и-Бриджит позвонила по внутреннему телефону в пять минут седьмого.  Я
вышел в вестибюль и привел ее в коктейль-холл у  бассейна,  отгороженный  от
жаркой  улицы  термостойкой  стеклянной  стеной  противного  зелено-голубого
цвета. Девушка  выглядела  симпатично,  шагала  в  белой  юбочке  и  голубой
блузочке,  расправив  плечи,  высоко  держа  голову.  Ее  приветствие   было
сдержанным, тихим, достойным.
   Сидя напротив за угловым столиком, я разгадывал  в  ней  черты  Хелены  и
Майка. От Хелены - хорошая костная структура и стройность, но лицо -  как  у
Майка, широкое в скулах, асимметричное, один глаз чуть выше другого,  улыбка
кривая. И его ясные светло-голубые глаза.
   С семнадцати до двадцати трех лет  прошло  много-много  времени,  полного
перемен и познания. Она перешагнула границу, отделяющую детей  от  взрослых.
Взгляд   уже   не   скользил   по   мне   с   покровительственной   холодной
индифферентностью, словно по статуе в парке. Теперь мы с ней оба были людьми
осведомленными о существовании кое-каких ловушек и об узкой черте между тем,
верным, и ложным выбором.
   - По воспоминаниям я представляла вас старше, мистер Макги.
   - По воспоминаниям я представлял вас младше, мисс Пирсон.
   - Намного младше. Я, по-моему, очень уж повзрослела во  всех  отношениях.
Мы столько ездили... Я и Мори... Наверно,  мы  были  ужасно  самоуверенными,
европейскими и утонченными. Должно быть.., я знала гораздо меньше, чем тогда
думала.
   У нас приняли заказ, и она продолжала:
   - Извините, что я не слишком  любезно  разговаривала  по  телефону.  Мори
порой надоедают.., хулиганскими звонками. Я отлично научилась их отшивать.
   - Хулиганскими звонками?
   - Как вы узнали, где нас искать, мистер Макги?
   - Тревис или Трев, Бидди. Иначе я буду чувствовать себя  слишком  старым,
каким и должен, по вашему мнению, быть. Как я вас отыскал?  Мы  поддерживали
контакт с вашей матерью. Иногда переписывались. Обменивались новостями.
   - Значит, вы получали от нее известия за этот.., последний год,  так  что
вам не придется меня расспрашивать.
   - Последнее письмо получил в понедельник. Это ошеломило ее.
   - Но она...
   - Оно пришло в мое отсутствие. Было отправлено в сентябре.
   - Семейные новости? - осторожно спросила Бидди. Я пожал плечами:
   - Извинения за дурное расположение духа. Она все знала. Сообщила, что  вы
здесь с тех пор, как Мори в плохом состоянии после второго выкидыша.
   Губы девушки неодобрительно сжались.
   - Зачем же она сообщала такие.., семейные, личные вещи едва знакомому нам
человеку?
   - Думаю, для того, чтобы я опубликовал их в газете.
   - Я не хотела грубить. Просто не  знала,  что  вы  были  такими  близкими
друзьями.
   - Мы ими не были. Майк доверял мне, и ей это было известно. Иногда  нужен
кто-то, кому можно написать или выговориться, как в колодец. Я не получал от
нее известий после свадьбы с Трескоттом.
   - Бедный Тедди, - вздохнула  Бидди,  призадумалась,  потом  кивнула  сама
себе. - Да, по-моему, хорошо,  когда  можешь  довериться  кому-нибудь..,  не
болтливому... Может быть, он напишет  в  ответ,  что  все  будет  хорошо.  -
Наклонила голову, прищурилась, взглянула на меня - Понимаете,  после  смерти
папы она уже никогда не была по-настоящему цельной личностью.  Они  были  во
всем так близки, что мы с Мори порой себя  чувствовали  заброшенными.  То  и
дело шутили, непонятно для нас, умели говорить друг с другом практически  не
произнося ни слова. В одиночестве она.., не находила себе места. В сущности,
выйдя замуж за Тедди, осталась одинокой.  Если  письма  к  вам  помогали  ей
быть.., не такой одинокой.., тогда  мне  очень  жаль,  что  я  вас  нечаянно
обидела. - Глаза заблестели слезами, она их  сморгнула,  уставилась  в  свой
бокал, глотнула спиртного.
