я "слушания" по делу Пак Тон
Суна. Так создается видимость беспристрастного, объективного рассмотрения
вопроса стражами законности, хотя к ответственности не привлечен ни один
из сенаторов и конгрессменов, получивших взятки от агента южнокорейской
разведки. Взяточники из конгресса, по сути дела, отделались легким
испугом, тем более что было объявлено, что их список... "потерян".
   К этому надо добавить, что грязная история подкупа американских
конгрессменов южнокорейским разведчиком отнюдь не единственный пример
подкупа законодателей капиталистических государств из-за рубежа. Напомню
хотя бы о скандале, который разыгрался в апреле 1976 года, когда
выяснилось, что крупнейшие многонациональные нефтяные компании "Шелл" и
"Бритиш петролеум", штаб-квартиры которых находятся в Великобритании,
подкупали итальянских политических и государственных деятелей.
   Не в силах опровергнуть факты, ставшие достоянием гласности, эти
монополии 13 апреля 1976 года подтвердили, что они выплатили крупные суммы
целому ряду итальянских деятелей и партиям, которые они представляют. Речь
шла о круглой сумме в 3,3 миллиона фунтов стерлингов. При этом "Шелл" и
"Бритиш петролеум" цинично заявили, что в этих выплатах "не было ничего
незаконного" и что платежи "были должным образом занесены в счета" - по
статьям "Реклама"
   и "Объявления".
   Компания "Шелл", 40 процентов капитала которой находятся в английских
руках, призналась, что шесть ее филиалов вне Италии незаконно выплачивали
большие суммы иностранным политическим и правительственным деятелям.
   Компания "Бритиш петролеум", 68 процентов капитала которой принадлежат
правительству Великобритании и английскому банку, сообщила, что она
выплачивает различные суммы политическим деятелям в семи (!) странах. В
сообщениях печати было высказано предположение, что эта выплаты были
произведены для того, чтобы добиться налоговых льгот.
   Разгорелся скандал. Даже консервативная газета "Дейли телеграф" заявила
в своей редакционной статье, что эти выплаты "явно представляют собой
взятки с целью подкупа".
   Отовсюду доносились требования провести расследование.
   Но эту грязную историю, как и многие другие, постепенно замяли. И
взяточники, и те, кто давал взятки, вышли сухими из воды.
   В сентябре 1977 года в Вашингтоне вспыхнул еще один скандал, проливший
свет на далеко идущие возможности израильского лобби, которое располагает
поистине огромным влиянием на Капитолийском холме. Как выяснилось, к его
услугам прибегают даже американские исполнительные власти, когда им надо
продвинуть через конгресс какой-либо законопроект, если это дело очень
срочное, а конгрессмены упрямятся.
   Дело было так. Правительство США, и прежде всего его военное
министерство, было заинтересовано в поставке Ирану самолетов воздушной
системы предупреждения и контроля - АВАКС. Между тем в конгрессе эта
сделка по какимто причинам вызывала сопротивление. Возникли опасения, что
конгресс наложит на нее вето.
   И вот помощник государственного секретаря Дуглас Дж. Беннет, ведающий в
госдепартаменте связями с конгрессом и хорошо знающий силу орудующего там
израильского лобби, подготовил для начальства меморандум, который, как
написали 11 сентября 1977 года в "Вашингтон пост" обозреватели Эианс и
Новак, "представляет собой тщательно продуманную программу лоббистской
деятельности с целью помешать конгрессу наложить вето на продажу Ирану
самолетов воздушной системы предупреждения и контроля".
   На этом деликатном документе был предусмотрительно поставлен штамп "Для
служебного пользования", но, как это нередко случается, кто-то ловко
подбросил его в руки журналистов, падких на сенсацию, и тайное стало явным.
   "Пункт 5 меморандума Беннета, - писали Евас и Новак, - о мобилизации
израильского лобби в поддержку такой стратегии письменно подтверждает как
раз то, что арабские друзья Америки давно уже заявляют и что американские
президенты один за другим давно отрицают, а именно: есть могущественное
"израильское лобби", щупальцы которого опутывают Вашингтон, и его влияние
настолько широко, что президенту Картеру следует "мобилизовать" его для
борьбы за продажу системы АВАКС Ирану".
