ки вышел на перехват, обе коровы загородили собой теленка, а быки заняли позицию впереди и сзади стада.
     Мегалодон замедлил ход и стал кружить около своей добычи. Эти теплокровные животные были крупнее хищника, а их сомкнутый строй не давал возможности прямой атаки. Горбачи оставались близко к поверхности, постоянно всплывая, и нервно следили за незваным пришельцем. Мегалодон сделал еще один круг, высматривая детеныша.
     Когда хищник проходил перед вожаком, сорокатонный бык отвернул от группы и кинулся на мега. Хотя у горбачей вместо зубов роговые пластины, так называемый китовый ус, они все-таки весьма опасны, когда таранят противника головой. Атака самца-горбача была внезапной, но мег оказался поворотливее и, рванувшись сначала в сторону от стада, возвратился потом по широкой дуге.
     - Что ты видишь?
     - Похоже, вожак отгоняет мегалодона от стада.
     - Подожди, ты хочешь сказать, что кит гонится за мегом? - Мак хохотнул. - А я-то думал, что этот твой мегалодон наводит на всех ужас.
     Джонас вставил в ствол своей базуки гарпун с маяком.
     - Не дурачься, Мак. Не дурачься.
     Стадо еще раз переменило направление, отвернув на юго-восток, чтобы уйти от охотника. Но широкая круговая траектория мега пересеклась с двумя коровами. Вожак снова кинулся на перехват, и мег отступил, уводя быка далеко от остальных.
     Когда горбач повернул назад к стаду, хищник на большой скорости атаковал его сбоку. С ужасающим ускорением мегалодон бросил на кита все свои сорок тысяч фунтов мышц и зубов. Его верхняя челюсть растянулась и вонзилась в огромный, но беззащитный хвостовой плавник горбача. За долю секунды, пока млекопитающее еще не сообразило, что происходит, ряды острых как бритва верхних зубов разрезали мускулистый хвост.
     Укус был столь мощным и обширным, что напрочь отсек хвостовой плавник. И пока бык вертелся в яростных конвульсиях, мегалодон целиком заглотил свою добычу. По воде пронесся стон агонизирующего, истекающего кровью животного.
     - Что за черт, что это?
     - Не знаю точно, - ответил Джонас, не отрываясь от бинокля. - Но мне кажется, мег оторвал у горбача хвост.
     - Что?
     - Отпусти стадо, Мак. Мы остаемся с быком.
     Теплая кровь потоками лилась из зияющей раны искалеченного горбача, который делал слабые попытки плыть с помощью боковых плавников. Вторая атака была направлена спереди и оказалась еще более сокрушительной. Выкусив из пасти у погибающего животного роговые пластины, акула разорвала его глотку и содрала длинную полосу шкуры.
     Беспомощно дрейфуя на волнах, измученный кит вопил - это была последняя, смертная песнь. Остальное стадо в панике устремилось прочь от места резни. Мегалодон не преследовал их, а наслаждался мягкой плотью своей добычи, заглатывая тысячи фунтов теплой крови и ворвани; одержимый убийством, он ни на что другое не обращал внимания.
     Но вдруг мег почувствовал над собой частые вибрации.
     - Очень плохо вижу, слишком много крови. Что на тепловизоре?
     - Бесполезно, док. Кровь разливается по всей поверхности и закрывает все остальное. Надо подойти ближе.
     - Но не слишком, Мак. Ведь мег непредсказуем.
     - Расслабься. Ты должен сделать меткий выстрел, верно? - Мак опустился до пятидесяти футов. - Ну что, так не лучше?
     Джонас смотрел в ночной бинокль. Да, теперь он видел белую шкуру и ее слабое свечение, притушенное разлившейся кровью.
     И вдруг оно совершенно исчезло.
     - Будь оно проклято!
     - Что?
     - Ушла на глубину, стерва. Может быть, ее испугали вибрации вертушки? Или наше присутствие поблизости от добычи?
     Джонас всматривался в поверхность воды. Он видел темную тень мертвого горбача, плававшего среди своих вывороченных внутренностей. Где же мег?
     - Мак, что-то мне все это не нравится. Поднимись-ка повыше.
     - Выше?
     - Черт возьми, Мак, выше - и поскорей!
