сы и барабаня короткими пальцами
по коробочке блока связи.
  - Тут надо кое-что уточнить, - возразил Пер. - Это не Ганс, а я работал с
Толле... И тем не менее, я не думал, что использовать его идеи можно будет
где-нибудь в обозримом будущем.
  Не хватило интуиции. А вот сам Толле был в этом уверен с самого начала.
Тут дело в особенностях науки Чура. Если это можно называть наукой. Они все
что могли прочли из того, что им оставили сгоревшие в прах отцы - и
премудрости физики и секреты физики и тайны математики... Они постарались
все это понять и как могли переварили в своих головах, брошенные дети
Чура... Но в этих же головах бродили и дико перевранные сказания Запретного
Эпоса, и невероятные понятия Языка Псов и жуткая, искаженная логика всего
мира постапокалипсиса... И черт знает какой коктейль образовался в этих
головах!
  - Продолжайте, Пер, - ободрил его Роше. - Неплохо узнать, наконец, с кем
нам предстоит встретиться...
  - Я уже сказал, - отозвался Густавссон, - что для выживших после
термоядерной катастрофы поколений Чура характерна невероятно развитая
интуиция. Так вот, сказать это - значит не сказать ничего! Лет сорок тому
назад эти итальянцы - Кармоди и Реджиани - неплохо продемонстрировали всему
миру чего можно добиться, растормозив скрытые сигнальные системы
человеческого мозга. Так вот: это были только цветочки! Если Кармоди
удалось, так сказать, сыграть на этом инструменте лишь пару тактов, то
самый серый из колонистов Чура может исполнять на нем фуги и роковые
композиции. Запросто! Мы вообще недооценивали богатство внутренней жизни
этих людей. Воображаем, что она столь же бедна и аскетична, как их быт. А
дело то обстоит наоборот! Это мы с нашей постоянной завязкой на среду, на
внешние условия смешны им. Когда - в две тысячи сороковом, кажется,
появилось доказательство невозможности построения единой теории поля, наши
теоретики облегченно вздохнули и махнули рукой на эту тупиковую ветвь
познания. На долгие годы. Занялись проблемами подпространственного
перемещения и всем таким... А если разобраться, то Гартман и братья
Измайловы всего-то и доказали тогда просто варант теоремы Г деля:
непозможность непротиворечивого описания множества всех известных
физических взаимодействий на формализованном языке современной физики.
  Только и всего. Я в свое время сам с тупым самодовольством растолковывал
это Тору - тогда, на мой взгляд, зеленому мальчишке. Он, впрочем, наверное,
мало изменился.
  Он к этому отнесся совершенно спокойно, Торвальд Толле - к невозможности
объединить в одной физике гравитацию, электричество и ядерные силы! К тому,
что завело в тупик Эйнштейна, и от чего Гартман ушел в монастырь, а
Ватанабе застрелился! А вот Тор ни капли не расстроился. Не стал делать из
этого трагедии. И потихоньку слепил себе другую физику. Которая все это
смогла. Это и многое другое. Правда, в ней - этой его физике, нельзя
сформулировать понятие поля, и арифметика к ее объектам не всегда
применима, но это уж - детали. Это ведь в нашем понимании Толле -
крупнейший теоретик, а на Чуре он - Оружейник... И в его задачу входило не
преодоление противоречий физических теорий, а создание надежного средства
защиты от Нелюди.
  Что, в общем-то, и было сделано.
  Так вот - понять возможности, которые открывает подход Толле, я смог не
сразу, а когда понял, я... Я написал донос на Ганса Крюге. Перед этим мы
поспорили в последний раз. И, наконец, сформулировали свои позиции: Динамит
стирал в порошок города, ядерное оружие - страны и континенты, - сказал мне
Ганс тогда. - Антиматерия дала нам возможность сжигать планеты и взрывать
звезды.
  А то, что придумал Тор будет уничтожать миры. Это - то знание, которое
человечеству не нужно и не будет нужно никогда. Может быть среди многих
возможных Вселенных лишь наша обрела реальность, что в ней разуму не дано
уничтожить себя... А то, что придумал он - это не от разума. Не от
человеческого разума, по крайней мере. Это нарушает запрет. Нам должно
хватить мудрости отказаться от этого знания.
