збрал своей  резиденцией  виллу  вдовы  генерала  Ханно  бел-Карбы.
Дурацкая мысль, и явно  не  могла  возникнуть  прямо  здесь,  на  месте.  Он
наверняка послал вперед людей - разузнать, как накликать  на  себя  побольше
неприятностей. Говорят, он  уже  послал  вдове  приказ  освободить  виллу  к
сегодняшнему закату.
   Старик долго молчал.
   - Я хотел, чтоб Живые  до  поры  до  времени  держались  в  тени.  Я  дал
соответствующие указания. Но это переходит  все  границы.  Так  он  угрожает
выселить вдову генерала бел-Карбы?
   - Да.
   - Кого боги хотят погубить - лишают  разума.  Он  жаждет  смерти.  Но  ты
занимайся своими делами, я и без того задал тебе нелегкую задачу.

***

   Щеки генерала Кадо были мертвенно-бледны, а лысина побагровела. Он только
что выслушал из собственных уст Сулло планы  конфискации  владений  генерала
бел-Карбы. Безумие, чистое безумие! От  ярости  у  Кадо  пена  выступила  на
губах. Он отвернулся от Сулло и постарался взять себя в  руки,  потом  вновь
взглянул в лицо нового градоначальника.
   - Я знал, что репутация у  вас  вполне  определенная,  Мартео  Сулло.  Но
надеялся, что по большей части эти слухи - клевета врагов.  Теперь  я  вижу,
что они были чересчур  снисходительны.  У  них  не  хватило  решимости,  они
постыдились выговорить всю правду о вашем высокомерии, о вашем тщеславии,  о
вашей непроходимой тупости.
   Настал черед Сулло шипеть и плеваться от злости.
   - Вы явились пакостить мне, ставить палки в колеса? - не унимался Кадо. -
И самый простой путь - выгнать старуху из дому, не правда ли? Потому что она
пользуется моим покровительством, верно? Может, вы и правы. Но пришло ли вам
в голову узнать, кто она такая и что значит для кушмаррахан? Черта с два. Вы
идиот. Стоит вам ее  пальцем  тронуть,  стоит  посягнуть  на  ее  дом  -  вы
покойник. И это еще меньшее из зол. Хуже, если вы задержитесь на этом свете,
- тогда вырежут всех геродиан в городе.
   Сулло усмехнулся, но как-то неуверенно, тень страха промелькнула  на  его
лице.
   Кадо понизил голос и внушительно продолжал, стремясь закрепить успех:
   - Вчера вы видели все  силы,  которыми  я  располагаю.  Двенадцать  тысяч
геродианских солдат, к тому же все далеко не первый сорт, да и  то  если  не
придется  послать  их  защищать  границы  от  султана  Аквиры.  Пять   тысяч
дартарских наемников под командованием непредсказуемого безумца,  способного
предать нас в любую минуту. С  этими-то  силами  я  управляю  Кушмаррахом  -
точнее, мне еле-еле удается удерживать его, потому что девяносто  девять  из
ста кушмаррахан готовы мириться с нашим присутствием, пока мы не затрагиваем
их святынь. Вдова Карбы - одна из таких святынь. Ее муж за всю свою жизнь не
проиграл ни единой битвы, не знал поражений - встречался ли он с врагом один
на один, или же  сталкивались  огромные  армии.  Солдаты  почитают  его  как
полубога. Они уверены, что геродиане подослали к бел-Карбе наемных убийц.
   И они правы. Он справился и с убийцами, всех их перебил, но из-за  тяжких
ран не смог участвовать в сражении при Дак-эс-Суэтте. Он умер от ран,  когда
мы взяли  город.  Только  смерть  смогла  совладать  с  ним,  только  смерть
оказалась сильнее могучего бел-Карбы.  Фанатичные  почитатели  спрятали  его
тело и пытались уверить народ, что Генерал жив, но потерпели неудачу.
   - Вы хотите запугать меня этими побасенками?