     Как будто межконтинентальный снаряд вылетел из воды и устремился к вертолету. Это произошло быстрее, чем Мак успел набрать высоту. Джонас соскользнул с сиденья, его правая нога повисла в воздухе, а самого бросило прямо к открытой дверце. Только благодаря страховочному ремню он удержался и не выпал в ночь, где голова размером с хороший гараж быстро защелкнула свои челюсти всего в пяти футах от него. Как в замедленной съемке, он увидел растянутую верхнюю челюсть, обнажившую кроваво-красные десны и белые зубы, которые были так близко, что, казалось, он мог бы ударить по ним ногой. Джонаса парализовал страх, тело его висело на ремне за бортом кабины. Все-таки ему удалось удержаться и закинуть ногу обратно на мгновение раньше, чем сомкнулись челюсти. Но белая смерть все еще гналась по пятам.
     Когда вертолет был в шестидесяти футах над поверхностью, широкая морда коснулась его, он рыскнул вбок и перестал слушаться рулей. Машина падала в море под углом тридцать градусов. Но все-таки мощные винты поймали наконец поток воздуха, и Мак за какие-то несколько секунд до неизбежного падения в воду вывел свою вертушку из пике. Он даже застонал от облегчения, когда машина взмыла вверх, уходя от смертельной опасности.
     - Черт возьми, Джонас, я, кажется, наложил в штаны.
     Джонас с трудом глотал воздух. Руки и ноги дрожали, он потерял голос и после долгой минуты выдавил из пересохшей глотки:
     - Она... она намного больше, чем я думал. - Он попытался сглотнуть комок в горле. - Мак, на какой... на какой высоте мы были, когда она толкнула нас?
     - Около шестидесяти. Смотри-ка, меня все" го колотит. Ты успел выстрелить?
     Джонас посмотрел на базуку, которую все еще крепко сжимала его правая рука:
     - Нет, она застала меня врасплох. У нас хватит горючего, чтобы возвратиться туда?
     - Отставить. Я свяжусь по радио с "Кику", нас встретят, а потом опять возьмем след.
     Несколько минут они летели, не говоря ни слова.
     - Скажи мне, - спросил Мак, прерывая молчание, - семь лет назад, там, в Марианском Желобе, на тебя... на тебя налетело именно это чудовище?
     - Да, Мак, я видел именно его.

МЭГГИ И К

     Боясь расслабиться, Мэгги сидела в кожаном кресле с высокой спинкой, неудобно наклонившись вперед. Она знала, как легко задремать, если откинуться на мягкую подушку.
     Мэгги прилетела ночным рейсом с Гуама. Бад встречал ее на своем лимузине в аэропорту. Она сразу же поехала на телевидение и теперь, чувствуя, как у нее поднимается давление, с нетерпением дожидалась, когда Фред Гендерсон кончит телефонный разговор. Наконец она встала и, выхватив у него трубку, сказала в аппарат:
     - Он перезвонит вам.
     - Мэгги, черт подери, ты соображаешь, что делаешь, у меня серьезный разговор...
     - Серьезный! Ведь ты говорил с этим дерьмом бухгалтером. Если хочешь заработать, послушай лучше меня.
     С полчаса она толковала своему менеджеру про историю с мегалодоном.
     - Проклятие... это действительно большое дело. Ты абсолютно уверена в информации Адашека?
     - Я уже несколько недель плачу Дэвиду, чтобы он следил за Джонасом. Он вполне надежен.
     Гендерсон откинулся на кожаном кресле.
     - А разве мы можем быть уверены, что твой муж знает, куда плывет чудовище?
     - Послушай, Фред, если мой будущий экссупруг вообще в чем-нибудь понимает, так именно в этих мегаакулах. Боже, он потратил на них больше времени, чем на меня. Ведь это настоящий хит века. Все информационные агентства мира кинулись на Гуам. Дай мне это дело, Фред, и наша станция ракетой взлетит на самый верх.
     Гендерсон не сопротивлялся.
     - О'кей, Мэгги, я позвоню руководству. А у тебя carte blanche. <Свобода действий (франц.).> Так что тебе нужно теперь?
     Бад читал газету, когда Мэгги через полтора часа постучала по заднему стеклу лимузина. Она резко распахнула дверцу и, прыгнув к нему на колени, впилась в его губы долгим поцелуем.
     - Все, Бад, дело сделано! Ему понравилось! Они на все согласны!
     Она еще раз поцеловала его, просунув язык между губ, потом глубоко вдохнула и прижалась лбом к его лбу.
     - Бад, - прошептала она, - это действительно то самое, материал, который сделает меня международной звездой. И ты тоже будешь со мной - Бад Харрис, исполнительный продюсер. Но сейчас мне срочно нужна твоя помощь.
