вытащив из-за уха карандаш, стал грызть.
   - Так-так, - карандаш хрустел в его зубах. - "Мерседес", значит,  но-
вый, шестицилиндровый, цвет "металлика", раскурочили? Ну-ну. Была б  моя
воля, ты б у меня его до копеечки отработал с прибалтом твоим напару.
   Стерлингов молчал.
   - Ладно, - Плеханов сплюнул деревяные щепочки на стол. - Хрен  с  то-
бой, пойдем по спыску с самого начала. Плащ импортный, одна штука.
   - Здесь, - Стерлингов указал на чемодан в углу кабинета.
   - Есть. Дальше: костюм имп., три штуки...
   - Как три? - не понял Стерлингов.
   - Так три, як написано, так и читаю.
   - Ну-ка, дай сюда. - Стерлингов забрал у него список. - Болван, здесь
написано: костюм импортный "тройка": штаны, пиджак, жилетка, все в чемо-
дане.
   - Ладно, верю. - Старший прапорщик потянул листок на себя.  -  Пусти,
порвешь. Так, джопцы "Вранглер" темно-синие...
   - Какие джопцы? - испугался Стерлингов.
   - Шо не понятно? - Плеханов перевел взгляд  на  него.  -  Джопцы  как
джопцы, с лейблом и мулькой. А шо, нет джопцев?
   - Да не брал я ничего такого, - заизвивался Стерлингов.
   - У меня, может, и не брал, - начсклада вновь принялся за карандаш. -
А вот фарцовщика в Шереметьеве кто грабанул?
   - Ты что ж, там был? - изумился Стерлингов.
   - От ишшо! - фыркнул Плеханов. - Мне свох делов хватает. Ребята  были
из прикрытия. Ну так шо, будут джопцы или нет?
   - Будут, - Стерлингов взохнул.
   - Хорошо, читаю дальше, - прапорщик заскреб грязным пальцем по  бума-
ге. - Так, сигары "Парта..." "Порно..." тьфу ты, язык сломаешь!
   - "Портанагос", - подсказал Стерлингов.
   - Одна коробка, - добавил Плеханов. - Ну?
   - Что ну?
   - Ты шо, все скурил?
   Стерлингов замялся.
   - Нескуренные сигары взад! - потребовал старший прапорщик. - И окурки
тоже.
   - Окурки-то зачем?
   - Для отчетности.
   - Один окурок артист съел, - сообщил Стерлингов.
   - Да ну?! - удивился начсклада. - По пьяни, что ли? Эх, жаль меня там
не было! Ладно, один окурок прощаю. Дальше: пыво "Колос", 500  миллилит-
ров. Где?
   - Выпили.
   - Бутылки взад! Коньяк "Дегестан"?
   - Тоже выпили, - соврал Стерлингов и зарделся.
   - Не положено! - хлопнул ладонью по столу Плеханов. -  По  инструкции
разрешалось выпить 50 грамм. Ишшо 50 - на усушку и пролив.Итого 100. Шо,
думаешь, считать не умею?
   - Ну Иван Кузьмич... - начал было Стерлингов.
   - И не проси, - прапорщик ощетинил усы. - Не могу! И начальство,  ду-
маешь, дураки, раз тебе легенду трезвенника придумало? Э, погоди,  -  он
почесал ухо. - Ты шо ж, вправду че ли, все время не пил?
   - Вправду, - Стерлингов кивнул.
   - Целую неделю?
   - Даже больше.
   - Да ну , брешешь, - Плеханов недоверчиво сдвинул брови. - Киросинил,
небось, себе втихаря.
   - Да нет же, в самом деле, - Приложил руку к сердцу Стерлингов.
   - Ни капли, ни капельки?
   - Вот пристал! Сказано тебе: не пил, значит, так и есть.  Нельзя  мне
было.
   - Шо, месячные? - начсклада заржал.
   - Дурак ты, Кузьмич, - обиделся Стерлингов. - Подшили меня перед  за-
данием.
   - Это как подворотничок, че ли?
   - Сам ты воротничок! Ампулу мне вставили, - Стерлингов похлопал  себя
по заднице. - Как выпьешь - все, смерть!
   - Ух ты ма! - прапорщик всплеснул руками. - Во,  химики.  Ну,  а  те-
перь-то шо?
   - Не знаю, - сказал Стерлингов. - Вроде бы обещали расшить. Скорей бы
уж. А то и выпить не выпьешь, и все такое прочие...
   - Это какое же такое прочие? - блеснул глазами Плеханов. -  Шо  ж,  и
трахнуться даже нельзя?
