вшихся вокруг кровавого  пятна  на асфальте. Маленькая щуплая дамочка в
соломенной шляпке возбужденно тараторила:
     - Я все видела, все! Этот несчастный собирался переходить дорогу. Вы же
видите, улица  здесь узкая,  машины едут тихо, и он так спокойно спустился с
тротуара. Вдруг оттуда, - дама показала пальцем, - выскочила машина и...
     - Какая машина? - перебил ее полицейский. - Вы запомнили марку?
     - Такая большая, - она развела руками, - коричневая...
     -  Не  коричневая,  а  бордовая,  - вмешался плотный  мужчина, -  марки
"шевроле-кавалер". Я знаю, у моего шефа такая же.
     - А это не он был за рулем? - поинтересовался полицейский.
     - Нет,  нет,  -  снова  вступила в  разговор дама в  шляпке,  -  на ней
наклейка "rent car" была. И сидели там два парня.
     - Вы можете их описать?
     -  Оба блондины.  Точно,  блондины,  -  уверенно сказала дама. -  Я еще
подумала, что они русские.
     - Не все русские блондины, - встряла еще одна женщина, видимо обиженная
за русских. - Они могли быть румынами.
     - Хватит, - остановил их полицейский, - кто запомнил номер?
     Никто не  ответил.  Я  не стала ждать  продолжения  разговора  и бочком
выползла из толпы. Вернувшись к  себе, я без  сил упала в кресло, и  на меня
вдруг напала  сильная  икота. Это было ужасно, не помогало ничего - ни вода,
ни полтинник, брошенный за пазуху.
     Икать  я прекратила внезапно, так же как и  начала. И  вот почему: меня
поразила  одна  мысль.  В моей  памяти четко отпечаталась картина:  Рубинчик
лежит на  асфальте, раскинув руки.  Меня  почему-то  мучила  незавершенность
того, что я видела. Я поняла  - руки были пустые. А ведь  он  ушел от меня с
папкой, в которой лежали все его дипломы.
     Не в силах совладать с собой, я бегом спустилась  по  лестнице, надеясь
захватить  хотя бы  одного из свидетелей гибели  Рубинчика. На  мое счастье,
дама в шляпке разговаривала со своей знакомой о ценах на рынке.
     - Простите, - обратилась я к ней, - Вы не могли бы ответить мне на один
вопрос? Скажите, вы не видели у этого человека в руках папку?
     -  Постойте,  -  задумалась  дама,  -  я  не  обратила  внимания.  Нет,
припоминаю, у  него действительно  было что-то в руках.  И когда эти бандиты
наехали на бедного, машина сделала вот так, - она слегка вильнула бедром.  -
Они стукнули его  правым боком, а когда машина проехала,  то  в руках у него
ничего не было...

x x x
     Дома у меня все валилось из рук. Дашка как всегда сидела у  компьютера,
и я не хотела вмешивать ее в  свои проблемы. Заварив  себе крепкого  чая без
сахара, я уселась перед телевизором с робкой надеждой развлечься.  На экране
мелькали  зеленоволосые монстры,  сменявшиеся девицами в прокладках. Я никак
не могла сосредоточиться.
     Неожиданно зазвонил телефон. Я неохотно подняла трубку.
     - Валерия, добрый вечер, - раздался знакомый голос Михаэля Борнштейна.
     Я обрадовалась:
     - Здравствуйте, Михаэль! Куда вы пропали? Есть новости о  Денисе? Когда
его выпустят?
     - Не  волнуйтесь, Валерия. Думаю,  что  все  скоро прояснится. Завтра с
утра я выясню и дам вам знать.
     - Буду ждать вашего звонка.
     Но Михаэль медлил закончить беседу.
     - Скажите, Валерия, вы помните тот случай, с  которым  вы обращались ко
мне?
     - Какой именно?
     - Вы спрашивали меня о репатриантке Марине Левиной, помните?
     Ну надо же, вроде бы она заходила ко мне всего несколько дней назад, но
я совершенно о ней забыла.
     - А что случилось?
     -  Когда  вы ушли, эта  фамилия стала крутиться у меня в  голове,  и  я
вспомнил.  Примерно полгода назад в полицию  Тверии поступило  заявлении  об
исчезновении   Левиной   Марины.   Заявление  подала   квартирная   хозяйка,
проживавшая  в доме на улице  Черняховского. Левина снимала у нее комнату. А
через неделю в  озере  Кинерет  нашли  тело женщины лет  тридцати.  Она была
совершенно голая,  лицо  и  руки  обезображены,  на  шее  пятна.  Экспертиза
установила, что ее сначала  задушили, а потом выбросили в  озеро. Квартирная
хозяйка тело не опознала. Дело так и осталось нераскрытым.
