- Заткнись! Заткнись, Мэнни! - Тут она начала плакать,  а  я  никогда  не
знал, что делать с ревущими девчонками, поэтому оставил ее в  одиночестве  и
пошел побродить по улицам.
   Я нашел Терка и купил у него несколько сигарет с  марихуаной.  Для  Терка
марихуана означала кокаин. Никакого кайфа он от марихуаны уже не чувствовал,
а  продавал  сигареты  только  для  того,  чтобы  у  него  была  возможность
подставить свои  лапы  под  шприц.  Я  закурил  одну  из  сигарет,  всасывая
марихуану губами, смешивая ее с воздухом,  чтобы  глотнуть  побольше.  Улица
стала длиннее, а дома, казалось, слегка наклонились, но кроме  этого,  я  не
почувствовал ровным счетом ничего.
   Я закурил еще одну сигарету, докурил ее до мундштука, а потом поворошил в
нем карманным ножом с  автоматическим  лезвием  и  сделал  последнюю,  самую
крепкую затяжку. Теперь я просто летел по улице и позабыл совсем и о  Бетти,
и о ее длинном языке.  Я  словно  сидел  на  большом  облаке,  а  город  был
игрушечным городишком подо мной.  И  мне  было  так  здорово.  Черт,  просто
потрясно!
   Но это длилось недолго. Ты кайфуешь,  сперва  тебя  сильно  забирает,  но
потом все проходит, и к  тебе  снова  возвращаются  старые  проблемы.  Если,
конечно, ты не Терк. Тогда у тебя только одна большая проблема: где  достать
дурь, которая приносит забвение.
   На шестой день я уже знал, что делать.
   Вечером она ушла в киношку, а я бродил по  улицам,  прикидывая  и  так  и
эдак. Около одиннадцати я встал на пост в аллее рядом с ее домом. Я знал, по
какой дороге она будет возвращаться домой. Армейский  сорок  пятый  лежал  у
меня в кармане. Он был тяжелым, и моя ладонь  вспотела,  держа  рукоятку  из
орехового дерева.
   Я услышал стук каблучков и понял, что это Бетти, когда она  была  еще  за
квартал до меня. Она перешла улицу под светофором, и его свет танцевал в  ее
волосах, отбрасывающих маленькие искорки. Она шла  как  королева,  расправив
плечи, и ее точеные  высокие  груди  топорщились  под  пальто.  Ее  каблучки
стучали по асфальту, она подходила все ближе и ближе, и я вытащил  револьвер
из кармана.
   Когда она вошла в аллею, я ласково шепотом позвал: "Бетти!"
   Она узнала мой голос и оглянулась. Брови  ее  удивленно  приподнялись,  а
губы слегка раскрылись. Я выстрелил дважды. Только дважды.
   Револьвер дрогнул у меня в руке, и я увидел, что пули попали ей  прямо  в
лоб, и она упала не вскрикнув, безо всякого шума. Я не оглянулся. Я  перешел
аллею и пошел к Восьмой авеню. Выбросил пушку в канализационный коллектор, а
потом пробродил по улицам остаток ночи. Это была долгая, очень долгая ночь.

***

   Вечеринка была в полном разгаре. Всю  ночь  я  провел  рядом  с  мистером
Уильямсом,  и  он  называл  меня  "мой  мальчик",  а  все  парни  ходили   и
посматривали на меня, и я мог читать их мысли:
   "Этот Коул - крутой мужик и большой человек".
   На мне сшитый на заказ костюм, за который я выложил две сотни зеленых. На
мизинце у меня перстень с белым прозрачным камнем, и плевать,  что  я  купил
его в ломбарде. Вечеринка была классная, все большие боссы присутствовали, и
один из них - Мэнни Коул. Все меня боятся и уважают.  Даже  Джул.  Возможно,
Джул уважает меня больше остальных.
