существом. Образ отца ускользал,  в  то
время как огр представлялся  во  всех  подробностях,  вплоть  до  мельчайших
складок на грубой коже. Дроданис говорил, что вытащил  свой  лук,  собираясь
помочь Кэйону. Ему показалось, что брат,  хвастливо  секущий  воздух  мечом,
ведет себя чересчур озорно, по-мальчишески. ЗАЧЕМ? Вейлрету так  и  хотелось
задать отцу этот вопрос. КАКАЯ ГЛУПОСТЬ! ЭТО СТОИЛО ТЕБЕ ЖИЗНИ! НА  КОГО  ТЫ
ХОТЕЛ ПРОИЗВЕСТИ ВПЕЧАТЛЕНИЕ? ХОТЯ ВСЕ РАВНО Я ГОРЖУСЬ ТОБОЙ.
   Людоед садил дубиной во все стороны и в конце концов  выбил  меч  из  рук
Кэйона. Стрела, пущенная Дроданисом, поразила чудище в  грудь,  но  оно  уже
выбрало себе жертву. Бледный Кэйон пятился, пытаясь увернуться. Удар дубины,
закрученный восьмеркой, пришелся ему прямо в грудь. Даже листва на  деревьях
окрасилась брызнувшей кровью. Вне себя от ярости, Дроданис выпустил еще  три
стрелы, вонзившиеся в шею и спину монстра. В следующий миг он  сам  бросился
на раненого огра, рубя наотмашь мечом...
   Вейлрет не раз слышал этот рассказ в игорном зале.
   Расквитавшись с ограми сполна, Дроданис превратился в затворника в стенах
Цитадели. Поведав однажды о смерти Кэйона, он больше ни разу не  возвращался
к этой теме. Ни разу за долгие часы, которые он вместе с  молодым  Вейлретом
проводил за изучением манускриптов...
   Спустя примерно час после того, как пруд вместе с медузой остался позади,
Брил окончательно пришел в себя. Теперь он мог ковылять самостоятельно. Хотя
Недоволшебник и двигался медленно, это было все-таки лучше, чем  тащить  его
как мешок. Брил находился в мрачном настроении. Ему, конечно,  было  стыдно,
поэтому вместо внятных речей от него доносились лишь стенания по утраченному
Камню Воздуха.
   -  Ну,  утонул,  утонул  твой  камушек,  -  ?утешал?  Делраэль,   пытаясь
остановить тоскливое бормотание. Вейлрет видел,  как  нарастает  раздражение
брата. Стоило  Недоволшебнику  открыть  рот,  как  Делраэль  напрягался,  но
все-таки подавлял в себе желание выбранить старого  дурака.  -  Может,  тебе
вернуться обратно да нырнуть в пруд? Составишь компанию Гейроту.
   Брил закряхтел, пытаясь выразить свои чувства:
   - Друзья, я же только хотел овладеть магическими силами. От меня стало бы
больше толку, Камень помог бы нам всем.
   Делраэль недоверчиво  хмыкнул,  Недоволшебник  резко  обернулся  к  нему,
напустив на себя оскорбленный вид:
   -  Представь,  что  ты  находишься  в  куполе  огромной  медузы,  готовой
переварить тебя в любую минуту, и единственная надежда  -  бестолковый  огр,
который может просто забыть о тебе.
   Воин не реагировал, поэтому Брил не унимался:
   - Гейрот  мучил  меня!  Он  под  пытками  заставил  рассказать  ему,  как
пользоваться Камнем!
   Вейлрет  заговорил  негромко,  но  серьезно,  чтобы   привлечь   внимание
Недоволшебника:
   - Раскрыв Гейроту тайну магии, ты вложил в его руки одно из самых  мощных
орудий, оставшихся в Игроземье. Орудие, которое предназначалось ЛЮДЯМ.
   Услышав это, Делраэль даже сжал кулаки.
