л  страницу объявлений,
прочитал предложения риэлтеров. Дома вроде бы стоили недорого. Того, что ему
платили за  недельную работу, вполне хватило, чтобы оплатить половину многих
из них.
     А ведь  был еще сейф  в  банке, он арендовал  его под фамилией, которой
пользовался только для этой  цели.  Там лежало достаточно денег для  покупки
любого дома.  Если бы он мог заплатить наличными.  Нынче  люди с подозрением
относились к наличным. Почему=то считалось,  что крупные  суммы наличными  -
обязательно грязные деньги.
     А впрочем, какое ему до этого дело? Он  жить в Роузберге  не собирался.
Вот официантка тут жить могла, в аккуратном домике с мансардой.
     Инглман стоял у стола жены, когда Келлер вошел в "Быструю печать".
     - Привет,- поздоровался он.- Вам удалось найти Солдата?
     Он запомнил кличку, отметил Келлер.
     -   Между   прочим,  пес  вернулся  сам.   Наверное,   решил   получить
вознаграждение.
     Бетти Инглман рассмеялась.
     - Видите, как быстро сработали ваши объявления,- продолжил Келлер.- Они
привели собаку домой еще до того, как я  их расклеил. Впрочем,  они мне  еще
пригодятся. У Солдата свербит в ногах, скоро он опять удерет.
     - Главное, чтобы он возвращался,- улыбнулась Бетти.
     - Вот чего я  к вам зашел. В городе я недавно, как вы могли догадаться.
Хочу организовать  новую фирму и мне  нужно  кое=что отпечатать. Можем  мы с
вами поговорить? У вас есть время выпить чашечку кофе?
     Очки мешали прочитать выражение глаз Инглмана.
     - Конечно. Почему нет?
     Они вышли на  улицу, зашагали  к углу. Келлер хвалил  погоду, Инглман с
ним соглашался. На углу Келлер остановился.
     - Так где мы выпьем кофе, Берт?
     Инглман остолбенел.
     - Я это знал,- вырвалось у него.
     - Я понял, что знаете, как только вошел сегодня в ваш салон. Откуда?
     - Телефонный номер на объявлении. Я позвонил по нему вчера вечером. Они
никогда не слышали о мистере Гордоне.
     - Значит, вы узнали еще вчера. Разумеется, вы могли ошибиться в номере.
     Инглман покачал головой.
     - Я его не запоминал.  Я напечатал себе  экземпляр объявления и набирал
номер, глядя на него. Никакого мистера Гордона и его потерявшейся собаки. Но
мне кажется,  что все понял еще  раньше.  Как только  вы  первый раз вошли в
дверь.
     - Давайте выпьем кофе,- предложил Келлер.
     Они  вошли  в  закусочную  "Радуга" и выпили кофе за  столиком  в углу.
Инглман бросил  в свою чашку крупинку заменителя сахара, долго размешивал ее
ложечкой, словно кусок рафинада. В  недалеком прошлом он работал бухгалтером
у  мужчины, которому  Келлер  звонил  в  Уайт=Плейнс.  Когда феды попытались
возбудить уголовное дело против босса Инглмана, они прежде всего надавили на
бухгалтера. Сам Инглман преступником  не был, практически ничего не знал, но
ему сказали, что его упекут в тюрьму, если он не станет свидетелем обвинения
и не  даст показания. А  если даст, то получит новую фамилию взамен прежней,
новый дом и новую работу в  далеком городе. Если нет - следующие  десять лет
он будет раз в месяц видеть жену через решетку.
     - Как  вы  меня  нашли?- полюбопытствовал  он.-  Кто=то  проболтался  в
Вашингтоне?
     Келлер покачал головой.
     - Дело случая. Кто=то увидел вас на улице, узнал вас, проводил до дому.
     - Здесь, в Роузберге?
     - Едва ли. Вы уезжали из города неделю тому назад или около того?
     - О, Господи,- выдохнул Инглман.- На уик=энд мы ездили в Сан=Франциско.
     - Тогда все ясно.
     -  Но я думал, мне ничего не  грозит. В Сан=Франциско я никого не знаю.
Никогда  там не бывал. У нее был день рождения, мы решили, что нам ничего не
грозит. Я не знаю там ни единой души.
     - Кто-то вас увидел.
     - И следил за нами до Роузберга?
     -  Понятия  не  имею.  Может,  они  записали  номерные   знаки   вашего
автомобиля.  Может, заглянули  в регистрационную книгу отеля,  в  котором вы
останавливались. Какая разница?
     - Действительно, никакой.
     Он поднял чашку и долго смотрел на темную жидкость.
