комиссии
палаты представителей конгрессмена от штата Арканзас Уилбора Миллса. Он в
пьяном виде вдруг появился на сцене порнографического "театра" в компании
своей любовницы - исполнительницы стриптиза Аннабель Батистеллы (по кличке
"аргентинская хлопушка"). Вскоре он в той же компании был задержан
полицией в пьяном виде во время дебоша в Вашингтоне. Ему пришлось публично
сделать такое многозначительное заявление: "После самокритичного анализа
своего поведения я понимаю, что у меня весьма дурная привычка -
пристрастие к спиртным напиткам, поичем не как у человека, который
ежедневно потребляет спиртные напитки, а как у человека, который
периодически страдает тяжелыми запоями".
   Прошло несколько месяцев, и в мае 1976 года разразился новый скандал:
конгрессмен УЭЙН Хейс от штата Огайо, председатель административной
комиссии палаты представителей, который должен был строго следить за
порядками в конгрессе, был изобличен в том, что он зачислил в штат
сотрудников конгресса свою любовницу Элизабет Гей, положив ей "за интимные
услуги" зарплату за казенный счет - 14 тысяч долларов в год. Девица весьма
легкого поведения оказалась ловкой, падкой до рекламы и тут же сообщила
журналистам, за что ей платят деньги. Она добавила, что может уличить в
таких же грешках 10-15 других конгрессменов и что у нее есть несколько
магнитофонных записей, подтверждающих, что "на Капитолийском холме
любовные связи играют большую роль при найме на работу". Элизабет Гей даже
опубликовала книгу "Побочные привилегии в Вашингтоне"...
   А ведь УЭЙН Хейс, как и Уилбор Миллс, был отнюдь не случайным человеком
в конгрессе! Он 14 раз переизбирался и был членом палаты представителей на
протяжении 28 лет.
   Больше того, он являлся председателем комиссии Демократической партии
по проведению предвыборной кампании.
   "Несмотря на его личное высокомерие, склонность к кумовству и
злоупотреблению властью, ничто не могло свалить его", - заметил в своей
статье, опубликованной 4 июня 1976 года в "Нью-Йорк Таймс", политический
обозреватель Джеймс Рестон. Выражая свое удовлетворение, что теперь
наконец-то из-за скандала Хейс уходит, Рестон заявил:
   "Было бы преувеличением утверждать, что деньги, пьянство и секс играют
доминирующую роль в политической жизни Этого города, но вряд ли события,
происходящие здесь в последнее время, можно как-то объяснить, не принимая
все это во внимание".
   Дальше - больше. В июле 1976 года суд в городе СольЛейк-Сити штата Юта
признал третьего конгрессмена Аллана Хау виновным в "склонении к
сожительству" двух женщин и приговорил его к 30 суткам тюрьмы и денежному
штрафу. Газета "Вашингтон пост" опубликовала статьи "Кумовство на
Капитолийском холме", в которых были разоблачены многие некрасивые делишки
целого ряда сенаторов и членов палаты представителей. Правда, в примечании
к одной из статей была сделана многозначительная оговорка:
   "В драме правительства большинство конгрессменов, упомянутых в наших
статьях, предстали в роли злодеев. Мы считаем необходимым, пользуясь
случаем, напомнить нашим читателям, что такие проходимцы (!) привлекают
больше внимания, чем порядочные законодатели".
   Читая это примечание, я невольно вспомнил предпринятую известным
обозревателем газеты "Крисчен сайенс монитор" Джозефом Харшем еще за
полгода до этого, 31 декабря 1975 года, попытку приглушить резонанс,
вызванный в США и во всем мире сообщениями о ширящемся разложении
политических нравов в американском конгрессе. Харш пытался утешить
американцев, что в XIX веке дела обстояли еще хуже:
   "Пребывание на выборном посту, - писал он, - слишком редко считалось
привилегией и слишком часто занятием для негодяев и подлецов. Эта система
дошла до самой низкой точки при правительстве [президента] Гранта. Это
было время, когда магнаты Уолл-стрита без зазрения совести покупали и
продавали целиком (!) парламенты и кабинеты [министров]. В политической
жизни царила коррупция. Те, кто должны были служить своей стране, в
действительности использовали это для извлечения личных выгод. Оглядываясь
на эти печальные дни, понимаешь, что постепенно и медленно уровень
политической жизни в Соединенных Штатах повышается. В общем и целом (!) в
конгрессе в Вашингтоне находятся честные люди. Большинство (!) из них не
берет взяток".