     - Вы  думаете, Михаэль, что моя  Марина  Левина имеет к этому  какое-то
отношение? Но она только что приехала в Израиль!
     - Вы это знаете с ее  слов. Мне бы  хотелось  с ней побеседовать. У вас
найдется ее адрес и телефон?
     - Конечно, но он у меня на работе.
     - Ничего, подождем до завтра. Я позвоню вам на работу, хорошо?
     Мы  распрощались, и  я  осталась  в  недоумении:  почему мне приходится
бывать в эпицентре ужасных событий?

x x x
     Дениса утром  отпустили, взяв  подписку о невыезде. Он позвонил  мне из
телефона-автомата и поехал к матери, а я собралась на работу.
     Телефон  Марины  Левиной  я  нашла с  трудом. Переворошив  гору  бумаг,
вытащила листок с номером и подошла к телефону, чтобы позвонить Михаэлю.
     И вдруг мне  стало грустно. Дура набитая,  я надеялась на  что-то после
всего, что произошло. Отгоняла от себя мысль,  что все уже в прошлом. Вот  и
ткнулась  лбом. "Спасибо,  дорогая  Леруля  за  добро и ласку, а  дальше  мы
как-нибудь сами". Сколько можно его идеализировать?
     Помедлив, я набрала номер телефона Марины Левиной.
     - Алло, - сразу отозвалась она.
     - Добрый день, Марина, это Валерия. Вы меня помните?
     -  Конечно,  что  новенького?  Ой, простите, я  не  поздоровалась,  так
хочется узнать. Вам что-нибудь удалось выяснить?
     - Кое-что. Мы не могли бы встретиться сейчас?
     - У вас на работе?
     - Если вам не трудно.
     - Хорошо. Приду.
     Она  пришла через полчаса. Жуткого  сарафана с оборочками на ней уже не
было, видно, нашлись добрые люди, посоветовали. Сегодня  Марина была одета в
желтые шорты и цветастую майку и выглядела вполне на уровне.
     - А вы похорошели, - заметила я. - Что будете пить - чай или кофе?
     - Спасибо, - засмеялась она. - Просто холодной воды, если можно.
     - Марина, я говорила о вас  моему знакомому, он работает в полиции.  Он
заинтересовался вашим делом и  хочет  помочь. Нужно действительно  найти эту
аферистку. А у полиции гораздо больше возможностей, чем у меня.
     -  Да,  конечно,  - согласилась моя клиентка  с  готовностью, - как  вы
считаете  нужным. Я же  здесь всего несколько  дней  и  не знаю,  что  нужно
делать.
     "Интересно, - подумала я. - Обычно выходцы из Союза очень неохотно идут
на контакт  с государственными учреждениями,  а тут такая  готовность...  Не
притворяется ли она? А может быть, родственники посоветовали, которые  здесь
давно?
     - Скажите,  Марина, почему вы  решили поселиться в нашем  городе? У вас
здесь родственники, знакомые?
     - Тетя, мамина сестра, живет в Ашкелоне уже двадцать  лет. Вот мы к ней
и приехали. Еще  даже квартиру  не  сняли. А ее  дочки дали мне это, - и она
показала на свои желтые шорты. - Когда тетя узнала о  том, что мне сказали в
аэропорту, то  сразу стала  названивать по всем министерствам и  ругаться, -
Марина поежилась.
     - Что ей отвечали?
     - Дело на  выяснении. Когда все проверят, то пришлют  ответ на домашний
адрес. А скоро праздники, целый месяц не будут работать учреждения, - Марина
вздохнула. Похоже, тетка принимала такое деятельное участие в ее судьбе лишь
для  того,  чтобы племянница  получила  наконец  свои  деньги  и  съехала  с
квартиры. - Жить у родственников, сами понимаете...
     - Понимаю, - кивнула  я. -  Давайте  немного  покопаемся в вашем  деле.
Хорошо?
     - Пожалуйста, Валерия, что вас интересует?
     - Расскажите, как вы обнаружили, что пропали ваши метрики?
     -  Спохватилась после лекции в синагоге. К нам в Ростов-на-Дону приехал
представитель   Сохнута   читать  лекцию  об  Израиле.  Я  пошла  вместе   с
приятелем...
     - Как его зовут?
     - Толик. Он там работал снабженцем,  сюда приехал год назад. Вы даже не
представляете, Толик был информационным центром для всех нас.
