- Посмотри!- сказал  я, доставая из нее  фарфоровую статуэтку девочки и
мальчика.  Мальчик  держал в  руке букет роз и тянулся  поцеловать  девочку,
которая сидела на скамеечке, держа на коленях собачку,- на ней была шляпка и
нарядное платьице, и, скромно потупив взгляд, она принимала его поцелуй.
     - Красиво, правда?
     Она улыбалась, и в глазах ее было небо.
     - Тебе правда нравится?- спросил я.



     В воскресенье  мы ездили в Светлогорск (или Раушен - названия ничего не
меняют).
     - Такая насыщенная неделя получилась!- восторженно сказала Нина.- И все
благодаря тебе.
     - Да ну что ты,- сказал я.- Купите машину, будете ездить сами...
     - Когда это еще будет!- сказала она.



     После этого дня  мы долго не виделись.  Слава звонил,  время от времени
заезжал ко мне на работу поделиться своими неудачами.
     -  Я просто  не могу понять  этих людей!- возмущался он.-  Как может им
быть все настолько безразлично, ведь это же их город!
     - Ты хочешь сказать, как можешь им быть так безразличен ты?
     - Да разве  я только  для себя  хочу сделать это!  Я  ведь и город хочу
сделать лучше, а значит, и их жизнь!
     Он спрашивал, может быть, он что-то говорит не так?
     - Мне  очень трудно  найти с этими людьми  общий  язык.  Может  быть, я
что-то не так делаю?
     - Дело  в  том,  что они тебя не знают.  Надо  пожить здесь, чтобы тебя
узнали, заслужить доверие... Тогда будет другой разговор.
     - Да причем тут я! Причем тут, вообще, конкретный человек,  ведь суть в
самой идее! Они же должны видеть, что идея хорошая, так почему бы не вложить
в это деньги? Ведь я на все готов.
     - Важна не столько сама идея, сколько то, от кого она исходит.
     - Значит, они мне не доверяют?- сказал он.
     - Они просто недостаточно хорошо знают тебя.
     - А тебя? Ведь ты местный. Может быть, тебе будет проще объяснить...
     - Видишь ли,- сказал я.- Я не так давно брал уже взаймы - не так много,
как нужно тебе, но все-таки - и думаю, что временно  израсходовал свой лимит
доверия. Надо рассчитаться сначала, а там посмотрим.
     - Ты говоришь про частных лиц. А банки?
     -  Банки кредитов не  дают, ты же знаешь.  А если и дают,  то под такие
проценты, что не захочешь. Да и под какой залог ты просишь? Под бизнес-план?
Но это смешно.
     - Ну, не знаю. Что же тогда делать?
     - Ждать. Может быть, что-то изменится.
     - Ну спасибо! Посоветовал, нечего сказать.
     Мне нравилось  его  упорство и  нежелание  сдаваться,  но чем  я-то мог
помочь ему?  Заложить квартиру?  Или ходить вместе с  ним уговаривать  наших
банкиров? Они послали бы меня точно так же, как и  его. На что  он,  вообще,
рассчитывал?
     Он продолжал занимать деньги,- кто-то  еще давал ему в долг,- но у меня
не просил ни разу, а сам я не предлагал.
     Прошел  еще  месяц.  Он больше  не  заезжал.  Иногда,  правда,  звонил,
приглашал в гости, но  каждый раз как-то уж очень неудачно, и я  отказывался
от приглашения, извинялся, обещал как-нибудь на днях зайти. И не заходил.
     А потом позвонила Нина.



     Это было двадцатого мая,  хотя, может быть, я путаю, и это было на день
раньше или позже, но где-то в этих числах.
     Она позвонила мне домой и сказала: "Давай встретимся".
     - Давай,- сказал я.- Когда?
     - Сегодня,- сказала она.
     - А где?
     - А нам телефон поставили!- сообщила она.
