о как твоя родная сестра оказалась...
   - Успокойся, - оборвал ее Сэм. - Сейчас тебе нужно немного перекусить
и хорошенько отдохнуть. Завтра все перестанет казаться  таким  безнадеж-
ным.
   - Ты правда так думаешь, Сэм?
   - Да, правда.
   До этого он ни разу не лгал женщине.
 
   -8-
 
   Когда он проснулся, уже наступило это самое "завтра". Обычный суббот-
ний день превратился в бесконечную пытку ожидания.
   Примерно в десять он позвонил Лиле из магазина. Она уже встала и  по-
завтракала. Арбогаста в номере не оказалось: он явно уже приступил к ра-
боте. Но сыщик оставил записку для Лилы, в которой  обещал  связаться  с
ней в течение дня.
   - Ты не хочешь прийти ко мне? - предложил ей по телефону Сэм. - Какой
смысл сидеть весь день одной. Мы могли бы  перекусить  вместе,  а  потом
связаться с гостиницей и узнать, звонил ли Арбогаст. Нет, лучше  так:  я
попрошу, чтобы разговор перевели прямо ко мне.
   Лила согласилась, и Сэм почувствовал облегчение. Ему не хотелось  се-
годня оставлять ее одну. Лила опять  начнет  волноваться  и  переживать.
Сам-то он всю ночь не мог глаз сомкнуть.
   Он изо всех сил пытался изгнать из головы эту мысль, но все-таки надо
честно признать: теория Арбогаста вполне логична. Мери скорее всего пла-
нировала приехать к нему, после того как взяла  деньги.  Если,  конечно,
она их взяла.
   Вот что самое страшное: смириться, с тем, что Мери -воровка. Нет, Ме-
ри не такая, все, что он знал о ней, говорило против этого.
   И все же, все ли он знал о Мери? Еще прошлой ночью он отметил про се-
бя, с каким трудом понимает свою невесту. Он настолько мало ее знал, что
в полумраке умудрился спутать Мери с другой девушкой!
   Странно, сказал себе Сэм, как мы убеждены, что знаем человека  только
потому, что часто встречаемся или близки с ним. Да тут, в Фервилле,  та-
ких примеров можно найти сколько хочешь. Вот, скажем,  старина  Томкинс,
долгие годы работавший инспектором школ, уважаемый в Ротари-клубе  чело-
век, бросил жену, семью и сбежал с шестнадцатилетней девчонкой.  Кто  бы
мог подумать, что он способен на такое? Кто мог подумать, что  Майк  Фи-
шер, страстный игрок и первый гуляка в этом крае перед смертью  завещает
все свое состояние Пресвитерианскому Дому для сирот? Или Боб Саммерфилд,
служащий у Сэма приказчиком: целый год он работал с ним бок  о  бок,  не
подозревая, что Боб попал под восьмой пункт, когда служил в армии, после
того как пытался выбить мозги из головы своего полкового священника  ру-
кояткой пистолета. Теперь, конечно, он был в полном  порядке:  скромный,
тихий, симпатичный парень, второго такого и за сто лет не найти. Но ведь
таким он был и в армии, пока что-то не заставило его взорваться. Почтен-
ные пожилые дамы ни с того ни с сего покидают мужей после  двадцати  лет
счастливой совместной жизни, трясущиеся за свое место ничтожные банковс-
кие клерки оказываются способными на крупную растрату -  все  можно  ук-
расть.
   Так что Мери могла украсть эти деньги. Может быть, она устала  ждать,
когда он наконец расплатится с долгами, и не смогла устоять  перед  вне-
запным искушением. Может, она думала привезти деньги сюда, придумать ка-
кую-нибудь небылицу, заставить поверить ей и принять их. Может, она  на-
деялась, что они убегут вдвоем. Надо быть честным, возможно, даже  веро-
ятно, все так и было.
   Раз он признает это, встает другой вопрос. Почему  она  не  приехала?
Куда еще могла направиться Мери, покинув окрестности Тулса?
   Как только начинаешь гадать насчет этого, как только  признаешь,  что
нельзя узнать, что происходит в голове у  другого  человека,  ты  должен
признать и главное - все  возможно.  Дикое  решение  испытать  судьбу  в
Лас-Вегасе, внезапное желание полностью отрешиться от всего и начать но-
вую жизнь, взяв себе другую фамилию, разрушающее психику  чувство  вины,
приводящее к амнезии...
   Ну вот, теперь он делает из того, что  случилось,  целую  философскую
проблему, мрачно подумал Сэм. Или проблему для психиатра. Если заходить:
так далеко в своих предположениях, то возникает сразу тысяча и один  ва-
риант развития событий. Например, она попала в аварию, чего так  боялась
Лила, или согласилась подвезти человека, а он оказался...