   - Мне не хочется критиковать Дугласа Беннета, - пробормотал "один
высокопоставленный представитель", пораженный этой скандальной
констатацией столь значительного израильского влияния в правительстве США,
- но ему не следовало признавать этого письменно (!). Это -
кaтacтpoфическое признание для американского правительства.
   Но Дуглас Дж. Беннет, видимо рассчитывавший на то, что его меморандум
останется в тайне, пошел еще дальше в своих откровениях. Доказывая, что
испытанная формула "я - тебе, ты - мне" сработает, он с циничной прямотой
писал, что на помощь израильского лобби правительство может рассчитывать
наверняка, коль скоро в Тель-Авиве убедились, что разговоры о том, будто
Вашингтон окажет помощь арабам в мирном урегулировании на Ближнем Востоке,
оказались напрасными.
   - Из-за неудачи американского плана мира на Ближнем Востоке, - писал
Беннет, - проиэраильские сенаторы, возможно, проявят больше желания, чем
прежде, помочь с продажей самолетов [Ирану].
   К этому он добавлял, что "в случае новой войны на Ближнем Востоке
Израилю потребуется иранская нефть, а поэтому он сделает все от него
зависящее, чтобы помочь Ирану получить самолеты АВАКС".
   В этой связи газета "Вашингтон пост" сокрушенно заявила, что
"меморандум Беннета, хотя он совершенно верно оценивает власть (!)
израильского лобби даже в том, что касается вопросов, не связанных
непосредственно с Израилем, служит для арабов свидетельством того, что и
Картер, и его предшественники - все были неискренни, утверждая, что их
ближневосточная политика беспристрастна. И газета выразила опасения
относительно возможной политической реакции в "арабских государствах,
давно утверждающих, что Израиль оказывает чрезмерное влияние на политику
США на Ближнем Востоке".
   И наконец, несколько слов еще об одной, совершенно удивительной для
человека, который не очень хорошо осведомлен об американских политических
нравах, категории "лоббистов" - речь идет об агентуре мафии, то есть
преступного мира. Передо мною известный американский журнал "ПЭРЭЙД", в
нем статья "Тень мафии над нашим правительством". Я цитирую ее:
   "По утверждениям федеральных юристов, многие конгрессмены поддерживают
тайные связи с заправилами преступного мира, и эT вызывает тревогу.
Главари мафии финансируют предвыборные кампании политиков и обеспечивают
им всевозможную поддержку, что весьма существенно для карьеры
конгрессмена. Так возник нечестивый союз между теми, кто устанавливает
законы, и теми, кто их нарушает...
   Расследование, проведенное недавно Главным счетным управлением США,
выявило, что "борьба против организованной преступности пошла на убыль".
Федеральные ударные силы по борьбе с преступностью, созданные для
координации действий органов, наблюдающих за соблюдением законов,
подвергаются ожесточенной критике. Согласно расследованию Главного
счетного управления, "действия федеральных властей против организованной
преступности осуществляются беспланово, хаотично и без должного
руководства".
   Предполагалось, что ударные силы будут получать 80 процентов информации
о деятельности преступников с помощью тайных микрофонов и подслушивания
телефонных разговоров. Но вокруг этого вопроса был поднят шум. Кампанию
протеста против подобных мер возглавил в 60-х годах член палаты
представителей Корнелиус Галлахер (демократ от штата Нью-Джерси) под
предлогом "защиты права на неприкосновенность частной жизни". Эта кампания
помогала ему выступить одним из главных кандидатов на пост випе-президента
в 1964 году.
   Вскоре после этого имя Галлахера неожиданно появилось на страницах
печати в другой связи. Его голос был записан на пленку при подслушивании
телефонных разговоров гангстера из Нью-Джерси Джо Закарелли. Выяснилось,
что Галлахер тесно связан с бандой преступников и участвовал в попытках
помешать высылке из страны одного из главарей мафии. Таким образом,
"крестовый поход" Галлахера оказался всего-навсего попыткой помочь
заправилам мафии...
