! Будь здорова, дочка! Спасибо
тебе, господин, и тебе, Монту! Возвращайся скорее, Кари!
     Онахту стоит и  машет рукой вслед уходящим.  Таиси смотрит на  него и
тоже машет ему ручкой.


                              7. НОВЫЙ ДРУГ

     Лодка медленно пересекает реку.  Гребец,  сильный сириец,  равномерно
поднимает и опускает весла, а сидящий на корме старик ловко правит длинным
рулевым веслом, направляя лодку так, чтобы ее не сносило течением.
     Посередине,  на  самом  удобном и  спокойном месте,  сидит  Неши,  на
коленях   которой  полулежит  Таиси.   Глаза   девочки  широко   раскрыты,
чувствуется,  что она с напряженным вниманием смотрит вперед. Позади Неши,
перед рулевым, расположился Бекенмут, а на самом носу сидит Кари.
     Таиси  все  еще  не  вполне может прийти в  себя  от  множества новых
впечатлений.  Она  даже  не  очень  отчетливо помнит,  как  они  дошли  до
поразивших ее  своей  высотой башен  западных ворот  храма,  как  Бекенмут
привел их в дом своего друга, врача Минхау, где они немного отдохнули. Там
с  ними простился маджай Монту и  ушел обратно в  горы,  а Минхау послал с
ними своих рабов - старика рулевого и вот этого сирийца, который нес Таиси
до берега,  а теперь гребет. Лодка тоже принадлежит Минхау, хорошая лодка,
крепкая, на ней не страшно плыть даже по такой широкой и глубокой реке.
     Таиси видит на  берегу много зданий.  Особенно привлекает ее внимание
огромный храм,  колонны которого отражаются в  воде.  Бекенмут уже сказал,
что это Ипет-Рес,  второе по  величине святилище бога Амона-Ра,  царя всех
богов Египта.  Но они едут не туда;  им надо пристать севернее,  вон к той
пристани,  от которой идет дорога к  главному храму того же бога Амона-Ра,
который называется Ипет-Сут.  И  Таиси  затаив дыхание смотрит на  ступени
красивой каменной пристани, к которой они приближаются.
     Вот она ближе,  ближе,  вот нос лодки уже слегка ударяется об  нижнюю
ступеньку.  Кари  выскакивает  и держит лодку,  пока все,  кроме рулевого,
выходят.  Сириец опять несет Таиси,  и через его плечо девочка видит,  как
старый  раб,  уложив  свое  длинное весло на дно лодки и крикнув что-то на
незнакомом языке сирийцу,  берет его весла  и  начинает  медленно  грести,
направляясь вдоль берега к северу, где виднеется множество рыбачьих лодок.
     Бекенмут идет впереди,  за ним - сириец с Таиси, сзади - Неши и Кари.
Вот  кончается  лестница,  и  Таиси  слегка  вскрикивает  от  удивления  и
восторга: прямо перед ней - широкая аллея, по обеим сторонам которой стоят
большие гранитные статуи баранов.  Таиси  знает,  что  баран  -  священное
животное бога  Амона-Ра,  поэтому ей  понятно,  почему два  ряда  огромных
каменных баранов точно охраняют подход к храму Амона.  А вот в конце аллеи
виден и фасад храма -  две широкие башни с бронзовыми воротами между ними.
К башням прикреплены высокие деревянные мачты с флагами. По сторонам ворот
стоят гигантские скульптуры фараонов.
     Слева  от  аллеи  Таиси видит большую пальмовую рощу,  зелень которой
особенно привлекает девочку, выросшую среди выжженных солнцем скал.
     Что это?  Бекенмут как раз сворачивает туда. Как хорошо здесь в тени,
хоть бы подольше ее несли под этими чудесными деревьями!
