сходится от заветного места и несет
на себе некий даровой заряд... вот этой самой фигни...
     Еще точнее  на  этой  магистрали  , в десяти метрах рядом  была  другая
забегаловка "Мамочкины салатцы", но ее уж нет на белом свете...
     Водила  попался опытный и знающий, он  отмахнулся от  советов Велимира,
только уточнил  пункт назначения и ровно через двенадцать минут окончательно
нажал на тормоз.
     - Сейчас... сдачу...
     -  Брось.  Возьмите  всю  стоху,  командир,  празднуем  ныне. --  Шофер
согласно кивнул головой, буркнул  счастливое пожелание и через десять секунд
только облачко смога  напоминало, что здесь вот только что дребезжала старая
черная волга...  Такой и  сдачу отдал -- не дрогнул бы, не матюгнулся  бы  в
спину...
     - "Празднуем нонче" - хорошо сказано, Фил, по-нашему, по-крестьянски. А
на чай даешь - словно графских кровей насосался, величаво.
     -  Спасибо  за похвалы.  Но и ты,  Велимир  Леонидович, не из  лапотных
крестьян уезда Терпигорева: учтивая речь, княжеская осанка...
     - Да я и вообще маркиз по жизни, типа...
     Из подворотни,  из  кучи мусора  возле ржавых ворот,  вынырнул чумазый,
оборванный домж и, прихрамывая, побежал,  ухмыляясь нечесаной бородой, в  их
сторону  --  Светкин  "маячок" его привлек  --  но  вдруг вильнул, бумкнулся
испуганно  о  крышку канализационного люка, ввинтился в узкую щель -- только
его и видели. Девушка, естественно, не  заметила его, Филарет  и  Вил как бы
тоже... Но Велимир  готов  был поклясться, что  домж испугался, однако же не
его, не Вила, не мог он его почуять, хотя... С другой  стороны -  Филарет-то
вроде бы, как-то, где-то, чем-то -- но принюхивается в  его сторону, ощущает
что-то... И  это несмотря на  усилия, с которыми  Велимир позаботился о том,
чтобы сверхъестественные возможности,  живущие в  нем,  не перли  наружу, не
возмущали  окружающее  пространство,  не  привлекали  любопытных,  способных
колдовать  свое  и ощущать чужое.  Но  в таком  разе, Филарет этот - больших
способностей человечек. И  то, что  они  очутились в кафе,  стоящем на самой
аномалии, (на Магистрали,  на  Ленте, как ее некоторые называют...),  -- это
выбор  Филарета, и выходит,  что  выбор действительно  не  случайный. Всякая
нечистая мелочь сторонится такого рода  мест, лихих и омутных, ибо ничего из
ничего не берется и время от  времени колдовская  шантрапа вязнет в подобной
магистрали,  как муха  на  липучке  и  пропадает  уже  навсегда, и  аномалия
становится чуточку мощнее, чтобы отдать частичку своей мощи тем, кто в силе,
кто  жаден  и способен отколупнуть,  отхлебнуть,  вытянуть из Ленты,  вместо
того, чтобы поддаться ей, или даже из самого Клубочка на Елагином, ...
     Домж, только что мелькнувший, -  это  совсем уже пропащий, опустившийся
домж, шастает  здесь  от полной потери страха: все  равно либо  свои сожрут,
либо попадет на  Ленту  и сгинет  окончательно  -  что  всего вероятнее, ибо
"коллеги"  его,  более  крепкие   и  удачливые,  но  все-таки  слабосильные,
опасаются здесь, по рядом с Лентой, болтаться без особой нужды...
     Филарет  грозным  басом  принялся командовать  в пустом кафе, самолично
выбрал место посадки, чтобы как можно дальше  от  входной двери  и возможной
толчеи,  если вдруг  посетители  нагрянут, две девчушки-официантки  радостно
заметались  по  полутемному  зальчику,  второму,  дальнему от  стойки. Света
отвергла  пепельницу,  но попросила  сока из  свежеотжатых фруктов  --  сока
такого, естественно, здесь не нашлось и Велимир уговорил ее распить на двоих
бутылочку  "коки".  И  тут   же  заказал   нарзан.  "Вот,  братцы,  воистину
экологически   идеальный   напиток:    чистейшая   питерская   водопроводная
подсеребренная  вода и каустическая...  шучу... питьевая сода  с пузырьками.
Ничего  кроме здоровья. Это  вам не паленый грузинский нарзан, неизвестно из
каких гор выкачанный..."