     - О'кей, дорогая, что ты хочешь?
     - Для начала нам понадобится "Магнат". И ударная команда. Я уже говорила с тремя операторами и одним толковым парнем, который работал под водой. Совещание на борту завтра утром. Фред уже переговорил с какой-то компанией, занимающейся плексигласом, и через пару дней у нас кое-что будет. Но самое главное - это приманка, вот здесь, миленький, мне действительно нужна твоя помощь...

ПИРЛ-ХАРБОР

     "Кику" стояла рядом с американским эсминцем "Джон Хэнкок", который пришел рано утром. Капитан Мак-Говерн лично предложил Macao эту якорную стоянку. Люди капитана Барра устанавливали на корме гарпунную пушку.
     Джонас и Мак, стоя на палубе, смотрели, как Де Марко проверяет и перепроверяет аккумуляторы для "ПБ-I". Скоростной одноместный "ПБ-I" был меньше того аппарата, который использовался в Марианском Желобе. Похожий на торпеду, он весил всего четыреста шестьдесят два фунта, причем большая часть этого веса приходилась на приборную панель, расположенную в лексановом носовом конусе.
     - Похож на маленький реактивный истребитель, - сказал Мак.
     - И в управлении тоже.
     - На таком и погиб парнишка?
     - Нет, - ответил Джонас. - "ПБ-П" тяжелее, крупнее, и корпус толще. А это прототип. Он предназначался для спусков всего на четыре тысячи метров. Корпус чисто алюминиевый, сверхпрочный и с положительной плавучестью. Эта малютка имеет хороший ход, разворачивается на пятачке и может даже выскакивать из воды.
     - Да ну! Выше, чем то чудище, которое мы видели вчера?
     - Нет, для этого понадобилась бы ракета.
     - Это и ракета тоже, - подошел к ним Де Марко, слышавший их разговор. - Вот, Тэйлор, видите эту ручку? Пол-оборота против часовой стрелки, потом берешь на себя, и происходит зажигание в малом хвостовом баке с водородом. Но это не для выпрыгивания из воды, а на случай, если увязнете в придонной тине.
     - Сколько, по-вашему, длится такое сгорание?
     - Недолго - пятнадцать, максимум двадцать секунд. Но здесь главное - освободить аппарат, потом он все равно всплывет, даже если у вас село питание. Да вы это сами знаете.
     - Джонас, смотри-ка. - Стоявший у поручней левого борта Мак показывал на два буксира, которые втягивали в гавань "Наутилус". Черный корпус придавал ему зловещий вид. Матросы на палубе готовили снасти к швартовке. Когда первая в мире атомная подлодка приблизилась к "Кику", Джонас совершенно ясно различил лица двух офицеров, стоявших на рулевой рубке.
     - Боже, Мак, да это же Даниельсон! Можешь себе представить!
     - Это твой прежний командир? Я уже знал об этом. Один знакомый морской офицер с Гуама сказал мне, что Даниельсон сам вызвался, когда узнал о твоем участии в этом деле. Он же и предложил Мак-Говерну использовать эту древнюю кастрюлю.
     Капитан военно-морского флота США Ричард Даниельсон, щуря на солнце глаза, также разглядел на борту "Кику" своего прежнего глубоководного пилота.
     - Привет, Дик, у тебя еще стоит? - пробормотал Мак с застывшей улыбкой на лице.
     - Он мог услышать тебя.
     - Ну и пусть. Если хочет, может поцеловать мою расписную задницу. Ты же говорил мне, что этот парень сделал карьеру, уничтожив твою репутацию. Сколько месяцев мы провели в "яме для чокнутых", прежде чем твой старый приятель Мак вытащил оттуда твой жалкий зад? Два или три?
     - Три. Наверное, было бы лучше, если бы я сказал им, что просто выдумал мегалодона. Психоз глубины, временное помешательство от перенапряжения.
     - Но теперь, когда эти акулы выплыли на поверхность, ты вроде реабилитирован.
     - Думаешь, Даниельсон здесь, чтобы принести извинения? Есть мегалодон или нет его - этот парень обвиняет меня в гибели двух его людей.
     - Да пусть он затрахается! Ни один человек на всей планете не поступил бы по-другому, если бы увидел вчерашнее. Я и Хеллеру сказал это.
     - А он что?
