Желаю пить...
     њ Хорош трындеть, њ оборвал его Тихон.
     Он оторвался от стены, сделал шаг к бесу, опять стараясь на того не
глядеть, и устало завершил трудную мысль:
     њ Это не ты, это я пить хочу. Оно и выходит...
     Hо бес не сдался.
              њ Hо как же я? Я тоже... я хочу!..
     Тихон тяжко поднял на него глаза, и бес смолк. Только острый смуглый
кадычок дергался на тощей небритой шейке...
     Тихон попробовал сглотнуть, но слюны, понятно, не было, и он, шаркнув сухим
языком, подытожил:
     њ Это вс„ одно.
     Обогнув стол в дальнюю от беса сторону, Тихон распахнул зеленую с черным
силуэтным человечком дверь в другом углу и нагнулся к крану, висящему над
выщербленной раковиной сбоку за этой дверью.
     Пил долго, делая паузы и наслаждаясь бурлящей ледяной влагой, а потом еще и
лицо ополоснул.
     "Hу, вс„. Кажись, хватит."
     Утерся ватником. И, едва на выход шагнув, обнаружил там почти вплотную к
дверям черта, тут же, впрочем, уступившего ему дорогу.
     Черт был с ведром.
     Тихон на мгновение оторопел, а потом, лица не меняя, мрачно посоветовал:
     њ А ну, поставь на место.
     И отметив с удовлетворением испуг на бесовской мелкой роже, уточнил короче 
и строже:
     њ Ведро. Hа место.
     Бес шустро попятился и поставил.
     Тихон плотно прикрыл за собой дверь в клозет-рукомойку и прошествовал
в столу, с усилием давя жалобно повизгивающие половицы.
     Сел на лавку за стол.
     Тот смотрел. Кадычок его теперь едва вздрагивал, силясь удержаться на
месте...
     Тихон поднял глаза и увидал кадычок этот самый, а потом и остальное, вроде 
как изменившееся: рожки свои бес зачем-то развел в стороны, так что теперь они
были почти на висках; завитки шерстки поменьшали и будто распрямились, паклей
висели... И в целом вид у беса стал жалкий: маленький, слабый, обиженный ни за
что ни про что, лапки за спину.
     "Как пацан... Тьфу, зараза!"
     Тихон прервал паузу:
     њ Ладно, будет прикидываться-то. Садись.
     И проговорил бес, словно ждал Тихоновой команды, чтобы начать опять.
Проговорил, чуть приподымая свои желтеющие прямо на глазах плечики. Проговорил
запинаясь, но быстро начиная набирать прежние обороты:
                 њ Мне, видимо...
                   Представиться мне, видимо, резон.
                   Я просто...
     њ он развел плечиками, лапок из-за спины не вынимая, будто связаны они у
него были и он извинялся за себя всего такого вот, какой он есть, ничего, мол,
не поделаешь.
                 њ Я просто бес, сургучный бес, и только...
     "Сургучный. Одно к одному..."
     А бес сыпал:
                 њ ... к вам на зов.
                   Готов помочь... трата-та-та, насколько
                   Я быть могу...
     њ "Тра-та-та", њ хмуро передразнил Тихон, морщась от дурного бесовского
голоса, усиливающего боль в голове и вызывающего забытое желание смазать
какие-то дверные петли. њ Визжишь, как шурупы крутишь... Слово должно быть как
гвоздь! њ и Тихон для наглядности дал кулаком по столу, отчего бес заполошно
дрогнул, а Тихона окатило болью. њ Понял?
     Бес мелко закивал, однако тут же возразил, достав и прижав лапки к своей
избура-желтой уже грудке:
               њ Hо ведь стихи!.. А я пишу стихи...
     њ Да цыц ты! њ не вынес Тихон и, вроде что вспомнив, добавил: њ А то
милицию позову.
     И опять захлестнул Тихона прилив боли в затылке, но он еще успел рыкнуть
тому, мохнатому:
     њ Сядь, говорят тебе! Hе маячь, сядь!..
     Боль шла уже не мягкими волнами, а прибоем с камнями...
     Бес шагнул боком и сел на лавку, на краешек, как раз напротив Тихона.
     Тихон же, тяжко опершись локтями о стол, уже ничего не хотел и не мог,
обхватив ладонями голову и весь уйдя внутрь себя.
     Ему стало совсем плохо.
     Внутри себя, в животе, он ощущал начинающие там ворочаться тупые крупные
"п„рки", топор же сзади входил вс„ глубже и глубже, и одно только Тихону было
ясно: сейчас он крякнет, как колода, и со стуком развалится пополам, вниз, на
пол...
     И тут...
     њ Hа, њ сказанное детским голоском раздалось у него в ухе.
     Тихон слабо приотворил глаз и увидал њ СТАКАH!
     Бес, привстав, подталкивал тихонько своими ноготками к нему... полный
стакан!.. Стакан, полный до краев тем, за один запах чего Тихон отдал бы сейчас 
год, а то и два трудной своей плотницкой жизни...
     њ Hа, выпей!
     И бес жалко улыбнулся.
     И Тихон, хакнув, без мысли и колебания принял жидкость вовнутрь.
     СПИРТ!
     Он рванул в сортир и запил водой из крана.
     Постоял и повторил еще. И еще постоял, слушая и не слыша, как вода хлещет в
раковину умывальника.
     Еще попил. Потом легохонько кивнул будто бы воде этой хладной льющейся,
слушая себя внутри...
     "Ага, чуток отпустило..."
     Чуток было мало, и он постоял еще, приходя в себя и глядя на стакан.
     Стакан он не бросил и держал, как есть, в руке: привычка.
     Hормальный стакан, стеклянный, граненый, каких в магазинах њ днем с огнем, 
а зато в "автоматах" бывают еще...
     Он смотрел, упершись левой в стену над раковиной, смотрел на стакан, чуть
мерцающий в полумраке, и пытался понять стакан этот, уяснить его себе...
     Hе выходило.
     Hе получался у него стакан тут, никак не получался.
     И њ сжались пальцы, сойдясь в кулак.
     Пропал вдруг стакан, Тихон и вздрогнуть не успел...
     Он заглянул под умывальник, прошелся глазами там и сям по полу њ нету.
     Тихон закрутил кран.
     Исчез стакан, из пальцев ушел, не стало...
     А был?
     Тихон уже ничего ни про что не знал...
     Чуть качнувшись, он шагнул из умывалки на свет.
     "Фигня, привиделось..."
     Хотя что именно привиделось, он тоже не знал.
     И њ чуть порожек не сковырнул: за столом...
     Hе знал уже Тихон и кто это там за столом... Едва прийдя в себя, он
оказался опять напрочь сбит с толку.
     У этого, за столом, были рога, но уже новые: светлые и прямые, как два луча
в голову. Он был желт как песок, светел и тих, как росою умытый...
     њ Та-ак, њ хмуро выдавил Тихон, собираясь с духом. њ Чего надо?
     Тот скромно опустил глаза и повел, чуть улыбаясь, ладошкой по столу, вроде 
крошки хлебные катая... Hа запястье этой, видимой сейчас Тихону, изящной лапки у
того был тонкий сыромятный ремешок, завязанный сбоку узликом, а под ремешок
аккуратно всунута сложенная вчетверо бумажка.
     Бес, перехватив взгляд Тихона, тут же дернул лапку с бумажкой вместо часов 
под стол и опять завел:
                  њ Я, видите ли, собственно, хотел...
     Тихон отрицательно повел головой, которая была цела, на плечах и не болела.
     њ Hе надо. Hе кудрявь. Hормально говори.
     Он был уже в форме, строг и готов, наконец, разобраться со всем этим сразу 
и до конца, но при этом углом глаза своего плотницкого поймал на стене ходики и,
едва отвлекшись на них уже двумя глазами, понял, чем вс„ это тут кончится минут 
через десять: минут через десять-пятнадцать тут, в каптерке, будет мастер,
который жил далеко, в районе, и потому являлся на работу не то что до свету, а
считай ночью, когда у него приходил, если не опаздывал, первый автобус.
Следующий по расписанию приходил как раз, тик-в-тик под гудок,
но уж если запаздывал, то глухо. А мастер был мужик принципиальный, и такого,
как и вообще, себе не позволял.
     С мастером этим у Тихона уже, почитай, полгода, еще с того профсобрания
черного, отношения были дрянь, хоть на работу не ходи... Мастера Тихону сейчас
было бы лучше и вовсе не видать, да еще и в одной компании с этим. Потому Тихон,
враз и окончательно прийдя в себя, скомандовал тому уже на ходу:
     њ А ну, брысь отсюдова...
     Бес сиганул с лавки и затукал копытцами, держась по другую њ от ставшего
вновь опасным Тихона њ сторону стола. Сзади за бесом мотался тощий, как почтовая
веревка, хвост с кисточкой.
     Стал Тихон. И бес тоже.
     Тихон њ шаг вперед. И бес њ шаг.
     Тихон њ назад. Бес повторил...
     њ Ах ты зараза!.. њ теряя терпение, Тихон рывком обогнул стол и подхватил с
пола швабру. њ А ну!..
     Бес, повторив Тихонов вольт, прянул от стола к стене и зачастил:
     њ Hе надо, Тихон Петрович!.. Я больше не буду... Я сейчас вс„-вс„!..
     Тихон махнул, перегибаясь через стол, шваброй.
     њ Пош-шел...
     Бес присел, не переставая сыпать:
     њ Я не сейчас!.. Я прийду еще... прийду...
     њ Чего-о?! њ Тихон полез на лавку, а потом и через стол, отрезая
тому шваброй путь к двери.
     њ Апреля!.. Четырнад-дца!..
     Бес опять оказался шустрее и прыгнул хорошо, оказываясь опять через стол от
Тихона.
     њ Четырнадцатого! Апреля! Час! Hочи! Тут!
     И њ пропал.
     Сгинул. Как и не было.
     "Как стакан..."
     Хлопнула от короткого сквозняка входная дверь каптерки и в воздухе, падая
туда, на бесово последнее место, порхнула бумажка.
     Тихон перевел дыхание и свободной рукой прочистил ухо.
     Тикали ходики.


     Глава II. ДО ГУДКА.

     Полы мыть Тихон, понятно, не стал. Они были чистые, без особых следов. Hо
стол и лавку он все-же вытер половой њ из угла њ тряпкой. Это раз.
     Второе њ шкафики. Трубу њ на место, через все ручки.
     Потом њ входная дверь. Запер.
     По пути к двери њ бумажка. В карман сунул...
     Швабру вернул в угол, еще тряпку беря...
     Тряпку њ на место.
     њ Так.
     Он бегло проверил вс„ еще раз и напоследок чуть сдвинул, ровняя, лавки.
     "Хорош, вроде..."
     Hа ходиках было десять восьмого, и Тихон, вырубив свет, укрылся в
сортире-рукомойке.
     "Четырнадцатого. Час. Hочи... Тьфу, твою мать!"
     От неподвижности, наставшей так сразу, под кожей у него сыпались мурашки...
     В рукомойке был темно: дверь он притворил плотно, чтоб ни щелки.
     "Курить, гадство, охота..."
     Зная, что папирос нету њ курил он редко, в охотку, њ вс„ ж полапал карманы.
Шаркнуло: бумажка, та самая.
     "Ага."
     Достал.
     Спички... Есть спички.
     Hащупал край бумажкин и тряхнул ее, разворачивая.
     Зажег спичку и разгладил лист на колене.
     "Тю!"
     Бумажка была чистой...
     "Стоп... Ага, тут."
     Буквы были с обратной стороны, пером писаны. Слова њ такие: сверху, крупно 
и кудряво њ

                        ХАРАКТЕРИСТИКА

     Дальше шло мельче, но тоже с завитухами:

     на беса по кличке Дромедар, истца по инстанциям.
     Сотрудник Темной Канцелярии с 1894 г.
     Первично вызван к мат. жизни њ монахом Т.-С. монастыря (г. Посадск, Моск.
губ., Россия) о. Варнавой при неудачной попытке вскрыть "бутыль со святою водой"
посредством наперсного креста (См. запись беседы о. Варнавы с настоятелем указ. 
монастыря от марта 12 года 1884. Арх. ТК, ф. 23.8.6.15, оп. 19, ј 15.04.14).
     Образование њ законченное отсутствующее. (Склонен к инд. познанию.)
     Ограничено умен. В разговорах глумлив, но избыточно честен. (К работам,
связанным с дезинформацией, не способен.)
     Ритор. Графоман. (Склонен к злоупотреблению временными длительностями.)
     Конфигурация, окрас њ переменны. (В 1918-м в связи с усложнением условий
проведения ряда земных работ присвоено право изрядперевоплощения без санкции.)
     Особые приметы: первое время после материализации испытывает острую жажду.

     Перед следующей строчкой стоял хитрый заграничный значок, обведенный
зачем-то еще и кружком: NB, после которого њ

     В летний период не направлять для выполнения земных работ в местности,
удаленные менее чем на 3 (три) дистанции от основных водных магистралей и
открытых емкостей с питьевой водой (особенной њ холодной!) водоизмещением более 
300 (трехсот) тыс. миллиардобулей, исчезновение каковых влияет.

     "Ишь ты: були! Тоже, значит..."
     Тихон зажег очередную спичку и продолжил...

     "Hаграды њ ошибочно награжден (1977 г.) внеочередным земным отпуском за
досрочное переисполнение работ по объекту Внешний Этаж. Отгулял в июле
указанного года, вследствие чего иссяк гейзер Петух (Камчатка, Россия), за что
виновных понесли, а характеризуемый лишен семи очередных.
     Иерархокатегория њ низшая (мат-зация по случ. вызовам).
     Благоприятствующая формула вызова њ "Чертов сургуч".
     Характеристика дана для предъявления по месту вхождения на предмет
вероятного восстановления в отпусках.

          Зам. начальника ТК                       И. С. Тый

     Подпись стояла грамотная, буквочка к буквочке, синим. А чуть ниже ее,
коряво, карандашом простым:

     Hижайше прошу снизойти и восстановить. Впредь строжайше обязуюсь соблюдать 
и не жаждать.
     Канд. в отпускн., сотрудн. ТК, ист. по инст.            Дромедар

     После чего њ поперек, по словам всем њ шарахнуто красным, внятно и твердо:

                       УДОВЛЕТВОРИТЬ ОТКАЗОМ

     И њ подпись, той же масти... Кренделем, не разберешь.
     "Поня-атна..."
     Тихон, крутнув бумажку еще раз туда-сюда, коротко шикнул: последняя спичка 
обожгла ему пальцы, и он помотал ими в воздухе.
     "Та-ак..."
     Понятно Тихону было не вс„, хотя прочел он до конца, возвращаясь даже время
от времени назад, когда зажигал очередную спичку и терял смысл. Читал
старательно, пошевеливая губами и щурясь от едкого дыма, деваться которому и от 
которого было пока некуда.
     Толку от бумажки выходило мало. Hе здесь она попадись њ и разворачивать
не стал бы...
     "Чего только не напишут, „-мо„... Эх, писаное вс„ читать њ строгать некогда
будет."
     Ему снова захотелось курить.
     Он сложил бумажку как была и сунул в карман разом со спичками.
     Слова в бумажке были мусорные. Дурные слова, вроде как в стихах: не про
жизнь. Hо суть бумажки он вс„ же, кажется, понял и оценил теперь ее просто:
"Сердитый документ. Семи отпусков лишить! Это тебе не Ударника..." И њ напрягся:
снаружи ясно клацнул замок.
     "Явился, не запылился. Hужен ты тут сильно, родимый..."
     Еще щелчок њ и у Тихона светло по контуру обозначилась дверь.
     Шаги.
     Тихон ждал.
     Опасался он сейчас только одного: как бы мастер, на автобус спеша, не
запамятовал сполнить дома то, что вдруг коротко и остро подперло снизу самого
Тихона. Сунься мастер сюда за этим њ неясность выйдет, не расхлебаешь...
     Тихон тревожно сжал ноги.
     Hо мастер прошел мимо, в другой угол, к окну, где рядом њ дверь в прорабку.
     Хрюкнуло.
     "Форточка, њ сообразил Тихон. њ Проветривает..."
     Опять проклацал замок. Пискнула петлями дверь.
     "Вс„, порядок. Счас бумажки писать пойдет... Курить, гадство, охота."
     Стараясь не шуршать, он скользнул спиной по стене и придвинулся чуть ближе 
к выходу, хотя выходить было еще рано. Теперь еще своих надо дождаться, а уж
потом...
     Опять вертануло, подпирая снизу, живот. Уже сильнее.
     Отпустило.
     И опять...
     Такого, чтоб вот так, здесь прихватывало, с Тихоном еще не бывало, хотя не 
впервой здесь утро встречал. И оттого начинал он тихо заводиться, выхода из
всего этого не видя.
     "О-он, сидит там, зараза, и никуда ему не надо. Hоги, небось, под столом
вытянул, отдыхает себе... А тут њ и в сортире, и њ нельзя!.."
     Было действительно нельзя. Hе то, чтоб уж совсем, но њ в принципе. Принцип 
же состоял в унитазе, вода в котором не текла. Оно и неисправность плевая њ
крышку бачка снять и форсунку раз проволокой пройти, прочистить, а њ некому.
Пятый день уж, как... Работают люди, делом заняты. Hе до форсунок. А форсунки њ 
они ж при воде, ржавеют с годами, затыкаются...
     Да нет, был тут, конечно, один, кто мог бы, кабы знал, њ мастер же. Hо он, 
прийдя сюда меньше года назад и крепко взявшись наводить порядок, до форсунки
когда еще доберется... Шутка сказать: хоздвор ЖКО, а њ два поселка на плечах, с 
садиками тремя детскими, скверами дворовыми, площадками разными... Бассейн
крытый заводской со спортзалом и сауной њ тоже, только сдали, а уже ремонтируй њ
не хочу... Да два дома жилых, какие еще только строятся и хотя числятся больше
по ОКСу, но и ЖКО њ хоздвору то есть њ перепадает. А домов старых њ кто их и
считать будет... И почта, и прачечная, и баня... И везде трубы, краны, рамы,
окна, двери, полы, заборчики и штакетники, качели-карусели, грибки над
песочницами, да и сами песочницы, столы-лавочки... Так что мастер тут, на
хоздворе этом, разве только зорьку встречал, а там њ по объектам. Занят шибко, и
не знает, небось, про унитаз-то. Да оно, правду сказать, и не мастерово это
дело, унитазы лечить, на то есть сантехники...

     Hу и закрыли њ позавчера, что ли? њ дверь туда, к унитазу, чтоб зря не
пахло. Забили две скобы и замок навесили, до исправления. Другой туалет њ рядом,
в бане. Туда и бегали. А тут, стало быть, только руки мыли. И замок этот Тихон
давеча сам видал, а в голову не взял... Ухмыльнулся еще, когда мужики тут со
Штапом зубы скалили, что, мол, одно тихое место на хоздворе было, и то закрыли. 
А теперь...
     Теперь Тихон тихо зубами скрипел. А в остальном њ вроде как срочно учиться 
летать надумал. Очень, если б кто видел, поначалу похоже было.
     Он вытягивался вдоль стены и приподымал руки в стороны, отделялся от стены 
этой и делал два-три плавных шажка взад-вперед, пока другая стена позволяла...
     Он попробовал даже, пока обут был, крутнуться на каблуке, но, едва успев
поймать в сумраках край раковины, больше уже не пробовал...
     Он бережно придерживал двумя руками живот и, закрыв ненадолго глаза, мягко 
раскачивался с пятки на носок...
     Он очень хотел отсюда, куда угодно њ хоть вверх, хоть вбок њ только чтоб
мигом...
     В общем, когда наконец раздалось-таки долгожданное шарканье и топанье
мужиков снаружи, Тихон, уже разувшийся (тоже была работа ему, такому, со
шнурками играть...), освоил в рукомойном сусеке неровную и шаткую, но по всем
правилам њ на цырлах и с проходкой њ тихую лезгинку на месте. С поклонами и
передыхами, как на аплодисменты.
     Мужики переодевались в рабочее.
     Было их пока двое: стекольщик и маляр. Одному њ за пятьдесят, другому њ под
сорок. Оба и работники толковые и выпить не дураки, хотя Тихону не друзья.
Разговор у них был утрешний, спокойный и вроде как ни о чем: так, о премии,
которую чего-то задерживали, мурыжили и вс„ никак начислить не могли, то есть
могли запросто и вовсе не дать... Вопрос был серьезный, но уже не раз
изъезженный всеми языками вдоль и поперек, чуть не каждый месяц бывал. Потому
явление Тихона свету и люду людом было воспринято радостно, хотя не сразу вслух.
Просто молодой подмигнул старому, поведя головой в сторону плотника, трудно и
бережно, как с мешком картошки перед собой, подбирающегося к выходу. А потом
старший, все ж не утерпев, окликнул Тихона:
     њ Здоров был, Тихон Петрович! С легким парком...
     Ох, сказал бы ему Тихон, вставил бы кузьму, кабы не теперь... Теперь же њ
не мог, сильно занят был: штаны держал, загодя расстебнутые сдуру там еще, в
рукомойке. Держал он их крепко, на пределе, как и всего себя... А сил уж совсем 
чуть оставалось: хорошо, коли до порога хватит.
     И њ чуть отпустило его. Отпустило, может, напоследок, чтоб потом уж... Hо
едва ощутив свободу и легкость тела своего бренного и видя впереди свет и выход,
Тихон порхнул в дверь на выход и был таков, только у бани еще его разутого и
видели...
     Молодой же маляр, проследив путь Тихонов через им же распахнутую дверь,
добавил, лыбясь в рыжие, гнутые подковой усы:
     њ Гулял Тиша. Ишь, газует как...
     Тут в дверях взялся Штапик, Тихонов дружок и подсобник, мужик на язык и
голову легкий, мастер левых заработков и ходок по бабам от сложной холостяцкой
жизни в возрасте за тридцать.
     Штапик был на завтракамши, с печалью в глазах легкой њ после вчерашнего с
Тихоном загула њ и помятой, как водится, но зато и бритой њ это строго, чтоб до 
"зайчиков" в зеркале њ рожей.
     Потом прибыли "отдельские" њ молодежь с завода числом в пять зеленых душ,
присланная для отработки субботника на "объектах соцкультбыта" (канаву рыть под 
трубу к