   - Я вас не виню. Осведомленность незнакомца о семейных  проблемах  всегда
раздражает. Но я не разношу по округе сплетни.
   - Знаю. Просто не могу понять,  за  что..,  ей  пришлось  пережить  такой
адский год. Может, жизнь все уравновешивает. Если ты был счастливей  других,
то потом... - Она замолчала, широко открыла глаза, глядя на меня с внезапным
подозрением. - Проблемы? И про Мори тоже?
   - Про  попытку  самоубийства?  Без  подробностей.  Просто  ее  это  очень
расстроило и она не могла понять.
   - Никто не может понять! -  слишком  громко  сказала  она  и  попробовала
улыбнуться. - Если честно, мистер... Тревис, это был такой.., такой ужас...
   Я видел, что она вот-вот сорвется, поэтому бросил на столик счет, взял ее
под руку и увел. Шагала она неуверенно, так что я срезал дорогу к номеру 109
по прогулочной дорожке через оранжерею. Отпер дверь, и, пока закрывал ее  за
нами, Бидди заметила  ванную,  слепо  метнулась  туда  с  громким  гортанным
болезненным плачем. Еще секунду  слышались  приглушенные  звуки,  потом  шум
воды.
   Я прошел в кухню, вытащил подносик с миниатюрными кубиками льда, смешал в
миксере три разных коктейля. Себе налил "Плимут", опустил  тонкие  шторы  на
больших окнах, отыскал на цветном экране Уолтера Кронкайта <Кронкайт  Уолтер
(р. 1916) - один из популярнейших в США телерепортеров, в 1961  -  1981  гг,
бессменный  ведущий  программ  новостей  Си-би-эс.>,   ровным,   сдержанным,
непрерывным тоном сообщавшего  о  неслыханных  мировых  катастрофах,  сел  в
кресло из черного пластика, ореха и алюминия,  сбросил  туфли,  положил  обе
ноги на краешек кровати и стал  потягивать  спиртное,  глядя  на  Уолтера  и
слушая о конце света.
   Когда она  нерешительно  заглянула,  бросил  очень  короткий  равнодушный
взгляд, кивнул на стойку и предложил:
   - Угощайтесь.
   Она налила себе  выпить,  подошла  к  простому  стулу,  повернула  его  к
телевизору, села, скрестив длинные ноги, принялась пить маленькими глотками,
держа бокал в обеих руках, и смотреть на Уолтера.
   Он закончил, я выключил телевизор,  вернулся  и  сел  теперь  на  кровать
вполоборота к ней.
   - Сейчас пишете что-нибудь?
   - Пытаюсь. Превратила лодочный дом в  подобие  студии,  -  ответила  она,
пожав плечами и приглушенно  икнув.  Кожа  под  глазами  порозовела  и  чуть
припухла. - Спасибо за спасение, Трев.  Очень  эффективно.  -  Улыбка  вышла
тусклой. - Значит, вы и про живопись знаете.
   - Только то, что вы увлекались ею пару лет назад. Не знал, что до сих пор
занимаетесь.
   - Из-за всего навалившегося на меня в последнее время почти забросила.  Я
действительно не могу отдавать этому столько времени, сколько хочется. Но..,
сперва самое главное. Кстати, о чем вы хотели поговорить с Мори?
