ции уже действует некая клиника, где совершенно легально
"помогают" человеку, решившему покончить с собой, безболезненно
отправиться к праотцам, - его "усыпляют", словно бездомную кошку или
собаку.
   На сей раз газета позволила себе выразить некоторое сомнение
относительно законности и целесообразности такой практики. Но не прошло и
месяца, как та же "Моид" опубликовала, на сей раз уже без всяких
комментариев, панегирик этому шведскому опыту под кричащим заголовком
"Умереть - это первейшее право человека". Вот что говорилось в
напечатанном под этим заголовком письме в редакцию, автор которого
попросил не публиковать его фамилию:
   "Я был очень шокирован статьей "Умирать по-шведски", появившейся в
"Монд" 17 августа. Ваш сотрудник с неприятной озлобленностью критикует
инициативу шведского врача, помогающего тем, кто не хочет больше жить и
хочет умереть "в спокойствии и без страданий".
   Разве первейшее право человека не состоит в том, чтобы располагать
самим собой? Разве решение покончить самоубийством, принятое по зрелому
размышлению, является проявлением безумия? Разве тот, кто способен
преодолеть инстинкт самосохранения, не является храбрым героем и мудрым
человеком?.. Если решение о самоубийстве было хорошо продумано, то почему
же не оказать всю возможную помощь тому, кто принял это решение?.."
   Эти удивительные статьи говорят о многом. И не-только о подлинной
бесчеловечности общества, в котором люди, именующие себя гуманистами,
проповедуют право на "добровольную смерть", но и о том, что "добровольную
смерть" сейчас избирают в этом страшном обществе столь многие люди, что
специалистам по пропаганде дан своего рода социальный заказ: убедить народ,
что в этом нет ничего тревожного - просто свободные люди свободно решают
вопрос о том, "как им поступить со своим телом", - ведь оно их частная
собственность!


   Почему их не удается спасти?


   А ведь еще совсем недавно и в США, и во многих других
"капиталистических странах пытались сдерживать волну самоубийств. Тот же
Боэт писал, что с конца 60-х годов во всех штатах Америки были учреждены
"центры по предупреждению самоубийств", - общее число их достигло трехсот.
Людей, пытавшихся покончить с собой, но спасенных от смерти, отправляли в
специальные лечебные учреждения на срок от трех до пятнадцати дней.
   В 1972 году, указывал автор статьи, "около 250 тысяч (!) человек провели
некоторое время в психиатрических лечебницах после попыток покончить с
собой (незарегистрированные случаи могут удвоить действительное число
попыток самоубийства), и это в 10 раз больше, чем число успешно (!)
покончивших с собой. Кроме того, не назвавшиеся по имени сотни тысяч лиц
сообщили о намерении покончить с собой, причем в 20 процентах случаев эти
намерения были серьезными".
   Били тревогу по поводу роста самоубийств и в Западной Европе. Уже 14
мая 1973 года парижская газета "Фигаро" писала: "Каждый день тысячи людей
кончают жизнь самоубийством. В большинстве стран [Западной] Европы
смертность от самоубийства занимает в статистике четвертое место после
смертности от сердечных болезней, рака и несчастных случаев на дорогах.
Эти сведения сообщил доктор Антони Мэй из Европейского регионального бюро
Международной организации здравоохранения. В своем исследовании,
опубликованном в Женеве, он указывал, что процент смертности от
самоубийства повсюду повысился в сравнении с началом века и в среднем
составляет 10 случаев на 100 тысяч жителей [В ряде стран этот показатель
значительно выше. Так, по данным статистики за 1975 год, которые агентство
Франс Пресс опубликовало 22 ноября 1976 года, число самоубийств на 100
тысяч жителей возросло до 20 в Швеции, до 23 в Финляндии, до 23,9 в
Австрии и до 44 в Западном Берлине.]. Мужчины чаще кончают самоубийством,
чем женщины. Хотя в целом чаще всего убивают себя пожилые люди, а в
последнее время растет число самоубийств среди молодежи".
