е  меньше
пятидесяти значков.
   - А вы сколько насчитали, сэр Валент, - обернулся король  к  маршалу,
который пересчитывал вражеских воинов, пока те шли  мимо  заколдованного
столба, - примерно столько же? М-да-а... Ну, ладно, что было дальше?
   - Они принялись штурмовать укрепление орков. С  утра  до  вечера  бой
шел. Поначалу орки здорово отбивались - многих из луков положили.  Тогда
начальник врагов решил спешенных рыцарей на штурм послать, а те -  ни  в
какую!
   - Это, должно быть, сантлакцы, они всегда так - в бой  только  верхом
идут, - пояснил маршал, после чего гонец продолжил:
   - Когда стало ясно, что пехоте в крепость по лестницам влезть не  под
силу - они начали сооружать таран. На это остаток дня у них ушел. Ну а с
рассветом они опять начали. Все честь по чести - таран прикрыли  навесом
таким от стрел - и пошли к стене. Орки пытались  поджечь  навес,  но  не
вышло у них. Тогда они кусок стены на  таран  своротили.  Ну,  бревно  -
таран то есть - вдребезги, люди - кого камнем не прибило - тех  стрелами
достали. Имперцы, видно, крепко разозлились, опять с лестницами на штурм
пошли - туда, где полстены осталось. Их снова отбили. Только  на  третий
день, когда новым тараном стену совсем расколошматили - тогда и  рыцари,
все же, спешившись, пошли на штурм. Ну, тогда и взяли крепость...
   - Ясно... А из орков кто-нибудь уцелел? Чего ты молчишь?
   Гонец потупился и наконец выдавил:
   - Они повесили...
   - Что?! - вскинулся Кендаг.
   - Тех, кто был жив - их повесили на крепостной стене... - еле  слышно
пробормотал воин, не поднимая глаз.
   Ингви взмахом руки  отпустил  гонца  -  тот  с  облегчением  поспешил
удалиться -  и  обвел  взглядом  рыцарей  и  командиров  пеших  отрядов,
собравшихся в самом большом зале Мантрока. Затем заговорил:
   - Итак, господа, орки своей героической обороной выиграли для нас три
дня, которые были необходимы для подготовки армии.  И  их  смерть  будет
отмщена... Клянусь! Слышишь, Кендаг - я клянусь, что  отомщу  за  это!..
Однако сейчас нам необходимо подумать о том, как одолеть врага.  Как  вы
слышали - на нас идет сильная  армия,  в  составе  которой  -  пятьдесят
рыцарей, то есть вчетверо больше, чем  у  нас.  Чтобы  победить  -  есть
только один путь. Мы должны заставить врага делать то, что нужно нам.  В
предстоящем сражении, благородные  рыцари,  я  жду  от  вас  не  личного
геройства, а точного исполнения приказов. Точного! Вы, мастера, - король
обернулся к начальникам цеховых ополчений, - подготовили все? Отлично...
Кендаг,  у  тебя  тоже  все  готово?  Тогда   мы   выступаем   навстречу
неприятельской армии.
   - Но, ваше величество, - заговорил сэр Мернин из  Арника  (он,  герой
похода  на  вампиров,  единственный  решился  высказать,   не   опасаясь
обвинения в трусости, то, что было у всех на уме), -  пятьдесят  рыцарей
против двенадцати... Не лучше  ли  нам  сесть  в  осаду  в  столице  или
поставить гарнизоны в замки - это сразу же уравняет силы.
   -  Нет,  сэр  Мернин,  не  лучше.  Тогда  получится,  что  мы   будем
действовать так, как ждет враг, а нужно - наоборот. Они не ждут, что  мы
выйдем им навстречу и дадим бой - а мы поступим по-своему... И еще одно.
Мы должны заставить их рыцарей пойти в атаку - таков мой план. Для этого
выберем подходящее для конной схватки ровное поле - они не устоят  перед
соблазном сокрушить нас одной мощной атакой тяжелой  кавалерии...  А  мы
приготовим им сюрприз! Причем за одним из флангов нашей  позиции  должно
находиться достаточно большое болото, не далеко, но и не слишком  близко
- чтобы была свобода маневра. Кто из вас, господа, знает такое место  на
пути вражеского войска?
   Снова поднялся рыцарь из Арника:
   - Пожалуй, в северо-восточном углу моей земли есть такое поле. А  как
раз километрах в полутора на юго-восток  -  болото,  называется  Куриная
Топь, там болотце небольшое, но коварное. И если мы там встретим врага -
как раз болото окажется за нашим правым флангом, даже чуть правее.
   - Отлично, - пробормотал Ингви, разглядывая карту, - как раз то,  что
надо... И поле ровное, и фланги прикрыты -  врагам  придется  ударить  в
лоб... И  болото...  Правда  в  этом  случае,  мы  без  боя  отдадим  им
Гранлот... Сэр маршал, я ручаюсь, что все убытки, понесенные вами, будут
возмещены. С лихвой.
   Валент молча склонил голову...

***

   ...Плюшевый мишутка
   Шёл войною прямо на Берлин.
   Смело ломал каждый мостик перед собой...
   Егор Летов

   О, теперь-то принц Алекиан познал сполна, что  такое  "проза  жизни".
Больше он никогда не поверит авторам  романов,  представляющим  воинский
поход чем-то романтичным и возвышенным. На самом деле это  -  скучнейшее
занятие в Мире. Выступая две недели назад  из  ворот  Гонзора  во  главе
своей армии, принц мечтал о подвигах, схватках  и  приключениях.  Вместо
этого - уныние и тяготы походного быта, счета на фураж  и  солонину,  на
каждом привале - склоки между рыцарями,  а  единственное  развлечение  -
игра в кости с оруженосцами.
   Когда  принц  попытался  свалить  все  нудные  заботы   на   капитана
ок-Икерна, тот внезапно воспротивился -  "вашему  высочеству  необходимо
вникнуть во все подробности самому и познать их на собственном опыте". А
зачем тогда существуют офицеры гвардии, если нужно на  собственном?..  И
ради этого он расстался с Санеланой!  Впрочем,  ради  Санеланы-то  он  и
отправился в поход - и тем приятней, тем счастливей  будет  их  встреча,
когда он вернется с победой...
   В  дороге   неоценимым   попутчиком   оказался   один   из   вассалов
Кадор-Манонга - сэр Питви ок-Логра, никогда не унывающий  жизнерадостный
толстяк. Однако и он сделался после штурма пограничной крепости  мрачным
и угрюмым. Правда, на то была веская причина  -  во  время  приступа  он
лишился глаза -  стрела  какого-то  орка  попала  ему  в  щель  забрала.
Рассвирепевший рыцарь, едва ему наложили повязку, вновь ринулся  в  бой,
совершив притом невозможное - руганью и угрозами он заставил  волонтеров
из Сантлака, спешившись, пойти на штурм (учитывая  буйный  и  непокорный
нрав этих дворян, такое деяние можно было смело приравнять к  эпическому
подвигу),  а  затем  велел  повесить  захваченных  в   плен   защитников
укрепления, мстя за свое увечье.  После  этого  сэр  Питви  ни  разу  не
пошутил и не улыбнулся - им владела  лишь  жажда  мести.  Да  и  остроты
Коклоса больше не веселили - шут обычно помалкивал, лишь изредка выдавая
какую-нибудь  тираду  -  скорее  желчную,  чем  веселую.  Гельда-колдун,
поначалу показавшийся принцу интересным и значительным человеком  (нужно
учесть,  что  маг  приложил  немало  усилий,   дабы   произвести   такое
впечатление - он надеялся, на худой конец, занять пост придворного  мага
в Гонзоре и старательно зарабатывал авторитет), также стал после первого
сражения замкнут и нелюдим - он едва не потерял во время  штурма  своего
последнего ученика  -  Конта  находился  рядом  с  тараном,  обеспечивая
"несгораемость"  защитного  навеса  и  был  ранен  стрелой  едва  ли  не
смертельно, так что его наставник неотлучно находился  теперь  с  ним  в
обозе, прилагая все свои  магические  способности,  чтобы  спасти  жизнь
юноши, который внезапно стал ему необычайно дорог.
   Да что там - после этой битвы всей армией овладело мрачное настроение
- все ждали сражения с войском демона. И это сражение будет скорее всего
нелегким и опасным - судя по  первой  схватке,  так  дорого  обошедшейся
победителям.
   Наконец,  на  исходе  третей  недели  похода  (войско   еле   ползло,
отягощенное обозом и  многочисленным  ополчением,  непривычным  к  столь
длительным переходам) дозорные доложили Алекиану, что его армия достигла
первого альдийского поселения. Кадор-Манонг, подъехав поближе,  процедил
сквозь зубы:
   - Это Гранлот - владение предателя. Сжечь бы его...
   - Предателя? - переспросил Алекиан.
