если
все-таки оставлял его дома по рассеянности, то чувствовал  себя  так  же
скверно, как гусеница в присутствии расторопного воробья.
   Неожиданно он резко развернулся, выудил  пистолет  и  с  силой  ткнул
стволом в  живот  наскочившему  на  него  белобрысому.  Парень  невольно
согнулся.
   - Глубже дыши.  Вот  так...  Ровнее.  Еще  ровнее.  Давай  отойдем  в
сторонку, и не рыпайся, если не хочешь, чтобы в твоем теле на одну дырку
стало больше.
   - Ты кто? - выдохнул белобрысый.
   - Конь в пальто... Ты песни уважаешь?  По  глазам  вижу,  что  поешь.
Тогда исполни мне "Красные кавалеристы!". Ну!.. Мне терять нечего...  На
мне парочка "мокрух"  висит.  Одним  "жмуриком"  больше,  одним  меньше,
только-то и всего.
   Считаю до трех... Раз... Два...
   - Мы кра-асны-ы-е ка-ва-ле-ри-сты...
   - Громче! - сурово потребовал Захар. - У меня контузия с войны.
   -  ...  и-и   про-о-о   на-а-ас   былин-ни-ки   ре-чи-и-и-тыe   ведут
ра-а-ас-сказ!..
   Голос блондина оказался необыкновенно сильным. Не то от страха, не то
от желания показать  свои  вокальные  возможности  он  почти  перекричал
хрипатого барда. Эхо,  усиленное  множеством  выступов  и  замысловатыми
углами, выскочило из  холла,  ставшего  вдруг  необыкновенно  тесным,  и
проникло в зал.  Недоуменно  застыли  официанты  с  подносами  в  руках,
заулыбались посетители, сидящие невдалеке от дверей. Влюбленная  парочка
расцепилась и с интересом взирала  на  певца,  воспринимая  его  сольный
номер как продолжение развлекательной программы.
   В дверях с непонимающими физиономиями застыли два приятеля блондина.
   - ...А-а-а том, ка-а-к  в  но-о-о-чи  я-я-сные,  о  том,  как  в  дни
нена-а-астные...
   Инна отступила к двери.
   Теперь его не  достать.  Наклонившись  к  самому  уху,  Захар  жестко
проговорил:
   - Рыпнешься, пристрелю, сучара!
   И незаметным профессиональным движением сунул "Макаров" в кобуру.
   Повернувшись спиной, Захар слегка разболтанной походкой направился  к
выходу.
   Раздался негромкий и сдержанный смешок. Песня увяла на полуслове, и в
спину, словно ругательство, прозвучало:
   - Я тебя запомню!
   Дверь с шумом закрылась, обрубив последние слова белобрысого.
   - Скорее! - ухватил  Захар  Инну  за  руку  и  потащил  к  машине.  -
Отведали, значит, французской кухни! Уж больно остренькая она оказалась!
   Дважды пискнула машина, снятая  с  сигнализации,  и  Захар  юркнул  в
салон.
   Рядом,  на  пассажирское  кресло,  устроилась  Инна,  громко  хлопнув
дверцей. В иные минуты Захар непременно сделал бы ей замечание, заметив,
что она имеет дело не с самосвалом, но сейчас промолчал.
   Двигатель завелся мгновенно. Через стекло заднего вида он увидел трех
парней, направляющихся в его сторону. Среди них выделялся белобрысый,  в
вечерних сумерках он выглядел седым и смотрелся значительно старше своих
лет.
   Рядом, в широком пиджаке, шел крепыш, и  Захару  показалось,  что  за
поясом у него торчит рукоять пистолета.
   Потребовалось всего лишь несколько секунд, чтобы разогнать автомобиль
до ста километров в час.  Вот  когда  возрадуешься,  что  сжимаешь  руль
настоящей японской машины.
   Захар невольно улыбнулся. Неприятности оставались где-то позади.
