нет... Он знает, что кроме Джейка Рафано и Простака, на яхте был еще кто-то.
Может быть, он думает, что мне известно об этом больше, чем я сказал ему.  И
он прав! Грингалл не дурак. Он довольно проницателен. И до него скоро многое
дойдет. А тогда он кинется на нас, как бык.
   Она выпрямилась в кресле. В левой руке она держала сигарету, в  правой  -
стакан.
   - Что вы имеете в виду? - спросила она.
   - Грингалл не может использовать заявление  вашего  пасынка  для  его  же
обвинения. Таков закон. Он предложил мне нанять хорошего юриста по уголовным
делам, чтобы тот повидал Уилфрида Ривертона и взял его  показания.  Грингалл
полагает, что если будет заявлено, что Ривертон  взял  пистолет,  зная,  что
Джейк Рафано вооружен, и выстрелил в  Рафано  только  после  того,  как  тот
выстрелил в него, то дело можно будет квалифицировать как убийство  в  целях
самозащиты.  Грингалл  полагает,  что  если  Простак  расскажет  об  этом  и
подтвердит, что на яхте был кто-то еще, то  он,  Грингалл,  сможет  вплотную
заняться детективной работой, имея новые данные.
   - Может быть, Уилфрид не знал, что на яхте был кто-то еще, кроме  него  и
Джейка Рафано? - ее голос снова звучал безжизненно.
   Каллаган довольно улыбнулся.
   - Хорошо, - сказал он. - Соглашусь,  что  он  не  знал.  Потому  я  готов
держать пари, что вы были на яхте после убийства Рафано...
   Миссис Ривертон перебила его. Голос ее звучал еле слышно.
   - Вы только пытаетесь завлечь меня в ловушку. Это все..,  только  ловушка
для меня!
   - Не говорите ерунды, -  сказал  резко  Каллаган.  -  Когда  вы  говорите
подобные вещи, вы раздражаете меня, мне это не нравится. Я не  устраиваю  ни
для кого ловушек. Я рассказываю вам, как я веду  дело  и  что  я  выяснил  в
данном случае, а если вы или кто-то другой попытаетесь помешать  мне..,  это
будет чертовски глупо, вот и все.
   Он подошел к окну, отдернул штору и посмотрел на дождь.
   - Я влез в это дело по уши, - сказал он. - Я скрыл от Грингалла, что  был
на яхте прошлой ночью. Я сделался соучастником,  подкупив  Джимми  Уилпинса.
Да, я веду дело по-своему, и если вы сами не хотите помочь  мне  и  очистить
себя от подозрений, можете убираться к черту! Но  вам  не  удастся  помешать
мне.., по крайней мере больше, чем до сих пор.
   - Что вы хотите этим сказать? - спросила она, полностью овладев собой.
   - Вы все время отвлекаете меня, - сказал Каллаган.  Он  опустил  штору  и
вернулся к камину.
   - Я слишком сильно  заинтересовался  вами.  Когда  я  расследую  дела,  я
предпочитаю воздержаться от мыслей о женщине, о  том,  как  она  ходит,  как
говорит, что она из себя представляет...
   Она лукаво улыбнулась и сказала:
   - В самом деле, мистер Каллаган? Для вас это  опасно?  Возможно  ли,  что
великий детектив, единственный и неповторимый мистер  Каллаган  сломал  себе
шею на подобных поворотах?
   Она хрипло засмеялась.
   - Мне очень не нравится, когда вы ведете себя подобным образом, когда  вы
говорите таким странным голосом, словно потеряли свои  лучшие  качества.  Не
будьте дурочкой. Я ожидал увидеть вас обеспокоенной, несчастной, усталой  и,
возможно, жалкой, но такой, как сейчас, вам быть не идет.., вы  в  состоянии
быть гораздо лучше.
   Краска залила ее лицо, шею и плечи. Каллаган усмехнулся. Его взгляд  упал
на ее сумочку, которая лежала на стуле.
