- Это ты их привел, старик! - крикнул он и бросился на  Альшоля,  ле-
жавшего в беспамятстве. Но тут Гоша, сам не понимая почему,  кинулся  на
бандита и вцепился ему в руку. Завязалась драка, в которой приняли учас-
тие все "суточники". На шум сбежалась охрана, и дерущихся растащили.
   - И вот мы здесь, - закончил свой рассказ Гоша.
   - Понятно, - кивнул Альшоль. - Спасибо тебе. Только ты зря  старался.
Лучше бы мне умереть.
   - Ничего, дед! Еще поживем! - подмигнул Гоша.
   А на следующий день в тюремную больницу доставили алкоголика Васю Бу-
шуева: на стройке, напившись пива, он выпал из окна второго этажа и сло-
мал ребро.
   Вася был страшно доволен. Попасть в тюремную больницу -  это  счастье
для заключенного. Он рассказал свежие новости: привидения никого  больше
не тревожили в камере, но тот, кто разбил витрину, тот самый, что  угро-
жал Альшолю и бросился на него с кулаками, - пытался  ночью  повеситься.
Его перевели в другое место..
   - Дед, а про тебя спрашивали, - вспомнил Вася.
   - Кто?
   - Мальчишка какой-то. В очках.
   - Не знаю... - равнодушно протянул Альшоль.
   - А девочка не справлялась? Такая, лет тринадцати, с короткой  стриж-
кой...
   - Про девочку врать не буду. А мальчишка интересовался, где  ты.  Ему
сказали - в больнице.
   Дни тянулись медленно.
   За решетчатым окном лето катилось к концу. Птицы по утрам пели, слов-
но на Фассии. Альшоль перебирал свою жизнь  на  далекой  планете  -  все
семьсот пятьдесят лет, заполненных чтением,  изучением  языков  Земли  и
разных наук, философскими разговорами с друзьями. Для чего все это?
   И всплывало Санькино лицо, каким он увидел его тогда на антресолях, в
момент разлуки...
   Да, он многому научился. Он умеет воплощать свои фантазии, потому что
его исландские предки были скальдами, то есть поэтами, а долгая жизнь на
Фассии научила повелевать собственной мыслью.  Как  всполошились  здесь,
когда встретились со скрытниками и привидениями!
   Но зачем, зачем ему все это?..
   Альшоль мучился неразрешимостью вопроса. Обладать таким могучим даром
- и тихо угаснуть где-то в Воронеже среди сумасшедших  стариков  и  ста-
рух?! Где справедливость? Где Бог?!
   И только он подумал о Боге, как за окнами  тюремной  больницы  возник
шум, послышались крики часовых: "Стой! Стрелять" буду"".
   Гоша первым спрыгнул с кровати и подскочил к окну..
   - Во дела! - ошалело выдохнул он.
   Вам натянул штаны и тоже, как подошел к окну, так и застыв с  раскры-
тым ртом и выпученными глазами.
   И Альшоль собрал силы, чтобы подняться, и тоже приблизился к окну.
   Из окна был виден тюремный двор с огромными железными воротами, кото-
рые сотрясались от стука, будто снаружи по ним колотили гигантским брев-
ном. По двору бегали часовые с карабинами, лица у них были испуганные. А
за воротами, возвышаясь над ними метра на три, виднелась исполинская фи-
гура неведомого существа - мохнатого, плечистого, с зелеными  глазами  и
мускулистыми, поросшими шерстью руками, каждая в два человеческих обхва-
та.
   - Кто это? - отнимающимися губами прошептал Гоша.
   - Это тр[cedilla]тль, - улыбнулся Альшоль. - Но  как  он  оказался  в
прямом мире?
   Однако сейчас было не до теоретических вопросов. Тр[cedilla]тль, судя
по всему, барабанил в железные ворота ногой, отчего те шатались и проги-
бались. Часовой с испугу пальнул в воздух. На тр[cedilla]тля это не про-
извело никакого впечатления - он лишь сильнее наподдал ворота, они  сос-
кочили с петель и упали во двор, едва не придавив часового.