   - Ну, мне ужасно не хочется беспокоить вас, девочки, сразу  после  смерти
Хелены, особенно по таким мелочам. Похоже, мой друг - его зовут Мейер - не в
силах выбросить из головы тот  ваш  редкостный  моторный  парусник,  "Лайкли
леди". Ей сейчас должно быть лет шесть, чуть побольше. Он  долго  рыскал  по
верфям, бегал к судовым брокерам, ища нечто подобное, но  ничего  не  нашел.
Хочет попробовать отыскать ее след и  узнать,  не  продаст  ли  ее  нынешний
владелец, кем бы он ни был.  Собственно,  я  уже  обещал  ему  обратиться  к
Хелене, когда.., пришло ее письмо. Я говорил Мейеру,  что  не  время  сейчас
дергать вас или Морин. А потом думаю, вдруг..,  и  мне  вам  удастся  помочь
как-нибудь. Наверно, из-за своего присутствия на сцене в прошлый раз  считаю
себя чем-то вроде самозваного дядюшки. Она напряженно улыбнулась:
   - Больше не надо сбивать меня с толку. В  последнее  время  я  просто  не
выношу человеческой доброты.
   Поставив бокал,  она  встала,  подошла  к  зеркальной  двери,  пристально
оглядела себя. Через несколько секунд обернулась.
   - Помогло. Всегда помогает. Когда мы были маленькие и не могли  перестать
плакать, мама нас заставляла пойти, встать и взглянуть,  как  мы  плачем.  В
конце концов начинаешь корчить себе рожи и смеешься.., если ты маленький.
   Вернулась в кресло, принялась за выпивку и нахмурилась.
   -  Знаете,  просто  не  помню,  как  зовут  человека,  купившего  "Леди".
По-моему, он из Пунта-Горда, а может, из Нейплса. Но знаю, как выяснить.
   - Как?
   - Поехать, открыть дом на Кейси-Ки и  посмотреть  в  мамином  столе.  Все
равно адвокаты советуют это сделать. Она очень аккуратно вела  дела.  Папки,
копии под копирку и все такое. Все должно быть в папке за тот год, когда она
продала судно. Оно было таким замечательным. Надеюсь, ваш друг его найдет  и
купит. Папа говорил, будто "Леди" прощает. Говорил, можно выкинуть абсолютно
дурацкую штуку, и "Леди" простит тебя и позаботится о тебе. Если дадите свой
адрес, я сообщу адрес и фамилию покупателя.
   - Вы скоро туда собираетесь?
   - Договорились поехать в субботу утром и вернуться  в  воскресенье  днем.
Думаю, нам хватит времени. Но все зависит от.., состояния Мори.
   - Она физически больна?
   - Вдобавок к душевной болезни? Вы это имели в виду?
   - Чего вы так сердитесь? Нормальные люди не набрасываются друг  на  друга
по пустякам.
   - Я.., наверно, привыкла защищать ее всеми силами.
   - Так что с ней такое?
   - Смотря кого спрашивать. Ответов и заключений у нас больше,  чем  нужно.
Маниакальная депрессия, шизофрения, синдром  Корсакова,  частичная  вирусная
инфекция мозга, алкоголизм. Назовите любой диагноз, и кто-нибудь подтвердит.
   - Синдром.., чего?
   - Корсакова. Все  ее  воспоминания  перепутаны.  Помнит  все,  вплоть  до
прошлого года, а прошлый год - сплошные  джунгли  с  прогалинами.  По-моему,
иногда она этим.., сознательно пользуется.  Правда,  бывает  ужасно  хитрой.
Точно мы ей враги или что-нибудь в этом роде.  Умудряется  жутко,  мертвецки
напиться и удрать от нас, как бы внимательно мы ни  следили.  Отвезли  ее  в
санаторий на две недели, но она так смутилась, расстроилась  и  озадачилась,
что мы  просто  не  выдержали.  Пришлось  вернуть  домой.  Очутившись  дома,
радовалась, как дитя малое. Нет, по  поведению  она  вовсе  не  сумасшедшая,
правда, - милая, добрая, славная. Что-то просто.., выходит из строя,  а  что
именно, пока никто не знает. Если б я всего этого не сказала,  вы,  придя  в
дом, никогда ни о чем бы не догадались, правда.
