Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детская литература
   Обучающая, развивающая литература, стихи, сказки
      Бичер-Стоу Гарриет. Хижина дяди Тома -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  -
. Эта кроткая женщина с терпением и любовью растила своего единственного сына, но он, не внимая ее советам, ее уговорам, пошел по стопам деспотичного, жестокосердого отца, рано покинул материнский кров и отправился искать счастья в море. С тех пор Саймон побывал дома только раз. И мать, не перестававшая любить свое беспутное детище, сделала все, чтобы отвратить его от греховной жизни и наставить добру. Легри колебался, готовый склониться на ее мольбы, но порочность взяла в нем верх. Он стал пьянствовать и однажды ночью, когда несчастная женщина в порыве отчаяния упала перед ним на колени, ударил ее ногой, с проклятиями выбежал из дому и вернулся на свой корабль. Прошло немало времени, прежде чем Саймон снова вспомнил свою мать. Как-то раз в самый разгар кутежа ему подали письмо. Он распечатал конверт; оттуда выпал длинный локон - выпал и обвился вокруг его пальцев. А в письме было сказано, что мать Саймона Легри умерла и что, умирая, она простила сына и послала ему свое благословение. Легри сжег и письмо и локон, но глядя, как огонь пожирает их, он внутренне содрогался, думая об адском пламени. С тех пор чем он только ни пытался заглушить в себе воспоминания об этом - попойками, разгулом, богохульством, - ему ничто не помогало. И по ночам, когда среди глубокой тишины Саймон оставался наедине со своей неспокойной совестью, перед ним вдруг вставал бледный призрак матери, он чувствовал, как ее локон мягко обвивается вокруг его пальцев, и, весь в холодном поту, вскакивал с постели. - Проклятый негр! - бормотал Легри между глотками пунша. - Где он достал эту штуку? Ни дать ни взять тот самый... Уф! Я думал, все забыто, да где тут забыть! Ох, тоска какая! Эмми, что ли, позвать? Она ненавидит меня, да я на это не посмотрю, заставлю ее спуститься вниз! Он вышел в большой вестибюль, в дальнем конце которого виднелась лестница во второй этаж. И лестница и вестибюль, когда-то пышно убранные, были теперь завалены всяким хламом, заставлены ящиками. Голые ступеньки уходили во тьму. В разбитое полукруглое окно над дверью лился слабый лунный свет. Воздух здесь был затхлый, в нем чувствовалась пронизывающая сырость словно в склепе. Легри остановился у лестницы и прислушался. Наверху кто-то пел. Как странно и жутко было слышать пение в этом запущенном старом доме! А может, у него просто нервы разгулялись? Тсс!.. Сильный и нежный голос пел песню, излюбленную рабами: Слезы, слезы, Плач и слезы у престола господня. - Вот проклятая! Придушить ее мало! - пробормотал Легри. Потом крикнул: - Эмми! Эмми! Но ответом ему послужило эхо, насмешливо повторившее его зов. А звонкий девичий голос продолжал: Расстаются навеки, Расстаются навеки Мать и сын у престола господня. Легри поднялся на одну ступеньку и снова замер. Он постыдился бы признаться в этом самому себе, но крупные капли пота выступили у него на лбу, сердце екнуло от страха. Ему показалось даже, будто во тьме перед ним мелькнуло что-то белое. Уж не призрак ли это покойной матери? - Теперь мне ясно одно, - прошептал он, нетвердыми шагами возвращаясь в гостиную, - этого негра надо оставить в покое. Тут без колдовства не обошлось. Иначе с чего бы меня так знобило и прошибало потом! Откуда он взял этот локон? Неужто тот самый? Да нет, не может быть! Ведь тот я сжег, сжег собственными руками. Не из пепла же он возродился!.. Довольно вам спать! - Легри засвистал и топнул ногой на собак. Но те сонно повели на него глазами и не двинулись с места. - Сэмбо и Квимбо, что ли, позвать? - продолжал Легри