   Четыре с лишним года спустя эпидемия самоубийств в капиталистических
странах усилилась еще больше и выступления западной прессы на эту тему
стали еще более тревожными. Вот что писал, к примеру, американский
еженедельник "Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт" 18 июля 1977 года,
отмечая "резкое увеличение числа самоубийств среди молодежи и детей":
   "С 1964 по 1974 год число самоубийств среди детей в возрасте от пяти до
четырнадцати (!) лет удвоилось... Тысячи студентов колледжей из восточных
районов страны говорят: в отличие от самоубийств среди пожилых людей,
которые в основном вызваны разочарованием в жизни и приближением смерти,
самоубийства среди молодых чаще вызваны желанием не дать жизни
развернуться. 34% - депрессия в ее крайнем выражении, а не обостренная
случайными и внезапными изменениями, как среди большей части детей
школьного возраста; это-непрерывное отчаяние" (подчеркнуто мною. - Ю. Ж.).
   И журнал был вынужден отметить, что одной из важнейших причин такого
"непрерывного отчаяния" является отсутствие уверенности в завтрашнем дне,
невозможность найти свое место в обществе. "Буйство инфляции, - пишет он,
- кажется бесконечным", а перспектива найти работу крайне проблематична:
"в мае правительственная статистика показала, что почти каждый шестой из
числа молодых людей в возрасте 16-19 лет не мог найти работу, а уровень
безработицы среди молодежи национальных меньшинств был вдвое выше".
   В Западной Европе положение складывалось не лучше.
   14 июля 1977 года выходящий в ФРГ журнал "Штерн" опубликовал подборку
материалов о положении и перспективах молодежи под заголовком "Поколение
лишних людей". Она открывалась подборкой таких поистине страшных
высказываний:
   - Единственное, что остается, - это безграничное чувство бессилия и
отчаяния, - из письма Александра Клауберта из Билефельда главному
редактору журнала "Штерн".
   - Особенно удручает тот факт, что у многих молодых людей не осталось ни
капли оптимизма. Более половины молодежи в возрасте от 18 до 24 лет
считают, что они обделены нашим обществом, - из выступления социолога
Эдизабет Н„лле-Нойман на конференции Христианско-демократического союза на
тему "Шансы молодого поколения на будущее".
   - "Четырнадцатилетние трижды в неделю пьют спиртное" - заголовок в
газете "Ди вельт".
   И так далее. "Согласно подсчетам ООН, в настоящее время в западных
индустриальных государствах (включая Северную Америку и Японию) не имеет
работы более семи миллионов молодых людей", журнал "Штерн" указывал, что
рта "потерянная масса" все чаще встает на путь "насилия над собой":
   "Почти во всех лромышленно развитых (читай: капиталистических! - Ю. Ж.)
странах катастрофически растет число самоубийств среди молодежи в возрасте
от 15 до 24 лет. В Федеративной Республике [Гермадии] число самоубийств
среди молодых людей до 25 лет растет в три раза быстрее, чем в среднем по
всему населению".
   Пытаясь бороться с этим явлением, в Западной Европе по примеру США
организовывали "центры по предупреждению самоубийств".
   В Англии, как писал 27 февраля 1977 года парижский журнал "Пуэн",
действуют 130 таких центров, во Франции - 27. Любой человек, решивший
покончить с собой, может позвонить туда по телефону в любое время дня и
ночи, он услышит участливый голос консультанта, который попытается
отговорить его от рокового решения. Как указывал журнал, в эти центры чаще
всего звонят подростки и даже дети. В Соединенных Штатах, как писала
газета "Монд" 28 июня 1977 года, ежегодно проводится неделя по
предупреждению самоубийств.
   Создана международная ассоциация, которая занята исследованием этого
социального явления, причинами роста его и выработкой превентивных мер.
Она регулярно проводит конгрессы. Последний из них, девятый по счету,
состоялся в июне 1977 года в Хельсинки. Следующий конгресс соберется в
Оттаве в 1979 году, затем в 1981 году ученые, изучающие причины,
вызывающие самоубийства, встретятся в Париже. На 1979 год намечено
проведение Всемирной кампании по предупреждению самоубийств.