   - Да причем здесь трахнуться? - сморщился Стерлингов. - Я про еду го-
ворю. Например, селедку в винном соусе нельзя, конфеты с ликером тоже. Я
тут не удержался, две ромовые бабы съел, так потом насилу откачали...
   - Да уж, - посочувствовал начсклада. - Я бы так не смог. Я бы, навер-
ное, в тот же вечер ее, заразу, кухонным ножом бы выковырял  и  нажрался
бы в говно.
   - Так и я бы, может, выковырял, когда б знал,  где  она,  -  вздохнул
Стерлингов. - Мне же ее специально под общим наркозом вшивали, чтоб  по-
том не нашел.
   - Да, дела. - Плеханов тоже вздохнул и вспомнил о своих обязанностях.
- Короче, так: пока не расшился, коньяк сдать.
   - Ладно, - сдался Стерлингов.
   - Теперь раздел еда, - прапорщик перевернул страницу.  -  Гамбургеры,
булки с кремом, шпик, огурцы, капуста, хлиб. По всему составить  подроб-
ный отчет и сдать в течении суток.
   - Хорошо, - Стерлингов больше спорить не стал.
   Тут вошел Козлов. Был он уже  помыт,  в  форме,  причесан,  и  расти-
тельности на лице не было, не считая рыжих усов. Ы руках капитан  держал
вещи. Плеханов переключился на него.
   - Шо, значит, у нас здесь? - он принялся разбирать козловский  рекви-
зит. - Так, вижу: плащ, пиджак, штаны... Нет, штаны не пойдцт, зашьешь -
приноси. Дальше: майка, носки, турсы, усы. Усы? Где усы?
   Козлов опустил глаза:
   - На мне усы. Не отклеиваются. Придется брить.
   - Я те сбрею! Ты их сбреешь, а где я новые возьму? Одни  усы  на  все
Управление. Короче, если до завтрева не отдерешь, я тя головой в жбан  с
кипятком окуну и буду держать до тех пор, пока не отстанут! Ты меня  хо-
рошо понял?
   - Хорошо, - буркнул Козлов и попятился к выходу.
   - Погодь! - окликнул его начсклада. - А двушка с диркой где?
   - Нет двушки, - сказал капитан.
   - В десятикратном размере! - Плеханов что-то  записал  на  листке.  -
Все, оба свободны.
   Козлов со Стерлинговым поспешили уйти.
   - Слушай, Эдик, - сказал в коридорое Козлов. - Я тут в  тюрьме  стихи
написал. Хочешь, прочту?
   - Давай, - Стерлингов не возражал.
   - Над Матросской Тишиной - тишина... - начал Козлов и замолк. Дальше,
как ни старался, вспомнить он не мог.
   - Неплохо, - похвалил Стерлингов. - Можешь опубликовать в нашей  мно-
готиражке.
   Капитан посмотрел на Стерлингова, но так и не понял, смеется тот  или
нет.
   * * *
   Когда шеф контрразведки и полковник Семинард  попали  в  коммунальную
квартиру на Арбате, где жил Евлампий, когда, плутая между тазов и  вело-
сипедов, нашли они оббитую  драной  дерюгой  дверь,  когда,  открыв  эту
дверь, вошли в холодную неотапливаемую комнату, полковник Бабель все так
же лежал на диване, и грязные ботинки его  свешивались  вниз.  Сухонькое
стариковское тело не разложилось, а мумифицировалось  отчего  стало  еще
легче и суше. Невидящие глаза полковника были устремлены в потолок.
   - Да, вот оно как бывает, - проговорил шеф, снимая с головы  фуражку.
Он подошел к телу и двумя пальцами опустил Евлампию  веки.  -  Не  дожил
старик до персональной песии.
   - И вечная память, - почему-то добавил Семинард...
   За окном на Арбате кипела жизнь.  Уличные  художники  рисовали  углем
прямо на стенах, фарцовщики увивались вокруг иностранцев, хиппи  целова-
лись на глазах у тех и других.
   - Мне снился генерал Скойбеда, только что попавший в тюрьму... -  до-
несся оттуда козлиный фальцет под разбитую, расстроенную гитару.
   - Да, - шеф контрразведки сжал кулаки. - Много еще всякой плесени  по
нашей с тобой земле ходит. - Он посмотрел за окно. - Давай же  поклянем-
ся, Георгий, над телом товарища, что будем давить эту нечисть, пока силы
не иссякнут, до полной окончательной победы!
   - Клянусь! - произнес Семинард и смахнул украдкой побежавшую по  щеке
слезу.

   Зима-лето 1992 г.