   - Я хочу воззвать к вашему здравому смыслу и чувству самосохранения, хочу
хоть немножко встряхнуть этот горшок с сушеным  горохом,  который  вы  гордо
именуете мозгами.
   Сулло угрожающе улыбнулся.
   - Маски скинуты, не так ли?
   - Так.
   - Там, дома, в Героде,  есть  одна  партия,  и  весьма  сильная,  которая
полагает, что вы проявляете преступную слабость и потакаете этим людям.
   - Вы подтверждаете мои  подозрения.  -  "Еще  бы  -  я  не  выкачиваю  из
Кушмарраха столько, сколько надо, чтоб утолить их алчность". - Меня  послали
сюда, дабы уравновешивать ваши недостатки  и  исправлять  промахи.  -  Опять
зловещая ухмылка.
   Кадо улыбнулся в ответ.
   - Наша беседа оказалась полезнее,  чем  я  думал.  Мне  стало  ясно,  что
делать. Ничего - ровным счетом ничего. Просто отойти в сторону  и  позволить
вам действовать на свой страх и риск.
   Сулло настороженно взглянул на него, не решаясь поверить в победу.
   - Вы не протянете и недели.
   - Вы посмеете...
   - Не я. Я  и  пальцем  не  шевельну.  Вы  совершаете  самоубийство.  Ваши
любезные подчиненные,  ручные  ровно  настолько,  насколько  позволяют  себя
приручить, перережут вам глотку. Приятного дня, сэр. Я даже  готов  пожелать
вам удачи. Благодаря вам народ Кушмарраха научится ценить меня.
   Сулло надменно хлопнул дверью, не в силах  скрыть,  что  насмешливый  тон
генерала задел его.
   Кадо развалился на стуле, расслабился и погрузился  в  размышления.  Надо
решить, как лучше дать знать Живым, что он ни сном ни духом не  участвует  в
планах Суллы, и при любом исходе оккупационные войска сохранят нейтралитет.

***

   Меджах оказался прав. Рослая надменная красавица действительно  вернулась
и, задрав нос еще выше, прошла еще ближе  от  поворота  в  переулок.  Меджах
возобновил свои приставания. Неприступная красотка в ответ издевательски, но
соблазнительно вильнула задом. Ее спутницы  хихикали,  закрываясь  рукавами.
Одна из них, лишь чуток постарше Йосеха, так сильно  подмигнула  юноше,  что
все лицо у нее перекосилось. Йосех тоже подмигнул - просто чтобы  поддержать
игру. Эти девушки были детьми, когда реки крови текли по улицам  Кушмарраха,
пронеслось у него в голове.
   Меджах потянулся, поднялся.
   - Ладно, парень, пойду разомну ноги.
   - Осторожнее.
   - Эй, за кого ты меня принимаешь? Я к ней,  к  ним  то  есть,  близко  не
подойду. Разведаю только, где они живут. - Он нырнул в толпу  и  скрылся  из
виду.
   Йосех снова уселся и погрузился в печальные размышления о жизни и смерти.
Хоть тысячу лет живи, все равно ни шиша в этой жизни не поймешь.
   Ему надоело смотреть на гавань, от сверкающей синевы резало глаза.  Йосех
зажмурился и, наверное,  на  несколько  минут  задремал.  Встряхнувшись,  он
увидел, что рядом стоит мальчик-вейдин и внимательно его разглядывает.  Было
в этом мальчике что-то знакомое...  Ну  да,  он  же  точная  копия  девушки.
Конечно, мальчишка еще вертелся около старухи.
   Йосеху казалось, что в  животе  у  него  поселилось  какое-то  чешуйчатое
холодное существо; сейчас оно начало разворачиваться, распрямляться...
   -  Привет.  Тебя  как  зовут?  -  Он  с   трудом   выговаривал   странные
кушмарраханские слова.
   - Ариф. А тебя? Ты и в самом деле дартарский солдат?