   Но эти робкие и не очень уверенные попытки обелить систему, при которой
"лоббистам" представляется полная свобода подкупа конгрессменов, ведущего
к их растлению, вряд ли кого-нибудь могли успокоить, и не случайно в ходе
президентских выборов в США в 1976 году вопрос об аморальных действиях в
Вашингтоне играл столь важную роль. И тем не менее вряд ли кто-нибудь там
поручился бы, что подобные грязные аферы не повторятся. Деньги приводят
нужных капитализму людей к власти. И деньги же их разлагают.
   Любопытная деталь: Аллан Хау незадолго до этого яростно Критиковал
аморальное поведение Хейса, заявляя, что "как служебная, так и
внеслужебная деятельность выборного лица должна быть оезукоризненной", и
при этом подчеркивал, что "поведение Хейса непоказательно для конгресса"
   Вот почему скандалы в Вашингтоне случаются все чаще и чаще. Так, 10
февраля 1977 года газета "Вашингтон пост", к примеру, напечатала сообщение
о том, что авиакомпания "Америкэн эйрлайнс" предала гласности длинный
список нынешних и бывших членов конгресса, которых она субсидировала в
1971-1973 годах. Среди них-бывший президент Дж. Форд и спикер палаты
представителей Т. О'Нил.
   Почти одновременно вскрылась еще одна живописная деталь. Оказывается,
иные деятели, занимающие высокопоставленные выборные посты в этой стране,
любящей рекламировать свою политическую систему как непревзойденный
образец демократии, не гнушаются субсидиями, поступающими даже из-за
рубежа. Откуда бы, вы думали? Представьте себе - из Южной Кореи...
   15 октября 1976 года газета "Вашингтон пост" опубликовала статью Скотта
Армстронга и Максина Чешира, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы.
Вот что было в ней написано:
   "ФБР и федеральное большое жюри в Вашингтоне расследуют утверждения,
что находящийся в Вашингтоне южнокорейский предприниматель Пак Тон Сун и
южнокорейские агенты раздали наличные деньги и подарки больше чем двадцати
членам американского конгресса с целью "создать законодательный климат в
Вашингтоне для южнокорейского правительства Пак Чжон Хи...
   В действительности, как это было вскоре установлено, Пак Тон Сун
являлся агентом сеульской разведки. 4 июля 1977 года журнал "Тайм" написал
о нем следующее: "Бизнесмен Пак был хитрым и влиятельным ставленником
южнокорейского режима в Вашингтоне. Примерно 20 членов конгресса США
считают его богатым и щедрым приятелем-во время предвыборной кампании он
потратил на них тысячи долларов. Когда осенью 1977 года его тесные связи с
конгрессменами приобрели скандальную известность, он улизнул от правосудия
в Лондон. Федеральным юристам удалось лишь отчасти воссоздать картину
двойной игры Пака, хотя копались они в этом деле полтора года. Одним из
источников информации стал Ким Хен Ук, который возглавлял Центральное
разведывательное управление Южной Кореи с 1963 по 1969 год. Ким признался,
чю в 1967 году передал Паку 3 миллиона долларов из средств южнокорейского
правительства на содержание "джорджтаунского клуба", который Пак основал в
1966 году "для дружеских встреч" с высокопоставленными официальными лицами
Соединенных Штатов". Мне остается добавить, что Ким Хен Ук, сбежавший из
Южной Кореи в 1973 году, живет теперь в НьюДжерси. Сеульское правительство
охотится за ним.

   Представитель правительства, весьма осведомленный об этом
расследовании, сообщил, что оно связано с чрезвычайно широкими
утверждениями о коррупции в конгрессе. По словам другого хорошо
осведомленного лица, расследование затронуло членов палаты представителей
Джозефа Адабо (демократ от штата Нью-Йорк), Роберта Легита (демократ от
штата Калифорния), Отто Пэсмана (демократ от штата Луизиана) и бывших
членов палаты представителей Корнелиуса Галлахера (демократ от штата
Нью-Джерси) и Ричарда Ханна (демократ от штата Калифорния).
   Следователи изучают утверждения, что эти пять конгрессменов и еще
семнадцать других нынешних и бывших конгрессменов - как демократов, так и
республиканвев - получали большие суммы наличных денег или дорогие подарки
(мебель, драгоценности, оплаченный отдых, билеты на самодеты) от Пак Тон
Суна и других лиц, действовавших по поручению правительства Южной Кореи.
   Следователи должны были установить, что деньги и подарки, которые якобы
получили конгрессмены, связаны с их незаконными действиями. Расследование
еще осложнялось тем щекотливым дипломатическим вопросом, откуда поступала
важная информация "весьма секретных разведывательных источников...".
Сотрудники разведки считают, что эта информация настолько секретна, что
они скорее предпочли бы ограничение расследования, чем раскрытие
современных методов шпионажа и занимающихся ими лиц".
   Как заявила "Вашингтон пост", ссылаясь на информацию, полученную от
"хорошо осведомленных лиц", Пак Тон Сун использовал предоставленные в его
распоряжение южнокорейским правительством деньги "для того, чтобы
устраивать приемы для должностных лиц, вручать им наличные деньги и
подарки с целью улучшить "законодательный климат" в Вашингтоне для
правительства Южной Кореи.
   Южнокорейское правительство пыталось сохранить высокий уровень
американской военной и экономической помощи режиму Пак Чжон Хи:
присутствие 42 тысяч американских солдат, размещенных в настоящее время в
Южной Корее, и прекратить здесь (то есть в Вашингтоне. - Ю. Ж.) критику
методов контроля, применяемых внутри страны режимом Пак Чжон Хи и его
южнокорейским Центральным разведывательным управлением".
   Следователи узнали, что Пак Тон Сун превратил в наличные деньги
огромные средства. Только за один месяц он подписал чеки для получения
"наличных денег" на сумму свыше 900 тысяч долларов. Операция эта, как
писала 1 ноября 1977 года газета "Нью-Йорк Таймс", носила кодовое название
"Белый снег".
   Вот и разгорелся очередной грандиозный скандал. Правда, некоторые
нынешние и бывшие конгрессмены добровольно признали, что они получали
"подарки" от Пак Тон Суна (слово "подарок" звучит благозвучнее, чем
прозаический термин "взятка". - Ю. Ж.).
   Как справедливо заметила газета "Вашингтон пост", этот южнокорейский
делец раздавал американским деятелям направо и налево тысячи долларов
вовсе не потому, что их ему было некуда девать. Кто-кто, а бизнесмены
умеют вести счет денежкам и зря никому денег не дают. Стало быть,
американские конгрессмены должны были за эти деньги оказать ему и его
стране, где правит фашистская диктатура, какие-то услуги...
   Палата представителей проголосовала за резолюцию о проведении
расследования: как могло такое случиться?! Некоторые конгрессмены, правда,
заколебались. Они сочли, что "результаты расследования могут повлиять на
отношения общественного мнения к конгрессу". Все же было решено
расследование проводить.
   Как это всегда случается с такими "деликатными" делами, расследование
повели не спеша. К тому же юристы затеяли процедурный спор о том, кто же,
собственно, должен заниматься следствием: сам конгресс или же министерство
юстиции? Восемь с лишним месяцев спустя после того, как вспыхнул скандал,
30 июня 1977 года, "Нью-Йорк Таймс" опубликовала такую статью. Вчитайтесь в
нее, и вы увидите, каких высот крючкотворства достигают те, кому хотелось
бы утопить расследование в болоте процедуры:
   "Вашингтон, 29 июня. Министр юстиции Гриффин Белл заверил члена палаты
представителей Джона Флинта, председателя комиссии палаты представителей,
которая занимается вопросами этики, что министерство юстиции будет
сотрудничать с этой комиссией в расследовании скандала с южнокорейским
"лобби", сообщил сегодня представитель министерства. Но это сотрудничество
будет огразичиваться, говорится в осторожно сформулированном заявлении,
"рамками наших прокурорских полномочий и ответственности".