говорить сам с собой. - Пусть спляшут, повеселят меня, разгонят эти черные мысли. Он надел шляпу, вышел на веранду и затрубил в рог, призывая к себе своих верных приспешников. Когда Легри бывал в хорошем расположении духа, он часто призывал к себе Квимбо и Сэмбо и, предварительно напоив этих головорезов, развлекался их пением, плясками или дракой - в зависимости от настроения. Возвращаясь от Тома около двух часов ночи, Касси услышала несущиеся из дома дикие крики, посвист и улюлюканье вперемешку с оглушительным лаем собак. Она поднялась на веранду и заглянула в окно гостиной. Легри и оба надсмотрщика, вдребезги пьяные, горланили песни, орали, метались по комнате, опрокидывая стулья, и строили друг другу нелепые и страшные рожи. Касси отвела рукой створку ставни и долго смотрела на то, что творилось в гостиной. Ее темные глаза горели страхом, презрением и яростной злобой. - Неужели грешно избавить мир от такого мерзавца? - прошептала она. Потом круто повернулась, вошла в дом с черного хода и, поднявшись по лестнице, постучалась к Эммелине. "ГЛАВА XXXVI" Эммелина и Касси Касси открыла дверь и увидела, что Эммелина, бледная от страха, сидит, забившись в дальний угол комнаты. Девушка вздрогнула, но, узнав Касси, бросилась к ней, схватила ее за руку и сказала: - Касси! Как я рада! Я думала, что... Боже мой, если б ты знала, что там делается весь вечер! - Мне ли не знать! - сухо сказала та. - Я не в первый раз это слышу. - Касси! Если бы убежать отсюда! Все равно куда: на болота, где змеи, - куда угодно! Неужели нам отрезаны все пути? - Отсюда только один путь - в могилу, - сказала Касси. - И ты никогда не пробовала убежать? - Другие пробовали, а я видела, чем это кончалось. - Я готова скитаться по болотам, глотать древесную кору. Пусть там змеи! Лучше жить среди змей, чем около этого человека! - волнуясь, говорила Эммелина. - Многие так думали, - ответила ей Касси. - Но на болотах долго не пробудешь: выследят с собаками, приведут обратно, а потом... потом... - А что он сделает, если поймает? - Девушка жадно всматривалась ей в лицо, дожидаясь ответа. - Спроси лучше, чего он не сделает, - сказала Касси. - Этот человек изучил свое подлое ремесло среди пиратов в Вест-Индии. Ты потеряешь сон, если послушаешь, что мне приходилось видеть здесь, и узнаешь, как он похваляется своими подвигами. У меня, бывало, по неделям стояли в ушах вопли его жертв. Ты еще не видела пустырь за поселком, не видела сухое дерево с обуглившимся стволом, а под ним горы золы. Спроси, кого хочешь, что там делалось, и тебе никто не посмеет сказать правду. - Какую правду? - И я тебе не скажу. Мне даже вспомнить об этом страшно. А что будет завтра, если Том не покорится ему? - Боже мой! - прошептала Эммелина, и лицо ее побелело от ужаса. - Что же делать, Касси? - То, что делаю я: пить! Сначала мне тоже было трудно привыкнуть к этому, а теперь не могу без вина. Надо же иметь какую-то радость в жизни. Выпьешь, и кажется, что не так уж все страшно вокруг. - Моя мать предостерегала меня: никогда не пей, - сказала Эммелина. - Мать тебя предостерегала! - с горечью воскликнула Касси. - Кому нужны материнские наставления! Нас покупают, за нас платят деньги, и мы не принадлежим самим себе. Вот так-то! Пей, Эммелина, пей, сколько сможешь, и тебе станет легче. - Касси, Касси, пожалей меня! - Пожалеть? А разве я не жалею? Ведь у меня тоже была дочь! Где она? Кто над ней сейчас властвует, одному богу известно. Наверно, пошла по стопам своей матери. И ее детей ждет та же участь. И не будет этому конца, ибо над нами тяготеет вечное проклятие! - Лучше бы мне не родиться на свет божий! - воскликнула Эммелина. - Я тоже не раз говорила это и давно наложила бы на себя руки, да вот только решимости не