     - Да?- сказал я.- Поздравляю.
     - Давай знаешь где? Помнишь, ты говорил, что есть такая кофейня, ну, не
кофейня, а я не знаю... "Двенадцать стульев" называется.
     - Помню,- сказал я.- Давай. Во сколько?
     -  Давай  мы встретимся пораньше,  а  Слава  подойдет уже туда. Он ведь
знает, где это?
     - Конечно, знает,- сказал я.- Я ему показывал.
     - Ну вот,- сказала она.- Ты когда сможешь подъехать?
     - А как он узнает, где мы?
     - А он знает,- сказала она.
     - Зачем же тогда ты меня спрашиваешь, знает ли он, где это место?
     - Ну ладно,- сказала она.- Неважно. Когда ты подъедешь?
     - Да хоть сейчас,- сказал я.
     - Тогда я жду,- сказала она.- Ладно?
     - Ладно,- сказал я.
     - Я жду,- сказала она и положила трубку.



     Мы приехали, спустились по лестнице в кафе и заняли столик.
     Она заказала "дайкири", а я себе пиво.
     Она сразу же закурила, и вообще много курила в тот вечер. Я спросил ее,
во сколько подойдет Слава. Она пожала плечами: "Не знаю".
     - Вы разве с ним не договорились?
     - Договорились,- сказала она.- Но ты же его знаешь.
     - Нет,- сказал я.- Не знаю.
     - Неизвестно, что ему  взбредет в голову,- сказала она.- Но  что бы ему
ни взбрело в голову, он будет делать все с самым невинным видом.
     - По-моему, ты неправа,- осторожно возразил я.-  Вид  у него чаще всего
виноватый.
     - Ну  конечно, ты  будешь  его защищать,- сказала она.- Как же, мужская
солидарность!
     - Как тебе нравится здесь?- спросил я.- Уютный подвальчик, правда?
     Она огляделась.
     - Неплохо,- сказала она.- Только очень странно.
     - Странно, да?- сказал я.
     - Один зал такой, этот - другой... И эти часы, зачем они здесь?
     - И ни одного одинакового стула,-  добавил я.- И столы все разные, да и
вообще, обои в баре...
     - И правда, ужас,- согласилась она.
     - Здорово, правда?
     - Что же в этом хорошего?- удивилась она.
     - Это своеобразный стиль.  Ты не  заметила, что здесь даже стены одного
дома бывают порой выкрашены в разные цвета?
     - Да,- сказала она.- И даже фасады раскрашивают.
     - Значит, заметила?
     - Ну конечно. Осталось только оклеить стены этого зала четырьмя разными
цветами обоев.
     - А что,- засмеялся я.- Это идея. Но разве тебе здесь плохо?
     Она поерзала на своем стуле, словно решая, удобно ли ей сидится.
     - Ничего,-  наконец  согласилась она.-  Только "дайкири"  они делать не
умеют.
     - "Дайкири" редко где делают правильно,- сказал я.
     - Здесь?
     - Вообще.
     - А откуда ты знаешь?- сказала она.
     - Ну, у меня остались в Москве знакомые, я иногда наезжаю туда...
     - А,- кивнула она.- Понятно.
     - Ты, наверное, хотела о чем-то поговорить со мной?
     - Да,- сказала она.- А как ты догадался?
     - Ну, не зря же ты так устроила, что мы пришли сюда раньше твоего мужа.
     - А ты знаешь,- сказала она,- мы ведь с ним не расписаны.
     - Знаю,- сказал я.- А какая разница?
     - Почему же ты называешь его моим мужем?
     -  Потому что он считает тебя  своей  женой,- сказал  я,  пододвигая ей
пепельницу.
     - И пепельницы здесь менять не умеют.
     - Не умеют,- согласился я.- О чем ты хотела поговорить?
     - Не торопи меня,- сказала она.
     - Хорошо, не буду.
