотреть в архивах, имеете ли вы право на защиту чести
худородного вассала... Арамир от такой наглости застыл с открытым
ртом,  и я, видя, что дуэль состоится прямо сейчас, и не с "дуна-
данцем",  а с советником по культуре,  встрял:  -- Кстати, Трофи,
Келеборн завещал тебе адресок:  Гавани,  Морская,  13. Это хижина
Кирдана Корабела, ключ под ковриком... Трофи исчез, как будто на-
дел Кольцо. Король, потеряв из виду объект, успокоился, и я пред-
ложил сделать перерыв. Что и было сделано. После ужина решили об-
судить,  пока нету Трофи,  стоит ли продолжать такую "культурную"
деятельность,  как экскурсия ЗКС.  Главный запретитель отсутство-
вал, и мы быстро пришли к выводу, что никого трогать и ничего ме-
нять не будем: даже Келеборн считал, чт
 это полезно для познания добра и зла. Так и записали в постанов-
лении,  которое потом подсунули в Трофину папку.  Иначе это будет
охота на ведьм,  важно сказал Оле. Арамир опять воодушевился, ре-
шив,  что  это экскурсионный аттракцион.  Мы подавили его,  и О е
обещал в следующем году свозить его на эту  экскурсию  инкогнито,
"если в течение года не науправляете лишнего". Брендибак появился
ровно через сутки.  Оказалось,  он захватил королевский самолет и
налетел  в  Гавани.  Там он вывернул наизнанку домишко на рабочей
окраине, приволок тот самый баул, набитый каким-то окаменелым ба-
рахлом,  и сел его классифицировать.  Тут я вспомнил кое-что еще.
-- Трофи,-- сказал я,-- он посылал факс об отставке.  Трофи  пос-
мотрел  на  меня отсутствующим взглядом и продолжил свои занятия.
Постепенно его движения замедлились,  и вдруг он подскочил и зао-
рал:  -- Кирдан?!  -- Келеборн,-- холодно ответил я. -- Что? Ког-
да?!  -- вцепился он мне в воротник.  -- С месяц тому, я полагаю.
Трофи опять исчез -- видимо, в канцелярию. Тут после какой-то за-
седанки ввалились Оле и король. Тук позвонил насчет ужина. Но еще
до официанта прискакал Трофи, размахивая бумагой. Это был тот са-
мый факс.  На листке была размашисто написана фраза на Синдарине.
Арамир отнял листочек, с интересом прочел написанное, завизировал
и вдруг,  повернувшись ко мне, спросил: -- Сэр, а ведь у вас тоже
кое-что осталось от Келеборна?  Я, собственно, имею в виду сумку,
которая висела у вас на шее.  -- А с чего вы взяли,  что это  его
сумка?  -- притворился я дурачком. -- Прежде всего на это наводит
длина ремня и то,  что вы никому ее не отдавали,-- спокойно и на-
хально  заявил  Арамир.  Я восхитился:  качества Тельконтара тоже
сохранились в достойном наследнике.  Фиг с вами, подумал я. -- Вы
правы.  Сейчас принесу и покажу. Я смотался в соседние покои, вы-
копал ягдташ из глубины чемодана и вернулся.  Трофи аж дрожал  от
нетерпения и жадности. Я очистил часть стола и выложил: корону из
золотых листьев,  моток веревки из серебристого  волокна,  тонкий
хлыст,  туго свернутый плащ с застежкой в виде малахитового лист-
ка,  флакон ацелас, который я сам туда и положил, восковой памят-
ник мне и горсть золотых и серебряных мелочей -- наверное, драго-
ценности лориэнской короны.  Мы вчетвером сидели и глядели на эти
предметы.  Арамир  тронул пальцем венец и вопросительно посмотрел
на меня.  -- Нет,-- решительно сказал я.  -- Завещаю, несомненно,
вам. Король еще посмотрел, понял, что я действительно отдам коро-
ну только через свой труп, и унялся. Остальное его не слишком за-
интересовало.  Оле перебирал блестящие вещички. Просмотрев их, он
сказал: -- Госбюджет на ближайшее десятилетие. А так -- для мато-
мария.  Трофи  же уставился на воск.  Он не касался статуэтки,  а
когда Арамир потянулся за ней,  чуть не съездил королю по  рукам.
Тот их сразу отдернул и спросил:  -- А это что,  он делал? Я кив-
нул. Трофи взвыл. Он предлагал мне деньги и недвижимость. Он зак-
линал меня от имени всех изящных искусств. Он был готов на самоу-
бийство, только бы я отдал фигурку в спецхран, в особую холодиль-
ную витрину, под лазерный контроль деформации. Я всласть помуча
 его и уступил:  дома вещица недолго бы прожила. Король посмотрел
еще раз на историческое наследие и повернулся к Трофи. Тот забес-
покоился:  начальство могло проявить злопамятность. И точно. -- А
чем Келеборн худороднее меня? -- с легкой агрессивностью вопросил
он.  Трофи вздохнул.  -- Видите ли,  ваше-ство, Келеборн -- всего
лишь синдарский принц,  родич Элу Тингола.  А в вашей родословной
нет разве только самих валаров. Во всяком случае, они не зафикси-
рованы.  Остальные же -- майа, ваниары, нолдоры, синдары, люди --
имеют место. П ичем из наиболее славных семейств, родов и племен.
А  ведь  и верно,  с изумлением подумал я.  Мальчишка-то и правда
сосредоточил в себе всю историю четырех эпох.  -- Только хоббитов
да гномов не хватает,-- фыркнул Оле. -- Не знаю, как с гномами, а
с хоббитами это дело поправимое,-- сказал я. -- Вот дочка подрас-
тет...  Они у нас нынче акселераты, кабы не лапы волосатые, так и
не скажешь, что хоббит. -- Как звать? -- деловито спросил Арамир.
--  Лаура,  Эльвин  и Тельпери -- на выбор.  Только молоды еще --
старшей всего пятнадцать.  Лет двадцать придется погодить. -- За-
метано,-- решительно сказал король. -- Если только удастся ее так
же легко уговорить,-- хихикнул Оле.