не держал ее за руку во время фильма, заметила? - Тодд  нежно  пожал
ей руку. - Это даже интересно, ведь он всегда на шаг от нее не отходит.
   Девушка кивнула:
   - Бедняжка. У нее такой расстроенный вид.
   - Остается надеяться, что это не приступ ревности. Помнишь, как в тот раз
он взбесился из-за того парня у "Гвидо"?
   - А она всего-навсего сказала ему, что он не положил ей на пиццу анчоусы.
   - Он просто сумасшедший. - Тодд покачал головой. - Любимому человеку надо
верить. Что за идиотизм - устраивать скандал на пустом  месте,  вместо  того
чтобы радоваться!
   - Как у нас, да? - Элизабет придвинулась и поцеловала его несколько раз в
щеку.
   Тодд ответил нежным поцелуем. При мысли о том,  что  она  могла  потерять
Тодда, у нее все  внутри  сжалось.  Но  сейчас  ее  очень  беспокоила  Инид.
Ситуация на самом деле складывалась не из легких.
   - Будем надеяться, что у них все в порядке, -  сказала  Элизабет,  увидев
пробирающегося между рядами Ронни. - Пойду, пожалуй, поищу Инид.
   Инид была в туалетной комнате. Вытирала глаза бумажным полотенцем.
   - Что случилось?
   Инид покачала головой:
   - Н-не знаю. Ронни как подменили, он рядом, и его словно нет. Глаза такие
несчастные. Но ведь он ничего не знает, Лиз.
   - Всякие бывают причины, - робко  предположила  Элизабет.  -  Вдруг  дома
что-нибудь. Ты же говорила, что у него родители развелись...
   - Потому что у его матери был любовник, - горько закончила за нее Инид.
   - Но жить с одним отцом нелегко. Может, у них нелады.  Ты  должна  с  ним
поговорить, Инид. Ему, наверное, неудобно обсуждать это с тобой.
   - Неудобно мне сказать, что у нас с ним все кончено.  Боится,  что  я  не
верну ему значок его клуба.
   - Этого не может быть. Он тебя любит. - Но сама Элизабет  вовсе  не  была
уверена в своих словах.
   - Для Ронни любовь означает  абсолютную  преданность.  Если  он  хоть  на
секунду заподозрит, что я переписываюсь с Джорджем, -  это  конец.  Он  меня
никогда не простит.
   "Если он такой нечуткий, он недостоин такой чудесной девушки", - подумала
Элизабет.
   - Не волнуйся, о письмах знаю только я. А что до  остального  -  так  это
было сто лет назад. Разве можно из-за этого злиться? Это несправедливо.
   - А кто сказал, что любовь всегда справедлива? -  горько  спросила  Инид,
громко сморкаясь в полотенце.
   Она быстро навела макияж и так остервенело взбила волосы щеткой, что  они
образовали вокруг головы наэлектризованное облако.  Инид  бросила  последний
взгляд в зеркало и выпрямилась.
   - Может, я просто все выдумываю, - сказала она,- может, Ронни просто не в
духе.
   Лиз очень хотелось верить, что это именно так.
   Ронни отвез домой Элизабет и Тодда. Инид казалось, что  расстояние  между
сиденьями в машине разделила пропасть. Она надеялась, что Ронни  всю  дорогу
молчит из-за Лиз и Тодда. Но вот они уже одни, а пропасть стала еще шире.
   - Куда мы едем? - спросила она, когда они проскочили поворот к ее дому.
   - Куда-нибудь, посидим в машине. - Голос Ронни звучал совсем обычно.  Его
профиль, такой знакомый, вселил в Инид надежду. Он  хочет  быть  с  ней.  Ей
вдруг страшно захотелось запустить пальцы в темно-рыжую копну его волос,  но
она сдержала себя. Инид чувствовала, что он хочет быть  с  ней,  но  сегодня
было как-то не так.
   Ронни свернул на Миллерс-пойнт, откуда хорошо был виден  город.  Там  уже
было несколько машин; судя по запотевшим стеклам, они стояли здесь  довольно
давно.