     Но роща не так велика, как это показалось Таиси на первый взгляд. Уже
видны расположенные за ней налево огороды, а правее - побеленные невысокие
стены,  в которых кое-где есть ворота.  Поверх стен местами поднимают свои
горделивые верхушки пальмы.
     Около  одних  ворот,   имеющих  вид  маленьких,  красиво  расписанных
башенок, Бекенмут останавливается.
     - Ну,  вот мы и  пришли.  -  говорит он и  входит в ворота,  прямо от
которых идет дорожка к небольшой глинобитной стенке, за которой расположен
довольно обширный сад.
     К  огорчению Таиси,  Бекенмут идет не туда,  а  направо -  к дому,  в
дверях  которого  стоит  высокая  пожилая  женщина  и  радостно  улыбается
молодому врачу.
     Бекенмут почтительно склоняется перед ней,  а  она нежно обнимает его
голову.   С  минуту  они  смотрят  друг  другу  в  глаза,  потом  Бекенмут
оборачивается и, показывая рукой на пришедших с ним, говорит:
     - Я привел гостей, мать!
     - Очень хорошо,  сын мой,  гости всегда желанны! - Женщина приветливо
протягивает руку навстречу Неши и ласково обнимает ее.
     - Входи,  сестра,  под нашим кровом ты найдешь отдых и покой! А это и
есть Таиси? Иди ко мне, девочка!
     Она осторожно берет Таиси ловкими сильными руками, привычными к уходу
за больными,  и уносит девочку в дом. Неши идет за ней. Сириец кланяется и
уходит обратно,  и только тогда Кари замечает,  что в доме за дверью стоит
мальчик почти одного с ним возраста, который не сводит глаз с Бекенмута.
     - А, это ты, Рамес, - приветливо обращается к нему Бекенмут.
     - Здравствуй,  господин,  -  отвечает мальчик, кланяясь, и отступает,
желая дать дорогу Бекенмуту.
     Но  тот  продолжает стоять и,  положив руку  на  плечо  Кари,  слегка
подталкивает его вперед:
     - Вот,  Кари,  познакомься,  это Рамес,  мой ученик. А это - Кари. Ты
знаешь его учителя,  Рамес,  художника Хеви, ты ведь не раз встречал его у
твоего деда.  Вы  с  Кари должны подружиться.  Ты  покажешь ему все у  нас
здесь, а он тебе расскажет про свой поселок "слушающих зов".
     Рамес кивает головой,  и мальчики внимательно смотрят друг на  друга.
Рамес  чуть  повыше  Кари,  такой  же  худощавый  и  стройный.  Его голова
совершенно выбрита,  как у жреца.  Он одет в очень чистую белую одежду  из
тонкого полотна,  на шее у него висит узенькая золотая цепочка с подвеской
- фигуркой сокола  из  полупрозрачного  красного  камня  сердолика.  Кари,
запыленный после дороги,  кажется очень неопрятным по сравнению с Рамесом.
Бекенмут понимает состояние мальчика и говорит:
     - Рамес,  проводи Кари в сад,  пусть он выкупается и переоденется,  я
тоже приду к вам освежиться.
     - Хорошо, господин, - отвечает Рамес и, обращаясь к Кари, предлагает:
- Пойдем. Чистая одежда у тебя с собой?
     Получив утвердительный ответ, он ведет своего нового знакомого в сад.
     Бекенмут  тем  временем  входит  в  дом.  Рассказав  матери  о  своем
путешествии  в   горы  и   попросив  ее  вымыть  Таиси  в  теплой  воде  и
распорядиться с ужином, врач берет чистые одежды и тоже идет в сад.
     Кари уже выкупался и  сидит рядом с Рамесом в тени под ветвями старой
сикоморы.  "Что-то есть в них общее,  наверное,  они подружатся", - думает
Бекенмут,  спускаясь по ступенькам к  большому пруду,  вырытому посередине
сада.
     А  мальчики действительно нравятся друг  другу.  Рамес  расспрашивает
Кари о поселке,  про который он много слышал, о том, как он учится у Хеви.