   Брил выглядел сконфуженным.
   - Я думал, что он все равно не сумеет воспользоваться магией. Откуда  мне
было знать, что в нем течет кровь Волшебников?
   Вейлрет хмуро взглянул на него, тоже начиная терять терпение.
   - Ты должен был заподозрить неладное, когда услышал, что этот  одноглазый
людоед разговаривает.
   - Ты же знаешь, что я не изучал повадки огров.
   - А надо было.
   Вейлрет глубоко вздохнул. Гнев понемногу отступал. Он прищурился, пытаясь
между  стволами  деревьев  разглядеть  границу  леса.  Вечерело,   сгущались
сумерки, он чувствовал, что Цитадель уже близко.
   Брил был близок к отчаянию:
   - Что ж нам  теперь  делать?  Расстроенный  Делраэль  ломился  вперед  не
оборачиваясь.
   - Хорошо еще, что Цитадель не по зубам Гейроту.
   Тем временем они подошли к тому месту, где тропинка  разветвлялась.  Воин
остановился, пытаясь сориентироваться, глянул сначала в одну сторону,  потом
- в другую. В конце концов он повернул налево. Вейлрет и Брил последовали за
ним.
   Солнце уже зашло, когда закончился последний лесной  гексагон  и  путники
ступили на территорию вспаханных полей. Поля  отделялись  от  необработанной
земли дорожками, число возделанных участков росло  по  мере  того,  как  все
новые и новые люди селились вокруг Цитадели. Поля появились после Чистки, на
них обосновались персонажи, которые предпочитали сельский труд. Это  занятие
им нравилось куда больше, чем поиски сокровищ и приключений.
   Вейлрет уже различал очертания Цитадели на Крутом Холме, она  возвышалась
над деревней, как спящий  сторожевой  пес.  Двойная  стена  снова  произвела
впечатление, а строгий вид крепости тотчас  навел  на  мысли  об  испытаниях
прошлых столетий.
   Цитадель была построена Дорилом в самом начале Чистки.  Знаменитый  вождь
хотел  защитить  бедных  фермеров  и  рудокопов,  цеплявшихся  за  жизнь   в
бесчисленных водоворотах войны. Выбор  Дорила  не  случайно  пал  именно  на
Крутой Холм. Отрезанный с  севера  бурной  речкой,  неприступный  сзади,  он
оставался открытым для неприятеля лишь с южной и восточной сторон. Вражеским
воинам,  направляющимся  к  крепости,  пришлось  бы  взбираться  по   крутой
тропинке, что могло значительно вымотать их и замедлить атаку.
   Двойной частокол надежно защищал Цитадель. Пространство между наружной  и
внутренней  стенами  было  заполнено  землей,  что   не   только   укрепляло
сооружение, но и делало его огнестойким. Ров глубиной  в  человеческий  рост
опоясывал снаружи крепость. Он был усеян острыми камнями и  глядящими  вверх
пиками.
   Во время продолжительных войн периода Чистки  крепость  выдержала  немало
серьезных  осад.  Воинство  ящеров-слаков  неоднократно  пыталось  взять  ее
приступом, но каждый раз безуспешно. Теперь же разумные рептилии  скрывались
в горах на востоке, оставив людей в покое. Вот уже много лет,  как  Цитадель
не имела дел  с  врагами,  и  Вейлрет  подозревал,  что  основная  часть  ее
оборонительных укреплений безнадежно устарела.
   Дни  скитаний  давно  миновали,  и   жизнь   персонажей   замкнулась   на
повседневных заботах. О былых приключениях никто даже не вспоминал.