   - Что ты намерен делать?.. Ой, господи! - зажмурилась Инна. -  Ты  же
чуть-чуть не врезался в самосвал!
   - А ты как думаешь, чем я намерен заниматься? - крутанул рулем Захар,
избегая лобового столкновения с несущейся навстречу "Нексией". - У  меня
стресс, и я намерен снять его во что бы то ни стало. Сейчас я  поеду  на
Тверскую, сниму там знатную кобылку вот с такими титьками и  буду  иметь
ее целую ночь во всех положениях.
   - Ты это серьезно? - похоже, что Инна была слегка обижена.
   - А ты как думала! - гнал машину  по  набережной  Захар.  -  Конечно,
серьезно. Я кручусь вокруг тебя, плетусь как вьюн,  а  ты  мне  даже  не
даешь себя за ляжку подержать!
   - Захар, ну ты напрасно, ты же знаешь, как я к тебе отношусь.
   - Только не надо мне про твое отношение. Бога ради, не надо!  Ты  мне
должна доказать это. А доказательств я никаких пока не вижу.  Стоит  мне
только ладонь к тебе в трусы запустить, как ты тут же ноги сжимаешь!  Ты
что, со всеми так или это только мне такая радость?
   - Я не могу.
   - Почему же ты не можешь?
   -  Не  могу...  У  меня  ведь  опыта  никакого  нет.  Захар  выглядел
обескураженным. Моргнув правым поворотником, он прижался к тротуару.
   - Не ожидал... Ты что, девочка, что ли? У тебя  и  мужиков,  что  ли,
никогда не было? Инна выглядела расстроенной:
   - Теперь ты меня бросишь? Ты во мне разочаровался?
   - Ты меня удивила. - Он повернул ключ зажигания, и двигатель затих. -
И ты девочка?! Иметь  такую  физиономию  и  такую  задницу  и  при  этом
остаться целкой! У  меня  просто  нет  слов...  Неужели  тебе  никто  не
понравился за это время?
   - Ну как тебе сказать... конечно же, нравились, как-то  до  этого  не
доходило. Я считаю, что нужно очень сильное чувство, чтобы отважиться на
такое.
   Захар всплеснул ладонями:
   - Ну ты, право, святая. Не сочти меня за  циника,  но  в  наше  время
девушки расстаются с невинностью за полкило колбасы. И не где-нибудь  на
королевских кроватях и атласных простынях, а в  самых  что  ни  на  есть
заплеванных подъездах. Вот так-то!
   - Откуда тебе все это  известно?  Неожиданно  Захар  расхохотался  и,
отсмеявшись , произнес:
   - На собственном опыте.
   - Фи, какой ты противный, - отвернулась девушка.
   - Ладно, ладно, не обижайся,  -  примирительно  проговорил  Захар,  -
пошутил я. Вот повезло, так повезло! - хмыкнул  он.  -  Ну  кто  бы  мог
подумать, что девочка достанется!
   - Еще не досталась, - фыркнула Инна.
   - Ладно, куда мы теперь едем?
   Девушка неожиданно  сжалась.  Куда  девалась  прежняя  раскрепощенная
девчонка, какой он видел ее всего лишь полчаса назад.
   - Куда скажешь, - негромко произнесла она. В ее голосе  чувствовалась
какая-то  обреченность.  Захар  мягко  отпустил  сцепление  и  сдержанно
ответил:
   - Что-то у меня отпало всякое желание топтаться по злачным местам.
   Давай поедем в какое-нибудь тихое и уютное местечко, где можно  будет
обо всем поговорить.
   Захар выехал на Варшавское шоссе: между  кронами  разросшихся  кленов
показались золотые маковки Свято-Данилова монастыря и  тут  же  пропали,
спрятавшись за крыши высотных зданий. В салоне установилось молчание, и,
чтобы хоть как-то загасить возникшую неловкость, Захар негромко  включил
радио. Из динамиков полился сочный женский голос.