   Другие должностные лица заявили, что, по их мнению, это означает, что
министерство не будет делиться информацией и документами, имеющими
отношение к слушанию Большим жюри показаний по поводу того, что члены
конгресса якобы (?) брали у корейцев взятки.
   Это обещание представляет собой полный контраст тому обещанию, которое
Белл дал ранее члену палаты представителей Дональду фрейзеру, демократу от
штата Миннесота, председателю одной из подкомиссий палаты, которая также
расследует утверждения, касающиеся незаконных попыток корейцев оказывать
влияние на американскую политику. Комиссии Фреиэера был обещан доступ к
свидетелям и материалам, находящимся в ведении министерства и относящимся
к теме расследования, проводимого подкомиссией.
   Это несоответствие в позициях Белла, очевидно, объясняется различием в
мандатах этих двух комиссий. Министерство юстиции и комиссия по этике в
основном имеют один и тот же мандат, предписывающий им выяснить, кто из
членов конгресса брал взятки у корейцев или пользовался от них какими-либо
другими незаконными услугами. Министерство юстиции опасается, как бы его
делу в суде не был нанесен ущерб, если оно представит доказательства в
комиссию по этике, официально именуемую комиссией по вопросам правил
официального поведения...
   Эти расследования все больше и больше подвергаются критике в основном
со стороны новых членов конгресса, утверждающих, что они ведутся слишком
медленно, слишком тайно и слишком разобщенно. Министерство юстиции, в
частности, неоднократно подвергалось критике (иногда в частном порядке) за
отказ поделиться информацией с комиссиями палаты представителей. Советом
управляющих федеральной резервной системы и с комиссией по контролю над
операциями с ценными бумагами; все эти органы расследуют различные аспекты
корейской кампании".
   В довершение ко всему агент южнокорейской разведки Пак Тон Сун,
сумевший завлечь в свои сети многих деятелей конгресса, укрылся под
крылышком своих хозяев. Как сообщили 8 сентября 1977 года американские
газеты, президент США Картер "послал по крайней мере одно личное письмо и
несколько посланий через американских дипломатов южнокорейскому президенту
Пак Чжон Хи с просьбой выдать Соединенным Штатам южнокорейского бизнесмена
Пак Ton Суна".
   10 сентября 1977 года пять крупных газет, издающихся в Сеуле,
опубликовали полный текст обвинительного акта, который американское
федеральное Большое жюри собралось предъявить Пак Тон Суну, с такими
комментариями, что "в правительственных кругах Южной Кореи считают, что
обвинительный акт состряпан (!) неубедительно и содержащиеся в нем
обвинения не подтверждены конкретными фактами".
   Сеульские газеты сообщили также, что южнокорейское "правительство
заявило, что оно не может арестовать своего гражданина только из-за того,
что иностранный суд предъявляет ему обвинительный акт".
   И только после того, как в Вашингтоне пригрозили, что конгресс США
откажется утвердить американские программы помощи Сеулу, южнокорейское
правительство милостиво согласилось прислать Пак Тон Суна в Вашингтон для
дачи "свидетельских показаний" в конгрессе [Как сообщила 5 апреля 1978
года французская газета "Матэн", этот "свидетель", согласившийся прибыть в
США только при условии, что сам он не будет посажен на скамью подсудимых,
заявил на заседании комиссии по иностранным делам палаты представителен
конгресса: взятки брали тридцать конгрессменов, получившие у него в общей
сложности более 850 000 долларов. Пак Тон Сун назвал имена этих
взяточников. Возник огромный скандал.].