   - Но ведь она пыталась покончить с собой?
   - Три раза. И дважды была очень близка к цели. Мы ее вовремя обнаружили в
тот момент, когда она глотала снотворные таблетки. А потом Том  нашел  ее  в
ванне с перерезанными на запястьях венами. В третий  раз  обнаружили  только
приготовления - четырехдюймовую нейлоновую веревку, перекинутую через бимс в
лодочном доме. Вся в кошмарных узлах, но очень прочная.
   - Она объяснила, почему решилась на это?
   - Она не помнит почему. Вроде бы помнит попытку, совсем смутно, а  почему
- забыла. Она страшно этим напугана, плачет и сильно  нервничает.  ,  -  Кто
сейчас за ней присматривает?
   - Том сейчас дома. А, вы про врача спрашиваете? Фактически  никто.  Можно
сказать, мы избавились от врачей. Многое для нее можем сделать мы  с  Томом.
Она держалась до смерти мамы. А потом  у  нее  было..,  несколько  нехороших
дней.
   - Она меня вспомнит?
   - Конечно! Она вовсе не слабоумная идиотка, Боже сохрани!
   - А что за хулиганские звонки, о которых вы упомянули?
   Она насторожилась:
   - Да просто люди, с которыми она сталкивалась, когда.., убегала от нас.
   - С мужчинами?
   - Убегала одна. И попадала в переплет. Она очень красивая. Для  Тома  это
истинный ад, только вас это совсем не касается.
   - Не стоит так разговаривать с добрым старым дядюшкой. Тусклая улыбка.
   - У меня нервы измотаны. Из-за этого мне просто.., хочется отказаться  от
принадлежности к человеческой расе. Слышу  по  телефону  проклятые  масленые
голоса, будто испорченные детишки интересуются,  выйдет  ли  Мори  гулять  и
играть. Или стая псов, бегущих по следу. Они не знают о ее  болезни.  Им  на
это плевать.
   - И часто она убегала?
   - Не часто. Может быть, раза три за последние четыре месяца.  Но  и  этих
трех раз слишком много. И она никогда почти ничего не помнит.
   Я взял у нее пустой бокал, налил коктейль, подал ей со словами:
   - У вас ведь должна быть какая-нибудь  теория.  Вы  наверняка  знаете  ее
лучше всех на свете. С чего все началось?
   - Второй выкидыш произошел у нее из-за какой-то почечной недостаточности.
У нее были конвульсии. Я думала, это  как-нибудь  отразилось  на  мозге,  но
врачи отрицают. Тогда я предположила опухоль мозга, ее обследовали, и ничего
подобного не оказалось. Не знаю, Тревис. Просто не знаю.  Это  та  же  самая
Мори, и все же другая. Больше похожа на ребенка. У меня разрывается сердце.
   - Ничего, если я заскочу поздороваться с ней?
   - Что из этого выйдет хорошего?
   - А что плохого?
   - У вас просто болезненное любопытство?
   - Пожалуй, мое любимое развлечение - ходить смотреть на свихнувшихся.
   - Черт возьми! Я просто хотела сказать, что...
   - Ее нельзя показывать в таком виде? Да? Ладно.  Ей  было  двадцать.  Она
пережила страшную смерть  отца  с  огромным  тактом  и  самообладанием.  Мне
известно, как она обожала Майка.
   Слушайте, я не просил посвящать меня  во  все  семейные  тайны,  но  меня
посвятили. Хотелось бы посмотреть, что она  собой  представляет.  Может,  вы
слишком близко общаетесь с ней. Может быть,  она  выглядит  лучше,  чем  вам
кажется. Или хуже. Знаете кого-либо, не видевшего ее с двадцати лет?
