ыехали на набережную Москвы-реки. "Фольксваген" трясло,  как  на
испытательном стенде.
   - Что у тебя за драндулет? - пинтересовался Стадлер. - Неужели  новый
не купить?
   - Платят мало, - пожаловался Хэрис и хлебнул еще.
   "Ясно, на что у тебя денежки уходят, - подумал Стадлер. -  Алкоголизм
- профессиональная болезнь всей резидентуры в Союзе."
   - Кури! - Хэрис протянул советологу "Беломор".
   Тот взял ради интереса папиросу, повертел ее в руках.
   - С какого конца прикуривать? - спросил он.
   - С любого, - ответил Хэрис.
   Стадлер попробовал прикурить со стороны мундштука.
   - Да я пошутил, чудак! - засмеялся консул. - Вот смотри.
   Он смял беломорину гармошкой и сунул в рот:
   - Тут в России всему научишься...
   Советолог последовал его примеру. Хэрис  чиркнул  спичкой  о  лобовое
стекло:
   - Прикуривай!
   Стадлер затянулся и позеленел. Горло тотчас забило табаком.
   - Как ты это куришь?! - отплевываясь простонал  он.  -  Я  будто  ежа
проглотил!
   - А мне нравиться, - пожал плечами Хэрис. - Хорошо пробирает, особен-
но с похмелья.
   И он приложился к Фляжке.
   Стадлер отвернулся к окну. Монотонный пейзаж  набережной  наводил  на
него тоску. "Фольксваген" затормозил у бордюра, Хэрис заглушил мотор. За
рекой виднелись контуры башен Кремля.
   - Вот и приехали, - весело сказал консул. - Это, Сэм,  о  экскьюз  ми
,Филипп, твое, так сказать, рабочее место.
   Стадлер кивнул.
   - Красная площадь - сердце Москвы, - процитировал Хэрис  путеводитель
и хлебнул из фляжки.
   - Не много ли пьешь? - поинтересовался советолог.
   - Не, нормально, - Хэрис хлебнул еще.
   Они помолчали. Хэрис закурил "Беломор", Стадлер - "Мальборо" с менто-
лом. Какая-то птичка уселась на капот и нагадила там. Консул надавил  на
клаксон. Птичка улетела.
   - Хорошо сидим! - прокоментировал Хэрис и сделал еще полглотка.
   -Слушай, Джим, - сказал вдруг Стадлер. - Мне нужен пистолет.
   Консул повернул к нему красное от коньяка лицо:
   - Зачем?
   - Не нравится мне этот Фунтов-Стерлингов. С пистолетом  будет  как-то
спокойнее. Сможешь достать?
   Хэрис наморщил лоб.
   - С этим здесь тяжело, - проговорил он. Очень тяжело. Практически не-
возможно.
   "Цену набивает", - решил советолог.
   - Что же ты из Штатов не прихватил? - задал вопрос Хэрис.
   - Ну вос еще! - передернул плечами Стадлер. - Я сюда не на  экскурсию
приехал. Если бы мнея на таможне застукали, - всему делу  труба!  А  по-
том... - он помедлил, - Влип я тут в одну скверную историю...
   - Я знаю, - отозвался Хэрис.
   - Да? - Стадлер изумленно уставился на него. - Откуда?
   - На самолете был наш человек, - охотно пояснил Хэрис, - Один из стю-
ардов, он страховал тебя на всякий непредвиденный случай. И, как  оказа-
лось, не зря.
   - Да уж, не зря, - усмехннулся советолог. - Все  пришлось  расхлеббы-
вать самому.
   - Ну, не скажи, - Хэрис хлебнул из фляжки. - Ни одного слова не попа-
ло в печать. Наш стюард позаботился об этом.
   - Тоже хлеб, - согласился Стадлер. - А этот Холтоф, он кто?
   - Тот, которого ты уделал? Он немец, документы настоящие.  В  прошлом
служил в Гитлеюгенде, попал в плен. Очевидно, в одном из русских лагерей
и познакомился с тем самым кэгэбэшником, которого потом узнал в  самоле-
те.
   - И что ему теперь будет?
   - А... - консул небрежно махнул рукой. -  Пожизненное  заключение  за
попытку вооруженного угона.
   - Вот как? - удивился Стадлер. - Но ведь он может подать протест.
   - Пусть только попробует. Мы намекнули ему, что в этом случае он  бу-
дет отбывать наказание в России. Думаю, после здешних лагерей  тюрьма  в
Америке покажется ему манной небесной. Опыт у него есть...
   - Возможно, - задумчиво произнес советолог. - Ну, а как насчет писто-
лета?
   - Насчет пистолета? - консул приложился к фляжке. - Я, конечно,  поп-
робую, но должен сразу предупредить, что это дорого будет стоить.
   - Пусть это тебя не волнует, - заверил Стадлер.
   - Я и не волнуюсь, - Хэрис выпил еще. - Ладно, поехали обратно.
   Он нажал на стартер, повернул ключ в замке зажигания. Мотор стал  чи-
хать, но не завелся.
   - Вот зараза! - выругался консул.
   После пятой попытки, хлебнув из фляжки, он заключил:
   - Ничего не поделаешь, старина, придется ручку крутить. Не  откажи  в
любезности...
   Стадлер, чертыхаясь, вылез из машины. Пока он крутил ручку, Хэрис еще
дважды прикладывался к коньяку. Советолог стал всерьез опасаться за свою
жизнь. Наконец мотор затарахтел, "фольксваген" затрясло, и Стадлера  че-
рез ручку вместе с ним.
   - Сэньк ю! - крикнул консул, распахивая дверь. - Садись, поехали.
   - Спасибо, я пешком, - мрачно произнес Стадлер. - Люблю  прогулки  на
свежем воздухе.
   - Ну, как хочешь, - состроил обиженную рожу Хэрис. - А насчет  оружия
я тебе позвоню.
   - Добро! - ответил советолог. - Привет Уорбиксам.
   И, не оглядываясь, пошел по набережной.
   Вернувшись в "Европейскую", Стадлер застал у себя в номере горничную,
прибиравшую постель. Не снимая плаща, советолог подошел к ней и два раза
ущипнул за задницу. Горничная закричала, но не так визгливо, как в прош-
лый раз, гораздо тише, и, главное, никуда на собиралась бежать.
   "Это уже хорошо", - отметил про себя Стадлер и пошел в ресторан  обе-
дать.
   Из ресторана его позвали к телефону.
   - Это я, - сказал Хэрис, он был  изрядно  пьян.  -  Я  выполнил  твою
просьбу, ну насчет пиф-паф. - И он глухо рассмеялся в трубку.
   - Я понял! - оборвал его Стадлер. - Где я могу это получить?
   Возникла пауза, было слышно, как консул прикладывается к фляжке.
   - Значит так, - выговорил он наконец. - Купи пять красных  гвоздик  и
завтра в пять пополудни спустися внииз станции метро "Маяковская".  Стой
у первого вагоно в стороу "Динамо". К тебе подойдут.
   - А ты ничего не перепутал?
   - С чего это я должен перепутать? - в трубке снова збулькало.
   - Я просто так спросил, - Стадлер дал отбой.
   "Значит в пять!"

   ГЛАВА 8
   Москва. Лубянка. Кабинет полковника Семинарда. 27 октября. В Москве -
   15-00.  В  Петропавловловске-Камчатске  -  полночь.За  окном  моросит
дождь.

   Полковник Семенард и генирал-майор Скойбеда сидят за столом под  нас-
тольной
   лампой с зеленым абажюром.
   - Рад, рад, как рад, поздравляю! - тряс руку  Скойбеды  полковник.  -
Генералом стал. Помнишь, в Суворовском мечтали? Надо обмыть!
   И он, открыв ящик стола, вынул две хрустальные рюмки и  бутылку  гру-
зинского коньяка. Рад он все-таки был не так, как говорил, а скорее даже
взгруснулось полковнику, и вспомнилось отнюдь не Суворовское училище,  а
тот дождливый, как и сегодня день, когда вытаскивал он - майор - старше-
го лейтенанта Скойбеду с гауптвахты. Да потом еще морозную  зиму  75-го,
когда этого самого вшивого Скойбеду перетянул он из Мухаперска в Москву.
   "Ах, хохловская рожа, мурло, я пять лет под это место  капал,  отдох-
нуть хотел перед пенсией, а тут ты, говнюк!" - кровь отливала от  щек  и
носа полковника.
   Скойбеда же сиял и все косился на погоны и, пожимая плечами, пробовал
на прочность новый китель.
   - Ты шо, из таких пьешь? Ха-а-а-а! - он открыл свой портфель из крас-
ного кожезаменителя, вынул два граненых стакана, бутыль мутной  жидкости
и четыре бутерброда.
   - Я их сам навострился делать, - показал Скойбеда на бутерброд. - Ба-
тон пополам - р-раз, сало четыре куска наметал, ковбаски сверху.  А  вот
здесь, - он показал на середину, - икрой мажу. На бутерброд - два  бато-
на, понял?
   Скойбеда налил по стакану:
   - Горилка, спотыкач!
   - Я столько не могу, - отодвинул стакан полковник. - Сердце.
   - Так сало рубай, чудак, - лучшее  средство  для  подпитки  сердечной
мышци. Давай, хлопнем, обмоем звезду!
   И Скойбеда заглотил стакан, Семинард -  где-то  треть,  и  эта  треть
встала у него по стойке смирно в середине пищевода.
   - Разрешите, товарищ полковник? - это вошел, почти вбежал  в  кабинет
капитан Козлов. Был он в форме, особенно  как-то  отутюженной  и  выбрит
гладко: 3 глубоких пореза на щеках, фуражка набекрень и  2  галстука  на
вороте. Вообще был Козлов чрезвычайно взволнован. Это удивило  Семинарда
и горилка сползла вниз с ускорением. Никогда еще капитан не выглядел так
странно: в глазах - блеск, сапоги в грязи.
   - "Сапожник" провалился? Так, Козлов? Так? - высказал  догадку  Семи-
нард. - Что молчите, капитан?
   Он кажется нашел, на ком сорвать злость, но тут вмешался Скойбеда:
   - Товарищ капитан, вы шо, генерала не видите? Кругом и войти, как по-
ложено!
   Козлов развернулся.
   - Отставить! - заорал Скойбеда. - Рапорт сюда!
   Козлов развернулся опять:
   - Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? Капитан Козлов!
   - Разрешаю.
   - Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться к товарищу полковнику?
   - Отставить, товарищ Козлов, - оборвал его  Скойбеда.  -  Шо  это  за
одежда на вас? Где я вижу здесь стрелки на брюках, а? На пять суток  за-
хотели?! - занялся генерал любимым делом. -  Фуражечку-то  поправьте,  а
галстук не жмет? Не жмет галстук, ни один, ни другой, я спрашиваю?! Поп-
равить обмундирование, даю пять секунд, время пошло.
   - Есть! - Козлов пришел в себя и начал выполнять команду, а генерал и
полковник выпили. Через 4,5 секунды Козлов был готов. Еще через 0,5  се-
кунды Скойбеда гаркнул: "Воздух!"
   Козлов упал на ковровую дрожку, перекатился к стульям и мгновенно за-
полз под несгораемый шкаф.
   - Неплохо. - сказал Скойбеда. - Жора, не суди паренька строго.
   - Ладно, выкладывай! - разрешил Семинард.
   Козлов встал, оправил форму и выложил на стол фотографию  6  на  9  с
изображением сына Митьки на Красной площади.
   Семинард посмотрел, перевернул, прочитал вслух:"Д.  Козлов,  8  лет",
перевернул обратно.
   - Большой вымахал, - проговорил он. - Что - день  рождения?  Поздрав-
ляю!
   - Никак нет! Левее смотрите, - Козлов скосил глаза.
   Семинард повернулся влево и  прочел  плакат  собственного  сочинения:
"Будь бдителен!".
