вот сюда.
   - Зачем? - насторожилась я, но уже села.
   - Осмотрю твою голову.
   - Ты что, врач?
   - Да, - кивнул он, я, конечно, не поверила.
   - В самом деле врач?
   - Разумеется. Почему тебя это удивляет? Я добрый доктор Айболит. Лечу
зверушек, лягушек и ставлю градусники бегемотам.
   - Ты ветеринар? - догадалась я.
   - Ну... а какая, в сущности, разница? Ты ничуть не хуже любой собаки.
   Болтая подобным образом, он достал рюкзак из шкафа и извлек  из  него
кожаную сумку, похожую на косметичку, только больших размеров.  На  свет
божий появились лекарства, шприц и даже скальпель.
   - Не надо, - пискнула я.
   - Надо. К примеру,  наложить  шов.  Волосы  у  тебя  густые  и  очень
красивые, уверяю, будет незаметно, я лишь чуть-чуть выстригу вот здесь.
   - И я буду похожа на чучело.
   - Не будешь. Рана небольшая, но глубокая, это опасно,  можно  занести
инфекцию, к тому же так она очень долго не затянется.
   - Я боюсь. Будет больно.
   - Что за разговорчики? Секретный агент должен уметь сам себе  удалить
аппендикс, какой-то ты агент не  настоящий.  Больно  не  будет,  я  тебе
обезболивающий укол сделаю.
   - Собачий?
   - Говорю, ты ничуть не хуже. Ну, зрение не то, нюх тем более, бегаешь
плохо, а так ничего... - Я подумала, стоит обидеться или нет, и мысленно
махнула рукой. - Глазки закрой, чтоб саму себя не пугать,  и  все  будет
хорошо.
   Глазки я закрыла, а он сделал мне  укол,  после  чего  мысли  в  моей
голове  начали  путаться,  затем  я  ни  с  того  ни  с  сего  принялась
рассказывать ему свою биографию. Впрочем, это, должно быть,  происходило
во сне. Он меня спрашивал, а я отвечала. Потом появился Аркадий, и я  на
него накричала, он стал меня уговаривать не беспокоиться, а я в  сердцах
послала его к черту. "Сон", - подумала я, потому что  рядом  с  Аркадием
увидела сестрицу и ее мужа, оба были печальными  и  с  сомнением  качали
головой. Потом я куда-то бежала и очень боялась опоздать.
   Вдруг все разом кончилось, я открыла глаза: сквозь плотно  задернутые
шторы пробивалось солнце. Я  лежала  на  кровати,  прикрытая  простыней.
Рядом сладко сопел ветеринар Саша, натянув простыню  на  самую  макушку.
Мое платье заботливо разложено на кресле, чтобы не  помялось.  Я  хотела
возмутиться, но напомнила себе: "Он врач. Хоть и собачий. И я  ничем  не
хуже его пациентов, так он, по крайней мере, уверяет".
   Я осторожно поднялась, потянулась за платьем, и тут он проснулся.
   - Дай водички.
   - А-а...
   - В холодильнике, - пробормотал он, переворачиваясь на другой бок.
   Я взглянула на часы: половина седьмого, встала, надела платье и пошла
искать холодильник.
   Выбор напитков оказался богатым, но он сказал  "водички",  я  достала
минералку, налила  в  стакан  и  отнесла  ему.  Он  высунул  нос  из-под
простыни, выпил и, прищурившись, посмотрел на меня.
   - Как дела?
   - Меня тошнит, - призналась я, раз уж он у нас доктор.
   - А чего вскочила ни свет ни заря? Родину по утрам спасать  не  надо,
она еще спит. - Он юркнул под простыню и скоро засопел, а я  огляделась,
не зная, что делать.
   Утро раннее, и неизвестно, смогу  ли  я  сейчас  добраться  до  своей
гостиницы, с другой стороны, совершенно невозможно лежать в его постели.
