ся  информации,
цели Розана абсолютно загадочны. За богатством он  не  гонится.  Никогда  не
торговался, брал только на прожитье. Ему нравилось чувствовать  свою  власть
над нами, смотреть на нас  сверху  вниз  и  над  всеми  издеваться?  Но  это
несерьезно.
   Вернулся Бруда.
   - Послали людей? Полковник кивнул.
   - Тогда давайте поглядим, чем могут помочь наши гости. Пусть все  возьмут
стулья или подушки. Рассаживайтесь  и  побеседуем.  Полковник  бел-Абек,  не
возьметесь  ли  вы  переводить  градоначальнику  Сулло?  Мы  будем  говорить
по-кушмаррахански, запросто.
   "Гости" повиновались, но лица  у  всех  были  бледные,  взволнованные,  и
держались они весьма скованно. Перейдя на  кушмарраханский,  Кадо  обратился
прямо к семье Аарона:
   - Мы здесь, чтобы распутать это дело о похищении детей.  Надеюсь,  собрав
воедино все нам известное, мы найдем какие-нибудь зацепки. Ваш сын - вот что
должно побудить вас принять участие. Как и полковника бел-Абека. Кроме того,
вашей престарелой родственнице оказана помощь.
   Маленькая колдунья Сулло действительно  сотворила  настоящее  чудо.  Боль
больше не искажала лицо Рахеб. Старуха спокойно спала.
   - Начнут представители геродианского правительства. Первым буду  говорить
я. После меня - полковник Бруда. Следом за ним полковник бел-Абек.  Потом  я
попрошу наших дартарских друзей еще раз  повторить  свой  рассказ,  а  затем
перейдем к вам. Ничтожная на первый  взгляд  деталь  может  указать  нам,  с
какого конца начать, чтобы  в  результате  уловить  смысл  происходящего.  А
поняв, что же случилось, мы решим,  как  нам  бороться  со  злом.  Полковник
Бруда, будьте любезны, попросите Талигу принести нам еду и питье. Похоже, мы
проведем здесь  немало  времени.  Велите  ему  также  вынести  и  похоронить
мертвецов. Они мешают сосредоточиться.
   Кадо помедлил с минуту и начал. Он не упускал  ни  малейшей  подробности,
даже, казалось бы, не имеющей отношения к делу.

***

   Несмотря на горячую заинтересованность, Аарон слушал невнимательно. Он то
судорожно соображал, что говорить, когда  придет  его  очередь,  то  начинал
беспокоиться, что завтра потеряет работу. Его наниматели были  беспощадны  к
прогульщикам.
   Словом, за страхом перед будущим  он  пытался  скрыться  от  невыносимого
ужаса настоящего.
   Между тем  геродиане  говорили  захватывающие  вещи.  И  волнение  Аарона
возрастало: волей-неволей в голову лезла неприятная мысль -  что  сделают  с
человеком, в присутствии которого разгласили столько тайн?
   Подошла очередь дартар, в  том  числе  самого  Фа'тада  ал-Аклы.  Правда,
сообщить ему было нечего, кроме имени похитителя детей, убитого в Эстане.
   - Пария - дартарин? - спросил Кадо.
   - Да. Человек без чести. От него отрекся даже отец.
   - А тот, сегодня ночью, был кушмарраханином? - Генерал успел переговорить
с Брудой, который тем временем получил донесения своих агентов.
   - Да. Известный преступник. Достаточно опытный. Независимый. В  последние
полгода ушел на дно и до сегодняшнего дня нигде не светился. Его опознали со
слов захваченного в плен. Этот же человек указал нам, где жил  негодяй.  При
обыске нашли только старинные золотые монеты.  На  теле  -  ничего.  Пленные
больше никакими сведениями не располагают. Его наняли на разовую работу.
   Аарон взглянул на пленника. Тот молча, скорчившись,  сидел  в  стороне  и
ждал казни.
