, беспокойство, ответственность
за других, за свое волшебство.

Эвешка всегда чувствовала себя настороженно - ведь она была уже
фактически мертва сотню лет, но скрывала это.Волшебство помогало ей в
этом. Потом она вышла замуж за такого вот сорвиголову, но он никак не
мог понять всех ее страхов и беспокойств.

Но Эвешка и в самом деле чувствовала, что с нею что-то было не так.
Какое-то чувство внутреннего беспокойства постоянно напоминало о себе.
Но что это могло быть такое? Впрочем, Петр все же считал, что понимает
женщин достаточно - по крайней мере тех, с которыми он общался в годы
своей бурной молодости. Но то в основном были купчихи да скучающие дочки
кабатчиков. Характер жены его мало интересовал, только иногда он
удивлялся, как такое может быть - одним только желанием или заклятьями
заставлять заставлять попутный ветер надувать паруса.

Но для него Эвешка была женой, и потому все ее таланты он справедливо
рассматривал как принадлежащие ему.

- Да нет, - наконец подала голос Эвешка, - ничего у меня не болит!
Просто как-то муторно на душе... Не знаю, может быть, это предчувствие
перемены погоды?

- Но она же хорошая пока!

- Погода может измениться в любую минуту...

Неужели она опять что-то мудрит с погодой, подумал Петр. И все из-за
нежелания отпускать дочь из дому ездить на лошади! Но сколько можно
держать девчонку возле себя - ей уже пятнадцать лет, скоро будет
невеста!

- А поточнее нельзя? - спросил Кочевиков немного раздраженно.

- Чего поточнее! Нет, вам и вправду надо отправляться! Или на лошадях,
или по реке - но чего дома-то сидеть!

Петр удивился такому резкому изменению настроения, но решил не подавать
виду.

- Значит, обратно в Киев посылаешь меня? Я что же, надоел тебе, может?

- Перестань! - она тоже стала выходить из себя, - ты мне никогда не
надоедал!

- Может, что-то случилось с Ильяной?

- Нет!

- Перестань, я знаю, что ты и она сегодня какие-то не такие!

- Как это?

- Я сказал ей, что завтра поедем кататься на лошадях, их пора размять.
Ты знаешь, что она давно этого ждала! А последний месяц, так вообще уши
мне с этим прожужжала! И вдруг на те, заявляет, что хочет остаться
помочь тебе на кухне! Каково, а? Она что, правда хотела с тобой
остаться?

- Она мне про это ничего не говорила! Кстати, она сказала, что я
отругала ее?

- Сказала только, что должна больше тебе помогать в доме, вот и все! Ну
что там насчет поездки в Киев?

Эвешка, сложив руки на груди и нахмурившись, отошла в сторону. Слишком
много тут было недосказанного, чего бы она ни за что не хотела говорить
кому-то другому, и чего Петр все равно не понял бы.

- Знаешь, я в Киев не собираюсь, - сообщил муж, - я и так там был! Этот
княжич - просто алчный недоносок, да еще совершенно не понимает юмора!
Что мне там делать? А уж насчет Войводы, так они там для меня давно
веревку намылили!

Ответа не последовало. Кочевиков терпеливо молчал. Ответа так и не было.
Тогда Петр, сняв рубашку, подошел к углу, где стояла корзина для
грязного белья, и засунул рубашку туда.

- Я вообще ничего об этом не знаю! - повернулась Эвешка к нему, - и -
вообще!

- И вообще, как только с моей дочерью начинают твориться странные вещи,
меня сразу отправляют к черту на кулички! Ей уже пятнадцать лет, она
время была такая спокойная, а тут будто подменили девку! Если уж есть
что-то такое, чего я не понимаю, ты мне объясни!

- Мне ночью приснилась сова...

Ну и что из этого! Подумаешь, птица! Но не все было так просто в этой
семье!

- А ведь сейчас как раз самое время! - в раздумье  проговорил Петр, - я
и сам несколько раз думал об этом. Но это вряд ли он! Ведь не...

Но Эвешка положила палец на его губы, давая понять, что говорить об этом
бесполезно.

- Тогда пошли спать! - решительно сказал Петр, - и забудь про эту
проклятую Сову! Я бы еще побеспокоился, если бы тебе приснился лебедь,
который жил у нас в амбаре!

Женщина невесело рассмеялась.