   Тем временем в Вашингтоне была предпринята попытка изобразить дело так,
что вся эта скандальная история лежит на ответственности предыдущей
исполнительной и законодательной власти, за которую несет ответственность
Республиканская партия, а нынешнее руководство полно решимости искоренить
коррупцию. 5 сентября 1977 года газета "НьюЙорк Таймс" опубликовала
сообщение, в котором говорилось:
   "Конгрессмены, проводящие расследование, утверждают, что они имеют
документальное доказательство того, что Генри Киссинджер знал еще в 1972
году, когда был помощником президента Никсона по национальной
безопасности, о неблаговидной деятельности корейских "лоббистов". Лица,
которые повели дальше эти расследования, заявили, что у них имеется
аналогичное доказательство, что генерал Александр Хейг, бывший тогда
помощником Киссинджера, а позже ставший начальником штата сотрудников
Белого дома, также знал о тайных действиях корейцев".
   Далее в газете говорилось, что уже с осени 1976 года "имелись сообщения
о том, что высокопоставленные чиновники администрации Никсона знали о
корейских плавах почти с момента их разработки в 1970 году". Так, "Мелвин
Лэйрд, тогдашний министр обороны, заявил, что ему было известно о
южнокорейских "лоббистах", которые стремились изменить его решение о
выводе от 20 до 60 тысяч американских солдат из Южной Кореи в 1971 году, и
он предупредил об этом государственный департамент. Кроме того, бывший
чиновник государственного департамента, заведовавший южнокорейским
отделом, Дональд Ранард утверждал, что бывший государственный секретарь
Уильям Роджерс был уведомлен по крайней мере частично о существовании
корейского лобби".
   "Нью-Йорк Таймс", ссылаясь на "прежние сообщения", утверждала, что
"администрация Никсона в основном игнорировала попытки "лоббистов", потому
что ее высокопоставленные чиновники занимались главным образом Вьетнамом,
Ближним Востоком. Ранард - бывший чиновник государственного департамента -
также высказал предположение, что администрация избегала вызывать
враждебность со стороны Сеула, потому что южнокорейские войска сражались
во Вьетнаме по просьбе американцев" (в те годы Сеул по настоянию
Вашингтона отправил на убой во Вьетнам целых две дивизии своих солдат!).
   Скандал разгорался все больше. Политический обозреватель Стенли Карноу
писал в журнале "Ньюсуик": "Высокопоставленные представители администрации
Картера выражают беспокойство, что скандал, в котором замешан Пак Тон Сун,
может перерасти в международный кризис разрушительных масштабов". "Если
правительство Южной Кореи откажется выдать Пака, конгресс не будет
настроен утвердить ассигнования на помощь Южной Корее, - добавил Карноу. -
Но если Пак вернется и даст показания, которые разоблачат участие в этом
деле южнокорейского центрального разведывательного агентства, результат
будет тот же".
   8 сентября 1977 года деликатный вопрос об этом скандале поставил в
трудное положение представителя госдепартамента, когда журналисты
потребовали от него прямого и ясного ответа: действительно ли США
выступили с угрозой прекратить помощь Южной Корее, если она не выдаст Пав
Тон Супа, участвовавшего в подкупе американских законодателей?
   Председатель госдепартамента сказал, что он ничего об Этом не слышал.
"Я ничего не знаю о подобной угрозе, - заявил он. - По дипломатическим
каналам мы ясно заявляем им, что мы хотим (!) возвращения Пак Тон Суна, но
у нас нет с Южной Кореей договора о выдаче. Имеются прецеденты с рядом
других стран, с которыми также не существует такого договора". Далее он
промямлил, что госдепартамент поддерживает по этому вопросу контакты с
министерством юстиции и конгрессом.
   "Мы будем озабочены, если разбирательство не будет завершено.
Возвращение Пак Тон Суна отвечало бы интересам обеих стран", - беспомощно
лепетал представитель госдепартамента. И, намекая на то, что Пак Тон Суна
заполучить не удастся, он заключил свое выступление так: "Наши отношения с
Южной Кореей основываются на ряде факторов, и одним из них являются наши
интересы безопасности в этом районе". А раз так, дескать, то лучше
опустить концы в воду и забыть об этой неприятной истории, ответственность
за которую можно взвалить на предыдущую администрацию.
   Однако расследование этого скандала все еще теплится в конгрессе. Его
потихоньку тянут, время от времени устраива