   - С ним разберемся позже. Итак,  эти  похитители  не  склонны  распускать
языки  и  получают  хорошие  деньги.  Злоумышленники   привлекают   к   делу
исключительно преступников со стажем. Я не говорю о Розане. Он вообще  ни  в
какие рамки не укладывается. Пять лет  он  был  нашим  агентом  и,  судя  по
показаниям дартар, одновременно частым гостем на улице Чар, в доме  Генерала
Ханно бел-Карбы и его правой руки и адъютанта  полковника  Сису  бел-Сидека.
Если искать связь между Союзом  Живых  и  похищениями,  возникают  различные
варианты. Ваш черед, Хэбид.
   Аарон вздрогнул. Неизбежный момент настал, а он так и не подготовился. Он
беспомощно озирался кругом, язык присох к гортани.
   Лейла решила, что муж до сих пор во власти романтических,  патриотических
бредней и не хочет выдавать Живых.
   - Аарон, сделай, как они велят. Ты ничего не должен Живым. Ничего! -  Она
кинула выразительный взгляд на мать.
   Аарон не был в этом уверен. Он сам себе удивлялся. Всего несколько  часов
назад он проявил такую решительность, неистовствовал как никогда в жизни,  а
сейчас не мог выдавить ни слова.
   - Зато Героду я кое-что должен. И ты тоже, - через силу, хрипло выговорил
он.
   - Забудь о том, что произошло шесть лет назад. Проклятие! Речь ведь  идет
о нашем сыне! А геродиане еще заплатят за свои злодеяния.  Арам  поразит  их
огнем. Ты все расскажешь. Все. Слышишь меня?
   Едва заметная усмешка Насифа подстегнула Аарона.
   Он начал с Семи Башен. С  величайшим  презрением  коснулся  роли  Насифа.
Привел даже дартарскую  пословицу:  "Опасайся  того,  кто  предал  врага,  в
следующий раз он предаст тебя". Впрочем, Насиф пропускал колкости мимо ушей,
а дартары только хмурилась. Закончил  Аарон  появлением  в  доме  полковника
Бруды. Лейла с гордостью смотрела на мужа, лицо ее прояснилось.
   Генерал Кадо недовольно наморщил лоб.
   - Занимательная история, вы говорили как по-писаному. Но она не проливает
света на нашу проблему. - Он задумался на минуту. - Бруда,  прочтите  список
имен. А вы перебивайте, если какое-нибудь из них вам знакомо. Это касается и
бел-Абека с женой. Итак, Бруда...
   Бруда начал читать длинный список.
   Перебили его лишь однажды: Рейха ошиблась и приняла одно из женских  имен
за имя своей знакомой.
   - Этого я и опасался, - вздохнул генерал Кадо. - Позвольте спросить  вас,
Хэбид.  Сказать  было  нечего.  Пауза  затянулась.  Наконец  Лейла  прервала
молчание:
   - Они родились в один день.
   - Что? - переспросил Кадо.
   - Ариф и Зуки, они родились в один день. Вы говорили, надо  найти  что-то
общее... - Лейла не поднимала глаз на геродианина.
   - Но... Когда именно они родились?
   - В последний день войны. В седьмой день Месяца Созревания, месяца  Малах
по календарю Старых богов. Не знаю, как его называете вы.
   - У нас другой календарь. Что скажете, Бруда? Бруда просмотрел документы.
   - У меня только две  даты  рождения.  Этим  до  сих  пор  практически  не
занимались. Однако... Один родился седьмого числа месяца Малах. Другой  -  в
седьмой день Месяца Созревания. Обоим по шесть лет. В списке  всего  четверо
детей другого возраста.  Все  старше  шести.  За  всех  запросили  выкуп,  и
родители заплатили требуемую сумму. За остальных выкупа не  требовали,  хотя
нескольких детей потом нашли и вернули родным.