Кари,  в свою очередь, узнает, что родителей у Рамеса нет - они погибли во
время  большого пожара.  Рамес  живет у  старого деда,  важного человека -
второго жреца Амона-Ра в Ипет-Сут. В доме у деда очень тихо, очень строго.
Рамес тоже  будет жрецом,  он  уже  и  сейчас помогает во  время обрядов в
храме.  Но он хочет быть врачом, как Бекенмут. Дед разрешает ему учиться у
Бекенмута,  которого считают очень способным врачом.  А потом, может быть,
ему  удастся  поехать на  Север,  в  Саис,  в  то  замечательное врачебное
училище, самое лучшее в Египте, где учился Бекенмут.
     - А сюда ты пришел, чтобы проводить Таиси? - спрашивает Рамес.
     - Нет,  чтобы узнать,  не здесь ли еще мой учитель Хеви,  -  отвечает
Кари.
     - Могу тебе сказать,  что он уехал совсем недавно.  Видишь ли,  моему
деду  поручено управлять всеми художественными мастерскими нашего храма да
и работами в  царских  гробницах  и  храмах  на  вашем  берегу.  Дед  тоже
направляет зодчих, художников и скульпторов иногда в другие города. А меня
он часто посылает в мастерские с разными поручениями,  так что я знаю все,
что  там  делается,  знаю  также,  кто куда уезжает по приказу деда.  Твой
учитель еще сегодня утром был у деда,  а потом сразу и уехал.  А зачем  он
тебе нужен?
     Кари дает уклончивый ответ,  и Рамес, поняв, что его новый товарищ не
хочет об этом говорить,  уже не повторяет вопроса и  переводит разговор на
другие темы.  Бекенмут уходит в дом посмотреть,  как там идут дела.  Через
некоторое время он возвращается в сад, неся на руках Таиси.
     При виде цветов, деревьев, виноградных лоз с тяжелыми гроздьями синих
ягод  девочка вскрикивает от  восхищения.  Бекенмут ходит с  ней  по  всем
дорожкам,  все показывает,  объясняет, как называются те растения, которых
Таиси не знает.  Он позволяет ей срывать то веточку с дерева или куста, то
цветок с клумбы.  Особенный восторг вызывает у Таиси пруд. Врач садится на
ступеньки,  ведущие к  воде,  и девочка не может налюбоваться на голубые и
белые цветы лотосов и на плавающих в прозрачных струях рыбок.
     - Как у  тебя здесь хорошо,  господин!  -  говорит Таиси,  прижимая к
груди собранный букет.  -  Как легко дышится,  как славно пахнут цветы!  А
рыбки-то,  рыбки!.. А вон на дереве, смотри, какая красивая птичка с ярким
хохолком! А вот летит другая, с голубой головкой! Ох, как хорошо!.. Я даже
не думала, что такое бывает!
     Бекенмут улыбается.  Рамес внимательно следит  за  маленькой  гостьей
своего учителя. Бедная девочка, совсем не может ходить. Хоть бы удалось ее
вылечить! Чем бы ее развлечь, что бы ей подарить?
     Семья  Бекенмута и  гости  ужинают  в  беседке,  выстроенной в  самом
тенистом углу сада. От свежего воздуха или от радостного возбуждения, но у
Таиси  сегодня  хороший  аппетит,   она,   вопреки  обыкновению,   ест   с
удовольствием.
     После ужина Рамес уходит и обещает скоро вернуться.  Таиси остается с
братом в беседке. Мать Бекенмута укутывает ноги девочки и уходит с сыном и
Неши в дом.
     В саду наступает тишина. Слышно, как безостановочно звенят кузнечики,
слегка шелестят листья пальм,  чуть журчит вода в канале, соединяющем пруд
с  большими оросительными каналами,  пересекающими огороды,  которые Таиси
видела по  дороге сюда.  Громко поет какая-то птица,  сладко пахнут цветы.