   - Ну да, хозяин этого поместья  служит  у  демона  маршалом.  Странно
только, что он не защищает свою землю.  Эй,  ты,  -  обратился  Кадор  к
гвардейцу, вернувшемуся из разведки, - пусть твои люди проверят все  еще
раз - нет ли там засады.
   - А ну-ка полегче, принц, -  осадил  его  капитан  ок-Икерн,  -  если
гвардеец сказал, что все спокойно - значит так оно и есть. Пора  бы  вам
привыкнуть,  что  гвардия  проводит  разведку  на  совесть.  И   еще   -
потрудитесь впредь обращаться к моим людям повежливее!
   -  Ну-ну,  господа,  -  вмешался  Алекиан,  -  не  нужно   ссориться.
Поберегите злость для  врага.  Скажите,  капитан,  что,  по-вашему,  нам
надлежит сейчас сделать? Двигаться дальше или нет?
   - Я думаю, что нам надо остановиться у этого  замка.  Подтянем  обоз,
дадим лошадям отдохнуть как следует - я полагаю, что вскоре мы  встретим
вражеские разъезды, если, конечно, они осмелятся предложить нам битву.
   - А если не осмелятся?
   - Если нет - то они, скорее всего, отдадут нам так  же  без  боя  все
маленькие замки, а сами засядут в своей столице. Да, думаю,  этот  демон
так и поступит - конницы у него маловато для битвы, а вот зато в обороне
его орки дерутся упорно, Гангмар их побери! Тяжелая будет осада, а у нас
припасов маловато. Да! Вот мой совет - станем лагерем у этого Гранлота и
пополним запасы, а денька через три - двинемся на столицу.
   Однако на следующий день разведчики принесли неожиданное  известие  -
враг вызывал армию Гонзора на бой.
   Десятью километрами юго-западнее Гонзора  дозор  обнаружил  поле,  на
котором стоял "знак" - две скрещенные дубовые ветви  на  высоком  шесте.
Это  был  традиционный  вызов,  однако  выполнен  он   был   не   совсем
традиционным способом. Ветви было принято привязывать к столбу  побегами
плюща,  либо  ивы,  либо  какого-нибудь  иного   растения,   но   тут...
Латник-гвардеец продемонстрировал собравшимся  на  совет  военачальникам
срубленную им верхушку "знака" (срубленная верхушка означала, что  вызов
получен) - дубовые ветви были прибиты к  основанию  ржавым  гвоздем,  на
котором болталась веревка с петлей.
   Коклос Пол-гнома протолкался между  сгрудившимися  военачальниками  и
завладев "знаком", принялся делить его части между рыцарями:
   - Это вам... и вам, - дубовые ветви достались Алекиану и ок-Икерну.
   - Это вам, - ржавым гвоздем шут одарил Кадор-Манонга.
   - Ну, а это, сэр Питви, конечно, вам!  -  заявил  Коклос,  протягивая
одноглазому толстяку петлю.

***

   Оглядев  поле  предстоящей  схватки,  капитан   ок-Икерн   недовольно
нахмурился:
   - Не нравится мне все это, ваше высочество...
   - Почему? По-моему это  место  очень  подходит  для  боя,  есть,  где
развернуться нашей коннице.
   - Вот то-то и оно... - проворчал старый вояка, - я бы сам выбрал  это
поле. Смотрите - земля немного понижается в сторону врага - это  значит,
что наша конница  получит  некоторое  преимущество.  Это  раз.  С  нашей
стороны имеется холм - опять нам преимущество. Это два. И вообще  -  это
место, как ни гляди, очень соответствует всем нашим сильным сторонам - и
перевесу в кавалерии, в первую очередь...
   - Простите, капитан, - вмешался Кадор-Манонг, - если все так - то что
же вам не нравится? Если вы говорите, что сами выбрали бы это поле...
   - Но выбрал-то его враг! И я не  понимаю  -  почему!  А  когда  я  не
понимаю действий врага - я начинаю их опасаться. Гангмар побери - да они
словно предлагают нам: "Вот вам отличная возможность победить нас -  так
давайте, побеждайте!" На что они вообще рассчитывают  -  наши  пятьдесят
рыцарей... Да еще когда поскачут под уклон... Похоже, что нас заманивают
в какую-то ловушку. Эй, лейтенант! Пошлите-ка разъезды вперед -  нет  ли
там, впереди, ям, оврагов или еще чего.
   Лейтенант гвардейцев Керис ок-Керис сам,  взяв  несколько  всадников,
отправился на разведку. За ним с холма напряженно следили  военачальники
во главе с принцем.