   Семь лет назад, когда после смерти Кэйона истекла  половина  десятилетия,
мирная   жизнь   постепенно   начала   выводить   Дроданиса   из    угрюмого
затворничества. Вейлрета утешала мысль о том, что при угрозе нападения  отец
Делраэля никогда бы не оставил Цитадель на своего восемнадцатилетнего сына и
кучку старых ветеранов, участвовавших в давно минувших битвах.  В  то  время
Вейлрету было только четырнадцать и ему хотелось отправиться вместе с  дядей
в увлекательный поход на поиски Ведущей по имени Мелани. Но воин выбрал себе
другого спутника.
   В последующие за этим семь лет Делраэль, по сути, занимался  только  тем,
что натаскивал в воинском деле жителей деревни и рудокопов. Таким образом он
убивал время в ожидании чего-нибудь занимательного.  Казалось,  ТЕ  потеряли
всякий интерес к Игроземью, устав строить козни своим несчастным персонажам.
Как ни странно, Вейлрету это было по душе - наконец-то герои могли  ЖИТЬ,  а
не плясать под чужую дудку. Сам он занялся историей Игры...
   К тому времени, когда путники стали  взбираться  по  тропинке  на  Крутой
Холм, уже сгустились сумерки. Вейлрет видел, как Джорт ведет приготовления в
игровом зале. Там обычно собирались жители деревни, чтобы  сыграть  в  кости
или развлечься  как-нибудь  иначе.  Персонажи,  живущие  у  подножия  холма,
заметили возвращающихся из похода. Всем, конечно, захочется услышать рассказ
об освобождении Брила и о встрече с Гейротом.  Уже  давно  никто  не  травил
историй о воинских испытаниях.
   Нельзя  сказать,  чтобы  Вейлрету  нравились   шумные   игры   и   долгие
разглагольствования.  Он  надеялся,  что  Делраэль  займется   рассказом   о
приключениях. Сам же он мечтал только о том, чтобы вернуться  к  работе  над
старыми манускриптами. Сделать запись об испытании в исторических документах
было столь же важно, как и устно поведать о нем. Может  быть,  даже  важнее,
поскольку написанные слова нельзя исказить или переврать.
   На вершине холма путники перебрались через ров по перекидному  мостику  и
вступили в единственные ворота Цитадели. В  случае  нападения  мостик  будет
поднят с помощью пеньковых канатов, проходящих через два блока и  намотанных
на  барабан.  Таким  образом  противник  лишился  бы  кратчайшего  пути.   С
внутренней стороны ворот имелась еще яма, перекрытая вторым мостиком.
   Сайя, мать Вейлрета, стояла неподалеку от входа. Волосы ее, чуть тронутые
сединой, были затянуты в тугую косу. Быть может, такая прическа и сглаживала
морщины, но ничто не могло изменить хмурого взгляда.
   - Давно пора, - недовольно проговорила Сайя. Вейлрету показалось, что  он
заметил в ее глазах огромное облегчение.
   - На этот раз, мама, мы победили огра, - похвастал он.
   Теперь в ее  глазах  мелькнуло  беспокойство.  Делраэль  сразу  предложил
использовать себя в кухонных делах, чтобы избавиться от потока  недовольного
ворчания.
   - Что-то я проголодался. Думаю, подготовкой бойцов можно заняться завтра.
   Он довольно бодро глянул на брата:
   - По крайней мере, нам известно, где находится Камень Воздуха.  Мы  также
знаем, где стойбище огра. Как бы то ни было, предстоит  новый  поход!  Разве
тебя это не вдохновляет? Не придает смысл жизни? - Он  похлопал  по  кожаным
доспехам, погладил серебряный пояс, нож и висевший  на  перевязи  меч.  -  В
конце концов, для этого мы были созданы.
   Во влажной ночи ясно различался шум игрового  зала.  А  на  окраине  леса
стоял старый испытанный воин по имени Тарне,  который  бестолковому  веселью
предпочитал ночную тишину. Сквозь неясные тени он наблюдал за сиянием у себя
над головой. Интересно, подумалось ему, удастся ли  снова  увидеть  просверк
грядущего? Тарне был одним из тех, кто сражался еще вместе  с  Дроданисом  и
Кэйоном. И только этим воинам он уступал в  количестве  заслуг  -  найденных
сокровищ, уничтоженных чудищ и такого прочего.