   - Никак нет! Вот, - капитан ткнул пальцем в фотку, где  из-за  Митьки
выглядывали два человека. Один - в шляпе пирожком и в усах  с  бородкой,
другой - без шляпы, лысый, как ночной горшок.
   - Кто это? - не понял Семинард.
   - Яков Свердлов, - отрапортовал Козлов, указывая на бородатого.
   - Сын Сталина Яков? - удивился Скойбеда.
   - Сын Якова Свердлов, - догадался Семинард. -  А  этот,  второй,  его
отец, так?
   Козлов замотал головой:
   - Второй - никто иной, как Феликс Эдмундович Дзержинский.
   - Как Дзержинский?! - поперхнулся Семинард. - Он же лысый! Вот  Дзер-
жинский.
   Он указал на портрет в правом углу кабинета.
   - Не похож.
   - Совсем не похож, - подтвердил Скойбеда.
   - Вы так считаете? - хитро прищурился Козлов. - А вот смотрите.
   Он снял фуражку, достал из нее химический карандаш и  принялся  рисо-
вать. Сперва нарисовал на лысом черепе короткий ежик волос, затем усы  и
бородку клиныщком.
   - Ну, а теперь? - спросил он наконец.
   - Теперь вроде похож, - сверился с оригиналом полковник. - Но  это  ж
ерунда, он же помер. Хороший был чекист.
   Генерал и полковник выпили.
   - И Свердлов тоже помер, - сказал Скойбеда.
   Они выпили и за Свердлова, закурили "Стрелу".
   - Леша, - Семинард затянулся. - Ты, мне помнится, отпуск не  догулял.
Давай-ка, брат, собирай чемодан и вперед!
   - Никак нет ! - ответил Козлов.
   - Хороший службист, - обрадовался Скойбеда.
   __ Товарищ полковник, - начал Козлов. - Помните, я говорил вам ,  что
противник готовит удар там, где мы его не ждем?
   - Ну, - Семинард на помнил ничего.
   - Так вот, я также говорил, что информация по делу "Свиньи" - не  бо-
лее, чем отвлекающий маневр.
   - Ну-ну... - Семинард начал нервничать.
   - А главный удар надо ждать здесь, - капитан ткнул в фотографию.
   - Где? - хором спросили Скойбеда и Семинард.
   - На Красноай Площади. Ну, посудите сами: Свердлов-двойник, Дзержинс-
кий-двойник. Что дальше - Киров, Жуков, Плеханов?
   - Кто такой Плеханов? - спросил Скойбеда.
   - Прапорщик-коптерщик у нас на вещевом складе, - пояснил Семинард.
   - А-а...
   - Вы представляете? - разошелся Козлов. - Весь Совнарком двойников!
   - Но зачем? - выкатил глаза Семинард.
   - Все очень просто, - Козлов принялся ходить вокруг стола. Генерал  с
полковником следили за ним, вертя головами. - Одно дело  -  напугать  20
Членов Политбюро, другое - посеять панику на всю страну!
   - На всю страну! - ужаснулся полковник.
   - Вот смотрите, - Козлов остановился. Семинард со Скойбедой, по инер-
ции еще слегка повертев головами, замерли тоже. - Седьмое ноября ,  идет
демонстрация, миллионы людей сидят у своих телевизоров, и тут...
   - И тут? - схватился за сердце Семинард. "Стрела" упала из его рта на
ковер и задымила.
   - И тут, - Козлов сделал страшное  лицо,  -  разверзается  земля  под
Кремлевской стеной и оттуде вылезаюм все наши двойнеики. Эта крупномасш-
табная акция, их надо найти.
   Семинард выпучил глаза, казалось, они вот-вот лопнут.
   Скойбеда даже прикрыл уши руками. Опустошенный  Козлов  опустился  на
стул.
   Первым очнулся Скойбеда. Вспомнил, что он комендант Кремля:
   - Значит так: фотографию размножить, раздать вашим и  нашим,  подклю-
чить МВД, Козлов, неделя сроку, семь суток, в часах вычислишь сам, - ру-
ководить операцией " Яков и К".