     -  Вы  все  поняли вчера,-  нарушил  молчание  Келлер.- Вы  кому=нибудь
позвонили?
     - Кому?
     - Вам  лучше знать.  Есть программа  защиты  свидетелей. Следовательно,
есть человек, к которому вы можете обратиться в подобной ситуации.
     - Кому=то я могу позвонить?- Инглман поставил чашку на стол.- Программа
эта  мало чего дает. Когда тебе о ней рассказывают, все очень гладко, да вот
исполнение оставляет желать лучшего.
     - Я об этом слышал.
     - Так или иначе, я никому не звонил. Что они могут сделать? Скажут, что
возьмут мой дом  и полиграфический салон под наблюдение и арестуют вас? Даже
если они  найдут, в чем вас  обвинить,  какой мне  от этого  прок? Нам опять
придется  переезжать,  потому  что  противном  случае  этот  парень  пришлет
кого=нибудь еще, так?
     - Полагаю, что да.
     - А я  не хочу  переезжать. Мы уже переезжали три раза,  и я  не  знаю,
почему. Я думаю, это часть  программы, несколько переездов в  течение первых
двух лет.  Здесь мы впервые пустили корни,  "Быстрая печать"  дает прибыль и
мне все это нравится.  Нравится город и дело, которым я занимаюсь. Я не хочу
уезжать.
     - Городок неплохой.
     - Вы правы,- кивнул Инглман.- Лучше, чем я ожидал.
     - И в бухгалтеры вас больше не тянет?
     -  Никогда в жизни. Наелся досыта, можете мне поверить. Сами видите,  к
чему это привело.
     - Вам же не обязательно работать на преступников.
     - А как узнать, кто - преступник,  кто -  нет? Я больше не хочу  совать
нос в чужие дела. Лучше иметь свое дело, работать на пару с женой, у всех на
виду.  Если вам нужны бланки, визитные карточки,  приглашения,  я  вам их  с
радостью изготовлю. В полном соответствии с вашими пожеланиями.
     - Как вы этому обучились?
     -  Оборудование  мы взяли  в  аренду. А  научиться  им  пользоваться  -
минутное дело.
     - Не шутите?
     - Говорю вам, пара пустяков.
     Келлер выпил кофе. Спросил Инглмана, в курсе ли жена, выяснил, что нет.
     -  Это  хорошо. Ничего ей не говорите.  Я  бизнесмен,  организую  новое
предприятие, мне нужны визитки  и все прочее, но я стесняюсь говорить о деле
при женщинах, поэтому время от времени мы будем уходить и пить кофе.
     - Как скажете,- пожал плечами Инглман.
     Бедняга перепугался, подумал Келлер.
     - Видите ли, я не хочу причинять вам вреда, Берт. Если б хотел, мы бы с
вами не разговаривали. Я  приставил бы револьвер к вашей голове и на том все
бы и кончилось. Вы видите у меня револьвер?
     - Нет.
     - Если я этого не сделаю,  они  пошлют кого=то еще. Если я  вернусь, не
выполнив  задания,  они  захотят  узнать,  что  мне помешало.  Так что  надо
помозговать, найти оптимальное решение. Уезжать вы не хотите?
     - Нет. Уже наездился.
     -  Ладно,  я  что=нибудь  придумаю.  Несколько  дней  у  меня  есть.  Я
Обязательно что=нибудь придумаю,- пообещал Келлер.
     После завтрака Келлер поехал к одному из риэлтеров, предложения которых
он  прочитал в  газете.  Женщина  того же  возраста,  что и  Бетти  Инглман,
показала  ему три  дома.  Все  скромные,  но уютные,  по цене  от сорока  до
шестидесяти тысяч долларов.
     Той суммы, что лежала в банковском сейфе, хватило бы на любой.
     -  Вот ваша  кухня.  Вот ваша  ванная.  Вот  ваш  огороженный  дворик,-
повторяла женщина в каждом доме.
     - Я обязательно с вами свяжусь,- Келлер взял ее  визитную карточку.-  Я
сейчас  обсуждаю с моими деловыми партнерами взаимовыгодную сделку и  многое
будет зависеть от исхода переговоров.
     На  следующий день он  и  Инглман встретились за ленчем.  Все  в том же
мексиканском ресторане. Инглман не ел ничего острого.
     - Помните, я же работал бухгалтером*.
     - Теперь вы полиграфист. Полиграфистам острое только на пользу.
     - Не этому полиграфисту. У него желудок бухгалтера.
     За едой они  выпили по бутылке  пива. Келлер выпил еще  одну на десерт.