   Внезапно он подскочил к стулу и схватил сумочку. Ее  владелица  рванулась
за ней, но тут же, пожав плечами, опустилась на место и уставилась в огонь.
   Сыщик открыл сумку и нашел то, что искал. Под  всякой  мелочью,  платком,
флаконом духов, деньгами, ключами,  пудреницей  он  нашел  это...  Маленькая
стеклянная капсула с японскими иероглифами.
   - Морфий, - хрипло сказал он, - Я понял, когда вы не смогли выпить виски.
Ты проклятая дура! А я-то думал, что у тебя есть мужество!
   Он швырнул капсулу в камин.
   Она опустила голову на  руки  и  отчаянно  зарыдала.  Каллаган  прошел  в
спальню и набрал номер.
   -  Мэмпи?  Это   Каллаган.   Помнишь   то   антинаркотическое   средство,
каломелатропин, которое ты давал мне в прошлом году для этого Рокселя?.. Да.
О'кей. Пришли мне пару. Да. Сейчас. Передай их Уилки, пусть он их  держит  у
себя, пока я не позвоню ему. Нет... Сильную дозу не нужно,  обычной  хватит.
Спасибо... Спокойной ночи!
   Он вернулся в гостиную. Она все еще сидела, обхватив голову руками.
   - Хорошо, продолжим, - сказал он. Завтра я найду юриста. Мы расскажем ему
о Простаке и обсудим, что можно сделать. Вы вернетесь в Мэнор-Хауз и  будете
себя вести, как подобает миссис Ривертон. Я не спрашиваю вас, что вы  делали
сегодня  и  где  были,  потому   что   мне   достаточно   моих   собственных
предположений... Сейчас вы поедете домой и останетесь там. Я свяжусь с вами.
И помалкивайте... Ни с кем не разговаривайте... Ясно?
   Она кивнула.
   - У вас чертовски плохое положение,  -  продолжал  он.  -  Если  Грингалл
услышит хоть какой-то намек, он сумеет взглянуть на это дело по-другому,  и,
ей-Богу, у него будут все основания думать, что вы тоже замешаны в нем.
   - Основания... - прошептала она совсем тихо.
   - Да. Основания. Мотив - это  слово  больше  нравится  полиции.  Каллаган
встал и начал ходить по комнате.
   - Вы сейчас вернетесь в отель, - продолжал он, - Сперва вам надо привести
в порядок лицо. И кое-что вы примете. Я вам это дам.  Это  антинаркотические
таблетки. Одну  вы  примете  перед  сном,  другую  -  завтра  утром.  У  вас
прояснится голова, и вам станет легче дышать. Но вам надо совсем бросить это
дело и стать самой собой.
   Он прошел в ванную и вернулся с одеколоном, полотенцем и кремом.
   - Займитесь своим лицом, - сказал он. - У вас ужасный вид.
   Он вышел из  квартиры  и  вызвал  лифтера.  Уилки  поднялся  с  маленькой
коробочкой.
   Каллаган взял ее и снова вернулся к себе.
   Миссис Ривертон стояла у каминного зеркала и приводила в порядок лицо. Он
наблюдал за ней. Закончив, она повернулась к сыщику.
   - Я не знаю, что вам сказать. Он усмехнулся.
   - Вам незачем что-либо говорить, - сказал  он,  -  Вы  захватили  чековую
книжку? Она кивнула. Он протянул ей ручку.
   - Вы выпишите чек на меня или на предъявителя на пять тысяч  фунтов.  Она
замерла.
   - Так это  все-таки  шантаж?  -  голос  ее  звучал  резко.  Он  продолжал
улыбаться.
   - Считайте как хотите, мадам, - сказал он. -  Вы  выпишите  чек  на  пять
тысяч фунтов...а если я захочу что-нибудь еще, я вам скажу...
   - Что вы имеете в виду? - медленно произнесла она. - Что-то другое...
   - Я дам вам знать, - сказал Каллаган.