Я осторожно вышла на открытую веранду.  Было  очень  тихо,  и  почему-то
хотелось плакать. Я устроилась в кресле и  стала  наблюдать  за  работой
уборщиков, которые вскоре появились у бассейна.
   - Эй, - услышала я совсем рядом, открыла глаза и с удивлением поняла,
что сижу на веранде, возле бассейна появились  первые  энтузиасты,  ноги
мои заботливо укутаны пледом, а друг  животных  стоит  в  трех  шагах  и
весело посмеивается. - Пора завтракать, - сообщил он. -  Кстати,  звонил
кто-то из твоих друзей.  Спросил  Регину,  я  послал  его  к  черту.  Не
обидишься?
   - Пусть он обижается, - ответила я и сладко зевнула.
   - Завтрак уже в номере. Хочешь, устроимся здесь?
   - Я только умоюсь.
   - Ты и так выглядишь прекрасно. Мордаха маленько измученная,  но  это
лучше,  чем  огнедышащий  взгляд  борца  за  идею.   Терпеть   не   могу
эмансипированных женщин. Ну за каким чертом  тебя  понесло  в  секретные
агенты? По башке получать? Вот уж радость.
   - Что ты пристал? - разозлилась я. - Никакой я  не  секретный  агент.
Просто под руку подвернулась. Пригрозили тюрьмой, что мне было делать?
   - А тюрьмой за что?
   - За трупы.
   - Иди ты... Кого пришила?
   - С ума сошел? Я помогала Кириллу, потому что... дура, одним словом.
   Саша поставил поднос на стол, там были кофе, рогалики, джем и  масло,
и принялся уминать все это за обе щеки, не забывая болтать.
   - Ты ешь, ешь, - потчевал он меня. Я выпила чашку кофе. -  Кто  такой
Кирилл? - В этом месте я насторожилась.
   - Мне велели молчать об этом.
   - Кто велел?
   - Аркадий... из спецслужбы.
   - А-а... тогда молчи. Выходит, ты не секретный агент. Не знаешь,  кто
убил Регину?
   Я не донесла рогалик до рта, положила на тарелку,  внимательно  глядя
на Сашу.
   - Ты любил ее, да? И хочешь найти убийцу?
   - Само собой. Любил и хочу. Все  хорошие  парни  в  кино,  которые  я
смотрел, всегда хотели.
   - Прекрати... - нахмурилась я. - Тебе просто нравится  изображать  из
себя циника. А на самом деле ты согласился сотрудничать только для того,
чтобы найти убийцу.
   - От тебя ничего не скроешь, - вздохнул он и добавил с надеждой:
   - Ты мне поможешь?
   Я облизнула губы.
   - Я не могу... Они отправят меня в тюрьму, правда, отправят.  К  тому
же я так ничего и не поняла. Толку от меня никакого.
   - Это уж мне судить. Рассказывай, - заявил он, глядя на меня светлыми
глазами, в них читалась насмешка, но я почему-то была  уверена,  что  за
ней он прячет боль.
   Я представила себе Регину, и мне вдруг  стало  обидно:  она  казалась
совершенно обыкновенной девушкой, а теперь выяснилось, что кто-то  любил
ее так, как меня никогда и никто не  любил.  Эти  мысли  показались  мне
недостойными, и я совершенно неожиданно для себя ответила:
   - Хорошо.
   И все рассказала. Саша слушал  внимательно  и  хмурился,  чем  больше
слушал, тем больше хмурился.
   - Выходит, они просто тебя используют,  -  заявил  он,  имея  в  виду
Аркадия и компанию. - Очень похоже на Родину.
   - Родина здесь совершенно ни при чем, - отмахнулась я,
   - Может, и так, - внезапно согласился он. - Я даже не удивлюсь,  если
они, прикрываясь мамулей, на себя работают.
   - Ты думаешь, они жулики? - понижая голос до шепота, спросила я. -  А
как же удостоверения? Ведь ты видел удостоверения? И вертолет...
