де проблему
перенаселения можно решить без жестокого кровопролития, но на уровне
коллективного сознания наш мысленный протест подменяется фактическим
конформизмом: мы исправно платим налоги, которые идут на строительство
газовых камер и крематориев, голосуем за консервативное правительство,
то есть против перемен, и добровольно доносим на тех, кто выражает вслух
недовольство. На деле борются с системой единицы. В
антиправительственном подполье от силы триста человек, а добропорядочных
граждан сотни миллионов. Получается, что наше коллективное сознание не
равно сумме индивидуальных представлений о добре и зле. Значит, на
глобальном уровне присутствует искажающий фактор, некая темная сила,
обращающая благие намерения каждого человека в коллективные
преступления.

- Эта сила называется правительственной пропагандой, - заметил я.

- Нет, - возразил Игор. - Пропаганда - это не сила, а инструмент, при
помощи которого людей убеждают в правильности их поведения в обществе.
Считается, что при помощи пропаганды людям "вправляют мозги", но я не
видел еще ни одного человека, который изменил бы свои взгляды под ее
действием: она слишком примитивна для этого. Пропаганда лишь успокаивает
нашу совесть, но что стоит за ней? Какие силы приводят в действие
пропагандистскую машину?

- Это вопрос из ряда почему светит солнце или зачем дует ветер, - сказал
я с иронией.

- Да, действительно, почему ветер раздувает огонь не в любящих сердцах,
а в печах крематориев? Попробую подойти к ответу с другой стороны. Когда
я стал изучать феномен "вечной жизни", то сделал открытие, что имею дело
с заболеванием.

- С заболеванием?! - озадаченно переспросил я.

- Представь себе, да. Эту болезнь вызывает вирус, который я назвал
"вирусом бессмертия" или сокращенно - вирусом "Б". Болезнь в
общепринятом понимании есть нечто пагубное, и в данном случае с самого
начала никому не пришла в голову мысль о заболевании, ведь вирус "Б"
отодвинул сроки прихода смерти, которая тогда считалась абсолютным
злом...

- "Тогда"? Разве сейчас по-другому? - перебил его я.

- На уровне коллективного сознания смерть теперь воспринимается как
средство решения социальных проблем. Гибель близкого человека -
по-прежнему горе, но никому не приходит в голову назвать злом массовое
уничтожение людей: в этом видится благо для Земмли, которой якобы
угрожает перенаселение.

- Так все же, "бессмертие" - это болезнь?

- В сущности да, потому что общий уровень смертности повысился.
Естественная смерть на долгое время прекратилась, но люди взяли на себя
функцию природы по поддержанию численности населения на оптимальном
уровне, построив фабрики смерти. "Бессмертие" - это болезнь, которая
вышла за рамки организма человека и распространилась на все общество.

- Кажется, я понимаю, что произошло, - сказал я.

- Но это еще не все, - продолжил Игор. - Когда я стал изучать вирус "Б",
то сделал одно ошеломившее меня открытие: он оказался искусственным.

- Искусственным?! Кто же его изобрел?

- Я долго думал над этим. Сам понимаешь, меня крайне волновал этот
вопрос. В итоге я пришел к выводу, что обнаруженный мной вирус не был
синтезирован человеком, иначе его создатели заявили бы о себе,
поддавшись искушению взойти на Олимп славы как люди, открывшие секрет
бессмертия. Но если его создали не люди, то кто? Как видишь, мое
открытие не было обычным, оно находилось на грани разумного осмысления;
я не мог им ни с кем поделиться, это была загадка, которую я должен был
решить сам. Вопрос о том, кому и зачем нужно было заразить человечество
вирусом бессмертия, мучал меня днями и ночами. Я потерял сон и аппетит,
я сделался замкнут и раздражителен, я стал зол и срывался по пустякам,
чего со мной раньше никогда не случалось. Наконец, Лина всерьез
обеспокоилась моим состоянием и настояла на том, чтобы я показался
психиатру. Я нашел в городе специалиста-частника и обратился к нему. Не
посвящая его в детали, я рассказал, что бьюсь над решением одной
проблемы, но безуспешно, и мое бессилие доводит меня до отчаяния.
Диагноз был до смешного прост: умственное переутомление. А
рекомендованное им лечение был еще курьезнее...