   Тр[cedilla]тль вошел внутрь тюремного двора и не спеша приблизился  к
зданию больницы. Слегка согнувшись, он принялся шарить глазами по окнам.
   И тут Альшоль заметил: на плече у него - Санька. А рядом - полноватый
мужчина в клетчатой рубашке...
   - Саня, я здесь! - выкрикнул Альшоль с такой силой, что Гоша с  Васей
даже отшатнулись от него.
   Тр[cedilla]тль услышал крик и глянул в окно, где  находился  Альшоль.
Ни секунды не медля, но и не спеша, он сорвал железную решетку и выдавил
ладонью раму окна. Часовые уже палили в тр[cedilla]тля из  винтовок,  но
ему это было что слону дробина.
   Тр[cedilla]тль просунул в окно раскрытую ладонь.  Альшоль  ступил  на
нее обеими ногами, и он осторожно поставил Альшоля себе на плечо рядом с
Санькой.
   - Саня! - воскликнул Альшоль.
   - Альшоль, миленький!
   Они обнялись и расцеловались.
   Между тем выстрелов снизу стан"вилось все больше. Мужчина в клетчатой
рубашке обеспокоенно ежился:
   - Так и попасть могут...
   Тр[cedilla]тль сграбастал всех троих с плеча и спрятал себе под  мыш-
ку. После чего, осыпаемый выстрелами, повернулся неторопливо  и  покинул
тюремный двор.

   Глава 13 ПОГОНЯ
   Что же произошло? Откуда взялся тр"тль посреди белого дня,  во  дворе
тюрьмы на улице Каляева?
   Чтобы ответить на эти вопросы, нам придется вернуться назад - к  тому
моменту, когда в прихожей Санькиной квартиры повалилось в обморок приви-
дение Софья Романовна.
   С привидением разобрались быстро. Через минуту оно пришло в  себя  и,
хлопая глазами, осведомилось у ангела с чертенком, куда ей надлежит  от-
быть - в ад или в рай?
   Ангелочек, паривший в воздухе, как бабочка, и чертенок, молча вращав-
ший хвостом, дружно рассмеялись.
   - Не вижу ничего смешного! - обиженно воскликнуло привидение..
   - Следуйте за нами, - пропел ангелок, серебряным голоском.
   - Там разберемся, - добавил чертик.
   Как ни была Санька взволнована происходящим, но  про  себя  отметила,
что эти фразы что-то ей напоминают. "Да это же милиционеры так говорят!"
- вспомнила она. Санька выступила вперед и сказала:
   - Нет, Софью Романовну мы вам так не отдадим! Я за нее отвечаю в  от-
ряде милосердия.
   - И я! - пискнула Кроша.
   - Ладно, - хмуро сказал чертик, - проведем тест. Только потом сами на
себя пеняйте! Итак, если желаете определится  сразу,  ответьте  на  один
вопрос...
   - Какой? - простонало привидение.
   - Как вы сами считаете, чего достойны - ада или рая? - хитро улыбнул-
ся ангелок.
   - Конечно, рая!. - уверенно заявило привидение. - Я в жизни  мухи  не
обидела! Посещала собрания, всегда голосовала  "за".  Я  блокаду,  между
прочим, пережила! Почище ада будет...
   Всегда правду говорила! Платила членские взносы!..
   Ангелок поскучнел лицом, развернулся в воздухе и медленно  полетел  к
двери:
   - Здесь мне делать нечего, - на лету пожал он крылышками.
   - Наш кадр, - кивнул чертик.
   Привидение проводило ангела глазами, по щекам его  покатились  слезы.
Оно вздохнуло и тихо сказало:
   - А если честно, дети мои, то - дрянь я! Всю жизнь только для себя  и
жила... Хорошего человека, что сватался ко мне, - обидела... Соседей все
уму-рузуму учила, надоела им до чертиков...