   Она подошла к столу. Раскрыла чековую книжку. Оформив чек, протянула ему.
Он осмотрел чек и положил в карман. Потом снял трубку телефона.
   - Уилки, вызови машину и подними сюда лифт. Каллаган закурил  сигарету  и
остановился перед камином, наблюдая за гостьей. Она уставилась в пол.  Потом
он услышал, что лифт остановился на его этаже.
   - Доброй ночи, мадам, - сказал Каллаган. -  В  любой  момент,  когда  мне
потребуется от вас что-либо, я дам вам знать. Не забудьте принять перед сном
первую, таблетку.
   Миссис Ривертон молча вышла. Он услышал шум спускающегося лифта.
   Каллаган прошел в спальню и приложился к  бутылке  виски.  Вернувшись  из
спальни, взял одеколон и стал с остервенением втирать в волосы.
   Потом он начал неистово ругаться вслух.

ПОНЕДЕЛЬНИК

8. Прекрасная работа

   Поднялся сильный ветер, он свистел и шумел за окнами  конторы  Каллагана.
Было пять часов пополудни.
   Эффи Томпсон принесла  чашку  чая,  третью  по  счету  с  четырех  часов.
Поставив чашку на стол перед Каллаганом, она  как  будто  собралась  сказать
что-то важное, потом взглянула на Каллагана и, передумав, вышла из кабинета.
   Зазвонил телефон. Это звонил из Фаллтона Келлс. Каллаган представил себе,
как Келлс стоит в единственной будке на маленькой улице, надвинув  на  глаза
шляпу, и курит.
   - Эй, Слим, - сказал Келлс. - У тебя пока все в порядке?  Мы  встретимся,
как договорились?
   Каллаган сказал, что все в порядке, и подтвердил, что он придет в  десять
часов и встретится с Келлсом возле дерева,  неподалеку  от  этой  телефонной
будки. Он спросил, как дела в Феллтоне.
   - Ничего, - ответил Келлс. - Все  спокойно.  Полиция  на  яхте  закончила
работу и ушла, - он помолчал. - Тут еще этот старикашка заупрямился.  Джимми
Уилпинс, который видел эту женщину. Потрясти его?
   - Нет, - ответил Каллаган. - оставь его в покое. Меня он  не  интересует.
Кто-нибудь болтается поблизости от Грин-Плейс, ты проверял?
   - Никого, - ответил Келлс. - Я был там час назад. Тихо, как в могиле,  да
и погода отвратительная. Ну, а как вообще дела, Слим?
   - Бывают лучше, бывают хуже. Пока хорошо, Монти. Оставайся там. Я буду  в
десять часов.  Хочу  кое  о  чем  поговорить  с  тобой,  затем  мы  осмотрим
Грин-Плейс. Привет.
   - Привет.
   Каллаган положил трубку.  Дверь  кабинета  открылась,  и  появилась  Эффи
Томпсон.
   - Мистер Гагель хочет видеть вас,  -  сказала  она.  Каллаган  кивнул.  В
кабинет быстро вошел  его  старый  знакомый  адвокат.  Он  выглядел  немного
усталым, но улыбался. Гость уселся в кресло, на которое ему  указал  любезно
хозяин.
   - Мистер Каллаган, - сказал он, - вы хотите, чтобы я защищал Ривертона?
   - Я вообще не хочу, чтобы вы его защищали, Гагель,  -  ответил  сыщик.  -
Если вы получили такие показания, как я хотел, ваша работа сделана...
   Он откинулся на спинку стула и усмехнулся. Гагель пожал плечами.
   - Это смертный приговор, - сказал он.  -  Смягчающих  обстоятельств  нет.
Если кто-либо будет работать с этими показаниями, то тут же наденет на  него
петлю. Если бы вы работали на стороне обвинения, я мог бы понять вас.
   Каллаган помолчал немного и спросил:
   - Он признался, что стрелял в Джейка Рафано?