   Выключив мотор, Ронни без церемоний притянул ее к себе  и  стал  целовать
так, что у нее перехватило дыхание.
   - Зачем так спешить? - Инид попыталась обратить  его  яростный  наскок  в
шутку; ей все-таки удалось вырваться из его объятий, но ее всю трясло.
   На душе было все  тревожнее.  Ронни  никогда  раньше  так  себя  не  вел,
относился к ней нежно, не переступая границ, установленных Инид.  Сейчас  же
он был неуправляем. Нет сомнения, произошло что-то ужасное.
   - Прости. - Он откинулся на сиденье и стал возиться с магнитофоном.
   Машина наполнилась беснующимся роком. Обычно в такие  минуты  он  включал
что-нибудь тихое, романтическое. Что с ним такое сегодня?
   - Ронни, в чем дело? - едва шевеля губами, спросила она. - Что случилось?
   Не глядя ей в глаза, Ронни нервно барабанил пальцами по рулю.
   - Ну, в общем, я не хотел говорить - про бал. Я, как бы это сказать...
   Сердце у Инид упало.
   - Я, наверное, не смогу  пойти.  Я...  останусь  вместо  отца.  Ему  надо
съездить куда-то, а за магазином кроме меня некому присмотреть.
   - Как жаль, Ронни. - Инид стало совсем тошно.
   У отца Ронни небольшой ночной магазин; Инид прекрасно знала,  ему  ничего
не стоило найти десяток помощников.  Ронни  даже  не  стал  искать  предлога
поприличнее для разрыва. Инид чувствовала - сейчас расплачется. Нельзя, надо
сдержаться. Не сорваться, Ронни не должен видеть, как ей больно.
   - Ты уж извини, Инид. Всякое бывает. Я потом точно тебе скажу, через пару
дней.
   Ронни, наверное, думает, как все легко кончилось. Легко! Да она, кажется,
сейчас умрет. Она часто представляла себе сцену разрыва,  но  сейчас,  когда
это случилось, она не может поверить в ее  реальность.  Дрожь  пробежала  по
телу Инид, ей вдруг неожиданно  стало  холодно  и  одиноко.  Она  попыталась
согреться в объятиях Ронни, пусть даже поведение  его  такое  странное.  Она
снова стала убеждать себя, что ничего страшного нет, она все выдумывает.  Ей
так хотелось, чтобы все было по-прежнему, чтобы Ронни любил ее, как  раньше.
Ронни все крепче прижимал ее к себе,  все  яростнее  целовал,  и  она  стала
уступать  -  ей  так  хотелось  ему  верить.  Но  что-то  внутри  нее  вдруг
воспротивилось. Нет, так нельзя! Она напряглась и резко отодвинулась.
   - Ронни, прошу тебя. Давай просто посидим и поговорим.
   - О чем? - Его голос звучал холодно, он словно защищался от нее.
   Инид готова была рассказать ему все, что мучило ее с первой  встречи.  Но
слова словно застряли в горле.
   - Не знаю. Просто поговорим. Не знаешь, что в школе нового?
   - Ты это о Кене Мэтьюзе и мисс Дальтон?
   - А что с ними случилось?
   - Сомневаюсь, что ты не слышала. Вся школа знает про их роман.
   - Этого не может быть! - Инид даже про собственную беду  забыла.  -  Мисс
Дальтон этого себе никогда не позволит.
   - Ты уверена? - с вызовом спросил Ронни. - А по-моему,  от  любого  можно
ожидать что угодно.
   - Нет, кто-кто, но мисс Дальтон не может...
   - ...завести роман с Кеном? -  усмехнулся  Ронни.  -  Очень  даже  может.
Женщины двуличны, а тем более в любви.
   Тут уж рассердилась Инид:
   - Что ты говоришь! Ты ведь ничего толком не знаешь! Это же слухи! Их что,
видели вместе?