   Разведчики медленно ехали полем, разыскивая ловушки. Когда они  почти
добрались до стены тумана, скрывавшего неприятельскую  половину  ратного
поля, их осыпали стрелами невидимые в тумане лучники врага. Закованным в
доспехи всадникам стрелы не  причинили  вреда,  но  лейтенант  предпочел
вернуться - тем более, что свою задачу он выполнил. Ловушек не было.
   Тем временем солнце поднялось выше и туман, скрывавший южную  сторону
поля,  начал  рассеиваться.  Принцу  Алекиану  показалось  на  миг,  что
зубчатые контуры невысоких  деревьев  подлеска,  замеченные  им  на  той
стороне, двинулись вперед - из тумана  выдвинулась  альдийская  конница,
держа пики острием вверх. Сердце забилось чаще  -  вот  он,  враг...  За
спиной принца переговаривались его дворяне:
   - Смотрите, сколько их...
   - Да, сотни полторы, пожалуй... Или больше...
   - ...И вооружены длинными копьями - это что же, все рыцари?..
   - Я думаю, - заявил, улыбаясь, Кадор-Манонг,  -  что  демон  приказал
дворянам вооружить своих латников  рыцарскими  копьями  и  надеется  так
уровнять шансы!
   Все заухмылялись - это было смешно. Для  того,  чтобы  уметь  нанести
точный удар длинной рыцарской пикой, требовались многие годы тренировки,
поскольку копье при ударе сильно дрожит  и  вибрирует.  Так  что  только
дворяне, с детства обученные конному бою, вооружались  этим  оружием,  к
тому же при столкновении лишь  прочный  рыцарский  доспех  мог  защитить
воина от вражеской пики. В конном бою мало  было  уметь  нанести  точный
удар, необходим был еще и панцирь,  дающий  возможность  выдержать  удар
противника - кольчугу или  кожаные  латы  простого  воина  копье  рыцаря
пробьет  как  бумагу.  Потому-то  натиск  рыцарской  конницы,  набравшей
разгон, мог сдержать лишь один род войск - такая же конница,  точно  так
же несущаяся во весь опор.
   Обычно все сражения между феодальными армиями происходили по  единому
сценарию - две конные  массы  (впереди  -  дворяне,  прикрывающие  своих
латников и оруженосцев частоколом длинных  пик  и  стеной  прочных  лат)
встречались  в  лобовой  атаке  и  та  сторона,  чья  рыцарская  конница
оказывалась слабее, признавала себя побежденной, не имея шансов  устоять
против врага. Если при первой сшибке не было явного победителя - в  дело
вступали латники, составлявшие задние ряды конного войска. Когда  рыцари
теряли разгон и ломали  свои  длинные  копья  -  у  латников  появлялась
некоторая возможность противостоять в схватке сеньорам.
   Потому-то всех насмешила мысль, что  демон  приказал  латникам  взять
длинные  копья  и  компенсировать  таким  образом  подавляющий   перевес
неприятеля  в  тяжелой  кавалерии  -  это  было  несерьезно,  наконец-то
некомпетентность и пренебрежение благородными обычаями приведет демона к
поражению, как поспешил объявить принц Кадор.
   Не дожидаясь приказов, рыцари, собравшиеся на  холме  вокруг  принца,
бросились  вниз  по  склону,  выкрикивая  приказы  своим  оруженосцам  -
готовить боевых коней и доспехи. Скоро в бой! Скоро в бой!

ГЛАВА 35

   ...Плюшевый мишутка
   Лез на небо прямо по сосне,
   Грозно рычал, прутиком грозил...
   Егор Летов

   Алекиан   обвел   гордым   взглядом   свое   войско,    заканчивающее
приготовления к битве. Так вот для чего были все тяготы и скука  похода,
вот для чего стоит жить! Именно ради таких редких моментов,  освещающих,
словно звезды ночное небо, жизнь рыцаря. Нет,  нужно  сосредоточиться...
принц еще раз мысленно прикинул  расстановку  сил:  гвардейская  рота  -
двадцать рыцарей (с каждым рыцарем - два конных оруженосца,  два  пеших,
три лучника, три слуги, то  есть  рота  -  это  более  двухсот  воинов);
присланные императором наемники; шесть гонзорских  рыцарей,  каждого  из
которых сопровождают шесть конных латников и пешие слуги - каждый взял с
собой  столько,  сколько  счел  нужным;   ополчение   гонзорских   цехов
(четыреста  человек  -  по  пятьдесят  от  каждого  братства   мастеров,
предоставленные в распоряжение герцога согласно их  уставам  -  "...буде
сеньор  пожелает  воевать,  то  добрым  мастерам   цеха   надлежит..."),
вооруженные сервы из гонзорских и ванетских поместий Алекиана  (едва  ли
не тысяча человек - самая многочисленная, но при  этом  и  самая  слабая
часть феодального  ополчения)  и  двадцать  семь  волонтеров-сантлакцев,
каждого из которых сопровождает от двух до шести конных воинов - в общей
сложности до двух тысяч вооруженных. Огромная сила - и  все  они  готовы
выполнить приказ Алекиана! Да - это и есть настоящая жизнь...