     Мы посидели минуту-другую  молча.  Наконец,  она  сказала: "Вот объясни
мне..."
     - Да?- сказал я, приготовившись слушать.
     - Объясни мне, как может человек, который говорит, что любит меня, нет,
не так... Разве можно...
     - Не заботиться совсем о тебе,- подсказал я.
     - Да,- сказала она.- Наверное, так. Грубо, но точно.
     - Разве я  сказал грубость?-  удивился я.-  Что ж,  извини...  Еще одну
пива,- сказал я официантке. Она кивнула и, сменив пепельницу, ушла.
     - А я бы выпила кофе,- сказала Нина.
     - Может быть, хочешь чего-нибудь перекусить?
     - Нет,- сказала она.- Только кофе.
     - Ты была уже в "Старой башне"?- спросил я.
     - В кофейне? Да,- сказала она.- Мы уже посетили.
     - Ну и как тебе там?
     -  Неплохо,-  сказала  она, сделав  неопределенный  жест  и без особого
восторга в голосе.
     - Не понравилось?
     - Почему,- сказала она.- Понравилось...
     Принесли мое пиво.
     - И кофе, пожалуйста,- попросил я.
     - Какой кофе?- уточнила официантка.
     - Тебе какой?- спросил я у Нины.
     -  А какой  у  вас  есть?- спросила она у  официантки.  Та улыбнулась и
исчезла.
     - Что это значит?- спросила Нина, повернувшись ко мне.
     - Не знаю,- сказал я.
     Нина  затушила  сигарету  и,  пожав  плечами, сказала:  "Странно  здесь
отвечают на вопросы".
     Вернулась официантка и подала меню.
     - А,- сказала Нина.- Понятно. А то мы гадаем, куда вы ушли...
     - Так быстро,- добавил я.
     Официантка продолжала молча улыбаться.
     Неспешно изучив меню, Нина заказала себе кофе по-шотландски.
     - Так вот,- сказал  я  после того, как  она  отдала  меню, и официантка
ушла.- Эту кофейню, или этот бар, уж  не знаю,  держит та же хозяйка,  что и
кофейню в "Старой башне".
     - Да?- сказала Нина.- Ну и что?
     - Ничего,- сказал я.
     - Ты знаешь, я ведь не хотела ехать сюда.
     Я посмотрел на нее, ожидая продолжения.
     - Там, в Москве, осталась  вся моя  жизнь,-  сказала  она,- мои друзья,
жизнь, понимаешь, жизнь! Но  я поехала. Я  думала, что смогу без него, но не
смогла. Только ради него, понимаешь? А теперь получается как замкнутый  круг
- если  он  пойдет устраиваться  на работу, то будет то  же самое, что  и  в
Москве, только хуже. А если нет - то будет вообще ужасно. Я  просто не знаю,
как жить...
     - Значит, ты все еще веришь в его идею?
     -  Причем  тут идея!-  с досадой  сказала  она.- Идея может быть  самой
хорошей, но он же ничего не делает!
     - Напротив,  он  очень старается. Может  быть, не его  вина в том,  что
ничего у него пока не получается? Здесь не бывает все так быстро.
     - Нигде не бывает,- сказала она.
     - Ну вот видишь.
     - Да ничего я не вижу!- сказала она.-  Я вижу совсем не то,  что хотела
бы видеть. А он говорил с тобой об этом?
     - Говорил, конечно.
     - Да? И что он говорил? Он говорил обо мне?
     - Да,- сказал я.
     - И что?
     - Что он любит тебя. Не может без тебя жить.
     - Он тебе так сказал?
     - А разве это не правда?
     - Правда,- сказала она.- Наверное, правда.
     -  И  еще  он сказал,  что ты  бы  его  убила, если бы узнала,  что  он
обсуждает со мной ваши с ним отношения.
     - Понятно,- сказала она.- Значит, я не должна с тобой говорить об этом,
да? Ты чувствуешь себя неловко от того, что обсуждаешь со мной это, да?