   - Удостоверения я видел, но это не аргумент. Для меня-то уж точно.  А
вертолет... вертолет - это хорошо, но купить его может  любой  придурок,
были бы деньги.
   - А как проверить?
   - Что?
   - Ну... настоящие они или нет?
   Он поскреб затылок с самым серьезным видом.
   - Хрен знает. Но как-то надо. Мы поступим  мудро:  сделаем  вид,  что
слушаем маму с папой, я имею в виду, этих с удостоверениями, но  и  сами
начнем смотреть в оба, чтобы в случае нужды внести свои коррективы.
   Звучало весьма расплывчато, но меня и это приободрило. Есть  на  кого
свалить неприятности. Зазвонил телефон, Саша снял трубку  и  передал  ее
мне. На том конце провода Виталий сильно гневался.
   - Какого черта ты не в гостинице?
   - Что случилось? - ахнула я, делая страшные глаза.
   Саша перегнулся через стол, стараясь быть ко мне поближе.
   - Ничего не случилось, - нехотя ответил Виталий. - Между прочим, тебя
сюда не с любовником трахаться посылали, а...
   - Никто не говорил, что я безвылазно должна  сидеть  в  гостинице.  И
кончай орать, надоел уже. - С  этими  словами  я  повесила  трубку  и  с
затаенной гордостью взглянула на Сашу, ожидая  похвалы.  Он  пребывал  в
задумчивости. Так ничего и не дождавшись, я кашлянула и заметила:
   - Наверное, в самом деле пора возвращаться.
   - Я поеду с тобой, - заявил он.
   - В гостиницу?
   - Конечно. Ты здорово рискуешь, и я хочу быть рядом. Может, пользы от
меня немного, но хоть душа за тебя не будет болеть.
   Я кивнула, правда, сначала я хотела сказать ему что-нибудь такое... в
общем, чтобы он понял, как я ему благодарна, но потом  решила,  что  это
может выглядеть навязчиво, чего доброго подумает,  что  я...  "Он  любит
Регину, - напомнила я себе,  -  то  есть  любил.  А  он  симпатичный,  -
подумала я не к месту. - И профессия у него хорошая,  ветеринары  должны
быть добрыми людьми". Тут в голову пришла другая мысль, и я выпалила:
   - Где ты познакомился с Виктором?
   - Что? - Он приоткрыл рот и так ненадолго замер.
   - Где вы познакомились? Ведь где-то вы должны были познакомиться?
   - А-а... Я у него собаку лечил. Мастиф, зовут Вупи.  Хорошая  собака.
Были  проблемы  женского  характера,  пришлось  делать  операцию.  -   Я
наблюдала за ним, пытаясь решить: врет или нет. По  всему  выходило,  не
врет. Взгляд затуманился воспоминаниями, и собаку ему в самом деле  было
жаль.
   - А Регина? - не отставала я.
   - А  Регина  в  то  время  работала  у  меня  медсестрой.  Мы  вместе
выхаживали собачку, потом Витька ее куда-то пригласил, Регину я  имею  в
виду, и пошло-поехало, в смысле большой любви. От меня она  уволилась  и
начала заниматься темными делишками, хотя я  звал  ее  обратно  и  место
держал целых полгода. - Саша поднялся и вздохнул:
   - Теперь, когда ты все выяснила, мы можем ехать?
   - Конечно, - кивнула я.
   Такси вереницей выстроились возле гостиницы, и я направилась  к  ним,
но Саша подхватил меня под руку.
   - У меня машина. - И повел меня на  стоянку,  где  вскоре  очам  моим
предстал огромный "Лексус", а все подозрения разом ожили в моей душе.
   - Должно быть, в вашем городе все держат по десятку собак, - съязвила
я.
   - Ты об этом? - кивнул он  на  машину.  -  Между  прочим,  я  неплохо
зарабатываю. У меня частная клиника, собачья, разумеется. Ко  мне  народ
из Москвы едет, собачек везет. И не надо так  смотреть.  Попроси  своего
Павлика, он тебе всю мою подноготную обскажет, небось  все  раскопал  до
седьмого колена.