- Выбросить проблему из головы?

- Почти угадал! Врач поведал мне, что я, будучи сдержанным человеком,
страдаю от того, что коплю в себе негативные эмоции, не давая им выхода.
Он посоветовал для снятия напряжения высказывать в самой грубой форме
свои негативные чувства в унитаз...

- В унитаз?

- Ну да, засовывать голову в унитаз и ругать отборным матом все, что
тебе не по нутру, а после смывать воду.

- И что, помогло? - заинтересовался я.

- Представь себе, помогло. Я не только обрел прежнее спокойствие, но и
нащупал решение не дававшей мне покоя проблемы. Меня осенило: люди в
течение тысячелетий избавляются от негативных эмоций подобным образом,
выдавливая из себя зло как духовные экскременты в стремлении оставить в
памяти только хорошее. Нам свойственно вспоминать лишь приятное и
светлое, а все мерзкое и мрачное нами быстро забывается.

- Ну и что? - спросил я. - Это не открытие. Ничего нового в твоей мысли
нет.

- Ты прав, - согласился Игор. - Но я пошел в своих рассуждениях дальше и
предположил, что должно существовать некое отхожее место, в которое люди
сваливают свои негативные эмоции, своеобразный сортир с табличкой
"духовные зловония".

- Скажи мне, где находится это место, чтобы я туда не вляпался, -
попросил я Игора с усмешкой.

- Это место - везде и нигде. Оно относится к нематериальной сфере, а
значит, его нет на карте мира.

- Но понятие места подразумевает привязку к пространственным
координатам...

- Эти координаты лежат за пределами нашей реальности, подобно тому как
выгребная яма находится не в самом доме, а подальше от него. Вероятно,
существует параллельный мир, в котором скапливается все зло,
выбрасываемое из нашей действительности. Страх, ненависть и зависть -
три кита, на которых стоит тот мир. Он - отражение нашего, но не точное,
а искаженное. В нем все похоже на нашу реальность и в то же время все
другое. Скажем, наш мир Земмля, а их - Зеемля. Разумеется, это условное
название. Так вот, если допустить, что существует некий мир,
паразитирующий на нашем зле, вполне допустимо и то, что в нем находится
не в самом доме, а подальше от него. Вероятно,

- Почему превосходящая?

- Потому что ее развитие не сдерживается моралью и нравственностью. Там,
где на наш технический прогресс накладывается табу гуманизма, их
прогресс ничем не ограничен. Например, в нашем обществе запрещены опыты
над людьми, а в их мире такие эксперименты могут быть в порядке вещей.
Судя по всему, они обогнали в своем развитии нашу, базисную, цивилизацию
и первыми узнали о существовании своего двойника, то есть, о нашем
существовании. И не только узнали, но и нашли способ вмешиваться в нашу
реальность, контролировать наше развитие и направлять его в нужное им
русло.

- Зачем? - спросил я.

- Их энергия - это наше зло, наш страх и наша ненависть. В их интересах
культивировать в нас негативные эмоции. Одно из самых мрачных наших
переживаний - это страх смерти. Теперь ты понимаешь, с какой целью они
вызвали в нашем мире пандемию "бессмертия"? Человек, у которого есть
надежда жить вечно, гораздо больше боится смерти, чем тот, кто знает,
что рано или поздно умрет. Мы приобрели иллюзию вечности в обмен на
панический страх смерти. Этот страх подвиг нас на возведение вечности в
культ, а где культ, там и избранность. Вот в чем истинная причина
появления фабрик смерти: уничтожить недостойных вечности, чтобы еще выше
поднять ее на пьедестал, еще больше обожествить ее. А вслед за этим -
новый виток страха, теперь уже не просто страха, а священного ужаса
перед лицом смерти...

- Значит, все это - "их" происки?

- Если бы дело было только в потусторонних силах! - с горечью воскликнул
Игор. - Сколько столетий потребовалось людям, чтобы прийти к идеям
гуманизма и претворить их в жизнь, чтобы доказать друг другу, что
убийство ничем нельзя оправдать, и чтобы поверить в высшую ценность
любви... И все это было забыто всего за несколько лет, как только перед
нами забрезжила надежда на вечную жизнь. С какой готовностью мы приняли
подброшенную нам иллюзию бессмертия! С какой легкостью мы поверили в
навязанных нам новых богов! С каким усердием мы уничтожаем себе подобных
только для того, чтобы поднять цену собственной жизни!