   Чертик встрепенулся, выглянул на лестничную площадку и свистнул.  Че-
рез секунду ангелок впорхнул обратно в квартиру.
   - Интересно говорит, - кивнул на привидение чертик. -  По-моему,  это
все же ваш кадр.
   - Простите меня, дети мои! - воскликнуло привидение.
   - Ну, это другое дело! - удовлетворенно проговорил ангел и  скомандо-
вал: - Вперед!
   И привидение Софья Романовна оторвалось от пола.
   Ангел взял его за руку, и они вместе вылетели из квартиры. Чертик по-
бежал низом, на всякий случай не теряя их из  вида:  непростая  попалась
старушка!
   Стоит ли удивляться, что мама тут же полезла в аптечку  за  валериан-
кой, а Санька поспешила выпроводить друзей и  остаток  вечера  посвятила
укреплению материалистического сознания мамы.
   - Да... но как же... привидение... - бормотала мама, оглушенная вале-
рианкой.
   - Все по науке, Астрал. Мне Захар объяснил, - говорила Санька.
   Несколько дней после этого события у Саньки шла скрытая борьба с  ма-
мой. Они старались перехитрить друг друга. Имя Альшоля не произносилось,
о нем как бы забыли, но Санька, в сущности, изобретала способы вызволить
его из беды, а мама старалась отвлечь ее от этого занятия.
   Мама уже поняла, что силой ничего не добьешься, поэтому она  отложила
поездку на дачу, - в результате чего через день примчался  обеспокоенный
дедушка и в доме наступил бедлам.
   - Это все старуха, это самое! - перекрикивал дедушка телевизор.
   - Не старуха, а старик, - шептала мама.
   "Это все вы с вашим ментом!" - мстительно думала Санька.
   Дедушка обругал всех и уехал. Мама принялась тянуть Саньку в  Солнеч-
ное, говоря, что лето уходит, а они еще не купались.
   Санька неожиданно покорилась. Перед отъездом она успела поручить  За-
хару узнать, на какую стройку возят Альшоля. А на обратном пути из  окна
трамвая Санька увидела афишу, на которой бросались в глаза крупные  бук-
вы:"МЯВУШ".
   - Мама, смотри! - Санька дернула маму за рукав.
   Мама повернула голову, увидела, и губы ее плотно сомкнулись. Мама не-
чего не сказала. А папа позвонил на следующее утро. К счастью, мамы дома
не было.
   - Здравствуй, моя хорошая, - сказал папин голос. - Я в Ленинграде на-
конец.
   - Я знаю. Вчера видела афишу, - чужим голосом сказала Санька.
   - Правда? - обрадовался папа. - Я хочу тебя видеть, очень соскучился.
   - Приходи к нам!
   - Видишь ли... - замялся папа. - Давай лучше где-нибудь...
   - Что вы с мамой, как дети! Ей-богу! - рассердилась Санька.
   - Саша, вот вырастешь... - начал папа, но Санька его перебила:
   - Я уже выросла.
   Они назначили встречу на Каменном острове, на  трамвайной  остановке.
Санька написала маме записку, что скоро придет, и уже  открывала  дверь,
как вдруг позвонил Захар. Он сообщил трагическом  голосом  то,  что  ему
удалось узнать: Альшоль заболел, лежит в тюремной больнице.
   - Через три дня его отправят в Воронеж, - закончил Захар.
   - А вот фиг им! - воскликнула Санька.
   - Как же ты...
   - Увидишь! - крикнула она, не  зная  еще,  каким  способом  освободит
Альшоля, но в"ем сердцем чувствуя, что по-иному быть не может.
   Санька вышла из трамвая на Каменном острове и сразу увидела папу.
   Он был в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, в руках держал бу-
кетик цветов. Санька не видела папу три года - он поседел и немного рас-
полнел, точнее - он как-то оплыл, будто огарок свечи.