   Головорезы, которые возглавляют банды, все больше сближаются с
политическими деятелями, руководящими страной.
   Политический деятель не считает, что его может скомпрометировать
близость с местными мошенниками и махинаторами.
   Ведь современный гангстер в конце концов вкладывает нечестно полученные
барыши в легальный бизнес. Он выдает себя за бизнесмена или профсоюзного
лидера и всячески опровергает как необоснованные слухи о связях с
преступным миром или называет то, в чем его обвиняют, "грехами молодости".
"Я не претендую на то, чтобы меня считали святым", - с лукавой улыбкой
говорит он своим политическим друзьям и заверяет их, что теперь действует
в рамках законности.
   Нередко гангстеры пользуются в своей общине таким же уважением, как
руководитель местного совета по делам школ.
   Сенатор Барри Голдуотер (республиканец от штата Аризона) не отрицает
дружбы с покойным главарем преступного мира Гэсом Гринбаумом, которого
прикончили убийцы из соперничающей банды гангстеров. Сенатор присутствовал
на похоронах друга. Имя Голдуотера связывали также и с другими
гангстерами. Факт остается фактом: бывший кандидат в президенты на
дружеской ноге с преступниками и бандитами.
   Председатель юридической комиссии палаты представителей Питер Родино
(демократ от штата Нью-Джерси), прославившийся при расследовании
"уотергейтского дела", дружит с гангстером Ричардом Боярдо. Конгрессмен
поясняет, что они вместе росли на улицах Ньюарка. И все же многие считают,
что Родино следовало бы порвать со старым дружком, сбившимся с пути.
   Любопытна также история бывшего члена палаты представителей Генри
Хелстоски (демократ от штата Нью-Джерси), который потерпел поражение на
выборах в конгресс.
   В 1974 году федеральное большое жюри приступило к расследованию
обвинений в том, что Хелстоски получал взятки от нелегально поселившихся в
США иностранцев, обещая им внести в конгресс законопроект об отсрочке их
высылки из страны. Его бывшего помощника Альберта Де Фалко судили За
полученные путем вымогательства 36 тысяч долларов от иммигрантов..."
   Тут уж, как говорится, ехать дальше некуда. И после всего этого нас
уверяют, что в Соединенных Штатах "чистая плюралистическая демократия"
достигла таких высот, что ее примеру должен последовать весь мир! Нет,
господа, избавьте нас от таких учителей...


   Те, кто действуют за кулисами

   Картина неприглядных махинаций, творящихся на Капитолийском холме за
широкими спинами рекламируемых в качестве вершителей судеб нации
"избранников народа", была бы неполна, если бы я не напомнил еще об одной
категории лиц, активно помогающих осуществлять власть денег без всяких
полномочий от избирателей.
   Я имею в виду поистине всесильных аппаратчиков конгресса - так
называемых помощников сенаторов и конгрессменов. Их более чем сомнительная
деятельность была довольно обстоятельно описана обозревателем
еженедельника "Ньюсуик" Стенли Карноу 15 августа 1977 года в статье под
выразительным названием "Люди за сценой". Начиналась она так:
   - Имена Леона Биллингса, Кеннета Маклина и Бернарда Шапиро известны
далеко не в каждом доме в Вашингтоне или где-либо еще. Но эти люди, а
также другие, подобные им, входят в число самых влиятельных (!) лиц в
столице США, а значит, и во всей стране. Это помощники конгрессменов,
которые действуют за сценой на Капитолийском холме, и они, вероятно, имеют
больше отношения к составлению американских законов, чем конгрессмены, у
которых они работают.
   В самом деле, как сказал сенатор Роберт Морган из Северной Каролины в
один из редких моментов искренности, "этой страной управляет главным
образом персонал законодателей...".