   - Доброе утро, Ариф. Я - Йосех, сын Мельхешейдека. Да, я дартарский воин,
хоть и стал им совсем недавно.
   Понимает ли мальчонка разницу  между  солдатом  и  воином?  Вряд  ли.  Из
взрослых-то вейдин мало кто понимает ее.
   - Почему вы всегда надеваете на лица эти  черные  штуки?  Йосех  не  знал
ответа. Это нечто само собой разумеющееся - становишься взрослым и начинаешь
носить маску. Ни вейдин, ни ферренги их  не  носят,  маски  -  отличительный
признак, клеймо кочевников-дартар, странных,  опасных  и  похотливых.  Йосех
никогда не размышлял о таких  вещах.  Положено  -  и  все  тут.  Он  ответил
вопросом на вопрос:
   - А сестру твою как зовут?
   Мальчик с недоумением взглянул на Йосеха. Тот медленно  повторил  вопрос,
старательно выговаривая иностранные слова, - он решил, что ребенку непонятна
его ломаная речь.
   Личико парнишки просветлело.
   - Ты, наверное, о Миш. Она мне не сестра. Она моя тетя, мамина сестра. На
самом деле она Тамиса, но дома все ее кличут Миш. Вот уж брюзга так брюзга.
   - Отлично. Поехали дальше.
   Йосех завязал с Арифом долгий разговор. В основном ему пришлось  отвечать
на вопросы о родных горах и пустынях, об огромных соляных  залежах,  которые
называют Таками, и  о  стычках  дартар  с  дикарями-турками,  обитающими  за
Таками. Йосех и сам задал несколько вопросов - все больше о семье Арифа.
   Еще одно опустошенное войной семейство. За стенами этого дома - ни одного
близкого   родственника,   кроме   нескольких   замужних   теток.    Обычная
кушмарраханская история.
   Откуда же, черт  побери,  такая  прорва  народу?  Что  творилось  в  этом
безумном городе, пока несметные полчища не  полегли  на  поле  боя?  Вот  уж
толпища была, не продохнешь...
   Они беседовали с полчаса. Меджах вернулся,  подмигнул  Йосеху,  уселся  в
тени и, похоже, задремал.
   И тут из дома с  вытаращенными  от  ужаса  глазами  выскочила  прекрасная
незнакомка. Она в панике  озиралась  кругом  и,  заметив  Йосеха  с  Арифом,
всплеснула руками от  облегчения,  на  секунду  обессиленно  прислонилась  к
стене, а потом кинулась к ним. Йосех поднялся навстречу. Он не мог  глаз  от
нее отвести. Чешуйчатое существо в  животе  отчаянно  молотило  хвостом.  Но
девушка не смотрела на Йосеха, щеки ее пылали.
   - Ариф! Что ты тут делаешь?! Ты же знаешь правила! Смотри, расскажу папе,
он тебя так отшлепает...
   - Ну, Миш, я просто поговорил с Йосехом.
   - Он здесь в полной безопасности, Тамиса. Кстати, в разговоре с его отцом
не забудьте упомянуть, что лишь через полчаса заметили отсутствие Арифа.
   Она покраснела еще сильнее, сверкнула глазами и хотела было  огрызнуться.
Взгляды их встретились. Девушка ничего не сказала.
   Старина Чешуйкин в животе Йосеха корчился в предсмертной агонии.
   Тишину нарушил смешок Меджаха.
   - Меня зовут Йосех, - выговорил Йосех пересохшими губами.
   - Меня зовут Тамиса.
   - Ты очень красивая, Тамиса.
   Девушка вспыхнула снова. Меджах опять усмехнулся. Ариф уставился на  них,
неприятно пораженный.
   - Тамиса, тебе ведь поручили  присматривать  за  двумя  малышами,  или  я
ошибаюсь? - Краем  глаза  Йосех  приметил  еще  одного  маленького  крепыша,
который шествовал по улице Чар с таким видом, точно был ее владельцем.