Таиси молча наслаждается всем,  что ее окружает. Кари тоже молчит и думает
свои невеселые думы.
     Проходит час, и появляется Рамес. Он несет довольно большую корзинку,
бережно держа свою ношу обеими руками.
     - Вот и я,  - говорит Рамес, входя в беседку и ставя корзинку рядом с
Таиси.
     В корзинке что-то шевелится,  и оттуда раздается легкий писк. Таиси и
Кари с удивлением смотрят то на Рамеса,  то на корзинку.  Рамес улыбается,
потом  встает  и  медленно  отодвигает крышку.  Из  корзинки  показывается
смешная головка маленькой обезьянки, с любопытством, но без всякого страха
смотрящей на детей черными блестящими глазками.
     Таиси в восторге хлопает в ладоши,  и Рамес,  вынув обезьянку, отдает
ее девочке.
     - Вот,  Таиси,  бери ее!  -  говорит Рамес.  -  Она хорошая, добрая и
веселая. Она ручная, ты не бойся - она не кусается, не царапается, она уже
несколько месяцев живет с  людьми.  На  ночь сегодня ты  ее все-таки лучше
привяжи, чтобы она не убежала, а завтра она уже к тебе привыкнет, особенно
если ты сама будешь ее кормить.
     Таиси  робко  берет  обезьянку и  тихо  гладит  ее  мягкую коричневую
шерстку.  Зверек,  в  свою  очередь,  гладит  ручку  девочки и  делает  ей
уморительные гримасы.  Таиси смеется и уже не боится обезьянку.  Ей только
не верится, что этот чудесный зверек теперь принадлежит ей!
     Незаметно  подошедший к  детям  Бекенмут  некоторое время  с  улыбкой
смотрит на  девочку,  радующуюся живому  подарку.  Рамес  первым  замечает
врача. Таиси оживленно показывает ему зверька и спрашивает:
     - А мне можно оставить обезьянку у себя, господин?
     - Конечно,  девочка,  можно,  она  никому здесь не  помешает.  Только
теперь тебе надо ложиться спать, давай я тебя отнесу!
     Бекенмут уносит Таиси, и мальчики остаются одни.
     Рамес начинает расспрашивать Кари о его работе, о поселке. Он слушает
так внимательно,  так всем интересуется,  что Кари постепенно рассказывает
ему  и  о  последних  тяжелых  событиях.  Рамес  сдвигает  брови  и  молча
выслушивает все до конца, подперев щеку кулаком.
     - Да, это действительно худо, - говорит он наконец. - Твой отец прав,
здесь может помочь,  пожалуй,  только твой учитель.  Его очень ценят.  Сам
верховный  жрец  нашего  храма  знает,  какой  это  художник.  Недаром  он
руководит всеми работами в гробницах фараона,  царицы и царских детей! Вот
что, Кари, о приезде Хеви я сразу же узнаю, потому что он придет к деду, и
тогда я ему все расскажу,  вернее, попрошу рассказать Бекенмута, так будет
лучше.  И вообще,  я буду узнавать все,  что смогу, про это дело, ведь мой
дед входит в состав городского суда.
     - Вот спасибо тебе, Рамес! - Кари горячо сжимает руку мальчика.
     - Ну что ты, не стоит, очень уж это гадкое дело, - отвечает Рамес.
     Мальчики  замолкают  и  оба  задумываются.  Потом  Рамес  встряхивает
головой и встает:
     - Когда ты уезжаешь?
     - Завтра, а что?
     - Я подумал,  может быть, успею что-нибудь узнать от деда. Ты подожди
меня завтра, хорошо? Я приду после обеда.


     Но на следующий день Рамес приходит в  дом врача гораздо раньше,  чем
обещал накануне.  Однако хмурое выражение его  лица  не  предвещает ничего
хорошего.