   Мне случалось не раз посещать огромные служебные корпуса, в которых
размещены оффисы американских сенаторов и конгрессменов, - там у каждого
из них просторные служебные апартаменты: рабочий кабинет, канцелярия,
помещение, где трудится помощник, в подчинении у которого, в свою очередь,
находится довольно большой аппарат (у ста сенаторов и 435 членов палаты
представителей насчитывается в общей сложности 11 тысяч сотрудников!).
   Там деятели конгресса и проводят большую часть своего рабочего времени
в период сессий конгресса - зал заседаний обычно почти пуст. И только
тогда, когда подходит минута голосования, во всех кабинетах раздаются
оглушительные Звонки, законодатели спускаются на лифтах в "мини-метро",
как именуют небольшую подземную железную дорогу, связывающую эти служебные
корпуса с Капитолием, где находится зал заседаний, и едут на голосование.
   Надо сказать, что аппарат, щедро предоставляемый в распоряжение
сенаторов и конгрессменов, работает четко и слаженно: он исправно ведет
переписку с избирателями, обеспечивает в прессе "паблисити" своим
хозяевам, готовит для них необходимые справочные материалы и так далее.
Помощники сенаторов и конгрессменов, возглавляющие аппарат, обслуживающий
их, - это люди опытные, квалифицированные. Они знают не только то, что
говорят и пишут их хозяева, но и то, что они думают. Я не раз убеждался в
этом, когда тот или иной сенатор в разгаре беседы вдруг покидал свой
кабинет, отправляясь голосовать, и помощник, включаясь на ходу в разговор,
продолжал его легко и свободно, и зачастую не с меньшей, а с еще большей
компетенцией.
   Но сейчас речь идет не о том, хорошо ли или плохо работают помощники
деятелей конгресса. Речь идет о том, какое влияние они оказывают на
принятие решений. И вот на поверку оказывается, что влияние этих "людей за
сценой" часто является определяющим, хотя у них нет никаких полномочий от
избирателей.
   Стенли Карноу, описывая эту механику, цитирует "слишком откровенное
(!)", с точки зрения его коллег, заявление того же сенатора Моргана:
"Именно помощники дают нам советы, как голосовать, а затем мы голосуем по
их рекомендациям". Вот уж действительно - откровеннее не скажешь!
   Пытаясь если не оправдать, то хотя бы как-то скрасить Эту скандальную
практику, Карноу поясняет, что, дескать, иначе сенаторы и конгрессмены и
не могут поступать ввиду невероятного обилия законов, которые штампует
конгресс.
   "Конгрессмен, который одновременно имеет дело с предложениями,
касающимися безопасности автомобиля, отмены регулирования цен на природный
газ, федеральных фондов на аборты и пересмотра договора о Панамском
канале, - пишет он, - полностью растеряется, если он не будет полагаться
на специалистов-советников или на руководителей персонала комиссий".
   Но самую важную роль, указывает обозреватель "Ньюсуик", помощники
конгрессменов играют в разработке законов, большинство из которых никогда
не было бы сформулировано без их трудов. Они организуют слушания в
комиссиях по конкретным вопросам, отбирают свидетелей, готовят вопросы,
которые конгрессмены задают им. Они работают с "лоббистами". Они сами
составляют законопроекты на предварительных заседаниях, на которых скорее
они, чем их боссы, обсуждают окончательные компромиссные варианты,
представляемые в конгрессе на одобрение, и они пишут доклады, которые
должны обосновывать предлагаемый закон.
   Часто в этой работе они вступают в сговор со своими коллегами из
исполнительных органов власти, поскольку хотят избежать президентского
вето. Во многих случаях именно при их содействии отдельные подробности
будущего закона становятся известны средствам массовой информации. Это
делается для того, чтобы обеспечить поддержку законопроекту.