  От мира Чура - вообще, ибо он стал чужд самому существу Мира и Человека.
  Я возражал ему. В конце концов, - говорил я, - гравитационное оружие
никогда не будет применено в полную силу: достаточно, если мы будем
создавать на пути потенциального противника непреодолимые барьеры,
сворачивать его корабли в сторону. На худой конец, уничтожать какие-то
объекты - базы, пусть даже города - гравитационным коллапсом. И вовсе
незачем прибегать к крайности - к Свертке Миров... Тем более, к Свертке
Космоса в целом. Тем более, что Свертку нельзя назвать уничтожением в
полном смысле этого слова: речь идет, скорее, о перемещении свертываемого
объекта в некий иной пространственно-временной континуум, свойства которого
нам, конечно, заранее неизвестны...
  Тут он перебил меня: Точно так же, как неизвестны нам свойства Того
Света, куда случается отправлять врага или отправляться самим - с
отпущением грехов или без...
  И выложил главный свой аргумент: Никогда в истории, ни одной из
цивилизаций не удалось сохранить монополию ни на какое чудо-оружие. Не знаю
с кем в действительности собрались воевать наши стратеги - с Предтечами, с
иными цивилизациями, с демонами ночи, но только очень скоро противник
получит в руки точно такие же возможности манипулировать
пространственно-временным континуумом, что и мы. И начнется стремительная
эскалация разрушения. С тем только отличием от классического механизма
наших, человеческих эскалаций, что мы можем не успеть найти общий язык с
противником, природа которого нам неизвестна. И вина за то, что произойдет,
падет на того, кто начал первым - на нас. Нет, Разум только тогда
заслуживает названия Разума, когда он способен ограничить себя.
  Тогда и я выложил свой аргумент. Точнее - свое кредо.
  Нам не суждено знать, - сказал я ему, - погубит нас новое знание или не
погубит. Но одно я знаю точно: нам не дано по своей воле отказаться от
своего пути. И единственное, что может помочь нам устоять против бед,
принесенных знанием, которого мы достигли - это новое знание, которого нам
следует достичь как можно быстрее...
  Потом нам нечего было уже сказать друг другу. Я отправился в свой блок и
написал дополнение к нашему докладу - в конце концов, надо же было хоть
как-то объяснить, почему один из двух его авторов отказался его
подписывать. Я не стал, разумеется, вдаваться в те дебри философии, в
которых увязли мы в своих ночных дискуссиях. Я коротко характеризовал
Ганса, как принципиального противника дальнейшего развития отношений
Федерации с Цивилизацией Чур, выразил предположение о том, что такая
позиция может привести к неадекватным действиям уполномоченого Крюге в ходе
текущего Контакта и к его общей необъективности в интерпретации имеющейся в
нашем распоряжении информации и даже к ее прямому искажению...
  Думаю, что я не покривил душой, хотя у тех, кто прочитал его, сложилась в
отношении Ганса не совсем правильная иллюзия - к самим-то колонистам он
отнюдь не был враждебен... В его к ним отношении было гораздо больше
доброты и сострадания, чем в моем, например, отношении... В чисто
эмоциональном плане ему понимание колонистов давалось неизмеримо лучше, чем
мне.
  Дальнейшее было вполне предсказуемо и не принесло никому ничего из того,
что мы все ожидали. Ганса, не откладывая дела в долгий ящик, отозвали, и
здесь, на Прерии, он занялся активной пропагандой против развития отношений
с Цивилизацией Чур.
  Некоторое время он был лидером этого движения, но потом в Метрополии у
него нашлись такие талантливые и популярные последователи, что сам он
просто зачах в их тени. Сейчас он возглавляет местного значения комитетик
этого своего движения...
  Я еще три года работал на Чуре. Подготовил еще несколько докладов
  - один секретнее другого - о возможностях использования результатов Тора
в оборонных проектах Федерации. И вернулся в эти края - по состоянию
здоровья. До самого того времени, когда разгорелась эта история cо
шпионажем, я довольно активно консультировал подготовку новых кандидатур
для работы на Чуре и вообще - привлекался к разработке разных тем,
связанных с Чуром... Но то, что так развело наши с Гансом дорожки - работы
Тора - больше никогда не всплывали на поверхность этих темных вод, что
зовутся официальной политикой Федерации...
