ни могли деться?
     Лиссандра вытянула руку и крикнула. Мужчины с огнеметами  повернулись
к песочникам. Оружие глухо чихнуло  и  зарычало,  выпуская  длинные  языки
голубовато-красного огня. Песочники погибали тысячами. Мужчины передвигали
огонь справа налево четкими координированными движениями.  Осторожно,  шаг
за шагом, они шли вперед.
     Черная армия горела  и  распадалась.  Песочники  разбегались  во  все
стороны, некоторые обратно к замку, другие прямо на врага. Никому  их  них
не удавалось прорваться до державших огнеметы мужчин. Люди Лиссандры  были
специалистами высокого класса.
     Внезапно один из них споткнулся. Или  так  просто  показалось.  Кресс
внимательно вгляделся и увидел, что почва под  ним  оседает.  "Туннели,  -
подумал он, внезапно чувствуя  укол  страха.  -  Туннели,  явно  ловушка".
Мужчина погрузился еще глубже,  уже  по  пояс.  Земля  вокруг  него  будто
взорвалась. Через минуту он полностью покрылся сотнями красных песочников.
Он отбросил огнемет и  лихорадочными  движениями  стал  сбрасывать  их  со
своего тела. Кричал, страшно кричал.
     Его коллега заколебался, повернулся вполоборота и  выстрелил.  Клубок
огня поглотил человека и песочников. Мужчина победно повернулся к замку  и
сделал шаг вперед. Его нога сразу же провалилась в землю по щиколотку.  Он
попытался  освободить  ее  и  убежать,  но  песчаный  грунт  вокруг   него
проваливался, не давая опоры. Он  потерял  равновесие  и  упал,  взмахивая
руками. Песочники были повсюду -  живая  волнующаяся  масса  накрыла  его.
Огнемет лежал рядом, забытый и бесполезный.
     Кресс дико застучал в окно - хотел обратить на себя внимание.
     - Замок, - кричал он. - Уничтожить замок!
     Лиссандра, стоявшая у глиссера, услышала его и жестом отдала  приказ.
Третий помощник прицелился лазерной пушкой и выстрелил. Пламя засияло  над
скалами  и  срезало  верхушку  замка.  Резко  опустил   прицел,   разрезая
песочно-каменные укрепления. Башни упали и  развалили  облик  Кресса.  Луч
лазера ударил в землю, двигаясь по кругу. Замок  исчез,  образовав  только
груду песка, однако черные песочники еще двигались. Лазер не  мог  достать
скрытую где-то глубоко матку.
     Лиссандра выдала еще один приказ.  Подручный  отложил  лазер,  сорвал
кольцо  с  гранаты  и  бросился  вперед.  Перескочил  дымящиеся   останки,
приземляясь на твердом грунте внутри  скального  сада  и  широко  взмахнул
рукой.  Граната  упала  точно  на  вершине.   Кресс   прикрыл   глаза   от
ослепительного света. В воздух взметнулся  мощный  столб  песка,  камня  и
песочников. Через мгновение все покрылось пылью  -  это  сплошным  потоком
падали песочники и их части.
     Кресс увидел, что черные неподвижны и мертвы.
     - Бассейн, - крикнул он через окно. - Разбейте замок в бассейне!
     Лиссандра и это поняла. Земля покрылась трупами  черных,  но  красные
продолжали двигаться, отступая и перегруппировываясь.  Наемник  задумался,
вынул следующую гранату и сделал шаг вперед.  Лиссандра  позвала  его,  он
повернулся, прислушиваясь к словам, быстро рванул в сторону  и  вскочил  в
глиссер.
     Кресс перешел в другую комнату,  к  окну,  чтобы  видеть  все  своими
глазами. Сейчас было все просто. Глиссер пролетел над замком,  и  мужчина,
находясь в безопасности, точно бросил гранаты.  После  четвертого  захода,
замок превратился в руины, а красные песочники перестали существовать.
     Лиссандра еще раз тщательно обработала гранатами каждый замок. Потом,
используя лазерную пушку, обработала замки, пока не стало  ясно,  что  под
этими оплавленными обломками не осталось ничего живого.
     Они постучали в дверь дома. Кресс  впустил  их,  обнажив  зубы  в  их
маниакальной усмешке.
     - Чудесно, - сказал он. - Чудесно.
     Лиссандра сняла шлем.
     - Это будет тебе дорого стоить, Симон. Я потеряла двух помощников, не
говоря об угрозе моей жизни.
     - Естественно, я заплачу тебе столько, сколько захочешь, - согласился
он. - Только закончи работу.
     - Что еще осталось?
     - Ты должна очистить подвал. Там еще один замок, только без гранат, я
не хочу, чтобы мой собственный дом свалился мне на голову.
     Лиссандра кивнула помощнику.
     - Выйди из дома и возьми огнемет Райка. Он должен быть целым.
     Мужчина вернулся вооруженным, молчащим и готовым  к  действию.  Кресс
проводил  их  вниз  к  подвалу.  Тяжелые,  наглухо  забитые  двери,   были
деформированы, будто бы под  действием  огромного  давления.  Этот  вид  и
тишине,  которая  господствовала  вокруг  них,  вызвали  у  Кресса  легкое
беспокойство. Работник Лиссандры начал удалять гвозди  и  отрывать  доски.
Кресс отступил назад.
     - Будет ли уместным использовать  этот  аппарат?  -  пробормотал  он,
указывая на огнемет. - Пожалуй не надо.
     - Я взяла лазер и прежде всего мы воспользуемся именно им, -  сказала
Лиссандра. - Огнемет, скорее  всего  не  понадобится.  Я  хочу,  чтобы  ты
остался здесь, есть вещи и похуже пожара.
     Кресс согласился. Последняя прибитая к двери доска  отскочила.  Снизу
не донеслось ни звука. Лиссандра отдала короткий приказ. Мужчина  отступил
и занял позицию позади своего командира. Опустил ствол огнемета, направляя
его точно на двери  подвала.  Лиссандра  одела  шлем,  приготовила  лазер,
сделала шаг вперед и открыла  ногой  дверь.  Никакого  движения,  никакого
звука - только темнота.
     - Тут есть свет? - спросила она.
     - Сразу за дверями,  -  ответил  Кресс.  -  С  правой  стороны.  Будь
внимательна, ступеньки очень крутые.
     Она вошла, переложила лазер в левую руку, а правую вытянула в поисках
выключателя. Ничего... спокойствие.
     - Я его нашла, - сказала она. - Но он какой-то...
     Внезапно она  вскрикнула  и  отпрянула  назад.  На  ее  ладони  висел
огромный  белый  песочник.  По  его  сжатым  клешням   через   разорванный
комбинезон сочилась  кровь.  Песочник  был  крупный,  размером  с  локоть.
Лиссандра пересекла комнату маленькими, быстрыми  шажками  и  начала  бить
рукой о стену. Раз, два, три.  Удары  напоминали  мягкие  шлепки.  Наконец
песочник отвалился. Лиссандра застонала и опустилась на колени.
     - Мне кажется, что пальцы переломаны, - мягко произнесла  она.  Кровь
обильно капала с ее ладони. Брошенный лазер лежал возле дверей.
     - Я не намерен туда входить, - отозвался  мужчина  чистым  и  сильным
голосом.
     Лиссандра подняла голову и взглянула на него.
     - Нет, - отрезала она. - Встань у двери  и  поджарь  их.  Преврати  в
пепел. Ты понял?
     Он кивнул головой.
     - Мой дом, - простонал Кресс, у него что-то екнуло в груди.
     Большие белые песочники, сколько их там внизу?
     - Стойте! - крикнул он. - Оставьте их в покое, я  решил  по  другому,
оставьте их.
     Лиссандра, не понимая, вытянула  вперед  покрытую  зеленой  слизью  и
кровью руку.
     - Твой маленький друг прокусил мне перчатку.  От  него  очень  трудно
отделаться, ты сам видел. Меня твой дом больше не интересует, Симон.  Все,
что ползает внизу, должно быть уничтожено.
     Кресс ее почти не слышал. Ему показалось, что в  темноте,  за  дверью
подвала  что-то  движется.  Он  вообразил  себе  армию,  полчища  огромных
песочников, стремительно надвигавшихся из темноты. Увидел себя,  поднятого
сотней маленьких ножек, плывущего вниз, в  темноту  и  мрак,  к  ожидающей
голодной матке. Его передернуло.
     - Нет, - сказал он.
     Его реплику проигнорировали.
     Помощник Лиссандры подошел к двери и приготовился  открыть  огонь,  и
тогда Кресс прыгнул, толкая его в спину рукой.  Мужчина  от  неожиданности
вскрикнул, потерял равновесие  и  рухнул  в  темноту.  Кресс  слышал,  как
массивное тело катится вниз. Спустя мгновение из подвала донеслись звуки -
шуршание, хруст и какие-то монотонные мягкие удары.
     Покрытый потом, напоминая возбужденного сексуального  маньяка,  Кресс
повернулся к Лиссандре.
     - Что ты делаешь? - резко сказала она.
     Кресс поднял брошенный ею лазер.
     - Симон!
     - Я заключаю мир, - хихикнул он. - Они не обидят своего бога, они  не
обидят его, пока он будет добрым и щедрым. Я  был  жестоким.  Я  морил  их
голодом. Сейчас я должен их за это отблагодарить. Ты понимаешь?
     - Ты сошел с ума! - сказала Лиссандра.
     Это были ее последние слова. Кресс выжег в ее груди дыру величиной  с
кулак. Он потянул тело к дверям  и  сбросил  его  с  лестницы.  Шум  внизу
нарастал  -  царапанье,  щелканье  хитиновых  панцирей,   тихие,   тягучие
всплески. Кресс закрыл дверь и снова забил ее досками.
     Тело его заполнило глубокое, невиданное блаженство, обволакивая страх
как слой вишневого сиропа. Его не покидало подозрение  в  неестественности
этого чувства.



                                    15

     Он планировал полететь в город, снять комнату на день, а  может  быть
на год. Вместо  этого  он  запил.  Сам  не  зная  почему.  Пил  в  течении
нескольких часов, потом его стошнило прямо на ковер в салоне.  После  чего
он уснул. Когда он проснулся, весь дом был погружен в глубокую тьму.
     Кресс сжался в  комочек  на  диване.  Повсюду  слышались  звуки.  Они
передвигались внутри стен. Окружали его. Слух необычайно обострился.  Даже
самый тихий шорох казался  шагом  песочника.  Он  закрыл  глаза,  опасаясь
пошевелиться, чтобы не задеть кого-нибудь и ожидая страшное прикосновение.
     Он внезапно зарыдал и тут же замолк, обмирая от страха. Лежал в таком
положении  какое-то  время,  но  ничего  не  происходило.   Содрогаясь   в
конвульсиях, открыл глаза. Постепенно тени смягчились. Через высокие  окна
падал свет луны. Его глаза привыкли к темноте. Салон был  пуст.  Ничего  и
никого. Кроме его пьяных страхов.
     Кресс взял себя в руки, встал и подошел к выключателю.
     Пусто. В комнате было тихо и спокойно.
     Он напряг слух. Ничего. Звуков  нет.  Тишина  в  стенах.  Это  только
продукт его воображения и страха.
     Он вспомнил о Лиссандре, существе из подвала и покраснел от  стыда  и
гнева. Что с ним, он  мог  помочь  ей  сжечь  песочников,  уничтожить  их?
Почему... ? Он знал... Его вынудила к этому матка, посеяла страх.  Яла  Во
напомнила ему, что матка  обладает  слабыми  псионическими  способностями,
даже маленькая, не говоря о матках больших размеров. Она насытилась телами
Кэт и Идди, а сейчас поглощает следующие два. Она растет. Она  попробовала
вкус человеческого мяса.
     Его затрясло и он с большим усилием снова взял себя в руки. Матка его
не обидит. Он ее бог. Белые песочники его любимцы.
     Кресс вспомнил, как ударил ее мечом. Это еще перед приходом Кэт, будь
она проклята. Он здесь не останется. Матка снова проголодается, это  будет
скоро, если учитывать ее размеры.  У  нее  ужасный  аппетит.  Что  же  ему
делать? Он должен убежать из собственного дома  в  город,  пока  песочники
сидят в подвале. Там только кусок стены и немного  утоптанной  земли.  Они
могут рыть тоннели. А когда вылезут наружу... Кресс предпочел об  этом  не
думать.
     Он пошел в спальню и упаковал вещи. Взял три  сумки,  один  костюм  и
смену белья - это все,  что  ему  нужно.  Оставшееся  место  в  сумках  он
заполнил драгоценностями, произведениями искусства  и  другими  вещами,  с
потерей которых не смог бы смириться. Возвращаться сюда он не собирался.
     Пищуха  сползла  за  ним  по  лестнице,  вглядываясь  в  него  своими
блестящими глазами. Она похудела. Кресс вспомнил,  что  забыл  уже,  когда
кормил ее в последний  раз.  Обычно  она  сама  заботилась  о  еде,  но  в
последнее время у нее явно были проблемы с охотой. Она попыталась схватить
его за ногу. Кресс заворчал и пинком  отогнал  ее.  Пищуха,  оскорбленная,
убежала. Кресс выскочил наружу, неуклюже волоча за собой  сумки  и  закрыл
дверь.
     Какое-то время он стоял, опираясь о стену дома.  Сердце  билось,  как
сумасшедшее. Осталось пройти до глиссера только несколько  метров.  Он  не
решался. В ясном свете  луны,  отчетливо  проявились  все  следы  побоища,
расстилающегося перед входом в дом. Тела двух наемников  Лиссандры  лежали
там, где и упали. Одно  скрюченное  и  обугленное,  второе  распухшее  под
массой атакующих песочников. Всюду песочники - черные и  красные.  Немалых
усилий стоила мысль, что они уже не оживут. Они просто ждали его, как  это
делали не раз. "Чушь, - подумал Кресс. - Очередные пьяные галлюцинации. Он
видел, как разваливались замки. Все мертвы, а белые в ловушке -  подвале".
Он глубоко вздохнул и шагнул  вперед.  На  слой  мертвых  песочников.  Они
захрустели. Кресс с бешенством вдавил ногу в песок. Они не  двигались.  Он
усмехнулся и зашагал, вслушиваясь в звуки своих шагов. Хруп, хруп, хруп.
     Он поставил сумки на землю и открыл дверь глиссера. Что-то  появилось
из темноты. Бледное очертание на сиденье, длинное, примерно с локоть.  Оно
посмотрело на Кресса  шестью,  расположенными  вокруг  туловища,  глазами.
Клешни мягко щелкнули.
     У Кресса намокли штаны, он отшатнулся.
     Снова движение внутри глиссера. Песочник вышел и осторожно двинулся в
его сторону. За ним появились другие, до поры прятавшиеся  под  сиденьями,
забившихся в обивку кресел. Но сейчас  они  вышли.  Они  окружили  глиссер
неправильным кольцом. Кресс облизал губы, повернулся и кинулся  в  сторону
глиссера Лиссандры. Он остановился на  середине  пути.  Там  также  что-то
двигалось. Огромные, едва видимые в свете луны, насекомые. Кресс  заскулил
и бросился к дому. Подбегая к дверям, посмотрел вверх.
     Насчитал дюжину длинных, белых, ползающих  во  всех  направлениях  по
стене  здания.  Четыре  песочника  висели  гроздью  под  колокольней,  где
когда-то располагалось гнездо сокола-стервятника. Что-то  вырезали.  Лицо.
Очень знакомое лицо.
     Симон Кресс завизжал и бросился в дом.



                                    16

     Алкоголь  в  соответствующем  количестве  ниспослал  ему  уже   давно
ожидаемое спокойствие.  Он  проснулся  от  какого-то  внутреннего  толчка.
Страшно болела голова. Сильный запах и  голод.  Он  никогда  не  испытывал
такого голода. Кресс понимал, что скручивается НЕ ЕГО  желудок.  На  верху
шкафа, стоявшего рядом с кроватью, сидел белый песочник  и  двигал  усами.
Такой же большой, какой сидел в глиссере.
     Кресс подавил в себе желание убежать.
     - Я... я тебя накормлю, - прошептал он. - Накормлю...
     Во рту пересохло, язык превратился в наждак. Он провел им по губам  и
выбежал из комнаты.
     В доме оказалось много  песочников,  и  ему  приходилось  внимательно
выбирать себе дорогу. Все они занимались какими-то важными делами. Вносили
изменения в доме, пробивали отверстия в стенах, что-то вырезали. Он дважды
натыкался на свое лицо, смотрящее  на  него  из  самых  неожиданных  мест.
Искаженное, зараженное страхом лицо.
     Он вышел из дома, чтобы принести гниющие там тела. Была надежда,  что
они успокоят голод матки. На месте их не оказалось - исчезли. Кресс тут же
вспомнил, с  какой  легкостью  песочники  переносили  вещи,  которые  были
тяжелее их самих.
     Мысль о том, что матка остается голодной  даже  после  такого  обеда,
заставила его ужаснуться.
     Когда он вернулся в дом, навстречу ему по лестнице двигалась  колонна
песочников.  Каждый  из  них  нес  по  куску  пищухи.  Отрезанная  голова,
проплывая рядом, казалось, смотрела на него с укором.
     Кресс опорожнил холодильник, кладовые, собирая продукты посреди кухни
в одну кучу. Дюжина белых ожидала, пока он не закончит. Они  забрали  все,
пренебрегая только замороженными продуктами, оставив  их  посреди  большой
лужи талой воды.
     Он сообразил, что нужно предпринять. Подошел к центру связи.
     -  Яд,  я  делаю  сегодня  вечером  маленький  прием,  -  сказал   он
непринужденным голосом, когда отозвался  первый  из  его  приятелей.  -  Я
понимаю, что говорю тебе это слишком поздно, но я надеюсь, что ты  сможешь
приехать. Постарайся.
     Потом он позвонил Младе Блейн и другим. Девять  из  них  приняли  его
приглашение. Он надеялся, что этого будет достаточно.



                                    17

     Кресс встретил первых прибывших гостей снаружи -  песочники  довольно
быстро  очистили  территорию.  Его  усадьба  почти  вернулась   к   своему
первоначальному состоянию. Провел к входным дверям и жестом  пригласил  их
войти первыми. За ними не пошел.
     Кресс осмелился сделать это, когда четверо из них  вошли  внутрь.  Он
захлопнул двери за последним, игнорируя полные  удивления  крики,  которые
спустя мгновение сменились ужасными воплями и  быстрым  шагом  поспешил  к
одному из принадлежавших гостям глиссеру. Быстро вскочил на сиденье, нажал
на стартовую пластину и выругался. Естественно, они запрограммированы так,
чтобы реагировать на папиллярные линии хозяина.
     Следующим гостем оказался Яд Раккис. Кресс подбежал к нему сразу  же,
как только тот вышел из глиссера и схватил его за руку.
     - Садись обратно, быстро! - выпалил он, толкая его обратно. -  Возьми
меня с собой в город. Поспеши, Яд. Убегаем!
     Раккис вытаращил на него глаза, не двигаясь с места.
     - Почему? Что случилось, Симон? Я ничего  не  понимаю.  Что  с  твоим
приемом?
     Но было уже слишком поздно. Песок вокруг него  зашевелился.  Возникли
красные  глаза  и  глухо  стучавшие  клешни.  Пара  клешней  вцепилась   в
щиколотку, и Раккис от неожиданности упал на  колени.  Песок  вокруг  него
начал кипеть.  Яд  опрокинулся  на  спину,  пронзительно  завизжал,  когда
песочники начали заживо раздирать его  на  куски.  Кресс  не  мог  на  это
смотреть.
     После этого Кресс уже не пробовал убежать.  Осушил  остатки  вина  из
бара, напившись до потери сознания. Он знал, что пользуется такой роскошью
в последний раз. Все запасы вина хранились у него в подвале.
     Кресс заснул сытым, хотя не съел ни кусочка  за  весь  день.  Ужасный
голод исчез без следа. Прежде,  чем  кошмары  взяли  над  ним  власть,  он
задумался, кого бы пригласить завтра.



                                    18

     Утро выдалось сухое и жаркое. Кресс открыл глаза и  увидел  на  шкафу
песочника. Он сжал веки, надеясь избавиться от кошмара, но это был не сон.
Кресс уставился тупым взглядом на белое чудовище.
     Он смотрел так минут пять, пока в конце концов у  него  не  появилась
мысль, что тут что-то не так. Песочник не двигался. Естественно, песочники
могли пребывать в неподвижности, но не так долго. Тысячу раз он видел, как
они умели ждать и наблюдать. Однако, всегда можно что-то уловить: судороги
ног, сжатие клешней, волнение нежных усиков.
     Песочник на шкафу полностью окаменел.
     Кресс встал, сдерживая дыхание, не  осмеливаясь  надеяться  на  чудо.
Неужели он мертв? Неужели это возможно? Он прошел в другую часть комнаты.
     Глаза песочника почернели и остекленели. Он, казалось,  опух  и  гнил
изнутри, а освобождающиеся газы раздували фрагменты панциря.
     Кресс коснулся его дрожащей рукой.
     Песочник  казался  теплым,  даже  горячим  и  температура   постоянно
повышалась. Но он не двигался.
     Кресс убрал ладонь, а за ней отвалилась,  как  бы  оторвалась,  часть
белого  экзоскелета.  Открытая  белая   кожа   казалась   менее   твердой.
Пульсировала, распухая от нарастающего жара.
     Кресс попятился и выбежал из комнаты.
     В холле лежало три песочника. Они ни чем не отличались от того, что в
спальне.
     Сбегая по лестнице, он был вынужден перескакивать  через  лежащие  на
ступенях белые фигуры. Ни одна их них не  двигалась.  Они  заполнили  весь
дом,  мертвые,  подыхающие,  погруженные  в  летаргию...  Кресса  это   не
волновало. Самое важное, что они не двигались.
     В своем глиссере он нашел четырех. Выкинул их по очереди.  Как  можно
дальше. Проклятые чудовища. Вскочил внутрь своего  глиссера  и  уселся  на
половину съеденном, порезанном кресле и нажал на стартовую пластину.
     Ничего.
     Он снова попытался. Еще раз. Ничего. Что-то не  в  порядке.  Это  все
таки е