адации. Нельзя создавать организацию ради организации. Какая бы
ни была благородной организация,  если  теряется  реальная  и  полезная  для
общества цель, или эта цель создается надуманно, то есть  цель  не  отвечает
реальным потребностям общества, организация деградирует  и  в  конце  концов
становится  вредной  для  общества.  Этот   закон   справедлив   для   любой
организации. В лучшем случае она превращается в  паразитирующую  группу  или
прослойку общества, в худшем - заводит его в тупик или толкает на  авантюру.
Наше человеческое общество давно поняло это  и  поэтому  больше  не  создает
постоянной исполнительной  власти,  а  только  временные  комиссии,  которые
самораспускаются, как только цель достигнута.  Это  оптимальная  организация
общества, исключающая захват власти насилием. Создание политических партий и
военизированных организаций в таком обществе было бы крупным шагом  назад  в
его развитии.
   -  Однако  такое  общество,  как  показали  события  последних  лет,   не
жизнеспособно и может быть  легко  подчинено  себе  экстремистской  группой,
вроде неогуманистов. Да и наш опыт опровергает твои доводы.
   - Напротив, наш опыт как раз их и подтверждает.  Общество  нашло  в  себе
силы создать такую  эффективно  действующую  комиссию,  которая  и  задавила
фашизм в самый критический период его зарождения.
   - Что за комиссия?
   - А мы сами? Разве мы не члены этого  общества,  не  часть  его,  или  ты
считаешь нас марсианами? - Сергей весело  рассмеялся,  видя  смущенное  лицо
Николая, и дружески обнял его за плечи.
   - Брось,  Коля,  мучить  себя.  Я  понимаю,  тебе  жалко  расставаться  с
друзьями. Но разве это обязательно? Разве мы не  сможем  встречаться  как  и
раньше, но уже за дружеским столом, а не в засадах; в тепле и в комфорте,  а
не у костра на горном перевале, в Гималаях или среди туч москитов в сельве?
   - Будет скучно, - улыбнулся Николай.
   - Не будет! В нашем мире еще ох сколько разных  неотложных  дел,  которые
требуют и рук, и умения, и крепкой  дружбы.  Надо  только,  чтобы  эти  дела
соответствовали интересам человечества, а не шли с ними вразрез.
   - Так о чем же я тебе толкую! Именно о том, что надо найти такое  стоящее
дело, которое мы могли бы творить вместе, не теряя связи между собой!
   - А мы его уже начали и скажу тебе, что это дело  не  менее  важное,  чем
разгром банд Каупони.
   - Начали? Когда? Ты от меня скрыл?
   - Ничего я от тебя  не  скрывал,  ты  сам  один  из  первых  приступил  к
выполнению чрезвычайно важного  плана,  который  должен  изменить  весь  ход
истории человечества. И этот план выполняется успешно.
   - Ничего не понимаю. Какой план? Когда он стал выполняться?
   - Ты разве забыл, как я передал тебе подарок старого  Дука?  Скольким  ты
передал его?
   - Ты об этом?!
   - Ну конечно! По моим подсчетам свойства элиан уже переданы тысячам.  Ты,
например, передал его всем командирам групп. Не так ли?
   Николай кивнул головой.
   - Каждый из командиров передал своим бойцам?
   Николай снова кивнул.
   - Те передали  другим,  своим  близким,  знакомым,  всем,  кто  его  смог
воспринять.
   - Не все это могут.
   - Знаю. Это так и должно быть!  Далее,  я  передал  его  Эльге,  а  затем
Сюзанне. Они уже передали его по крайней мере двум, а  то  и  трем  десяткам
других женщин. Началась цепная реакция, которую уже нельзя остановить. Когда
эта реакция охватит всех способных к восприятию дара далекой, неизвестно где
затерявшейся в просторах Космоса, планеты,  уже  ничто  не  сможет  толкнуть
человечество на путь насилия, на путь установления диктатур  любых  окрасок.
Люди с черными лицами легко будут распознаваться остальными  и  останутся  в
изоляции. Теперь ты понимаешь, что мы совершили?
   - Биологическую революцию?
   - Которая неизбежно приводит к нравственной революции, революции духа,  -
закончил его мысль Сергей.  -  Эта  революция  навсегда  исключит  из  жизни
общества обман, насилие, подлость, равнодушие, паразитизм  и  иждивенчество,
разобщенность и взаимонепонимание. И эта революция абсолютно бескровная!