хватает, - сказала Касси, устремив в темноту тяжелый, полный отчаяния взгляд. - Это большой грех, - прошептала Эммелина. - А разве не грех жить так, как мы живем? Эммелина отвернулась от нее и закрыла лицо руками. Пока обе женщины разговаривали наверху, попойка в гостиной кончилась, и мертвецки пьяный Легри успел заснуть. Сон у него был неспокойный, полный странных видений. Вот перед ним вдруг выросла женская фигура, закутанная в саван. Холодная рука легко коснулась его лба. Он узнал, кто это, узнал, не видя лица, и задрожал всем телом. Потом все тот же локон обвился вокруг его пальцев, скользнул выше и, словно петлей, сдавил ему шею, не давая дышать. Послышался леденящий кровь шепот. И вдруг перед ним разверзлась бездна, чьи-то руки толкали его туда, он отбивался от них, не помня себя от ужаса, и, оглянувшись, увидел Касси. Она смеялась и тоже протягивала к нему руки, а за ее спиной стоял тот призрак... но уже без савана, и это была его мать. Она медленно отвернулась от своего сына, и он, не удержавшись на краю бездны, полетел вниз под дьявольские визги, крик и хохот. Ночь миновала. Розовый свет спокойной утренней зари уже проникал в окна. Легри открыл глаза и прежде всего выругался. Разве для него свершалось ежедневное чудо утра, разве для него играли золотом и пурпуром лучи восходящего солнца? Не замечая всего этого, он встал, пошатываясь, со своего ложа, налил себе стакан коньяку и опорожнил его до половины. - Ну и ночка выдалась! - пожаловался он Касси, которая в эту минуту вошла в гостиную. - Это не последняя. Таких ночек у тебя еще много будет, - сухо сказала она. - Почему это? - Скоро узнаешь почему, - тем же тоном ответила Касси. - А теперь, Саймон Легри, послушайся моего совета. - Очень они мне нужны, твои советы! - Послушайся меня и оставь Тома в покое, - продолжала Касси, прибирая комнату. - А почему ты о нем заботишься? - Почему? Да я сама не знаю почему. Если тебе ничего не стоит искалечить в самое горячее время работника, за которого уплачено тысяча двести долларов, то меня это и подавно не касается. Я все, что могла, для него сделала. - Вот как! А кто тебя просит вмешиваться? - Никто не просит. Я не первый раз выхаживаю твоих невольников, спасаю тебе немалые деньги, и вот какая меня ждет благодарность! Проиграешь ты свое пари, еще как проиграешь! У Легри, подобно многим из его собратьев, была только одна цель в жизни: снять как можно больше хлопка со своих полей, и он держал пари с другими плантаторами, что у него будет самый богатый урожай в этом году. Таким образом, Касси с чисто женской хитростью затронула в нем самую чувствительную струнку. - Ну ладно, на сей раз с него хватит, - сказал Легри, - только пусть попросит у меня прощения и даст слово больше не дурить. - Этого он не сделает, - сказала Касси. - Не сделает? - Нет. - А позвольте узнать почему? - с величайшим презрением спросил Легри. - Потому что он поступил правильно и прекрасно знает это. Выходит, каяться ему не в чем. - А какое мне дело, знает он или не знает? Негру как велено, так он и должен говорить, не то... - ...не то этот негр не сможет работать, и ты проиграешь пари. - Да он живо пойдет на попятный! Что я, негров не знаю? Сегодня же утром будет скулить, как собака. - Не будет, Саймон. Таких людей ты еще не встречал. Том умрет медленной смертью, а не покается. - Посмотрим. Где он? - спросил Легри, выходя из гостиной. - В чулане при мастерской, - ответила Касси. Легри хоть и хорохорился в присутствии Касси, но ее благоразумные советы, а также кошмар, не дававший ему покоя ночью, возымели на него свое действие. Он решил повидаться с Томом без свидетелей и отложить расправу с ним на более подходящее время в том случае, если этот непокорный негр будет стоять на