   Обыкновенная шпана отиралась тут  тоже,  голодная,  запавшая  на  мистера
Уильямса, ждущая своего часа кого-нибудь пришить. Ведь именно это  могло  бы
вывести их сюда, наверх. Мистер Уильяме представил мне сопливого  нахала  по
имени Дэвис. Джордж Дэвис или что-то в этом роде. Сказал, что к этому  парню
стоит присмотреться, что он уже  неплохо  выполнил  несколько  поручений.  Я
внимательно рассматривал сопляка и несколько раз встречался с его  столь  же
пристальным взглядом, и в его глазах мелькал голодный блеск.
   Домой  я  попал  не  раньше  пяти   утра.   Серый   рассвет   с   ленивой
медлительностью выползал за грань ночи.
   Я стоял на кухне в своей погруженной в тишину  квартире.  Теперь  у  меня
были деньги, чтобы переехать отсюда, но все как-то времени не находилось.  Я
отодвинул занавеску и посмотрел на крыши домов, как обычно делал в те давние
времена, когда Бетти приходила навестить меня. Когда мы с ней  были  моложе.
Когда Бетти была еще жива.
   В квартире зябко. Холод проникал сквозь мою кожу, стыл в моих  костях.  Я
отпустил занавеску, подошел к телефону и открыл блокнот. Я записывал  только
важные номера, еще когда сам был таким же сопляком, как Джордж  Дэвис,  если
только этот номер принадлежал какому-нибудь парню наверху.
   - Алло? - отозвался усталый голос, совсем не  похожий  на  голос  большой
шишки.
   - Привет, Терк, - сказал я. - Это Мэнни Коул.
   - О, здравствуйте, мистер Коул! Как поживаете? Чем могу быть полезен?
   Я криво ухмыльнулся.
   - Терк, пришли мне девчонку. Мне одиноко, Терк.
   - Девчонку? -  переспросил  Терк.  -  Ну,  конечно,  мистер  Коул.  Какую
предпочитаете?
   Опять "мистер Коул". Моя кривая ухмылка превратилась в широкую улыбку.
   - На твое усмотрение, Терк. Ты знаешь, какие мне нравятся.
   - Конечно, мистер Коул. Будет сделано.
   - Терк, случайно...
   Но на другом конце линии раздался щелчок, и я понял, что он  уже  повесил
трубку. На самом деле  мне  нечего  было  ему  сказать,  просто  хотелось  с
кем-нибудь поговорить. Я медленно положил трубку на рычаг.
   В квартире тихо, очень тихо. Я прошел в  спальню  и  встал  у  туалетного
столика, смотря на фотографию Бетти в рамочке. Я долго на нее смотрел.
   Потом подошел к телефону и  уселся  рядом  с  ним,  раздумывая,  кому  бы
позвонить, чтобы поговорить. Прикурил сигарету и  уставился  на  ее  тлеющий
кончик.
   Я знал, с кем мне хотелось поговорить.
   Я выбросил ее из головы и принялся размышлять о другом, подумал о Джордже
Дэвисе, сопляке, который поедал меня глазами на вечеринке. А  затем  подумал
обо всех этих парнях, бросавших на  меня  горящие  взгляды,  смотревших  как
голодные волки. Юнцы, готовые пойти на убийство, готовые на все.
   Я долго о них размышлял.
   Зазвонили у двери - это пришла девчонка. Я знал, что  это  она,  и  никто
другой, однако мне  потребовалось  довольно  много  времени,  чтобы  открыть
дверь. И когда я ее открыл, то правой рукой держался за сорок пятый, лежащий
у меня в кармане. Я весь вспотел, но не от испуга.
   Я вспотел от мысли, что мне еще тысячу раз  придется  открывать  дверь  и
днем и ночью...
   И однажды мне придется открыть дверь вовсе не улыбающейся девушке.



   Эд МАКБЕЙН
   ДЕТИ ДЖУНГЛЕЙ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


   Третий семестр только начался.
