лось, что благодаря своему образованию я могу распознавать их в другом человеке. ?Поэт левой ноги?, - ехидно замечала сестра, когда я упоминал имя Брейди, а делал я это довольно часто, однако в ее иронии заключалась доля правды: было время, когда я мечтал, чтобы футболисты как можно меньше походили на себя, глупо, конечно, но некоторые до сих пор этого хотят. Пэт Невин, выступая за ?Челси?, сильно вырос как игрок, когда обнаружилось, что он разбирается в искусстве, книгах и политике.
     Сонная нулевая ничья в сонный понедельник после Пасхи стала последней игрой Брейди на ?Хайбе-ри?. Он решил, что его будущее за границей, в Италии, и на несколько лет уехал из Англии. Я был на стадионе и смотрел, как он вместе с товарищами по команде делал неспешный почетный круг. Но в глубине души я надеялся, что он еще передумает или клуб поймет, какой непоправимой потерей будет уход Брейди, и не отпустит его. Злые языки говорили, что здесь не обошлось без больших денег, и если бы ?Арсенал? захотел, никуда бы он не ушел. Мне такие разговоры не нравились. Я предпочитал думать, что виной всему Италия, ее культура и стиль, которыми Брейди был пленен, ибо местные радости Херфордшира, Эссекса или где он там еще жил неизменно наполняли его экзистенциалистской тоской. Я знал одно: Брейди не хотел уезжать, он разрывался на части, он любил нас так же, как мы любили его, и настанет день, когда он вернется к нам.
     Через семь месяцев после того, как нашего Брейди похитил ?Ювентус?, моя девушка ушла к другому - настоящий удар в середине первого унылого постлайамского сезона. И хотя я прекрасно понимал, какая потеря болезненнее - уход Брейди расстроил и опечалил, но, слава богу, не вызвал бессонницы, приступов тошноты и безутешной горечи двадцатитрехлетнего сердца, - он и девушка странным образом соединились в моем сознании. Они оба - и Лайам и Утраченная любовь - еще долго не давали мне покоя, лет пять или шесть, так что неудивительно, что один призрак растворился в другом. После ухода Брейди ?Арсенал? перепробовал несколько центральных полузащитников - одни казались лучше, другие хуже, - но все они были обречены, поскольку не могли сравниться с тем, кого вознамерились заменить: между 1980 и 1986 годами в середине поля играли Талбот, Рикс, Холлинс, Прайс, Гэттинг, Питер Николас, Робсон, Петрович, Чарли Николас, Дэвис, Уильяме и даже центр-форвард Пол Маринер.
     И у меня в следующие четыре-пять лет была целая серия связей - то серьезнее, то легкомысленнее, - так что, видите сами, параллели можно продолжать до бесконечности. А слухи о возвращении Брейди (за восемь лет он сыграл в четырех клубах Италии, и перед каждым новым переходом английские таблоиды разражались жестокими историями о том, что ?Арсенал? был на грани подписания с ним нового контракта) стали приобретать характер шаманства. Я сознаю, что приступы жестокой, изматывающей депрессии, накатывавшей на меня в начале и середине восьмидесятых годов, стали следствием не только потери Лай-ама и Утраченной любви. Их вызывало нечто такое, что гораздо труднее понять и что жило во мне намного дольше, чем эти два безупречных человека. Но в периоды удручающего уныния я вспоминал моменты, когда был счастлив, энергичен, удовлетворен и полон оптимизма, а девушка и Брейди были неотъемлемой частью той жизни. Таким меня сделали не только эти двое, но они постоянно присутствовали в былые благословенные времена, и этого оказалось достаточно, чтобы превратить две мои любовные связи в два столпа прежней, счастливой эры.
     Через пять или шесть лет после своего ухода Брейди приехал домой, чтобы сыграть за ?Арсенал? во встрече в честь Пэта Дженнингса. Странный получился вечер. Мы нуждались в Лайаме, как никогда (график удач команды в тот период очень напоминал букву "U"). Я очень волновался, но не так, как обычно перед большой игрой - скорее испытывал волнение былого воздыхателя перед неизбежно болезненным, но долгожданным воссоединением. И наверное, надеялся, что восторженный прием и слезы на глазах болельщиков тронут его сердце и он поймет: мы без него и он без нас лишились своей целостности. Но ничего подобного не произошло. Брейди отыграл матч, помахал нам рукой, а утром улетел в Италию. И в следующий раз мы увидели его в майке ?ВестХэма? - он пробил мимо нашего вратаря Джона Лукича с самой кромки штрафной.
     Нам так и не удалось подобрать ему настоящую замену, но мы нашли несколько человек, обладавших различными достоинствами. Потребовалось немало лет, прежде чем я понял, что этот способ побороть горечь утраты ничем не хуже других.