   - Он признался во всем, что вы ожидали от него, -  сказал  Гагель.  -  Он
сказал, что отправился на яхту, чтобы разделаться с Рафано, что  Рафано  был
чертовски раздражен и что он, Уилфрид Ривертон, потерял  выдержку,  выхватил
пистолет и увидел, что Джейк Рафано достал свой пистолет из стола.  Ривертон
говорит, что он тут же выстрелил и мгновенно почувствовал ответный  выстрел.
Он  признался,  что  первым  вытащил  пистолет.  Таким   образом,   Ривертон
действовал не защищаясь, - Гагель пожал плечами. - Дьявольское показание,  -
закончил он.
   - Что из этого сказал он и что решили вы? - спросил Каллаган.
   - Практически все сказал он, - ответил Гагель. - Он говорил медленно, и я
успевал записывать за ним, выбирая то, что мне нужно. Я не изменил материал,
только усилил его. Конечно, вам известно, что я мог изменить его показания -
сделать так, чтобы он предстал в лучшем  виде,  если  бы  я  задавал  нужные
вопросы. Вопросы, которые я мог бы задать.
   Каллаган посмотрел на Гагеля.
   - Например? - спросил он.
   - Например?.. Ну, почему он так неожиданно отправился на яхту и как попал
туда, откуда, например, он узнал, что Джейк Рафано был на "Сан  Педро",  кто
еще был на яхте, кроме Рафано...
   - И вы не задавали ему этих вопросов? - спокойно спросил Каллаган.
   - Я спросил его, приехал ли он на яхту по собственной воле, а  если  нет,
то кто был с ним, - ответил Га-гель. - Он послал меня к черту.
   - Молодец парень, - сказал Каллаган,  -  вот  это  рыцарский  поступок!..
Ладно, - продолжал он. - Спасибо, Гагель. Я думаю, вы закончили работу.
   Перед уходом адвокат положил на стол Каллагана конверт.

***

   Шел мелкий дождь, когда Каллаган остановил свой "Ягуар" среди деревьев  в
двадцати ярдах от телефонной будки на окраине Фаллтона. Он вышел из  машины,
посмотрел на часы, поднял воротник пальто и закурил сигарету.
   Было  семнадцать  минут  одиннадцатого.  Он  прошел  по  мокрой  траве  к
телефонной будке. Кругом ни души. Каллаган начал беспокоиться. Обычно  Келлс
не опаздывал.
   Он прислонился к будке и подумал о показании молодого Ривертона,  которое
лежало в его нагрудном кармане. Он слегка улыбнулся. Он  терпеливо  ждал  до
половины одиннадцатого. Дождь прекратился, из-за туч выглянула  луна.  Тогда
он вернулся к машине, достал  из-под  сиденья  фонарь  и  отправился  искать
Грин-Плейс, местонахождение которого знал только по описаниям Келлса.
   Было четверть двенадцатого, когда  он  нашел  Грин-Плейс.  Одна  половина
железных ворот была открыта и  Каллаган  направился  по  дорожке,  усыпанной
гравием, к дому. Снова начался дождь.
   При скудном лунном  свете  Каллаган  увидел  перед  собой  дом.  Это  был
запущенный дом в грегорианском стиле, парк зарос деревьями.
   Света в доме не было.  Тяжелая  входная  дверь  под  большим  портиком  с
колоннами была заперта.
   Он обошел дом  и  нашел  открытое  окно,  которое,  по  его  мнению,  мог
использовать Келлс, чтобы проникнуть в помещение.
   Каллаган залез в окно и зажег фонарь. Он находился в  небольшой  комнате,
которую, очевидно, использовали  как  кладовую.  Затем  вышел  в  коридор  и
направился в переднюю часть дома.
   Там находились комнаты, прекрасные комнаты с высокими потолками. Они были
хорошо обставлены, и чувствовалось, что в этом доме недавно были люди.