- Значит, мы обречены?

- Да, мы обречены, пока мы в рабстве у сил зла, пока позволяем им
управлять собой, пока не избавимся от своего страха перед ними.

- Зло - на каждом шагу, это очевидно, но... существует ли на самом деле
Зеемля, эта цивилизация зла? - усомнился я.

- На самом деле - нет, - ответил Игор. - Речь идет о другой реальности,
которой нет "на самом деле". Вмешательство в нашу жизнь Зеемли можно
рассматривать только как гипотезу, но без этой гипотезы невозможно
многого объяснить. Когда теоретически выведенная формула не дает на
практике правильного результата, вводят специальный коэффициент, некую
константу, за которой реально ничего не стоит, но которая корректирует
итог. Так и здесь: зачем Главному, с точки зрения здравого смысла,
уничтожать меня? Твой начальник далеко не дурак, судя по тому, как ловко
он расставляет ловушки. Он направляет свой ум на то, чтобы заставить
меня навсегда замолчать, зная при этом из моего же доклада, что к концу
года "вечные" станут умирать миллионами, правду невозможно будет
умолчать и обман с вечностью неминуемо раскроется. Если не темные силы,
то что движет людьми, которые, зная истину, действуют исходя из иллюзий?

- У Главного и ему подобных это называется "железными принципами". Хоть
истина им друг, но принципы дороже, - пояснил я. - Твоя гипотеза многое
объясняет, если исходить из того, что люди рождаются ангелами, но она
меня не устраивает. Она оправдывает человеческую тупость и подлость.
Мол, мы тут ни при чем, нас бес попутал - и давай все на чертей
валить...

- Ну ты, брат, загнул! - рассмеялся Игор. - Потусторонние черти - это
как наши первобытные люди. У современных зеемлян вместо рогов усики
антенн, я думаю.

- Мне наплевать, рога или усики: возьму за хвост, раскручу и об стенку -
хрясь! Чтоб разом все дерьмо вышибить! - разошелся я.

- Эх, Вальт! Говорил-говорил я тебе про отрицательные эмоции, - вздохнул
Игор. - Отвези меня лучше домой, а то совсем уже поздно, третий час
ночи.

"Двадцать четыре часа истекло, - неожиданно стукнуло мне в голову, когда
мы садились в машину. - Ну и черт с ними!"

Мы подъехали к дому Игора. Он стал со мной прощаться, но я решительно
заявил, что останусь ночевать у него.

- Нам нужно обязательно держаться сейчас вместе, - сказал я.

- Да, ты прав, - согласился он. - По крайней мере, пока мы не отправим в
безопасное место Лину. Какие у тебя идеи на этот счет?

- Ты ведь врач - скажи, что ей нужна срочная операция и отправь ее на
вертолете в ближайший крупный город, а оттуда она доберется до
Каальтенграда. Моя сестра Веда о ней позаботится.

- С вертолетом придется подождать до утра.

- Почему?

- Чтобы не привлекать внимания. Ночью обычно никто не летает.

- Тоже верно. Но заказать вертолет нужно сейчас, часов на восемь утра.
Позвони по моему спутниковому аппарату: он работает на секретном канале
связи, если и перехватят разговор, то не сразу расшифруют.

Я дал Игору телефон, он позвонил с улицы на вертодром и "забил борт",
как он выразился.

- Длинный был день, однако, - заметил я, когда мы заходили в дом.

- Главное, что нам его не укоротили, - отозвался Игор. - Я постелю тебе
на диване.

- Ты что, спятил? - возмутился я. - Какая постель, я на посту! Дай
только подушку, чтобы было куда пистолет засунуть.

Я плюхнулся в одежде на кожаный диван, со скрипом растянулся и тут же
задремал. Мне снились сумбурные, бессвязные сны... Примерно через час я
проснулся от сырого холода и открыл глаза - передо мной ходил пластами
густой туман. Туман... в комнате?! Я повернулся на спину и увидел, что
потолок над головой раскрыт огромными выгнутыми лепестками, в просвете
между которыми бурно клубятся белые мутные пары, изредка озаряемые
зелеными, желтыми и красными точечными вспышками. Это очень походило на
продолжение бессвязного липкого кошмара... И все же было во всей той
картине нечто очень реальное - запах паленой шерсти и серы. Таких
запахов не бывает во сне! И еще стоял низкий электрический гул, как от
высоковольтных проводов. Дребезжащий гул и потрескивание...