Инглман предпочел чашечку кофе.
     - Если б у меня был дом с огороженным двориком, я бы мог завести собаку
и не волноваться о том, что она убежит,-
     ---------------------------------------------------
     * Профессиональная болезнь бухгалтеров - язва желудка заметил Келлер.
     - Наверное, могли бы,- поддакнул Инглман.
     - В детстве у меня был пес. Два года. Его звали Солдат.
     - Я еще подумал, с чего такая кличка.
     - Не овчарка. Маленькая собачонка. Наверное, терьер.
     - Он убежал?
     -  Нет, попал  под автомобиль. Бросился на  другую  сторону  улицы,  не
обращая внимания на машины. Водитель ничего не смог поделать.
     - А почему вы так его назвали?
     - Забыл. Наверное, не хотел называть собаку, как все. Надоели эти Фидо,
Ровер, Спот. Все равно, что регистрироваться в отеле, как Джон Смит. Вот я и
соригинальничал, дал ему кличку Солдат. Я уже много лет не вспоминал о нем.
     После ленча  Инглман  вернулся в  полиграфический  салон, а  Келлер - в
мотель, за автомобилем. Выехал из города по той же дороги, что и день, когда
купил  револьвер. На этот раз проехал  на  несколько миль больше, прежде чем
свернуть на обочину и заглушить двигатель.
     Он  вытащил револьвер из бардачка, вращая барабан,  высыпал  патроны на
ладонь. Выбросил их в кювет, затем зашвырнул револьвер в придорожные кусты.
     Макларендон пришел бы в ужас, подумал он.  Чтобы его покупатель вот так
обращался с оружием!  Видать, он все=таки  не  слишком  хорошо разбирался  в
людях.
     Он сел за руль и вернулся в город.
     Позвонил в Уайт=Плейнс. Как всегда, трубку взяла женщина.
     - Можешь его не беспокоить, Дот. Просто скажи, что сегодня прилететь не
смогу. Я перенес  бронь  на вторник.  Скажи ему,  что все в  порядке, только
времени придется потратить чуть побольше, как я и предполагал.
     Она спросила, какая у него погода.
     - Хорошая. Очень хорошая. Слушай, а может,  в этом все дело? Если б шел
дождь, я бы уже летел домой.
     Салон "Быстрая печать" по субботам и  воскресеньям  не  работал. Келлер
позвонил  Инглману  домой   и  спросил,  не  хочет  ли  тот  прокатиться  по
окрестностям.
     - Я за вами заеду,- предложил он.
     Когда  он подъехал,  Инглман уже стоял  на тротуаре  перед  домом. Сел,
застегнул ремень безопасности.
     - Хорошая машина.
     - Я взял ее напрокат.
     -  Разумеется, не ехать же вам  в такую даль на  своей. Знаете, вы меня
напугали. Когда предложили прогуляться. Вы же знаете, что означает эта фраза
на гангстерском жаргоне. Речь обычно одет о последней прогулке.
     -  Наверное,  нам  стоило  поехать  на  вашем  автомобиле. Вы бы  могли
показать мне здешние достопримечательности.
     - Вам здесь нравится?
     - Очень. Я даже подумал, а не осесть ли мне в Роузберге.
     - А он никого не пошлет?
     -  Думаете, пошлет?  Не знаю. Он не лез  из кожи ради  того,  чтобы вас
найти. Поначалу=то лез, но со временем все  забылось. А потом кто=то углядел
вас  в  Сан=Франциско,  и  он,  естественно,  велел   мне  съездить  сюда  и
разобраться с вами. Но, если я не вернусь...
     _ Потрясенный красотами Роузберга,- вставил Инглман.
     - Не  знаю,  Берт, между прочим, не такой уж плохой  городок. Наверное,
мне надо с этим кончать.
     - С чем?
     - Звать вас Берт. Теперь же вы Эд, так почему я не зову вас Эд? Что  вы
об этом думаете, Эд? Неплохо звучит, Эд, старина.
     - А как мне называть вас?
     - Эл. Мне повернуть здесь налево?
     - Нет, через два квартала. Выедем на шоссе, которое проложено  по очень
красивым местам.
     - Вам этого недостает, Эд?- спросил он какое=то время спустя.
     - Вы про работу на него?
     - Нет, я про город.
     - Нью=Йорк? Я никогда не жил в самом городе. Ездил из Уэстчестера.
     - Я имею в виду весь мегаполис. Хочется туда вернуться?
     - Нет.
     - Вот и я не знаю, хочется  мне возвращаться  или нет,- он молчал минут
пять.- Мой отец был солдатом, его убили  на войне. Поэтому я и назвал собаку
Солдат.