своем. Торжественная провозвестница дня - утренняя звезда - заглянула в маленькое оконце чулана, и, подняв на нее глаза, Том спокойно, без дрожи услышал шаги своего мучителя. - Ну, друг мой любезный, как поживаешь? - начал Легри и ударил Тома ногой. - Хороший урок получил? Небось, не понравилось! Ты будто присмирел со вчерашнего дня! Проповеди бедным грешникам больше читать не будешь? Том молчал. - Встань, скотина! - крикнул Легри, снова пиная его ногой. Трудно было избитому, ослабевшему Тому выполнить это приказание, и, глядя на его тщетные попытки подняться, Легри громко захохотал. - Что это ты такой вялый? Уж не простудился ли вчера? Том наконец встал и замер в неподвижности, глядя на хозяина. - Вот дьявол! Да ты еще держишься на ногах? - Легри смерил его взглядом. - Значит, мало тебе всыпали! Ну, Том, становись на колени и проси у меня прощения за вчерашнее. Том не шелохнулся. - На колени, собака! - крикнул Легри, стегнув его плетью. - Хозяин, - сказал Том, - мне не в чем каяться. Я поступил по совести. И в следующий раз поступлю точно так же, что хотите со мной делайте. - Ты еще не знаешь, что я могу с тобой сделать, любезнейший. Вчерашнее - пустячки. Это даже в счет не идет. Ну, а что ты, например, скажешь, если тебя привяжут к дереву и будут поджаривать на медленном огне? Приятно, правда? - Хозяин, - ответил Том, - вы купили меня, и я буду вам верным, работящим слугой. Мои силы, мое время - это все ваше. Но над моей душой вы не властны. Вы можете запороть меня, уморить голодной смертью, сжечь заживо. Ну что ж, мне умирать не страшно! - Собака! - крикнул Легри, одним ударом сбив его с ног. Чья-то холодная мягкая ладонь легла на руку Легри. Он оглянулся. Это была Касси. Но ее прикосновение напомнило ему кошмар, мучивший его ночью, и прежние страхи снова овладели им. - Не строй из себя дурака, - сказала она по-французски. - Что я тебе говорила? Оставь его. Поручи мне уход за ним, и он снова сможет работать. Легри подумал и решил оставить Тома в покое - на время. - Ладно, делай, как знаешь, - буркнул он. Потом взглянул на Тома. - А ты запомни: сейчас мне некогда с тобой возиться - рабочие руки нужны, но я ничего не забываю. Когда-нибудь мы с тобой расквитаемся. Я на твоей черной шкуре все вымещу. Так и знай! Он повернулся и вышел из чулана. - Подожди, - зловеще бросила ему вслед Касси, - придет и твой час!.. Ну, как ты, бедняга? - Ангел господень усмирил льва до поры до времени, - ответил Том. - Да, только до поры до времени, - сказала она. - Но теперь берегись, он злопамятный. Он, как собака, будет преследовать тебя изо дня в день, будет капля по капле пить твою кровь. Я его знаю! "ГЛАВА XXXVII" Свобода А теперь оставим нашего Тома в руках его мучителей и займемся судьбой Джорджа и Элизы, которых мы видели в последний раз на чистенькой придорожной ферме в штате Огайо. Том Локкер, если вы помните, стонал, лежа в белоснежной постели, под материнским оком тетушки Доркас, не замедлившей убедиться, что ухаживать за таким пациентом так же легко, как за больным бизоном. Представьте себе дородную, полную достоинства женщину в белом чепце на серебристых волосах, разделенных пробором и обрамляющих высокий чистый лоб, - это и есть тетушка Доркас. Взгляд ее серых глаз умный, сосредоточенный; на груди крест-накрест повязана белая косынка; коричневое платье уютно шуршит при каждом ее движении. - Фу ты, черт! - рычит мистер Локкер, сбрасывая с себя простыню. - Слушай, Томас, очень тебя прошу - не бранись! - говорит ему тетушка Доркас и спокойно оправляет его постель. - Ладно, бабушка, постараюсь. Только как тут не ругаться - жарко мне, дышать нечем! - А этот мулат с женой тоже здесь? - сердито спрашивает он после паузы. - Здесь, здесь, - отвечает тетушка