   Сэм снова с трудом отогнал эту мысль. Дальше так нельзя.  Мало  того,
что ему приходилось держать под контролем себя,  теперь  он  должен  еще
отвлекать от подобных размышлений Лилу. Сегодня  ему  предстоит  тяжелая
работа: попытаться поднять настроение Лилы. Все-таки есть шанс, что  Ар-
богаст нападет на след. Если ничего не выйдет, он обратится  к  властям.
Тогда только он разрешит себе думать о худшем, что могло произойти.
   Что ж тут рассуждать о том, можно ли разобраться в мыслях другого че-
ловека, - да ведь, если честно, он и в себе  не  может  разобраться  как
следует! Он и не думал, что способен так думать  о  своей  невесте.  Как
быстро, он принял на веру все обвинения в ее адрес! Непорядочно так пос-
тупать. И, чтобы хоть как-то искупить свой грех, он должен скрывать свои
подозрения от ее сестры.
   Если, конечно, она сама не думает то же самое...
   Но Лила сегодня, кажется, не в таком мрачном настроении. Она переоде-
лась в легкий костюм, а когда вошла в магазин, ее походка  была  уверен-
ной.
   Сэм представил ей Боба Саммерфилда, потом они вместе отправились  пе-
рекусить. Естественно, Лила сразу же начала строить предположения насчет
Мери, о том, что может сделать Арбогаст. Сэм отвечал ей коротко,  стара-
ясь, чтобы его голос, реплики звучали  так,  словно  они  ведут  обычную
светскую беседу. После легкого завтрака он зашел в гостиницу  и  догово-
рился насчет возможных звонков.
   Потом они вернулись в магазин. Для субботы покупателей было  немного,
и большую часть времени Сэм мог оставаться в задней комнатке и  говорить
с девушкой. Посетителей взял на себя Боб, и ему довольно редко  приходи-
лось отрываться от беседы и помогать своему приказчику.
   Лила выглядела спокойной. Она включила радио, поймала передачу симфо-
нической музыки и, казалось, отключилась от всего  остального.  Так  она
сидела, когда Сэм вернулся после очередного визита в магазин.
   - "Концерт для оркестра" Бартока, правильно? - спросил он.
   Она, улыбаясь, подняла голову.
   - Верно. Странно, ты так хорошо разбираешься в музыке.
   - А что тут странного? Сейчас эпоха электроники, радио,  проигрывате-
лей, верно? Если человек живет в маленьком  провинциальном  городке,  то
это не значит, что он не  может  увлекаться  литературой,  музыкой,  ис-
кусством. И у меня пропасть свободного времени.
   Лила поправила воротничок блузки.
   - Тогда, наверное, все наоборот. Странно не то, что ты всем этим  ув-
лекаешься, а то, что ты еще я владелец магазина,  обслуживающего  ферме-
ров. Такие вещи как-то плохо сочетаются.
   - По-моему, нет ничего плохого в том, чтобы обслуживать фермеров.
   - Я не хотела сказать ничего такого. Просто это... ну как бы, слишком
обыденно, что ли.
   Сэм сел за стол. Неожиданно он  нагнулся  и  поднял  что-то  с  пола.
Что-то маленькое, острое, блестящее.
   - Обыденно, - повторил он. - Что ж, может и так. А может все  зависит
от точки зрения. Например, что это у меня в руке?
   - По-моему, гвоздь.
   - Точно, Простой гвоздь. Я продаю их фунтами.  Сотни  фунтов  в  год.
Отец тоже торговал ими. Да, с тех пор как открылся наш магазин, мы,  на-
верное, продали не меньше десяти тонн  гвоздей.  Любой  длины,  размера,
простые, обычные гвозди. Но ничего, обыденного ни в одном  из  них  нет.
Если хорошенько подумать. Потому что каждый гвоздь  служит  определенной
цели. Постоянной, важной цели. Ты знаешь, что не меньше  половины  дере-
вянных домов в Фервилле держатся на гвоздях, которые мы продали  а  свое
время? Наверное, это глупо, но часто, когда я прохожу мимо них, мне  ка-
жется, будто я помог построить  эти  дома.  Купленные  в  моем  магазине
инструмента обтесали доски, придали им  нужную  форму.  Краска,  которой
покрыты стены, кисти, укрепленные от ветра двери и ставни - тоже мои,  и
стекло для окон... - Он виновато улыбнулся и помолчал.
