туральный кофе было поистине зрелищем, окупившим  все 
неудобства,  проистекающие  от  нехватки  в  багаже  агента    на 
контракте тех двух килограммов полезного груза, которые  пришлись 
на  отменного  качества  кофейные  зерна.  Возможно    то    были 
единственные два килограмма, что были ввезены на Прерию в  полном 
соответствии с действующим таможным законодательством. 
     Зачарованный этим зрелищем,   Ким  минуты  три  наблюдал  за 
процессом принятия напитка своим  будущим  партнером,    а  затем 
принудил  себя  вновь  погрузиться  в  компьютерные   стенограммы 
показаний свидетелей по делу  о  возможном  похищении  гражданина 
Федерации (Цивилизация Чур) Торвальда  Толле  -  частного  лица.
Комиссар покончил с кофе и,  вместо того,   чтобы  включить  свой 
терминал,  зашел за спину Федеральному Следователю и  стал  через 
его плечо вникать в ползущие по экрану  строки.    Попутно,    он 
разминал в пальцах извлеченную из портсигара сигарету,    находя, 
видимо, в этом процессе замену курению,  как таковому.  Некурящий 
партнер был ему явно  в  тягость.    Ким  уже  надумал  попросить 
комиссара не стесняться и закуривать без всяких церемоний,  когда 
тот, наконец, известил его о своем мнении от увиденного на экране. 
     - Тараканы, - уведомил он  Кима минут  через  пять  тихого
посапывания, временами перемежаемого тяжелыми вздохами. 
     Ким,  разумеется,  уже  внял  предостережению  министра    о 
своеобразии методов работы комиссара, но все-таки слегка  опешил, 
пытаясь  соотнести  сказанное  с  помещенным  на  экране  текстом 
(допрос водителя-оператора кара спецдоставки Департамента туризма 
Федерации  Прерия-2,  Гната  Позняка,   госпрокурором    Эфраимом 
Беккером). 
     - Что вы имеете ввиду? - осведомился он.
     - Значки эти - буквы.  Ползут по экрану,  как  тараканы...
Как вам удается их разбирать?... 
     - Я увеличу шрифт,  -  чуть  виновато  и  чуть  недоуменно
потянулся к клавиатуре Ким. 
     - Не тратьте зря времени: я все равно  ни  черта  не  смогу
прочитать без очков... У меня  -  жуткая  дальнозоркость,  да  и
устают глаза от такой массы текста... 
     Киму потребовалось три или четыре секунды,  чтобы справиться 
с  приступом  естественного  удивления  и  сформулировать    хоть 
сколько-нибудь содержательную реплику: 
     - Так  или  иначе,  через  час  нам  надо  связно  изложить
господину министру план розыскных мероприятий и предложить  нечто 
конкретное,  а  не  просто  постановку  на  уши   всех    органов 
правопорядка планеты... 
     Комиссар  вразвалку,  чуть  косолапя,  пересек  кабинет,   с 
жалостью заглянул в опустевшую кофейную чашку и снова устроился в 
своем кресле,  воззрившись на Кима  задумчиво,    как  на  маслом 
написанный натюрморт. 
     - И что же вы намерены предпринять, господин Яснов?  У  вас
есть - как это называют в книжках - рабочая гипотеза? Версия?
     - Время версий, на мой взгляд, еще  не  наступило,  -  как
можно мягче начал Ким. 
     "В чем-то большой ребенок", -  вспомнил он слова министра.
     - Но, судя по тому, насколько чисто выполнено похищение, мы
имеем дело просто с неплохими профессионалами,    которые  прошли 
сквозь все  э-э...    защитные  структуры  здешнего  государства, 
простите, как нож сквозь масло. 
     - Сравнение обидное, но точное, - заметил комиссар,  вновь
извлекая на свет божий недомученную сигарету. 
     Ким уже снова был близок к попытке узаконить курение в своем 
кабинете, но комиссар продолжил свое рассуждение: 
     - Характерно, что как нож не разрушает теплого  масла,  так
же и эти, как вы  говорите,  профессионалы  не  нанесли среде,  в 
которой поработали, особого вреда. Несколько угнанных машин - их
уже все нашли - всякое мелкое хулиганство,  но  никаких  трупов,
никаких взрывов и пожаров...  Вы правы во всем,   кроме  основной 
мысли,  которая вас гипнотизирует - мысли о том,  что  похищение
Толле - дело рук профессионалов. Все эти люди,  которые проходят
сейчас как главные свидетели всей этой  глупости  -  и  помощник
секретаря Братов,  и водила этот - Позняк,  оба они  и  еще  ряд
людей должны были быть мертвы.    Когда  работают  профессионалы, 
живых свидетелей не остается.  Речь  идет  о  военной  физике  -
о-ла-ла!  И ни одной жертвы за шесть часов...  Не говорите мне  о 
профессионалах. 