     - При чем тут грузинский "нарзан"? В  Грузии "боржоми", а "нарзан".  --
Филарет  посмотрел бутылку  на  цвет  и  на свет,  посчитал полоски с клеем,
понюхал металлическую пробку... - А  "нарзан" наш, российский,  хотя тоже на
Кавказе прописан. В остальном Велимир  прав:  безвредная сода  с  питерскими
водяными пузыриками. Так,  господа хорошие. Пока мы все трезвые и  пока я не
забыл -- вот вам по визитке. В ней единственный для вас необходимый реквизит
-- номер моей трубки. Вот он. Запомнить намертво. Надо будет и для вас такие
же  достать. Сударыня, пепельницу можете убрать, но проследите, чтобы зелень
была свежая и упругая, как молодая русалка!
     "Можно  было бы поэкспериментировать с составом солей... Но  не сейчас,
не поймут-с."
     - Ой, да, как хотят, так  и  дурят... И никакой экологии, одна химия. -
Это  Светка авторитетно поддержала  Вила, но и  от нарзана не  отказалась. И
Филу  предложили из вежливости  соды  с пузырьками, либо коки без  соды,  на
выбор, но тот решил, что предстоящая отечественная водка сочетается только с
отечественным  пивом, а  плебейские напитки пусть пьют маркизы  обоего пола,
родства не помнящие.
     Маркизы  обоего пола тоже были отнюдь не  против водки и две рюмки пили
вровень с  хлебосольным новоначальником, однако дальше Света  упрямо прижала
пальчики к вискам,  затрясла порозовевшими щечками и отказалась наотрез и от
водки, и от коньяка, и от вин, легких, крепленых, белых, красных, шипучих --
любых.
     -  Мальчики, вы пейте, пейте  на здоровье, а  мне нельзя, у меня  будет
головка бо-бо и мешки под глазами. Сто граммов я честно выпила. Скажи, Филя,
выпила ведь?
     - До последней капельки! Даже подлизнула, насколько я углядел!
     - Я тебя обожаю! Разреши, я тебя поцелую в щечку...
     Вил  и Филя уже  дуэтом тяпнули по  рюмахе,  да по  второй... И так они
заразительно крякали, да отфыркивались,  да занюхивали, да закусывали... что
пятую и шестую рюмки пили опять вместе, втроем и вровень, не то чтобы совсем
уж вровень -- Света "половинила", но - втроем.
     - А меня??? -- Велимир икнул  и поспешил отхлебнуть нарзан, чтобы икота
не успела взяться за него всерьез. Меня поцеловать?
     - А тебя обязательно, хоть ты и негодяй. Только погоди, прожую...
     - Света,  а почему он  негодяй?  Нам  не нужны никакие негодяи. В нашем
маленьком коллективе все должно быть прекрасно: атмосфера, зарплата, женщины
и начальник...
     - Нет, Виля хороший. Это я, эт...
     - Ну и?..  Ничем не порчу афоризма, ибо не оп...падаю  ни в одну из`...
вышеперечисленных  категорий. Да, я  не`... женщина и не зарплата. И горжусь
этим. А почему, собственно, в щечку, когда у меня есть губы??? Смотри, какие
линии рта, сколько в них силы и му-у-ужества...
     -  А в  губы  никого, а  любимого  одного! Пусти!  Ой,  мамочки!..  Так
нечестно!...
     - Вот это праильна, Светлана! Вот это тост! А ну!...
     - Все. Мальчики,  нет, я больше не могу, честно-пречестно! А где... Мне
надо носик попудрить?.. -- Света почему-то хихикнула.
     - А вон туалет. Только там крышка, в смысле хомут для сидения, держится
на честном слове и  не первой пользовательской свежести.  Мокрая. Аккуратнее
пудрись...
     - Тьфу  на  тебя! Вил, ну почему  ты такой дурной? Филечка,  скажи ему,
чтобы он не пошлил...
     - Вил. Не пошли. Это тост, типа.
     -  Принимается!  Тост -- не хуже моего. За  это  -- по  полной!.. Опять
кончилась.  Берем  третью,  срочно,  пока  две их  сестренки  из  сердца  не
выветрились... Они, типа, ветреницы! Врубаешься, а?
     Филарет подпер могучими ладонями обширный свой подбородок, подумал пару
секунд и захохотал, доказывая, что врубился.
     - Что-нибудь еще желаете?
     -  Еще  одну такую же. Вот такую, вот... А то мой друг утверждает,  что
подружки по ней скучают...
     - Салатика мясного не желаете? На закусочку? Или горячего?
     -  Вил,  мы  желаем салатика?..  Желаем.  На  -  закусочку,  но  под  -
водочку... - И Филарет опять, словно Мефистофель,  засмеялся  оперным басом.