Доркас. - Им надо скорее добираться до озера, - продолжает Том. - Нечего время терять. - Они, наверное, так и сделают, - говорит тетушка Доркас и с безмятежным видом принимается за вязанье. - И слушай, что я тебе скажу, - говорит Том. - Теперь уж мне нечего скрывать. Наши подручные в Сандаски следят за посадкой на пароходы. Надеюсь, что они прозевают этого Гарриса со всей его компанией. И пусть прозевают назло Мэрксу, будь он проклят! - Томас Локкер! - останавливает его Доркас. - Э-э, бабушка! Если ты будешь затыкать мне рот, меня разорвет на части, как засмоленную бутылку... А насчет его жены вот что скажу: пусть оденется как-нибудь по-другому, так, чтобы и узнать было нельзя. Ее приметы известны в Сандаски. - Мы об этом подумаем, - с полной невозмутимостью говорит Доркас. Прощаясь с Томом Локкером, скажем напоследок, что раны и горячка продержали его в квакерском домике около трех недель, после чего он встал значительно поумневшим и остепенившимся и, бросив охоту на беглых негров, обосновался в одном из отдаленных поселков, где его таланты нашли себе такое прекрасное применение в ловле медведей, волков и других обитателей лесных чащ, что это принесло ему немалую славу. Предупрежденные Томом об опасности, грозящей им в Сандаски, беглецы решили разделиться. Первыми выехали из поселка Джим со своей старухой матерью, а на третью ночь отправились в Сандаски и Джордж с Элизой и ребенком. Там их приютила одна гостеприимная семья, и они стали готовиться к последнему этапу своего пути - переезду через озеро. Ночь близилась к концу, утренняя звезда - звезда их свободы - сияла высоко в небе. Свобода! Заветное слово! Что такое свобода для молодого человека, который сидит сейчас, скрестив руки на груди, устремив куда-то вдаль сосредоточенный взгляд горящих глаз? Что такое свобода для Джорджа Гарриса? Свобода для него - это право быть человеком, а не рабочим скотом; право называть любимую женщину своей женой и ограждать ее от насилия и беззакония; право защищать и воспитывать своего ребенка; право жить с ними под одной кровлей, жить по своей воле, независимо от воли другого. Джордж склонил голову на руку и задумчиво посмотрел на жену, переодевавшуюся в мужское платье, которое должно было изменить ее хрупкую фигурку до неузнаваемости. - И теперь последнее, - сказала Элиза, глядя на себя в зеркало и распуская свои волнистые иссиня-черные волосы. - Жалко Джордж, правда? - И она подняла на ладони густую шелковистую прядь. - Да, жалко с ними расставаться. Джордж грустно улыбнулся и ничего не ответил. Элиза снова повернулась к зеркалу. Ножницы блеснули в ее руке, и тяжелые пряди одна за другой упали на пол. - Вот и все! - сказала она, берясь за головную щетку. - Теперь я буду прихорашиваться... Ну, как тебе нравится этот молодой человек? - Элиза повернулась к мужу, смеясь и заливаясь румянцем. - Твоей красоте ничто не страшно, - сказал Джордж. - Почему ты такой грустный? - Опустившись перед Джорджем на колени, она коснулась его руки. - Еще сутки, и мы будем в Канаде. Один день и одна ночь на пароходе, а потом... потом... - В том-то и дело, Элиза! - сказал Джордж, обнимая ее. - Теперь все висит на волоске. Подумай только: быть так близко, почти видеть перед собой берега Канады, и вдруг потерять все! Я не перенесу этого! - Не бойся! - с надеждой в голосе прошептала его жена. - Да благословит тебя бог, дорогая! - воскликнул Джордж, крепко прижимая ее к груди. - Но неужели эта горькая жизнь скоро кончится? Неужели мы будем свободны? - Я уверена в этом, Джордж. - Элиза подняла на него глаза, и слезы восторга блеснули на ее длинных темных ресницах. - Ты меня убедила, Элиза! - Джордж быстро встал с кресла. - Я верю теб

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору