мотрено.
   В конце концов она направилась в обычное,  хорошо  знакомое  бюро  по
трудоустройству, где мисс Спенсер встретила ее с двусмысленной  улыбкой,
адресованной постоянным, так сказать, клиентам.
   - Снова у нас, мисс  Джонс!  Я  надеялась,  что  на  этот  раз  место
окажется...
   - Оно оказалось совершенно невыносимым, - не  допускающим  возражений
тоном проговорила Виктория. - Вы  не  представляете,  что  мне  пришлось
вынести!
   - Да?.. Ну, тогда не будем об этом!
   - Вот именно! Не будем.., что вы можете предложить мне?
   Мисс Спенсер открыла свою книгу.
   - Мне хотелось бы, - продолжала Виктория, - получить место в Багдаде.
   - В Багдаде? - с остолбеневшим видом посмотрела на нее мисс Спенсер.
   - Да, мне хотелось бы поехать в Багдад.
   - В качестве.., секретарши?
   - Если получится!.. Могу на крайний случай  поехать  сиделкой,  няней
или кухаркой. Мне все равно - лишь бы в Багдад.
   Мисс Спенсер покачала головой.
   - Не стану вас слишком обнадеживать. Вчера одна дама искала  женщину,
согласную поехать с двумя ее девочками в Австралию...
   - Это меня не интересует. Мне нужен Багдад. Если  подвернется  что  -
нибудь... Условия меня устроят любые - только бы дорога оплачивалась...
   Опережая удивленный вопрос,  появившийся  во  взгляде  мисс  Спенсер,
Виктория добавила:
   - Да, да... Там у меня.., есть друзья, которые подыщут мне  отличную,
хорошо оплачиваемую должность. Мне лишь бы только добраться туда!
   - Конечно, конечно...
   Выходя из бюро, Виктория купила вечернюю газету и быстро  просмотрела
ее. Там только о Багдаде и говорилось! Доктор Понсфут Джонс,  знаменитый
археолог, собирается предпринять раскопки на месте древнего города Мурик
в  ста  двадцати  милях  от  Багдада.   Большое   рекламное   объявление
напоминало, что самый дешевый путь в Багдад - морем до  Басры,  а  затем
одним из поездов, идущих на Багдад или Мосул.  В  кинотеатре  шел  фильм
"Багдадский вор", а в литературной рубрике был помещен разбор  выходящей
в свет книге "Жизнь  Гарун  -  аль  -  Рашида,  халифа  багдадского".  У
Виктории создалось впечатление, что весь мир занят Багдадом, а ее  -  то
он начал интересовать только сегодня, примерно без четверти два.
   Виктория понимала, что попасть в Багдад будет не так - то просто,  но
оптимизм не оставлял ее, и  вечером,  перед  сном,  она  составила  план
действий на ближайшее будущее, выглядевший следующим образом.

   Дать небольшое объявление.
   Зайти в Министерство иностранных дел.
   Зайти в посольство Ирака.
   Заглянуть  в  фирмы,  занимающиеся  импортом  фиников  и   мореходные
агентства.
   Навести справки в информационном бюро Селфриджа.

   Все это  вынуждена  была  признать  Виктория,  выглядело  не  слишком
обещающе, а потому в последней строчке она поставила вопрос,  к  решению
которого не видно было пока никаких подступов:
   Где раздобыть сто фунтов?

***

   Проснулась Виктория в пять  минут  одиннадцатою.  Не  теряя  времени,
оделась,  и  когда  заканчивала  причесываться,  зазвонил  телефон.  Она
подняла трубку.
   На другом конце провода была мисс Спенсер. Очень  возбужденная,  судя
по голосу.
   -  Господи,  как  я  рада  что  сумела  дозвониться  до  вас!   Такое
необычайное совпадение!
   - Совпадение?
   - Еще бы! Некая миссис Клип, которая через три дня уезжает в  Багдад,
сломала руку.  Ей  нужна  сопровождающая.  Я  сразу  же  позвонила  вам.
Естественно, я не знаю, обращалась ли она в другое бюро...
   - Бегу к ней. Где ее можно найти?
   - В отеле "Савой".
   - Миссис Трип, сказали вы?
   - Нет, Клип. Мистер и миссис Гамильтон Клип,  отель  "Савой".  Звонил
мне, кстати, как раз мистер Клип.
   - Не знаю, как вас и благодарить! Бегу!
   Быстро  почистив  свой,  увы,  не  слишком  новый  костюм,   Виктория
причесалась заново, заставив улечься - сейчас надо  выглядеть  серьезной
особой - несколько непокорных  локонов.  Затем  она  бросила  взгляд  на
полученную от мистера Грингольца рекомендацию и, нахмурившись,  покачала
головой.
   Из автобуса Виктория вышла в Грин Парке, неподалеку от входа в  отель
"Ритц". По дороге она пару раз заглянула в  газету,  которую  читала  ее
соседка, и не без пользы, поскольку таким образом ей удалось узнать, что
леди Синтия Бредбери покинула накануне страну, отправившись  в  Западную
Африку. Зайдя в почтовое отделение "Ритца", Виктория без долгих раздумий
написала  на  бланке  отеля  рекомендацию,   блестяще   оценивающую   ее
собственные достоинства, и поставила под ней  подпись  аристократической
путешественницы.
   Несколькими  минутами  позже  Виктория  вошла  в  отель  "Болдертон",
облюбованный священнослужителями  и  богатыми  провинциальными  вдовами.
Задержалась она там ровно на столько, чтобы успеть  составить  еще  одну
рекомендацию, подписанную на этот раз епископом Ллангоу.
   Снарядившись  подобным  образом,  Виктория  автобусом  отправилась  в
"Савой". Заявив, что ей нужно повидаться с  миссис  Клип  "по  поручению
агентства Сент - Пилдрик", она направилась к внутреннему телефону, но  в
этот момент дежурный кивнул в сторону выхода из лифта:
   - А вот как раз и  мистер  Гамильтон  Клип...  Мистер  Клип  оказался
высоким  мужчиной  с  очень  американской,  но  в  общем  -  то   вполне
симпатичной внешностью. Виктория подошла к нему и, представившись, вновь
сослалась на "агентство Сент - Пилдрик".
   - Что ж, мисс Джонс, - ответил он, - давайте сразу  зайдем  к  миссис
Клип. Она у себя. Когда я уходил, она беседовала с какой - то  девушкой,
но, мне кажется, разговор уже заканчивался.
   Виктория побледнела. Неужели неудача постигнет ее у самой цели?
   Лифт доставил их на четвертый этаж. Они  шли  по  длинному  коридору,
когда Виктории вдруг почудилось, что  она  стала  жертвой  галлюцинации.
Молодая женщина, шедшая им навстречу, на мгновенье показалась ей  хорошо
знакомой! Наверное, потому, что на этой  исключительно  элегантной  даме
был тот самый костюм, купить который Виктория так давно мечтала.
   Женщина  миновала  их.  Шляпка,   экстравагантно   сдвинутая   набок,
несколько закрывала ее лицо.  Тем  не  менее  мистер  Клип  узнал  ее  и
проводил взглядом.
   - Анна Шееле! - пробормотал он, когда женщина скрылась  за  поворотом
коридора. - Черт возьми, вот уже не ожидал увидеть ее здесь!
   Обернувшись к Виктории, он добавил:
   - Прошу извинить меня, мисс Джонс! Уж очень я  удивился,  встретив  в
Лондоне даму, которую не далее, как на прошлой неделе,  видел  в  Нью  -
Йорке. Это секретарша крупного международного финансиста.
   Они остановились перед одной из дверей. Мистер Клип постучал,  затем,
не дожидаясь ответа, отворил  дверь  и  отступил  в  сторону,  пропуская
Викторию.
   Миссис Клип, сидевшая в кресле у окна поднялась, чтобы встретить  их.
Это была женщина небольшого роста с круглыми, поразительно напоминавшими
птичьи, глазами. На ее  правую  руку  была  наложена  гипсовая  повязка.
Мистер Клип представил хозяйку и гостью друг другу.
   - Согласитесь, мисс Джонс, - немедленно заявила миссис  Клип,  -  что
мне отчаянно не везет! Собираюсь наконец в Ирак, чтобы повидать  дочь  -
она уже почти два года живет там с  мужем,  в  Лондоне  мы  отправляемся
погулять по городу, заходим в Вестминстерское аббатство,  я  спотыкаюсь,
и, пожалуйста, рука сломана. Мне наложили гипс и жаловаться было  бы  не
на что - боли я практически не чувствую,  но  как  быть  с  поездкой?  Я
совершенно беспомощна, а менять что - либо уже поздно  -  билет  куплен.
Мужу дела позволят покинуть Лондон только через три недели. Первое,  что
пришло нам  в  голову,  это  нанять  сиделку,  которая  потом  сразу  же
вернулась бы в Англию - там, в Ираке, я ведь  нуждаться  в  ней  уже  не
буду. А потом я подумала, что можно попробовать найти женщину,  которая,
так или иначе, собирается ехать в Ирак и согласится сопровождать меня  в
обмен за оплату проезда.
   Виктория сочла необходимым уточнить, что сиделкой ее, строго  говоря,
назвать нельзя. Тон, которым это было сказано,  давал  понять,  что  она
явно скромничает - тем более, тут же Виктория упомянула о том, как ей  в
течение целого года пришлось ухаживать за леди Синтией Бредбери. Передав
свои аттестаты миссис Клип, она продолжала:
   - Что касается секретарской работы, то с ней я знакома  неплохо.  Мне
не раз приходилось помогать моему дяде, епископу Ллангоу.
   Слова эти были произнесены с очаровательной скромностью. Миссис Клип,
на которую они явно  произвели  сильное  впечатление,  передавая  бумаги
мужу, воскликнула:
   - Само Провидение посылает вас!
   Виктория не стала разочаровывать ее, ограничившись легкой улыбкой.
   - В Багдада вы едете  к  кому  -  то  или  вас  ждет  там  работа?  -
поинтересовалась миссис Клип.
   Вопрос застал Викторию врасплох. Позаботившись о  рекомендациях,  она
не подумала, что отвечать на вопрос, почему ей  так  хочется  попасть  в
Багдад.  На  ответ,  столь  же  изобретательный,  сколь  и  дерзкий,  ее
натолкнуло воспоминание о прочитанной накануне газетной заметке.
   - Я еду к своему дяде, доктору Понсфут Джонсу.
   - Археологу?
   - Совершенно верно!
   У Виктории мелькнула  мысль  о  том,  что  с  количеством  выдающихся
дядюшек она, пожалуй, перехватила, но отступать было уже поздно.
   - Меня чрезвычайно интересуют его работы,  -  объяснила  она,  -  но,
поскольку я  не  специалист,  поехать  с  экспедицией,  лишних  денег  у
которой, разумеется, не было, я не могла. Другое дело, если  я  доберусь
туда собственными силами...
   - Месопотамия, - заметил мистер Клип, - несомненно,  открывает  перед
археологами обширнейшее поле деятельности.
   Виктория вновь обратилась к миссис Клип.
   - Насколько я знаю, мой дядя епископ сейчас  находится  в  Шотландии.
Однако его секретарша в Лондоне, и вы можете связаться с ней, позвонив в
Фулхемский дворец. Номер телефона: Пимлико 97 693.  Полагаю,  что  около
половины двенадцатого она будет на месте  и  сообщит  вам  обо  мне  все
интересующие вас сведения.
   - Я уверена...
   Мистер Клип не дал жене докончить фразу.
   - Время не терпит, - вмешался он. - Самолет вылетает  послезавтра.  У
вас есть заграничный паспорт, мисс Джонс?
   К  счастью,  несколько  месяцев  назад  Виктории  случилось  провести
выходные во Франции, и паспорт у нее был.
   - Я на всякий случай захватила его с собой, - добавила она.
   - Прекрасно, прекрасно! Люблю людей с деловой хваткой!
   Виктория  поняла,  что  выиграла.  Другим  конкуренткам,   если   они
появятся,  рассчитывать  уже  не  на  что.   Рекомендации,   заграничный
паспорт...
   - Понадобится пара виз, - заметил мистер  Клип,  -  но  у  меня  есть
знакомый, который все это уладит. Тем  не  менее,  хорошо,  если  бы  во
второй половине дня вы еще раз зашли к нам - на случай, если понадобится
ваша подпись.
   Виктория, пообещав непременно быть к четырем часам, поспешила к  себе
домой и,  усевшись  у  телефона,  приготовилась  придать  своему  голосу
оттенок чопорности, свойственный секретаршам духовных особ... На случай,
если миссис Клип сочтет нужным навести все - таки справки. Миссис  Клип,
однако, так и не позвонила.
   Вопрос с визами был улажен в тот же вечер. Последнюю в  Лондоне  ночь
миссис  Клип  попросила  Викторию  провести  в  "Савое",   чтобы   утром
отправиться вместе в аэропорт.

Глава пятая

   Лодка, два дня назад отплывшая из небольшого  поселка  на  границе  с
Ираном, спускалась  вниз  по  быстрому  течению  Шатт  -  Эль  -  Араба.
Сидевшему за рулем Абдулу Солиману, старику, много лет водившему лодки в
Басру, делать было почти нечего.
   Сидя с полузакрытыми  глазами,  он  негромко  напевал  бесконечную  и
печальную арабскую мелодию:

   Ашри би лел я ямали Хаджи Алек я ин Али...