   Она не могла себе представить утонченную мисс Дальтон в объятиях капитана
школьной футбольной команды. Конечно, она относится к  ней  предвзято.  Мисс
Дальтон ее любимая учительница. Как-то она пришла в  школу  в  слезах  после
ссоры с матерью.  Мисс  Дальтон  осталась  с  ней  после  уроков,  стала  ее
успокаивать. С тех пор она не раз делилась с ней своими бедами.  И  не  было
случая, чтобы мисс Дальтон отказалась остаться после уроков,  сославшись  на
то, что у нее нет времени. Вспомнив все это, Инид  не  могла  поверить,  что
мисс Дальтон способна на такую глупость.
   - Видели, не видели - какая разница? - Голос Ронни звучал безразлично.  -
Это вполне может быть правдой. И этого достаточно.
   Рывком прижав ее к себе, он опять стал целовать ее, и Инид почувствовала,
что даже от рук его исходит злость.
   Она хотела освободиться из его объятий и не смогла. Он  еще  крепче  сжал
ее.
   В конце концов она все же вырвалась. Отвернулась к окну,  пряча  от  него
слезы. Соленые капли обожгли руки на коленях, ногти впились в ладони.
   - Что это с тобой! Я, видно, не такой красавчик,  как  твой  Джордж?  Ему
можно все, а мне ничего!
   У Инид перехватило дыхание, словно он наотмашь ударил ее.
   - Как ты узнал про Джорджа?
   - Какая разница? Узнал, и все. - Он презрительно сощурился.  -  Я  теперь
много интересного о тебе знаю. Например, что ты не  тот  невинный  цветочек,
каким хочешь казаться.
   - Ронни, не надо... - Инид закрыла лицо руками, не смея взглянуть  ему  в
глаза.
   Он ее ненавидит. Не-на-ви-дит.
   Ронни силой отвел ее руки и  заглянул  в  лицо.  Пальцы  его  как  жгутом
обхватили ей запястья.
   - Ты лгала мне, - прошипел он. - Лгала. Но теперь мне все известно!
   - Ронни, ты ничего не знаешь. Я тебе сейчас все объясню!
   - Можешь не трудиться, я все понял. Даже то, насколько же я был глуп.  Ты
все это время притворялась, что любишь меня, а сама за  моей  спиной  писала
ему любовные письма. Господи, какой же я идиот! Так тебе верил!
   У Инид сжалось горло, точно  кто-то  сдавил  его.  Ей  с  трудом  удалось
подавить рыдания:
   - Ронни, выслушай меня, пожалуйста. Мы с Джорджем друзья. Да, мы когда-то
встречались. Но ведь это было очень-очень давно. Поверь мне!
   - Чего ради я должен тебе верить? Ты вся изолгалась. Со мной недотрога, а
с Джорджем чем занималась? Да, может, и не только с Джорджем.
   Нет, этого терпеть нельзя! Инид рассердилась и  вырвала  руки  из  тисков
Ронни:
   - Вот как ты на самом деле ко мне  относишься!  Тебе  нет  дела  до  моих
чувств. Даже не желаешь меня слушать. У тебя нет ни капли веры ко мне.
   - Веры? - Ронни снова усмехнулся. - Смешно от  тебя  слышать  эти  слова,
Инид! Еще вчера я так тебе верил, а ты мне ножом в спину! Нам  лучше  забыть
друг о друге. Поехали, отвезу тебя домой.
   Ей все еще не верилось, что все эти жестокие слова она слышит  от  Ронни.
Словно на ее глазах он превратился из д-ра Джекиля в  м-ра  Хайда*.  Все  ее
опасения стали явью. Куда более чудовищной, чем она могла вообразить.
   *Герои  психологического  романа  Р.Стивенсона  "Странная  история   д-ра
Джекиля и м-ра Хайда".
   По дороге к ее дому Ронни как  воды  в  рот  набрал.  Инид  съежилась  на
соседнем  сиденье,  молча  глотая  слезы.  В  голове  билась   одна   мысль,
удваивавшая боль предательства: Ронни узнал про письма. Значит, Лиз все-таки
рассказала ему о них.