........................................................................
...............................

Неожиданно для себя я заметил, что уже минут пять лежу на спине без
движения, присматриваясь к огонькам в тумане и принюхиваясь к
тошнотворным запахам. Почему я не могу оторвать тело от дивана, черт
побери?! Я пошевелил ногами - они двигались с трудом, будто на них
лежало что-то тяжелое. Надо было приказать им дернуться, но я забыл, как
это делается! Спокойно, только без паники... Я сконцентрировался на
своих ступнях - они конвульсивно подпрыгнули, и в тот же момент с них
скатилось на пол что-то грузное, глухо стукнув о паркет. Мелькнула
черная тень... По моему телу быстрой холодной волной от волос на голове
к ногтям ног пробежал игольчатый страх: он привел меня в чувство, оживил
все мои члены - я выхватил из-под подушки пистолет, резко вскочил и
выстрелил вслед убегающей тени. Раздался короткий резкий визг и кто-то
глубоко и шумно вздохнул над самым моим ухом. На всякий случай, скорее
для храбрости, я пальнул вверх и побежал в спальню.

Я еще не видел, что произошло, но уже чувствовал, что с Игором случилось
что-то непоправимое. Лины в спальне не было видно, а Игор висел в
широком луче белого света над кроватью. Луч был странным - блеклым
непоправимое. Лины в спальне не было видно, а Игор висел в широком луче
белого света над кроватью. Луч был странным - блеклым и ярким
одновременно - и Игор медленно поднимался в нем. Лицо его было как
всегда спокойно, глаза закрыты. Не оставляя себе времени на раздумья, я
бросил свое тело в конус луча - в зрачки мне хлынул немыслимо-яркий
свет, но он не ослепил меня, а как бы плотно окутал со всех сторон. Я
почувствовал, что меня тянет вверх, будто магнитом. Каждая клетка моего
организма тянулась ввысь. Руки сами собой поднялись и вытянулись над
головой, и даже волосы встали на макушке, как наэлектризованные. "Я
здесь, Игор!" - прокрича

Внезапно и резко меня поглотила холодная тьма и будто кто-то дернул за
ноги - я стремительно полетел вниз! Пролетев метра четыре, я грохнулся
на покатую крышу, перевернулся несколько раз через голову, десятую долю
секунды повисел в воздухе и камнем ухнул о землю... Тут же перехватило
дыхание: я отбил себе с левой стороны ребра. Медленно, очень осторожно я
пошевелил руками и ногами - тело ломило от сильных ушибов, но серьезных
повреждений, кажется, не было, за исключением вывихнутой ноги. Я
заставил себя сесть и, стиснув от боли зубы, вправил ногу. Когда перед
глазами прошли красные круги, я осмотрелся: я сидел на заиндевелой
земле, возле дома Игора, крыша была на месте и в обычном состоянии,
вокруг - полная тишина, только в некоторых окнах соседних домов горел
свет, за занавесками маячили неясные тени. "Они услышали выстрелы и
вызывают полицию... Надо спешить!" - ударило мне в голову.

Поднявшись на ноги, я кое-как на одной ноге допрыгал до входной двери -
она была заперта. Я позвонил - никто не открывал. Тогда я стал что есть
силы стучать в дверь с криком: "Лина, открой, это я!" Через минуту,
когда я сбил в кровь кулаки, дверь отворилась и на пороге появилась Лина
в туго запахнутом халате. Она была бледна и тряслась от страха, волосы
широкой копной расходились во все стороны.

- Где Игор? - спросила она.

- Его нет, - ответил я.

- Как? Как нет? - не поверила она. - Что с ним стало?

- Не знаю... Его выкрали... Помоги мне подняться - я тебе скажу, что
делать.

- У тебя сломана нога? - спросила она с испугом.

- Нет, пустяки. Просто ушиб.

