емь, - тихо сказал Леха. Сергей кивнул. Он старался выглядеть невозмутимым,
     Однако тот факт, что Вася Магарыч прочно сидел на лавочке рядом с бабой Дусей и никуда не уходил, говорил о том, что и он, прикрываясь пьяным видом, занял место в очереди.
     - В любом случае мы первые, - угадав Серегины мысли, сказал Леха. - Причем заметь, в лимузине никакие пенсионные удостоверения не действуют. Это я тебе говорю.
     И они снова стали ждать.
     Мимо пробежал бультерьер Дроссель., все в том же кожаном пиджаке, который достался ему во время совместного с Лехой и Сергеем путешествия в параллельные миры.
     Бультерьер тащил в пасти старый милицейский сапог и коротко кивнул Сереге и Лехе.
     Те кивнули в ответ.
     Бультерьер побежал дальше. Совсем недавно эта много повидавшая собака подверглась тяжелому испытанию.
     Дроссель подсел на токсичные резиновые калоши, и все думали, что долго он не протянет, однако пес нашел в себе силы отказаться от вредной привычки, тем самым продемонстрировав пример настоящего собачьего мужества.

91

     Сидя словно на иголках, друзья молча следили за тем, как у подъезда собирались люди.
     Лифтер Макухин, художник непризнанного направления Энгельгард, дворник Сыромясов - все эти люди, которых Леха и Сергей знали лишь по мимолетным "здорово", теперь задерживали шаг и, спросив: "Аа че вы все здесь делаете?" - и не получив ответа, сейчас же занимали места на скамеечках.
     А непьющий прапорщик внутренних войск Козлодоев даже принес из дома стул, поскольку места на лавочках уже не оставалось.
     Без трех минут восемь во двор один за другим вплыли два белоснежных автомобиля с затемненными стеклами.
     Словно арктические айсберги на речке Каменке, они смотрелись во дворе инородными телами.
     Тютюнин и Окуркин подпрыгнули, как солдатики на пружинках, и вместе с ними подпрыгнули все остальные-даже Вася Магарыч.
     Лимузины-айсберги с трудом развернулись на, асфальтовых дорожках и, раскатав несколько кучек собачьего дерьма, торжественно двинулись к тютюнинскому подъезду. - Граждане, главное, не создавайте давки! - громко объявил Леха.
     Граждане удивленно посмотрели на Окуркина, как будто видели его впервые. Между тем белоснежные лимузины достигли подъезда и остановились.
     Открылась дверка одного из них, перед благодарными зрителями появился водитель-негр, наряженный под цвет
     Своего автомобиля в белоснежные штаны и кремовый пиджак.
     - Кто из вас масса Сергей Викторович Тютюнин?
     - Я... масса... - несмело поднял руку Сергей. - А вот он, - тут Сергей указал на Леху, - она масса Леха Окуркин. Дружок мой.
     - Масса Сергей Викторович, садитесь, пожалуйста, в мой автомобиль, а масса Алексей Михайлович пусть расположится в следующем.
     Тут словно по команде открылись дверки обоих салонов, и Сереге с Лехой ничего не оставалось, как царственной походкой направиться к ожидавшим их экипажам.
     При этом Леха ухитрился, садясь, больно треснуться головой о стойку, однако это ничуть не испортило ему настроения.
     Прихлопнув дверку, он постучал в изолирующую его от водителя перегородку и, когда она опустилась, спросил:
     - Как насчет костюмчика, камрад?
     - Слева от вас, масса Алексей Михайлович, - - с почтением произнес водитель и улыбнулся, демонстрируя безупречные зубы.
     Окуркин отодвинул дверцу шкафчика и увидел настоящий черный смокинг, который висел на безруком и безногом манекене.
     Новые туфли стояли здесь же.
     - Вот так-то! - крикнул возбужденный Леха неизвестно кому и стал лихорадочно стаскивать свою одежду.
     Одеваться было легче, поскольку водитель предупредительно открыл потолочный люк и Окуркин сумел встать в полный рост.
     - Ой, глядите - Лешка! - - закричала парикмахерша Рая Лысобритова, указывая унизанным перстнями пальцем на Лехин бюст.
     - Ты чего, Леха, застрял? - спросил непьющий прапорщик Козлодоев.
     - Успокойтесь, граждане! Ситуация под контролем! - радостно заорал Серега Тютюнин, высунувшись из люка другой машины.
     - Ты смотри, и етот вылупился! - поразилась баба Дуся.