   5
   Элизабет  еще  не  доводилось  лицезреть  сестру   в   таком   прекрасном
настроении. Джес собиралась пойти с Карой на субботнюю вечеринку.  И  сейчас
она летала по комнате, как неутомимая пчелка. От ее мельтешения у  Лиз  даже
голова закружилась.
   -  Как  ты  думаешь?  -  спросила  Джессика,  взяв  в  руки  обтягивающее
трикотажное платье. - Хорошо будет, если я его надену с тем  новым  пояском,
который купила месяц назад?
   - К кому вы идете? Когда ты идешь с Карой, добра не жди.
   - Я-то знаю, а тебе еще предстоить узнать, - шутливо ответила Джессика.
   Что-то мурлыкая, она принялась  снимать  бигуди,  гроздьями  свисавшие  с
головы. Элизабет хорошо знала сестру и не стала больше спрашивать.
   Она зевнула.
   - Желаю приятно развлечься, - сказала она. - А чем  -  и  правда  не  мое
дело.
   Джессика посмотрела на отражение сестры в зеркале.
   - Тебе разве ни капельки не интересно, куда мы пойдем?
   - Нисколько. - Элизабет снова зевнула.
   - Тебе, значит, и лень подумать, куда? - Джессика выпятила нижнюю губу.
   - Ладно. Сейчас подумаю... Вас пригласили в  Белый  дом,  и  Фея-крестная
сейчас превратит для тебя в самолет тыкву из маминого огорода.
   Джессика кинула в сестру массажную  щетку  для  волос,  промахнувшись  на
миллиметр.
   - Очень смешно, - сквозь смех сказала она.
   - Ладно, сдаюсь. - Элизабет тоже рассмеялась. - Так куда же вы идете?
   - На вечеринку к Лиле. Если бы ты хоть сделала вид, что хочешь дружить  с
ней, она бы и тебя пригласила.
   Старшая сестра безразлично пожала плечами:
   - Зачем это мне? Она такая кривляка!
   - Да уж не больше кое-кого из твоих друзей. Не буду называть имен,  ты  и
сама знаешь, о ком речь. Имя начинается на "И".
   - Комментариев  не  будет.  -  Лиз  возмущалась,  что  Джессика  с  такой
неприязнью относится к Инид. Но выскажи она сейчас свои чувства, Джес еще не
то выльет на ее подругу. - Но я в любом случае не пошла бы к Лиле, даже если
бы она меня пригласила. Все Фаулеры такие снобы. И все от шальных денег.
   - Какая мне разница, пусть у них деньги хоть на  деревьях  растут.  Важен
круг их знакомых. Сегодня у них соберутся "сливки общества".
   - Ты имеешь в виду Брюса  Пэтмена,  Брюса  Пэтмена  и  Брюса  Пэтмена?  -
Элизабет не удержалась и поддела сестру.
   - Ладно, смейся сколько хочешь. Да, он тоже там будет, и я  уверена,  что
он в конце концов обратит  на  меня  внимание.  Ну  так  как?  Платье-свитер
пойдет? Я в нем не очень толстая, а?
   - И да и нет.
   - Что? - Джессика издала вопль раненой выпи и резко обернулась. - Если ты
хочешь сказать, что я толстая, так, к твоему сведению, вес у  нас  абсолютно
одинаковый.
   - Спокойно, Джес. "Да" - в смысле платье пойдет, "Нет" - в  смысле  ты  в
нем не толстая.
   - Это другое дело. - Одарив сестру ослепительной улыбкой, Джессика  опять
занялась собственной неотразимой особой.
   Выдернув  последние  бигуди,  она  стала  расчесывать  золотистые,   туго
свернутые колечки. Джессика всегда завидовала тем, у кого волосы  вьются  от
природы.
   Лиз вернулась к себе в комнату и опять взялась  за  книгу,  но  не  могла
сосредоточиться. Почему Инид не звонит? Уже второй  день  нет  звонка  после
того похода в кино. Для Инид это просто рекорд, и ведь она прекрасно  знает,
что Элизабет очень беспокоится, как у них с Ронни  отношения.  Она  уже  два
раза звонила сама, но мать Инид оба раза отвечала, что дочь очень  занята  и
не может подойти.
   Происходило что-то странное.
   Элизабет решила позвонить еще раз: если Инид снова не подойдет, надо идти
к ней и узнать, в чем дело. Вдруг Инид сердится, что по ее совету поговорила
с Ронни, и он порвал с ней.
   Трубку взяла сама Инид, но голос у нее был чужой и холодный.
   - Инид, что случилось? Что с твоим голосом? Ты простыла?
   - Все нормально.
   - По голосу не скажешь. Тебе что, не хочется говорить о вчерашнем?
   Инид сухо рассмеялась:
   - Странный вопрос. Особенно от тебя. Ты все сама прекрасно знаешь.
   - Инид, о чем ты? Это я - Лиз. Ну прости меня, пожалуйста.  Я,  наверное,
зря советовала тебе все сказать Ронни. Он очень расстроился? Ты  поэтому  на
меня сердишься?
   - Расстроился? - Инид чуть не задохнулась. - Ну  пусть  расстроился.  Вот
только узнал он обо всем не от меня.
   - Узнал о той истории с полицией? Ну это не так страшно.  Через  день-два
забудет. Это же было так давно. Ваших отношений это никак не касается.
   - Он знает о письмах.
   Тут уж перехватило дыхание у Элизабет:
   - Знает? Откуда? Ведь о письмах знали только мы двое.
   - Да, только двое, - холодно подтвердила Инид.
   - Инид, уж не думаешь ли ты, что...
   - А что еще остается думать? Сама скажи. - Инид заплакала.
   - Я... не знаю.  -  Элизабет  была  так  потрясена,  что  не  могла  даже
попытаться найти объяснение происшедшему. - Инид, но ты должна мне верить. Я
никогда бы...
   - Почему должна? Ты одна знала о письмах. Одна. Я тебе одной открыла свою
тайну. Как ты могла, Лиз?
   - Инид, пожалуйста...
   Она не закончила фразу. Инид бросила трубку. Разум Лиз долго  отказывался
верить случившемуся. Некоторое время она еще  сидела,  слушая  гудки,  потом
медленно опустила трубку.
   -  Кто  это  был?  -  спросила  сзади  Джессика.  -  Ты,  похоже,  слегка
поссорилась с кем-то?
   - Это Инид. - В глазах у Элизабет заблестели слезы. - Это была Инид.
   - И что ей нужно? - Джес поморщилась. - Подожди минуту, я  сейчас  скажу.
Она никак не может решить, стоит ли ей идти из комнаты в кухню. И  позвонила
узнать твое мнение.
   - Мне не до шуток. Инид очень расстроена. Они с Ронни поссорились, и  она
считает, что в этом виновата я.
   От огорчения Лиз выложила сестре всю историю. Джессика бросилась к сестре
и обняла ее:
   - Это нечестно! Как она смеет тебя  обвинять!  Небось  сама  допустила  с
письмами какую-то оплошность. А теперь хочет все свалить  на  тебя.  Я  ведь
всегда говорила тебе, Лиззи, она просто тобой пользуется. Ее насквозь видно.
Не расстраивайся, тебе без нее будет лучше.
   Элизабет высвободилась из объятий сестры:
   - Я уверена, что Инид на самом деле ничего плохого обо мне не думает. Она
просто очень расстроена из-за разрыва с Ронни. Это для нее такой удар!
   - А ты-то причем? Надо же такое возвести на тебя!
   - Ну это я как-нибудь переживу. Но Инид меня очень тревожит.
   - Лиз, я тебя умоляю!  Ты,  видно,  решила  претендовать  на  Нобелевскую
премию мира. Я думаю, ты даже и не пыталась защищаться.
   - Я сейчас хочу одного - понять, как это могло случиться. Но, боюсь, Инид
не станет меня слушать. Если я ей позвоню, она, скорее всего,  опять  бросит
трубку.
   - А ты позвони ей в понедельник.
   Элизабет задумчиво пожевала губу.
   - Ты права. Наверное, так будет лучше. Она сейчас в таком состоянии,  что
никого не станет слушать. Бедная Инид! Как  Ронни  мог!  Из-за  пары  пустых
писем! Ведь она с этим парнем давно не встречается.
   - В этих письмах все дело. Почему она скрывала, что  переписывается?  Как
ей можно теперь верить? Если честно, Лиз, даже хорошо, что Ронни знает.  Кто
бы ни рассказал ему про письма, ему только на пользу.
   - Но кто это мог сделать?! Кто мог так подло поступить?!
   Она взглянула на  сестру,  ожидая,  что  она  скажет,  но  та  уже  снова
вертелась  перед  зеркалом.  Все,  что  не  касалось  ее  лично,  ей  быстро
надоедало.

   6
   Лила протянула Джессике бокал красного вина.
   - Попробуй немножко,  -  сказала  она,  засмеявшись.  -  Очень  неплохое,
настоящее французское. Я стянула у отца  из  погреба  пару  бутылок.  Он  не
заметит. У него их там горы.
   Джессика слегка пригубила вино. Она  казалась  себе  очень  элегантной  -
этакая дама с бокалом красного вина на приеме в особняке Фаулеров. В  имении
Фаулеров все было элегантно - от пейзажа вокруг дома до прислуги в форменном
платье,  принимавшей  в  холле  пальто.  По  сравнению  с  этим   особняком,
собственный комфортабельный дом показался Джессике убогой лачугой.
   -  Сомневаюсь,  что  отец  разрешает  тебе  устраивать  вечеринки  в  его
отсутствие, - сказала она Лиле.
   Лила сморщила лоб.
   - Я ему не говорила про вечеринку. Сказала, что придет несколько друзей и
все. Он же не будет дергаться, раз не знает. Он тоже хорош - шляется с  этой
мисс Дальтон... - Она замолчала и нахмурилась.
   - Судачите о мисс Дальтон? - вмешалась в разговор Кара.
   - Кто судачит? - взорвалась Джессика. - Я лично сыта ею  по  горло.  Что,
нам больше не о чем поговорить? - Если сплетня не касалась  самой  Джессики,
она быстро теряла к ней интерес. И выходило, что девушки из клуба  "Пи  Бета
Альфа" ни о ком, кроме нее, и разговаривать не могли.
   Кара покосилась на Ронни, стоявшего возле камина, и шепотом спросила:
   - Слышали про Ронни и Инид? - Ей было все  равно,  о  ком  посплетничать,
лишь бы сплетничать. В этом была ее жизнь.
   - Зная тебя, можно подумать, что ты в курсе этой ссоры раньше самой Инид,
- вмешалась подошедшая к бару Дана Ларсон и протянула  Лиле  стакан.  -  Мне
только пепси. Связки приходится беречь.
   Дана была солисткой в рок-группе  "Друиды",  школьном  варианте  "Роллинг
Стоунз". У ребят из группы была репутация страшно крутых, но  все  это  были
домыслы. Мало кто из чужих знал, что делалось в загадочном подвале  у  Макса
Делона, в котором они репетировали. Но в Дане ничего  загадочного  не  было,
как бы броско она ни одевалась.  Сегодня  на  ней  были  черные  вельветовые
джинсы в обтяжку, розовые гетры с искрой и алая атласная блузка.
   Кара ткнула Джессику локтем в бок:
   - Смотри, какой у Ронни несчастный вид. Пошла бы развеселила его.
   - Иди сама. Предпочитаю зря не напрягаться. -  Она  уселась  на  табурет,
закинув ногу на ногу так, что юбка поднялась выше коленей, но до  известного
предела.
   - Если ты ждешь Брюса, то