   - Добавь еще и то, что в ней участвует все население планеты, - подхватил
Николай. - Что же ты раньше молчал?! - он шутливо стукнул Сергея  кулаком  в
грудь.
   - Я думал, ты сам понял, с самого начала, -  ответил  Сергей  и,  заметив
приближающуюся к ним группу людей, приветливо помахал им рукой.
   - Вот и наши, не дождались.
   - Чего? - сделал вид, что не понял Сергея Николай.
   - Ты думаешь, я не догадался, что тебе поручили со мною поговорить, чтобы
я не распускал  отряды?  Теперь  они  не  выдержали  и  спешат  узнать,  чем
закончились наши переговоры. Пошли к ним навстречу, - предложил он.  -  Пора
обедать. Эльга обещала  угостить  нас  национальной  латвийской  кухней.  За
обедом и поговорим.
   Эльга, как всегда, встретила их с  ворохом  свежих  газет  в  руках.  Она
каждый день ездила в ближайший поселок и привозила свежую прессу.
   - Ты только взгляни, что делается в мире. Какой шум! - она начала  читать
заголовки заметок и статей. -  Вот...  "Каупони  приговорен  к  высшей  мере
наказания - расстрелу!" "Кардинал Винцетти лишен духовного сана и осужден на
пожизненное  заключение".  "Роспуск  Союза   Церквей.   Выступление   Папы".
"Арестовано свыше ста тысяч человек, связанных  с  торговлей  наркотиками  и
подпольным бизнесом"... "Уничтожены огромные склады оружия"... "Арест  члена
Всемирного Совета". "Шпионы Каупони в институте СС" и  так  далее...  А  вот
страшная статья "Триста тысяч искалеченных мозговыми операциями". Неужели их
так много? - вопрос этот относился к Сергею, и тот кивнул в подтверждение.
   - Вот такую судьбу неогуманисты готовили большей части населения!
   - Послушайте! - Эльга  торжественно  окинула  всех  взглядом,  -  вам  не
кажется, что человечество должно вас хорошо отблагодарить?
   Воцарилось молчание. Мужчины  переглянулись.  Молчание  нарушил  Владимир
Олянский, отличавшийся скептическим характером. Он был сам родом из Пскова и
командовал группой бойцов, в которую входили  исключительно  русские  и  при
этом из северных регионов.
   - Из всех существ, - мрачно сказал он, - человечество всегда  было  самым
неблагодарным.  Оно  награждало  своих  героев  посмертно,  при   жизни   же
предпочитало наказывать их. Галилей, Бруно,  Сервет,  Линкольн,  Сократ,  да
всех не перечислишь...
   - Ну, это когда было! - возразил один из командиров.
   - Ты думаешь, что с  тех  пор  человечество  поумнело?  Я  очень  в  этом
сомневаюсь.  Человечество,  как  старая  проститутка,  любит  тех,  кто  его
насилует. Оно помнит, а порой и чтит Македонского,  Чингиз-Хана,  Тамерлана,
Гитлера, Сталина, Мао Дзе  Дуна  и  чуть-чуть  не  превознесло  Каупони,  не
помешай мы ему. Так что,  не  ждите,  братцы  мои,  благодарности,  а  лучше
сматывайте отсюда удочки и никому не  признавайтесь,  что  это  вы  угробили
Каупони и его шайку. Вот увидите, нас еще будут упрекать за то, что  мы  это
сделали.
   - С чего это на тебя нашло? - удивился Николай.
   - Так, предчувствие, - ответил Владимир.
   - Да бросьте вы это! -  возмутилась  Эльга.  -  Прошу  всех  к  столу,  -
пригласила она друзей в столовую, где уже был накрыт большой  длинный  стол.
Стали усаживаться. Однако лица не выражали обычного в таких случаях веселья.
Пророчество Олянского испортило всем настроение.
   - Ну что? Может быть, выпьем? - предложил  Николай,  вставая  и  беря  со
стола бутылку коньяка. - Трофейная, - сообщил он, рассматривая  этикетку.  -
Из запасов блаженной памяти Каупони. - Все рассмеялись.
   Постепенно лица разгладились, и за  столом  полилась  оживленная  беседа.
Обсуждался вопрос о быстроте распространения  свойства  элиан  на  население
Земли. Владимир, который,  кроме  скептицизма,  отличался  еще  незаурядными
математическими  способностями,  быстро  подсчитал,  что  для  охвата   всех
способных воспринимать элианский дар потребуется максимум  семь-восемь  лет.
Сергей прикинул в уме и согласился с выводами Владимира.