   - А зачем у тебя пистолет? - неожиданно спросила Инна.
   - А чтобы пугать бедных и невинных девочек! -  состроил  он  страшную
физиономию. Инна поморщилась:
   - Не паясничай!
   - И не думаю.
   - А может быть, ты бандит? И  везешь  меня  в  какой-нибудь  укромный
притон, чтобы поглумиться над моей чистотой? - очень  серьезно  спросила
Инна.
   - У  тебя  есть  шикарная  возможность  убедиться  в  моих  серьезных
намерениях, - с улыбкой отвечал Захар.
   В  принципе  у  Инны  было   немало   оснований   беспокоиться.   Они
познакомились всего лишь две недели назад в каком-то захудалом  баре  на
окраине Москвы. В него забегали не для того,  чтобы  прекрасно  провести
время с понравившейся дамой,  а  лишь  затем,  чтобы  хлопнуть  впопыхах
стакан красного вина и бежать дальше.  Даже  интерьер  не  способствовал
серьезным знакомствам: грубо струганные столы, с такими  же  занозистыми
табуретами, на стенах  красочно  нарисованы  сцены  из  русской  бани  -
целомудрием здесь и не  пахло.  Но  посетители  поглядывали  на  рисунки
спокойно, так же беспристрастно, как  лицезреют  народные  художества  в
общественном туалете.
   Единственное, что притягивало клиентов в эту дыру,  так  это  красота
звучавшей музыки. Некогда  здесь  была  церквушка  -  здание  старинное,
многовековое, с толстенными стенами, псковские  мастера  возвели  его  в
полном соответствии со всеми законами акустики. И  колонки,  размещенные
по углам, давали такой неожиданный эффект, какого не  встретишь  даже  в
самых современных концертных залах.
   В винном баре Захар оказался со  своим  другом  совершенно  случайно,
чтобы купить по  пачке  сигарет.  Но  хиты  двадцатипятилетней  давности
сначала заставили их помедлить, а потом и вовсе усадили за стол.
   Рядом, у стойки, стояли две  девушки  и  через  соломинки  потягивали
апельсиновый сок. Высокие, длинноногие, с утонченными узкими лицами, они
как будто бы шагнули в бар прямо  с  парижского  подиума.  Даже  бармен,
стареющий ловелас с рыжими усами, взирал на красоток обалдело  и  как-то
пришибленно.  Нечто  подобное  испытывает  рыбак,   решивший   скоротать
времечко с удочкой в руках у  тихой  речной  заводи.  Одно  дело,  когда
рассчитываешь на парочку ленивых пескарей, сдуру клюнувших на  отдавшего
концы червя, и совсем другое, когда неожиданно вытягиваешь на сушу  сома
в полтора  пуда  весом.  Девушки  старались  не  замечать  выразительных
взглядов, и, судя  по  оживленной  беседе,  которую  они  вели,  это  им
удавалось.
   Приятель Захара, маленький и толстый чудак, больше Из любви к куражу,
чем из желания прикоснуться к чему-то возвышенному, предложил пригласить
девушек на медленный танец. Взгляд, брошенный дамами в их сторону больше
напоминал пощечину. Так могли смотреть только породистые суки,  выросшие
в барских  хоромах  и  привыкшие  писать  на  персидские  ковры.  Но,  к
удивлению обоих парней, девушки дали согласие  на  танец.  Скорее  всего
здесь сыграла свою роль хмельная мелодия прошлых лет.
   И лишь потом Захар сумел убедиться, что Инна далека от той заносчивой
девушки, какой она представлялась в баре. Захар же в свою очередь не мог
позабыть надменного взгляда и неделю тиранил Инну показным невниманием.