   Полковник Бруда посмотрел на генерала Кадо.  Генерал  Кадо  посмотрел  на
полковника Бруду. Все посмотрели на них.
   - Завтра же проверьте даты рождения,  -  заговорил  Кадо.  -  Однако  уже
сейчас можно предположить, что связь найдена. Но перед нами  новая  загадка.
Кому и зачем понадобились дети, появившиеся на свет седьмого Малаха?  Что  в
них особенного?
   Насиф перевел речь генерала градоначальнику Сулло. Ведьма  тоже  слушала,
но до сих пор, казалось, скучала и с трудом сдерживала зевоту.  Но  тут  она
неожиданно спросила что-то по-геродиански.
   - Она хочет знать, в каком состоянии были найдены дети, - перевел Кадо. -
Полковник Бруда не в курсе. Аарон вспомнил рассказ Билли.
   - Двое  бродили  у  Козлиного  ручья.  Они  не  помнили  почти  ничего  о
случившемся. Вмешался Фа'тад.
   - Мои воины  на  этой  неделе  нашли  четверых  ребятишек,  -  сказал  он
по-дартарски. - Говорить с ними было все равно  что,  по  выражению  вейдин,
песок из горсти в горсть пересыпать.
   Насиф начал переводить. Аарон  взглянул  на  ведьму.  Анналайя  пришла  в
возбуждение. Крупные капли пота выступили у нее на лбу. Когда Насиф  кончил,
она задала новый вопрос.
   - Она спрашивает, кто умер в тот день, - перевел сам  Фа'тад.  -  Кто  из
важных, значительных людей? Знали почти все, но никто не отвечал.
   - Ала-эх-дин Бейх и Накар Отвратительный, - запинаясь, промямлил  наконец
Аарон.
   Послышался стон. Похоже было, что ведьма сейчас упадет в обморок. Но  она
взяла себя в руки, оправилась и затараторила на ломаном геродианском.

***

   Бел-Сидек лег с уверенностью, что чрезмерное возбуждение не даст заснуть,
но  тут  же  погрузился  в  тяжелую,  тревожную   дремоту.   Разбудило   его
прикосновение чьей-то руки. Бел-Сидек подскочил, зашарил  вокруг  в  поисках
оружия.
   - Успокойся, это я.
   Бел-Сидек разглядел лицо  Мериэль,  освещенное  тусклым  огоньком  свечи,
которую она внесла в комнату.
   - Плохие новости?
   - Неважные. Повсюду рыщут геродиане, ищейки полковника Бруды. У  тебя  на
улице Чар они перевернули все вверх дном. Побывали и у  Хадрибела.  Он  едва
успел уйти. Разгромили дом разбойника Ишабела бел-Шадука в переулке  Рхэтик.
Совершили набег на постоялый двор некоего Мумы и всех  там  арестовали.  Сам
Мума с семейством заблаговременно испарился. Кроме того, они  не  прекращают
возню в Шу. Там тоже хватают всех, заподозренных в причастности к движению.
   - Предателю неймется. Моя вина. Не следовало так обходиться с его женой.
   - Его тоже арестовали. Как и всех участников  драки  на  улице  Чар.  Там
похитили ребенка.
   - Знаю.
   - В Доме Правительства замыслили нечто серьезное. Кадо пригласил  к  себе
Сулло и Фа'тада. Бел-Сидек подумал с минуту.
   - Все-таки здесь не обошлось без нашего молодчика-шпиона. Он  сообщил  им
что-то этакое... И геродианские ослы вообразили, что могут  разгромить  нас.
Придется ответить ударом на удар. Мне не хотелось начинать с  кровопролития,
но нельзя же сидеть сложа руки.
   Контратаку он поручит Зенобелу. Его люди подготовлены лучше других,  и  в
округе Шен больше всего сторонников Движения,  готовых  взяться  за  оружие.