   Ему  придется  выдержать  и  третий  семестр,  а  потом  будет  еще  пять
семестров, и вот тогда-то Дейв сможет  оставить  профессионально-техническое
училище в Бернарде и уехать домой. До следующего утра. Это "следующее  утро"
наступает всегда, но он научился встречать серый восход с презрением.
   Он преподавал вот уже целых  три  года.  Он  был  кротким  человеком,  не
слишком высокого роста, с пристрастием к мятому твиду и шейным галстукам, на
которых время от времени появлялись пятна. Фамилия его была Кэмп, и он знал,
что дети называли его за глаза "замарашкой", но это  его  уже  нисколько  не
волновало. Казалось, его больше вообще ничего не  волнует,  и  он  частенько
размышлял, много ли тридцатилетних мужчин чувствуют то же самое, что  и  он.
Конечно, он должен испытывать совсем иные чувства к профессии преподавателя,
а также ожидать отдачи от выбранной профессии, но он давным-давно  прекратил
ждать чего-либо иного, чем то,  что  имел.  Преподавать  -  это  просто  его
работа, и ничего больше.
   Он старался, чтобы работа его не  была  слишком  утомительной,  поскольку
усердно избегал неприятных ситуаций с того самого первого дня, как вступил в
систему профессионально-технического образования. Это был наилучший выход, и
к тому же единственный. Он не был атлетом, который спокойно мог бы наподдать
мальчишке, и у него не было ни малейшего желания получить сдачи. Он  задавил
в себе все побуждения. Он стоял перед классом, убеждая себя в том, что  учит
детей, и даже сам верил в это.
   - Давайте немного успокоимся, - сказал он тихо, прекрасно зная,  что  ему
придется повторить свое предложение по крайней мере трижды,  пока  мальчишки
заткнутся. Но его это совершенно не волновало.  Всегда  было  так,  и  жизнь
приходится  принимать  такой,  какой   она   есть,   особенно   в   торговом
профтехучилище.
   - Давайте немного успокоимся, - повторил он, стараясь перекричать громкие
мальчишечьи голоса, потом сказал еще раз, а  потом  повторил  еще,  и  парни
наконец обратили на него свое рассеянное внимание.
   - Сегодня мы будем учиться писать деловые письма, - сказал Дейв.
   Он посмотрел на своих студентов,  прекрасно  зная,  что  это  предложение
будет встречено сопротивлением, но давно смирился с этим.
   - Почему это? - спросил Карлтон.
   - Потому что я так сказал, - устало огрызнулся Дейв.
   - Потому что он так сказал, - передразнил его Карлтон.  Он  был  здоровым
парнем с мясистым носом и ярко-рыжими  волосами,  и  Дейв  испытывал  острую
неловкость, когда в  первый  раз  оказался  с  ним  рядом.  Грубое,  крепкое
сложение Карлтона сильно дисгармонировало с изящной фигурой Дейва.
   - Ладно, Карлтон, - сказал он, - не начинай.
   - Кто, я? -  спросил  Карлтон,  и  широкая  ухмылка  расползлась  по  его
физиономии. - Ну, преп, я на вас удивляюсь! Я же ничего не начинаю!
   Дейв кивнул и  почувствовал  внутри  усталую  печаль.  Он  не  боялся  ни
Карлтона,  ни  ребят,  похожих  на  Карлтона.  Нет,  совершенно  не  боялся.
Просто.., просто масштабы всего, масштабы работы и проблем...  Он  был  лишь
маленьким,  мягким  человеком,  окруженным  большим  училищем   с   большими
проблемами.  И  возможно,  большой  человек  сумел  бы  вонзить  раскаленный
скальпель в нарыв, называющийся училищем, выпустить гной, извести  склоки  и
моральное разложение. Дейв не  был  настолько  большим.  Дейв  предпочел  бы
сидеть  на  галерее  и  наблюдать  за  хирургом.  Дейв  желал  оставаться  в
безопасности. Это было гораздо проще, черт побери!