     "Вот так одни и те же факты приводят  две  разные  головы  к 
двум разным выводам", -  с  грустью  умозаключил  Ким.  А  вслух
спросил: 
     - Так что, начнем расследование с любителей розыгрышей? Или
просто дадим объявление в газету? 
     - Я намерен начать с того, чтобы по-человечески  поговорить
с  этими  двумя  недотепами,  которым  похитители,    прямо-таки, 
подарили жизнь. Если  вы  думаете,  что  госпрокурор  и  люди  из 
комиссии двух министерств выжали из  них  все  до  капли,  то  вы 
глубоко заблуждаетесь. Не хочу даже тратить время на их писанину. 
У нас разные цели с господами министрами. Им нужны  виноватые,  а 
нам нужен Торвальд Толле. По возможности, живой... 
     Ким, уже  на  две  трети  пробежавший  глазами  имеющиеся  в 
наличии материалы дела,  не  мог  не  признать,  что  его  усатый 
напарник был недалек от истины. Он выпрямился в  жестком  кресле, 
всем свом видом приглашая Роше продолжить мысль. 
     - А дальше я бы предложил нам бежать  по  разным  дорожкам,
господин агент.  Мы с вами - не обижайтесь - люди разных миров.
Если бы я хоть на минуту допустил мысль  о  том,  что  на  Прерии 
орудует  банда  шпионов  галактического  масштаба,  я  бы  просто 
предоставил себя в ваше распоряжение.  Я за свою жизнь засадил за 
решетку сотни три  козлов,  уклоняющихся  от уплаты алиментов,  и 
брачных аферистов, несколько дюжин фальшивых банкротов  и  просто 
кассиров, скрывшихся с выручкой,  с  десяток  мерзавцев,  которые 
грабили людей с оружием  в  руках  и  корчили  из  себя  королей, 
примерно столько же похитителей людей  и  террористов,  несколько 
очень изощренных умников, которые занимались шантажом  на  уровне 
правительства - с ними было тяжело.  И  всего  двух  сотрудников
разведок Миров Федерации, которые  нарушали  законы  -  местные,
планетарные и Федеральные.  Оба были  хорошо  подготовлены  и  до 
предела циничны. Но сверхъестественных способностей не проявляли. 
Да - еще была пара маньяков.  Настоящих убийц-садистов. Оба были
дьявольски хитры, не спорю.  Одного  я  взял  живым  и  временами 
посещаю в клинике - приходится то тот эпизод дорасследовать,  то
этот.  Второго убили у меня на глазах. И меня  самого  убили  бы, 
пикни я только слово в его защиту.  Толпа - это страшная машина,
вы это знаете...  Карманников и пьяных буянов я не считал.  Давно 
ими не занимаюсь. Вот такая вот статистика. Мой мир - это люди в
кафе, что подешевле, люди в конторах и лавочках, люди  в  больших 
магазинах, люди в поездах и самолетах, люди в  терминалах.  Почти 
все - здешние.  Вот по этой дорожке я и пойду. Точнее побегу  -
нам уже придали необходимое,  гм,  ускорение.  Я  не  знаю  ваших 
методов.  Говорят о вас  неплохо.  Только  считают,  извините  за 
откровенность, большим занудой.  Завидую - мне всегда не хватало
этого качества.  Двигайтесь по своей траектории. И будем  держать 
друг друга в курсе, по возможности, не через эфир.  Если мой  нюх 
меня не обманывает, наши  дорожки  быстро  встретятся.  Один  чех 
написал,  что  одно  и  то  же  дело,  буде   оно    расследовано 
специалистом по шпионажу в высшем обществе и рядовым околоточным, 
приведет в первом случае к заговору сиятельных персон и к роковым 
страстям аристократов, а во втором - к  кухонному  преступлению,
совершенному нечистой на руку прислугой. Но это было давно, а чех 
тот был литератором, не следователем. Я его ценю, но только не за 
такие вот умозаключения.  Истина, видите-ли, одна, а вот путей  к 
ней много: у каждого - свой.