Этот план разработан давно.  Зенобел  вступает  первым,  отвлекает  внимание
геродиан на себя и тем самым развязывает руки Карзе. Тем временем  Живые  из
более слабых округов перережут всех своих геродиан-военных,  гражданских,  а
также сочувствующих им - и присоединятся к Зенобелу и Карзе.
   - Они действительно грузят войска на корабли?
   -  Около  двадцати  пяти  сотен,  включая  всю  геродианскую   кавалерию.
Командующим  назначен  Марко.  Они  поднимут  паруса,  как  только  начнется
утренний отлив.
   Отлично. Значит, охранять Кушмаррах будет лишь один легион плюс кое-какие
остатки других подразделений да непредсказуемые дартары.
   - Вечером,  когда  дартары  вернутся  в  лагерь,  я  отправлюсь  отдавать
распоряжения.
   Если ночью все пойдет по  плану,  первой  целью  Зенобела  станет  захват
Осенних ворот: тогда дартары не смогут вмешаться в сражение.
   Единственная загвоздка - не выдал  ли  предатель  Насиф  стратегию  Живых
геродианам?
   Вряд ли у него была такая возможность. Посвящены  во  все  тонкости  лишь
атаманы. Узкие, четко очерченные тактические задачи поставлены только  перед
Карзой и Зенобелом,  только  они  могли  сообщить  своим  подчиненным  нечто
определенное.
   -  Мне  нужны  письменные  принадлежности  и  кто-нибудь,  кто   доставит
извещения атаманам. Тысяча  чертей!  Час  пробил,  именно  когда  невозможно
собрать военный совет, когда мы вынуждены скрываться...
   Он мог бы поручить Шу Хадрибелу, а сам заняться районами порта. Но  тогда
центральный округ Хар останется вне контроля. Положиться разве  на  то,  что
тамошние члены Союза сумеют  поднять  кушмаррахан  и  выполнить  свою  часть
работы?
   - Ты уверен, что хочешь этого?
   - Нет, не хочу. Но не вижу другого выхода. Мериэль пошла  за  письменными
принадлежностями. Похоже,  ее  совсем  не  радовало,  что  долгожданный  час
наконец  настал.  Бел-Сидек  заставил  себя  подняться,  стряхнуть   остатки
дремоты. Он и сам был подавлен, хотя всегда знал, что лишь  огнем  и  кровью
можно вырвать родной Город из ненавистных лап Города.
   Мериэль вернулась нескоро. Бел-Сидек вопросительно поднял брови.
   -  Забежал  один  из  моих   подонков-осведомителей.   Мне   нужно   было
переговорить с ним.
   - И что же?
   - О похищениях детей ему ничего  не  известно.  Зато  известен  Эйзел.  -
Мериэль содрогнулась.
   - И что же?
   - Эйзел - профессиональный убийца. Самый опасный в Кушмаррахе.  Никто  не
знает, кто он. Эйзел скорее всего не настоящее его имя. Так называли  одного
из семи демонов, которые черпали силу у Горлоха и вершили его волю  в  мире.
Эйзел Разрушитель.
   Бел-Сидек кивнул.
   - Того же происхождения и имя Накара.
   Он знал мифологию, хотя вырос в семье  арамитов.  Ко  времени  завоевания
Кушмарраха почти все представители высших классов исповедовали веру в  Арама
Огненного, хотя сохранили старинные имена - пережитки  владычества  Горлоха.
Это отличало их от простолюдинов.
   -  Ремесло  свое  Эйзел  освоил,  выполняя  поручения  Накара,  -   снова
заговорила Мериэль. - На его счету по крайней мере сотня убийств  -  все  по
повелению Отвратительного. Он благополучно пережил завоевание и годом позже,
говорят, стал работать сам на себя. Но брался исключительно за крупные дела.
Некоторые приписывают Эйзелу убийства градоправителей. Он никогда и ни с кем
не откровенничает. До сих пор остается загадкой, кто  он,  кто  ему  платит.