   - Как ты начнешь деловое письмо, Оринго? - спросил он. Оринго смотрел  на
него пустыми глазами.
   - Деловое письмо?
   - Да, - подтвердил Дейв. - Как ты его начнешь?
   - Ну, дайте подумать. - Оринго  почесал  переносицу.  -  Деловое  письмо,
говорите? Ну, с даты, разве нет, преп? С даты надо начинать, верно?
   - Нет, -  мягко  сказал  Дейв.  -  Начинать  нужно...  Он  услышал  звуки
потасовки в коридоре и тут же решил, что там  происходит  кулачный  бой.  Он
старательно  избегал  кулачных  разборок  с  первого   дня   своей   карьеры
преподавателя в Бернарде, Он знал, что не является образцом физической силы,
и ему не импонировала мысль  о  том,  что  в  процессе  утихомиривания  двух
дерущихся учеников ему запросто могут раскроить череп. Он надеялся,  что  на
этот раз это была вовсе не драка, потому  что  он  определенно  не  смог  бы
проигнорировать драку прямо за дверью своего кабинета. Когда дверь открылась
и в нее просунулась голова Арти  Рурка,  он  с  облегчением  вздохнул.  Рурк
улыбнулся и сказал:
   - Доброе утро, мистер Кэмп.
   Он назвал его официально мистером  Кэмпом,  как  положено  преподавателям
обращаться друг к другу в присутствии студентов.
   Дейв открыл было рот, чтобы ответить, но голова Рурка уже исчезла, и Дейв
услышал, как тот сказал кому-то в коридоре:
   - Порядок, ребята, заходите!
   Лоб Дейва пересекла морщинка. Ему не нравилось, когда прерывали его урок.
С него достаточно и учеников, без каких-либо зрителей.  Кроме  того,  он  не
особенно жаловал Рурка. Рурк  преподавал  химию.  Было  что-то  общее  между
трубками и колбами и мощной фигурой Рурка,  ростом  по  крайней  мере  шесть
футов два дюйма, который постоянно хвастался, что "ни один из этих маленьких
негодяев" никогда не сможет обвести  его  вокруг  пальца.  Дейв  внимательно
смотрел, как Рурк снова вошел в класс, широко ухмыляясь.
   - Давайте, давайте, - сказал Рурк кому-то в коридоре, потом дверной проем
заполнился телами и лицами, и морщинка на лбу Дейва стала глубже.  Ребята  в
дверном проеме тоже глуповато ухмылялись. Они не перестали ухмыляться, когда
заполонили  классную  комнату,  столпившись  у  доски   на   задней   стене,
продвигаясь к шкафам для раздевания в дальнем углу класса.
   - В чем дело? - недоуменно спросил Дейв.
   - Это моя химическая группа, - ответил Рурк. Он повернулся  к  ребятам  и
сказал:
   - Усаживайтесь с ребятами из группы мистера Кэмпа. Живее! Давайте наконец
разберемся со всем этим.
   - И с чем мы будем разбираться? - поинтересовался  Дейв.  Он  заморгал  и
поднял глаза на Рурка, а тот  подмигнул  ему.  Мальчишки  теперь  расселись,
подсев к ребятам из  группы  Дейва.  Помещение  вдруг  сразу  переполнилось,
казалось, еще немного, и окна сами собой распахнутся. Дейву  это  совершенно
не понравилось. Он подумал о тщательно разработанном  плане  лекции,  и  его
раздражение начало проявляться в слабом дрожании рук.
   - В чем дело, Арти? - спокойно спросил он у Рурка.
   -  Это  показное  судилище,  Дейв,  -  ответил  Рурк,  все  еще  довольно
ухмыляясь. - Будем вешать одного нашего маленького негодника.
   Он не сделал  себе  труда  напомнить  Рурку,  что  эти  самые  "маленькие
негодники" все были шестнадцати- или семнадцатилетними подростками и  совсем
не такими уж и маленькими.