   В комнате справа от входа в холл находился  современный  бар.  На  полках
стояло много бутылок, и некоторые из них были  полные.  Каллаган  подошел  к
бару, взял бутылку канадского бурбона и сделал пару глотков. Потом  вернулся
в холл и тихо свистнул. Ничего не случилось. Минуту или  две  он  размышлял,
затем начал медленно подниматься по широкой лестнице. Он поднялся  на  самый
верхний этаж здания и обошел все комнаты, внимательно разглядывая  все  углы
при свете фонаря.
   Двадцать минут спустя Каллаган снова был в холле. Его удивляло отсутствие
Келлса. Он мог придумать только одну причину.  Очевидно,  кто-то  заподозрил
Келлса, и тот  решил  смыться  из  этого  района,  чтобы  Каллаган  мог  сам
обыскивать Грин-Плейс, не вызывая ничьих подозрений. Очевидно, эта мысль ему
пришла в голову совсем недавно, потому что, если бы это случилось раньше, до
выезда Каллагана из Лондона, Келлс, безусловно, позвонил бы ему.
   Каллаган прошел по коридору в сторону задней части дома  и  направился  в
комнаты для слуг. Он прошел  через  кухни,  кладовые,  чуланы.  В  последней
комнате, которую,  очевидно,  использовали  для  всякого  хлама,  он  увидел
приоткрытую дверь, подошел к ней и открыл ее. Луч  фонаря  осветил  каменные
ступени. Перил не было. Несколькими ярдами ниже, у самого основания лестницы
,луч фонаря осветил Келлса. Келлс лежал на спине, подложив под  себя  правую
руку. Его тело было как-то странно изогнуто.  Левая  рука  лежала  в  лужице
крови, которая залила пыльный пол.
   Каллаган спустился вниз и склонился над Келлсом. Тот был мертв. Достав из
кармана перчатки и надев их, он  расстегнул  жилет  Келлса.  На  груди  было
кровавое пятно. Он расстегнул рубашку и увидел,  что  пуля  попала  прямо  в
сердце.
   Каллаган со вздохом застегнул на Келлсе рубашку и жилет, снял перчатки  и
сунул в карман. Потом присел на ступеньку лестницы и закурил. Пока он курил,
его глаза не отрывались от Келлса.
   Затем он встал и обошел погреб. Там было несколько бочек и дюжина  пустых
тарных ящиков. Он вернулся к трупу Келлса и, перевернув его, он увидел,  что
в правой руке канадца что-то есть. Каллаган разжал пальцы,  которые  еще  не
успели окоченеть. Это были скомканные мужские плавки. Каллаган сунул  плавки
в правый карман своего пальто и снова сел на ступеньки, продолжая курить.
   Очевидно, кто-то застал Келлса в  подвале.  Кто-то  спускался  в  подвал,
Келлс отступал. Плавки он держал в руке. Каллаган подумал, что  этот  кто-то
неожиданно зажег свет. Каллаган видел на стене выключатель  возле  лестницы.
Келлс спрятал руку с плавками за спиной. Каллаган отчетливо представил  себе
эту сцену. Неизвестный стоит на  лестнице,  а  Келлс  внизу  с  плавками  за
спиной.
   Этот неизвестный выхватил пистолет и убил Келлса. Вот и все.
   Каллаган вернулся в комнату возле холла.
   Он открыл бар и снова выпил канадского бурбона. Потом он достал плавки  и
разложил их перед собой.
   Это были обычные коричневые плавки с желтым поясом.  Сыщик  повернул  их,
чтобы разглядеть фабричную марку. Метки не было или ее спороли. Но там  было
что-то другое. На внутренней стороне плавок был прикреплен клеенчатый кисет,
какие обычно используют моряки.
   Он внимательно рассмотрел кисет при свете фонаря.  Внутри  были  табачные
крошки.
   Каллаган сунул плавки в карман и снова выпил. Потом, скорее по  привычке,
чем по какой-либо причине, протер бутылку платком и поставил  на  место.  Он
вышел из комнаты и направился к кладовой в конце дома.