   Мне стало неловко, и я сочла необходимым пояснить:
   - После всего, что произошло, поневоле станешь подозрительной.
   - Только это тебя и оправдывает, - кивнул он, и мы поехали ко  мне  в
гостиницу.

***

   К обеду пошел дождь, мы  с  Сашей  сходили  в  ресторан,  после  чего
устроились  на  балконе  пить  чай.  Похоже  было,  что  никто  мною  не
интересуется, и Виталий волновался напрасно.
   День прошел незаметно, часов в восемь собрались в  ресторан  ужинать.
Вот тогда и раздался звонок на мобильный, звонил,  конечно,  Аркадий  и,
судя по голосу, был недоволен.
   - Вы не слишком много времени проводите с этим молодым  человеком?  -
спросил он с намеком на сарказм.
   - Как же иначе, раз он мой любовник? - не осталась я в долгу. - Между
прочим, это вы мне его подсунули.
   - Человека,  который  выйдет  с  вами  на  связь,  присутствие  этого
субъекта может насторожить.
   - Хорошо, - буркнула я и отключилась, решив не  принимать  его  слова
близко к сердцу.
   - Родина с претензиями? - усмехнулся Саша.
   - Они правы, твое присутствие может помешать встрече.
   - Ты не о встрече должна думать, а о своей безопасности.
   Обсуждать это мне не  хотелось,  вряд  ли  Аркадия  заинтересуют  мои
доводы.
   - Идем ужинать? - вздохнула я.
   - Идем.
   Гостиница хотя и не могла похвастать особыми достижениями  в  области
сервиса, но и отставать от других не хотела. В ресторане играл  ансамбль
из пяти человек, пели вполне сносно. Затем  выступили  танцоры,  и  я  с
удивлением поняла, что видела их раньше, они танцевали в отеле, в  ночь,
когда зарезали Регину. После этого появление фокусника меня не удивило.
   - Он выступал в отеле, - наблюдая фокус с картами, сказала я Саше.
   -  Этот  парень?  -  спросил  он  без  особого  интереса.  -   Ничего
удивительного, они кочуют по всему побережью.
   Я согласно кивнула, продолжая наблюдать, и вновь,  как  и  в  прошлый
раз, фокусник произвел на меня довольно странное впечатление. Было в нем
что-то настораживающе не правильное.
   - Ты любишь фокусы? - вдруг спросил Саша,
   - Что? Нет, не очень,
   - Тогда чем он тебя так заинтересовал?
   - Не знаю, - подумав, пожала я плечами.  -  Он  выступил  той  ночью,
когда... Ты понимаешь? Возможно, по этой  причине,  когда  я  смотрю  на
него, на душе становится тревожно.
   - А парень занятный, - понаблюдав немного, сказал  Саша.  -  Руки  до
чего ловкие, такие очень бы подошли карточному шулеру,  хорошо,  что  он
выступает на эстраде, а не облапошивает дураков на пляже. Душно здесь, -
резко сменил он тему. - Кондиционер, что ли, не  работает?  -  Я  особой
духоты не чувствовала, но согласно кивнула. - Может,  пойдем  отсюда?  -
предложил Саша. Я опять-таки согласилась, он расплатился, и мы  покинули
ресторан.
   Ветер дул с моря, я зябко поежилась.
   - Поехали ко мне, - обняв меня за плечи, сказал Саша.
   - Зачем? - испугалась я, стараясь высвободиться.
   - Не дергайся.  Ты  озябла,  вон  мурашки  на  руках.  Номер  у  тебя
паршивый, чего в нем мучиться. Кровать узкая, вдвоем можно спать  только
друг на друге, но ты ведь не согласишься? А в кресле я не хочу,  у  меня
спина больная.