   - Вешать? О чем вы говорите...
   - Слушайте все! Слушайте  все!  Слушайте  все!  -  завопил  Рурк,  словно
раненый бык. - Суд в полном сборе.  И  досточтимый  Артур  Джей  Рурк  будет
председательствовать.
   Очевидно, ребята из химической группы Рурка были в курсе дела. Они сидели
с понимающими улыбками на лицах, в то время как мальчишки  из  группы  Дейва
явно были в замешательстве. Они недоумевающе  посмотрели  сперва  на  Рурка,
потом на ребят, усевшихся рядом с ними, а затем  обратили  свои  взгляды  на
Дейва - за разъяснениями.
   Рурк откашлялся и торжественно произнес:
   - Дело: народ против, - он  сделал  драматическую  паузу  и  обвел  ребят
взглядом, - народ против вора!
   - Послушай, Арти, - прошептал настойчиво Дейв, - какого черта ты  хочешь?
Если сюда заявится Хэмптон...
   - Хэмптон сюда не заявится, -  уверенно  сказал  Рурк.  -  Он  развлекает
какого-то придурка из попечительского  совета.  Наш  директор  в  этом  деле
большой мастак.
   - И все-таки...
   Ребята загудели на местах. Им  прекрасно  было  известно  о  воровстве  и
вымогательстве в коридорах их любимого  профтехучилища  в  Бернарде.  И  они
отлично знали, что и воровство и грабежи, а  иногда  и  поножовщина  и  даже
перестрелки из самодельного оружия при ясном  свете  луны  -  все  это  было
неотъемлемой   частью   их   существования.   Они   прекрасно   знали,   что
Хэмптон-Счастливчик - из тех директоров, которые отворачиваются, когда  мимо
его кабинета проносят истекающего кровью мальчишку. Им  это  было  прекрасно
известно, поэтому они быстренько выучились ходить на цыпочках,  отправляться
в туалет парами и избегать темных  лестничных  площадок  во  время  школьных
перемен. Воровство и вымогательство считались само собой разумеющимся,  если
только этого  не  случалось  с  ними.  Если  уж  на  то  пошло,  есть  нечто
завораживающее и возбуждающее, когда  видишь,  как  истекает  кровью  кто-то
другой. Кровь имеет замечательный цвет, особенно если она течет не из твоего
разбитого носа.
   Итак, они не знали, что собирался  сделать  Рурк,  но  проявили  к  этому
интерес.
   - Заседание суда  продолжается,  -  объявил  тот  и  стоял  с  плотоядной
ухмылкой на физиономии. - Сегодня мы попробуем допросить и осудить  вора,  -
сообщил он собравшимся парням. - Мы осудим его, потому  что  у  нас  наконец
имеется достаточное количество свидетелей из наших студентов, которые  могут
его опознать.
   Он замолчал, а потом закрутил головой, обводя глазами класс.  Его  взгляд
остановился на Карлтоне, сидящем в первом ряду. Рурк равнодушно уставился на
него и спросил:
   - Что ты думаешь об этом, Карлтон?
   - Похоже, это неплохая идея, преп, - ответил  Карлтон  улыбаясь,  -  если
только вам это удастся.
   - Удастся, Карлтон, - заверил его Рурк, -  можешь  даже  поспорить,  черт
побери!
   - Конечно, - сказал  Карлтон.  Он  улыбнулся  и  повернул  голову,  чтобы
посмотреть на остальных парней.
   - Приступаем к свидетельским показаниям, да?
   - Арти, - вмешался Дейв, - а без этого нельзя? У  меня  по  плану  сейчас
занятие.
   - Проведешь  его  завтра,  -  ответил  Рурк.  -  Народ  вызывает  первого
свидетеля: Питера Донато.