     - Хеллер просто дырка в заднице. Будь он со мной во Вьетнаме, пришлось бы его пристрелить. Вместе с Даниельсоном. - Мак посмотрел в сторону кормы: - Когда будет готова сеть?
     - Сегодня к вечеру. Проклятие, Мак, ведь я должен был воткнуть в нее маяк еще вчера.
     - Насколько я понимаю, ты был занят - обеими руками удерживал свою задницу в вертушке. Чем бы ты нажимал на спуск?
     - Да пойми ты! Наши шансы быстро идут к нулю. Через несколько дней может начаться паника во всех китовых стадах. А когда они разбегутся, мег уйдет отсюда Бог знает куда. Одно дело - выслеживать мегалодона в прибрежных водах по окровавленным тушам китов, но найти это чудовище в открытом море невозможно. Точка.
     - А я понял, что ты рассказывал всем, будто эта тварь пойдет в калифорнийские воды?
     - Я говорил это условно, имея в виду определенные обстоятельства. Никто не может предсказать, что сделает такой хищник. - Джонас помолчал, потом показал на горизонт: - Проклятие... видишь эти облака, Мак? Что скажешь?
     Мак посмотрел на запад, затягивавшийся штормовыми облаками:
     - Да, похоже, вертушка исключается. Думаю, сегодня не будет никакой охоты.
     Джонас взглянул на него:
     - Хорошо бы и мег думал так же.
     Фрэнк Хеллер стоял на пирсе и смотрел, как два матроса на палубе "Наутилуса" закрепляли толстые белые канаты, тщательно выбирая слабину. Через несколько секунд из носового люка появился капитал Ричард Даниельсон. Он улыбнулся Хеллеру и похлопал по надписи "571" на рулевой рубке:
     - Ну, Фрэнк, что скажешь о моем новом назначении?
     Хеллер покачал головой:
     - Я просто не могу поверить, видя эту старую баржу все еще на плаву. Какого черта Мак-Говерн выбрал для охоты за акулой сорокалетнюю подлодку?
     - Это моя идея, Фрэнк. Мак-Говерн в трудном положении. Огласка просто убийственная. Он не может взять ради уничтожения этой рыбы лодку класса "Лос-Анджелес". Черт возьми, и так уже на него все навалились: и Общество Кусто, и "Гринпис", вплоть до последнего защитника животных. Другое дело "Наутилус". Публика любит эту старую лодку, как отслужившего боевого коня, идущего в последнее сражение. Мак-Говерну понравилась эта идея...
     - А мне совсем нет. Вы даже не понимаете, о чем идет речь, капитан.
     - Я читал отчеты, доктор. Не забывайте, я пять лет отслеживал "Альфы". А это дело просто ерунда. Одна торпеда, и ваша акула превратится в корм для рыб.
     Фрэнк хотел было ответить, но вдруг увидел вылезающего на палубу высокого офицера с широкой улыбкой на лице.
     - Денни?
     - Фрэнк! - Главный механик Деннис Хеллер скатился по трапу и сжал своего старшего брата в медвежьих объятиях.
     - Денни, - засмеялся Фрэнк, - что, дьявол тебя побери, ты делаешь на этой ржавой консервной банке?
     Деннис улыбнулся брату и посмотрел на Даниельсона:
     - Ты же знаешь, в этом году мне в отставку. Не хватает всего тридцати часов подводных. И почему бы не дослужить их с моим первым командиром? Да кроме того, увольнение на берег в Гонолулу - это тебе не штат Нью-Джерси.
     - Жаль огорчать вас, шеф, - прервал его Даннельсон, - но все отпуска отменены, пока мы не зажарим этого мегала... или как там говорит Тэйлор. Между прочим, Фрэнк, я уже видел его на вашем судне. Честно говоря, меня просто тошнит от этого человека.
     - Оставим это, Даниельсон. Получается, что он был прав.
     - Значит, он прав? Но ведь его действия погубили двоих из моей команды, или вы забыли об этом? Шеффер и Престис. У обоих были семьи. Я до сих пор дважды в год пишу их вдовам. Шефферовскому парнишке было тогда всего три...
     - Но ведь и мы тоже виноваты. - Хеллер понизил голос. - Я не должен был поддаваться вам и допускать его к этому спуску.
     - Он был в отличной форме...
     - Нет, он переутомился. Нравится вам Тэйлор или нет, но он один из лучших глубоководных пилотов. Иначе флот взял бы кого-нибудь своего. Если бы ему дали восстановиться после первых двух спусков, то, может быть, он поднимался бы помедленнее...