     Инглман промолчал.
     - Если только моя мать не врала мне,- продолжил Келлер.
     -  Не думаю,  что  она выходила замуж и вообще знала, кто мой  отец. Но
когда я давал  кличку собаке, таких  мыслей  у меня не было. Глупо, конечно,
называть собаку в честь отца, но так уж получилось.
     Воскресенье  он провел  в  номере,  смотрел  по  телевизору  спортивные
передачи.  Мексиканский ресторан не работал. На ленч он сходил в "Уэнди", на
обед -  в  "Пицца=Хат".  В понедельник, в  полдень, вернулся  в мексиканский
ресторан. С газетой в руке. Заказал то же, что и первый раз, грудку курицы.
     Когда официантка принесла кофе, спросил: "Скоро свадьба?"
     Она удивленно посмотрела на него.
     - Свадьба,- повторил он и указал на кольцо.
     - А, вы про это.  Я  даже  не помолвлена. Это кольцо моей матери от  ее
первого брака. Она никогда его не носит, вот я и попросила у нее это кольцо.
Она дала. Раньше  я носила  его  на другой руке,  но на  этой оно  смотрится
лучше.
     Внезапно в нем закипела злость. Он нарисовал ей такую красивую жизнь, а
она все  испортила. Чаевые он  оставил обычные, долго гулял по городу, часто
останавливаясь перед витринами, переходя с одной улицы на другую.
     Я  мог  бы и жениться  на  ней, думал  он. Кольцо  у нее  уже  есть. Эд
напечатал бы приглашения на свадьбу, только кого ему приглашать?
     Они приобрели бы дом с огороженным двориком, завели собаку.
     Чушь какая=то. решил он. Полная чушь.
     Когда подошло время обеда, он растерялся.  В мексиканский ресторан идти
определенно не хотелось, куда=то еще - тоже. Еще одна  мексиканская трапеза,
подумал он, и я  пожалею о том, что  выкинул револьвер и не могу покончить с
собой.
     Он позвонил Инглману домой.
     -  Послушайте,  есть важное дело. Не могли  бы мы  встретиться  в вашем
салоне?
     - Когда?
     - Чем быстрее, тем лучше.
     - Мы как раз собрались обедать.
     - Обед -  это святое. Сейчас половина восьмого, так? Давайте встретимся
через час.
     Он  стоял  у фотостудии, когда  Инглман припарковал "хонду"  у  входа в
полиграфический салон.
     - Извините, что побеспокоил вас, но возникла одна идея. Мы можем войти?
Я хочу кое=что посмотреть.
     Инглман открыл дверь, они вошли. Келлер говорил и  говорил. О том,  что
вроде  бы  придумал,  как ему остаться в Роузберге и не волноваться  об этом
человеке из Уайт=Плейнс.
     - Вот эта машина,- он указал на один из копиров.- Как она работает?
     - Как она работает?
     - Для чего этот выключатель.
     - Этот?
     Инглман  наклонился вперед,  Келлер  достал  из кармана удавку=струну и
накинул ее на шею Инглману=Вандермееру. Гаррота - штука хорошая. Эффективная
и, главное, бесшумная. Келлер  положил тело  Инглмана так, чтобы с улицы его
не увидели, протер те поверхности, где могли остаться отпечатки его пальцев,
потушил свет, закрыл за собой дверь.
     Из "Дуглас инн"  он уже выписался,  так  что покатил прямо  в Портленд,
разумеется, не превышая разрешенной скорости. Полчаса  ехал в тишине,  потом
включил радио, постарался найти станцию, которую смог бы слушать. Не  нашел,
выключил радио.
     Миновав Юджин, задал вслух риторический вопрос: "Господи, Эд, а что еще
мне оставалось?"
     В  Портленде  он  снял номер в мотеле неподалеку  от  аэропорта.  Утром
вернул автомобиль в "Хертц"  и просидел над чашечкой кофе, пока  не объявили
посадку на его рейс.
     Он позвонил в Уайт=Плейнс,  как только самолет приземлился  в аэропорту
Кеннеди.
     - Все в порядке. Подъеду завтра. Я сейчас хочу домой, надо поспать.
     На следующее утро,  в Уайт=Плейнс, Дот спросила его, понравился  ли ему
Роузберг.
     - Более чем. Хороший город, милые люди. Я даже хотел там остаться.
     -  О,  Келлер,-  воскликнула  она.-  И  что  ты  там  делал, осматривал
выставленные на продажу дома?
     - Не только.
     - Куда бы не поехал, везде тебе хочется остаться.