     - О как! - согласились с ней остальные. Соседи пребывали в полной растерянности и не знали, что в подобных случаях следует делать - вызывать милицию или затевать драку.
     В конце концов Леха и Сергей справились с новыми туалетами, скрылись в салонах, и люки закрылись. Автомобили плавно тронулись с места и, в последний раз проехав по собачьему дерьму, выкатились на улицу.
     - Ну и чего это было-то? - первой нарушила тишину баба Дуся.
     - Дык ясно, невесело усмехнулся художник Энгельгард. - В бандиты они подались...
     - Ой, жены-то их небось как счастливы! - вздохнула Рая Лысобритова. - А мой-то, дурак, всю жизнь на заводе...

92

     Леха Окуркин быстро освоился в салоне лимузина и вскоре обнаружил самое главное - бар.
     При открывании крышечки в нем загоралась подсветка и начинала играть музыка, как в какой-нибудь шкатулке. Бутылочки были маленькие, и Окуркин справедливо решил, что может унести все. У него, конечно, возникала мысль выпить прямо здесь, однако это показалось ему глупым, поскольку все угощение было еще впереди.
     Спросив шофера, как можно связаться с Тютюниньш, Леха узнал, что нужно снять трубку находящегося здесь же телефона.
     - Если не набирать номер, масса, то у них в машине зазвенит звонок.
     Через мгновение Тютюнин ответил:
     - Але, кто там?
     - Але - сто грамм! - приветствовал его Окуркин. - Ты бар нашел?
     - Здесь и бар есть?
     - Ну ты деревня, Серег! Конечно есть, это ж, блин, Европа! Прямо перед тобой крышечка, кнопку нажми, она и откроется...
     - Ух ты! Получилось! - отозвался Тютюшн. - Ты предлагаешь по маленькой, что ли?
     - Нет. Просто - с собой... Ну ты понял, да?
     - Не понял.
     - Ну мы же там и так будем угощаться, правильно? Какой же смысл на это дело сейчас, если можно будет это дело - потом...
     - Ага! - догадался Тютюнин. - Понял, нгаинаю загрузку.
     - Молодец, до связи.
     Распихав содержимое бара по карманам,Леха почувствовал, что так ему неудобно сидеть, однако решил потерпеть-чего не сделаешь ради хорошего дела.
     Между тем лимузины уже неслись по центру города, и транспортный поток послушно расступался, пропуская белоснежные машины.
     Вскоре Леха увидел огромную неоновую вывеску "Паласа-Матраса".
     Лимузины замедлили свой бег и в какой - го момент вкатились на высокий пандус.
     - Не забудьте ваш билет, масса Алексей Михайлович, - напомнил водитель, когда нагруженный конрабандным товаром Леха вылезал через предупредительно распахнутую перед ним дверцу.
     - Ваше приглашение при вас? - спросил Леху здоровенный амбал приятной наружности.
     - Конечно, - с достоинством ответил Онуркин и подал помятую открытку.
     - О, господин Окуркин! Мы очень рады принимать вас в нашем "Паласе-Матрасе"!
     Амбал подал знак, и рядом с Лехой появился Другой служащий - поменьше ростом, но более улыбчивый.
     - Разрешите, я провожу вас, господин Окуркин.
     - Сейчас пойдем, только подожду друга моего, господина Тютюнина.
     Вскоре Сергей присоединился к своему приятелю и заговорщицки ему подмигнул.
     - Все взял? - тихо спросил Леха.
     - Даже зубочистки.
     - Предлагаю сгрузить все это в клумбу. Не попремся же мы в "Матрас" при полной нагрузке.
     - Господа, не отставайте! Или у вас какие-то проблемы?
     - Никаких проблем, просто нас укачало, - недовольно ответил Окуркин. (Такой навязчивый сервис его раздражал.)
     - Может быть, вызвать вам врача?
     - Слушай, успокойся, а то я тебе сейчас сам врача вызову, - пообещал Леха.
     Сопровождающий пожал плечами и пошел вперед, а Леха с Сергеем задержались возле мраморной чаши с розами и уложили бутылочки .прямо в колючки.
     - Ну-ка, дай я тебе "бабочку" поправлю, - предложил Леха. - А то ты ее не правильно надел.
     - А ты откуда знаешь, как правильно?
     - Кино смотрю.
     Они поправили "бабочки", одернули смокинги и вышли к залитому светом входу, где словно шмели жужжали богатые бандиты и неподражаемые олигархи.