     - Почему же,- сказал я.
     - По-моему, ты более реалистично смотришь на  вещи,- сказала она.- А он
всю жизнь мечтает о том, как было бы хорошо, если бы мир был иным. Не таким,
какой он есть.
     - И ты думаешь, я лучше знаю, как жить в этом мире сегодня?
     - Мне кажется, да,- сказала она.
     - А вдруг у него получится?- сказал я.- Представляешь? Он приехал сюда,
влюбился в этот город и хочет сделать что-то хорошее...
     - Думаешь, я ревную его к этому городу?
     - Нет.
     - Я очень ревнива,- сказала она.- Я знаю, но я никогда не изменюсь.
     - Ты уже меняешься.
     - Это так заметно?
     - Он делает все это и ради тебя тоже...
     - Ты сказал, что я изменилась,- перебила она меня.- А как изменилась?
     - Не понимаю,- сказал я.
     - Ну, в чем это проявляется?
     - Это так важно?
     - Да.
     - А по-моему, важно, что он делает все это ради тебя.
     - Нет,- категорично сказала она.- Если бы это было  так, он не требовал
бы от меня жертв. Если бы это было так, мы остались бы в Москве. Я не хотела
приезжать сюда.
     - Может быть,- сказал я.
     - А ты думаешь по-другому?
     - А что я? Я исповедую абсолютную любовь, безусловную любовь, и иной не
мыслю и не признаю.
     - Но это же детство,- со снисходительной улыбкой сказала она.
     - Может быть,-  сказал я.- Но такова уж, видно, моя миссия в этой жизни
на этой земле  - исповедовать абсолютную любовь. И потом, ты сама-то знаешь,
что  правильно, а что нет?  Все,  во что ты сегодня веришь и в чем убеждена,
через год или через месяц может показаться тебе совершеннейшей глупостью.
     - Не надо было уезжать из Москвы...- сказала она.
     - Он почувствовал себя в Москве ненужным, затерянным, лишним...
     - А здесь чувствую себя лишней я,- резко сказала она.
     - Ты уже устроилась на работу?- спросил я.
     - Нет,- сказала она, покачав головой.
     - Пыталась?
     - Пыталась.
     - И что?
     - Я не хочу говорить об этом,- сказала она.- Что ты думаешь о его идее?
Только честно.
     - С кофейней?
     - А у него есть другие?
     - Да неплохая идея,- сказал я.- Почему бы и нет?
     - Я не о том,- сказала она.- Можно ли здесь вообще что-то изменить?
     - В  Кениге? Все  в этом  мире меняется. Вот только  не всегда так, как
хотелось бы...
     - Неужели он не понимал этого, когда  ехал сюда? Что все  будет не так,
как он думает.
     -  Наверное, кто-то ему  что-то пообещал. Странно, конечно, что он  так
легко  поверил.  Наверное, очень  хотел поверить. И  наверное,  ничто  его в
Москве не держало.
     - Его, может, и нет. А меня?
     - Не  знаю.  Но как он рассказывал, вы  там не  слишком-то богато жили.
Бедствовали, можно сказать.
     - Это он так сказал?
     - Нет, это я так подумал.
     - А,- сказала она.- Понятно. Но теперь-то лучше не стало.
     -  Он  старается,- сказал я.- И я хотел бы помочь  ему, но что  я могу?
Никто не даст сейчас деньги под идею, которая звучит как химера. И дело не в
том, что он плохо объясняет, просто он здесь человек чужой, его никто еще не
знает... А тут какая-то  идея  непонятная, он приходит с  горящими глазами и
начинает доказывать, что без этой  кофейни в  городе вообще не жизнь. Но они
же как-то жили без нее столько лет, и ничего.
     - И что же делать?
     - Не знаю. Время покажет.