   - Ты можешь поехать к себе, - предложила я без особой  охоты.  -  Сам
видишь, здесь спокойно. А завтра утром...
   - Все самое страшное всегда происходит ночью. И не спорь. - Спорить с
этим было затруднительно, памятуя о недавних  событиях.  -  Короче  так,
либо мы мучаемся на твоей кровати, либо с комфортом устраиваемся в моей.
В ту ночь я тебя не съел и в эту не буду, так что  не  бойся.  Так  что?
Поехали?
   - Хорошо, - неожиданно легко согласилась я, напоминание  о  том,  что
все плохое происходит ночью, произвело впечатление,  а  кровать  в  моем
номере действительно слишком узкая для того,  чтобы  на  ней  устроиться
вдвоем. - Только сбегаю в номер, возьму кое-какие вещи.
   - Жду в машине, - кивнул он.
   Я прошла по пустому холлу, лифт не работал, что не очень-то огорчило,
жила я на втором этаже. Поднялась по лестнице,  дежурной  за  столом  не
оказалось, я хотела взять ключ, но ящик, где они хранились, был заперт.
   Я терпеливо ждала возвращения дежурной,  поглядывая  по  сторонам,  и
вдруг поймала себя на мысли, что боюсь. Только  вот  чего,  не  знаю.  Я
испуганно огляделась, жалея,  что  рядом  нет  Саши,  а  потом  возникло
чувство, что за мной  наблюдают.  Коридор,  лестница,  холл  по-прежнему
пусты, но чувство только усилилось. В  конце  концов  страх  стал  таким
нестерпимым, что я громко позвала, не рассчитывая на удачу:
   - Простите, нельзя ли получить ключ.
   К моему удивлению, вторая дверь по  коридору  мгновенно  открылась  и
появилась дежурная.
   - Извините, - улыбаясь, попросила она, - решила чаю попить.
   Она вручила мне ключ, и я  заспешила  по  коридору,  посмеиваясь  над
своими страхами, и вдруг замерла ни с того ни с сего.  Кто-то  точно  за
мной наблюдал. "Сумасшедший дом", - пробормотала я, но страх уже всецело
овладел мной, сжимая сердце.
   Я открыла дверь и, не закрывая ее, нащупала выключатель,  когда  свет
вспыхнул,  тревожно  огляделась.  В  номере  ни  души.  Звонок  телефона
заставил меня подпрыгнуть, я схватила трубку, ожидая чего угодно. Звонил
Саша.
   - Почему так долго свет не включала? - буркнул он. - Все в порядке?
   - Ага, - обрадовалась я. - Дежурной на месте не оказалось.
   Я  наконец  закрыла  дверь,  подумала  и  заперла  ее,  потом  быстро
побросала в сумку необходимые вещи, взяла кофту, чтобы не злоупотреблять
Сашиной добротой, то есть пиджаком, и вышла из номера. Заперла  дверь  и
вдруг поняла, что возвращаться к дежурной не хочу. Не  хочу,  и  все.  Я
положила ключ в сумку и направилась к пожарной лестнице.
   Холл по-прежнему выглядел пустынным, только в кресле сидел мужчина  и
читал газету. Я скользнула к боковому  входу,  сама  не  зная,  от  кого
прячусь, уже достигла его, когда мужчина свернул газету, и я  увидела  в
темном окне, как  в  зеркале,  его  лицо:  жуткую  белую  маску.  Я  уже
собралась закричать, когда поняла: это  фокусник.  Человек  ждет,  когда
объявят его номер, и спокойно читает газету. "Белая горячка", - злясь на
себя, пробормотала я укоризненно и все же была рада, что за колонной  он
не может меня видеть.

***

   Саша терпеливо ждал меня возле машины, должно быть, физиономия у меня
была испуганная, потому что он сразу спросил:
   - Что случилось?