   Но все эти мероприятия, целью которых является предупреждение
самоубийств, не дают сколько-нибудь эффективных результатов. Американский
социолог Дэвид Лестер провел любопытное сравнение статистических данных за
восемь лет в 57 городах США - в семнадцати из них эти центры работали, в
двадцати семи отсутствовали. Что же оказалось? Из числа городов, где
работали центры, в восьми произошло незначительное снижение числа
самоубийств, а в девяти, "напротив, оно возросло. В городах, где центров
по предупреждению самоубийств не было, в четырнадцати отмечено некоторое
уменьшение числа попыток покончить с собой, а в тринадцати - повышение.
   Водворяя людей, которым не удалось убить себя, в психические лечебницы,
американские врачи пытались доказывать, будто предпринятый ими роковой шаг
является результатом психического заболевания. Но, как признает все тот же
Боэт, отстаивающий "право на самоубийство", тщательный анализ
статистических данных доказал, что более двух третей из числа людей,
пытающихся убить себя, совершают этот шаг в здравом уме. "Между
численностью случаев так называемой психопатологии и количеством
самоубийств, - пишет он, - нет определенной связи; самоубийцы раздавлены
жизнью" (подчеркнуто мною. - Ю. Ж.).
   Самоубийцы разДавлены жизнью! Это брошенное мимоходом признание
американского социолога дает ключ к пониманию проблемы, подлинный смысл
которой пытаются извратить и скрыть от общественного мнения "гуманисты",
отстаивающие "право на самоубийство". Но скрывать существо Этой проблемы в
условиях все большего обострения политико-морального кризиса капитализма
становится все труднее, и в конце 70-х годов ученые Запада вынуждены все
чаще возвращаться к анализу судеб юного Вертера нашего времени.


   Вина общества

   На IX Международном конгрессе по предупреждению самоубийств, о котором
я уже упоминал, царила, судя по сообщениям прессы, мрачная обстановка.
Тысяча специалистов, съехавшихся на этот конгресс из сорока стран,
вынуждены были признать, что, вопреки всем их усилиям, эта "болезнь века"
не только не идет на спад, но, напротив, усиливается.
   Почему же это происходит?
   - По простой причине, - отвечал на этот вопрос, явно запутывая его,
докладчик - французский психиатр ЖанПьер Субрие, занимающий пост
генерального секретаря группы по изучению и предупреждению самоубийств. -
Самоубийство-это явление будущего (?!), значение которого непрерывно
возрастает во всех индустриальных (читай: капиталистических! - Ю. Ж.)
странах.
   Субрие призывал "безотлагательно рассмотреть этот факт мудро и без
лицемерия", но чем, как не проявлением лицемерия, был предложенный им
анализ? Докладчик - не первый и не последний из числа буржуазных ученых,
пытающихся упрятать пороки буржуазного строя за спиной некоего
абстрактного "индустриального общества" - во всем-де виноват
научно-технический прогресс, якобы делающий человека беззащитным перед
лицом бездушного машинного мира, сокрушающего человеческую психику. Вот
если бы люди вернулись к идиллической поре пастухов и пастушек, тогда было
бы другое дело - они ожили бы духовно. Но ведь это невозможно. Стало быть,
по мере дальнейшего развития научно-технического прогресса будет расти и
количество самоубийств, что и представляет собой "явление будущего"...
   Но такой, с позволения сказать, анализ не выдерживает никакой критики.
Достаточно вникнуть в подлинные причины отчаянных решений покончить с
собой, которые принимает в капиталистических странах с каждым годом все
большее число людей, чтобы увидеть, что в действительности первопричина
этого явления кроется в бездушной социальной системе буржуазного общества,
где человек человеку волк и где действует эгоистический закон выживания: в
борьбе за место под солнцем все средства хороши.
   Косвенно это признал корреспондент газеты "Монд", когда он 28 июня 1977
года в своем отчете о IX Международном конгрессе по предупреждению
самоубийств написал:
   - Прошли времена, когда самоубийства и смятенное состояние психики,
которое к нему приводит, можно было рассматривать как проявление
"ненормальности". Хотя психопатологические факторы сохраняют свое
значение, сейчас рождается понимание вины общества... Пытаясь объяснить
причины самоубийств, социальная наука сейчас говорит о разрушении семьи, о
быстрых социальных переменах, о кризисе духовных ценностей, о тысячах
испытаний, которым должен противостоять современный человек... Человеку
сегодня не хватает психологической опоры...