     - Ты узнал что-нибудь? - с тревогой и надеждой спрашивает Кари.
     - Завтра будет заседать главный суд Города,  -  тихо говорит Рамес. -
Будут разбирать жалобу Пасера на  то,  что Пауро плохо смотрит за царскими
кладбищами, и обвинение медника Пахара в грабежах...
     Кари схватывает Рамеса за руку.
     - А других людей, обвиненных в том же, разве не будут завтра судить?
     - О  них  никто  ничего не  говорит,  а  спрашивать я  не  могу,  сам
понимаешь,  что меня тогда тоже сразу же спросят, откуда я про них знаю, -
отвечает Рамес и,  помолчав, говорит: - Ну, я иду домой. Мне придется весь
день и всю ночь быть в храме,  помогать готовиться к Празднику Долины.  Ты
ведь знаешь,  что через два дня праздник,  и  статуи богов из наших храмов
торжественно отправятся на ваш берег? Все жрецы тоже поедут.
     - И ты?
     - И я, конечно. Поэтому у нас теперь все очень заняты. Но я все равно
узнаю от деда, чем кончится суд. А вот как мне это потом передать тебе? Ты
будешь на празднике?
     - Я очень хочу быть! До самого праздника мы все свободны от работы. Я
хочу уйти из поселка еще накануне праздника к  одному моему приятелю.  Его
зовут Тути,  его отец - садовник Паседи в Святилище. Они там и живут. Тути
обещал,  что  он  попросит своего отца  взять меня на  их  лодку встречать
знаменитые священные корабли вашего храма. Я ведь их еще никогда не видел,
а Тути говорит, что они действительно замечательные!
     - Да, это, конечно, стоит посмотреть. Так, значит, ты будешь во время
праздника в Святилище?  Я ведь тоже приеду туда с нашими жрецами... Вот бы
нам с тобой там и встретиться! Как бы это сделать?
     - Как?.. Постой... Может быть, мне подождать тебя у храма?
     - Нет, я могу очень долго задержаться.
     - Тогда вот что:  я  буду ночевать у Тути,  приходи туда.  Тути живет
слева от храма, по направлению к Западным воротам. Там все знают садовника
Паседи, ты спроси, где его дом, и приходи. Хорошо?
     - Да, это, пожалуй, самое лучшее! Ну, а пока прощай, меня ждут.


                              8. ПИР У ПАУРО

     Вечером в тот же день Кари прощается с матерью и Таиси,  с Бекенмутом
и  его  матерью  и  направляется  к  реке.  Ему  удается  довольно  быстро
переправиться на западный берег -  какие-то торговцы, которые везут туда к
празднику свои  товары,  разрешили мальчику пристроиться на  корме большой
грузовой ладьи.
     Вот и  грандиозные башни Восточных ворот Святилища.  Кари проходит на
территорию храма  и  вскоре уже  стоит перед домом Тути.  Однако здесь его
ожидает разочарование -  его друга нет.  Оказывается,  он  помогает своему
отцу украшать для пира дом начальника Западной части Города Пауро.
     Мать Тути,  Танеферт,  говорит,  что мальчик вернется не  скоро,  но,
заметив растерянность Кари и узнав,  кто он,  предлагает ему зайти в дом и
подождать Тути. Кари с радостью соглашается.
     Во  дворе,  усеянном  обрывками циновок  и  лент,  увядшими  цветами,
обломками веток,  навстречу им почти бегом проходят два раба с  корзинами,
наполненными свежими цветами.
     - Вот видишь,  еще понесли цветы, а сколько их туда уже отправлено! -
говорит мать Тути,  покачивая головой.  -  Войди в дом,  Кари,  я дам тебе
пообедать.
     - Нет,  спасибо,  я не голоден,  -  отказывается Кари. - Я только что
обедал у врача Бекенмута на том берегу.