     - Опишите его, пожалуйста, - попросила я.
     -  Да он такой,  обыкновенный, -  Марина пожала плечами, - ему двадцать
три  года,  фамилия -  Бондаренко. Здоровый,  широкоплечий,  вольной борьбой
занимался.  У  него папа украинец,  а мама еврейка. И  выглядит  он, знаете,
совсем, как типичный  хохол, поэтому Толику пришлось  доказывать в  ОВИРе  и
посольстве, что он настоящий еврей. Здесь он, скорее всего, поменял фамилию.
     - На какую?
     - На мамину, но я ее не знаю.
     - Когда вы потеряли документы, Толик был рядом?
     - В  синагоге была такая давка,  что его  просто притиснуло  ко мне. Вы
думаете, что  это он взял?  - Марина удивленно посмотрела на  меня.  - Зачем
ему? Толик уехал в девяносто шестом, а я еще осталась.
     - Почему вы остались?
     Марина улыбнулась:
     -  Потому что влюбилась и вышла замуж. Сюда я приехала с мужем. Гена  -
русский, поэтому он сначала не хотел ехать, а потом согласился.
     - А ваши родители? Они приехали с вами?
     - Нет, папа умер четыре года назад, а мама осталась в Ростове.
     - Вы говорили, что родились в Вильнюсе...
     -  Да, и родители  там  родились, еще до  советской  оккупации,  -  она
произнесла эти  слова так буднично, что сразу стало понятно: в  их семье  об
этом говорили часто. -  Папа после армии остался в Ростове, женился, работал
на  заводе,  дошел  до начальника  цеха. Когда  маме  надо было  рожать,  он
отправил ее к своей матери в Вильнюс, чтобы она была под присмотром. Там я и
родилась. Я  могла вернуться в  Вильнюс и стать там полноправной гражданкой,
но Гена  не  захотел.  Он сказал, что я-то буду гражданкой, а  он  останется
русским пришельцем. Для него Израиль был предпочтительней Литвы.
     - А почему вы хотели уехать из Ростова?
     - Ну  что вы, Валерия, там невозможно  было оставаться! Мы работали  на
одном  заводе  - выпускали комбайны  "Дон". Знаете, что  это такое? Огромный
"Титаник", ползет по бескрайним просторам целины и жнет. Это было хорошо для
Союза,  когда  такие  махины  раздавались  по  безналичке.  А  когда  страна
развалилась к чертям, эти тонны железа стали никому  не  нужны. Зарплату нам
не  платили  два  года. Разве  так можно жить? Все  стали заниматься  чем-то
другим. Муж сигнализации собирал, я вязала на машинке в кооперативе...
     - А Толик?
     - Толик подвизался в Сохнуте, торговал словарями и учебниками иврита. Я
тоже купила у него за десять долларов. А на учебнике было написано: "Дотация
из частного фонда, не для продажи". Вот так-то...
     - Марина, а кем были ваши предки?
     -  Сейчас трудно сказать, многие сгинули в войну,  но папа рассказывал,
что его дед Лейба был очень богатым меценатом,  членом  культурного общества
"Тарбут" и  участником еврейского конгресса в Лозанне. Но больше я ничего не
о нем не знаю.
     - А ваша тетя, у которой вы живете сейчас?
     - Это тетя со стороны матери, они из Черновиц.
     - Понятно. Что ж, Марина,  давайте позвоним моему знакомому в полицию и
договоримся о встрече.
     Набрав  номер, я договорилась с Борнштейном,  что  мы  подъедем  к нему
через полтора часа и  решила  отправиться в "Машбир" - большой универсальный
магазин.
     Дело в том, что я получила по почте карточку-уведомление для постоянных
членов клуба покупателей с приглашением посетить сеанс макияжа.  Кроме того,
там была пятнадцатипроцентная скидка на все косметические товары, которые  я
приобрету. Решив использовать с пользой образовавшееся "окно",  я предложила
Марине съездить  в  "Машбир"  перед  визитом  к  Михаэлю.  Какая женщина  не
согласится пройтись по магазинам?
     - Шалом, -  обратилась я  к одной из продавщиц, - мне прислали карточку
на макияж.
     - Пожалуйста, госпожа, - улыбнулась она, - вы можете пройти туда.
     И она показала на небольшую стойку. На высоком табурете сидела девушка,
запрокинув голову на  подголовник,  а  над ней колдовал парень с косичкой на
затылке.
     - Это Анри, наш лучший  визажист. Он  прошел стажировку  во Франции,  -
сообщила белозубая продавщица.