   Вместе с Дроданисом Тарне ходил в поход  на  огров,  чтобы  отомстить  за
смерть Кэйона. Своими собственными руками он убил с полдюжины гадов.
   Однако нынче это не имело для него никакого значения.
   С тех пор прошло немало лет, у Тарне было время  поразмыслить  над  своей
жизнью. Сейчас его редко видели в компаниях повествующим о былых  сражениях.
Большую часть времени он проводил один, в лесу. Старый солдат даже сбрил все
волосы  на  голове,  чтобы  ничто  не  препятствовало  полету   мысли.   Все
любопытствующие могли узреть шрамы - следы  многочисленных  ран.  Много  лет
назад огр поразил эту голову таким ударом.., что Тарне  обрел  поразительные
способности и сделался ясновидящим.
   Уйдя на заслуженный отдых после долгих лет службы,  он  занялся  стрижкой
овец и ткацким ремеслом. У него хватало сил поймать и  остричь  овцу,  кроме
того, он неплохо разбирался в цветах да ягодах, легко находил те, что  можно
использовать для окраски пряжи. Ему пришлось начать новую жизнь, да  и  само
Игроземье тоже изменилось. Вместе с самым дорогим своим сокровищем -  мечом,
оставшимся от войн Волшебников, хранил он  старые  кожаные  доспехи.  Иногда
доставал свои реликвии из-под стола, чтобы просто взглянуть на них.
   Из игрового зала донесся новый  взрыв  хохота.  Тарне  различал  бряцание
костей  по  столу,  голоса,  подсчитывающие  очки.  Собравшиеся,  так  и  не
дождавшись Делраэля и Вейлрета, начали веселиться без них.
   Тарне на мгновение задумался о молодом Делраэле. Семь лет назад он ни  за
что бы не поверил, что этот юнец сможет так  хорошо  управлять  Цитаделью  в
отсутствие своего отца. Хотя, надо признать,  Дроданис  последние  годы  вел
жизнь затворника. А потом отправился на поиски легендарной Ведущей - Мелани.
   Вспомнив о Дроданисе, старик снова стал горевать о соратнике. Не прошло и
года после смерти  Кэйона,  как  умерла  жена  Дроданиса,  Фьель.  Лихорадка
захватила в свои цепкие когти всю  деревню,  заставив  жителей  прятаться  в
домах. И самого Дроданиса болезнь не обошла стороной. Фьель ухаживала за ним
все дни до полного выздоровления и в конце  концов  слегла  сама.  Он  сумел
оправиться от болезни, а женщина - нет. Они прожили вместе четырнадцать лет.
   Смерть жены поразила Дроданиса даже больше, чем гибель  брата.  Они  были
идеальной парой: только Фьель могла превзойти его в стрельбе из лука, только
ему удавалось обставить ее в метании ножей.
   С каждым днем Дроданис  становился  все  угрюмее.  Он  совсем  отошел  от
руководства  Цитаделью.  Подготовка  воинов  прекратилась.  Тарне   старался
помочь, хотя ему редко удавалось выкроить свободное время. В остальные  часы
он только наблюдал за Дроданисом,  который  все  более  погружался  в  себя,
наверное потому, что взялся за изучение легенд Игроземья.
   Странствующие  Чистильщики  (те  немногие  персонажи,  что  до  сих   пор
пускаются в походы) нашли много бумаг и манускриптов, оставшихся от Стражей.
Молодой  Вейлрет  тоже  интересовался  легендами   и   частенько   почитывал
манускрипты из-за плеча Дроданиса. Парень  выполнял  различные  поручения  и
помогал разбирать стершиеся письмена.