   Их  беседу  прервал  нарастающий  шум  винтов  приближающихся   к   вилле
вертолетов. Все вскочили из-за стола и выбежали наружу.
   Штук сорок, не меньше, вертолетов окружили виллу со всех сторон  и  стали
снижаться.
   - Что бы это значило? - удивленно спросил Николай.
   - Человечество прибыло  сюда,  чтобы  изъявить  благодарность,  -  мрачно
ответил на его вопрос Владимир.
   - Я серьезно! - рассердился Николай.
   - А я не менее серьезно отвечаю. Ребята, - крикнул он, - к оружию!
   - Стоите! - закричал Сергей. - Остановитесь! - но все уже кинулись в  дом
и появились, держа в руках бластеры.
   Вертолеты между тем сели, образуя замкнутый вокруг виллы круг. От  одного
из них отделилась группа из трех человек и направилась к  вилле.  Не  доходя
шагов сорок, они остановились. Вперед вышел молодой  офицер  и,  пройдя  еще
десять шагов, громко обратился к стоящему впереди Сергею.
   - Сергей Владимирович! По поручению Всемирного Совета я должен  доставить
вас и ваших людей в Осло, откуда вас переправят в  Женеву.  Я  призываю  вас
проявить благоразумие!
   - Вот и дождались... благодарности... мать вашу за ногу, - зло  выругался
кто-то сзади.
   - Сергей! - рванулся вперед Николай. - Разреши, мы сейчас  разнесем  этих
сопляков в пух, в прах и в мамину душу! Пять минут и...
   - Назад! - заорал Сергей. -  Сложить  оружие!  Я  приказываю!  Воцарилась
тишина. Никто не проронил ни слова.  Молчал  и  офицер,  и  стоящие  за  ним
полицейские из Интерпола. Слышно было дыхание застывших на месте людей.
   - Эх, Сергей, - вздохнул, нарушив тишину Николай. - Ты делаешь ошибку, но
ты командир наш, и мы тебе подчиняемся. - Он взял бластер за ствол и с силой
ударил его прикладом о каменистую почву. Оружие разлетелось  на  части.  Его
примеру последовали другие.
   - Мы готовы следовать за вами! - крикнул Сергей офицеру и  пошел  к  нему
навстречу.
   По дороге его догнала Эльга.
   - Ты зачем здесь? - недовольно спросил он.
   - Я с тобой!
   - Простите меня, мадам, -  офицер  вежливо  взял  под  козырек,  -  но  в
отношении вас у меня нет никаких распоряжений. Вы свободны.
   - Я поеду со своим мужем! - решительно заявила Эльга.
   - Ну, как вам будет угодно. Но, повторяю, вы  не  арестованы  и  в  любое
время можете уйти.
   Они были уже у вертолетов, как вдруг раздался усиленный  мегафоном  голос
Владимира:
   - Сергей, я остаюсь! Если что, помни, я  приду  на  помощь.  Ошеломленные
полицейские сначала застыли на месте, вертя  во  все  стороны  головами,  не
понимая, откуда голос, потом, сообразив, что источник его находится на башне
виллы, построенной в виде миниатюрного средневекового замка, бросились  было
по направлению к ней, с явным намерением  взять  говорившее  под  стражу.  В
ответ с башни раздался хохот.
   - Эй, вы, мышиные гусары! -  крикнул  Владимир,  намекая  на  цвет  формы
полицейских. - Учтите, у  меня  здесь  магнитно-лазерная  пушка,  снятая  со
знаменитой подлодки Каупони. Если вы посмеете сделать еще несколько шагов, я
вас и вашу сранную технику мигом превращу в груду пепла!
   В  подтверждение  сказанного  возле  одного  поодаль  стоящего  вертолета
появилась ослепительная вспышка, превращая камень в стекловидный раскаленный
сплав.
   - Этот вертолет, - крикнул Владимир,  -  убедительно  прошу  оставить  на
месте. Остальные могут убираться. Ну! Я жду! -  еще  одна  вспышка  -  и  за
вертолетами вспыхнула сосна.
   - Поторопитесь, - спокойно сказал Сергей офицеру.  -  Я  его  знаю  очень
хорошо, Если он что обещает, то обязательно выполняет точно и в срок.
   - Но я получил приказ.
   - Не будьте идиотом! Делайте, что я вам говорю и побыстрее!
   - Вы это серьезно? - растерянно спросил офицер.
   - Более, чем когда-либо. - И видя, что  тот  молчит,  не  решаясь  отдать
приказ, сам крикнул стоящим возле вертолетов полицейским и своим друзьям:  -
По машинам!