     "Комиссара заносит в философию, - подумал Ким.  -  Только,
сдается мне, что это не банальное последствие длительного влияния 
белого вина на мозги,  а  вежливая  форма  предложения  залетному 
спецу не путаться  под  ногами  у  обременненых  опытом  знатоков 
местной жизни. Обидно, но справедливо.  Не  будем  морочить  друг 
другу головы..." 
     - Ну что-же, - вздохнул он,  -  пусть  будет  по  вашему.
Строчим параллельные бумажки для успокоения господина министра, и 
беремся за  дело.  Хочу,  однако,  предложить  вам  первый  выезд 
сделать совместно. Есть одна ниточка, которую надо  подергать  и, 
если потребуется, отсечь сразу. 
     Комиссар с вялым интересом поднял бровь. 
     - Я имею ввиду, - Ким с легким хрустом поднялся из кресла,
- осмотр части багажа, доставленного в гостиницу, где за  Гостем
Толле зарезервирован номер. 
     - Забыл известить вас,  -  комиссар  сделал  успокаивающий
жест рукой. - Разумеется, я распорядился присмотреть за багажом.
С ним ничего не станется, но и дать нам он  ничего  не  может  -
чемоданы Толле укладывал у себя, на Чуре. Ну, может быть у себя в 
отсеке, перед посадкой. До похищения  во  всяком  случае.  Другое 
дело - если бы нашелся след того багажа, что поехал с ним.
     - Резонно, - заметил Ким. - Однако... Одним словом,  есть
некий момент, который заставляет задуматься... У Толле было очень 
мало  багажа.  Вот  данные  компьютера  Космотерминала:    четыре 
предмета. Из них три - включая личное оружие - поехали с ним, в
лапы грабителям. Четвертый же предмет был доставлен  в  гостиницу 
"Цыганская"  отдельной  машиной.  Тот  человек,  что  привез    и 
зарегестрировал этот груз - Леон  Файоль,  стажер  протокольного
отдела, не был допрошен как свидетель. Не отметился на службе. Не 
присутствует по домашнему адресу. Я распорядился о его розыске. 
     - Вы пришпилили старика на первом же  шагу,  -  с  досадой
заметил  комиссар.  В  мгновение  ока  его  переносицу   оседлали 
массивные, как в историческом кинофильме очки, а дрябло  лежавшая 
на ручке кресла рука  энергично  потянулась  за  протянутой Кимом 
распечаткой.  Даже  обвислые  усы  мигом  залоснились  в    лучах 
настольной лампы. Однако  верный себе, в твердом намерении ничего 
не делать по-человечески, Жан Роше, ухватив лист,  пересек  с ним 
комнату, присел на широкий, добротный подоконник, нервически снял 
очки,  сложил их оглобли рогулиной и,    откинувшись  назад,    с 
дьявольскими неудобствами,  стал читать бумагу,    держа  древнее 
устройство над текстом, на манер лорнета,  с таким видом,  словно 
демонстрировал написанное наблюдателю со спутника. 
     -  Вы  знаете,  сколько  французов  живет  на  Прерии?   -
осведомился он у Кима, не отрываясь от четырех строчек  принтерной 
распечатки. 
     - Признаюсь, не интересовался статистикой на сей  счет,  -
кашлянув, признался Агент на Контракте. 
     - Так вот, вам следует знать, что нас  -  истинных  галлов
здесь - раз-два и обчелся. Армян и греков -  и  то  больше,  -
пояснил Киму комиссар. -  Братья-славяне  и  монголы  доминируют
здесь чуть ли  не  на  все  сто.  Ну  и  беспородные  англосаксы, 
разумется,  не  обидели    Прерию    своим    присутствием. 
     Он кашлянул-хмыкнул,  видимо усомнившись,  не задел ли  Кима 
своим этнографическим пассажем. Но тот был невозмутим.  Последний 
луч, брошенный здешним светилом в закатное - ночное уже - небо,
залил  комнату  теплым,    каким-то  располагающим    к    долгой 
доверительной беседе светом. 
     Но этим двоим предстояли не доверительные беседы  у  камина. 
Их ждала злая, полная неожиданностей ночь. Они еще не знали,  что 
это будет Ночь Пса. 
     - Так что,  -  продолжал  комиссар,  -  воленс-ноленс,  а
приходится держать друг-друга в виду... Собираться по праздникам, 
бывать друг у друга...  Иначе мы все  здесь  скоро  забудем  язык 
Ростана  и  Сименона  и  будем  общаться  на  здешнем  чудовищном 
пиджине... Вы знаете такое слово: "виндовка"? Или "кейборда"? Или 
еще шедевр: "захорасить"  кого-нибудь  в  мелкие  слезы.  Это  от 
"сексуал хорасмент" - вы, я вижу, не догадались. Куда вам...