   -  О,  Арам  помоги!  Стафа!  Мама  права.   Я   безнадежна,   я   просто
безответственная  тупица.  -  Она  бросилась  за   карапузом,   причем   так
торопилась, что начисто забыла о старшем мальчике.
   Миш подхватила малыша и прижала к груди,  словно  защищая  от  бессчетных
опасностей, которых он чудом избежал.
   - Расскажи Миш, как твой отец с Фа'тадом  устроили  засаду  на  турок,  -
попросил Ариф.
   - Думаю, девушки не интересуются подобными вещами, Ариф. Тамиса поставила
младшего мальчугана перед собой и вцепилась в него мертвой хваткой.
   - Нет, мне очень интересно. Дома только и слышишь матушкины жалобы -  как
у нее ноги болят и все такое.
   Меджах хихикнул в третий раз.
   Йосех не знал, что сказать. Удача сама плыла в  руки.  Но  он  чувствовал
себя неловко под взглядами проходящих мимо вейдин, которым не по вкусу  было
видеть одну из своих дочерей рядом с дартарином.
   Он просто начал говорить. Через некоторое время девушка  стала  отвечать.
Они присели. Мальчики играли под ногами у верблюдов. Йосеху подумалось,  что
животные  проявляют  прямо  чудеса  терпения.  Младший  бесстрашный  карапуз
карабкался  по  их  ногам,  и  верблюд  воспротивился  лишь  однажды,  когда
мальчонка лягнул его уж слишком сильно.
   Из переулка показался Ногах и подвел к Меджаху пятерых  связанных  вместе
пленников с бледными одутловатыми  лицами.  Он  невозмутимо  отпил  воды  из
бурдюка, закинул его на плечо и вновь скрылся в переулке.
   Меджах достал копье и  пересел  на  другое  место,  откуда  удобнее  было
следить за пленными. Теперь он отнюдь не  производил  впечатление  ленивого,
сонного малого.
   Йосех попытался продолжить беседу, но пленные отвлекали Тамису.  Мальчики
жались к ней, напуганные видом диких, взъерошенных дяденек из лабиринта.
   Меджах тихонько свистнул.
   - Эй, парень, взгляни-ка.
   Младший мальчонка вскочил и завопил:
   - Папочка! Папочка идет!
   Старина Чешуйкин снова задергался.

***

   Эйзел ввалился в комнату и застал евнуха за ужином.
   - Салют, Торго. У нас проблемы. Позови хозяйку. Торго окинул его  тяжелым
взглядом:
   - А я думал, ты нас покинул.
   - Разве? Не помню. Я сказал, что не собираюсь совершать самоубийство.  Но
это не значит покинул. - Он старался говорить нейтральным тоном. - Мне  надо
ее видеть. У меня срочное поручение от Генерала. Срочное и важное.
   Торго поднялся, подошел к золоченому умывальнику, вымыл  руки,  сполоснул
их сиреневой туалетной водой.
   - Ты серьезно? А то лучше бы тебе не приходить. В чем дело?
   - Мне нужна она. Она должна решить.
   - Это невозможно.
   - Невозможно?
   - К несчастью, нет. - Евнух самодовольно ухмыльнулся. -Прошлой ночью  она
испытывала одного из детей и не оправится раньше завтрашнего вечера.
   Эйзел выругался про себя.
   - Надеюсь, дело твое терпит. - Усмешка евнуха стала злобной.
   - Нет, не терпит. И не мое, а наше.
   Торго забавлялся потугами Эйзела быть вежливым и  обходительным,  нарочно
тянул время, продлевая удовольствие.
   Эйзел подробно изложил ситуацию с геродианским шпионом высокого полета.
   - А нам-то что за дело? Не вижу, в чем проблема? - возразил Торго.
   - Генерал хочет перевербовать предателя. Втемяшил себе в башку. А главная
порука, что он будет  паинькой,  -  здесь.  Последний  ребенок,  которого  я
похитил, сын шпиона.
   Торго казался искренне удивленным.