   Некоторые из этих помощников приобретают такое влияние, что их
выдвигают на самые важные посты на том уровне, на котором делается
политика. Лоуренс Вудворт, много лет проработавший руководителем персонала
объединенной комиссии палаты представителей по внутреннему
налогообложению, занял важный пост помощника министра финансов. Ричард
Мус, ветеран персонала сенатской комиссии по иностранным делам, стал
помощником государственного секретаря по африканским делам. Майкл Перчук,
бывший главный советник сенатской комиссии по торговле, стал председателем
Федеральной торговой комиссии, а Дэвид Аарон, бывший когда-то помощником
Уолтера Мондейла по вопросам Законодательства - заместителем помощника
председателя Совета национальной безопасности.
   Многие из этих "закулисных законодателей", однако, обладают громадным
влиянием на политику правительства, даже оставаясь в тени. Классический
пример - Ричард Перл, ловкий член персонала сенатской комиссии по делам
правительства, мощное орудие в руках сенатора Генри Джексона.
   В свои 35 лет Перл - правая рука Джексона по вопросам национальной
безопасности; он, как сообщает Карноу, активнейшим образом содействовал
проведению "жесткой линии"
   по отношению к Советскому Союзу. Именно Перл сыграл ведущую роль в
выработке пресловутой поправки к Закону о торговле 1974 года, которая
подорвала американо-советское Экономическое сотрудничество.
   "Учитывая, что конгресс сегодня более раздроблен, чем когда-либо
раньше, сила помощников законодателей возросла, - заявил обозреватель
"Ньюсуик". - Сегодня сенаторы и члены палаты представителей, действуя все
более и более обособленно, а не вместе с конгрессом в целом, стали
практически самостоятельными и, следовательно, более зависимыми от своего
личного персонала. В результате много важных законов, принятых конгрессом
в последние годы, было скорее делом рук отдельных конгрессменов и их
помощников, чем результатом усилий комиссий или партии. Все это требует
маневрирования в атмосфере, которая иногда напоминает древнюю Византию".
   Подобные истории можно было бы приводить без конца.
   Но сказанного здесь достаточно, чтобы убедиться, сколь неприглядно
выглядит политический механизм США, который американская пропаганда
рекламирует как образец демократии, честности и неподкупности. ЗввиЧВать
его трудно, но вот та же "Нью-Йорк Таймс" попыталась это сделать, встав в
самокритичную позу.
   Явно встревоженная тем, что престиж американской политической системы
был основательно подорван участившимися сообщениями о том, что реальной
властью в Америке является власть денег, а лица, занимающие выборные
посты, находятся в зависимости от этой реальной власти, эта газета
написала в одной из своих передовых статей:
   "В последнее время мы были озабочены, по вполне очевидным причинам,
нравственностью в нашем конгрессе и необходимостью разработки кодекса
поведения, которым бы руководствовались наши конгрессмены сейчас, когда им
вотвот заслуженно повысят жалованье..."
   "Нью-Йорк Таймс" не видит ничего плохого в том, что кандидаты на
выборные должности собирают пожертвования на проведение избирательной
кампании, обращаясь к "отдельным лицам". "Такие пожертвования, - пишет
газета, - представляет собой финансовый эквивалент (?) отдельных голосов".
Но даже "Нью-Йорк Таймс" признает, что есть все же "проблемы" и "одна из
них - это когда очень богатый конгрессмен наносит поражение компетентному
и привлекательному противнику, потому что может истратить неограниченную
сумму из своих собственных средств и-ли средств своей семьи...
Расходование больших средств состоятельными кандидатами все же ставит
вопрос о справедливости".
   Но это еще не все. Набравшись духу, "Нью-Йорк Таймс"
   позволила себе коснуться сути подлинной проблемы, которую представляет
собой власть денежного мешка. Начав с того, что "гражданин, жертвующий в
фонд избирательной кампании каждые два года тысячу долларов", получает
реальную возможность влиять на действия конгрессмена, газета далее
указала, что "члены конгресса еще больше приближаются к грани личной
заинтересованности, когда получают финансовые пожертвования не от
отдельных лиц, а от групп, основанных на общности интересов".
   Пример: одна пятая средств, собранных в фонды проведения избирательных
кампаний лишь добивавшимися переизбрания сенатора