     Незаметно дзинькнула система безопасности.
     - Видал, если бы не разгрузились, она бы на пробки сработала, - сказал Леха.
     - Точно, - согласился Тютюнин, чувствуя себя неловко под пронизывающими взглядами секьюрити.
     Миновав двери, приятели оказались в огромном, сверкающем гранитом и позолотой холле.
     Напротив зеркала они задержались.
     - Ни хрена себе, Серег, мы с тобой прямо как из банка "Альфа-Бета-Гамма".
     - Точно, - самодовольно улыбнулся Сергей, поглаживая пиджак.
     - Ну ладно, пойдем искать, где здесь основная халява. Надо же очередь занимать.
     - Да ладно тебе, здесь на всех хватит. Смотри морды какие - сплошные миллионщики.
     - Миллионщики-то миллионщики, но до халявы все жадные будь-будь, - не согласился Окуркин. - Нам главное - это место найти, а уж потом мы своего не упустим.
     - Друзья мои! - воскликнул кто-то совсем рядом. Окуркин и Тютюнин обернулись на голос и увидели незнакомого лысоватого человека, который быстро шел им навстречу и улыбался, как на рекламе таблеток хины.
     - А мы вас не знаем, - предупредил Тютюнин, прячась за всегда активного Леху.
     - Да, первый раз видим, - подтвердил тот.
     - Ну как же так?! - Улыбка на лице лысоватого гражданина чуть притухла. - Я довольно известен. Моя фамилия-Шустрый, и я министр. Министр культурки, а как же без нее! Мне поручено взять над вами шефство, ведь вы, если я не ошибаюсь, Тютюн Сергеев и Камаз Отходов?!
     Сказав это, министр культурки расхохотался, а затем пояснил:
     - Шутка. Дело в том, что я необыкновенно юмористичен и в своем остроумии до сих пор не превзойден. Шустрый моя фамилия - Шуст-рый.
     - Вы уже говорили, - хмуро заметил Леха, обидевшийся за Камаз Отходова.
     - Ну не стоит так сгущать, так сказать. - Министр по-свойски обнял Леху за плечи. - Идемте, я покажу вам весь этот эпатаж, блин. Надо же представить вас нашим спонсорам и гиперспонсорам.
     Сергей и Леха послушно последовали за министром, который без умолку говорил, сыпал понятными только ему остротами и рассказывал сплетни о слонявшихся вдоль стен гостях.
     - Вон видите господина в золотых очках? Гоги Зарандия. Владелец компании "Железные моторы". Слышали?
     - Нет, - покачал головой Серега.
     - Ну а про "Аэрофлот" слышали?
     - Слышали.
     - Ну тогда посмотрите на того красивого господина с бесподобной блондинкой. Видите?
     - Видим.
     - Ну так вот он ее доит.
     - Блондинку?! - поразился Леха.
     - Ну нет, конечно! - -Министр снова рассмеялся. - Фирму конечно. "Аэрофлот" он доит - такой вот дояр.
     - Керосин, что ли, сливает? - не понял Леха.
     - Да какой там керосин... Ну и как вам здесь вообще? - Министр остановился и обвел рукой фланирующую публику.
     - Хорошо. Только неясно, где здесь наливать будут, - уточнил Леха.
     - Наливать? Да повсюду будут наливать. Уж вам-то повсюду. Кстати, видите небритого господина? Это сам Аркадий Рабинович.
     - Мы такого не слышали, - рассеянно ответил Окур-кин, привставая на носочки и пытаясь разглядеть какой-нибудь питейный терминал.
     - Ну как же, господа! Это же знаменитый человек, который недавно приобрел футбольный клуб "Манчестер Юнайтед"!
     - А я вот тоже теще своей клизмы прикупил, американские, - заметил Тютюнин, чтобы этот Шустрый не подумал, будто они с Лехой совсем темные.
     - Клизмы? - переспросил тот. - А зачем?
     - Не знаю, - пожал плечами. - Просто навеяло как-то...
     Министр несколько растерялся, однако быстро взял себя в руки и указал на стену с гигантским полотном:
     - Обратите внимание, объект культурки. Картина Мешкова-Шилова "Не утаишь". Я ее, между прочим, сам выбирал, по просьбе владельцев "Паласа-Матраса". А все почему? Все потому что люблю я культурку-то. Я за нее просто удушуся, такой уж я человек. Мне для культурки ничего не жалко. Шустрый - моя фамилия.