   Несмотря на внешнее великолепие, Инна выглядела вполне земной: любила
подолгу стоять в темных подъездах и задыхалась от жарких поцелуев и, что
самое интересное, считала свое лицо  далеким  от  идеала.  Она  искренне
расстраивалась, рассматривая свои руки,  и  всерьез  полагала,  что  они
непомерно длинные.  Про  ноги  она  говорила  то  же  самое,  но  здесь,
вероятно, таилось обыкновенное девичье кокетство.
   Захар сделал слабую попытку затащить Инну в посте в  первый  же  день
знакомства и, получив вежливый ответ отступил, но лишь для  того,  чтобы
дать плоду дозреть вот тогда он сам свалится в подставленные ладони.
   Все это время он считал, что  его  спутница  не  знает  недостатка  в
ухажерах, а он всего лишь один из тех, кто замыкает их  длинную  череду.
Но  сейчас,  услышав  ее  сокровенное  признание,   он   совершенно   не
представлял, как ему следует реагировать на подобное откровение.
   Музыка воскресила утраченное настроение,  и  Захар  не  без  восторга
подумал о том,  что  кроме  престижной  иномарки  кузен  оставил  ему  в
пользование еще и двухкомнатную квартиру в Черемушках, где всегда  можно
очень мило провести остаток ночи с понравившейся красоткой.
   Захар свернул с шоссе и устремился по узкой улице. По обочинам стояли
машины, тесно, как лошади в загоне. К одной из них Захар подъехал совсем
близко, и та протестующе запаниковала,  отбрасывая  красное  мерцание  в
окружающее пространство.
   - Далеко еще? - глухо поинтересовалась Инна и зябко поежилась.
   - Уже приехали, - вырулил он в полутемный двор.
   Распахнул дверцу и выпрыгнул из салона. Следом робко вышла Инна.
   Полумрак сделал девушку еще более загадочной. Захар невольно задержал
на ней взгляд. Хороша! Набрось ей на плечи мешок, она выглядела бы также
изящно.
   Лампы у подъезда светили тускло, но в ночи они казались пожарищами.
   Неровный свет падал на лицо девушки.
   Захар  поставил  машину  на  сигнализацию,  и  она,  моргнув  фарами,
затаилась в тени.
   - Сюда, - потянул он девушку в подъезд.
   - Какой этаж? - Инну выдало дыхание, оно было чуть  сбившимся.  Такое
впечатление, что она вошла в холодный омут.
   - Третий... Уже пришли. Ну где он у меня? - рылся в карманах Захар.
   Полы куртки колыхнулись, и из-под  мышки  невинно  высунулась  кобура
пистолета. От Захара не укрылся сдержанный восторг в женских глазах, где
без труда читалось: а вы очаровательны, господин бандит!
   Ключи наконец отыскались, как это часто бывает, они  лежали  в  самом
последнем кармане.
   - Проходи, - легонько подтолкнул он ладонью девушку, приглашая войти.
   Как бы невзначай задержался у входа, разглядывая девушку со спины.  В
груди приятно ворохнулось: и все это мое!
   Негромко захлопнулась дверь, и  помещение  погрузилось  в  абсолютную
темень.
   - Ой!.. Мне страшно, - тонко проговорила Инна где-то рядом.
   - Где тут у него свет? - раздосадованно шарил  Захар  по  шероховатой
стене обеими руками. - Черт бы его побрал! - Неожиданно он  почувствовал
прикосновение, очень быстрое и одновременно легкое, как дуновение ветра.
   Похоже, что  испуг  девушки  не  был  наигранным.  -  Ага,  нашел,  -
обрадованно произнес он и потянул  за  тонкий  шнур.  Негромким  щелчком
сработал выключатель, и комната обрела реальность. - У всех людей, как и
положено, выключатель находится у самой двери, а он его залепил  куда-то
на середину коридора.
   -  Это  бра,  для  подсветки,  -  неожиданно  улыбнулась  Инна.  -  А
выключатель - вот он, около двери.
   - Да где тут разглядишь в потемках, - махнул рукой Захар.
