продал
акции и ценные бумаги. На его банковском счету есть кое=какие деньги, но они
все  уйдут  на  оплату  имущественного  налога за  эти  картины, оцененные в
несколько миллионов долларов. А потом картины уплывут к этой сучке Леоне.
     - Налоги должны платить вы?
     - Безусловно,- с горечью  ответила она.- Основной наследник выплачивает
налоги  и улаживает  все вопросы  с долгами. Потом передает  картины лучшему
кулинару Америки. Что б она ими подавилась,- Эвелин  Трооп глубоко вдохнула,
взяла себя в руки.- Извините, что сорвалась, мистер Эренграф.
     - Я вас хорошо понимаю.
     - Это так несправедливо.  Я  знаю, что  у  Говарда  и  в мыслях не было
лишить  меня  наследства  и  оставить все этой женщине. Просто  его убили  в
крайне неудачный  момент. Мистер Эренграф, я должна вам сто тысяч  долларов.
Мы заключили такое соглашение и я не намерена разрывать его.
     Эренграф молчал.
     - Но я не знаю, как мне вам заплатить. О, я заплачу  все, что смогу, но
мои средства очень ограничены. И я не уверена, удастся ли мне выплатить весь
долг до конца моей жизни.
     - Дорогая моя мисс Трооп,- ее эмоциональность тронула  адвоката.- Прошу
вас, не волнуйтесь. Еще не все потеряно.
     - Я... я не понимаю.
     - Альтернативы, мисс Трооп. Альтернативы!-  маленький адвокат поднялся,
зашагал по комнате.-  Я повторю то, что уже говорил  вам, что  наша задача -
найти идеальный альтернативный вариант.
     Серые глаза сузились.
     -  Вы хотите сказать, что нам следует оспорить завещание  в суде? Такая
мысль  приходила мне  в  голову, но, вы, насколько  я  понимаю, криминальный
адвокат.
     - Совершенно верно.
     -  Может, я смогу  найти  другого  адвоката,  который  сможет  оспорить
завещание. Или вы посоветуете мне, к кому обрати...
     - Ах, мисс  Трооп,- Эренграф сложил руки  домиком.- Оспорить завещание?
Жизнь  слишком  коротка, чтобы ждать  результатов судебной волокиты. Забудем
про иски. Давайте сначала  посмотрим, не  сможем  ли мы найти...- тут на его
губах заиграла улыбка,- альтернативу Эренграфа.
     Эренграф,  с  сверкающих  черных туфлях,  с белой гвоздикой  в петлице,
вышел  из  машины   и  быстрым  шагом  направился   к  парадной  двери  дома
Байерстадта. Кирпичный,  увитый  плющом особняк, просторные  лужайки  вокруг
чем=то  напомнили  ему  студенческий кампус.  Эренграф  поправил  галстук, в
чередующиеся широкую  синюю и узкие золотую и  зеленую  полосы. Именно  этот
галстук он вспомнил, собираясь на встречу  с  клиентом несколько недель тому
назад.
     Теперь же он надел его, не задумываясь.
     Дверь открылась, едва он позвонил. Эвелин Трооп встретила его улыбкой.
     - Дорогой мистер Эренграф.  Как любезно с  вашей стороны встретиться со
мной здесь. В доме бедного Говарда.
     - Теперь вашем доме,- напомнил Эренграф.
     -  Моем,-  согласилась она.- Разумеется,  еще  надо привести в  порядок
кое=какие  бумаги, но  мне разрешили поселиться  в нем. И я думаю, что смогу
оставить дом  за собой. Теперь, когда  картины тоже принадлежат мне, я смогу
продать  несколько,  чтобы  заплатить  налоги  и  рассчитаться  по  долговым
обязательствам. Но позвольте показать вам дом. Вот это  гостиная. Здесь мы с
Говардом сидели в ту ночь, когда...
     - В ту роковую ночь,- вставил Эренграф.
     - А эта комната, где  убили Говарда.  Он наполнял наши  бокалы  на этом
комоде. И лежал здесь, когда я нашла его. Его рука...
     Эренграф слушал, не перебивая.
     Затем последовал за хозяйкой еще  в  одну  комнату, где принял  от  нее
маленький  стаканчик   "кальвадоса".  Себе   мисс   Трооп  налила   капельку
"бенедиктина".
     - За что мы выпьем?- спросила она.
     За ваши удивительные  глаза, подумал  он, но  тост предложил произнести
ей.
     - За альтернативу Эренграфа,- провозгласила она.
     Они выпили.