93

     Скучать рядом с министром друзьям пришлось недолго. Ему на смену пришел человек с депутатской выправкой и бегающими воровскими глазками.
     - А вот и наш гиперспонсор, господин Митюков - депутат, кавалер, член правления отеля "Палас-Матрас".
     Серега и Леха пожали гиперспонсору мягкую, но загребущую руку.
     - Очень рад с вами познакомиться, господа. Не желаете ли выпить?
     - Ну дык за этим пришли, - честно признался Окуркин.
     - Предлагаю выпить коллекционного винца. Вы как, не против?
     - Давайте, - согласился Тютюнин.
     - Прошу в приватную столовую, господа. Это - рядом. И Митюков, а на самом деле - лично майор Яндкван, указал рукой на стенную мозаику, в которой едва различался прямоугольник потайной двери.
     Министр Шустрый распахнул эту дверь, и Леха с Сергеем шагнули в темный коридорчик, который закончился еще одной дверью.
     - Они идут - приготовиться, - - сообщил по радио чуть отставший Митюков-Яндкван.
     Стоявшие за столами агенты Имперской разведки напряглись - ведь им предстояло лицом к лицу встретиться с одними из самых опасных существ этой планеты - Серегой и Лехой.
     Агент Турукван последний раз поправил и без того безупречные ряды хрустальных фужеров, а его коллега Гамакван ослабил пробку в пузырьке с ядом из рыбы мух-тар-бабай.
     Остальные агенты вытянулись по струнке, изображая вышколенных лакеев.
     Наконец появились долгожданные гости.
     Турукван задержал в легких воздух, Гамакван нервно шаркнул ботинком, а старуха Живолупова негромко стукнулась головой о крышку стола. Она была посажена под него на всякий случай - ведь от Лехи и Сереги майор Яндкван ожидал чего угодно.
     - Просто посидите там, агент Гадючиха, - сказал он. - Мне так будет спокойнее.
     Бабушка согласилась, тем более что ей пообещали за эту несложную работу еще двести долларов.
     Часть своих денег Гадючиха повсюду таскала с собой и при каждом удобном случае раскладывал из них что-то вроде пасьянса. А еще она мяла гладкие ассигнации, терлась о них щекой и с удовольствием нюхала. Именно так ей удалось опровергнуть утверждение, что деньги не пахнут. Деньги пахли, причем очень приятно.
     - Проходите, уважаемые господа, - произнес Митюков-Яндкван. - Ну-ка, наполните бокалы нашим коллекционным! - скомандовал он агентам.
     Мелодично зазвенели фужеры, и в них полилось темное красное вино.
     В два крайних Гамакван плеснул яд и мизинцем указал майору безопасный фужер.
     Митюков-Яндкван сейчас же им завладел, предлагая оставшиеся гостям.
     Серега и Леха приняли отравленное угощение.
     - Выпьем за нашу великую страну! За Россию, господа!
     - За Россию вино не пьют, - заметил Окуркин. Услышав это, Яндкван чуть не поперхнулся:
     - Что, простите? А что же нужно пить?
     - Что покрепче, - просматривая искрящееся вино на свет, ответил Тютюнин.
     Майор выпучил глаза. Такого поворота событий он не предвидел. Уже через десять секунд он рассчитывал начать допрос, однако дело не клеилось.
     - Давай не будем пить эти чернила... тихо сказал Леха.
     - А почему? - так же тихо поинтересовался Сергей.
     - После вина много водки не выпьешь. Сергей в ответ только согласно кивнул.
     - Большое вам спасибо за угощение, но мы пойдем прогуляемся - вон хоть с этим вашим Шустрым. Там и винцо допьем - просто так, без тоста.
     - Да, конечно! Это будет правильно! - тут же согласился Митюков-Яндкван. Он опасался, что гости совсем откажутся пить вино.
     - Ну что же, я не против, - заметив кивок Яндквана, ответил министр. - С удовольствием поговорю с вами еще о культурке. С удовольствием... Вы позволите?
     С этими словами Шустрый выхватил у Яндквана бокал и вместе с гостями покинул приватную столовую.
     Майор без сил опустился на стул и, приподняв край скатерти, спросил:
     - Что вы на это скажете, агент Гадючиха?
     - А что я должна сказать? - пожала плечами Живолупова и стала быстро собирать разложенные на кучки доллары.
     - Вы знали, что они откажутся пить отравленное вино? Могли они догадаться?