   - Н-нет... Хорошо, я спрошу мнение Тома. И позвоню вам сюда либо  попозже
вечером, либо утром.
   Она допила свой бокал, и я проводил ее к маленькому  красному  фургончику
"фолкон". Поблагодарила за выпивку, извинилась, что отнимала у  меня  время,
перечила и грубила. Потом уехала.
   Бидди позвонила утром и пригласила меня в дом на ленч. Сказала, что  Мори
ждет  новой  встречи  со  мной,  а  если  Том  сможет  вырваться,  то   тоже
присоединится к нам.

Глава 6

   Бриджит Пирсон, видно, услышала  скрежет  гравия  подъездной  дороги  под
колесами моей машины и появилась из-за  дома  со  стороны  озера,  в  желтых
шортах и белом топе без  рукавов,  с  волосами,  стянутыми  в  хвост  желтой
лентой, в огромных темных очках.
   - Очень рада, что вам удалось выбраться! Пойдемте.  Томми  окуривал  двор
перед уходом на службу, и теперь там едва ли найдется хоть  одна  мошка.  Он
будет с минуты на минуту.
   Она все тараторила, несколько нервно,  пока  я  шел  за  ней  по  склону,
выходившему на берег озера. Густые кроны тесно посаженных деревьев  скрывали
участок от  соседних  домов.  Под  тенистым  цветущим  баньяном  стоял  стол
красного дерева и скамейки. Двухэтажный ангар для  лодок  представлял  собой
симпатичное произведение  архитектуры,  гармонирующее  с  домом.  Т-образный
причал, у причала маленькая моторная лодка. Вокруг газона  железная  ограда,
выкрашенная в белый цвет, на траве играют солнечные зайчики. На  краю  стола
припасы для пикника. В железной жаровне дымятся угли. Указав  на  кувшин  со
свежим апельсиновым соком, на ведерко со льдом, бокалы, бутылку  водки,  она
мне предложила смешать себе выпивку,  пока  пойдет  известить  Мори  о  моем
приходе.
   Через несколько минут из затянутых сеткой дверей патио вышла  Морин  и  с
улыбкой направилась ко мне через двор. Ее покойная  мать  назвала  внешность
Мори в письме потрясающей. Она была поистине великолепна. Бидди потускнела в
ее  присутствии,  словно  младшая   сестра   оказалась   неудачной   цветной
фотографией, снятой со слишком большой  выдержкой  и  поспешно  проявленной.
Светлые волосы Мори были длиннее, пышнее, светлее; голубые глаза  -  глубже,
ярче. Кожа покрыта золотым безупречным загаром, даже как  бы  театральным  и
нарочитым. Фигура гораздо полнее; не будь она такой высокой, вес казался  бы
лишним. Поверх голубого купальника на  ней  был  короткий  открытый  пляжный
халат с широкими белыми и оранжевыми полосами. Она не спеша подошла ко  мне,
протянула руки. Пожатие твердое, сухое, теплое.
   -  Тревис  Макги.  Я  вспоминала  вас  тысячу  раз.  -  Голос  столь   же
неторопливый, как походка и улыбка. - Спасибо, что приехали  нас  навестить.
Вы были так добры к нам давным-давно. Ты права, - объявила она,  оглянувшись
на Бидди через плечо, - я тоже думала, что он гораздо старше. -  Дотянулась,
легонько поцеловала меня  в  краешек  губ,  крепко  стиснула  мои  пальцы  и
выпустила. - Извините, дорогой Тревис,  мне  надо  пойти  поплавать.  Я  уже
несколько дней пропустила, а  когда  это  затягивается  надолго,  становлюсь
вялой, сонной и гадкой.