     -  За  альтернативу  Эренграфа,-  повторила  мисс Трооп.-  После  нашей
прошлой встречи я не знала, чего и ждать. Я подумала, что какими=то сложными
юридическими  маневрами  вам  удастся  вывести  наследство   Говарда  из=под
непомерных  налогов.  Я  и  представить себе не могла,  что откроются  новые
обстоятельства убийства Говарда.
     - Да, прелюбопытная получилась история.
     - Меня поразило известие  о том,  что миссис  Кеппнер убила  Говарда, а
потом покончила с собой. Так что вы и  представить себе  не можете, какай  я
испытала шок, узнав, что она совсем не убийца и не накладывала на себя руки,
потому что на самом деле ее убили.
     - Жизнь не устает удивлять нас,- покивал Эренграф.
     - А  Леону Уэйбрайт выдало  ее собственное суфле. Выходит,  что я  была
права, когда говорила, что Говард боится Леоны. Для этого у него были веские
причины. Как  я понимаю, он написал ей письмо, в котором  указал, что больше
им видеться ни к чему.
     Эренграф кивнул.
     -  Полиция  нашла  письмо, когда  проводила обыск  ее квартиры.  Она же
утверждала, что никогда его не видела.
     -  А  что  еще она  могла сказать?- Эвелин Трооп отпила "бенедиктина" и
сердце Эренграфа замерло при виде ее розового язычка, прижавшегося к тонкому
стеклу бокала.- Но с чего она взяла, что ей поверят. Говарда убила она, так?
     - Доказать это  будет сложно,  но возможно. Опять же,  у мисс  Уэйбрайт
есть  алиби,  так  что  придется  разбираться  и  с  этим.  А   единственная
свидетельница убийства, миссис Кеппнер, уже не сможет дать показания.
     - Потому что Леона убила ее.
     Эренграф вновь кивнул.
     - А вот это доказать будет легко.
     - Потому что предсмертная записка миссис Кеппнер - подделка.
     - Судя по всему.  Умелая,  но подделка. Полиция нашла черновые варианты
этой самой записки на столе мисс Уэйбрайт. Один она напечатала на  той самой
машинке,  на которой обычно печатала свои  рецепты. Другие написаны  ручкой,
обнаруженной  на  том же столе,  а чернила полностью  соответствуют тем, что
использовались в предсмертной записке миссис Кеппнер.  Несколько  черновиков
написаны  почерком  умершей  женщины, а  один  -  несомненно  почерком  мисс
Уэйбрайт. Это косвенные улики, но достаточно веские.
     - Но есть и другие, не так ли?
     -  Разумеется.  Рядом  с телом миссис Кеппнер на столе  нашли недопитый
стакан с водой. Анализ воды  показал наличие сильнейшего яда,  при  вскрытии
обнаружилось, что этот яд и стал причиной смерти. Полиция, сложив два и два,
пришла к  логичному  заключению,  что  миссис Кеппнер выпила  стакан воды, в
который предварительно бросила яд.
     - Но на самом деле все произошло иначе?
     -  Похоже на то. Потому  что вскрытие  также показало, что незадолго до
смерти миссис Кеппнер съела кусок торта.
     - И торт сдобрили ядом?
     -  Я  склонен  думать,  что  да,  потому что  детективы  нашли  торт  с
вырезанным из него куском в морозильнике мисс Уэйбрайт. Аккуратно завернутым
в алюминиевую  фольгу.  А проведенным анализом в  этом торте выявлен  тот же
яд,что стал причиной смерти миссис Кеппнер.
     Мисс Трооп задумалась.
     - И как Леона попыталась вывернуться?
     - Она заявила, что никогда не видела этого торта и уж конечно не  пекла
его.
     - Ей поверили?
     - Выяснилось, что приготовлен он по оригинальному рецепту, приведенному
в кулинарной книге, которую мисс Уэйбрайт только готовит к печати.
     - Вероятно, книгу эту никогда не опубликуют.
     -  Наоборот,-  возразил  Эренграф,-  я   уверен,  что  издатель  утроит
первоначальный тираж,- он  помолчал, вздохнул.- Как я понимаю, мисс Уэйбрайт
тяжело  переживала разрыв  с мистером  Байерстадтом.  Она  хотела, чтобы  он
остался с ней, и уже не собиралась отпускать его живым. Но она, естественно,
не  хотела,  чтобы  в  убийстве  обвинили  ее.  Не  было  у  нее  желания  и
отказываться  от   причитающейся  ей  по  завещанию  доли  наследства.   Она
рассчитывала  даже увеличить эту долю, свалив вину  на вас. Вероятно, она не
понимала, что картины - самое ценное из того,  что оставил после себя мистер
Байерстадт. Вот  она и убила любовника, обставив все  так, чтобы  виновной в
убийстве признали соперницу.
     - А какова роль миссис Кеппнер?
     -  Этого нам не узнать.  Участвовала  ли  домоправительница в заговоре?
Стреляла или  она  сама,  чтобы  затем дать  ложные показания?  Или  мистера
Байерстадта  застрелила  мисс  Уэйбрайт,  оставив миссис  Кеппнер  на  месте
преступления,  чтобы  та обвинила в убийстве  вас? А  может  миссис  Кеппнер
просто увидела  то, что видеть  ей не  следовало,  и  дав  ложные показания,
решила шантажировать мисс  Уэйбрайт? Как бы  то ни было, в  какой=то  момент
мисс Уэйбрайт решила, что миссис Кеппнер потенциально опасна.
     - Поэтому Леона и убила ее.
     - Не только. В  тот момент  она  поняла,  что роль убийцы лучше  отдать
домоправительнице. Вероятно, мисс Уэйбрайт разобралась в тонкостях завещания
и решила,  что нет нужды подставлять вас. Более того, она  поняла, что вы не
собираетесь признавать себя виновной. А  переложив  вину на миссис  Кеппнер,
она  избежала  тщательного расследования, которое могло вывести  полицию  на
нее.
     - Святой Боже,- ахнула Эвелин Трооп.- Как она все закрутила.
     - Да уж,- согласился Эренграф.
     - А Леона пойдет под суд?
     - За убийство миссис Кеппнер.
     - Ей вынесут обвинительный приговор?
     -  Кому дано предугадать решение присяжных? Потому=то я  предпочитаю не
доводить дело до суда,- он  задумался.-  Возможно, улик, которые  представит
окружной  прокурор,  не  хватит   для  вынесения  обвинительного  приговора.
Разумеется, до суда могут всплыть новые улики. В  том  числе  и  говорящие в
пользу мисс Уэйбрайт.
     - Если она найдет хорошего адвоката.
     -  Выбор  адвоката решает  многое,- признал Эренграф.-  Но, боюсь, мисс
Уэйбрайт наняла человека, который  ничем ей  не поможет.  Подозреваю, что ее
признают виновной в убийстве первой степени. А через  несколько лет выпустят
на свободу за примерное поведение. Может, в тюрьме  она узнает новые рецепты
для своей книги.
     - Бедная Леона,- печально покачала головой Эвелин Трооп.
     - Да, жизнь горька, как написал в одном из стихотворений Уильям Хэнли,-
Эренграф  помолчал.-  Вернемся к ста тысячам  долларов.  Мисс  Трооп, вы уже
выписали чек, не так ли?
     Он взял у нее чек, сложил, убрал во внутренний карман пиджака.
     -  Такие женщины как вы  - большая редкость. Деловитая и при этом такая
женственная. И ослепительно красивая.
     Последовавшая пауза длилась недолго.
     - Мистер Эренграф, не хотели бы осмотреть остальные комнаты?
     - С удовольствием,- заулыбался адвокат.
     Перевел с английского Виктор Вебер



    Лоренс Блок.
    Лекарство Эренграфа


     © Copyright Лоренс Блок
     © Copyright перевод Виктор Вебер (v_weber@go.ru)


     Гарднер  Бриджуотер вышагивал на кабинету  Мартина Эренграфа. Огромный,
могучий. Колосс.  Рядом с  ним маленький  адвокат  чувствовал  себя  полевой
мышкой.
     - Если бы я хотел убить эту женщину,- правый кулак Бриджуотера врезался
в  его левую ладонь,- за этим бы дело не встало.  Я бы  стукнул ее по голове
чем=то тяжелым. Молотком. Или кочергой.
     Наковальней, подумал Эренграф. Плитой. "Фольксвагеном".
     -  Или я  мог  бы свернуть ей шею,- гремел Бриджуотер.- Или  забить  до
смерти вот этими руками.
     Перед мысленным взором Эренграфа возник сельский кузнец Лонгфелло*.
     - "Кузнец, могучий, с сильными руками",- процитировал он.
     - Простите?
     - Ничего,  ничего. Так вы говорите, возникни у вас желание убить, вы бы
тут же реализовали его?
     - Уж ядом я бы пользоваться не стал. Это оружие
     слабых, хитрых, трусливых.
     - Однако, вашу жену отравили.
     - Так они говорят. В среду после обеда она
     пожаловалась на тошноту и головную боль. Приняла лекарство и
     легла отдохнуть. Когда она проснулась, ее самочувствие еще
     более ухудшилось. Она задыхалась. Я отвез Элиссу в больницу.
     * Лонгфелло,  Генри Уодсуорт  (1807-1882) - американский поэт=романтик,
автор "Песни о Гайавате".
     Ее  сердце  перестало  биться еще  до того, как я заполнил  вопросник к
страховому полису.
     - И причиной смерти стал довольно необычный яд. Бриджуотер кивнул.
     -  Сидонекс. Без вкуса, без запаха, кристаллическое вещество, токсичный
углеводород, получаемый  как побочный продукт при  изготовлении полимера, из
которого  потом отливают детали приборных щитков.  То  количество сидонекса,
что обнаружили в организме Элиссы, могло свалить и слона.
     - Вы недавно купили восемь унций сидонекса.
     - Купил,-  кивнул  Бриджуотер.-  У  нас  на  чердаке поселились  белки.
Понимаете, деревья у дома  разрослись, и с ветвей им прыгнуть в окно чердака
- сущий пустяк.  Белки  шумят, пакостят,  да  еще очень хитрые. В капканы не
лезут, отравленную  приманку  не трогают.  Как  так может быть, чтобы наука,
придумавшая  напалм и  газ "орэндж",  не  нашла  способа борьбы с грызунами,
поселившимися на чердаке.
     - И вы решили вывести их сидонексом?
     - Я подумал, что стоит попробовать. Я смешал  его  с ореховым  маслом и
разбросал кусочки по чердаку. Белки обожают ореховое масло.
     - Однако, вы выкинули сидонекс. Следователи нашли
     почти полную банку на дне вашего мусорного контейнера.
     - Совершенно верно.  Понимаете, недавно я увидел, как соседская  собака
поймала белку. И подумал,  что  белка эта  отравлена  сидонексом, а потому и
стала  легкой  добычей. Если  же  собака съест  нескольких таких  белок,  то
отравится сама. Кроме того, как я уже  говорил, яд - оружие тех, кто  боится
честного  поединка.  Даже белки заслуживают  того, чтобы  с  ними боролись в
открытую.
     На тонких губах Эренграфа появилась улыбка и тут же пропала.
     - Остается только понять, как попал сидонекс в
     организм вашей жены.
     - Для меня это загадка, мистер  Эренграф. Не подбирала же бедная Элисса
кусочки орехового масла с пола на чердаке. Представить себе не могу, как это
могло случиться.
     - У полиции, естественно, есть своя версия.
     - Эта полиция!
     - Я  вас  понимаю. Они  уверены,  что  вы  подмешали  смертельную  дозу
сидонекса в вино, которое ваша жена выпила за обедом. Яд без вкуса и запаха,
так что  его не почувствуешь в воде,  не то  что в вине. Позвольте спросить,
какое она пила вино?
     - "Нюи-сен-жорж".
     - А что подавали на второе?
     - Кажется, телятину. Какая, собственно, разница?
     -  "Нюи-сен-жорж"  перебивает  вкус  телятины.  Что  ж там  говорить  о
сидонексе. Полиция утверждает, что бокалы  были вымыты, а остальная посуда -
нет.
     -  Бокалы хрустальные.  Я  всегда  их мою вручную, а  остальную  посуду
Элисса ставит в моечную машину.
     - И то,- Эренграф поправил узел галстука цвета бутылки "нюи=сен=жорж".-
Как ваш адвокат, я должен коснуться нескольких щекотливых тем.
     - Я вас внимательно слушаю.
     - Ваша любовница, молодая женщина, ждет от вас
     ребенка. Вы и ваша жена не очень=то ладили. Ваша фирма,
     приносящая немалый доход, в последнее время испытывает
     недостаток оборотных средств. Жизнь вашей жены застрахована
     на пятьсот тысяч долларов, которые в случае ее смерти должны
     получить вы. Кроме того, вы ее единственный наследник, и
     достанется вам немало, даже с учетом уплаты всех налогов.
     Все так?
     - Да,- признал Бриджуотер.- И полиции это показалось подозрительным.
     - Меня это не удивляет.
     Бриджуотер неожиданно остановился перед столом, оперся на него могучими
руками, наклонился к маленькому адвокату.
     - Мистер  Эренграф,-  голос  его снизился  до  шепота,- как вы думаете,
признавать мне свою вину?
     - Разумеется, нет.
     -  В этом случае можно будет договориться с прокурором  о более  мягком
обвинении.
     -  Но вы  же ни в чем не виноваты,- удивился Эренграф.- Все мои клиенты
невиновны, мистер  Бриджуотер. Да,  я  беру  за свои услуги большие  деньги.
Кто=то  может  сказать, бешеные.  Но  получаю я их лишь после того, как  мой
клиент  оправдан  и все  обвинения с  него  сняты. Я  намерен  доказать вашу
невиновность, мистер Бриджуотер, после чего вы и заплатите причитающийся мне
гонорар.
     - Я понимаю.
     - А теперь,- Эренграф поднялся, потер  руки,- давайте разбираться,  что
же мы имеем. Ваша жена ела то же, что и вы, не так ли?
     - Совершенно верно.
     - И пила то же вино?
     -  Да.  В  вине,  что осталось в  бутылке, яда  не обнаружено. Но я мог
бросить несколько кристаллов сидонекса ей в бокал.
     - Но  вы этого  не  сделали,  мистер  Бриджуотер,  так что  давайте  не
забивать голову подобной ерундой. Кажется, вы сказали, что сразу после обеда
ей стало нехорошо.
     - Да, она почувствовала тошноту, у нее разболелась голова.
     - Тошнота и головная боль. Вы же не врач, мистер Бриджуотер, так что не
можете считаться экспертом в этих вопросах. Она прилегла отдохнуть?
     - Да.
     - Но сначала приняла лекарство?
     - Именно так.
     - Аспирин или что=то в этом роде?
     -  Какое=то патентованное  средство. "Дарнитол".  В  его состав  входит
аспирин.  Элисса  принимала его от  всего,  будь  то  несварение желудка или
подагра.
     - "Дарнитол",- повторил Эренграф.- Болеутоляющее средство.
     -  Болеутоляющее,-   кивнул  Бриджуотер.-  А  также  противосудорожное,
прочищающее  и  прочая.  Панацея, лекарство от  всех болезней. Элисса  в это
свято  верила,   мистер  Эренграф,  и  мне  представляется,  что  этим=то  в
значительной мере и обусловлена эффективность этого препарата. Я не принимаю
лекарств,  никогда  не  принимал,  а  головная боль  у меня проходила так же
быстро, как и у нее,-  Бриджуотер хохотнул.- Во всяком случае, в антидот для
сидонекса "Дарнитол" не годится.
     - Г-м-м,- вырвалось у Эренграфа.
     - Подумать только, ее убил "Дарнитол"!
     После их первой встречи прошло пять  недель, и за это  время настроение
клиента Эренграфа заметно улучшилось: Гарднера Бриджуотера уже не обвиняли в
убийстве жены.
     - Я сразу  же подумал об  этом,- ответил Эренграф.- Полиция зациклилось
на  экстраординарном совпадении:  вашем приобретении сидонекса,  который  вы
решили использовать для уничтожения белок. Я же исходил из презумпции  вашей
невиновности, поэтому отмел это совпадение, как не имеющее отношения к делу.
И только  когда  другие мужчины  и  женщины  начали  умирать  от  отравления
сидонексом,   картина    стала   проясняться.    Учительница   в    Кенморе.
Пенсионер=сталелитейщик в Лакауэнне. Молодая женщина в Очард=Парк.
     - И другие,- вставил Бриджуотер.- Всего одиннадцать,
     не так ли?
     - Двенадцать,- поправил  его Эренграф.- Если бы не дьявольская хитрость
отравителя, ему бы не удалось так долго водить полицию за нос.
     - Я не понимаю, как же он этого добился.
     -  Не   оставляя  улик,-  объяснил  Эренграф.-   И  раньше   отравители
подмешивали яд в таблетки того или иного лекарства. А один мужчина, кажется,
в  Бостоне,  подсыпал мышьяк  в  сахарницы в  кафетериях.  И  хотя  убийства
поначалу кажутся случайными,  со временем  между  ними выявляется  связь. Но
этот  убийца вкладывал яд только в  одну  капсулу во всем флаконе. И  жертва
могла  преспокойно  принимать  лекарство,  пока  не  проглатывалась  роковая
капсула. Следов во  флаконе не оставалось, так что полиция не могла выйти на
след преступника.
     - Святой Боже!
     - Полиция отправляла  на экспертизу  флаконы  с  "Дарнитолом",  которые
всякий раз оказывались  среди  вещей покойного, но  не  находила в таблетках
ничего криминального. Но число погибших росло, и в конце концов не  осталось
никаких  сомнений,  что  смерть  этих людей напрямую связана с "Дарнитолом".
Полиция арестовала все запасы этого лекарства  в аптеках. И  выяснилось, что
во флаконах имеется лишь одна капсула с ядом.
     - А убийца...
     - Его найдут, я в этом не сомневаюсь. Это лишь вопрос времени, Эренграф
поправил галстук,  в  чередующиеся  широкую синюю и узкие