   Худощавый мальчик, которого Дейв видел прежде в училище, встал со  своего
места, неловко улыбаясь. Он откинул  локон  черных  волос  со  лба  и  вышел
вперед, бросая взгляды на Карлтона, а потом отвернулся. Рурк  выдвинул  стул
из-за стола Дейва и предложил его Донато. Донато кивнул и уселся,  нервничая
и не зная, куда девать руки.
   - Успокойся, Донато, - сказал Рурк, - и  не  дергайся.  Донато  кивнул  и
посмотрел на остальных ребят, его взгляд снова застрял на Карлтоне.  Карлтон
подался на своем стуле вперед со спокойной ухмылкой на лице.
   - Ваше имя Питер Донато? - спросил Рурк.
   - Да, сэр, - ответил Донато.
   - Ваша официальная группа?
   Донато помолчал и вдруг словно вспомнил:
   - Ах да! Шестьдесят первая, мистер Рурк.
   - Хотите  рассказать  нам,  что  произошло  на  прошлой  неделе,  Донато?
Расскажите об этом суду так, как рассказывали это мне.
   - Конечно, - начал неловко Донато. Он облизал губы и снова  посмотрел  на
Карлтона.
   - Продолжай, - сказал Рурк.
   Дейв пристально посмотрел на парня, а когда заметил, что тот  смотрит  на
Карлтона,  то  тоже  переместил  свой  взгляд  на  него.  Казалось,  Карлтон
развлекается вовсю. Но Карлтон с самого начала был зачинщиком  всех  проказ,
поэтому совершенно естественно, что он радуется тому, что сорвали урок. Дейв
тяжело вздохнул.
   - Я шел в туалет, - начал Донато. - Это было в прошлый понедельник. В  то
время у меня был понос, помните? А мистер Абрахаме.., он разрешил мне выйти,
вот я и шел в туалет.
   Ребята слушали внимательно. Дейв посмотрел на  их  лица  и  на  мгновение
подумал, вот было бы здорово, если бы они с таким же вниманием  слушали  то,
что он говорит на лекции.
   - Продолжай, - подтолкнул его Рурк.
   - Ну, туалет находится в конце коридора, вы  знаете.  Поэтому  я  шел  по
коридору, направлялся  в  туалет,  как  я  уже  говорил,  когда  тот  парень
спустился по лестнице и схватил меня за шиворот.
   - Так, и что произошло потом?
   - Ну, он припер меня к стенке, не отпуская воротника, а потом и  говорит:
"У тебя есть деньги, коротышка?"
   - И что ты ответил?
   - Я сказал, что у меня нету денег. Черт, у меня была четверть доллара  на
молоко и трамвай, но я не собирался ее отдавать вымогателю. - Донато  кивнул
в праведном негодовании, - И что произошло потом? - спросил Рурк.
   - Парень начал меня колотить, - смущенно сказал Донато.
   - Колотить? Как?
   - Ну, ударил меня по лицу, просто начал бить, понимаете? А потом, когда я
все еще настаивал на том, что у меня нет денег, он коленом пнул меня в...  -
Донато замолк и посмотрел на Дейва. - Он коленом ударил меня.., вот сюда,  -
продолжил он.
   - И что сделал ты?
   - А что я мог сделать? - жалобно спросил Донато. - Вас когда-нибудь  били
по яйцам?
   Парни заржали, и Дейв тоже с трудом удержался от смеха.
   - Порядок в суде! - рявкнул Рурк,  но  ребята  все-таки  просмеялись  еще
минуту, прежде чем успокоиться. Рурк посмотрел на них  грозным  взглядом,  а
потом снова сосредоточил все внимание на Донато. - Ты отдал свои деньги тому
парню? - спросил он.
   - Ага, - тихо произнес Донато. Он умоляюще посмотрел на Рурка, а потом на
ребят, сидящих в классе. - Я не хотел, чтобы  мне  кости  переломали.  Я  не
хотел быть избитым. Я... - Он не закончил предложения.