   Однажды Дроданис наткнулся на странный рассказ, который  поразил  его.  В
нем говорилось о загадочной  Ведущей  по  имени  Мелани,  которая,  по  всей
видимости, принадлежала к  ТЕМ.  Она  наблюдала  за  Игрой  и  содействовала
понравившимся ей героям. В легенде говорилось, что найти ее можно на юге,  в
лесах, и тот, кто встретится с ней, навсегда обретет мир и покой.
   Легенда буквально захватила Дроданиса. В  течение  многих  лет  он  искал
какую-нибудь ниточку, за которую  можно  было  ухватиться.  Он  хотел  найти
Ведущую и потребовать у нее объяснения за свалившиеся на него несчастья. Чем
он так прогневал ТЕХ?
   Когда Делраэлю  наконец  стукнуло  восемнадцать,  Дроданис  объявил,  что
отправляется на поиски Ведущей. Тарне и Вейлрет предложили себя в  спутники,
но получили отказ.
   Воин взял с собой только Леллина, двенадцатилетнего ученика  Брила.  ?Что
мог узнать парнишка у такого бестолкового учителя?? - подумал  тогда  Тарне.
Родом Леллин был из северной шахтерской деревни. Хотя и не текла в нем кровь
Волшебников, обладал он большой магической силой. Мальчик был белой вороной,
носителем такой  магии,  которой  в  принципе  не  должно  существовать.  Он
пользовался  ею  в  нарушение  всяких  Правил,  но  почему-то  Игроземье  не
препятствовало этому.
   Дроданис захватил с  собой  только  Леллина,  потому  что  мальчишка  был
аномалией. Ведь если собираешься найти Ведущую, несомненно понадобится  тот,
кто сможет обойти Правила.
   Итак, Дроданис с Леллином отправились на юг и исчезли в  дремучих  лесах.
Семь лет не было  от  них  никакой  весточки.  Большинство  жителей  деревни
считали двух скитальцев погибшими.
   Тарне вновь посмотрел на небо, на зовущую  его  зарницу.  Мерцающий  свет
Свадебной Вуали Леди Мэйры окрасил огромную северо-восточную  часть  летнего
неба в нежные цвета. Старик вглядывался в завораживающие узоры,  по  которым
он пытался читать будущее.
   Так же как и Леллин, Тарне был аномалией и нарушал Правила. Когда рана  у
него на голове зажила, он обнаружил, что иногда  ему  понятен  танец  Вуали.
Хотя о такой его способности было хорошо известно всей деревне, Тарне никому
не рассказывал подробности своих откровений и считал их личными  вторжениями
в планы ТЕХ.  Очень  редко  он  запечатлевал  увиденное  посредством  своего
ткацкого мастерства, в гобеленах, но никому ничего не объяснял. В  нем  тоже
не было крови Волшебников.
   Иногда ему казалось, что Игроземье обладает своей собственной  магической
силой, не имеющей никакого отношения к Правилам,  придуманным  ТЕМИ.  И  что
сила эта защищает Игроземье.
   Сейчас все внимание Тарне было обращено к  Вуали.  Откровения  не  всегда
посещали его, но сегодня ночью он даже чувствовал головокружение.  Было  так
не по себе, что хотелось выпустить на волю обуревавшие его видения.
   Наблюдая за сиянием. Тарне заметил зеленоватый виток  света,  похожий  на
коготь.  Он  двигался  с  востока  и  вонзался  в  розоватую  зарницу.  Свет
изменился, и он увидел будущее, все, до мельчайших подробностей.
   В благоговейном трепете Тарне упал на землю, но перед  внутренним  взором
снова и снова проносились видения.
   Он еще долго лежал на холодной траве. Наконец открыл  глаза,  моргнул,  и
Вуаль снова превратилась в обычную зарницу. На небе уже не  сверкали  образы
ТОГО мира. Тарне с трудом поднялся на ноги. Мускулы затекли, его  шатало  из
стороны в сторону,  потребовалось  какое-то  время,  чтобы  прийти  в  себя.