     - Понятно,- констатировала  она.- Значит, никто ему  денег  не  даст. И
ничего у него не получится.
     - Но вы уже здесь!- возразил я.- И твоя, и его жизнь уже изменилась, ты
уже начала меняться, и ведь однажды ты поверила в него...
     - Может быть, я совершила ошибку,- сказала она.
     -  Нет,-  сказал я.-  Потому что  это  любовь.  Никто ничего  не  знает
заранее...
     Подошел Слава.
     - Привет,- сказал я ему.- Присаживайся.
     - И ты тут?- сказал он, садясь.- А почему вы здесь? Там же лучше.
     - Где?- сказала Нина.
     - Там,- сказал он.- В том зале.
     -  Тебе там  больше  нравится?-  сказала  она.- А  мне больше  нравится
здесь...
     - Мы тут говорили о твоей идее с кофейней,- сказал я.
     Нина сделала  мне предостерегающий жест, но я прикинулся, что не увидел
этого.
     - Да,- сказал он, чуть заметно напрягшись.- И на чем вы сошлись?
     - Ни на чем,- сказал я.- Мы поспорили.
     - О чем?- спросил он Нину. Она изобразила смешок.
     - Мы говорили  о том,- сказал я,- что, созерцая  ночное  небо в надежде
узреть счастливую звезду, надо все-таки, хоть изредка, поглядывать под ноги.
Как в той истории с Зеноном, был такой философ.
     - Я знаю,- сказал он.
     - А я и не сомневался, что ты знаешь,- сказал я.- Ты все знаешь.
     - Ой,- поморщился он.- Давай без иронии!
     Подошла официантка.
     - Мне кофе,- сказал он.
     - Какой кофе?- сказала она, и улыбка ее стала несколько растерянной.
     Нина  засмеялась. Я  тоже.  Слава недоуменно  посмотрел на  нас,  потом
перевел взгляд на официантку.
     - А какой у вас есть?
     - Разный,- сказала она.- Я сейчас принесу вам меню.
     И ушла.
     - Чего вы смеетесь?- спросил Слава.
     - Да так,- сказал я.- Ничего.  Взял бы лучше пива.  С пивом тут  проще.
Выпил бы со мной за компанию.
     - Нет,- сказал он.- Я пью только кофе.
     - Сегодня или вообще?- спросила Нина.
     - Сегодня,- сказал он.
     - А я думала,  у тебя какой-нибудь новый заскок с этой твоей кофейней,-
сказала она.
     - Так,  понятно,-  сказал он и  посмотрел  на меня.-  Так о чем  вы тут
говорили?
     Вернулась официантка с меню.
     - Спасибо,- сказал он  и, раскрыв его, стал  искать страницу с перечнем
кофе.
     - По-шотландски,- сказал он, закрывая меню и отдавая его официантке.- И
ирландский безалкогольный.
     Нина прыснула.
     Официантка жалко улыбнулась и сказала: "Два сразу?"
     - Да,- сказал он.- Два сразу.
     Она кивнула и ретировалась.
     - Да что с вами такое!- возмутился он.
     -  Ничего,-  сказал   я.-  Просто   Нина   тоже  заказала   себе   кофе
по-шотландски.
     - Ну и что?- не понял он.
     - Ничего,- сказал я.
     - Ничего,- сказала Нина.- Не обращай внимания.
     - Нина пожаловалась, что ты упорно не хочешь искать работу,- сказал я.-
И тем самым, принуждаешь искать работу ее. И ты знаешь...
     - Да, и что?- сказал он.
     - Ты  знаешь, мне это тоже непонятно. Неужели ты собираешься жить за ее
счет?
     - Не надо,- попросила Нина.- Я не хочу обсуждать это втроем.
     Но он уже не реагировал.
     - А почему это ты решил, что я собираюсь жить за чей-либо счет?- сказал
он, начиная  заводиться.- Я  беру  деньги  в долг, да, мне приходится, и это
непросто! Может быть, ты думаешь, что это  самый простой путь, но это совсем
не просто, тем более, здесь, где у меня нет еще настоящих друзей...