   Не скажешь, конечно, что и этот анализ ясен и четок - корреспондент
буржуазной газеты уклоняется от анализа сути социальных процессов в
буржуазном обществе, внешние проявления которых он перечисляет. Но он, по
крайней мере, позволяет себе открыто признать "вину общества".
   Эта страшная вина буржуазного общества со всей очевидностью предстает
перед тобой, когда читаешь горькие признания тех врачей, кому удается
спасти жизнь самоубийцам, но которые отчетливо представляют себе, что
завтра же спасенный ими человек может снова попытаться убить себя.
   Центр реанимации парижского госпиталя Фернан-Видель ежегодно принимает,
как писала 15 мая 1975 года газета "Котидьен де Пари", около тысячи
человек, пытающихся покончить с собой, - по три самоубийства в сутки. Их
держат там после спасения несколько дней, но затем они возвращаются в тот
же страшный мир, который толкнул их на роковое решение. И многих снова и
снова привозят в этот же центр в бессознательном состоянии - об этом
рассказывал 23 июня 1975 года журнал "Нувель обсерватер". "Почти всех,
кого доставляют сюда, удается спасти... физически. Но после Этого?"-"После
этого"-все начинается сначала...
   Рост числа самоубийств породил обильную литературу, посвященную
исследованию этого явления. Только за последние несколько лет во Франции,
например, вышли в свет труды Эмиля Дюрхейма, Альбера Байе, Жана Бешлера,
Дени Ланглуа, посвященные изучению его причин. И пожалуй, ближе других к
подлинной сути дела подошел Ланглуа в своей книге "Черное досье
самоубийств", опубликованной в 1976 году издательством "Сэй": он прямо
заявил, что "социальная машина сокрушает личность и толкает людей к
смерти".
   Да, суть дела именно в этом. И не случайно количество самоубийц начало
бурно расти во второй половине 70-х годов, когда в капиталистическом мире
разразился глубокий Экономический кризис.
   Западная пресса буквально переполнена трагическими сообщениями. Вот
некоторые строки, заимствованные мною из парижских газет:
   - Предприниматель Анри Вальбур, дела которого шли плохо, его жена
Мишель, двое сыновей Жиль и Дидье, мать жены Роберта и тетка Алиса
коллективно покончили с собой, оставив записку: "Мы решили совместно
покинуть это общество". После обеда все, кроме главы семьи, уселись в
кресла, завязав себе глаза. Анри Вальбур застрелил из карабина обоих
сыновей - студента и лицеиста, жену, ее мать и тетку, а затем покончил с
собой выстрелом в висок ("Котидьен де Пари", 26 февраля 1976 года).
   - Она спрыгнула с башни со своими двумя детьми. Все произошло очень
быстро. Раздался детский крик. С семнадцатого этажа дома-башни упало и
разбилось об асфальт одно тело, за ним еще два. Было 9 часов 30 минут
утра, когда мадам Мартен из Монтрей покончила с собой, предав смерти обоих
своих детей - четырех и пяти лет ("Котидьен до Пари", 30 сентября 1976
года).
   - Неизвестный молодой человек принес в Булонский лес канистру с пятью
литрами бензина, вылил горючее на себя и поджег свою одежду. Заметивший
это прохожий вызвал полицию. Самоубийца скончался в госпитале Фош. При нем
не было документов, и опознать его не удалось ("Фигаро", 23 февраля 1977
года).
   - Три трагических случая: безработный молодой художник 22 лет, отец
семьи, раздобыл револьвер и застрелился; безработная девушка 17 лет,
которая хотела стать журналисткой, но не смогла получить образование, так
как у родителей не было денег, покончила с собой, отравившись газом,
существовавшая на случайные заработки девушка 20 лет, на руках у которой
были больная мать и четверо братьев и сестер, не вынесла трудностей жизни и
бросилась с моста высотой 50 метров ("Юманите диманш", 23 февраля 1977
года).