- Только не это! - воскликнула она, - жуткое создание, прямо исчадие
ада!

- От него не спасешься! - проговорил он, - впрочем, как и от меня тоже!
Это я тебе докажу! Кстати, как хорошо, что лебедь вовремя улетел! Если
бы тогда Ильяна привязалась к нему, то потом слез было бы море!

- К сожалению, привязаться можно к чему-нибудь и похуже! Есть вот...

- Ну, без этого никуда! Я тебе скажу, в каждом городе есть такие злачные
местечки, что потом так и тянет туда! Так что, Эвешка, пока она будет
ездить верхом, она будет привязана к лошади, а это лучше! Пусть этим
летом она еще чувствует себя ребенком! А зимой... зимой поглядим. Ты там
не брани ее особо! И завтра не держи ее дома!

- Не брани ее! - нахмурилась женщина, - но ты не хуже меня знаешь, что я
ее не браню!

- Но ты требуешь от нее многого!

- Но только того, что нужно!

- ПОслушай, она же ведь еще ребенок! Она же не может предугадывать все
заранее! Все дети таковы! Я и сам был такой! Она должна наслаждаться
жизнью, а взрослой станет - еще наработается! В общем, постарайся
уговорить ее поехать с нами! Нечего ей тут сидеть!

- Знаешь что! Дочь ведуньи не должна расти, словно чертополох! Она не
может жить, делая только то, что нравится ей! Ведь вокруг нее есть и
другие люди! И с ними тоже нужно считаться! Петр, это и называется
отроческим послушанием! Она потом будет мне благодарна за такое
воспитание! Если она в самом деле почувствовала себя виноватой и приняла
близко к сердцу мои упреки, так это хорошо! Пусть она почаще
задумывается об этом!

- Но она ухаживала за лебедем...

- Не только уж благодаря ее стараниям! Ты спроси Сашку, она тоже иногда
может вести себя просто опасно, он подтвердит! Или... спроси, что
случилось с его родителями...

- Эвешка, перестань...

- Тебя тут не бывает, когда...

- Это зависит ведь не от меня!

- Если уж на то пошло, Петр, то мне совсем не нравится быть
единственной, кто постоянно что-то ей запрещает! Я понимаю, что ты не
способен ругать ее! Но вот что мне совсем не нравится - только я ее
отругаю, как ты, наоборот, начинаешь утешать и хвалить ее! Ты даешь ей
подарки, ты выполняешь любой ее каприз, ты... По сравнению с таким
добреньким, каким ты стараешься казаться, я выгляжу...

- Что ты, это вовсе не так...

Эвешка широким шагом направилась в сторону, явно рассердившись. Петр и
сам начал терять самообладание, но старался еще сдерживать себя.

- Я всегда бываю рядом, когда чувствую, что нужен ей! - проговорил он
несколько смущенно, - и мне кажется, что так и надо! И не надо так
убиваться! Будь сама помягче к ней! Она обычный ребенок, такая же, как и
все дети в ее возрасте!

- Ах, если бы..., - начала упрямо жена.

Но тут Эвешка, решив больше не накалять обстановку, замолчала.

Петр тоже не стал ничего говорить. Уж лучше отложить разговор на завтра.
Или вообще не говорить на эту тему. Но уж сколько раз он говорил себе
это!

************************

Когда они пришли жить на это место, то быстро поставили дом и баню, а уж
потом все остальное. Дом был основательный, с толстыми, рублеными
стенами, зимой там было тепло. Это было тем более странно, что никто из
них не был плотником.

Саша часто задумывался о своей жизни здесь, особенно поздними вечерами и
по ночам. Он садился за стол, зажигал одну свечу и начинал разговаривать
с нею. Свеча давала тусклый свет, и нужно было зажигать вторую, но Саша
из экономии не делал этого. Эту экономию одобрила бы Эвешка, но Петр
вряд ли. Что это добро экономить, если оно и создается для того, чтобы
светить? Впрочем, Петра никак нельзя было упрекнуть в транжирстве - он
умел сочетать и широкую натуру, и хозяйскую практичность.

Теперь Саша думал, стоит ли завтра заводить с Петром столь серьезный
разговор вообще. Он заметил, что Эвешка была вообще весь день не в духе,
и завтра, вероятно, с ней будет то же самое. Так для чего обострять
обстановку. Странно только, что она могла так разозлиться из-за обычного
опоздания дочери к ужину.