   - Ничего, - ответила я, подумала, стоит  ли  рассказать  ему  о  моих
страхах? Теперь они показались ужасно глупыми, и я решила: не  стоит.  -
Ничего,  -  повторила  поспешно,  -  просто  не  уверена,  что  поступаю
правильно.
   Он помог мне устроиться в машине, и мы поехали в отель.
   Войдя в бунгало, он повел себя довольно странно: присел возле  двери,
лишь только включил свет, и принялся  что-то  там  рассматривать,  затем
выпрямился и предложил:
   - Будь как дома.
   Я покосилась на него, чувствуя, что веду  себя  как  последняя  дура:
мужчина предложил мне остаться у него на ночь, и я согласилась.  Что  он
обо мне подумает?  Конечно,  об  этом  следовало  побеспокоиться  еще  в
гостинице, а не сейчас, когда я, стоя столбом в его  номере,  пялюсь  на
единственную кровать.
   - Я устроюсь на диване, - сказала  я  тоном,  как  мне  казалось,  не
терпящим возражений.
   - Не создавай проблем, - отмахнулся он. - В конце концов, у нас общее
дело, мы почти что партнёры.
   - А что, партнерам  так  уж  необходимо  спать  в  одной  постели?  -
продолжала язвить я, хотя с  какой  стати?  Не  похоже,  что  он  жаждет
заключить меня в объятия. В общем, выглядело все это довольно глупо,  но
сей факт еще никого не останавливал, не остановил и меня.
   - Если тебя так сильно все это беспокоит, можно по старинному  обычаю
положить меч посередине, правда, меча нет, но я стяну в  ресторане  нож,
сойдет на худой конец. Мы будем считать его мечом, а другим  не  скажем,
пусть и они думают, что меч. Ну, как?
   - Обойдемся без ножа, - нахмурилась  я,  заподозрив,  что  надо  мной
издеваются, и прошествовала в ванную, гордо  вскинув  голову.  Вероятно,
выглядело это комично, выражение  Сашиного  лица  сделалось  таким,  что
становилось ясно: он с трудом  сдерживает  смех.  Нечего  говорить,  как
больно  ранит  насмешка  чуткую  женскую  душу.  Моя  была   чрезвычайно
чувствительна, а если честно, то  и  изрядно  избалована:  как  правило,
мужчины взирали на меня с обожанием, на худой конец,  с  вожделением,  и
нате вам, сплошные насмешки в мой  адрес.  -  Я  этого  не  переживу,  -
пожаловалась  я  своему  отражению  в  зеркале,  заперевшись  в  ванной,
собралась зареветь, но, обнаружив  в  себе  остатки  достоинства,  слезы
сдержала.
   Когда  я  покинула  ванную,  чувствуя  себя  Жанной  Д'Арк,   великой
воительницей, которая мигом укажет мужчине его  место,  выяснилось,  что
старалась я  совершенно  напрасно:  Саша  сладко  спал,  завернувшись  в
покрывало на своей половине кровати.  Я  нырнула  под  одеяло,  решив  с
затаенной печалью: "Он ее очень любил".
   Разбудил меня телефонный звонок. Я взглянула на часы и  перепугалась:
стрелки показывали 4.20. Конечно, не этот факт напугал меня, а  то,  что
звонят в такую рань. Ясно, что-то случилось. Саша проснулся, а я шепотом
сказала:
   - Телефон. - И даже кивнула в его сторону, как  будто  он  сам  ни  в
жизнь бы не догадался.
   Саша снял трубку, буркнул  "да"  и  нахмурился,  после  чего  передал
трубку мне. Поначалу я решила, что голос Юры  звенит  от  злости,  потом
поняла - он сильно взволнован.
   - Где ты? - спросил он, чертыхнулся и заметил:
   - Ах, ну да... Ты со своим парнем?
   - Естественно, - буркнула я, решив  быть  несговорчивой  и  сердитой,
потому что в глубине души была уверена,  что  претензии  с  его  стороны
небезосновательны: как ни крути, мне полагалось жить в гостинице.