   - "Слушайте великого и несравненного знатока", так у меня сейчас  по-
лучается? Нет, я верю в то, что говорю. В моем деле каждая мелочь  имеет
свое назначение. Потому что она  служит  жизненным  потребностям  людей.
Один-единственный гвоздь, вроде этого, выполняет  определенную  функцию.
Вобьешь его в нужном месте и можешь быть уверен, что все будет в  поряд-
ке, он будет служить и через сотню лет. После того как нас уже  не  ста-
нет, тебя и меня.
   Он сразу же пожалел, что произнес эти  слова.  Но  было  уже  поздно.
Улыбка словно стерлась с ее лица.
   - Сэм, я очень волнуюсь. Сейчас почти четыре, а Арбогаст все  еще  не
позвонил...
   - Позвонит. Еще уйма времени, потерпи немного.
   - Я не могу успокоиться! Ты сказал: если он ничего не найдет за двад-
цать четыре часа, я иду в полицию.
   - Так и будет. Но у него еще есть время до девяти. К тому же,  может,
нам все-таки не придется никуда обращаться. Может, Арбогаст прав.
   - Может быть, может быть! Сэм, я хочу знать ТОЧНО! - Все еще хмурясь,
она поправила ворот блузки. - Не пытайся отвлечь меня своими  душеспаси-
тельными речами насчет гвоздей. Все равно видно, что ты  так  же  дерга-
ешься, как и я. Ну скажи, разве я не права?
   - Да. Конечно, права. - Он вскочил, взмахнув руками. - Никак не  пой-
му, почему он до сих пор не позвонил? Не так уж много  в  здешних  краях
мест, которые нужно проверить. Даже если бы он решил заглянуть в  каждый
мотель или закусочную, стоящие возле шоссе, во всем округе! Если к обеду
он так и не даст о себе знать, я сам пойду к Джуду Чамберсу!
   - К кому?
   - Джуд Чамберс. Он у нас шериф. Фервилл - центр округа.
   - Сэм, я...
   В магазине раздался звонок. Сэм сорвался с места, не дожидаясь,  пока
она закончит говорить. Боб Саммерфилд уже поднял трубку.
   - Это тебя, - сказал он Сэму.
   Сэм взял у него трубку и бросил взгляд через  плечо.  Лила  вышла  из
комнаты вслед за ним.
   - Алло, слушает Лумис.
   - Это Арбогаст. Наверное, уже начали беспокоиться?
   - Еще бы! Лила и я сидим и ждем твоего звонка. Как успехи?
   Короткая, почти незаметная пауза. Потом: "Пока никак".
   - Пока? Где же ты был весь день?
   - Легче сказать, где я не был. Я прочесал здешние места. В  настоящий
момент нахожусь в Парнассе.
   - Но это на самой границе округа, верно? А как насчет шоссе?
   - Я проехал его из конца в конец. Но, по-моему, возвратиться можно  и
по другой дороге, так ведь?
   - Да, точно. Старое шоссе - теперь это местная дорога. Но  там  абсо-
лютно ничего нет. Даже заправочной станции.
   - А вот парень в ресторанчике, откуда я звоню, говорит,  что  там  до
сих пор стоит мотель.
   - Ох, а ведь точно, есть такой. Старый мотель Бейтса. Я  и  не  знал,
что он до сих пор открыт. Навряд ли ты найдешь там что-нибудь.
   - Что ж, остаются еще другие места. Так или иначе, я возвращаюсь этим
путем, загляну туда на всякий случай. Как там у вас?
   - Нормально.
   - А девушка?
   Сэм понизил голос:
   - Она хочет, чтобы я немедленно сообщил в полицию.  И  по-моему,  она
права. После того что ты сказал мне, я уверен в этом.
   - Подождешь до моего приезда?
   - Как долго это займет?
   - Возможно, час. Если только не найду что-нибудь в мотеле. - Арбогаст
замялся. - Слушай, мы ведь договорились. И я своего слова не нарушу.  От
вас требуется только одно: подождите, пока я не приеду  в  город.  И  мы
вместе отправимся в полицию. Со мной вам намного легче  будет  добиться,
чтобы они взялись за дело как следует. Знаешь, как это бывает с  провин-
циальными служителями закона. Как только ты скажешь, что нужно  объявить
розыск, начнется паника.
   - Мы даем тебе час, -- произнес Сэм. - Найдешь нас здесь, в магазине.
   Он повесил трубку и повернулся к девушке.
   - Что он сказал? - спросила Лила. - Никаких следов, да?
   - В общем, да, но он не закончил. Есть еще одно место...
   - Всего одно место?
   - Только не говори это таким тоном, Лила. Может быть, там он  услышит
что-нибудь важное. А если нет, он приедет сюда через час. И мы все вмес-
те пойдем к шерифу. Ты ведь слышала, что я сказал ему.
   - Хорошо, подождем. Еще час, как ты сказал.
   Казалось, этот час никогда не кончится. Сэм был почти рад, когда  ма-
газин, как это обычно бывает по субботним вечерам, заполнила толпа  и  у
него появился предлог, чтобы уйти из комнаты и помочь справиться с пото-
ком покупателей. Он больше не мог заставлять себя вести светскую беседу,
не мог притворяться спокойным и веселым. Перед ней, и перед самим собой.
   Потому что теперь он сам начал испытывать это чувство.
   Что-то случилось.
   Что-то случилось с Мери.
   Что-то...
   - Сэм!
   Выбив чек, он оторвался от кассового автомата; это  был  голос  Лилы.
Она вышла из комнаты и стояла перед ним, указывая на свои ручные часики.
   - Сэм, час прошел!
   - Я знаю. Дадим ему еще пару минут, хорошо? Все равно я  должен  буду
сначала закрыть магазин.
   - Ладно. Еще несколько минут, но не больше. Ну пожалуйста, Сэм!  Если
бы ты знал, что я сейчас чувствую...
   - Знаю. Уж поверь. - Он сжал ее руку, выдавил из себя  улыбку.  -  Не
волнуйся, он появится с минуты на минуту.
   Но Арбогаст не появился.
   Сэм вместе с Саммерфилдом  проводили  последнего  покупателя  в  пять
тридцать. Сэм проверил книгу учета. Боб накрыл товары от пыли.
   Арбогаста все еще не было.
   Саммерфилд выключил свет, собираясь уходить. Сэм вытащил ключ.
   Арбогаста нет.
   - Ну все, - сказала Лила. - Идем. Если ты не пойдешь прямо сейчас,  я
са...
   - Слышишь? - произнес Сэм. - Это телефон. А через  несколько  секунд:
"Алло?"
   - Это Арбогаст.
   - Ну где же ты? Обешал...
   - Неважно, что я обещал. - Голос сыщика звучал приглушенно,  он  явно
спешил. - Я в том мотеле, у меня всего минута. Хотел  объяснить,  почему
не приехал. Слушай, я напал на след. Твоя подружка была здесь, это  точ-
но. Ночью, в прошлую субботу.
   - Мери? Ты уверен?
   - Да, абсолютно. Я просмотрел книгу регистрации, сравнил почерк.  Ко-
нечно, она подписалась чужим именем, Джейн Вилсон,  и  придумала  адрес.
Мне потребуется судебное решение, чтобы снять копию,  если  нужны  будут
доказательства.
   - Что еще ты там нашел?
   - Совпадает описание машины, да и самой девушки. Владелец мотеля  все
мне выложил.
   - Как ты ухитрился столько узнать?
   - Предъявил свое удостоверение, наплел что-то насчет угнанной машины.
Он так и задергался. Этот парень  здорово  похож  на  чокнутого.  Норман
Бейтс, так его зовут. Знаешь его?
   - Нет, боюсь, что нет.
   - Говорит, что девушка подъехала к мотелю  в  субботу,  около  шести.
Заплатила вперед. Ночь была пасмурная, дождь, кроме нее никто не заехал.
Уверяет, что она уехала ранним утром, прежде чем он вышел из дому, чтобы
начать работу. Живет вдвоем с матерью за мотелем.
   - Как думаешь, он правду говорит?
   - Пока не знаю.
   - Что это значит?
   - Ну, я его немного прижал, когда допытывался насчет машины и так да-
лее. А он проговорился, что пригласил девушку к себе домой на ужин. Уве-
ряет, что больше ничего не было и мать может подтвердить его слова.
   - Ты разговаривал с ней?
   - Еще нет, но обязательно сделаю это. Она в доме,  в  своей  комнате.
Парень начал заливать мне, будто она так больна, что никого не может ви-
деть, но я, когда въезжал к ним, заметил старушку в окне спальни, и  она
одарила меня взглядом. Так что я сказал ему, что собираюсь  немного  по-
болтать с пожилой леди, нравится это ему или нет.
   - Но у тебя нет права...
   - Слушай, ты хочешь, чтобы я все выяснил насчет твоей  подружки,  или
нет? А этот парень, кажется, и не слыхал ничего про  ордер  на  обыск  и
прочие формальности. Так вот, он, пыхтя, помчался к дому сказать мамаше,
чтобы она оделась. А я решил быстренько позвонить вам, пока его нет. Так
что подождите немного, пока я здесь не закончу. Ага, вот он  возвращает-
ся. Ладно, увидимся позже.
   Щелчок, потом раздались гудки. Сэм повесил трубку. Повернулся к  Лиле
и изложил содержание разговора.
   - Теперь стало полегче?
   - Да. Вот если бы только знать...
   - Узнаем, и очень скоро. Сейчас нам остается одно: терпеливо ждать.
 
   -9-
 
   В субботу вечером Норман брился. Он брился раз в  неделю,  всегда  по
субботам.
   Норман не любил бриться - из-за зеркала. В зеркале все время  извива-
лись волнистые линии. Почему-то в каждом зеркале были эти  странные  ли-
нии, от которых болели глаза.
   А может быть, все дело в том, что у него плохие глаза. Да, точно;  он
ведь помнил, как любил смотреть в зеркало, когда  был  маленьким.  Любил
стоять перед зеркалом без одежды. Однажды его поймала  за  этим  Мама  и
ударила по виску головной щеткой с серебряной  ручкой.  Ударила  больно,
очень больно. Мама сказала, что так делать нельзя,  нельзя  смотреть  на
себя, когда ты голый.
   Он до сих пор не забыл, как было больно, как потом болела  голова.  С
этого дня голова начинала болеть каждый раз, как он смотрел в зеркало. В
конце концов Мама повела его к доктору, и доктор сказал, что Норман нуж-
дается в очках. Они действительно помогли, но все равно, когда он  смот-
рел в зеркало, он начинал плохо видеть. Поэтому он обычно просто старал-
ся не делать этого без особой  надобности.  Но  ведь  Мама  была  права.
Нельзя, противно смотреть на себя обнаженного, беззащитного, словно  че-
репаха без панциря; рассматривать складки рыхлого жира, короткие  безво-
лосые руки, нависший живот и под ним...
   Когда так  рассматриваешь  себя,  хочется  стать  кем-нибудь  другим.
Стройным, высоким и красивым, вроде дяди Джо Консидайна. "Посмотри-ка на
нашего дядю Джо: вот это видный мужчина!" - постоянно твердила Мама.
   Что ж, это была правда, и никуда тут не денешься. Пускай он был  вид-
ным мужчиной; Норман все равно ненавидел дядю Джо  Консидайна.  Как  ему
хотелось, чтобы Мама не заставляла называть его "дядя Джо".  Потому  что
никаким он дядей не был, просто друг, то и дело навещавший Маму. Он  на-
доумил ее построить мотель, когда Мама продала ферму с землей.
   Странно. Мама всегда ругала  мужчин  и,  конечно,  "твоего-папу-кото-
рый-сбежал-от-меня", а вот дядя Джо Консидайн просто сводил  ее  с  ума.
Дядя Джо мог заставить ее сделать все, что угодно. Хорошо бы  уметь  вот
так, хорошо бы стать таким же видным мужчиной.
   НЕТ, НИЧЕГО ХОРОШЕГО! Потому что дядя Джо был мертвецом.
   Осторожно водя бритвой по коже, Норман растерянно моргнул, и  отраже-
ние в зеркале тоже моргнуло. Странно, как же он мог забыть? Да с тех пор
уже, наверное, двадцать лет прошло. Конечно,  время  -  понятие  относи-
тельное. Так сказал Эйнштейн, но до него это знали еще древние  мыслите-
ли, а в нынешнее время многие мистики, вроде Алейстера Кроули и  Успенс-
кого. Норман читал их книжки, а некоторые даже были  в  его  библиотеке.
Мама не одобряла этого, утверждала, что они выступают против религии, но
дело было в другом. Просто когда он читал книжки, он уже не бьет ее  ма-
леньким мальчиком. Он становился взрослым мужчиной,  человеком,  который
познавал тайны пространства и времени и  овладевал  таинствами  бытия  и
разных измерений.
   Он словно одновременно был двумя разными людьми: ребенком и взрослым.
Стоило подумать о Маме, и Норман становился маленьким мальчиком, говорил
и думал как ребенок, по-детски реагировал на все. Но когда он  оставался
сам с собой, - ну не совсем так, когда он держал в  руках  книгу,  -  он
превращался во взрослого мужчину с развитым интеллектом. Достаточно раз-
витым, чтобы осознать, что он может страдать легкой формой шизофрении, а
скорее всего каким-то видом невроза.
   Разумеется, не очень-то нормальное положение. Быть Маминым  маленьким
мальчиком не очень-то просто. С другой стороны, до тех пор пока он  соз-
нает существующую опасность, он может справляться с ней. А также  с  Ма-
мой. Ей просто повезло,