ию Эстер Ордуэй?
   - Да.
   - Не лежит у меня к этому душа, - поморщился Бликер. - Это же  значит
расставлять женщине ловушку.
   - А вы можете как-нибудь по-другому узнать, куда она делась?
   - Да, думаю, что смогу. Этель Вест,  моя  секретарша,  сейчас  уже  в
полной боевой готовности. А  она  такого  сорта  девица,  которая  может
влезть куда угодно и узнать что угодно.
   - Мне бы не хотелось оставлять ее надолго в квартире, - сказал Грифф.
- Это опасно. Нужно лишь дождаться, пока на ее имя не придут два или три
письма. А затем она  может  уйти,  опустив  письма  в  почтовый  ящик  с
пометкой "Вскрыто по ошибке", или зайти на почту и распорядиться,  чтобы
письма пересылали обратно на прежний адрес, не упоминая о  тех  письмах,
которые она распечатала. Все будет зависеть  от  того,  что  мы  из  них
узнаем.
   - Не нравится мне это, - брезгливо заметил Бликер.
   Криминолог нахмурился.
   - Так я и думал, что вы это скажете, - промолвил он.
   - Кстати, - спохватился Бликер,  -  я  забыл  сказать  вам,  что  нам
удалось  обнаружить  отель,  в  котором  регистрировался  Кэттей,  когда
приезжал в город.
   - И где же? - заинтересовался Грифф.
   - Отель называется  "Хиллкрест",  Кэттей  снимал  номер  904,  но  не
оставался в нем.
   - А почему вы так считаете?
   - Мы показывали в отеле фотографию Кэттея, и регистратор сказал,  что
он совершенно уверен, что в комнате останавливался не этот человек.
   - А как же подпись в книге регистрации?
   - Там, похоже, стоит подпись Кэттея. То есть  я  хотел  сказать,  что
подписи очень похожи.
   Грифф вопросительно поднял брови.
   -  Но  вспомните,  -  воскликнул  он,  -  когда  детектив,  снимавший
показания с человека, назвавшегося фамилией Кэттей,  утверждал,  что  он
расписался точь-в-точь как Кэттей, что эта подпись  была  точной  копией
подписи на членских клубных карточках и водительских правах!
   - Я уже думал об этом, - сказал Бликер. - Мы попробуем еще что-нибудь
узнать в этом отеле. Портье помнит, что Кэттею несколько раз  звонили  в
течение вечера.
   - И никто не отвечал?
   - Нет.
   - А что он может сказать о его номере? В нем кто-нибудь ночевал?
   - Мы спрашивали горничную, но она, к сожалению, не помнит.
   Грифф задумчиво кивнул.
   - Хорошо, - наконец сказал он, - пока не станет  известно  что-нибудь
еще, дальше мы не продвинемся. Нужно обязательно что-то выяснить, и  как
можно быстрее, желательно в ближайшие двадцать четыре  часа.  Дайте  мне
тогда знать, хорошо?
   - К концу дня  мы  обязательно  узнаем,  где  живет  эта  женщина,  -
пообещал Бликер,  -  а  тогда,  бьюсь  об  заклад,  выяснится,  что  она
отправилась куда-нибудь самолетом. Может быть, нам повезет и  в  другом,
должны же, в конце-то концов, найти того карманника, который выдал  себя
за  Кэттея.  Мы  знаем,  что  его  разыскивает   полиция,   сейчас   они
перетряхивают весь город, так сказать, процеживают через сито весь  этот
сброд.
   Грифф откинулся на подушки, лениво зевнул и сказал:
   - Вот это я как раз и ненавижу больше всего.
   - Что именно? - удивился Бликер.
   - Да всю эту чертову рутину!  Я  люблю  играть  по-крупному,  двигать
людей, как шахматные фигуры, заставлять их волноваться, терять голову от
страха.