     -  Спасибо за  искренность,- сказал  я.- Но  я  прекрасно знаю, как это
непросто, и не нужно меня в этом убеждать.
     - Ну, извини,- сказал он.- Я не хотел.
     - Что ты не хотел?- сказал я.
     - Давайте сменим тему,- предложила Нина.
     Вернулась официантка, неся заказ.
     - Ух ты,- сказал Слава.- И тут подают кофе в кофейнике!
     - Разумеется,- сказал я.
     - Почему разумеется?- не понял он.
     - Потому,- сказала Нина.
     - Понятно,- сказал он.- Что тут без меня было?
     -  Да ничего,-  сказал  я.-  И  не за что извиняться, тем более, передо
мной. Я знаю, как это непросто, занимать деньги...
     - Но зачем я это  делаю!- сказал  он, повышая  голос.- Зачем, вот в чем
дело! Чтобы  прожить сегодняшний день? Да! Но это  не цель. Сегодня, здесь я
живу для того чтобы осуществить идею. Неужели  это  непонятно! И те  деньги,
что  я  занимаю  - это  ничтожная  сумма  по сравнению  с  той, которая  мне
действительно  требуется.  Я  занимаю  деньги вовсе не  потому, что не  хочу
работать, или о чем вы там говорили...
     - Браво,- прервал его  я.- Блестящая  речь. Только зачем ты мне все это
объясняешь? Меня это касается меньше всего.
     - То-то и оно,- сказал  он и,  отпив  через трубочку, тут же отпрянул.-
Эй, а он горячий!
     - Да,- сказала Нина.- Я тоже обожглась.
     - А почему ты меня не предупредила?
     - Боялась перебить тебя. Ты так хорошо говорил...
     - Да?- сказал он.- А ты поняла, о чем я говорил?
     - Разве для тебя это важно?- сказала она.
     - Ну вот, пожалуйста!- сказал он мне.- Ты видишь?
     - Что?- спросил я.
     - С ней невозможно разговаривать.
     - Да что ты,- сказал я.- А мы так мило беседовали...
     - Вы что, сговорились?- сказал он.
     - Напротив,- сказал я.- Нина полагает, что это мы с тобой в сговоре.
     - Попробуй другой,- сказала Нина.
     - Что другой?- спросил он.
     - Кофе. А ты что подумал?
     - Ты предлагаешь мне заняться  рытьем норки,- сказал он ей.- Уютной, по
возможности сухой и теплой, но я  не рою норки, землянки, или что там, да, я
такой!  Но я такой.  И я  один  посреди пустыни, где дуют ветры, часто очень
холодные. Ты готова  разделить со мной  этот  риск?  Я  не  прячусь от своей
судьбы, и уж лучше я пройду по этой степи, может быть, страшной и необжитой,
столько,  сколько мне  отпущено, чем зароюсь в землю, дрожа от страха. Там я
всегда успею оказаться...
     - А это  портрет  Чубайса в молодости,-  сказал я,  кивнув  на портрет,
висевший на стене за его спиной. Он обернулся.
     - Что, правда?- сказала Нина.
     - Да,- сказал я.
     - А правда, похож,- согласился Слава.
     - Похож,- сказал я.- И вообще, тут неплохо.
     - Я что-то разошелся, да?- сказал он, повернувшись ко мне.
     - Да ладно...
     - Чего уж  там,-  сказала  Нина.-  Мне-то  не привыкать. Не  знаю,  как
Мише...
     - А мне понравилось,- сказал я.- По-моему, здорово сказано.
     - Ну конечно,- сказала она.- Вы с ним заодно.
     - Вот видишь?
     - Вижу,- сказал он.
     - Что ты видишь?- сказала она.
     - Не ссорьтесь,- попроси