И вдруг он понял, почему женщина нервничала - ведь она знала, что
Ильяна, в крови которой течет кровь ведунов, могла открыть в себе такое
волшебство, которым она не сумела бы толком распорядиться, но зато
наделала бы кучу глупостей. Которые могли бы быть даже опасными.

Впрочем, Саша не осуждал Ильяну. Она ведь ребенок, а детям свойственна
любознательность, от ошибок же никто вообще не застрахован. Он пытался
вспомнить, какие побуждения двигали им самим в пятнадцатилетнем
возрасте, но что-то это было не слишком успешно.

К тому же нужно понимать - девочка соскучилась жить в этом однообразном
мире, где все остается неизменным на протяжении лет. В этом нет ничего
ненормального - таково уж свойство человеческой натуры. Саша вспомнил
Уламеца, отца Эвешки, который был великим чародеем. Чего он только не
умел! Он тоже часто говаривал о человеческой натуре...

Вообще-то Саша больше всего был привязан к Петру. Он значил для него
даже нечто большее, чем все книги. С ним было очень интересно
поговорить, пообщаться. Несколько десятков шагов до дома Петра стали для
Саши своеобразным ритуалом, который ему нравилось исполнять. Саша видел,
как росла Ильяна, он делал для нее разные игрушки - вырезал из щепок
кораблики, кукол, которые раскрашивал яркими красками. Один раз сделал
даже большую лошадь из пня, которой вставил соломенный хвост и гриву.
Сколько радости тогда было! Но теперь Ильяна выросла, игрушки больше не
интересовали ее. Вот это-то и пугало Сашу - когда игрушки вытесняются из
жизни взрослеющего человека, пустоту должно в душе заполнить нечто иное.
Но чем эту пустоту можно заполнить здесь, в лесной глуши? Теперь игрушки
лежали в лубяном коробе на чердаке дома, У Ильяны появилась новая лошадь
- ПЕстрянка, но выяснилось, что и Пестрянка больше ее не интересует. И
что стало интересовать ее тогда? Ответа на этот вопрос Саша не знал.

Или даже если Пестрянка интересует ее. Когда Ильяна научится как следует
ездить, то она дни напролет станет носиться по лесу, никого не боясь -
грабители сюда не забредают, тут никогда не было больших дорог, имена
всех леших она давно выучила назубок. Помнится, один из леших, старый
Мисиги, даже навестил Ильяну, когда она только появилась на свет. Леший
внимательно осмотрел ее зелеными глазами, похожими на растущий на
столетних дубах мох, и сказал, что глаза у нее точь в точь как у
настоящей лесной жительницы. Понятное дело, с его стороны это было самым
лучшим комплиментом. И куда эту лесную жительницу могло занести - это
вопрос. Ей ничего не стоило выбраться из леса и встретиться с другими
людьми. Ильяна воспитывалась просто, она не знала хитростей и уверток.
Каково ей будет там, с людьми, которые живут возле леса? Она ведь такая
доверчивая... К тому же они - он сам, Петр и Эвешка - с каждым месяцем
теряли контроль над ней.

Конечно, она обладает волшебной силой, но сколько глупостей она может
натворить!

Вздохнув, Саша раскрыл толстенный рукописный фолиант и, щурясь при
скупом свете свечи, принялся разбирать витиеватые буквы. Было тихо -
здесь не было ни домовых, ни дворовых, ни прочей нечисти. В таких домах
им просто нечего делать... А мысли его возвращались в прошлое. Если бы
он остался жить в Войводе, то он женился бы, делал кораблики и лошадок
уже для своих детишек. Да, это было бы, если бы он только захотел жить
так, как жили все...

Интересно, подумал Саша, что стало с дядей и тетей, которые воспитали
его... И в самом деле, интересно...

Но вообще-то он старался не думать о таком. Уж кто-кто, а Саша отлично
знал, к каким бедам ведут печальные мысли. И потому он усилием воли
старался переключаться на настоящее с предположений, что случилось с его
родными в Войводе, на ком женился его двоюродный брат Михаил, есть ли у
него дети, сколько их.

Нет, такие мысли не для него, Саши Мисурова. Ведь у него сейчас хорошая
жизнь, всего вдоволь, книги под боком, хорошие люди. Ну что еще можно
пожелать?

Пусть в доме царила тьма, пусть там не было слышно детских голосов, но
зато стояла тишина. А тишина - это очень важная вещь.

*****************

Трудно было заставить себя не думать об этом, но так уж устроен человек
- запретный плод всегда сладок. Ильяна лежала под лоскутным одеялом, что
сшила ее мать, и старалась думать о чем-то приятном. Например, о лете.
Каких только ягод нет в лесу! А какие вкусные пироги получаются с этими
ягодами! Девушка лежала, уставясь в деревянный потолок дома. Было еще не
так темно, и потому она разглядывала трещины в бревнах, которые
образовывали разные причудливые фигурки, силуэты людей и животных.
Особенно интересно было, если горела лампа, и тогда по потолку двигались
самые причудливые тени. За стеной была комната родителей, и Ильяна всеми
силами старалась не приникать ухом к этой стене, чтобы не слушать, о чем
они там говорят. Хотя послушать было бы очень интересно - они явно о
чем-то спорили. И что особенно интриговало Ильяну, так это то, что
несколько раз можно было отчетливо различить, как в пылу спора
произносилось ее имя.

Старалась она не думать и о Сове - загадочном существе, которое сидело
на руке ее друга.

Но странным было и то, что Ильяна словно ощущала его незримое
присутствие рядом с собой. Иногда ей даже начинало казаться, что друг
стоит рядом с кроватью.

- Нет, этого просто быть не может, потому что просто не может быть! -
повторяла она на разные лады одну и ту же фразу, - ведь он даже в дом
войти побоится! Все это просто мое воображение!

Конечно, он не сможет войти в дом! Ведь это не его царство! Даже если он
попытается это сделать, домовой сразу заявит о своих правах! И тогда
проникнуть в ее комнату без единого звука у него точно не получится!

Но ведь русалка, только мужского пола, утопленник, он может убить,
только раз захотев этого. Убийство для него - просто плевое дело!

Но ведь если он действительно замышлял что-то недоброе, ему даже незачем
просто проникать в мою спальню, думала она снова. Он мог бы прикончить
меня на берегу сколько угодно раз! И что теперь его бояться! И вообще,
нужно больше не думать об этом, иначе мама отгадает мысли и тогда от нее
просто не отвяжешься!

Девушке показалось, что в углу шевелится что-то темное. Точно, вот
шорох. Как будто...

Но нет, обошлось, это, кажется, домовой. Только тогда, почувствовав себя
спокойно, Ильяна решила заснуть.

***************

ГЛАВА 2

**************

- Нужно во что бы то ни стало вытащить ее из дома, - говорил Саша Петру,
когда они рано поутру ехали на лошадях по высокой росистой траве, - я
думаю, что это лучше всего. И не слушай Эвешку, она всегда много чего
болтает! Возьми ее с собой, когда поплывешь вниз! Ты сам во всем
виноват, у тебя на нее совершенно нет времени!

Петр содрогнулся при мысли о необходимости плыть куда-то: снова эти
трудности, погода, потом еще на берегу придется встречаться со многими
людьми. А Там дураков хоть отбавляй!

- Вообще-то Эвешка никогда этого не допустит! - неуверенно сказал Петр.

- Но ведь ты сам видишь, что она чересчур строго относится к девочке!
Пойми, ребенок не должен всю жизнь вариться в собственном соку! ЧТо она
подумает о вас, когда у нее начнется собственная жизнь, а вы так и не
приучили ее к суровой реальности? Ведь любовь к мошенничеству, к обману
ближнего просто сидит в нас, в русичах!

Вообще-то нормальный муж не простил бы таких отзывов о своей супруге, но
Петр понимал правоту Саши.

- Я уже говорил с Эвешкой! - простонал он, презирая себя самого.

- И что она сказала?

- Совы...

- Совы...

- Одна приснилась ей ночью! Она сказала, что обычный человек, впрочем
нет, не то..., - по правде говоря, он просто не помнил, о чем именно они
говорили с Эвешкой прошлой ночью. Они просто спорили, а в пылу спора кто
же запоминает детали! - она сказала, что сейчас как раз самое подходящее
для нее время... Не знаю, но по-моему, здесь что-то есть...

- Она у тебя совсем рехнулась! - сказал Саша, - я это давно понял.

Конечно, и этого бы обычный муж не принял бы: так говорить о своей жене
и Петр не позволил бы никому, но Саша был исключением.

- Но что же мне тогда с ней вообще делать? - удивился Петр.