     Кудесник  Анри  тонкой  кисточкой  наносил  последние  штрихи  на  губы
девушки.   Наконец   он  закончил  и  протянул  клиентке   зеркало.  Девушка
рассматривала себя, как незнакомую картину, и наконец произнесла:
     - Вау! Это я? Сейчас же иду фотографироваться!
     У меня возникла идея, и протянув Анри открытку, я сказала:
     - Сделайте, пожалуйста, макияж моей подруге. Вот мое приглашение.
     - Садитесь,  мадмуазель, - он помог обескураженной Марине забраться  на
табурет.
     Вокруг нас сразу же собрались зеваки, наблюдавшие за священнодействиями
мастера.
     Нанося легкие штрихи на брови Марины, Анри обратился ко мне:
     - Мадмуазель давно из России?
     - Приехала несколько дней назад.
     - Скажите ей,  чтобы  берегла кожу  от нашего  солнца. Такой  цвет лица
можно найти только у русских  девушек. И нужно больше пить минеральной воды,
иначе кожа начнет сохнуть.
     Он сделал еще несколько неуловимых движений и торжественно произнес.
     - Все! Я закончил.
     Марина открыла глаза и изумленно посмотрела на себя в зеркало.
     - Я ничего не понимаю!
     Из  зеркала  на нее  смотрела экзотическая красавица. Глаза  поволокой,
полные губы притягивали взгляд, матовая кожа была гладкой, как тугой персик.
     Анри протянул мне визитку.
     - Передайте вашей подруге, что я всегда к ее услугам.
     - Спасибо, вы волшебник, - поблагодарила я его.
     Марина тем  временем отошла от  табурета и смотрела  на себя в  большое
зеркало напротив отдела косметики.
     -  Знаешь  что, - сказала  я ей, -  тебе нужно заколоть наверх волосы и
тогда будет отпад. Подожди.
     Выбрав  в соседнем отделе большую заколку  для волос, я собрала  Марине
волосы и закрепила их на макушке.
     - Совсем другое дело! Носи на здоровье.
     - Спасибо, Валерия, ну зачем, право...
     -  Это тебе  маленькая  компенсация за  неприятности  на  "исторической
родине".
     Обогнув  "Машбир",  мы  направились  к стоянке,  где  я  оставила  свою
"Сузуки", и неожиданно наткнулись на знакомую пару.
     - О! Какая встреча! Шалом, Валери! - сказал на иврите с тяжелым русским
акцентом  один  из  двух громил,  которых я видела  и рядом со своим  бывшим
мужем,  и в гостинице "Дан-Панорама". - Вы так быстро убежали тогда,  что мы
даже не познакомились. Позвольте представиться -  Натан.  Это мой товарищ  -
Сережа. А как зовут вашу очаровательную спутницу?
     -  Ее  зовут Мадлен,  и  она не говорит на  иврите.  Она  только  вчера
приехала из Франции. Извините, мы спешим.
     - Опять вы убегаете, - разочарованно протянул Натан.
     - Не судьба, - заключила я. - Передайте привет боссу.
     И я потянула ничего не понимавшую Марину к машине.
     Когда мы отъехали со стоянки, Марина сказала:
     - Знаешь, Валерия, а ведь это был Толик Бондаренко.

x x x
     К Михаэлю мы не опоздали. Он принес еще один стул и обратился к Марине:
     - Добрый  день!  Меня  зовут Михаэль. Я  пригласил вас, чтобы  выяснить
несколько вопросов. Валерия будет переводить. Хорошо?
     Странно, но  на следователя красота моей спутницы не произвела никакого
впечатления. Наверное, он видел сквозь косметику.
     Марина  кивнула,  и  беседа плавно потекла, задерживаясь только на моих
переводах. Вопросы были почти такими же, которые я и сама  задавала Левиной.
Расспросив подробно  о  родителях, муже и родственниках в  Израиле,  Михаэль
положил перед Мариной фотографию молодой женщины.
     - Скажите, вам знакомо это лицо?
     - Нет, а кто это?
     - Женщина, которая приехала сюда с вашими документами.
     Со снимка смотрела миловидная девушка. Ничего общего с Мариной у нее не
было - совершенно другой тип лица.
     - А где она сейчас? - Марина вопросительно посмотрела на Михаэля.
     -  Не  знаю, - он развел руками  и, обращаясь ко  мне, сказал: - Мне не
хочется говорить ей об утопленнице, пока мы во всем не разберемся.
     Марина переводила взгляд со следователя на меня и вдруг произнесла:
     - Валерия, расскажи ему о Толике.