     - Вы непоследовательны, доктор. - Шея Даниельсона стала багроветь.
     - Ну, ну... Фрэнк, кэп, что сделано, то сделано. - Деннис встал между обоими. - Успокойся, Фрэнк. Поедем со мной, перекусим на скорую руку, пока не начало поливать. Капитан, я вернусь в шестнадцать тридцать.
     Оба направились в город. Даниельсон, не проронив ни слова, остался стоять на палубе. Первые капли дождя застучали по стальному корпусу "Наутилуса".

СЕВЕРНЫЙ БЕРЕГ

     Тридцатифутовые валы накатывали в бухту Оаху, принося с собой большие куски китовой ворвани и мелкие обломки, которые усеивали берег. Более двухсот туристов, казалось, спятили. Они весь день толпились, наблюдая, как местные серферы борются с самыми опасными на земле волнами. Те, кого сбивало здесь с ног, неизбежно врезались в острые коралловые рифы.
     Восемнадцатилетний Зак Ричарде с двенадцати лет гарцевал по волнам у северного берега Оаху, а его младший брат Джим только недавно начал тренироваться на мамонтоподобных валах, которые приходили каждую зиму от Сибири и Аляски. Сейчас, с приближением вечера, волны достигали двадцати футов и даже более. Окровавленные куски китовой туши были даже хуже чем помеха... весь день то и дело появлялись акульи плавники. Но у серферов были и свои зрители, в большинстве девушки, что само по себе для Зака и Джима стоило риска.
     Джим еще натягивал свой мокрый комбинезон, когда его приятели, Скотт и Райан уже оседлали волны. Оглянувшись на Мэри Мак-Квайр, он помахал ей, а когда брюнеточка ответила ему, то почти вприпрыжку побежал к прибою, чтобы присоединиться к остальным.
     Двадцатидвухлетний Майкл Барнс, весь разукрашенный татуировкой, вскочил на двадцатифутовик. Заметив нового серфера, он пошел вдоль волны на перехват. В последний момент Джим взглянул вверх и увидел доску Барнса, направленную прямо на его голову! Он соскочил со своей доски и закрылся обеими руками, прижав подбородок. Набежавшая волна ударила его в живот, потащила и выкинула на тридцать футов на берег. Выплевывая соленую воду, Джим поднялся и увидел, как Барнс, оглянувшись на него, со смехом катит по отходящей волне.
     - Ты просто дырка от задницы, Барнс! - завопил Джим, но серфер был уже далеко и ничего не слышал. Джим схватил свою доску и подгреб к брату, который ждал его за линией волнореза.
     - В порядке, Джимми?
     - А что надо этому парню?
     - Барнс родился дыркой от задницы, таким же и околеет, - сказал Скотт.
     - Надеюсь, что скоро.
     - Лучше не связывайся с ним, - предупредил Скотт. - Он не стоит этого.
     - Ладно, Джим, - сказал Зак, - пошли покатаемся еще. Помни, никаких колебаний. Пригни голову и греби как можно сильнее. Ты почувствуешь, что волна сама поднимает тебя. Если пойдешь ко дну, группируйся и доходи до дна, рифы могут...
     - Да знаю я.
     - Эй, девчонки, - подзадорил их Скотт, - хватит базарить, пошли с нами...
     Джим лег на живот и греб изо всех сил к разбивающимся волнам. Все трое оседлали двадцатифутовик. Джим легко вскочил на ноги, но стал спускаться под слишком крутым углом и, не удержавшись, нырнул головой в воду. Разбивающаяся волна завертела его, словно в гигантской стиральной машине.
     - Посмотрите на эту щепку! У меня бабушка и та лучше катается! - Барнс вышел на берег и втиснулся между Мэри и ее подружкой Кэрол Энн.
     - Вот ты и показал бы, как это делается, - сказала Кэрол Энн, надеясь, что Барнс отойдет от них.
     Барнс посмотрел на нее, потом на Мэри:
     - Покажу, но прокачусь не для тебя, Кэрол Энн, а только для Мэри! - Он схватил свою доску и вбежал в воду, как расшалившийся двенадцатилетний подросток.
     Все пять серферов были уже в доброй полумиле от берега, на глубине девяносто футов.
     Всего за семьдесят два часа мег атаковал восемнадцать китовых стад, убил и сожрал четырнадцать китов и смертельно ранил еще трех. Призывные вопли горбачей и серых китов непрестанно разноси