   - Есть!
   Семинард ничего не понимал и только поскрипывал  сапогами,  время  от
времени делая умное лицо. Именно в эти мгновения Козлову хотелось запус-
тить в начальника маленьким бюстиком А.С. Пушкина, стоявшим  на  боковом
столе.
   - Оружие на задание не брать, форму - сменить! -  продолжал  отдавать
указания генерал.
   Семинард наконец-то пришел в себя и судорожно глотнул горилки из ста-
кана.
   - Связь со мной через каждые три часа, - он попытался овладеть ситуа-
цией.
   - Нет, со мной через каждые два! - Не согласился Скойбеда.
   - Связь с обеими через два с половиной часа, - пришел  к  компромиссу
Семинард. - Все, капитан, можете быть свободны.
   Козлов вышел. Скойбеда принялся убирать стаканы в портфель.
   - Ну, держи кардан! Пойду своим орлам пистон вставлять.
   - Иди, иди. - процедил Семинард, когда дверь за генералом  закрылась.
- Раскомандовался здесь, генералиссимус вонючий!
   Он достал из одного из вделанных в стену шкафов папочку, открыл,  ми-
нут пять читал, затем сказал вслух:
   - Анкетка ничего, с другими там и не держат, но вот с гербарем я, по-
жалуй, дам ему просраться!
   Семинард знал, что любое увлечение есть отвлечение от генеральной ли-
нии. Это - слабость, пусть маленькая, но делать из мухи слона на Лубянке
умели.
   Возвращаясь от Семинарда, Скойбеда встретил шефа Лубянки, только вче-
ра вернувшегося из отпуска.
   - Ну, как там, на курорте? - спросил Скойбеда.
   - Хорошо, - ответил шеф. - Но мало. Два месяца -  как  один  день.  А
сейчас хреново, аклиматизация... Тут у нас завтра, поди, снег повалит, а
там - лето, теплынь. Погоди-ка, - он принюхался.  -  А  ты  что,  пьешь,
что-ли, на работе?
   - Имею право! - Скойбеда похлопал себя по лампасам. - Не петушек!
   - А, поздравляю! - протянул руку шеф. - А я сразу не заметил. Но  все
равно, на службе пить нельзя. Не положено.
   - Да я выпил-то всего ничего, - отмахнулся Скойбеда. - С  этим  самым
твоим, Семинардом. Ты смотри за ним,  попивает  чертяка  горькую!  -  и,
придвинувшись к уху , добавил:
   - Копает он под тебя, вмесе с Козлом со своим на пару!
   Шеф почесал макушку.

   ГЛАВА 9
   Москва. Платформа станции метро "Маяковская". 27 октября. 17-00.

   Час пик. В начале платформы - Сэм Стадлер. На нем бежевый плащ, в ру-
ках цветы. Людской поток раскручивает Стадлера и швыряет  из  стороны  в
сторону. Из пяти гвоздик в его руках уцелело только две.
   - Поезд идет в депо, - разнеслось по платформе. - Освободите вагоны!
   Хлынувшая из дверей толпа припечатала Стадлера к стенке и он оказался
нос к носу со Стерлинговым. В руках тот держал торт-бизе в коробке.
   - Привет, - привычно улыбнулся Стерлингов. - Заждались?
   Стадлер промолчал.
   - Опять деловая встреча? Или вы собрались на похороны?  -  Стерлингов
бросил взгляд на цветы.
   Советолог что-то буркнул и отвернулся. Он понял,  что  пистолета  ему
сегодня не дождаться.
   - А, не желаете разговаривать? - услышал он насмешливый  голос  Стер-
лингова. - А зря: я принес вам то, что вы просили.
   Стадлер в изумлении обернулся.
   - Здесь, - Стерллингов указал на торт, - под слоем бизе, в полиэтиле-
новом пакетике, найдете интересующую вас вещь.
   Стадлер, не отрываясьь, смотрел на коробку, не зная, как ему быть.