   Коридор был обставлен со вкусом, хоть и не богато:
   Ковер с высоким ворсом, весьма недурная  прихожая  под  орех,  в  тон
обои.
   Единственное, что казалось не к месту, так это огромная белая маска с
оскаленной пастью. Такое впечатление, что ее скопировали с бога войны.
   Следом за Захаром в комнату прошла Инна, почему-то на  цыпочках,  как
будто опасалась разбудить спящего.
   - Здесь никого нет, -  громко  напомнил  Захар.  -  Где  у  него  тут
холодильник?
   - Наверное, на кухне, - подсказала Инна, чуть пожав плечами.
   Захар прошел  на  кухню,  маленькую,  но  очень  уютную  с  крохотным
столиком у самого окна. В углу белым исполином возвышался холодильник.
   - Да у него здесь шампанское! - восторженно произнес  он,  распахивая
дверцу. - Французское! Буженина тоже имеется. Очень кстати.
   - А ваш брат  не  будет  обижаться,  если  мы  его  выпьем?  -  робко
поинтересовалась девушка.
   - Обижаться? - воскликнул Захар. - Ты совсем не знаешь моего  кузена,
- победно, словно самым дорогим трофеем, размахивал он  бутылкой.  -  Он
будет просто счастлив оттого, что его братан выпил шампанского с любимой
девушкой.
   Так... где тут  у  него  фужеры,  -  открыл  шкаф  Захар.  -  Возьмем
высокие... вот эти. Самое то! Нравятся?
   - Красивые, - покорно согласилась Инна, вновь  поежившись,  словно  в
комнате стояла промозглая сырость.
   - Нарежь пока буженинку. К шампанскому  мясцо  как  раз  будет!  Инна
достала из шкафа плоское блюдо и тонкими ломтиками порезала мясо.
   - А ты мастерица, - похвалил  Захар,  открывая  шампанское.  Раздался
негромкий хлопок, и пенящаяся  жидкость  залила  белую  скатерть.  -  Не
рассчитал.
   Но ничего, нам хватит, - уверил он, разливая шампанское в бокалы.
   - За что пьем? - подняла Инна фужер за тонкую  хрустальную  ножку,  в
глазах ее мелькнуло кокетство. Она сидела прямо,  лишь  слегка  наклонив
голову.
   - За тебя. Но только чтобы до дна, - предупредил Захар. - Да посмелее
же ты, не яд ведь! - настаивал он.
   Девушка пила шампанское мелкими глотками,  чуть  приоткрыв  тоненькие
губки, и, отпив половину, изящным движением поставила бокал.
   - У меня закружилась голова, - не то пожаловалась, не то обрадовалась
Инна.
   - То ли еще будет, - многозначительно пообещал Захар, -  ты  бы  мяса
отведала, оно очень кстати здесь. Вот так, смелее, не  стесняйся,  здесь
все твое.
   Захар невольно любовался ее грацией.  С  такими  манерами  не  стыдно
ужинать и в Букингемском дворце.
   - Как вкусно! - искренне восхитилась она.
   - А ты как думала! Человек, который живет здесь, ерунды не покупает.
   Допила?.. Теперь давай еще по одной.
   - Ты меня хочешь напоить?  -  В  ее  глазах  веселые  огоньки,  очень
напоминающие вызов.
   Видно, правду говорят,  что  шампанское  действует  на  женщину  куда
эффективнее любого  возбуждающего  средства.  Не  воспользоваться  таким
случаем было бы просто глупо.
   - Давай выпьем, - и тихонечко тоненькой струйкой  наполнил  фужер  до
самых краев. - За твою красоту мы ведь уже пили?.. -  И,  поймав  легкий
кивок, продолжил:
   - Теперь давай другой тост. Потому  что,  сама  знаешь,  выпивка  без
тостов - сплошное пьянство. А мы ведь не просто какие-нибудь  забулдыги.