Когда мы поднялись, я отдал Лине распоряжения: немедленно переодеться,
собрать в сумку минимум необходимых вещей, взять мою машину и ехать на
вертолетную станцию, там сказать, что нужно срочно вылетать в ближайший
крупный город на удаление аппендикса. Из больницы - бежать при первой
возможности и добираться поездом до Каальтенграда. Я дал Лине адрес
сестры и выгреб из бумажника сколько было денег.

- А ты? - спросила она.

- Я должен остаться, чтобы отвлечь на себя внимание. Не волнуйся, мне
все равно ничего не будет. Я чист перед законом, - успокоил я ее, а про
себя подумал: "Хорошо, если бы так!" - Да, вот еще что... Принеси с
кухни нож поострее.

Лина принесла широкий мясницкий тесак - я встал перед зеркалом, поднес
его к голове и...

Эпилог




Итак,  моя книга закончилась на том, что я разрезал ножом шишку
на голове, вынул из нее записыватель мыслей и отдал его Лине  с
просьбой  передать  моему издателю. Она перевязала мне голову и
мы обнялись на прощание...

Через  пять  минут  после  ее отъезда в конце улицы послышалась
полицейская сирена. Я к тому  времени  успел  забаррикадировать
входную  дверь  тяжелыми  шкафами. Фургон с мигалкой подкатил к
дому - я выпалил в него для острастки. Полиция тут же  скрылась
из  зоны  обстрела,  чтобы  вызвать  подкрепление.  Не прошло и
полчаса, как дом был оцеплен, на крышах соседних домов  залегли
снайперы.   Зазвонил   телефон:   мне  предлагали  сдаться  без
сопротивления. В ответ я заявил, что держу в заложниках доктора
Бойда   с  его  домработницей,  и  потребовал  в  обмен  на  их
освобождение танк с полными баками горючего и десять  миллионов
наличными. Полиция клюнула на мою удочку и вступила в длинные и
нудные  торги:  мне  предлагали  вместо  танка   вездеход   или
вертолет, а вместо десяти миллионов - два, три, четыре... и так
далее, вплоть до  семи.  Я  соглашался  по  одним  пунктам,  но
выдвигал новые требования по другим.

Так я водил за нос полицию больше двух часов, успешно затягивая
время, но внезапно все переговоры были прекращены, и  я  понял,
что  вмешалась  контрразведка. Теперь надо было ждать серьезных
событий... И они очень скоро произошли: входная дверь и шкафы с
оглушительным  грохотом  разлетелись в щепки от взрыва, по дому
пополз едкий дым слезоточивого газа, и не  успел  я  надеть  на
лицо  влажную  тряпку  вместо  респиратора, на меня набросились
крепкие парни в противогазах.

В контрразведке меня уже допрашивал не прежний истеричный юноша
с  полуопущенными  веками,  а  серьезный,  жесткий   и   цепкий
следователь.  Он  сразу  заявил, что мне сохранят жизнь, если я
укажу местонахождение Игора Бойда или  его  тела.  У  следствия
была  единственная версия, но очень убедительная для прокурора:
инспектор  Вальт  Стип  похитил  доктора   Бойда   при   помощи
домработницы доктора и неизвестного третьего лица.

Сначала  я  не  мог понять, зачем им понадобилось приплести это
третье лицо, но вскоре из вопросов,  которые  мне  задавали,  я
понял,   что  без  него  следствию  никак  не  обойтись:  иначе
невозможно объяснить, куда делся  Игор,  ведь  пилот  вертолета
показал,  что с Линой его не было. И действительно... ведь было
"третье неизвестное", было! Я сам  вдыхал  его  смрадные  пары,
стрелял  в его пронырливую тень и поднимался в плотном луче его
света... Но я ничего не сказал про  это  следователю  даже  под
пытками.

Меня пытали электрическим током дважды в день, утром и вечером.
У  них  это  называлось  "шоковой   терапией".   Молчать   было
невозможно,  а  говорить  правду - глупо, поэтому я рассказывал
своим палачам заведомо сказочные истории про  горных  партизан,
прячущих   в   пещерах  ядерные  боеголовки,  про  инопланетян,
подрабатывающих  на  фабриках  смерти  кочегарами,  про  тайную
подводную  цивилизацию,  засылающую в тыл врага диверсантов под
видом золотых рыбок, и прочии бредовые фан