     - Нет, не могли. Но Сережка с Лешкой форменные дурни, а дуракам у нас всегда везет. Это и в сказках написано.
     - В сказках... - повторил Яндкван. - Выходит, мы должны прочитать все сказки?
     - Не знаю, что у вас там выходит. Я планеты ни разу не захватывала - мне и денег вполне хватает.
     - Неужели вы так сильно любите деньги?
     - Ну... - Живолупова спрятала доллары. - Не то чтобы очень люблю, но я в них нуждаюся. Как, к примеру, вы в лягушках.
     - Но разве доллары можно есть?
     - Можно и есть, ежели чистые. У нас к соседу, к валютчику, в семьдесят девятом году милиция приходила, так пока они дверку курочили, он два кило долларов умял прямо с подсолнечным маслом. Тогда ведь за это "вышку" давали.
     Они помолчали. Живолупова смирно сидела под столом, Яндкван рядом - на стуле, а младшие агенты просто переглядывались, ожидая распоряжений.
     - Как вы думаете, они выпьют яд? - снова спросил Яндкван.
     - Выпьют, конечно, - охотно подтвердила Живолупова. - Только он их может не взять...
     - Это просто ненаучно - так думать! Яд рыбы мухтар-бабай напрочь валит десять тысяч ибабутских тушканчиков! - в запале воскликнул Яндкван.
     - Ну, мне про то ничего не известно. Ни про каких ебабутских тушканчиков, но вот ебабутские Серега с Ле-хой-это наши фрукты, отечественные. И чего от них ожидать, никто не знает. Они могут и с банки вазелина попадать, а могут и такую дрянь потребить, что любая наука в тупике окажется.
     - Понятно. - Яндкван вздохнул. - Турукван и Гамак-ван! Идите в зал и следите за гостями. Как только они выпьют вино, волоките их на допрос.

94

     Агенты Турукван и Гамакван выбежали в зал и завертели головами, высматривая среди фланирующей публики объекты слежки.
     Наконец они заметили их в компании нефтяной братвы, с полными бокалами в руках.
     - Ты смотри - держатся за них, как невесты за букеты! - заметил Турукван.
     - И почему-то не пьют, - сказал Гамакван. - Может, мы плохо изучили человеческих людей и они обладают сверхчутьем?
     - Ох, да я уже ни в чем не уверен, - пожаловался Турукван. - Куда ни посмотри - резиновые, железные, деревянные лягушки. Так ведь можно жизни лишиться.
     - Для нас выход один - наедаться дома, чтобы на улице не стать жертвой роковой ошибки.
     - Согласен... Давай подойдем ближе, а то они выпьют и еще нальют, а мы и не заметим.
     - Пошли.
     Агенты Имперской разведки стали пробираться сквозь публику, а Сергей и Леха между тем общались с экономической элитой.
     - Вы как знаете, а я все бабки в нефть вложил, - делился один из богатеев. - Цены прут и будут переть, это вам не пиломатериалы или там уголек.
     - Согласен с тобой, брателла, только авторынок тоже типа на подъеме. Я себе думаю сборочную линию прикупить и в Мухосранске поставить - "крайслеры" собирать буду...
     - А вы, братва, чего скажете? - спросил один из миллионщиков, обращаясь к скромно молчавшим Тютюнину и Окуркину. - Вы чем себе ботву мутите?
     - Мы раньше мутили ботву банками и алюминием, - честно признался Тютюнин, имея в виду сбор пивных банок. - Но сейчас сменилась эта, как ее...
     - Коньюктура, - подсказал Леха.
     - Ага, она самая. Ну и мы другие дела замутили...
     - О! - Миллионщик одобрительно закивал, растопырив толстые пальцы в брильянтах. - Понимаю-понимаю, секреты и все такое, но хоть намекните, куда такой вал "зелени" приспособить решили?
     - Мы решили заняться очисткой бензина, - вспомнил Тютюнин. - Дополнительной очисткой.
     Миллионщик заинтересовался еще больше и хотел спросить что-то еще, но Окуркин дернул друга за рукав и коротко бросил:
     - Пойдем...
     Серега извинился за обоих и двинулся следом за другом.
     - Эй, а меня-то забыли! - кинулся за ними министр Шустрый, однако ему никто не ответил.
     - Чего ты там увидел? - спросил Сергей.
     - Там крепкое дают! То ли коньяк, то ли еще чего! Я бутылки видел!
     - Понятно.