   Конные воины из всех отрядов съехались перед фронтом пехоты, готовясь
к атаке. Обычное дело - для этого настоящим рыцарям не нужно  отдельного
приказа, они знают, как  выиграть  сражение  -  единой  стальной  массой
атаковать врага, смять его и растоптать...  Именно  так  происходят  все
сражения в этом Мире... На противоположной стороне  поля  точно  так  же
собрались  вражеские  всадники.  Принц  с  удивлением   обнаружил,   что
альдийская конница  почти  не  уступает  численностью  его  собственной.
Впрочем, не удивительно - напомнил он себе - ведь здешние  дворяне  вели
до недавнего времени войну с орками и  поэтому  содержат  отряды  конных
латников. Но зато рыцарей в его армии куда больше!
   - Ну что ж, наши рыцари собрались для атаки, сэр Брудо,  -  обратился
принц к капитану, - пожалуй нам пора возглавить их и повести в бой!
   Тот хмуро взглянул на Алекиана:
   - Э-э-э, ваше высочество... Позвольте моему  опыту  руководить  вашей
отвагой... Послушайте совета старого солдата - велите отложить  атаку...
Мне все-таки кажется, что что-то здесь нечисто. Враг что-то  затевает  -
слышите этот стук? -  со  стороны  неприятеля  действительно  доносились
довольно громкие частые удары. - Что они там делают?..
   - Сколачивают себе  гробы!  -  воскликнул,  подъезжая  к  ним,  Питви
ок-Логра (это была его первая шутка за целую неделю). - Ваша  светлость,
наши рыцари собраны и готовы к атаке. Мы ждем только приказа к началу.
   Формально волонтеры, нанятые  на  деньги  Кадор-Манонга,  подчинялись
принцу Альдийскому (как он сам себя именовал теперь), но соглашались они
слушать только сэра Питви, поскольку им импонировала его ярость и задор,
проявленные рыцарем при штурме укрепления орков.
   - А я думаю, что они сколачивают виселицы, - пискнул  невесть  откуда
взявшийся Коклос, помахал снятой им три дня назад со  "знака"  петлей  и
юркнул за спину принца.
   У сэра Питви нервно дернулась щека, но он сдержался и спросил:
   - Так что передать нашим добрым рыцарям, ваше высочество?
   - Скоро я сам поведу их в бой! - воскликнул принц. - Пусть готовятся!
   - Но, ваша светлость, -  снова  вмешался  капитан,  -  погодите...  и
кто-то же должен остаться с пехотой и возглавить... Словом,  я  полагаю,
что вам нельзя лично командовать атакой.
   - Но почему?!
   - Уж поверьте моему опыту. При такой  большой  и  разномастной  армии
всегда должен находиться какой-нибудь авторитетный  начальник,  которому
все подчинятся.
   - Такой, как я!  -  протрещал  Коклос,  пришпоривая  пони,  чтобы  не
отстать (принц уже направил коня вниз с холма к ожидавшим его конникам и
капитану приходилось продолжать спор на ходу), однако  на  выходки  шута
уже никто не обращал внимания.
   - ...Подумайте сами, - упрямо гнул свое сэр ок-Икерн, -  сейчас  ваши
приказы готовы выполнить едва ли не две тысячи человек.  Как  только  вы
займете место во главе кавалерии - под вашим  началом  останется  двести
пятьдесят воинов, остальным вы уже  не  сможете  отдать  приказ.  А  как
только  раздастся  сигнал  к  атаке  -  хорошо,  если  вас  услышит  ваш
оруженосец  и  два-три  рыцаря,  что  будут  рядом  с  вами,  да  и   то
сомнительно. Начав атаку, вы перестанете быть командующим.
   Пока шел спор, принц с капитаном подъехали к коннице и  Кадор-Манонг,
услышавший аргументы капитана, неожиданно с ними согласился:
   - А сэр ок-Икерн прав! Если хочешь -  давай  я  возглавлю  пехоту!  -
принцу Альдийскому очень уж не хотелось встретиться в бою с демоном