Арсеналофобия

?Вест Хэм? против ?Арсенапа? 10.05.80

     Всем знакома песня, которую миллуолские фанаты распевают на мотив ?Sailing?: ?Никто нас не любит, никто нас не любит, никто нас не любит, а нам плевать!? Но мне всегда казалось, что текст слишком мелодраматичен. И если кому и петь такую песню, то болельщикам ?Арсенала?.
     Фаны ?Арсенала? от мала до велика прекрасно знают, что их никто не любит, и каждодневно выслушивают проявления этой нелюбви. Напичканный всяческой прессой болельщик - тот, кто читает спортивные разделы газет и журналов, специальные футбольные издания и смотрит телевизор все время, пока он включен, - два-три раза в неделю натыкается на пренебрежительные отзывы об ?Арсенале? (примерно столько же в эфире звучит какая-нибудь песня Леннона или Маккартни). Я только что закончил смотреть ?Saint and Greavsie? и слышал, как Джимми Гривз от имени ?восхищенных масс? поблагодарил тренера ?Рексхэма? за победу над нами в кубковой игре. На обложку валяющегося повсюду журнала броско вынесено: ?За что не любят ?Арсенал??? А на прошлой неделе в центральной газете появилась статья, в которой игроков ?Арсенала? корили за отсутствие артистизма, причем среди других - восемнадцатилетнего парня, который еще ни разу не сыграл за первый состав.
     Мы занудные, нам слишком везет, мы подлые, мы наглые, мы зажравшиеся, мы коварные - и все это, как я понимаю, аж с тридцатых годов. Именно тогда великий Герберт Чэпмен ввел дополнительного защитника и изменил приемы игры, а ?Арсенал? заработал репутацию безрезультативной, неэффектной команды. Но во все времена ?Арсенал? - и в частности, в 1971 году, когда он добился двойной победы, - использовал угрожающе-умелую защиту как трамплин для успеха (тринадцать игр в тот год в рамках Лиги закончились со счетом 0:0 или 1:0, и справедливости ради надо признать, что они в самом деле казались отнюдь не красивыми). У меня сложилось впечатление, что "Везучий ?Арсенал? родился из "Занудного ?Арсенала?: шестьдесят лет побед 1:0 - серьезный срок испытания легковерия и терпения болельщиков противника.
     А ?Вест Хэм?, как и ?Тоттенхэм?, напротив, знаменит своей поэтичностью, вкусом и приверженностью легкому футболу (на общепринятом жаргоне ?прогрессивному? - слово, которое болельщики моего возраста связывают с группами ?Эмерсон, Лейк энд Палмер? и ?Кинг Кримсон?). Всем по душе Питере и Мур, Х„рст и Брукинг и ?Академия? ?Вест Хэма?. Точно так же все испытывают неприязнь и отвращение к Стори, Талботу и Адамсу и ко всей манере и принципам игры ?Арсенала?. Не важно, что ?молотков? чаще всего представляют безумно озирающийся Мартин Аллен и звероподобный Джулиан Дике, а ?Сперз? - Ван Ден Хаув, Фенуик и Эдинбур. Не важно, что одаренный Мерсон и ослепительный Лимпар играют за ?Арсенал?. Не важно, что в 1989 и 1992 годах мы забили больше голов, чем любая другая команда первого дивизиона. ?Молотки? и ?Лиллиуайтс? - Хранители огня и Избравшие верный путь. А мы - ?канониры? и ?вестготы? с двойняшками в полузащите - царем Иродом и шерифом Ноттингемским, которые только и делают, что поднимают руки, пытаясь доказать, что противник в офсайде.
     ?ВестХэм? - соперник ?Арсенала? в финале Кубка 1980 года - в тот сезон находился во втором дивизионе и, благодаря своему более низкому положению, заслужил еще больше слюней. Ко всеобщему восторгу, ?Арсенал? проиграл. Сент Тревор Английский забил всего один мяч и поразил пресловутого монстра, гунны оказались отброшенными, и дети могли спокойно спать в своих колыбельках. Что же оставалось нам, болельщикам ?Арсенала?, которых всю жизнь сравнивали со злодеями? Ничего. Кроме обид и стоицизма.
     Запомнились из той игры только забитый головой гол Брукинга и вселяющая ужас профессиональная подножка Уилли Янга - таким образом он остановил самого молодого в финале Кубка Пола Аллена, готового забить на редкость замысловатый и романтический мяч из когда-либо виденных на ?Уэмбли?. Я стоял на террасе среди притихших арсенальцев, и нас оглушали вопли болельщиков ?Вест Хэма? и нейтральных зрителей. А я испытывал содрогание от цинизма Янга.
     Тем же вечером, просматривая по телевизору запись встречи, я неожиданно понял, что даже доволен его поступком. Не потому что Аллен не сумел увеличить счет (игра была сделана, мы продули, и все это не имело никакого значения), а из-за комической гротескности ситуации, отвечавшей антиарсеналь-ским настроениям. Кто еще, как не защитник-монстр из ?Арсенала?, мог завалить семнадцатилетнего члена ?Академии?? Точно не помню, то ли Мотсон, то ли Дэвис - кто-то из них - непомерно возмущался на этот счет. А мне обрыдло слушать, как хорошие парни вызвали на бой плохих, и его праведность показалась провокационной. Вроде того, как в 1976 году Билл Гранди прокрутил по телевидению клип ?Секс пистолз?, а потом сам же ужасался их поведению. Получается так, что ?Арсенал? - это сборище первых истинных панк-рокеров: наши центральные полузащитники задолго до Джонни Роттена начали удовлетворять потребности зрителя в безобидной пантомиме всяческих недозволенностей.

Жизнь после футбола

?Арсенал? против ?Валенсии? 14.05.80

     Футбольные команды необыкновенно находчивы, если хотят заставить страдать своих болельщиков. Они рвутся на ?Уэмбли? и там проигрывают, резво начинают сезон и вдруг останавливаются в своем движении; побеждают в трудной игре на чужом поле и сдаются на своем; обыгрывают ?Ливерпуль?, а на следующей неделе продувают ?Скунторпу?; они вас соблазняют: полсезона тешат надеждой, что стали кандидатами на переход в высший дивизион, и неожиданно срываются, а когда вы решаете, что свершилось все самое худшее, выкидывают что-нибудь новенькое.
     Через четыре дня после того, как ?Арсенал? потерпел фиаско в одном финале, он проиграл и другой - ?Валенсии?, в состязании на Кубок европейских обладателей Кубков. Семьдесят матчей сезона оказались впустую. Мы играли лучше испанцев, но не смогли забить гол, и все решали пенальти. Брейди и Рикс промазали (потом поговаривали, что Рикс так и не оправился после травмы того дня, но что бесспорно: в конце семидесятых он не сумел обрести прежней формы, хотя и выступал за сборную Англии); все было кончено.
     Насколько мне известно, нет другого английского клуба, который проиграл бы два финала за одну неделю, хотя в последующие годы болельщики ?Арсенала?, кроме как на проигрыш в финале, больше ни на что надеяться и не могли, так что непонятно, почему я был настолько потрясен. Однако та неделя имела и положительный эффект: после полутора месяцев полуфиналов и финалов, радиорепортажей и беготни в поисках билетов на ?Уэмбли? футбольная шумиха улеглась, и мне нечем было ее заменить. Пришлось поневоле задуматься, что делать самому, а не размышлять, что предпримет руководство ?Арсенала?. Я подал документы в Лондонский педагогический колледж и в очередной (но не в последний) раз поклялся, что больше не позволю футболу подменить настоящую жизнь, сколько бы матчей ?Арсенал? ни сыграл за сезон.

Часть игры

?Арсенал? против ?Саутгепптона? 19.08.80

     К первой игре сезона всегда присматриваешься острее. Летом произошли потрясающие переходы: мы купили Клайва Аллена за миллион фунтов; он не понравился в паре товарищеских встреч, и не успел он сыграть ни в одной настоящей игре, как мы махнули его на Кенни Сэнсома (атакующего защитника в духе ?Арсенала?). Так что несмотря на уход Лайама и на то, что ?Саутгемптон? был не самым эффектным противником, на стадионе собралось свыше сорока тысяч зрителей.
     Что-то вышло не так: то ли открыли мало турникетов, то ли полиция напортачила, но у входа на северную трибуну со стороны Авенелл-роуд образовалась огромная пробка. Я мог поднять обе ноги и остаться стоять, а в один момент, чтобы освободить хоть немного места и не давить кулаками себе же в грудь и живот, вскинул руки вверх. Ничего особенного: фанаты частенько оказывались в таких ситуациях, когда приходилось несладко, но в тот раз меня сдавили так, что нечем было дышать - я буквальное чувствовал свои легкие. Значит, дела обстояли хуже, чем обычно. А когда я наконец прошел турникет, пришлось опуститься на ступени. И я заметил, что точно так же поступили многие другие.
     Но я верил в систему: не сомневался, что меня не раздавят до смерти - такого никогда не случалось во время футбольных матчей. ?Айброкс? - совсем иное дело: несчастное стечение обстоятельств, к тому же дело было в Шотландии на игре ?Олд Ферм?, что, как известно, всегда чревато осложнениями. А в Англии кто-то где-то шевелит мозгами и действует система - хотя нам ни разу не объяснили, что это такое, система, которая должна предотвращать подобные катастрофы. Могло показаться, что власти, клуб и полиция пустили все на самотек, но это потому, что мы не понимали, как действовал механизм. В заварухе на Авенелл-роуд болельщики смеялись и строили смешные рожи удавленников, когда им сжимали легкие. А смеялись потому, что буквально в футе находились невозмутимые констебли и конные полицейские и люди знали, что власти гарантируют им безопасность. Разве можно умереть, если помощь настолько близко?
     Я вспомнил о том дне после трагедии на ?Хиллсборо? и подумал, что не единственный раз видел переполненные стадионы и возбужденные толпы. И мне пришло в голову, что я все-таки мог погибнуть - не раз я бывал к смерти ближе, чем предполагал. Власти не имели никакого особого плана - все в самом деле было пущено на самотек.

Мой брат

?Арсенал? против ?Тоттенхэма? 30.08.80

     Многие родители испытали жесточайшее на свете разочарование: их дети стали болеть не за ту команду. Когда я думаю об отцовстве - а это происходит все чаще и чаще по мере того, как мои биологические часы сочувственно тикают к полночи, - я понимаю, что по-настоящему боюсь подобного предательства. Что предпринять, если сын или дочь в возрасте семи-восьми лет внезапно решат, что старикан у них спятил и их команда вовсе не ?Арсенал?, а ?Тоттенхэм?, ?Вест Хэм? или ?Манчестер Юнайтед?? Как поступить? Сумею ли я проявить истинные родительские чувства: признать, что мои дни на ?Хайбери? окончены, и купить пару сезонок на ?Уайт-Харт-лейн? или ?Аптон-парк?? Черт возьми, нет! Во мне самом слишком много детскости, чтобы я пожертвовал ?Арсеналом? ради прихотей ребенка! Я объясню ему или ей, что свобода выбора за ними, но в таком случае они отправятся на стадион самостоятельно и на свои средства. Пусть хоть это их встряхнет.
     Я не раз воображал, как ?Арсенал? играет в финале с ?Тоттенхэмом?. В этой фантазии мой сын - такой же увлеченный, такой же напряженный и отчаявшийся, как некогда был я сам - болеет за ?Сперз?. Мы не достали билеты на ?Уэмбли? и смотрим игру по телевизору. И вот на последней минуте ветеран Кевин Кэмпбелл забивает победный мяч. Я взрываюсь безумной радостью, скачу по гостиной, бью кулаком в воздух, смеюсь, пихаю расстроенного сына, ворошу ему волосы. Мне страшно, что я на самом деле на это способен, а значит, самое разумное - немедленно отправиться на прием к вазоктомисту. Если бы в 1969 году мой отец был болельщиком ?Суиндона? и в тот злополучный день реагировал на ?Уэмбли? подобным образом, мы бы не разговаривали все последующие двадцать два года.
     Мне уже случалось преодолевать подобный барьер. В августе 1980 отец со своей семьей после десятилетнего пребывания во Франции и Америке вернулся в Англию. К тому времени моему сводному брату Джонатану исполнилось тринадцать лет, и он с ума сходил по футболу - отчасти благодаря моему влиянию, отчасти потому, что годы, проведенные им в Штатах, совпали с зенитом так и не почившей в бозе Североамериканской футбольной лиги. И пока Джонатан не допер, что на ?Уайт-Харт-лейн? гораздо интересней, чем на ?Хайбери?, я повел его смотреть ?Арсенал?.
     До этого он был на ?Хайбери? всего один раз, в 1973 году, шестилетним мальчиком и теперь, наблюдая встречу третьего тура розыгрыша Кубка с ?Лестером?, безотчетно ежился и бесконтрольно таращился на поле, не сознавая, что этот матч - начало нового этапа в его жизни. Игра была неплохой и нисколько не предвещала будущие грустные времена: Пэт Дженнингс, изгой ?Тоттенхэма?, почти на весь первый тайм выключил из игры Крукса и Арчибальда, и хотя футболисты ?Сперз? отчаянно сражались, Стэплтон великолепным ударом расставил точки над "i".
     Но Джонатана захватил не столько футбол, сколько созерцание насилия. Вокруг нас везде дрались: и на северной трибуне, и на местах, расположенных под табло, и на нижней восточной и верхней западной трибунах. Там и сям накатывали черные волны - это полиция разнимала враждующие стороны. Мой братец невольно пришел в возбуждение; он повернулся ко мне, и его лицо осветилось недоверчивым ликованием. ?Невероятно!? - повторял он опять и опять. С тех пор у меня с ним не было никаких проблем: он пошел на следующую игру и на большинство остальных; мы обзавелись сезонными абонементами, и он таскал меня на выездные матчи. Так что все сложилось о'кэй.
     Но почему Джонатан стал болельщиком ?Арсенала?? Потому, что всю жизнь мечтал посмотреть, как одни пытаются укокошить других? Или потому, что он еще маленьким невесть с чего начал брать с меня пример и теперь доверился моему выбору? В любом случае я, наверное, не имел права навязывать ему ни Уилли Янга, ни Джона Холея, не имел права увлекать его в ловушку ?Арсенала?, что я в итоге все-таки и сделал. Я чувствую себя ответственным, однако нисколько не жалею: если бы я не вывел его на путь истинный, если бы мой брат самостоятельно обрел свою несчастную футбольную планиду, наши отношения были бы совершенно иными, скорее всего, гораздо прохладнее.
     Но вот забавная штука: мы вместе оказались на ?Хайбери? благодаря известным невеселым обстоятельствам прошлого, которые привели к появлению Джонатана на свет: мой отец ушел от нас к его матери и стал его отцом, а я, во многом из-за этого, начал болеть за ?Арсенал?; и вот теперь мой бзик, подобно дурной наследственности, передался ему.

Клоуны

?Арсенал? против ?Сток Сити? 13.09.80

     Сколько же подобных игр нам пришлось посмотреть после того, как ушел Брейди и до появления Джорджа Грэма? Команда гостей не претендует на победу на чужом поле, и ее тренер (Рон Саундерз, или Гордон Ли, или Грэм Тернер, или в данном случае Алан Дурбан) нацеливает своих подопечных на ничью; они играют в пять защитников, четыре полузащитника, а центр-форварда ставят от отчаяния перед вратарем на случай, если голкипер совершит какой-нибудь ляп. Без Лайама (а после этого сезона и без Фрэнка Стэплтона) у ?Арсенала? не хватает ума и сноровки прорвать оборону: мы либо выигрываем с минимальным счетом (забивая с углового от ближней штанги, с дальней дистанции или с пенальти), либо сводим матч вничью, либо проигрываем 0:1, но это не имеет никакого значения. ?Арсеналу? слабо победить в Лиге. Но команда достаточно сильная, чтобы не опуститься вниз. И мы неделю за неделей, год за годом ходим на стадион, прекрасно зная, что предстоящее зрелище принесет нам глубокое разочароваие.
     Вот и эта игра со ?Стоком? была совершенно в том же духе: безрезультатный первый тайм и среди нарастающего недовольства два гола к концу (по иронии судьбы оборону высоченных центральных полузащитников прорвали два самых низкорослых игрока на поле - Сэнсом и Холлинс). Никто, в том числе и я, не запомнил бы этой игры, если бы не пресс-конференция, на которой Алан Дурбан пришел в ярость из-за враждебного отношения журналистов к его команде и его тактике.
     ?Если хотите развлекаться, ступайте в цирк смотреть клоунов!? - заявил он.