   Она вышла на перекладину Т-образного причала, натянула шапочку,  сбросила
на доски халат, нырнула с порывистой энергичностью специалиста  и  принялась
плавать взад-вперед вдоль ряда опор, почти полностью скрытая  причалом,  так
что мы видели только медленные и грациозные взмахи загорелых рук.
   - Ну? - спросила Бидди, стоя у меня за плечом.
   - Совершенно потрясающая.
   - Но другая?
   - Да.
   - В чем разница? Можете точно сказать?
   - Пожалуй, кажется, будто вся эта сцена ей снится. Она как бы..,  плывет.
Она что-нибудь принимает?
   - Наркотики? Нет. Ну, когда возбуждается, мы  делаем  укол.  Нечто  вроде
долго действующего транквилизатора. Том  научился  у  одного  врача  и  меня
научил.
   Я понаблюдал за медленными и неустанными взмахами рук  и  пошел  к  столу
завершить приготовление напитка.
   - Никакой мути в глазах, никакого тумана. Но  она  мне  внушила  странное
впечатление,  Бидди.  Что-то  вроде  предостережения.   Как   будто   нельзя
догадаться, что она может сделать в следующую минуту.
   - Все, что взбредет  в  голову.  Нет,  никакого  насилия.  Она  просто..,
естественна и примитивна, как  маленький  ребенок.  Если  что-то  зачешется,
почешет в любом месте. За столом ведет себя..,  дьявольски  непосредственно.
Говорит что вздумается, порой весьма.., личные вещи. А  потом,  когда  мы  с
Томом одергиваем ее, конфузится и  расстраивается.  Лицо  перекосится,  руки
задрожат, и она убегает к себе в  спальню.  Но  вполне  может  поговорить  о
живописи, о политике, о книгах.., пока речь идет о том, что она знала больше
года назад. За этот год ничего нового не добавилось.
   Мы услышали скрип гравия - приближалась другая машина, и Бидди  торопливо
помчалась  за  угол  дома,  потом  вновь  появилась,  торопливо  и  серьезно
разговаривая  с  мужчиной,  медленно  шедшим  с  ней   рядом.   Определенная
напряженность в его позе и выражении исчезала, на  губах  появилась  улыбка.
Она подвела его и представила.
   Высокий, гибкий, темноволосый и темноглазый, с подвижным и чутким  лицом,
может быть, слишком красивый, без какой-либо не правильности в  чертах,  без
какого-либо намека на вихры, отеки или шелушение, похожий на молодого Джимми
Стюарта  <Стюарт   Джеймс   (р.   1908)   -   киноактер,   создавший   образ
"стопроцентного  американца".>.  Впрочем,  в  голосе  не  было   деревенской
плаксивости мистера  Стюарта,  голос  был  на  редкость  низким,  богатым  и
звучным, почти basso profundo <Глубокий бас  (ит.).>.  Держался  мистер  Том
Пайк исключительно. Редкий дар. Не столько  продукт  силы  и  воли,  сколько
результат внимания и понимания. Это  всегда  удивляло  и  интриговало  меня.
Люди, не заканчивая никаких курсов, где учат нравиться и заводить друзей, не
проявляя показной застенчивости, мгновенно с тобой знакомятся, расспрашивают
о тебе, искренне стараются выяснить твое мнение,  обладают  особым  талантом
немедленно занимать доминирующее положение в зале, за обеденным  столом  или
на заднем дворе. Этот талант есть у Мейера.
   Том скинул легкую спортивную куртку, бросил на землю, Бидди подобрала ее,
унесла в дом, а он с усталой улыбкой проговорил:
   - Я все утро переживал, как Морин на вас среагирует. Может, очень хорошо,
а может, очень плохо, заранее невозможно сказать. Бидди  говорит,  пока  все
отлично.
   - Она выглядит великолепно.
   - Конечно. Я знаю. Проклятье, я себя чувствую таким.., предателем,  будто
мы с Бидди держим кого-то дефективного в цепях в подвале. Но