     - О чем говорит госпожа Левина? - требовательно спросил Борнштейн.
     - Михаэль,  несколько  минут назад мы  встретили  одного  человека. Мне
кажется, вам будет интересно узнать о  нем. Как оказалось, он общий знакомый
и  мой, и  Марины.  Мне он представился как Натан, но  Марина знает его  как
Анатолия Бондаренко.  Он из того же  города, откуда  и она. И самое главное:
именно с ним Марина была в синагоге, когда у нее пропали документы.
     - Он ее узнал? - поинтересовался Михаэль.
     -  Представьте  себе, нет. Мы только  что вышли  от визажиста,  который
полностью изменил ее внешность.
     Михаэль усмехнулся:
     -  И охота  вам, женщинам, себя мучить в  такую жару. Хотя для  данного
случая все вышло удачно. Вашему Натану-Анатолию совсем не обязательно знать,
что госпожа Левина репатриировалась.
     Словно поняв нас, Марина жалобно протянула:
     - Валерия, можно я умоюсь? У меня все лицо ужас как чешется.
     Извинившись, я проводила ее до туалета и вернулась обратно.
     - Михаэль,  я не  рассказала вам, где  видела  этого человека. Когда  я
разговаривала  с боссом покойной Татьяны в отеле  "Дан-Панорама", этот Натан
как раз вошел в холл. С ним был еще один тип по имени Сергей.
     - Еще один?
     -  Он  и сегодня был с Натаном. Они все время ходят вместе.  И  в отеле
были вместе, и около "Машбира".
     О том, что они околачивались  возле моего дома, дожидаясь  Борика, я не
сказала - это я хотела выяснить сама.
     -  Валерия,  вы  опять  лезете  не в свое дело? -  недовольно  произнес
Михаэль. - Смотрите, в другой раз я могу и не успеть.
     -  Но  я же  вам все  рассказываю,  -  я  посмотрела на  него  невинным
взглядом. - А вот и Марина пришла! - пользуясь моментом, я перевела разговор
на другую тему.
     Умытая Марина  уже не  выглядела экзотической красоткой, но  и в  таком
виде была очень мила.
     - Совсем другое дело, - буркнул Михаэль.
     А я-то думала,  что он  ничего  не замечает. Скорее всего,  Михаэль был
противникам декоративной косметики, считая ее способом введения следствия  в
заблуждение.
     - Ну  хорошо, -  заключил  Борнштейн, - спасибо за помощь, милые  дамы.
Если у меня возникнут вопросы, я к вам обращусь. Договорились?
     - Всегда к вашим услугам, - сказала я чинно, и мы  с  Мариной вышли  из
кабинета.

x x x
     На днях я  получила талоны  на  скидку в  "Бургер Ранч". Так как у меня
есть  карточка  "Виза", то  мне в месяц  присылают  около  десятка рекламных
приглашений,  вроде того, на сеанс косметики,  где  мы  побывали с  Мариной.
Зная,  что  моя дочь любит посещать это заведение, я предложила ей накормить
там  гамбургерами  своих  подружек.  Пусть  проведут  время как хотят. Дашка
ускакала, а  я  пошла  принимать  ванну.  Расслабившись  в  теплой  воде,  я
раздумывала  о  том, какое все-таки  отношение к смерти Татьяны  имеет папка
отца  Дениса.  И  почему  знакомый  Марины  Левиной  крутился  в   гостинице
"Дан-Панорама", возле босса фирмы "Интеллект-Сервис". Ни к чему путному я не
пришла,  связать  обрывки  нитей  было  крайне  сложно,  и  я просто лежала,
подремывая.
     Запахнувшись в большое махровое полотенце, я вышла  из ванной и уселась
перед зеркалом. Критически осматривая себя, я  раздумывала:  сделать  пилинг
или ограничиться питательным кремом. В  конце концов, выбранив себя за лень,
я начала действовать  по полной программе: молочко, пилинг,  маска  из грязи
Мертвого моря.
     В дверь позвонили, когда черная корка на моем лице начала подсыхать. На
площадке стоял мой бывший муж Борик. Увидев меня, он вздрогнул:
     -  Предупреждай, когда дверь  открываешь, ладно? А  то  от  твоих масок
можно нервный тик поймать.
     -  Ой, какие мы нежные, - возразила я. - Это ты предупреждай, когда без
звонка приходишь, а то еще и не такое увидишь!
     - Я, между прочим, звонил. Но телефон не отвечал.
     - Я в ванне была и не слышала. Посиди, я смою маску