  Сейчас я только посмеиваюсь, вспоминая наши споры там, в подземных
бункерах сожженнной планеты. Мы-то воображали: что решаем мировые проблемы
и что от нас и в самом деле что-то зависит... Нет, ей Богу, это - очень
смешная тема: философы и бюрократы... Программа разработки гравитационного
оружия не двигалась с места вовсе не из-за того, что к региональным
парламентам и к резиденции Федерального Директората время от времени
стекались жидкие ручейки демонстрантов с требованиями запретить
исследования, опасные для мира и существования Человечества. Просто эту
программу отторгала громада бюрократической машины: бюрократия Академии -
из косности и непонимания, бюрократия военной машины - из страха перед
неизбежной перетасовкой постов, бюрократия промышленности - из страха перед
сменой привычных приоритетов... Но были и те, кто сделал ставку на перемены
- и вот первые ласточки: Тор Толле приглашен в один из Миров Федерации - в
тот, что поближе к Чуру и подальше от посторонних глаз... Для участия в
научных штудиях... Верно, где-то не так пошли дела...
  Но я - в те дальние годы - был нетерпелив. Не хотел дожидаться, пока
новое победит старое в ходе естественного развития событий...
  И Дьявол мне подкинул прекрасную возможность пришпорить клячу Истории -
ко мне обратились за моими секретами некие анонимные покупатели... Сделано
все было достаточно тонко: сначала просто приятное знакомство с приятными
людьми издалека, изнывающими в нашем захолустье, потом - по счастливой
возможности - приглашение прочитать курс лекций - перед избранной
аудиторией - о цивилизации и культуре Чура. На основе рассекреченных
материалов, разумеется...
  Неожиданная, до смешного щедрая оплата этой безделицы... И предложение с
лекциями этими совершить турне - тоже за головокружительно высокую плату. В
поездке - интересные встречи, намеки на то, что вся эта таинственность,
накрученная вокруг работ на Чуре - секрет Полишинеля. Намеки на знакомство
с моими докладами. Лестная их оценка. Вполне оправданные сожаления о том,
как меня недооценивает руководство Федерации...
  Предложение консультировать престижный проект - без разглашения секретных
данных, но с их учетом... Затем - очень аккуратно - демонстрация того, что
состав преступления уже набрался: тут и факты и провокация и умелая
подтасовка... И в финале - вербовка.
  И гоп-ля! - вы уже получаете зарплату за работу в бункерах Семи портов...
  Не могу сказать, что я с самого начала раскусил эту игру. Но и наивным
дурачком я отнюдь не был: для меня участие в этой игре было не только
способом поправить свое материальное положение и потешить свое тщеславие -
это был способ свести счеты с ненавистными тупицами из бесчисленных
министерств и ведомств, готовыми похоронить важнейшее направление оборонных
исследований в своей бумажной текучке. И способ расшевелить эту тупую,
косную машину. Заставить ее работать, наконец, на благо людей. Да, это
представлялось и представляется мне и сейчас неоспоримым благом - познание
природы гравитации и овладение ее силами...
  Единственный способ пришпорить современное бюрократическое государство -
это испугать его. Предоставить конкурентам шанс обойти его на повороте...
Впрочем, я не был настолько глуп, чтобы на корню продать всю информацию по
нашим с Тором работам. Самое основное я придержал... С этой точки зрения, я
добился своей цели и не жалею о заплаченной цене...
  А вот на ваш вопрос о том, кто же был моим покупателем, я так и не могу
вам ответить. Попросту не знаю ответа...
  Конспирация у этих господ была на высоте.
  Впрочем, не трудно догадаться: скорее всего - те неконтролируемые законом
промышленно-финансовые группы, что принято называть Комплексом...
  Или - тоже незаконопослушные - производители вооружений с Дальних Баз.
Или... Это, впрочем, не так уж и серьезно - заниматься гаданием на кофейной
гуще на все эти темы. Какое значение имеет кого на самом деле представляли
Семь портов?