Понятно было,  что  такое  озарение  нельзя  хранить  в  тайне:  Цитадель  в
опасности!
   Вейлрет держал в руках палочку-письмо бережно, словно  боясь  сломать.  В
глазах его читалось недоумение.
   - Ручаюсь, когда мы отправлялись в поход, ее здесь не  было.  -  Делраэль
стоял, заткнув большие пальцы за серебряный пояс. Он вымыл голову,  расчесал
усы и выскоблил подбородок - в общем, выглядел как  знаменитый  воин.  -  На
этом письме стоит печать моего отца?
   - Посмотри сам. - Вейлрет протянул брату палочку. Вернувшись  из  похода,
ученый сразу заметил письмо среди бумаг у себя на столе.
   - Мама говорит, что, пока нас не было, сюда никто не входил.
   - А что, если Дроданис и вправду нашел Ведущую?
   На Брила отполированная палочка наводила благоговейный ужас.
   - Раз она одна из ТЕХ, ей не так уж трудно было подкинуть нам письмецо.
   - ТЕ не могут входить с нами в прямой контакт. Это против их  собственных
Правил. - Вейлрет нахмурился, совсем сбитый с толку. - Ничего не понимаю.
   Делраэль вертел палочку в руках.
   - Иногда бывают  такие  ситуации,  когда  людям  приходится  идти  против
Правил.
   После этой фразы на некоторое время воцарилась тишина.
   Письмо от Дроданиса... В течение пяти лет Вейлрет помогал старику  в  его
исследованиях. За это время он успел  вырасти  и  сам  начал  расшифровывать
манускрипты. Несмотря  на  то  что  они  трудились  вместе  столько  лет,  с
Дроданисом в свой знаменитый поход, отправился Леллин. Вейлрет умолял  взять
его, но почему-то ученик Брила оказался более подходящей  кандидатурой.  Это
было как удар в спину.
   Маленький Леллин не имел никакого отношения к Волшебникам,  но  прекрасно
разбирался в магии.  Магическая  сила  досталась  ему  совершенно  случайно.
Вейлрета это ужасно возмущало, и он хотел выяснить, как парню удалось обойти
Правила. Это было нечестно, несправедливо. Хотя с тех пор и минуло семь лет,
Вейлрет пытался убедить себя, что содержание письма его не волнует.
   - Ну что, мы так и будем смотреть на эту палочку  или  все-таки  подожжем
ее? - засуетился Брил.
   Вейлрет уже  собрался  было  ответить,  как  его  отвлек  стук  в  дверь.
Окутанный мглой, в широком дверном проеме стоял старый Тарне.  Сперва  гость
зажмурился от яркого света, наполнявшего комнату, но  постепенно  глаза  его
привыкли.
   - Я наблюдал за Вуалью.
   Вейлрет провел старика к камину. Появилась Сайя. Ей тоже хотелось  знать,
что происходит. Пальцы у нее были  вымазаны  воском:  она  снова  гадала  на
свечах. Вейлрет жестом показал, что все в порядке, и  закрыл  дверь  в  свою
комнату, избавив себя от надоедливого ворчания. Тарне  принялся  греть  свои
большие руки перед огнем. Ночь действительно была прохладной, но,  глядя  на
старика, можно было подумать, что тот совсем окоченел. На его  лысой  голове
бледным узором проступали шрамы. Тарне редко рассказывал о своих видениях, и
сейчас Вейлрету  не  терпелось  узнать  причину  испуга,  поэтому  он  начал
расспрашивать:
   - Ну и что ты там разглядел? Тарне смахнул капельки пота, выступившие  на
лбу.
   - Кто-то собирается захватить Цитадель,  и  нам  вряд  ли  удастся  этому
помешать.
   - На нас собираются напасть? - Делраэль вскочил, отбросив стул.