   Вертолеты поднялись в воздух. Вскоре Сергей увидел в иллюминатор, как  от
земли оторвался оставшийся летательный  аппарат.  Он  завис  на  минуту  над
виллой, и из него вырвался тонкий луч, мгновенно превративший виллу в  груду
пепла. Вертолет поднялся выше и взял курс на восток.
   Зачем он это сделал? - подумал Сергей и тут же понял. - Сейф со  списками
бойцов отрядов и картами их дислокации! Как бы он не наломал дров!
   После  Николая  Владимир  был  самым  способным  из  его  командиров.  Он
отличался, пожалуй, еще большей решительностью и точностью расчета. Именно с
ним и  его  отрядом  Сергей  разгромил  лагерь  на  берегу  Куари.  Владимир
самостоятельно ликвидировал крупную базу в Гималаях, он же  блестяще  провел
операцию по захвату кардинала и самого Каупони. Кроме  того,  он  был  самым
молодым из близкого окружения Сергея. Этим летом ему исполнилось всего  лишь
двадцать лет. Знал Сергей и другое. Олянский  -  фамилия  матери  Владимира.
Фамилию отца он почему-то скрывал от всех. Внешне он чем-то напоминал Сергею
его  самого.  Такой  же  высокий,  сходные  черты  лица.  Почему-то   Сергей
чувствовал к нему особое расположение и часто в бою старался, чтобы Владимир
не подвергал себя лишнему риску. Но тот, напротив, лез всегда в самое пекло.
Иногда, Сергей ловил себя на мысли, что смотрит на Владимира  глазами  отца,
испытывая такую же тревогу за него, как обычно испытывает  отец,  видя,  что
сын рискует собой. Сын... Где-то сейчас его единственный сын, там, далеко  и
близко. Он оставил его совсем маленьким. Последнее, что врезалось в  память,
это как он спускался с ним по карнизу их дома на острове,  прижав  к  своему
плечу его заплаканное личико. И еще одна картина  вспомнилась:  Вовка  сидит
впереди него на лошади в их последней поездке к отрогам горы  Франклина.  Он
тогда весело бил пухлыми ручонками по гриве лошади, погоняя  ее.  Сыновья...
Сколько их было у него, и все они  остались  там,  вне  реальности.  Как  он
надеялся, что Эльга родит ему сына. Настоящего!
   Он положил руку на плечо сидящей рядом жены и нежно прижал ее к себе.
   - Что теперь будет, Сережа? - жалобно спросила она.
   - Поживем - увидим, - тихо ответил он, продолжая думать о своем.
   Она услышала его мысли. Обычно они никогда  не  прибегали  к  открывшимся
возможностям слышать мысли друг друга, но на этот раз Эльга не выдержала.
   - У нас будет сын, Сережа, - прошептала она ему. - Я  тебе  давно  хотела
сказать об этом.
   - Ты знаешь, что сын?
   - Естественно! Ты разве забыл?
   - Ах, да!
   Сообщение Эльги как бы сняло с души тяжелый камень. "Сын!  У  меня  будет
сын!"
   - Будет! - повторила Эльга, уже не скрывая, что слушает его думы.

   НАКАНУНЕ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ЗАСЕДАНИЯ
   Лицо адвоката выражало крайнюю озабоченность. Он долго не решался  начать
разговор, пока Сергею не надоело молчание и он сделал нетерпеливое движение.
   - Что-нибудь новое?
   - Да. Вы по-прежнему настаиваете на том, чтобы защита строилась на полном
оправдании?
   - Что изменилось?
   - Видите ли, Сергей Владимирович, мы, то есть коллегия адвокатов, ведущая
ваше  дело,  рассчитывали   вначале   в   случае   неблагоприятного   исхода
апеллировать к общественному мнению и добиться референдума. Вы  знаете,  что
таких прецедентов нет, тем не менее, этого можно добиться, так как Всемирный
Совет всецело на вашей стороне. Он имеет  право  поставить  вопрос  о  вашей
судьбе на всенародное голосование.
   - Ну так что же?
   -   А   то,   что   складывается   крайне   неблагоприятная   обстановка.
Предварительный  опрос,  проведенный  прессой,  показывает   явный   перевес
сторонников вашего осуждения.
   - Вот как?
   - Да!
   - Что же, они жалеют НГ?