- Но ты можешь предупредить ее! Посоветовать ей что-то! Она к тебе
прислушивается!

- Но о чем? Я сам ничего не знаю! У Эвешки какой-то опыт есть, она может
смекнуть, что к чему! Ей повезло - у нее был отец. Я вот вообще не помню
своих родителей. Да и твой дядя Федя... Он то же... того...

- Ха, конечно, Уламец был человеком знающим! Но не видел дальше своего
носа! Это сразу видно, стоит только на его дочь посмотреть! Говорят, и
женушка у него была тоже такого нрава! Все не так, все не эдак!

- Но что я могу ей посоветовать? И от чего предупреждать? Я простой
человек, не знаю, что такое это их волшебство! В травах-то лечебных, и
то не разбираюсь! Мне не понять ее страхов!

- А ты попробуй представить себе, что было бы, если бы твой отец, если
бы он был у тебя, взял, да и не пускал бы тебя на улицу. Просто запер бы
тебя в погреб, сказав, что кто-то для тебя там опасен?

Установилась тишина.

- Я бы тогда..., - неуверенно начал Петр.

- Вот то-то и оно!

Конечно он при первой же возможности удрал бы на улицу! Ведь даже самая
простая натура недолго может переносить несвободу.

- Если Эвешка вспоминает свои молодые годы, - продолжал Саша, - ты войди
в положение Ильяны и вспомни свою молодость! Уж тебе есть о чем
вспомнить!

Конечно, Петр никогда не допустил бы, чтобы кто-то обращался  ним
подобным образом!

- Знаешь, я тебе вполне серьезно советую взять ее с собой, если ты
соберешься на юг! - продолжал Саша, - вам уже и жениха искать пора!
Оно-то ведь дело молодое, прекрасная пора, только быстро что-то
проходит!

Итак, жениха.

- У нее пока и так полно забот! КАкие женихи! ВЕтер в голове гуляет! -
отозвался Петр, хотя понимал, что Саша все же прав.

- Но ведь ей уже пятнадцать! А она кроме нас никого из людей в глаза не
видела!

- Но что, мы не люди? По-моему, видеть нас для нее вполне достаточно!

Конечно, мы люди, но она должна знать, что жизнь не кончается за лесом!
Ей нужно разнообразие, ведь сама-то жизнь тоже бывает разная! И она
должна это ощутить! А уж потом сама разберет, что ей нужно!

- Но мать-то ее в жизни из леса так и не выходила! А ее дед...

- Да, это так! Только ничего хорошего это им не принесло, так и знай!
Конечно, теперь Эвешку за лес калачом не заманишь! Она ведь сразу
почувствует себя плохо среди незнакомого мира! Она привыкла только к
нам, и остальной народ будет просто пугать и раздражать ее!

- Ну что ты! Она привыкнет!

- Черта с два! Если даже и привыкнет, то не так быстро, как ты думаешь!
К тому же Эвешка сама не хочет выходить из леса! А твоя дочь не такая!
Вы потом не обижайтесь на нее, когда она скажет вам, что сыта по горло
жизнью отшельников и отправится искать приключений! Ведь ей нужен будет
друг, если она уже сейчас о нем не думает! Будет лучше, если вы сами о
нем позаботитесь!

- Да ты что, она и понятия не имеет, как обходиться с парнями! ОНа еще
ребенок!

- Ну так расскажите ей!

- Что рассказать?

- Что обычно отцы рассказывают дочерям! Попробуй снова представить себя
в ее возрасте и подумай, что бы ты сам мог сказать себе, что тебе нужно
бы знать! Вспомни, что интересовало тебя, пусть Эвешка тоже не стоит в
стороне!

- О нет, только не это, я ни за что не смогу рассказать ей такое!

- ИЗвини! - покраснел Саша, - я имел в виду совсем другое! Но все равно
кто-то должен ей это рассказать!

- Но я же тебе сказал, что она еще ребенок! Ее мысли заняты иным!

- Ну это еще как сказать! Вспомни, когда тебе было пятнадцать, о чем ты
думал?

- Ну... о пьяном отце... О деньгах... как прокормиться...

- Ну а еще?

Петр вспомнил, и перед его мысленным взором стали проплывать полузабытые
женские лица. Каких только там не было - молодые, постарше, одна даже
раза в три старше самого Петра! И бесконечные пьянки, драки, поножовщина
в кабаке.