Так ведь? Уже несколько дней я в отпуске, так что давай  выпьем  за  мое
безделье.
   Инна тонко хихикнула, веселящий напиток давал о себе знать:
   - А разве у бандитов бывают отпуска? Захар почти обиделся:
   - Ты в этом сомневаешься? Ведь у нас на работе такой напряг. За целый
год знаешь как стресс накапливается! На всех этих стрелках, разборках...
Вот и охота его снять. А после трудовых будней мы выезжаем  на  море,  к
солнцу, теплому песку, к красивым девушкам.
   - К красивым девушкам тоже? - капризно надула губы Инна.
   - Это я оговорился... Ну так что, пьем за отпускников?
   - За тебя, - улыбнулась Инна и протянула бокал. Тонко и  торжественно
звякнул хрусталь.
   - За нас, - добавил Захар и несколькими большими глотками выпил.
   Он почувствовал, как холодный напиток стал распространяться по  всему
телу, наполняя конечности приятной слабостью.
   - Ой, я, кажется, стала совсем пьяненькая, - пожаловалась Инна.
   - Давай немного потанцуем, надеюсь,  ты  мне  не  откажешь?  -  Захар
подошел к магнитофону. - Что там у него?.. Ага, вот это  подходит,  -  и
нажал кнопку.
   Зазвучала плавная мелодия. Захар взял девушку за обе руки  и  потянул
ее к себе.
   - Меня не держат ноги, - пожаловалась она, обхватив руками его шею.
   - Давай, я тебе помогу, у меня есть очень хорошее  средство,  которое
способно поднять на ноги любого.
   Захар взял девушку на руки и  положил  на  диван.  Она  не  отпускала
сцепленных рук, и он стоял над ней, наклонившись.
   -  Я  тебе  помогу,  -  проговорил  он,  чувствуя,  как  от  волнения
пересыхает горло. - Подними руки.
   Инна подчинилась, и Захар, справляясь с возбуждением, стал  осторожно
приподнимать ее  платье.  Он  задержал  взгляд  на  бедрах,  разглядывая
треугольник черных трусиков.  Ничто  так  возбуждающе  не  действует  на
мужчину, как ажурное  женское  белье.  И  уже  с  силой  рванул  платье,
освобождая роскошную фигуру от тесного плена.
   - Все будет хорошо, не волнуйся, - поспешил успокоить девушку  Захар,
коснувшись губами ее шеи. Он давно обратил  внимание  на  то,  что  Инна
предпочитает ходить без лифчика, а следовательно, они стали ближе друг к
другу еще на одну деталь туалета.
   Медленно, не  лишая  себя  удовольствия,  Захар  принялся  стаскивать
трусики. Колени девушки слегка сомкнулись.
   - Ты только скажи, что нужно сделать. Я не умею.
   - Это нехитрая наука, - успокоил ее Захар.
   - Может, выключим свет? - несмело предложила Инна.
   Захар чуть покачал головой:
   - Нет... Я хочу видеть тебя всю, какая ты есть. На  свете  нет  более
прекрасного зрелища, чем возбужденная женщина.
   -  Господи,  никогда  не  думала,  что  потеряю  свою  невинность   в
незнакомой квартире и на чужих простынях. Мне  представлялось,  что  это
будет куда более романтично.
   - Тебе не нужно ни в чем раскаиваться.  Доверься  мне.  Расслабься...
Вот так... Ноги расслабь, - поглаживал  Захар  живот  девушки.  Движения
неторопливые, круговые, а потом, как бы невзначай, он продвинул ладонь к
ее паху и нежно погладил бедра с внутренней стороны.
   Инна застонала, негромко и одновременно  сладко,  и  ноги  ее  слегка
раздвинулись.
   - Не останавливайся,  -  неожиданно  попросила  девушка,  -  мне  так
хорошо.
   Захар понимающе улыбнулся:
   - Не переживай. Это только самое н