   - Генерал выдвинул два  требования.  Во-первых,  он  хочет,  чтоб  шпиона
провели сюда и  показали  ему  мальчишку.  Во-вторых,  чтоб  ребенок  прошел
испытание следующим, а затем был отдан во власть Живых.
   Торго кивнул, усмехнулся.
   - На первое она никогда не пойдет. А порядок испытаний предопределен.
   Эйзел позволил себе улыбнуться самой зловещей из своих улыбок.
   - Старик предвидел ваш  ответ.  Полагаю,  он  решил,  что  настало  время
выяснить отношения.
   - Что такое? - Торго ощутил легкое беспокойство.
   - Он готов Понять Чаровницу., Он знал ее до  Дак-эс-Суэтты  и  Ала-эх-дин
Бейха.  Он  сочувствует  ее  горю  и  предлагает  довериться  более  мудрому
советчику.
   - Или?
   - Или он запечатает Черный ход Судьбы и продолжит войну с  Геродом  иными
средствами.
   - Сукины дети! - прорычал Торго.
   - Это не моя идея, дружище. Я возражал, но старому упрямому  ослу  нечего
терять. И кое в чем он прав.  Чрезмерная  активность  Чаровницы  опасна  для
Живых. Ходят слухи, что они причастны  к  кражам  детей.  Похищений  слишком
много.  Люди  расстроены.  Генерал   хочет   умерить   ее   пыл,   заставить
притормозить. Хочет сам решать, когда,  где  и  сколько  детей  должно  быть
захвачено.
   - Она не согласится.
   - Ей решать - согласиться или не получить больше ни одного ребенка.
   Эйзел не сводил с евнуха глаз. Как и он сам, Торго кипел от  негодования,
но оба они сдерживали себя. Тут  не  до  личных  симпатий  -  слишком  много
поставлено на карту. Торго судорожно пытался оценить положение,  метался  по
комнате, вертел в руках какие-то вещи, смахивал пыль.
   - Мне это глубоко противно, но я готов уступить. Вы увидите  мальчика.  С
остальным придется дождаться решения госпожи.
   - Спасибо. - Эйзел рассчитывал смутить Торго своей вежливостью.
   - Приведите его с завязанными глазами. Не позволяйте догадаться,  где  он
находится и что здесь происходит.
   - Не учи ученого. Подумай лучше, как все устроить - чтоб шпион мог  вволю
налюбоваться  на  своего  пащенка  и  не  смекнуть  при  том,  где  содержат
мальчишку. Пойду засвидетельствую почтение Накару.  Надеюсь,  Горлох  вернет
ему свое расположение.
   Торго угрюмо пробормотал положенные пожелания. Эйзел вышел, усмехаясь.  В
глубине души этот чудила без яиц не может желать  ничего  подобного.  Сейчас
Торго достиг возможной для себя близости с любимой женщиной. Так неужели  он
пожелает расстаться со своими фантазиями?

Глава 9

   Завидя Миш в компании дартарина, Аарон сбился  с  шага.  Он  взглянул  на
бледных потрепанных пленников, на воина, который охранял их. Тот  приветливо
улыбнулся в ответ Ариф и Стафа  с  воплями  скакали  вокруг.  Аарон  посадил
меньшого на левое колено, взял Арифа за ручку. Упаси  Арам,  Миш  с  молодым
дартарином догадаются  о  его  чувствах.  Ариф  болтал  без  умолку,  спешил
рассказать папочке о своем чудесном новом друге и его семье.
   - Это Йосех, Аарон, - представила нового знакомого Миш. - Он один из тех,
кто пострадал, пытаясь схватить похитителя Зуки.
   Дартарин смутился. А в голосе Миш Аарону послышалась усталость.
   - Зачем? - спросил он. Что тут еще скажешь?
   - Зачем? - удивленно переспросил дартарин.
   - Зачем вы пытались спасти ребенка?
   Дартарин совсем смешался. Товарищ пришел ему на выручку.
   - Такое странное варварское извращение, кушмарраханин. Мы, дикари,  любим
детишек, заботимся о них. Вам этого,  наверное,  не  понять.  -  Он  говорил
медленно, стараясь не потерять  смысла  из-за  плохого  знания  языка,  и  в
подкрепление своих слов указал на Арифа и Стафу.
   Аарон с примиряющей улыбкой повернулся к молодому дартарину.
   - Спасибо. Тот  парнишка  -  сын  наших  друзей.  Надеюсь,  вы  не  очень
пострадали.
   - Хуже, что я потерпел неудачу.
   Аарон замялся. В людском потоке образовывались маленькие  водоворотики  -
горожане останавливались взглянуть на необычную сцену.  Аарон  покосился  на
Миш; та смотрела на юношу с изумлением, почти с восхищением.
   - Когда вернется твоя мать? Ты что-нибудь приготовила?
   - Ох, забыла! - Она кинулась к двери.
   - Йосех, расскажи папе, как твой отец с Фа'тадом... - гнул свое Ариф.
   - Ему будет неинтересно.
   - Папа был солдатом. Правда, папа?
   - В те дни  все  были  солдатами,  Ариф.  Нечем  тут  хвастаться.  Стафа,
заливаясь смехом, играл в прятки со вторым дартарином. Мальчуган прятался за
спиной Аарона, а дартарский воин притворялся, что прячется за своей маской.
   У Аарона голова  шла  кругом.  Этому  человеку  поручена  охрана  пятерых
пленных, в руке у него копье,  и  стоит  кому-нибудь  из  них  шевельнуться,
дартарин без малейших угрызений совести заколет его. И при всем при  том  он
преспокойно играет в прятки со Стафой.

***

   Йосех опять почувствовал неловкость. Ему хотелось,  чтоб  вейдин  наконец
ушел. Он жалел, что вовремя не прогнал мальчишку. Но  тогда  не  удалось  бы
поговорить с девушкой...
   Юноше не приходило в голову,  что  кушмарраханин  просто  не  знает,  как
вежливо распрощаться.
   - Гм... Еда в бараках, полагаю, неважнецкая... - с запинкой начал  Аарон,
- насколько я помню...
   - Хуже не придумаешь, - подтвердил Йосех, удивленный неожиданным оборотом
разговора.
   - Может, Миш что-нибудь вынесет  вам.  Ну,  как  бы  в  благодарность  за
попытку спасти ребенка. Если, конечно, все не сожжет и не  расколошматит  по
дороге.
   Йосех улыбнулся, но вейдин не мог  этого  видеть.  Что  тут  скажешь?  Но
отвечать ему не пришлось.
   Из переулка вышли Махдах и Косут. Они несли труп. Убили этого человека не
они, он умер какое-то время назад. От лица осталась кровавая каша, от одежды
- одни лохмотья, из-под них виднелись  развороченные  внутренности.  Дартары
опустили тело на землю рядом с пленными.
   Вейдин - Аарон, кажется, - схватил старшего  сына  за  плечо  и  поспешил
увести его в дом.
   Махдах с Косутом проводили его взглядом.
   - Это еще что? - спросил Махдах.
   - Долго объяснять, - отозвался Меджах. - Вы скажите, что это?
   Косут был явно не в духе.
   -  А  на  что  это,  черт  побери,  похоже?  Меджах  был  настроен  более
общительно.
   - Из того же гнездышка, что  эти  вот  красавчики.  Они,  видать,  славно
позабавились нынче ночью.
   Меджах приставил острие пики  к  носу  одного  из  пленных,  державшегося
посмелее других, - видимо; вожака.
   - Эй ты, лучше помогите нам добром, а то позабавиться мы тоже сумеем.
   Пленник плюнул Меджаху в лицо.  Острие  прошлось  по  его  щеке.  Потекла
кровь.
   Йосех отвернулся, чтоб не видеть этой  ненужной  жестокости,  -  и  вопль
изумления