--  Никаких  графинов,  мне нравится наблюдать за акцизными  лентами, за  их
поведением  во  время   открутки...  откручивания...   Пусть  будут,  говоря
по-русски. Из горяченького еще два мяса по-французски, зелени побольше.
     Принесли  третью, прямо  в бутылке  с  акцизной  лентой, и одновременно
горячее.
     Филарет сам  отвинтил пробку, щедро плеснул в одну рюмку, вровень с нею
в другую -- обе мгновенно  запотели. Велимир, хоть и на  пьяном глазу, готов
был  поклясться, что бутылка, которая и  ранее  была  не  вполне теплой,  из
холодильника все-таки, за те  секунды,  что побыла в ладони  у  Филарета  --
потеряла в температуре градусов десять-пятнадцать, а алкогольных градусов...
по крайней мере не утратила...
     - Привет подружкам! Х-х-о.
     -  Ха-ха-ха!..  Нет, Вил, за тобой записывать надо... Надо же -- привет
по.. Опа!.. Изрядно! Глянь на нее! --  Филарет вытаращился на Свету, которая
уже управилась  с пудрой  и носиком  и осторожно усаживалась на  свое место,
причмокнул непослушными  губами, даже попытался  зааплодировать...  Типа, от
восторга...  Но вроде как бы и  от растерянности, так показалось Велимиру...
Или показалось ему так?..
     - Светик, ты спортсменка и просто красавица! Как там... "И выйду из вод
я, царица нагая.."
     - Не морская, а нагая. Нет, наоборот, морская: "И выйду из вод я царица
морская... нагая... Не прячась от сонных планет..." О как. Браво, Света!
     - Точно. Морская. Ты самая что ни на есть Афродита, Света...
     - Еще  раз бра-во!А  мы тут  с Филом  уже  успели забыть,  как выглядит
совершенство тела и мэйкапа.  Круто-крутиссимо!..  Это  очень, очень...,  а,
вспомнил: вау!
     Светка действительно смотрелась хорошо и даже выпитое не успело унизить
красоту  ее прелестного, довольного похвалами  личика,  но Вил, который тоже
опешил не  хуже Фили, был  ошарашен отнюдь  не  ее  великолепием, а тем, что
морок, "маячок" с ее груди исчез бесследно.
     Хмель   беззаботно  плескался   в  гудящей  голове,  подбивал  Велимира
флиртовать,  острить, "добавлять" и  драться, но  не мешал ему размышлять об
увиденном.
     Как  так могло выйти? Он  ничего такого не делал,  никаких  приказов  в
пространство не произносил,  и мысленно не отдавал, заклинаний не творил и с
магическими артефактами не  забавлялся... Если  это  Фил-Филарет  содеял, то
почему выглядел удивленным? Уж не для  того ли, чтобы отвести Велимиру глаза
и спихнуть  авторство  этого чуда  на кого-нибудь  неизвестного?  Но тоже не
сходится: даже если он  подозревает в Велимире больше,  чем  простого парня,
брокера-коллегу,  то на кой шут ему перед ним удивляться? Если он знает, что
Велимир тут ни при чем? Нелогично, совсем нелогично.
     - Вил, что с тобой, друже? Над чем кручинишься?
     - Ни над чем. Я перевариваю.
     -  Тогда  надо  пить   дальше,   ибо  наукой  доказано,  что  алкоголь,
употребляемый в умеренных  дозах, способствует лучшему  выделению желудочных
соков,  которые  св  с...  в  свс...  в  свою  очередь  способствуют лучшему
пищеварению.
     - Кто бы возражал. Светик, придержи рюмочку за бока, чтобы не украли...
Ты чего, Свет?..
     Света  разинула  рот и  громко  заплакала -- и  получилось  бы довольно
некрасиво для посторонних  зрителей, будь они  в кафе, но  пусто в нем было,
даже официантки внезапно исчезли с горизонта,  а Филарет и Велимир, до краев
джентльмены в  эту  нетрезвую  драматическую минуту,  отреагировали на самые
слезы, но не на то, как они сказались на женской красоте...
     - Что с тобой, дорогуша, тебе плохо? Или больно? Что случилось?
     -  Мне хорошо. Мне так хорошо, что жить не хочется-а-а... За что? Что я
ему сделала?.. Я ему все: и после работы, и подарки помогала выбирать... его
детям и его жене, туфли за  нее меряла, как  идиотка...  И хоть бы... Я  его
так...  А он... - Света вцепилась  в платок, что  ей протянул Фил,  повозила
возле правого глаза, под  левым -- тушь держалась превосходно, но слезы  все
же оказались сильнее...
     -  Да  ты заранее-то не расстраивайся. Мы с Филей  быстренько вжик -- и
найдем док`Умент, и все вернется на круги своя. Скажи, Фил?
     - Нет! Ничего не вжик! Причем  тут  Фил? Ты ничего не понимаешь:  он  с
этой сучкой теперь любовь крутит... Пардон за грубое слово. Змея Илонка, ах,
какая  гадюка  оказалась!  Ведь это я ее, можно сказать, привела,  на работу
устроила... А она...
     -  Све-е-ет, Света, да  как ты можешь себя и Илонку ровнять? Она против
тебя гадчайший утенок, хотя вовсе не уродина.
     - Ах, не уродина??? Ну так и целуйтесь со своей  Илонкой, а я пошла! --
Света  попыталась  встать на  пьяные  ноги, но Филя положил ей руку  на одно
плечо, Вил на  другое -- и Света с ощутимым шлепом вернула свою великолепную
попу на место.
     - Ты королева красоты и он у тебя в ногах валяться будет.
     - И она с ним рядом, на одном паркете, когда ты обоих  уволишь н-на фиг
из конторы!  А мы проследим, чтобы спиной друг  к другу, и чтобы в это время
пол не метен был. Факт, голимый факт, Света! Дай нам с Филом с командировкой
управиться -- увидишь, как сразу все здорово станет на белом свете.  Будет и
на нашей улице Невский проспект! Скажи, Фил, правильно я гврю?
     - Праильна! Так. На сегодня праздник объявляется закрытым, завтра после
работы  гульбу продолжим, если захотим, а  сейчас допиваем емкость, добиваем
закуски  и  заедки,  расплачива...юсь  и  поехали.  Но Света  предварительно
восстановит макияж. Да, Света?
     - Да, мальчики... Спасибо, что вы мне... меня...
     - И домой тебя довезем, и аванс небольшой выделим, чтобы компенсировать
непредвиденную аварию...
     - У меня дома оставались на столе полторы сотни ... Какую аварию?..
     - В  метро  которая. Вот молодец, что уже забыла. Просто молодец, так и
надо.
     - То есть  -- непременно выделим. Вил, умница,  что  напомнил. А ну-ка,
содвинем бокалы!..
     - Поднимем -- и разом! Х-хо... Светик, тебе не наливаем, ладно?..
     - Я и не хочу. Я сейчас приду, только зайду...

ГЛАВА 5


     В  сущности, с  какой  стороны  ни гляди  на это  дело - ствол остается
стволом,  а охота  - охотой. Почему  при этом  добыча и  охотник  так сильно
разнятся  в своих эмоциях -- для меня тайна. Быть может, потому что я всегда
охотник, даже если выгляжу добычей?
     - Бергамот, кофе! Без молока, эспрессо, с кофеином, некрепкий.
     Обычно-то  я с молоком пью...  И какао  готовлю  почти сам, а вот чай и
кофе -- так..., под настроение...  Сегодня у меня настроение пить кофе не из
моей  любимой  коричневой  чашки, монотонной, совершенно без  рисунка,  а из
другой, которую  я  сам  себе  подарил без повода: на красном фоне  барашки,
барашки, а  среди них-то -- волк в овечьей шкурке... В торжественных случаях
я  тоже  пью кофе,  но  из несерьезной фарфоровой кружечки  с  орнаментом  в
цветочек, стоящей на маленьком блюдечке...
     Молодое лето  на  дворе, поэтому день очень длинный,  а ночь хиленькая,
бледненькая -- только  и  названия, что белая, и что я  в ней  нашел? А ведь
влюблен  в  это  природное явление, обязательно радуюсь ему,  когда  живу  в
высоких  северных широтах...  Или  в  симметричных по  отношению к  экватору
нижних южных, но там неинтересно. Впрочем, у нас в Петербурге и зимой бывают
белые ночи, но только в светлое время суток
     Посижу малость,  да смотаюсь  в Пустой  Питер, развеюсь слеггонца. Нет,
теперь  я  уверен, что  можно  тщательно осматривать  место происшествия, не
боясь нарваться на скорый и будничный ответ всем моим загадкам и вопросам...
Дела забавные, ничего не скажешь, хоть руки потирай от предвкушения... Зачем
люди так  делают:  сомкнут  две  ладони,  повернутые  перпендикулярно  полу,
сгорбятся  и ну тереть одну о другую?!  И непременно взад-вперед трут,  а не
вниз-вверх, и похохатывают при этом, или хихикают... Не понимаю, ведь ничего
магического  нет  в  потирании  конечностей и  красивого не особенно  много.
Сколько бы у кого ни спрашивал, ни заглядывал в самые тайники подсознания --
ничего похожего на толковый ответ я  так и не увидел. Принято --  и все тут!
Вспоминаю   первую   супругу  моего  долгого  приятеля,  Короля-Солнце,  Луи
Четырнадцатого...  Испанская  царевна,  маленькая,  нескладная,  несчастная,
по-супружески верная, очень набожная и очень добрая. Когда король, в погоне,
видимо, за извращенным разнообразием, жаловал ее супружеским ложем, назавтра
весь  двор  всегда  об этом знал,  потому  что она  потом  непременно бегала
причащаться   и   целый   день   как  раз  хихикала,   ручки   потирала   --
довольнехонькая!.. Но у меня лично подобных  позывов не бывает -  никогда не
тру, даже если провожу ночи с принцессами или королевами, своими и чужими.
     Какой  урожайный  на  неожиданности  оказался  первый "командировочный"
денек"! Начать с того, оно же и главное,  что магическую блямбу со Светкиной
груди, так называемый морок,  я не снимал.  Мог бы  и  я, мне это не трудно,
хотя крепко было присобачено, весьма прочно, но -- не  для меня, разумеется.
Нет, не я. И не напарничек мой, судя по всему.
     Грешным делом,  когда я руку на Светкино  плечо возложил, я пребывал  в
некотором научно-исследовательском шоке, я был уверен, что... И ошибся. Я-то
подумал, что мы  все трое на галере с веслами оказались, то есть не простыми
людьми,   а   такими...,    крутыми   и   многосильными   с   разнообразными
паранормальными  особенностями.  Да,  я  конкретно  был  обескуражен,  когда
девушка пошла  в  туалет, клейменая мороком по груди, а вышла из  туалета --
пречистая,  ничем не гнетомая! Как это я, думаю, обмишурился, не  рассмотрел
столь мощную  колдунью под  самым боком,  перед самыми ноздрями и зрачками!?
Может,  думаю,  переборщил  я  в  своем   хуманистическом  ориентализме   --
стремлении быть похожим на слабосильного человека? За  большим  шоком -- еще
один  последовал,  поменьше:  цап  я  Светку за  ауру  (ах,  не за  грудь!),
"прозвонил" -- а  она прозрачный человечек! Прелестна, глуповата, несчастна,
добра, молода  --  почти  как эта самая французская  королева  Мария-Тереза,
только  бесконечно красивее; превосходный  экземпляр, эталонный, я бы сказал
--  хоть в  кино сниматься, хоть  детей рожать, но  -  абсолютно, кристально
обычная девушка, без магии, без колдовства...
     Мой визави тоже сидел  причумевши,  я  заметил... И тоже  вроде бы  как
девушку на возможности "проверил"... Короче, ставлю пять против  одного, что
и  не он морок с  нее снимал.  Ставлю -- да принимать некому,  а  так  бы  я
заграбастал куш... Вернее, не  он лично. Я с огромным трудом переборол себя,
чтобы не пощупать  "мальчишечку" на количество крутизны, однако удержался  и
воздержался. Все должно быть честно,  пока мне это выгодно. А что может быть
выгоднее  интриги  и приключения  с  непредсказуемым  финалом  и  запутанным
сюжетом? Особенно, когда у  тебя  в  дальнем резервном  кармане  весь  набор
козырей собран и ждет в походном положении?
     Так  кто  тогда  расколдовщик?  Кто... или что?  Ладно, будем  гадать и
анализировать пофакторно, растягивая, как это модно говорить в окультуренном
за последнюю сотню лет пространстве, интеллектуальное удовольствие.
     -  Бергамот, чай!  Убери это  пойло.  Как,  неужто  я  и  вправду  кофе
попросил?  Вот в этой вот, с позволения сказать, чашке???? Что называется --
задумался... Или ты  обмануть меня  вознамерился,  презренный  джинн  кухни?
Шучу, шучу я, действительно задумался, забылся малость... Черный, с сахаром,
без "присадок".  -- Терпеть  не  могу фруктового привкуса в  чае. А когда-то
любил все эти кАрсенэ...
     Угадает  Бергамот, или  нет?  Угадал, впрочем, как всегда:  эту кружку,
попавшую во внезапную немилость, убрал, а коричневую, только что "опальную",
наполнил,  чаек  заварной,  сахар  не в кружке,  а рафинадными  кусочками на
блюдечке. Когда я мыслю очень уж напряженно, я люблю чай вприкуску: кусочком
похрумкаю,  глоточек сделаю,  опять  похрумкаю,  опять  прихлебну...  Оно  и
думается вперед, а  не на мес