   - Можете воспользоваться им незамедлительно, - продолжил  Стерлингов.
- Вы же заказали эту штуку из-за меня, не так ли?
   Стадлер чувствовал себя, как в ренгеновском кабинете: этот  улыбчивый
симпатяга видел его насквозь.
   - Сколько я вам должен? - еле выдавил он из себя.
   Уголки губ Стерлингова достигли ушей:
   - Считайте, что это наш русский сувенир. Вроде матрешки. Единственное
одолжение, которое вы можете мне сделать...
   - Что же?
   - Все те же пятнадцать минут тет-а-тет. И возьмите тортик - это  при-
даст вам уверенности.
   Стадлер взял коробку, взвесил на руке: тяжелая.
   - В целях экономии вашего драгоценного времени могу подбросить вас до
гостиницы. По дороге и поговорим.
   Советолог еще колебался.
   - Чего вы опасаетесь? - улыбнулся Стерлингов. - Вы теперь  вооружены.
Это я должен вас опасаться. Ну, пошли?
   Они поднялись по экскалатору вверх. У входа стоял знакомый  серебрис-
тый "Мерседес", за рулем сидел  бугай,  закрывший  плечами  все  лобовое
стекло. Стерлингов открыл заднюю дверь, пропустил вперед Стадлера и  сел
рядом.
   - Это Айвар Лупиньш, - указал он на бугая. - Мой личный шофер. Но ча-
ще он просто сидит в машине, чтоб ее не угнали, он латыш.
   - Я-я, - подтвердил Лупиньш по-латышски.
   - При нем можете говорить о чем угодно, - разрешил Стерлингов. -  Ай-
вар не понимает по-русски. Но в остальном  человек  незаменимый.  Верно,
детка?
   - Я-я.
   "Мерседес" тронулся с места. Стерлингов предложил советологу  сигару,
тот отказался.
   - Ну что ж, - Стерлингов, закурив, выпустил подряд пять  колец  проз-
рачного дыма, Стадлер принюхался: слава Богу не кубинские. - Вы,  мистер
Розанблюм, видимо, ждете от меня объяснений? Думаю, будет разумно с моей
стороны рассказать немного о себе.
   Стерлингоа глубоко затянулся и закрыл глаза.
   "А вот сигары курить он не умеет", - отметил про себя Стадлер.
   - Дество мое не было радостным, - начал свой  рассказ  Стерлингов.  -
Детский дом, казенные вещи, издевательства старших ребят. Я рос  забитым
и озлобленным волчонком, за обедом мне доставался самый постный кусок. И
даже те, кого я считал своими лучшими друзьями не, упускали случая  пос-
меяться надо мной.
   - О-ля-ля! - тяжело вздохнул Лупиньш.
   - Да, Айвар, да, как ни грустно, но это так.  -  Стерлингов  выпустил
еще несколько колец. - Единственное воспоминание о детском  доме  -  это
большая белая простыня, на которой меня подвешивали к потолку. Затем ПТУ
в городе Казани, по окончании которого я получил диплом слесаря и  отби-
тые почки. Девушки избегали даже смотреть на меня. Потом завод,  бригада
коммунистического труда: там я научился пить водку, а позднее - и одеко-
лон. Не мог ни дня прожить без клея "Момент".Поверьте, я представлял со-
бой жалкое зрелище.
   Стерлингов замолчал, чтобы сделать затяжку. По видневшимся из-за спи-
ны щекам Лупиньша текли крупные мужские слезы.
   "Странно, - подумалось Стадлеру, - он ведь не понимает по-русски".
   - Айвар - очень чувствительная натура, - пояснил Стерлингов. - Не по-
нимая слов, он чувствует сердцем.
   "Ну и компания! - ужаснулся советолог. - Один  мысли  читает,  другой
сердцем чует, во влип!"
   - Так вот, - продолжал Стерлингов. - Я балансировал буквально на краю
пропасти. Но однажды утром, проснувшись в канаве, я сказал себе:  "Стоп!
Посмотри на себя: