го машина.  Он  должен  стартовать.  Кресс  не  понимал,  почему  не
трогается с места.
     Он вышел наружу и осмотрел  глиссер,  ожидая  самого  худшего.  И  не
ошибся - песочники разорвали антигравитационную сеть. Он - в ловушке.  Все
еще в ловушке. Осоловелый, Кресс потащился обратно домой. Он вошел в  свой
домашний музей и снял со стены древнюю секиру, висевшую рядом с тем мечом,
который он когда-то испробовал на Кэт м`Лейн. Взялся за дело. Песочники не
двигались даже тогда, когда  он  разрубал  их  на  мелкие  кусочки.  Кресс
уничтожил двадцать  штук,  прежде  чем  понял  бессмысленность  того,  что
делает. Они не имели никакого значения, а  кроме  того,  их  было  слишком
много. Он мог работать таким образом весь день и всю ночь, и  не  добиться
при этом никакого результата.
     Ему необходимо спуститься вниз и использовать секиру против матки.
     Решительным шагом  Кресс  двинулся  вниз  по  лестнице.  Когда  двери
подвала оказались перед ним, он остановился как вкопанный.
     Дверей не было. Стены  вокруг  них  оказались  съеденными.  Отверстие
выросло в два раза и округлилось. Яма, и ничего более. Не осталось и следа
того, что над пропастью существовали когда-то двери.
     Из отверстия исходил мерзкий, удушающий смрад.
     Влажные, окровавленные, покрытые  пятнами  бурой  плесени  стены.  Но
самое ужасное было в том, что они дышали...
     Кресс вжался в угол и почувствовал, как выдох этого монстра  обдувает
его. Он чуть не задохнулся  и,  когда  ветер  подул  в  обратную  сторону,
выскочил на лестницу.
     В  салоне  Кресс  убил  еще  трех  песочников  и  сломался.  Что  тут
происходит? Он ничего не понимал...
     Наконец,  он  вспомнил  о  единственном  человеке,  который  мог  все
объяснить и помочь.  Снова  подошел  к  узлу  связи,  в  спешке  шагая  по
песочникам и умоляя бога, что бы аппаратура была исправна.
     Когда Яла Во отозвалась, полностью сломленный Кресс рассказал ей все.
     Она позволила ему  выговорится.  Не  прерывала.  Ее  лицо  ничего  не
выражало, она только слегка опустила уголки рта.
     - Я должна оставить вас там, - сказала она, когда он закончил.
     Кресс зарыдал.
     - Вы  этого  не  сделаете...   Пожалуйста,  помогите  мне...   Я  вам
заплачу...
     - Должна, но не сделаю этого.
     - Спасибо, - простонал Кресс. - О, спасибо...
     - Тихо! Слушайте меня. Это все ваших рук дело. Песочники,  к  которым
хорошо относятся, являются только ритуальными придворными воинами. Вы  же,
пытками и голодом, превратили их во что-то иное. Как бог, вы  сформировали
песочников по  своему  усмотрению.  Матка  в  вашем  подвале  больна.  Она
постоянно страдает от раны, которую вы ей нанесли. Вероятно, она  сошла  с
ума. Ее поведение необычное и  странное...  Вы  должны  как  можно  скорее
бежать оттуда. Песочники не мертвы, Кресс. Они спят. Я говорила вам,  что,
когда они вырастают, их экзоскелет  отваливается.  Обычно  это  происходит
значительно раньше, я никогда не слышала о песочниках таких размеров еще в
насекомоподобной  фазе   развития.   Это,   вероятно,   результат   вашего
вандализма. Но это уже не важно. Важно то, что с ними  сейчас  происходит.
Понимаете, матка по мере роста  становится  умнее.  Разум  становится  все
более острым, гордым и амбициозным. Воины в панцирях необходимы ей  только
при ее незначительных размерах и зачаточном разуме. Потом  ей  понадобятся
слуги с улучшенными возможностями тел. Когда они выйдут  из  куколок,  это
будет новый вид песочников. Я не могу сказать вам  точно,  как  они  будут
выглядеть. Каждая матка сама определяет их внешний вид,  приспосабливая  к
своим желаниям и целям. Однако они наверняка будут двуногими и с  четырьмя
руками, имеющих большие ладони,  пальцы  которых  будут  расположены  друг
против  друга.  Слуги  будут  способны  конструировать  сложные  машины  и
пользоваться ими. Остальные песочники не будут обладать разумом, но  матка
будет очень, очень умной.
     Кресс смотрел широко открытыми глазами на заполняющее экран лицо.
     - Ваши рабочие, - произнес он с усилием. - те, которые  уже  здесь...
которые устанавливали террариум.
     - Шейд, - сказала она. - Шейд - это песочник.
     - Шейд  -  это песочник,  - тупо повторил Кресс.  -  И вы продали мне
его... его детей. О...
     - Не говорите глупостей. Песочник  в  первой  стадии  развития  похож
более на сперматозоид, чем  на  ребенка.  В  естественных  условиях  войны
контролируют их размножение и численность. Только один  из  ста  достигает
второй стадии. Только один из  тысячи  -  третью  и  последнюю,  становясь
таким,  как  Шейд.  Взрослые  песочники  не  оделяют   маток   специальным
расположением. Их слишком много, а воины являются вредителями.
     Она вздохнула.
     - А весь этот разговор только занимает время.  Белый  песочник  скоро
придет в себя. Вы ему не нужны, он вас ненавидит и он очень  голоден.  Эта
перемена требует слишком много сил, так что матка будет требовать огромное
количество еды,  а  следовательно,  вы  должны  немедленно  исчезнуть.  Вы
понимаете?
     - Я не могу, - простонал Кресс. - Мой глиссер уничтожен, ни одного из
оставшихся я не могу привести в действие. Вы можете прилететь за мной?
     - Да, - ответила Во. - Мы тут же вылетаем. Вдвоем. Но до  вас  двести
километров, а мы должны взять снаряжение, необходимое для уничтожения этих
дегенерировавших песочников, которых вы сами создали. Вы не  можете  ждать
нас там. У вас есть ноги. Используйте их. Пожалуйста, идите на восток, как
можно точнее на восток и как можно скорее. Мы легко вас найдем. Вы поняли?
     - Да, - сказал Кресс. - Да, да.
     Она отключилась, а Кресс  быстро  направился  в  сторону  дверей.  На
половине  дороги  услышал,  как  что-то  лопнуло  и  захрустело.  Один  из
песочников раскрылся, из  щели  высунулись  четыре  маленькие,  измазанные
розовато-желтой жидкостью, ручки, раздирающие мертвую кожу. Кресс побежал.



                                    19

     Он не учел действия жары.
     Сухие и скалистые холмы. Кресс бежал изо всех сил, быстрее,  подальше
от дома.  Бежал,  пока  не  закололо  под  ребрами.  Перехватило  дыхание.
Пришлось немного отдохнуть и уже потом продолжить бег. Почти час он шел  и
бежал попеременно, под палящими лучами  солнца.  Обильно  потел  и  только
сейчас понял, что не взял с собой немного воды.
     В надежде увидеть прилетевших к нему на помощь Во и Шейда,  постоянно
смотрел на небо.
     Он  никогда  не  совершал  таких  путешествий.  У  него  был  слишком
изнеженный организм, да  и  жара  давала  себя  знать.  Его  гнало  вперед
воспоминание о подвале и смрадном  дыхании  оттуда,  о  снующих  маленьких
чудовищах, которые наверняка к этому моменту расползлись по всему дому. Он
надеялся, что Во и Шейд смогут с ними разобраться.
     У него были свои планы, касающиеся этой парочки. Они виноваты.  И  за
это  должны  ответить.  Лиссандру  не  вернешь,  но  он   найдет   других,
занимающихся подобным ремеслом. Он отомстит. Он клялся себе в этом десятки
раз, потея и напрягая силы, стараясь идти точно на восток.
     По  крайней  мере,  надеялся,  что  это  восток.   Точно   определять
направление он не умел, а кроме того не помнил,  в  какую  сторону  убегал
вначале, когда его охватила паника. Однако с  этого  времени  он  старался
следовать совету и двигаться в сторону, которая ему казалась востоком.
     Бегство продолжалось  уже  несколько  часов,  а  помощь  все  еще  не
приходила. Кресс стал сомневаться в выбранном им направлении. Когда прошло
еще несколько часов, он испугался. А если Во и Шейд не смогут  его  найти?
Он умрет в этой пустыне. Ослаб, испуган и не ел дня два. Горло одеревенело
от жажды. Вскоре он не сможет идти дальше - солнце склонялось к западу,  а
в  темноте  ничего  не  видно.  Почему  они  не  появляются?  Возможно  их
уничтожили песочники. Страх опять вернулся к нему, наполнил тело, вместе с
ним пришли ужасная жажда и голод. Но он  еще  шел.  Спотыкался.  Два  раза
упал. Во второй раз поранил себе руку о камень, из  раны  полилась  кровь.
Беспокоясь о возможной инфекции, прижал ее ко рту.
     Солнце за его плечами коснулось горизонта. Стало немного  прохладнее.
Сразу стало легче. Он решился идти до тех пор,  пока  не  наступит  полная
темнота, а потом  где-нибудь  устроиться  на  ночлег.  До  песочников  уже
достаточно далеко. А Во и Шейд наверняка найдут его, как только рассветет.
     Когда Кресс взошел на вершину очередного холма, то увидел перед собой
очертания какого-то здания. Не больше его дома, но  вполне  внушительного.
Это означало крышу над головой и безопасность. Он крикнул и побежал. Еда и
питье... Он должен что-то  съесть.  Уже  сейчас  почувствовал  вкус  мяса.
Сбежал с холма, крича и размахивая руками. Было уже  почти  темно,  но  он
разглядел фигурки играющих возле дома детей.
     - На помощь! - крикнул он. - Эй, на помощь!
     Они побежали в его сторону. Кресс внезапно остановился.
     - Нет, - произнес он. - Только не это...
     Он отступил на несколько  шагов,  поскользнулся  на  песке,  встал  и
попробовал убежать.
     Они его легко поймали.  Страшные  маленькие  чудовища  с  выпученными
глазами и оранжевой кожей. Он попробовал вырваться. Бесполезно. Маленькие,
но у каждого четыре руки, а у Кресса только две.
     Понесли его в сторону дома. Мрачное и бледное здание, вылепленное  из
осыпающегося песка, но с довольно большими дверями.  Темными  и  дышащими.
Несмотря на страх, у Кресса не вырвалось ни единого  звука.  Он  закричал,
когда увидел маленьких оранжевых детей, которые выползали из  коридоров  и
хладнокровно смотрели на него.
     Все они были на одно лицо. Он узнал его.  Это  было  его  собственное
лицо!
Джоpдж Мартин. Песочные короли. (Песочники.)
перевод с англ. - ?
George R. R. Martin. Sandkings.





                              Джордж МАРТИН

                         ВОЗВРАЩЕНИЕ НА С'АТЛЭМ




     Это было не хобби, а скорее, привычка, приобретенная не специально, с
каким-то дальним умыслом. Но все же факт  остается  фактом:  Хэвиланд  Таф
коллекционировал космические корабли.
     Пожалуй, точнее было бы сказать,  подбирал.  Места  для  них  у  него
хватало. Когда Таф впервые вступил на борт  "Ковчега",  он  обнаружил  там
пять элегантных черных челноков  с  треугольными  крыльями,  выпотрошенный
корпус от рианского торгового корабля и три  чужих  звездолета:  хруунский
боевой корабль с мощным вооружением и два  неизвестных  корабля  -  кто  и
зачем их создавал, так и  осталось  загадкой.  Эту  разнородную  коллекцию
пополнил  поврежденный  торговый  корабль  Тафа,  "Рог  Изобилия  Отличных
Товаров по Низким Ценам".
     Это было только начало. Во  время  его  путешествий  Тафу  попадались
другие корабли, которые скапливались у него на причальной палубе  так  же,
как под консолью компьютера собираются шарики пыли, а на столе у бюрократа
растут горы бумаг.
     На Фрихейвене одноместный курьерский катер, на  котором  на  "Ковчег"
летел торговый  посредник,  при  прорыве  блокады  получил  такие  тяжелые
повреждения, что Тафу пришлось отправить посредника обратно  -  разумеется
после того, как договор был заключен, -  на  челноке  "Мантикор".  Так  он
приобрел курьерский катер.
     На Гонеше жили слоновьи жрецы, которые никогда не видали слонов.  Таф
клонировал им несколько стад, добавив для разнообразия  пару  мастодонтов,
лохматого мамонта  и  зеленого  тригийского  кабана-трубача.  Гонешцы,  не
желавшие общаться с остальным человечеством, в качестве гонорара  подарили
ему целую флотилию ветхих звездолетов, на которых прибыли  на  планету  их
предки - колонизаторы. Два из них Тафу удалось продать в музей,  остальные
он отправил на слом, но один решил оставить себе на память.
     На  Коралео  Тафу  случилось  состязаться,  кто  больше   выпьет,   с
Повелителем Блестящего Золотого Прайда. Таф выиграл и получил в награду за
беспокойство роскошный львинолет. Правда, проигравший, прежде  чем  отдать
корабль, снял с него почти все украшения из чистого золота.
     Мастера   Мура,   непомерно   гордившиеся   своим   искусством,   так
обрадовались умным дракончикам, которых Таф клонировал им для борьбы с  их
бичом - летучими крысами, что подарили ему челнок из железа  и  серебра  в
форме дракона с огромными крыльями, как у летучей мыши.
     Рыцари на Св. Христофоре - прекрасной планете, много терявшей в своем
очаровании из-за ящеров, которых местные жители звали  драконами  (отчасти
чтобы произвести впечатление, отчасти из-за отсутствия воображения),  были
не менее довольны, когда Таф дал им джорджей -  маленьких  ящериц,  больше
всего на  свете  любивших  полакомиться  драконьими  яйцами.  Рыцари  тоже
подарили ему корабль. Он был похож на яйцо  -  яйцо  из  камня  и  дерева.
Внутри были мягкие кресла, обитые лоснящейся драконьей  кожей,  не  меньше
сотни вычурных латунных рукояток и мозаика из  витражного  стекла  на  том
месте, где должен быть смотровой экран.  Деревянные  стены  были  завешены
роскошными гобеленами ручной работы  с  изображением  рыцарских  подвигов.
Корабль, конечно же, не летал: латунные рукоятки не работали, на смотровом
экране нельзя было ничего рассмотреть, а системы  жизнеобеспечения  ничего
не обеспечивали. И все-таки Таф его взял.
     Так и шло - корабль здесь, корабль там, и наконец  причальная  палуба
"Ковчега" стала похожа на межзвездную свалку. Так что, когда Хэвиланд  Таф
принял решение вернуться на С'атлэм, в  его  распоряжении  имелся  большой
выбор кораблей.
     Он уже  давно  пришел  к  выводу,  что  возвращаться  туда  на  самом
"Ковчеге" было бы неразумно. Ведь когда он покидал с'атлэмскую систему, за
ним  по  пятам   гналась   Флотилия   планетарной   обороны,   намереваясь
конфисковать биозвездолет. С'атлэмцы - высокоразвитая нация, и за те  пять
стандарт-лет,  что  Таф  у  них  не  был,  они  наверняка  создали   более
быстроходные и смертоносные корабли. Поэтому для  начала  необходимо  было
слетать на разведку. К счастью, Таф считал себя мастером в маскировке.
     Он остановил "Ковчег"  в  холодной,  пустынной  темноте  межзвездного
пространства на расстоянии одного  светового  года  от  звезды  Салстар  и
спустился на причальную палубу, чтобы осмотреть свой флот. В конце  концов
он остановил свой выбор на львинолете.  Это  был  большой  и  быстроходный
корабль с действующими системами звездной навигации и жизнеобеспечения,  а
Коралео находился достаточно далеко от С'атлэма, так что две планеты  вряд
ли общались между собой. Следовательно, изъяны в  его  маскировке,  скорее
всего, замечены  не  будут.  Перед  отлетом  Хэвиланд  Таф  выкрасил  свою
молочно-белую кожу в темно-бронзовый цвет, на  крупную  безволосую  голову
надел лохматый парик с огромной золотисто-красной бородой, наклеил  густые
брови,  задрапировал  свою  внушительную,  с  изрядным  брюшком,  в   меха
(синтетические) всевозможных ярких оттенков и увешался золотыми цепями (на
самом деле - искусственная позолота). Теперь он выглядел  в  точности  как
достойный представитель  знати  Коралео.  Почти  все  кошки  оставались  в
безопасности  на  "Ковчеге",  только  Дакс,  черный   котенок-телепат   со
светящимися глазами, сопровождал Тафа, уютно устроившись  в  его  глубоком
кармане.  Таф  придумал  своему  кораблю  подходящее   название,   запасся
сублимированной грибной тушенкой и двумя  бочонками  густого,  коричневого
христофорского пива, ввел  в  компьютер  несколько  своих  любимых  игр  и
отправился в путь.
     Когда корабль Тафа вышел на  с'атлэмскую  орбиту,  где  располагались
гигантские причальные доки,  ему  сразу  же  послали  запрос.  На  широком
телеэкране капитанской рубки - он имел  форму  большого  глаза,  еще  одна
причуда львинцев, - появилось изображение маленького, худощавого мужчины с
усталыми глазами.
     - Говорит диспетчерская "Паучьего Гнезда", - представился  он.  -  Мы
видим вас. Назовитесь, пожалуйста.
     Хэвиланд Таф включил связь.
     - Это "Свирепый Степной Ревун",  -  сказал  он  ровным,  бесстрастным
голосом. - Я хочу получить разрешение на посадку.
     -  Да  что  вы  говорите,  -  саркастически  отозвался  диспетчер   с
усталостью и скукой в голосе. - Причал четыре-тридцать семь. Конец связи.
     Лицо диспетчера  на  экране  сменила  схема  расположения  названного
причала. Затем передача прекратилась.
     После посадки на корабль взошли таможенники. Одна из женщин осмотрела
пустые трюмы, бегло проверила корабль на предмет безопасности - необходимо
было убедиться, что это странное сооружение не взорвется, не расплавится и
не повредит "паутину" как-нибудь иначе. Затем она проверила, нет ли на нем
вредителей. Ее коллега подвергла Тафа длительному допросу: откуда он, куда
направляется, с какой целью прибыл на С'атлэм и  еще  многое  другое.  Его
вымышленные ответы она вводила в портативный компьютер.
     Они уже почти закончили, как вдруг из кармана Тафа  высунулся  сонный
Дакс и уставился на инспектора.
     - Что это за... - не договорила  она,  испугавшись.  Она  встала  так
резко, что чуть не уронила свой компьютер.
     У котенка - да, он был уже почти взрослым, но все же  самым  юным  из
любимцев Тафа - была длинная шелковистая шерсть, черная как космос,  яркие
золотисто-желтые глаза и на удивление ленивые движения. Таф достал его  из
кармана, усадил на руки и погладил. - Это Дакс,  -  сказал  он.  С'атлэмцы
имели неприятную привычку считать всех животных вредителями,  и  он  хотел
предотвратить  поспешные  меры,  которые  могли  бы  предпринять  служащие
таможни. - Это домашнее животное, мадам, и совершенно безвредное.
     - Я знаю, - резко ответила женщина. - Держите его подальше  от  меня.
Если он вцепится мне в горло, у вас будут большие неприятности.
     - Несомненно, так, - сказал  Таф.  -  Я  приложу  все  усилия,  чтобы
сдержать его ярость.
     Женщина вздохнула, похоже, с облегчением.
     - Это ведь всего лишь маленькая кошка, да? Котенок, так, кажется,  их
зовут?
     - Ваше знание зоологии поразительно, - ответил Таф.
     - Я ничего не смыслю в зоологии, - сказала инспекторша, усаживаясь на
свое место. - Просто иногда смотрю фильмы.
     - Очевидно, вы смотрели научно-популярный фильм, - заметил Таф.
     - Да нет, мне больше нравятся про любовь и приключения.
     - Понятно, - сказал Хэвиланд Таф. -  И  в  одной  из  таких  мелодрам
главным героем, я полагаю, была кошка.
     Женщина кивнула, и в это время из трюма вышла ее спутница.
     - Все в порядке, - сказала она. Вдруг она заметила  Дакса,  сидевшего
на руках у Тафа, - Кошка - вредитель! - радостно воскликнула она.  Смешно,
да?
     - Не валяй дурака, - предостерегла  ее  первая  инспекторша.  -  Они,
конечно, мягкие и пушистые, но могут разодрать тебе горло,  не  успеешь  и
глазом моргнуть.
     - Да он для этого слишком маленький, - сказала ее напарница.
     - Ха! Вспомни-ка "Таф и Мьюн".
     - "Таф и Мьюн", - ровным голосом повторил Хэвиланд Таф.
     Вторая инспекторша села рядом с первой.
     - "Пират и Начальник  порта",  -  сказала  она.  -  Он  был  жестокий
повелитель жизни и смерти и летал на корабле, огромном,  как  солнце.  Она
была королевой порта и разрывалась между  любовью  и  долгом.  Вместе  они
изменили мир, - сказала первая.
     - Если вам нравятся такие фильмы, вы можете взять  его  посмотреть  в
"Паучьем Гнезде", - посоветовала ему вторая. - Там есть про кошку.
     - Несомненно, так, - моргнув, сказал Хэвиланд Таф. Дакс замурлыкал.
     Место стоянки находилось  в  пяти  километрах  от  портового  центра,
поэтому Таф поехал туда на пневматическом трубоходе.
     В вагоне не было сидячих мест. Тафа толкали со всех сторон.  В  ребра
впивался чей-то острый локоть, в каких-то миллиметрах от его лица качалась
пластико-стальная  маска  кибера,  а  всякий  раз,  как  трубоход  сбавлял
скорость, об спину терся