     - Хороший город,-  упорствовал он.-  Все гораздо дешевле, чем здесь.  Я
мог бы там жить в свое удовольствие.
     - Неделю,- уточнила она.- А потом сошел бы с ума.
     - Ты действительно так думаешь?
     -  Да  перестань,- отмахнулась она.- Роузберг, штат Орегон. Это же надо
такое сказать!
     - Наверное, ты права. Наверное, больше недели я бы там не выдержал.
     Несколько дней спустя, выворачивая карманы перед тем,  как сдать одежду
в  чистку,  он наткнулся на карту Роузберга и ту же вспомнил полиграфический
салон  "Быстрая   печать",  мотель   "Дуглас   инн",  дом  на  Коуслип=лайн.
Мексиканский  ресторан. Оружейный  магазин.  Дома,  которые  показывала  ему
женщина=риэлтер.
     Он сложил карту и сунул  ее  в  ящик  комода. Месяц спустя наткнулся на
нее, поначалу не мог  понять, откуда  она  взялась. Потом рассмеялся. Порвал
пополам, еще раз пополам и положил в мешок с мусором.
     Перевел с английского Виктор Вебер



    Лоренс Блок.
    В постели с медведем


     © Copyright Лоренс Блок
     © Copyright перевод Виктор Вебер (v_weber@go.ru)


     Лежащая  рядом  с  ним женщина удовлетворенно  вздохнула  и еще  глубже
зарылась под одеяла. Звали ее Карин, с ударением на втором слоге и  работала
она программистом на  фабрике ковровых покрытий. Встречались они уже трижды,
каждый раз обедали  и смотрели кино. После первых двух свиданий он высаживал
ее  у дома, где она  жила, и  ехал  к  себе,  писать рецензию на только  что
просмотренный фильм. На третий раз она пригласила его в дом.
     И  теперь, утолив страсть, он лежал  рядом с женщиной, вдыхая ее запах,
согреваясь теплом ее тела.  Может, это сработает, подумал он, закрыл глаза и
почувствовал, как погружается в сон.
     Но  не прошло  и  десяти  минут,  как  он проснулся, словно  от толчка.
Полежал, прислушиваясь  к ее  ровному дыхания, потом медленно выскользнул из
кровати, стараясь не разбудить женщину.
     Жила она в однокомнатной  квартире, L-образной студии в высотном здании
в Западной части Восемьдесят девятой улицы. Он собрал свою одежду, осторожно
оделся в темноте, на цыпочках направился к двери.
     Пять замков. Он  открыл их  все, но дверь не пожелала выпустить  его из
квартиры. Вероятно, она заперла дверь не на все замки, и какой=то он закрыл,
открыв все  остальные.  А  теперь не знал,  как найти этот самый злосчастный
замок, не разбудив спящую в десяти ярдах женщину.
     - Пол?
     - Извини, я не хотел тебя будить.
     - Куда ты собрался? Я хотела накормить тебя завтраком, не говоря уже об
остальном.
     - С утра мне надо поработать,- начал оправдываться он.- Вот  я  и хотел
уйти. Но эти замки...
     - Я  знаю.  У меня тут "Тараканий  мотель"*. Войти можно,  выйти- нет,-
улыбаясь, она подошла к двери, покрутила замки и выпустила его.
     На Бродвее он  поймал такси,  поехал  в Виллидж. Его квартира  занимала
целый этаж в особняке на Банковской улице. Он вселился туда, впервые приехав
в Нью=Йорк, да так и остался в ней. Жил там до свадьбы и после развода.
     - Чего мне будет недоставать, так этой квартиры,- говорила ему Филлис.
     - А просмотров?
     - Откровенно говоря, кино я сыта по горло.
     Иногда он задавался вопросом, а случится ли такое с ним? Он вел раздел,
посвященный  кино   в  двух  ежемесячных  журналах.  Поскольку  издания   не
конкурировали  между собой, в  обоих он подписывался своей фамилией. Колонки
значительно отличались как по духу, так и  по содержанию. Для одного журнала
он писал длинные и обстоятельные рецензии,  выбирая фильмы интеллектуальные,
претенциозные.  Другому  рецензии  предлагались  короткие,  более   игривые,
призванные ответить лишь  на  один вопрос: получит  ли зритель удовольствие,
посмотрев тот  или иной фильм. В каждой из  колонок,  он, однако, не  кривил
душой и
     ---------------------------------------------
     * Ловушка для тараканов  с клейкими поверхностями,  к которым прилипают
лапки насекомых.
     не грешил против истины. Писал то, что думал.
     И