  Гравитационное оружие все равно в кратчайший срок станет достоянием всего
Человечества, как только его разработка будет окончена. Когда и если... Оно
не предназначено для войны между людьми - только для сражения людей с
кем-то иным...
  - Вот об этом я и хотел спросить вас... - Ким поднял глаза на
заключенного П-1414. - Вы уверены, что за ваш товар вам платили именно
люди?
  Какое-то мгновение длилось молчание. За это мгновение взгляд заключенного
П-1414 стал сначала недоуменным, затем - наполнился ужасом.
  - Что вы хотите сказать? - потеряв дыхание, спросил он одними губами.
  - Только то, что на тех снимках, что я показывал вам, изображены
биороботы. Нелюдь... - пожал плечами Ким. - Снимки предоставлены господином
Свирским - он работает с такими вещами... И еще - индикаторы, сработанные в
Спецакадемии - мой и комиссара - показывают высокую вероятность того, что
мы находимся в непосредственной близости от открытого Портала...
  Некоторое время они молчали.
  - Пожалуй, мы не напрасно ждем подкрепления... - произнес наконец Пер,
глядя в пространство перед собой.
  - А я, пожалуй, свяжусь с майором Свирским, - Ким достал блок связи. - Вы
не против того, чтобы поделиться лаврами с этим джентльменом, комиссар?
  - Не против, - вздохнул Роше. - Майор просил передать вам свою
благодарность за ту информацию о Старом Доме... Но просил добавить, что она
слегка запоздало. Гнездо было уже пустым, когда туда нагрянули люди из
Спецакадемии. И он боиться, что в ближайшее время мы встретимся с теми
птичками, что из него улетели...
  
                             ГЛАВА 10. ТАР-ТАРАРЫ
  
  Кто бы только мог подумать... - вздохнул Иван.
  - Кто бы только мог подумать, что девушка хрупкого телосложения может
этак вот гвоздить в стальную дверь - так, что та с направляющих вот-вот
слетит...
  Он поднялся со своего места, вышел в коротенький коридорчик, придал
своему лицу предельно любезное выражение и надавил комбинацию кнопок
шифрозамка. Дверь в комнату для гостей послушно съехала в сторону, явив
лейтенанту Гостеву репортера Гэлэкси ньюс Энни Чанг, разьяренную, как все
демоны ада вместе взятые.
  - Не стоит бить дверь кулачками, мисс, - ласково посоветовал Иван. - Еще
покалечитесь... Лучше воспользоваться коммутатором ...
  - Лучше вообще не запирать своих гостей словно арестантов,
  - возмущенно парировала Энни. - Я хочу, наконец, заварить себе настоящий
чай! Где этот ваш бородатый тип? Он обещал сходить за Липтоном и...
  - Я очень сожалею... - развел руками Иван. - Вы совершенно правы - мы не
должны были ограничивать вашу свободу... Но сложилась, как говориться,
форс-мажорная ситуация.
  Похоже, что мы здесь находимся под колпаком - есть признаки прослушивания
наших переговоров. Вокруг шляются типы, похоже ведущие наблюдение за
деятельностью явки. А тут
  - потребовалось срочно подключаться к операции... С Липтоном придется
немного подождать: все наши брошены на прочесывание Поймы...
  - Поймы? - Рефлекс сотрудника службы новостей сработал четко. - Вы
говорите о Ржавой Пойме? Там происходит что-то, связанное с..?
  - Спецоперация, мисс. Пока не могу сказать вам ничего больше...
  Мысленно Иван обругал себя за очередной прокол.
  В присутствии работников СМИ лучше вообще не раскрывать рта...
  Как ни странно, взрыва интереса к деталям операции со стороны неугомонной
Энни не последовало.
  Вместо того, чтобы одолевать дежурного бесполезными вопросами, она,
сердито схватив свою сумочку и заявив, что ей давно пора привести себя в
порядок, уединилась в ванной. Там она убедилась, что имеющееся обычно в
такого рода помещениях вентиляционное окошко в этой спецквартире надежно
забрано довольно частой и очень прочной решеткой.
  - Слушайте, офицер! - сердито воскликнула она, появляясь в гостиной с
брызгами воды на лице и сумкой, накинутой на плечо.
  - Да мы с вами здесь - в самой настоящей ловушке!
  Сплошные запоры и шифрозамки. Даже - на отхожем месте! Да вы в своем уме
были, когда сооружали все это?! А куда мы денемся, если нас тут блокируют?
Или - если просто пожар? Или...
  Иван снова тяжело вздохнул. Но вынужден был признать, что беспокойная
подопечная полностью права - ее позабыли проинструктировать о правилах
поведения на явке в критических ситуациях.
  - Не стоит держать нас за таких уж тупых копов, мисс, - улыбнулся он. -
Квартира имеет три запасных выхода. Вот смотрите - один здесь, - он сдвинул
декоративную панель, - прямо за спиной у Энни. - Выходит к ближайшей
станции подземки.
  Вот этот - пройдемте - выходит на пожарную лестницу... А здесь,
  - Иван позволил себе увлечь Энни под локоток в другой конец казенных
аппартаментов - это не просто декоративная железка.
  Под ней - скрытый люк. Открывается так... И по этому медному шесту -такие
в старину в пажарных частях ставили - вы за пару секунд сьезжаете в
подземный гараж. Он изнутри открывается без проблем и из него можно выйти
прямо...
  - Это - как раз то, что надо! - Энни поправила сумку на плече. - Ну
прощайте - я пошла.
  Она уверенно обхватила отполированный шест и бесшумной тенью скользнула
вниз.
  Пробежав легкой спортивной трусцой пару кварталов, Энни перешла на
быстрый шаг и вытащила из сумки свой Эрикссон, чтобы вызвать такси. Но
аппаратик молчал как заколдованный. Энни сдвинула крышку отсека батареек и
с досадой взмахнула рукой - он был пуст. Возможно Агент на Контракте
проявил о ней свою заботу.
  Ну - спасибо вам, господин Яснов, - возмущенно поблагодарила она
отсутствующего виновника сией очередной неприятности и принялась поднятой
рукой голосовать редким в этот ранний час малого утра попуткам.
  Хотя улица и выглядела пустой, ждать долго ей не пришлось.
  Тяжелый, чуть напоминающий катафалк, Лорд-мастер вывернул сзади, из-за
угла, так тихо и незаметно, что Энни даже подпрыгнула, когда услышала
позади мягкий, с еле заметным акцентом голос:
  - Садитесь, мисс... Нам по-пути.
  Пенсне человека на заднем сидении приглашающе сверкнуло.
  - По пути, мисс - смею вас заверить...
  
                  * * *
  
                
  
                  
    На несколько мгновений их поглотила темнота, потом Адельберто наконец
нащупал сенсор осветительной системы и рассеянное сияние наполнило
внутренность рубки.
  - Теперь делаем так... - он нагнулся над приборами и снова наморщил лоб,
вспоминая нечто, надежно упрятанное в памяти. - Вот... - Он потыкал в
панель управления. - Снова погружаемся. И уходим отсюда потихоньку... Пошли
отсюда, а то - неровен час - зацепим за какую-нибудь хреновину, которая
пульнет с дюжину зарядов по местам дислокации противника...
  - Это - не ракетоносец... - встревоженно возразил Тор. - Это, вообще,
очень странная субмарина... От нее...
  Она просто пахнет бедой...
  - Я вижу - ты разбираешься... - усмехнулся Мепистоппель, открывая дверь,
ведущую в помещения основного корпуса субмарины.
  - Конечно, это - всего навсего патрульная посудина, переделанная под
баржу. Точнее - под что-то типа парома. Ходит на полной автоматике -
туда-сюда-обратно по подземному туннелю.
  Там - в скальном грунте - какие-то секретные установки. Их нагородили
здесь черте когда... Те самые - Семь островов... А один малый, что был
связан с той конторой, от которой все это добро осталось, держал меня
чем-то вроде связного, а заодно и ночного сторожа, когда отлучался тот
надолго.
  Он здесь довольно долго отсиживался... Но в конце концов - слопали его
господа из контрразведки. Но все равно - ты прав... Что-то здесь есть во
всей этой консервной банке... Потустороннее...
  Жуть какая-то...
  нечего нам торчать в рубке без дела. Тем более, что мы уже приехали...
Прип