   В лодке был еще один человек, одетый, как часто  теперь  случается  в
этих местах, частью на восточный, частью на  европейский  манер.  Поверх
длинной, похожей на платье, - полосатой галабеи был надет истрепанный  и
грязный, защитного цвета китель. На плечи был  накинут  вязаный  красный
платок, а непременная бело - черная  накидка  -  кефия  удерживалась  на
голове черной шелковой лентой. Глядя невидящим взглядом на реку, человек
этот, сам того не сознавая, тихонько подпевал старику - арабу. Он  ничем
не отличался от тысяч других обитателей Месопотамии, и ничто не выдавало
в нем англичанина, обладателя тайны, которая могла стоить ему жизни.
   В его памяти оживали картины  недавнего  прошлого:  засада  в  горах,
верблюжий караван, те четыре дня, которые он шел  по  пустыне  вместе  с
двумя спутниками,
   Нагруженными своей "кинокамерой", ночи, проведенные в  шатрах  старых
друзей из племени Анейзех, западни, которых нужно было  избежать,  чтобы
проскользнуть сквозь невидимую сеть, сотканную врагами. Все знали о  нем
главное...
   "Генри Кармайкл. Британский агент. Возраст около тридцати лет. Шатен,
глаза  темно  -  карие,  рост  1,78.  Говорит  на  арабском,   курдском,
персидском, армянском и турецком языках, а также на  хинди  и  различных
диалектах горцев. Имеет друзей среди различных, племен. Опасен".
   Кармайкл родился в Кашгаре,  туркестанском  городе,  где  служил  его
отец. Друзья в самых глухих уголках Ближнего Востока остались у него еще
с детства. С большими городами, правда, дело  обстояло  хуже,  и  он  не
скрывал от самого себя, что в Басре ему придется трудно. Все  равно  это
благоразумнее, чем пытаться  направиться  прямо  в  Багдад.  Руководство
предоставило ему свободу действий, и он сам выбрал маршрут, для  большей
безо - пасности даже не  сообщив  о  нем  заранее.  Судя  по  тому,  что
самолет, который должен был подобрать его в условленном месте, так и  не
появился, можно было  заподозрить  утечку  информации  или  даже  прямое
предательство.
   Кармайкл чувствовал, что грозящая ему опасность нарастает, но мысль о
возможности потерпеть неудачу у самой цели  вызывала  в  нем  внутреннее
сопротивление.
   Ритмично работая веслами, старик - араб, не оборачиваясь, проговорил:
   - Время близится, сын мой. Да будет с тобою Аллах!
   - Сразу же возвращайся домой, отец. Не задерживайся здесь, я не хочу,
чтобы с тобой случилось несчастье.
   - Разве можно уйти от судьбы, сын мой. Все в руках Аллаха!
   - Инша Аллах!
   Лодка вошла в канал, шедший под прямым  углом  к  руслу  реки.  Ловко
маневрируя между множеством сновавших в нем суденышек, араб  причалил  к
берегу.
   - Мы прибыли! - проговорил он. - Да  будет  легким  твой  путь  и  да
продлит Аллах дни твоей жизни!
   Кармайкл поднялся по скользким сходням на набережную. Перед ним  была
привычная картина: мальчишки - продавцы,  крикливо  расхваливающие  свой
товар,  неспешно  прохаживающиеся  мужчины  в  восточной  одежде.   Чуть
подальше, на другой стороне улицы, там, где виднелись витрины  магазинов
и вывески банков, прохожие были как правило одеты  по  -  европейски.  В
основном,  это  были  юные  эффенди,  сыновья   местных   богачей,   или
иностранцы, главным образом англичане. Факт,  что  только  что  в  Басре
стало одним арабом больше, судя по всему, не привлек ничьего внимания.
   Кармайкл зашагал вперед. Шел он медленно, безразлично  поглядывая  по
сторонам. Чтобы не выйти из роли, временами он откашливался и  сплевывал
наземь, а пару раз вытер нос пальцами.
   Миновав мост через канал, он оказался  в  лабиринте  улочек  арабских
кварталов. Движение и шум здесь не утихали ни на минуту. Каждый  локтями
прокладывал себе дорогу среди  пешеходов  и  груженых  мулов,  мальчишки
ссорились, прекращая перебранку только для того, чтобы  броситься  вслед
за группкой европейцев, выпрашивая бакшиш...
   Здесь можно было купить  любой  товар  -  европейского  или  местного
производства.  Алюминиевые  сковородки  и  чайники,  медная  чеканка   и
серебряные украшения из Амары, часы и эмалированные  горшки,  персидские
ковры и подержанная одежда, покрывала и глиняные кувшины - словом,  все,
что производят в стране или привозят из Европы.