   Папа засеменил к ней, пытаясь улыбаться, но улыбка выходила странная,
похожая на плач. Санька быстрее, чтобы не видеть этого, ткнулась в папи-
но плечо, а он обнял ее и целовал в голову, приговаривая: - Вот ты какая
стала! Совсем взрослая... Господи, как я рад...
   Затем папа отступил на шаг и церемонно  вручил  Саньке  букетик.  Она
смутилась, не зная, куда его деть,.
   - Ну что ты молчишь... Скажи что-нибудь! Ты меня не узнала?
   - Узнала, - выдавила из себя Санька.
   - Вот и прекрасно! Пойдем! - бодро воскликнул папа, и они отправились
в глубь Каменного острова, по аллеям.
   Папа говорил и говорил, смешно размахивая руками - настоящий клоун! -
а Санька слушала его и удивлялась. Живой папа! Можно потрогать.  Где  же
он был так долго?
   - Что с тобой? " вдруг спросил папа, останавливаясь.
   - А что? - спросила Санька.
   - У тебя что-то не в порядке... Я же вижу.
   - Все у меня в порядке, - нехотя ответила Санька.
   - Что случилось? У тебя взгляд отсутствующий...
   - Долго рассказывать, - сказала она.
   - Ничего, время у нас есть, - папа потянул  ее  на  скамейку,  провел
вдруг пустой ладонью по воздуху, и в его руке оказалась конфета.  -  Фо-
кус-покус! - сказал папа.
   Санька улыбнулась и развернула конфету.
   Она не знала, с чего начать. Да и стоит ли рассказывать? Вдруг он то-
же испугается, не так поймет...
   - В общем, пропал один человек, - сказала Санька, и голос ее дрогнул.
   Папа взглянул на нее внимательно и вдруг обнял, прижимая к себе.
   - Девочка моя, ты влюбилась... Боже мой! Какое счастье!.. Вас  разлу-
чили? - строго спросил он.
   - Угу, - кивнула она, жуя конфету.
   - Так! Чем я могу помочь?
   - Ничем.
   - Так не бывает. Рассказывай!
   И Санька принялась рассказывать. Сначала нехотя, со скрипом, не сразу
подбирая слова, но потом разволновалась, стала размахивать руками,  пока
не дошла до последних событий: явки Альшоля в милицию и приговора "уда.
   - Сейчас он в тюрьме. В больнице. Через три  дня  его  увезут  в  дом
престарелых.
   Папа вытащил сигарету, закурил.
   - Ты мне не веришь? - спросила Санька.
   - Как же я могу не верить? Глупая... Я думаю, как его оттуда извлечь,
твоего Альшоля.
   - Я уже думала... Вооруженное нападение на  тюрьму  отпадает.  Оружия
нет, да и некому. Подкоп - долго, а то бы я копала... Выкупить нельзя...
Я хотела организовать побег со стройки, но там он уже не бывает...
   - Так-так-так... - размышлял папа, пуская дым. - А тр[cedilla]тль?
   - Что тр[cedilla]тль?
   - К тр[cedilla]тлю ты обращалась?
   - Скрытники обращались. Но он же в обратном мире, папа! Как ты не по-
нимаешь!
   - Ничего это не значит. Ведь Альшоль научил  скрытников  проникать  в
прямой мир! Ты же сама говорила - этот, на митинге...
   - Так то Альшоль... - вздохнула Санька.
   - Где он, тр[cedilla]тль? - спросил папа, поднимаясь со скамейки.
   - Здесь недалеко.
   Пока шли к Карповке, папа инструктировал Саньку:
   - Просить должна ты. Только у тебя есть шанс. Не может быть, чтобы он
не услышал!
   Они пришли к монастырю, который возвышался  над  Карповкой  массивной
неподвижной громадой. В скверике, где они остановились, было полно мам и
бабушек, гуляющих с детьми.
   - Саша, давай, - шепнул папа.
   - Тр[cedilla]тль, ты меня слышишь? - пискнула Санька.
   - Громче! - потребовал папа.
   Санька оглянулась на мам и бабушек - крыша бы у них не поехала! Потом
- была не была! - сложила ладони рупором, приставила ко рту и  закричала
что есть силы:
   - Дорогой тр[cedilla]тль! Это я, Санька! У меня пропал Альшоль! Я  не
могу без него жить! Помоги освободить его! Пожайлуста! Я тебя очень про-
шу!
   - Мы тебя очень просим, тр[cedilla]тль! - закричал папа. -  Что  тебе
стоит?!
   Мам и бабушек вместе с детьми будто ветром из сквера  выдуло.  Только
монастырь не шевельнулся, не отозвался. Санька бессильно опустила руки.
   - Я же люблю его, тр[cedilla]тль... - прошептала она.
   И тут они с папой почувствовали, как дрожит под ногами земля от могу-
чего топота
   Они оглянулись. Со стороны Песочной набережной, прямо  по  трамвайным
путям, приближалось к ним что-то огромное, мохнатое и  решительное.  Оно
шло на двух ногах, громко сопя и подныривая под тросы растяжек  трамвай-
ных проводов. От него шарахались в стороны прохожие и автомобили.
   - Тр[cedilla]тль... - прошептала Санька.
   Действительно это был тр[cedilla]тль - не такой огромный, как  монас-
тырь, но вполне внушительный. Он подошел к скверику и изрек  сверху  ба-
сом:
   - Кто меня звал?
   - Мы, - сказала Санька. - Нужно освободить Альшоля.
   - Это я знаю, отец дал поручение, - тр[cedilla]тль указал  на  монас-
тырь. - Дорогу покажете?
   Он усадил Саньку с папой себе на плечо и зашагал вдоль Карповки к Ки-
ровскому проспекту П: а Санька подсказывала ему в ухо дорогу.
   Переполох, конечно, возник изрядный. Милиционеры свистели краснея  от
натуги, сигналили автомобили... Мальчики бежали  за  тр[cedilla]тлем.  А
тот шел себе крупными шагами, и мостовая под ним гудела.
   Дальше   начался   штурм   тюрьмы,   завершившийся   полной   победой
тр[cedilla]тля.
   Когда Санька увидела Альшоля в тюремном окне, она не сразу его и  уз-
нала - постриженный наголо, с клочком бороды, похудевший, с жалким  бес-
помощным взглядом... У Саньки слезы навернулись на глаза. Она даже выст-
релы не слышала.
   ...По Литейному проспекту, обрывая широкой грудью трамвайные и  трол-
лейбусные провода, мчался прыжками могучий  тр[cedilla]тль,  похожий  на
гигантскую обезьяну с зелеными глазами. За ним бежали  милиционеры,  все
более отставая. Из улицы Салтыкова-Щедрина вынырнула пожарная  машина  и
устремилась вдогонку. К ней присоединилась милицейская машина с мигалка-
ми.
   - Куда бежать? - спросила тр[cedilla]тль.
   - Дуй по Фонтанке! На Московский проспект, - скомандовал папа.
   Тр[cedilla]тль свернул на улицу Пестеля и вскоре оказался на набереж-
ной. Преследователи не отставали. Их становилось все больше. Все новые и
новые машины с мигалками выныривали отовсюду. Одна попыталась  перегоро-
дить дорогу в районе улицы Белинского, но тр[cedilla]тль перешагнул  че-
рез нее, пошел дальше. Однако у Аничкова моста стоял уже громадный  кры-
тый фургон, в каких возят мебель. Он был тр[cedilla]тлю по пояс,  но  на
крыше фургона выстроились милиционеры в шлемах, бронежилетах и с  метал-
лическими щитами. Если перелезать через них -  можно  к"го-нибудь  заши-
бить.
   - Эх, была не была! - сказал тр[cedilla]тль. - Держитесь крепче!