Наиболее вероятны два варианта - либо Кадо, либо Живые. Не считая  злодеяния
в Харе, которое, возможно, лишь подделка под стиль Эйзела,  последние  шесть
месяцев он никак не проявлялся.
   Бел-Сидек сидел молча,  погрузившись  в  глубокое  раздумье.  Мериэль  не
вытерпела:
   - Ну? Скажешь что-нибудь?
   - Скажу. Я хочу выйти на балкон.
   Мериэль раздраженно передернула плечами, но бел-Сидек не обратил  на  это
внимание и вывел ее на балкон. Там он снова  замолчал  и  минут  десять,  не
отрываясь, смотрел на темную громаду цитадели Накара Отвратительного.
   - Нет, убийство Ортбала Сагдета - не подделка почерка Эйзела,  -  наконец
заговорил он. - Этот человек работал на Генерала. Я встречался с ним сегодня
утром. - Бел-Сидек изложил все по порядку.
   - Но почему ты так расстроен?
   - Потому что теперь я понял план освобождения Кушмарраха, который Генерал
держал в строжайшей тайне. План этот -  чистейшей  воды  безумие.  Он  хотел
вызвать дух Накара, оживить его и силам Герода противопоставить  неукротимую
ярость Отвратительного.
   Мериэль уставилась на него так, будто заподозрила,  что  возлюбленный  ее
сам не в твердом рассудке.
   - Ты разбираешься в колдовстве? - спросил он.
   - Нет. И не стремлюсь, - отрезала Мериэль.
   - Я не колдун и тоже никогда не стремился овладеть  этим  искусством.  Но
волей-неволей слышишь кое-что то там, то  здесь.  Я  знал  малыша,  что  был
похищен нынче ночью. Мать его частенько упоминала, что  родился  он  в  день
гибели Накара. В тот же день появился  на  свет  и  сын  предателя.  Это  не
случайное совпадение. Пари держу, что большинство украденных  летом  детишек
родились тогда же.
   Мериэль по-прежнему не понимала.
   - Они ищут блуждающую душу.
   - Ищут.., что?
   - Во время агонии душа покидает умирающее тело и начинает искать  другое,
тоже стоящее на пороге двух миров - тело новорожденного. Она вселяется в эту
новую плоть и  забывает  прошлую  жизнь,  но  не  совсем.  Память  обо  всех
предыдущих жизнях окончательно  не  исчезает  никогда.  Искусный  маг  может
пробудить эти воспоминания и оживить давно умершего.
   Мериэль вздрогнула. Теперь лицо ее выражало сомнение.
   - Они ищут блуждающую душу Накара Отвратительного.
   - Кто "они"?
   - Его жена - Чаровница. И Эйзел Разрушитель. Они испытывают детей  одного
за другим в надежде найти Накара. И судя по тому,  что  учинили  сегодня  на
улице Чар, они считают, что нашли  его.  Должно  быть,  между  Чаровницей  и
Генералом произошла крупная ссора, раз  она  решилась  покинуть  крепость  и
убить старика.
   - Я доверяю тебе, Сису. Я сделаю все,  что  ты  сочтешь  нужным.  Но  это
просто в голове не укладывается.
   - Неужели ты не видишь? Только там можно связать все случившееся воедино.
   - Они мертвы, Сису, они давно умерли.
   - Почем нам знать? Мы ничего не знаем о том дне, кроме того, что Накар  и
Ала-эх-дин Бейх убили друг друга. Я  думаю,  Чаровница  уцелела  и  выжидала
подходящего момента.
   - Может, ты и прав. - Мериэль решила разрядить обстановку. -  Но  сейчас,
клянусь Арамом, у тебя есть дела и поважнее, более, так сказать, земные.  Ты
вроде бы через восемнадцать часов собирался начать восстание. Забыл уже?