   - Продолжайте, продолжайте, - заинтересованно сказал Бликер. -  Я  не
собираюсь прерывать вас.
   Губы Гриффа изогнула ироническая улыбка.
   - Хорошо, - сказал он. Бликер быстро заговорил:
   - Но ведь вы же не поступили так с Деккером, когда он  пришел  к  вам
после того убийства. Вы посоветовали ему не появляться какое-то время на
людях и даже помогли ему скрыться. Даже  полиция  пришла  к  мысли,  что
Деккеру известно гораздо больше того, что он рассказал.
   Грифф  не  проронил   ни   слова,   но   само   молчание   его   было
многозначительным.
   - Скажите мне только одно, - обратился к нему Бликер.  -  Вы  помогли
ему укрыться просто потому, что он боялся, или вы тоже были уверены, что
его жизнь в опасности?
   Лицо Гриффа внезапно как будто окаменело. Но он по-прежнему не сказал
ни слова.
   Несколько секунд Бликер молча  наблюдал  за  ним,  затем  раздраженно
буркнул:
   - По-моему, уж на этот вопрос вы могли бы ответить.
   - На какой вопрос?
   - На вопрос, почему вы помогли скрыться Деккеру и когда вы планируете
заставить его предстать перед судом.
   Грифф, казалось, продолжал думать о своем.
   - Бликер, - задумчиво проговорил он, - что-то мы все-таки  пропустили
в этом деле, что-то,  что  находится  у  нас  прямо  перед  глазами.  На
какое-то мгновение я уже почти понял это  -  что-то  всплыло  у  меня  в
подсознании; что-то, что я уже знал;  что-то,  что  и  вам  было  хорошо
известно. Но ни вы, Бликер, ни я тогда не осознали всей  важности  этого
факта. Мы наверняка обсуждали это с вами, и один из нас упомянул  что-то
такое, что натолкнуло меня на целую цепь рассуждений, я уже  чувствовал,
что стою на пороге какой-то большой разгадки, меня почти  коснулось  то,
что мы обычно называем вдохновением. А затем  вы  вдруг  прервали  меня,
спросив что-то о Деккере. Я же ведь обещал, что  дам  вам  знать,  когда
приму какое-то решение. Но я еще ничего не решил. Вы должны понять,  что
ничего не добьетесь, наседая на меня. И еще,  перестаньте  задавать  мне
бесконечные вопросы, если видите, что я о чем-то думаю.
   - А вы скажите мне, о чем вы думаете, - вкрадчиво попросил Бликер.
   У Гриффа вырвалось раздраженное восклицание.
   - Черт побери! - вскричал он. - Я изо всех сил пытаюсь  опуститься  в
глубину своего подсознания и понять, что же меня беспокоит, а  тут  меня
заставляют думать об этом проклятом Деккере и о его страхах, как бы  его
не прикончили гангстеры из-за того, что он был свидетелем  убийства.  Вы
забиваете мне голову  этим  вашим  Деккером  и  не  даете  вспомнить  то
действительно важное, что вот-вот готово прийти мне в голову.  Разве  вы
сами не замечали, что наше подсознание куда лучше нас определяет степень
важности многих вещей. И происходит это гораздо точнее  и  быстрее,  чем
если бы мы  старались  делать  это  намеренно.  Затем  принятое  решение
исподволь доводится до нашего сознания и... А впрочем,  я  забыл  -  вас
ведь не интересуют  проблемы  психологии.  Вы  не  знакомы  с  тем,  как
происходит процесс мышления в нашем сознании и подсознании.
   - Нет, - выразительно произнес Бликер. - Это меня  не  интересует.  А
вот одно я уяснил  себе  совершенно  определенно:  вы  столько  мне  тут
наговорили, но так  ничего  и  не  рассказали  о  Томасе  Деккере  и  не
объяснили, почему вы помогаете ему скрываться.
   Грифф обезоруживающе улыбнулся ему.
   - А ведь действительно, - весело согласился он, - не рассказал.
 
Глава 12 
 
   Гриффу пришлось звонить в дверь не меньше трех раз, прежде  чем  Элис
Лортон открыла ему. Она была не одета: в пижаме,  домашних  тапочках,  а
поверх этого было  накинуто  кимоно.  Ее  широко  распахнутые,  невинные
голубые глаза вопросительно взглянули на Гриффа, а  затем  губы  тронула
нежная улыбка.
   - О, - низким, хрипловатым голосом сказала она, - так это вы!
   - Да, - ответил Грифф. -  Прошу  прощения  за  беспокойство,  но  мне
хотелось еще кое о чем расспросить вас.
   - Входите же, - пригласила она.
   Грифф шагнул вперед и закрыл за собой дверь.  Окна  были  распахнуты,
слабый ночной ветерок  едва  заметно  шевелил  шелковые  портьеры.  Элис
Лортон слегка вздрогнула и подошла к окнам, чтобы закрыть  их,  а  затем
удобно устроилась в одном из  мягких  кресел,  повернув  под  себя  ноги
калачиком.
   - Который час? - спросила она.
   - Еще не так поздно, - ответил он. - Наверное, не больше двенадцати.
   - Мне казалось, я только что уснула. - Она зевнула, прикрыв  ладошкой
рот.
   Грифф вытащил  из  кармана  портсигар,  открыл  его  и  предложил  ей
закурить. Она заколебалась  было,  но  затем  вытащила  сигарету.  Грифф
щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить.
   Бросив взгляд на ее  освещенное  пламенем  зажигалки  лицо,  он  тихо
спросил:
   - Вы ведь уже знаете, что Кэттей мертв? Хорошенькое личико как  будто
окаменело. Казалось, в одно мгновение жизнь покинула ее: язычок  пламени
уже несколько секунд лизал кончик сигареты, но она  не  могла  заставить
себя прикурить.
   Прищурившись, Грифф внимательно наблюдал за ней.
   Прошло несколько секунд, прежде чем он  услышал  глубокий  вдох.  Она
выпустила изо рта клуб синеватого дыма и, отодвинув от себя его  руку  с
зажатой в ней зажигалкой, откинулась на спинку кресла.
   - Кто такой Кэттей? - спросила она.
   - Один человек из Ривервью, - ответил Грифф.
   - Не знаю такого, - сказала она. -  От  чего  же  он  умер?  Он  что,
какой-то знакомый Эстер?
   - И кроме того, - как будто не слыша ее, продолжал  Грифф,  -  Морден
тоже мертв.
   - О, - протянула она. - Об этом я слышала. Это ведь тот  репортер  из
газеты. Я читала его заметки, а потом вдруг  увидела  его  фотографию  в
газете.
   - Вы были с ним знакомы? - спросил Грифф. Она  отрицательно  покачала
головой.
   - И никогда его не видели?
   - Нет, - ответила она. - А почему вы спрашиваете?
   - У нас есть все основания полагать, что он был в этой квартире в тот
день, когда его убили.
   Она подняла на него расширившиеся от ужаса и удивления  глаза.  Затем
стиснула руку в кулак и приложила его к внезапно задрожавшим губам.
   - О Господи! - подавленно произнесла она.
   - И вы по-прежнему уверены, что  никогда  не  встречались  с  ним?  -
спросил Грифф.
   - Совершенно уверена, - заявила она.
   Грифф не сводил с нее испытующего взгляда. Ее  лицо,  в  это  позднее
время абсолютно ненакрашенное, светилось молочной белизной. Бледные губы
почти не выделялись на нем, а большие темные глаза были полны ужаса.
   Внимательный взгляд Гриффа остановился на ее губах.
   - Ну а если, -  продолжал  настаивать  он,  -  если  я,  предположим,
докажу, что Морден знал вас, вы по-прежнему будете  настаивать  на  том,
что вы не были с ним знакомы?
   У нее, видно, перехватило от волнения горло, поскольку,  как  она  ни
старалась, но не могла выдавить из себя ни слова.
   - Знал меня? - охрипшим голосом смогла наконец произнести она.  -  Но
откуда ему меня знать, тем более если я-то его не знаю?
   - Предположим, я  вам  сейчас  это  объясню,  -  предложил  Грифф.  -
Представьте себе: ваше имя и фамилия были записаны у него в блокноте,  и
был указан этот адрес.
   - Мое имя? - удивилась она.
   - Да, - подтвердил он. - Элис  Лортон,  Робинсон-стрит,  319,  "Элайт
Апартментс". Как вы можете это объяснить?
   Она посмотрела на него открытым взглядом, и он с удивлением  заметил,
как вдруг страх и паника стали быстро исчезать из ее глаз.
   - О конечно, - рассмеялась она, - сознайтесь, что вы просто пытаетесь
напугать меня, разве нет? Ну конечно же, мистер Грифф, я не  знала  его.
Вам удалось напугать меня, признаюсь в этом, но  я  сказала  вам  чистую
правду. Я не знала этого человека. Никогда в жизни его не видела.
   Взгляд Гриффа по-прежнему не отрывался от ее губ.
   - Похоже, вас не особенно взволновал тот  факт,  что  ваше  имя  было
записано у него в блокноте?
   - Этого не может быть, - возразила она, -  если  только  ему  его  не
сообщила Эстер. Ну конечно, такое тоже могло вполне  случиться.  Он  мог
сказать Эстер, что у него есть друг, и  предложить  сходить  куда-нибудь
вчетвером. Ну и тогда Эстер вполне могла сказать ему мои имя и адрес. Но
я почти уверена, что если бы она так поступила, то  обязательно  заранее
предупредила бы меня... А вы, наверное, предполагаете, мистер Грифф, что
есть какая-то связь между исчезновением Эстер и  тем  фактом,  что  этот
журналист был здесь, в ее квартире, именно в тот день, когда его убили?
   - А это, - мрачно сказал Грифф, - как раз то, что я и хочу выяснить.
   - О нет, - воскликнула она. - Я уверена, этого не  может  быть.  Этер
Ордуэй была, конечно, очень молчаливой, очень скрытной. Она  терпеть  не
могла рассказывать кому-то о своих делах. Из ничего она  обожала  делать
тайну.   И   индивидуалисткой   она   была   страшной.   Квартира   была
зарегистрирована на ее имя, и от меня она требовала, чтобы все письма ко
мне тоже присылались на ее имя, только с пометкой, что они для  меня,  и
так далее в том же духе. Но я была уверена, что это  уж  такая  забавная
черта в ее характере, и не обижалась. Это ведь совсем не потому, что  ей
приходилось что-то скрывать, просто такой уж она человек.
   Взгляд Гриффа постепенно смягчился.
   - А вам, случайно, не кажется, - спросил он, - что  все  это  заходит
слишком далеко, мисс Ордуэй?
   - Ради всего святого, о чем это вы? - воскликнула она.
   - Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, - сказал он. -  Вы  ведь  и
есть Эстер Ордуэй. Никакой Элис Лортон нет и никогда не было. Вы  просто
назвались этим именем, чтобы дать Эстер Ордуэй шанс уйти  со  сцены.  Вы
сами только что себя выдали, да и раньше раз двадцать  выдавали  себя  в
мелочах во время нашего разговора. Но окончательно я  уверился  в  этом,
заметив, какое вы испытали облегчение, услышав, что в  блокноте  Мордена
обнаружили записанными адрес и имя Элис Лортон. Ведь вы-то точно  знали,
что этого никак не могло быть, ведь Элис  Лортон  была  просто  выдумана
вами уже после того, как был убит Морден.
   Она вынула изо рта сигарету и попыталась потушить ее в пепельнице. Но
у нее так тряслись руки, что сигарета выпала и покатилась по  полу.  Вся
кровь отхлынула от ее лица, оно стало мертвенно-бледным, на  нем  только
чуть  выделялись  губы,  обведенные  синеватой  полоской,   да   темнели
испуганные глаза, которые казались  почти  черными  из-за  расширившихся
зрачков.
   Грифф поднял с пола упавшую сигарету и затушил ее в пепельнице.
   - Ну как? - спросил он. - Может, хотите рассказать все начистоту?
   - Что такое? - воскликнула она. - В жизни  не  слышала  ничего  более
бессмысленного! Что... что... в конце концов, с чего вы взяли, что  я  и
есть Эстер Ордуэй?
   - Ну подумайте сами Вы живете в квартире  уже  несколько  месяцев,  а
здесь нет ни единой вещицы, которая  бы  принадлежала  вам.  Дальше.  Вы
показывали нам одежду,  которая,  по  вашим  словам,  принадлежала  мисс
Ордуэй, а между тем одежду этого фасона и  расцветки  скорее  купила  бы
блондинка, а не брюнетка. Еще один факт: вы приложили  максимум  усилий,
чтобы  убедить  нас,  что  никогда  не  были  знакомы  ни  с  одним   из
приятелей-мужчин, с которыми проводила время Эстер.  Квартира  эта  тоже
снята на имя одной мисс Ордуэй, а ведь имя Элис Лортон не значится  даже
внизу, в списке жильцов...
   - Но послушайте, - перебила она его. - Я ведь все это уже  объяснила.
Я же сказала вам, откуда это пошло.
   - Да, - кивнул он, - замечательное объяснение, но  чуть-чуть  слишком
хорошее, мисс Ордуэй. Вам не кажется, что будет лучше, если вы  мне  все
расскажете сами, прежде чем я позвоню в полицию?
   Она сидела перед ним как статуя отчаяния.
   - В полицию? - одними губами произнесла она.
   - Конечно, - подтвердил он. - Вы  ведь  знаете,  совершено  убийство.
Полиция занимается поиском преступника. А  вы  решили,  что  вас  просто
погладят по головке и попросят больше так не делать, если  вы  окажетесь
замешанной в деле об убийстве?
   - Но я не имею никакого отношения к этому, - пролепетала она.
   Он слегка пожал плечами.
   Какое-то время оба молчали. Сидней Грифф,  похоже,  ждал  чего-то,  а
девушка напряженно размышляла. Она безвольно  поникла  в  кресле.  Босые
ступни выскользнули из-под халатика и коснулись холодного пола.
   Вдруг она наклонилась вперед и коснулась холодными дрожащими пальцами
его запястья.
   - Послушайте, - умоляющим тоном сказала она, -  пожалуйста,  поверьте
мне. Я не обманываю вас. Я действительно  Элис  Лортон.  И  я  абсолютно
ничего не знаю об Эстер Ордуэй. Может быть, если бы я знала что-то, я  и
попробовала бы защитить ее,  но  Богом  клянусь!  Я  не  обманываю  вас!
Пожалуйста, поверьте мне. Это так важно, чтобы вы мне поверили.
   Грифф недовольно нахмурил брови, - казалось, он напряженно  размышлял
о чем-то.
   Девушка двумя руками вцепилась в него,  как  будто  боялась,  что  ее
затянет зыбучими песками. Даже несмотря на то, что она  крепко  стиснула
его запястье, было хорошо заметно, как трясутся ее руки.
   - Вы должны поверить мне. Это так  много  для  меня  значит.  Ведь  я
собираюсь скоро выйти замуж и надеюсь быть счастлива. Если что-то свяжет
мое имя с этим скандальным делом, то вся моя будущая жизнь окажется  под
угрозой. Поверьте, я не обманываю вас. Я Элис Лортон,  я  могу  доказать
это. Если вы захотите, я расскажу  вам  всю  мою  жизнь  день  за  днем.
Расскажу вам все: где я родилась, где пошла в школу. Я назову вам  имена
людей, которые меня хорошо знают.
   По голосу Гриффа было заметно, что он начинает потихоньку сдаваться.
   - Но все-таки, как же так произошло, что все в этой квартире до самых
мелочей принадлежит Эстер Ордуэй? Почему у вас тут нет ничего своего?
   - Потому что у меня и на самом деле ничего нет,  -  дрожащим  голосом
сказала она. - Я пришла сюда почти голая. Эстер подобрала меня на улице.
О Боже! Как это унизительно! Как мне рассказать вам  об  этом?!  Я  была
брошена, голодная, несчастная, а Эстер Ордуэй спасла меня.  Я  не  хочу,
чтобы это попало в газеты. Видите ли, я приехала  в  этот  город,  чтобы
принять участие в шоу, ведь еще девочкой я мечтала стать  актрисой.  Мне
говорили, что у них ужасная жизнь, но я никогда не слушала.
   И вот я приехала и потерпела неудачу, а потом оказалась на улице, шла
и мечтала только о том, чтобы согреться и поесть. Я уже стала подумывать
о самоубийстве - такие ужасные  мысли  лезли  в  голову!  И  вдруг  меня
догнала Эстер и прежде, чем я сообразила, что произошло, подошла и взяла
меня под руку. Она так дружески улыбнулась мне, как будто знала меня всю
жизнь, и сказала: "По-моему, тебе здорово досталось, детка".
   В ее голосе  было  столько  ласки  и  дружеского  участия,  а  я  так
изголодалась по этому. Казалось, что-то вдруг оборвалось во  мне.  Прямо
на улице я разрыдалась. Эстер спросила меня, когда  я  ела  в  последний
раз, я ответила: вчера, а может быть, позавчера.  Казалось,  с  тех  пор
прошли не дни, а недели. Но я плакала не от того, что  была  голодна,  а
просто она показалась мне другом.
   - И когда это случилось? - спросил Грифф. Девушка  смущенно  опустила
глаза.
   - Это случилось, - неуверенно сказала она, - всего две недели назад.
   - Почему же вы обманули нас?
   - Потому что я страшно боялась, что вся эта история попадет в газеты.
Я знаю, как это делается. Чем-то ведь надо привлечь читателей, вот они и
охотятся за такими душещипательными историями вроде моей.
   - Так вы действительно помолвлены? - поинтересовался Грифф.
   - Да, - кивнула она.
   - И за кого же вы собираетесь  замуж,  Элис?  -  с  доброй  отеческой
улыбкой спросил Грифф.
   - Этот человек живет в том же городе, откуда я  приехала,  -  сказала
она. - Он уверен, что я здесь скоро стану известной  актрисой,  а  потом
брошу свою блистательную карьеру ради  того,  чтобы  вернуться  домой  и
выйти  за  него  замуж.  И  вот  теперь  скажите,  можно   назвать   это
предательством с моей стороны, что я так обманываю его?
   Грифф расхохотался, погладил ее холодную руку, а затем отодвинул стул
и встал.
   -  Я  не  судья  в  таких  вопросах,  Элис;  я   просто   криминолог,
распутывающий сложное дело и старающийся обнаружить хоть что-нибудь, что
поможет найти убийцу. Извините меня за то, что я так поздно  побеспокоил
вас.
   - О Господи! - с рыданием в голосе воскликнула она.  -  Какой  же  вы
милый! Вы не сердитесь на меня?
   - Не знаю, - сказала он, - имеет ли это какое-то значение, сержусь  я
на вас или нет.
   - Но, во всяком случае, вы хоть меня понимаете!
   - Да, - проговорил он, - думаю, что понимаю. Она не  сводила  с  него
благодарных глаз, пока он застегивал пальто