   И он, перешагнув через парапет, ухнул в Фонтанку. Взметнулась  волна,
выплеснувшись на обе набережные, а тр[cedilla]тль, вынырнув  на  поверх-
ность вместе с мокрыми, вцепившимися ему в загривок беглецами, поплыл по
Фонтанке брассом в сторону Московского проспекта.
   Толпились у парапета люди, указывая на тр[cedilla]тля пальцами, вере-
щали милицейские машины...
   - Поймают... - прошептал Альшоль.
   - Пожалуй, - согласился папа, - от них не скроешься.
   И тут вдруг в небе потемнело. Огромная туча нависла над городом, и из
нее вдруг упал такой небывалой силы ливень, что всех зевак с  набережной
смыло в подворотни. Захлебнулись сирены милицейских машин. В двух  шагах
ничего не стало видно: дождь падал стеной!
   Но странно - вокруг плывущего  по  реке  тр[cedilla]тля  было  прост-
ранство,  куда  не  попадала  ни  одна  капля.  Дождь   будто   оберегал
тр[cedilla]тля от погони! И тут в шуме падающей воды  послышался  тихий,
ласковый голос:
   - Я с вами... И я с вами, друзья...
   - Билинда! - воскликнул Альшоль. - Спасибо, друг!
   Да, это был дождь с планеты Фассия, он услышал зов друга  и  прилетел
сюда, чтобы упасть с небес и защитить Альшоля. Упасть и навсегда  исчез-
нуть в мутных водах Фонтанки, в канализационных  люках  огромного  горо-
да!..
   Тр[cedilla]тль, охраняемый дождем, вылез на берег у Обуховского моста
и устремился по Московскому проспекту к парку Победы. Вокруг  гремела  и
бурлила вода, но маленький пятачок вокруг тр[cedilla]тля  был  от  дождя
чист. Он перемещался вместе с беглецами, точно луч  прожектора,  направ-
ленного на землю с небес.
   Так они добрались до цирка шапито - большого брезентового купола нап-
ротив парка Победы!
   - В слоновник! - скомандовал папа, указывая тр[cedilla]тлю путь.
   Тр[cedilla]тль повернул направо и оказался у ворот. Папа Мявуш спрыг-
нул на землю и открыл ворота. Наконец-то беглецы оказались в безопаснос-
ти - в просторной вольере, где за решетками сидели дрессированные  львы,
а в загоне раскачивали хоботами слоны.
   - Приехали, - сказал тр[cedilla]тль,  ссаживая  на  землю  Альшоля  с
Санькой.

   Глава 14 ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
   А вечером состоялось первое выступление клоуна Мявуша  перед  ленинг-
радской публикой.
   Санька и Альшоль сушили свою одежду у папы в  гримерной,  нарядившись
пока в клоунские костюмы: Альшоль надел костюм Пьеро, а Саньке папа раз-
добыл костюм Коломбины. Они рассматривали себя в большое зеркало и хохо-
тали. Потом Санька принялась звонить друзьям, приглашая их на  представ-
ление.
   Захар и Кроша, узнав о чудесном освобождении Альшоля, с радостью при-
няли приглашение. Санька договорилась о встрече у  служебного  входа  и,
вздохнув, набрала номер мамы.
   - Мама, это я, - сказала она виновато.
   - Саша, ну что это такое! Опять пропала! Я пришла, вся  мокрая,  этот
ужасный дождь, никогда такого не было. ..А тебя нет! .
   - Мама, я - в цирке, - сказала Санька.
   - Где?
   Мама сразу все поняла. Возникла гнетущая пауза.
   - Приходи вечером. Мы приглашаем... с папой... - сказала Санька.
   - Нет, я не могу, - твердо сказала мама.
   - С папой и Альшолем. Он тоже здесь, - сказала Санька.
   - Ах, вот как! Значит, вы все в сговоре  против  меня!  -  запал