   Бел-Сидек не забыл. Он вернулся в комнату и принялся за сочинение писем к
атаманам. Но мысли упорно возвращались к Накару и Генералу  с  его  безумным
планом освобождения Кушмарраха.
   И чем больше бел-Сидек думал, тем яснее  становилось,  что  он  поставлен
перед лицом величайшего в своей жизни морального выбора.
   Генерал любил Кушмаррах, любил слепо, самозабвенно,  и  никакая  цена  не
казалась ему слишком высокой - лишь бы очистить улицы города от  иностранных
захватчиков. Бел-Сидек слепо, самозабвенно любил старика, но  настолько  ли,
чтобы позволить этому ночному кошмару воплотиться в жизнь?

***

   Аарон стоял по правую руку генерала Кадр на  балконе  одного  из  верхних
этажей Дома Правительства. Сквозь пелену дождя генерал смотрел на  крепость.
Насиф стоял слева. Больше никого на балконе не было. Аарон не понимал, зачем
геродианин вытащил их сюда, под дождь.
   - Вы смелый человек, Хэбид?
   Аарон не  переставал  задавать  себе  этот  вопрос  с  момента  вторжения
бандитов в его дом.
   - Нет. Обычно нет.
   - А если речь идет о жизни вашего сына?
   - Я сделаю все, что в моих силах. - Если  смогу,  подумалось  ему.  Аарон
сомневался, что не оробеет в решительную  минуту.  Даже  Семь  Башен  нельзя
считать настоящим-испытанием мужества. Там у него не было никакого выбора.
   - Похоже, вы в себе не уверены.
   - Я всего лишь плотник, генерал.
   - Правда ваша. Видите ту крепость, господин плотник? Там ваш сын. Понятия
не имею, сколько времени он уже там, но, бьюсь об заклад, они не будут ждать
дольше, чем это им необходимо. Мы должны поторопиться. Или - потеряем все. Я
- город. Вы - сына. Я уже поднял по тревоге весь свой командный состав.
   Аарону хотелось, чтоб Кадо скорее перешел к делу. Чего ходить  вокруг  да
около? От этого только больше нервничаешь.
   - У нас один путь. Действовать надо через Живых.
   - Что?!
   - Я намерен обратиться прямо к полковнику Сису бел-Сидеку.
   Аарон уставился на генерала. Да он спятил!
   - Вы пойдете домой и  будете  ждать  там.  Уверен,  бел-Сидек  попытается
связаться с вами. Он захочет  узнать,  что  произошло  здесь  этой  ночью  и
сколько вы нам рассказали. Мы не станем пугать его - за вами никто не  будет
следить, не будет и  охраны.  Так  больше  шансов  передать  полковнику  мое
приглашение. Сопровождать вас в качестве моего  представителя  будет  только
бел-Абек. Его ставка в этой игре не меньше вашей.
   Так, первый-намек на роль Насифа. Аарон не заметил, чтобы  тот  пришел  в
восторг. Впрочем, возражать он тоже не пытался.
   Сам Аарон пребывал в полнейшем смятении.
   - Но мне завтра на работу,  -  только  и  сумел  промямлить  он.  Кадо  с
изумлением взглянул на него:
   - На верфи я договорюсь. Согласны вы помочь или нет?
   - Что я должен делать?
   - Просто идти домой и ждать, пока с  вами  свяжутся.  Полковник  бел-Абек
передаст мою просьбу о личной встрече.
   - А моя семья?
   - Возьмите их с собой, если считаете нужным.  Или  оставьте  здесь,  если
считаете это более безопасным. - Кадо повернулся к  Насифу  и  начал  давать
указания.
   Аарон не слушал. Он смотрел на цитадель, но не видел ее.  В  голове  было
пусто.
   - Ну, Хэбид, что вы решили?
   - Хорошо, сэр. Я согласен.
   Аарону стало стыдно:  ответить  так  его  побудили  не  высокие,  святые,
героические устремления, а боязнь, что кто-то