   - Дело не в этом. Кто-то упорно распускает слухи, что  вы  действовали  в
сговоре со Всемирным Советом и  специально  заблокировали  СС,  лишив  таким
образом людей надежды на бессмертие. А когда НГ в союзе с  распущенным  ныне
Союзом  Церквей  хотел  изменить  ситуацию  и  открыть  доступ  к   СС,   вы
расправились с НГ и Союзом Церквей.
   - Какая чепуха!
   -  Но  слухи  упорно   ползут.   Причем   видна   некая   организация   в
распространении  слухов.  По-видимому,  действуют  остатки  НГ.  Как  всегда
недобитый враг когда-нибудь да укусит. Таким образом, если решение  о  вашей
судьбе будет вынесено на всемирный референдум, около 60% проголосуют за ваше
осуждение, то есть, за  смертную  казнь.  Скажу  больше.  Прокурор,  который
вначале и слышать не хотел о референдуме, теперь не только не  возражает,  а
настаивает на нем. И если суд, коллегия присяжных, в  общем-то  благоприятно
для вас настроены, то подавляющее большинство людей планеты жаждет крови.
   - Подождите! Ведь средства массовой информации правдиво осветили все, что
касалось НГ и блокады СС. Почему такая реакция?
   - Есть ситуации, когда толпа больше верит слухам, чем средствам  массовой
информации. Население думает, что Совет просто не хочет открыть всем  доступ
в СС, оставляя его  только  для  избранных.  Все  заверения  Совета  в  этом
отношении не принимаются во внимание. В церквах и соборах ведутся  проповеди
о всеобщем равенстве в "том мире" и о  справедливости,  то  есть,  призывают
требовать общую доступность к СС.
   - Со временем это станет возможным, но пока просто технически  ничего  не
получится.
   - Никто с этим считаться не хочет.
   - Но Союз Церквей распущен, и его руководители осуждены самой церковью!
   - Да!  Но  церковь,  видно,  решила  использовать  возможность  поправить
авторитет на столь популярном лозунге. Поэтому  я  и  говорю,  что  ситуация
сложилась крайне  неблагоприятная.  Суд  присяжных  при  таком  общественном
мнении не решится вынести вам  оправдательный  приговор.  Максимум,  что  он
сможет сделать, это вынести решение о смягчающих вину обстоятельствах и  тем
самым спасти вас от смерти. А там пройдет время, люди поймут, что вы для них
сделали... Соглашайтесь, Сергей Владимирович! Иного выхода я не вижу.
   - Интересное положение, - проговорил  Сергей,  как  бы  рассуждая  сам  с
собой, - судят нас за нарушение законов, за самосуд над НГ, судят, а в  душе
не осуждают. Смерти же нам хотят за несовершенные и приписанные  нам  кем-то
поступки.
   - В этом вся соль и запутанность положения, - подхватил  адвокат.  -  Вас
осудят официально за то, что в душе каждый из судей и присяжных одобряет,  а
неофициально  -  под  давлением   создавшегося   общественного   мнения.   А
общественное мнение, как вы знаете,  при  нашей  структуре  может  мгновенно
смести и Совет, и все другие  официальные  органы.  Достаточно  лишь  нажать
кнопку индивидуального компьютера. Вот вам издержки демократии!
   - Не демократии, а  охлократии  и  неинформированности  народа.  Совет  с
самого начала побоялся сказать правду о блокаде СС, чтобы не вызвать панику.
Демократия не может иметь издержек. Но демократия превращается в охлократию,
когда народ не информирован. Представьте себе, что вы  ввели  в  ЭВМ  ложную
информацию, можно  ли  в  таком  случае  упрекать  машину,  что  она  выдает
неправильные решения? Так и народ! Можно ли упрекать  его  за  то,  что  его
обманули, подсунули людям ложную информацию? Нет, конечно. Мне сейчас пришла
в голову интересная мысль. Все диктаторы прошлого приходили к власти  именно
на волне  демократического  движения.  Это  были  искуснейшие  программисты,
которые могли ввести в "мыслящий аппарат" народа ложную, выгодную  для  этих
будущих диктаторов, информацию. Таким образом, они превращали  демократию  в
охлократию, а затем добивались  личной  диктатуры.  Всегда  одно  и  то  же!
Сначала лозунги, затем разгул толпы  и,  как  закономерный  итог,  -  личная
диктатура. Незыблемая формула. Сначала превратить народ в толпу,  потом  при
помощи толпы уничтожить мыслящую часть населения, чтобы  исключить  обратное
превращение толпы в народ.
   - Вы способны сейчас теоретизировать? Когда жизнь ваша висит на волоске?
   - А почему