   - Попытка самосожжения на бирже труда. Двадцатитрехлетняя Ванда Денгло,
красивая парижанка, по профессии секретарша, в течение года не могла найти
работу, хотя она знала и иностранные языки. Через несколько дней истекал
срок, в течение которого ей полагалось скромное пособие по безработице,
служившее для нее единственным источником существования. Придя на биржу
труда, она вылила на одежду бутылку бензина и зажгла ее. С серьезными
ожогами Денгло доставили в госпиталь. Ее лицо и грудь изуродованы навсегда
("Юманите диманш", 20 апреля 1977 года).
   - Застрелился тридцатитрехлетний депутат Национального собрания Симон
Лорьер, потерпев поражение на выборах в мэрию Тулона ("Фигаро", 22 апреля
1977 года).
   - Три самоубийства в метро. Вчера утром на станции метро
"Страсбург-Сен-Дени" неизвестный застрелился из обреза. Вчера же после 17
часов в метро покончили с собой, бросившись под поезд, еще двое
неизвестных - один на станции "Лувр", другой на станции "Монмартр"
("Юманите", 26 мая 1977 года).
   - Два новых самоубийства безработных. В дни празднования Троицы
безработная стенографистка Жаклин Т. выбросилась с седьмого этажа в
Курнев, а безработный рабочий Жан С. застрелился в Баньо ("Юманите, 1 июля
1977 года),
   - 24 июня в Сен-Дени покончил с собой двадцатипятилетний безработный
Ги. Он оставил письмо, в котором написано: "Я был студентом медицинского
факультета. Заболел, лечился два года. Когда выздоровел, возобновить учебу
не смог из-за тяжелого материального положения в семье. Записался на биржу
труда. И мне обещали пособие. Прошло шесть месяцев - я не получил ни
работы, ни пособия.,."
   ("Юманите", 27 июня 1977 года).
   - Тридцатишестилетний антрепренер Симон Вайнтроб, сделавший блестящую
карьеру в мире "шоу-бизнеса", но затем погрязший в долгах и разорившийся,
пустил себе пулю в лоб в одной из аллей Булонского леса ("Котидьен де
Пари", 29 января 1978 года).
   - Сорокадевятилетний безработный инженер Стефап Анджеевский, который не
мог найти работу уже два года, покончил жизнь самосожжением на лестничной
площадке у своей квартиры в Ножан-сюр-Марн. Пятидесятичетырехлетний
литейщик Марсель Жели в Девиле, район Арденн, застрелился, получив
извещение об увольнении с завода Фондери Кошо, на котором он проработал 33
года ("Нувель обсерватер", 30 января 1978 года).
   - Тридцатитрехлетний квалифицированный рабочий Рене Леван из
Шарлевиль-Мезьер покончил с собой, получив приказ об увольнении. Это уже
третье самоубийство безработного в данном районе за последние месяцы
("Матэн", 10 февраля 1978 года).
   Такими трагическими историями можно было бы заполнить целую книгу. 28
февраля 1977 года, возвращаясь к грустной теме о "вертеризме", журнал
"Пуэн" констатировал:
   "Каждый день во Франции пытаются покончить с собой более ста юношей и
девушек. И каждый день двоим из них Это удается. Таковы официальные цифры,
превосходящие на одну треть данные 1968 года. Эта статистика далеко не
полна: родственники скрывают многие самоубийства, выдавая их за несчастные
случаи. И все же официальная статистика поражает: самоубийство является
самой распространенной причиной смерти юношей и девушек в возрасте 20-24
лет".
   Вы слышите? Самоубийство стало самой распространенной причиной смерти
французской молодежи в ее самом цветущем возрасте! Какая бездна горя,
какой безбрежный океан бедствий скрывается за этой официальной
констатацией статистики! И какая страшная ответственность за такую
чудовищную растрату человеческих жизней ложится на общество, в котором она
становится нормой поведения людей в критическую минуту жизни...
   Трагедия юного Вертера, которую изобразил в своем романе
двадцатипятилетний Иоганн Вольфганг Гете потрясла весь мир. В ней люди
увидели симптом безнадежной болезн