   Вылез из окна и остался стоять, прислонившись к стене, глядя на лужайку и
внимательно прислушиваясь. Но не было слышно ничего, кроме  шороха  дождя  в
сухих листьях.
   Каллаган прошелся вокруг дома, направляясь  к  выходу.  Голова  его  была
низко опущена, руки глубоко засунуты в карманы.
   Он уселся в машину и направился в Лондон.

***

   Каллаган приехал на Даун-стрит в четверть  третьего.  До  дома  Дарки  он
дошел пешком. Дарки встретил в голубой пижаме. Пижамные брюки были явно  ему
коротки.
   - Ну и стучишь же ты! - сказал Дарки... - Я думал, пожар или еще  что.  В
чем дело, начальник?
   Но взглянув в лицо Каллагана, он осекся.  Они  молча  вошли  в  маленькую
гостиную.
   Дарки достал из шкафа бутылку "Джони Уокера" и два стакана, разлил виски.
Каллаган закурил сигарету и швырнул на стол пакет.
   - Послушай, Дарки, - сказал он, - и не ошибись ни в чем. Это насчет  дела
Ривертона. Дарки кивнул.
   - Я слушаю.
   - В среду утром, - продолжал Каллаган, - адвокат по имени Валентин Гагель
позвонит этой Азельде  Диксон.  Она  живет  в  доме  17,  Корт  Мэншонс,  на
Слоун-стрит. Он скажет ей, что у него есть к ней дело, что он  хочет,  чтобы
она выступила по делу о разводе в качестве соответчицы и она может  на  этом
заработать. Каллаган взял стакан и отхлебнул виски.
   - Я устроил так, что Менинуэй выступит ее  мужем.  Гагель  договорится  с
Азельдой, что она встретится с Менинуэем в "Серебряном баре" около  половины
одиннадцатого в среду. Она пойдет туда  хотя  бы  потому,  что  ей  заплатят
сотню. Ты понял?
   - Понял, - ответил Дарки.
   - Пока она будет с Менинуэем, - а он очень постарается,  чтобы  задержать
ее подольше, - я хочу, чтобы на это же время  убрали  ночного  портье  в  ее
доме. Это твоя работа. Завтра ты пойдешь туда и разыщешь его. Узнай, есть ли
у него семья или девушка. Наблюдай за домом весь вечер в среду, и как только
увидишь, что Азельда Диксон отправилась на свидание с Менинуэем, сделай так,
чтобы портье не оказалось на месте. Позвони и скажи, что его девушка  попала
под машину или что-нибудь в этом роде... Я предоставляю это тебе. Понял?
   - Да. Сделаю. Что-нибудь плохое случилось, Слим? Ты сам на себя не похож.
Что с тобой?
   - Ничего. Все расчудесно.
   Дарки помолчал, только выпил виски.

ВТОРНИК

9. Ничего похожего на любовь

   Каллаган проснулся в девять часов. Он потянулся, как всегда посмотрел  на
потолок, подумал о Монти Келлсе и горько усмехнулся.
   Разве не чертовски забавно, что человека, который пять  лет  прослужил  в
конной  канадской  полиции  и  семь  лет  в  Трансконтинентальном  агентстве
Америки, прикончили в сельской Англии, в каком-то погребе, и только  потому,
что он не носит с собой оружия! Каллаган помнил, что Монти не взял пистолет,
поскольку знал, что шеф этого не одобряет.
   Каллаган встал, принял ванну и спустился в  контору.  Он  улыбнулся  Эффи
Томпсон и попросил соединить его с Хуанитой.
   Хуанита оказалась в хорошем  настроении.  Каллаган  откинулся  на  спинку
кресла, закурил сигарету и быстро обдумал свой разговор с Хуанитой, пока  та
болтала.
   - Слим, -  сказала  она,  -  похоже,  что  ты  приятно  проводишь  время,
занимаясь этим делом. Что случилось? Почему  все  всех  убиваю