   Хотя в переулках царила обычная суета и никто как будто не обращал на
него внимания, Кармайкл все отчетливее ощущал приближение опасности.  Он
и сам не смог бы объяснить, откуда взялось это ощущение.  Он  был  почти
уверен, что за  ним  никто  не  следит,  и,  тем  не  менее,  чувствовал
опасность. Инстинкт человека,  за  которым  не  раз  уже  охотились,  не
обманывал его - в этом у Кармайкла не было сомнений.
   Миновав несколько полутемных переулков,  он  свернул  направо,  потом
налево, прошел под аркой и  оказался  на  рыночной  площади,  окруженной
рядами лавочек. Кармайкл остановился перед одной из них.  У  входа  были
развешаны  фервахи  -  куртки  из  дубленой   овчины,   привезенные   из
Курдистана.  Хозяин  лавочки,  завершив,  видимо,  сделку,  угощал  кофе
покупателя, высокого, почтенного  вида  бородача,  феска  которого  была
украшена зеленой лентой, свидетельствовавшей  о  том,  что  ее  владелец
побывал в Мекке и его следует именовать "хаджи".
   Пощупав фервах, Кармайкл спросил:
   - Беш хада?
   - Семь динаров.
   - Слишком дорого!
   Допив кофе, хаджи поднялся с места.
   - Ковры будут доставлены мне сегодня же?
   - Обязательно. Вы ведь завтра уезжаете?
   - На рассвете. В Кербелу.
   - Кербелу? - заметил Кармайкл. - Я родом из  тех  мест,  но  вот  уже
пятнадцать лет, как не преклонял колени перед гробницей Хусейна.
   - Да, это святой город, - важно проговорил хаджи.
   - Внутри у меня есть фервахи и подешевле, - даже  не  повернувшись  к
новому покупателю, сказал лавочник.
   - Что мне нужно, - заметил Кармайкл, - так это белый фервах.
   - Есть и такие...
   Торговец показал пальцем на открытую дверь лавочки.
   Пока все шло нормально.  Обычный  разговор  -  за  день  таких  можно
услышать десятки, но  упомянутые  в  нужном  порядке  ключевые  слова  -
Кербела, белый фервах - имели для собеседников особый смысл.
   Лишь  войдя  в   лавочку,   Кармайкл,   присмотревшись   к   торговцу
внимательней, понял, что  это  не  тот  человек,  с  которым  он  ожидал
встретиться. Он был уверен, что  не  ошибается,  хотя  видел  того  лишь
однажды. Торговец был на него похож, очень похож, но все же это  был  не
тот.
   Остановившись, Кармайкл чуть удивленно спросил:
   - А где Салах Хасан?
   - Мой бедный брат умер три дня назад. Эта лавка  перешла  ко  мне  по
наследству...
   Объяснение выглядело достаточно правдоподобным.
   Сходство было несомненным, а на Интеллидженс  Сервис  могли  работать
оба брата. Тем не менее, в маленькую,  полутемную  комнатку  за  стойкой
Кармайкл вошел, соблюдая осторожность больше, чем когда бы то  ни  было.
На полках были разложены разнообразные товары, а на низеньком столике  у
двери лежал аккуратно сложенный белый фервах.
   Кармайкл  приподнял  куртку.  Под  ней  было  то,  что   он   ожидал:
европейская одежда. Хороший, хотя  слегка  поношенный  костюм.  В  лавку
вошел безымянный араб, выйдет же из нее мистер Уолтер Вильяме,  служащий
фирмы "Кросс энд Компани", о деловой встрече с  которым  торговец  давно
уже договаривался. Разумеется, в природе существовал  самый  что  ни  на
есть доподлинный мистер Уолтер  Вильяме,  достойный  и  всеми  уважаемый
коммерсант. Все правильно. Кармайкл перевел дыхание и начал расстегивать
свой рваный китель.
   Если бы в качестве оружия был избран револьвер, эта минута  оказалась
бы последней в жизни Кармайкла. Однако его враги, чтобы  не  было  шума,
предпочли воспользоваться кинжалом.
   Человек,  державший  длинный  изогнутый  клинок,  прятался  за  кипой
одежды. Кармайкл увидел не сам кинжал, а его отражение  на  полированной
поверхности большой медной вазы, стоявшей на  полке.  Еще  секунда  -  и
лезвие вонзилось бы ему в спину...
   Резко повернувшись, Кармайкл схватил  нападавшего  за  руку  и  одним
рывком бросил его на пол. Кинжал отлетел в сторону. Выскочив из лавочки,
Кармайкл на глазах у хаджи, явно удивленного странным пов