     - А  почему ты  был у  врача?  У  тебя кто-нибудь болен из родных?  -
заботливо спрашивает Танеферт  и  с  участием выслушивает краткий  рассказ
Кари о его сестренке.
     - Ну, будем надеяться, что Амон поможет врачу исцелить твою сестру! -
горячо говорит Танеферт.  -  Где же ты хочешь подождать моего сына,  здесь
или, может быть, пройдешь на крышу дома?
     Кари выбирает крышу.  Мать Тути показывает ему пристроенную снаружи к
дому кирпичную лестницу.
     - Вот,  поднимись туда,  сынок. Там тебе будет хорошо... Постой-ка! -
Женщина исчезает в  доме и  через минуту появляется с небольшой корзинкой,
полной винограда. - Вот возьми, поешь. - Добрая улыбка освещает ее лицо. -
Не  так  скучно  будет  ждать.   Бери,  бери!  Тути  мне  про  тебя  много
рассказывал, я ведь знаю, что если бы не ты, так он, может быть, совсем бы
заблудился в  горах.  Поднимайся наверх,  там  можешь  лечь  на  циновки и
поспать. Когда Тути придет, я пришлю его к тебе.
     Кари благодарит,  берет корзинку и быстро забирается на крышу. Там он
с наслаждением вдыхает посвежевший к вечеру воздух,  находит груду циновок
и  вытягивается на  них.  Как  хорошо отдохнуть,  какой  вкусный виноград!
Интересно,  что сейчас делает Тути?  Скорей бы  он пришел,  Кари так много
надо ему рассказать!


     А  Тути  в  это  время  становится  свидетелем  и  участником  совсем
неожиданных событий.
     Все началось еще днем,  когда он был на берегу и смотрел,  как рыбаки
ловят рыбу.  Только принялись тянуть сеть и Тути с замиранием сердца ждал,
что  же  удалось  поймать,  как  прибежал  его  младший  братишка  Меси  с
известием, что отец требует его к себе. Тути со всех ног бросился к дому и
сразу же увидел,  что  во  дворе  творится  невероятная  суматоха.  Бегают
садовники,  свои  и  чужие рабы и рабыни уносят куда-то корзины с цветами,
куски циновок,  ленты.  На крыльце стоит сам Паседи и отдает распоряжения.
Увидев сына, он манит его к себе:
     - Вот что,  Тути,  правитель Пауро устраивает сегодня у  себя большой
пир,  и он приказал немедленно украсить его дом цветами. Пойдешь сейчас же
туда с  Усерхетом и  будешь ему помогать во  всем,  что он тебе скажет.  Я
приду потом,  сейчас мне надо идти в  сады,  еще отобрать цветов.  Ты  там
останешься и  во  время пира  -  придется все  время иметь наготове свежие
венки и гирлянды - будешь нам помогать.
     Тути  едва  успевает кивнуть и  бежит за  помощником отца  садовником
Усерхетом и рабами, нагруженными корзинами.
     Вот и  дом Пауро.  У  него,  как и во всех богатых домах,  два входа:
парадный для хозяев и  гостей,  и  другой,  который ведет на большой двор.
Сюда-то и входят сейчас Усерхет,  Тути и рабы.  По сторонам двора устроены
кухни,  кладовые,  помещения для слуг и скота.  Тути здесь впервые, и он с
любопытством оглядывается вокруг.  Ого,  какой большой двор  и  как  много
людей занято разными делами!  Бегут то в дом, то в кладовые, кто-то кричит
и бранится.
     Интересно,  откуда это так вкусно пахнет? Ах, это повара жарят гусей.
Каждый повар  сидит  на  земле перед небольшой жаровней и  держит над  ней
хорошо ощипанного и выпотрошенного гуся,  надетого на вертел-палку.  Повар
медленно поворачивает эту палку так, чтобы гусь прожаривался равномерно. В
другой руке у  пова