     Комиссар  определил  рассыпавшуюся  наконец  в   прах,    но 
сохранившую невинность сигарету в  пепельницу. 
     - Леон Файоль - помню  такого  мальчика.  Неужели  влип  в
скверную историю? 
     Он энергично поднялся и взял со стола шляпу. 
     -  Двигаемся  в  гостиницу,  Следователь.  Такие  дела   не
решаются перекрестным чтением бумажек. 
     С этим Ким был вполне согласен. 
     Тьма воцарилась над Городом и Степью. 



                              * * * 



     "Цыганская", - она же "Bohemia" (латинизированное название,
впрочем, не прижилось) не знала, наверное, на своем  пороге  ноги 
ни одного цыгана. Туго обстояло дело и с представителями  богемы. 
Цыгане на Прерии болтались по бескрайним степям, а богема  гудела 
в  "Лимпопо".  В  "Цыганской",  сколько  себя  помнили  старожилы 
столицы, вечно останавливались дорогие гости  Прерии  -  те  что
калибром были покрупнее,  чем  галактический  сброд,  с  утра  до 
вечера галдящий в многоэтажных башнях гостиниц городского центра, 
но по очкам не дотягивали до ведомственных особнячков в  утопающих 
в  зелени  правительственных  кварталах.  Появление   господ    с 
удостоверениями  сразу  двух  сыскных    управлений    особенного 
впечатления на персонал не произвело. 
     - Мы хотели бы видеть багаж, доставленный на имя Торвальда
Толле,  - взял на себя инициативу  Агент  на  Контракте,    пока
комиссар,  вооружившийся,    наконец,    трубкой,    рассматривал 
потолочную мозаику громадного вестибюля. 
     - Вещи находятся в его номере, -  равнодушно  ответствовал
обряженный  в  декоративный  кафтан  дежурный  администратор.  -
Самого господина Толле в номере нет. 
     Роше молча выпустил в пространство перед собой облако  дыма, 
сделавшее бы честь локомотиву  времен  паровой  тяги  и  протянул 
через стойку ордер на проведение обыска.  Убедившись,  что  ордер 
должное  впечатление  произвел,  он  снизошел  до  того,    чтобы 
добавить: 
     - Мы знаем, что господина Толле нет в номере.  Кстати, если
он все-таки появится - и не только в своем номере -  немедленно
дайте  знать  вот  по  этому  каналу...  Вы  все  хорошо  поняли? 
Проводите нас... 
     Номер,  зарезервированный  для  человека  с  Чура,  был,  по 
здешним понятиям, на высоте: одних  голографических  заставок  на 
окнах было предусмотрено  сотни  с  три.  В  ожидании  так  и  не 
явившегося постояльца дежурный оператор выставил во всех  проемах 
вид на милую, должно быть его сердцу, Долину Гейзеров. 
     Никаких чемоданов в соответствующей нише не стояло. Угадать, 
какой именно из многочисленных предметов обстановки является  тем 
самым "одним местом багажа" было трудновато. Роше подумал, что не 
даром пригласил с собой провожатого. 
     - Ну и где же, собственно, багаж господина Толле? - сурово
осведомился он. 
     - Да вы на него смотрите, - чуть растерянно просветил  его
администратор. - Вот и квитанция прикреплена...
     - Клетка, - задумчиво сказал Роше, опускаясь  на  корточки
перед казенного вида сооружением. -  Мог  бы  сразу  сообразить.
Стандартная клетка для перевозки крупных  животных.  Это,  вообще 
говоря  -  не  багаж  господина  Толле.   Это    -    имущество
Космотерминала. Сам багаж, стало быть, был живым. Должен  бы  был 
быть внутри... Вы не объясните мне,  старому  пню,  -  он  снова
повернулся к администратору, - где, собственно, сам зверек?
     Администратор пожал плечами. 
     - Я  заступил  на  дежурство  уже  после  того,  как  багаж
доставили сюда. Вам следует обратиться к Белецки  -  он  дежурил
тогда. 
     - Простите, но смена дежурства в "Цыганской"  длится,  если
не ошибаюсь, шесть часов, и если вы заступили  в  восемнадцать... 
- блеснул неожиданным знанием дела Роше.
     - Я  вышел  досрочно.  Отрабатываю  сверхурочные.  Подменяю
Белецки. Это  он  вышел  на  дежурство  в  восемнадцать,  но  ему 
пришлось  отправиться  в  больницу  -  доставить   кого-то    из
клиентов... Это у нас называется форс-мажорные обстоятельства... 
     - И давно он покинул гостиницу?
     - Часа четыре назад... Думаю, что он уже у  себя  дома.  Вы
можете обратиться  прямо  к  нему.  Кстати,  передайте  ему,  что 
господин  директор  интересуется  тем,  когда    он    собирается 
отработать... 
     Ким  потрогал  болтающийся  на  дверце  клетки  основательно 
сработанный замок. 
     -  Заперто  снаружи,  -    констатировал    он,    перебив
администратора. - Так что зверь не сам вышел на  свободу.  Стало
быть, есть надежда, что по городу не шастают безнадзорные твари с 
Чура. Или еще откуда-то... 
     - Чего только не привозят наши гости  с  собой  ОТТУДА,  -
администратор сделал неопределенный  жест  в  сторону  небес.  -
Больше всего забот доставляют хамелеоны с Гринзеи.  Их сюда тащит 
каждый, кто там побывал, и даже те, кто сроду на Гринзее  не был. 
Перекупщки платят за них... 
     - Надеюсь, господин Толле привез с  собой  не  гринзейского
хамелеона? - сухо предположил Ким.
     - Да, для хамелеона, даже гринзейского, клетка  великовата,
задумчиво прикинул служащий. - Судя по  запаху  -  он  подергал
носом - это была собака. Смею предположить, что собака...
     - У вас тонкое обоняние, - все так же сухо, пожалуй,  даже
иронично отвесил ему комплемент Агент на Контракте. - Вообще-то,
у вас регистрируют подобные вещи? 
     - Разумеется, если клиент пожелает, чтобы за  его  любимцем
присматривали и обеспечили ему  подходящий  уход,  то  за  особую 
плату... 
     - Господин  Толле,  верно,  не  передал  вам  своих  э-э...
указаний на  этот  счет?...  -  со  все  той  же  сухой  иронией
осведомился Ким. 
     - Нет, - заверил его администратор. - И,  соответственно,
никаких  записей  относительно  его  м-м...  спутника  в    нашем 
компьютере нет. Иначе  я  бы  знал  это.  Я  просматриваю  файлы, 
принимая дежурство... 
     - Вот что, -  снова  вынул  из-под  усов  свою  носогрейку
комиссар. - Насчет собаки - это точно. Я подумал  сначала,  что
запах,  который  вы  учуяли,  -  он  ткнул    своим    дымящимся
инструментом мышления в живот служащего, - запах этот сохранился
от прежнего... багажа. Но нет - видите,  вот  тут:  "обработано,
стерильно". Они там большие чистюли - в Космотерминале... А  вот
то, что точно в то же время пришлось кого-то из ваших постояльцев 
спровадить к докторам... Кстати - кого и куда?
     - Я, простите, не сую нос в дела, которые ко мне  не  имеют
отношения... -  пожал  плечами  начавший  нервничать   обитатель
дурацкого кафтана. 
     - Я это заметил, - пыхнул табачным дымом почти прямо в нос
собеседнику Роше. 
     - Вам лучше поинтересоваться в медпункте - у доктора Сато,
- неприязненно поморщился тот. - Он как раз не сменялся  с  той
поры. И обязан быть на месте. 
                              * * * 



     Он и действительно был на месте - на редкость рослый японец
с добродушным лицом, наводящим на мысль о Маслянице с ее  блинами 
и другими бесхитростными народными радостями. И  о  борцах  сумо. 
Доктор сидел перед стереотипным агрегатом экспресс-диагностики  и 
пытался навести какой-то, нужный ему, порядок в блоке  ферментных 
электродов. Ким по роду своей  деятельности  неплохо  знал  такие 
машинки. 
     Да, доктор прекрасно помнил, что часа  три-четыре  назад  -
еще не закатилась Звезда - у одного клиента были проблемы...  Не
у  клиента,  собственно,  а  у  посетителя  -  парень  привез  в
"Цыганскую" здоровенную псину для какого-то чудака. С псом-то  он 
и не поладил. Не стоило, конечно, выпускать зверька из клетки  -
не понимаю, зачем он это сделал... 
     - И сильно пострадал мальчик? - озабоченно  спросил  Роше,
пытаясь как-то избавиться от своей трубки. 
     Доктор задумчиво сложил руки на животе. 
     - Мальчик, вы говорите... Ну,  знаете,  скорее  -  молодой
человек. Знаете, шок - это такая вещь: одним - хоть бы  хны,  а
другой