гии  выступает  обоснование  и
уточнение реального содержания таких научных  понятий, как "форма правления"
и  "система  правления". Необходимость  в таком обосновании  стала  особенно
насущной  в  связи с весьма  широко распространенным использованием  понятий
"президентская   форма   правления",   "парламентарная   форма   правления",
"парламентарная республика с президентской формой правления".
     Наиболее полное исследование данного аспекта содержится в научном труде
Н.А.Сахарова. По  мнению российского  политолога, "форма правления" - основа
формирования высшей  государственной власти  в  той  или  иной  политической
системе,  которая  бывает  выборной  или  наследственной.  Отсюда  произошли
понятия  "республиканская  форма  правления"  и  "монархическая форма  прав-
ления".
     При  республиканской  форме   возникли  различные  системы   правления.
Политическое  содержание  термина   "система  правления"  (или   более-менее
тождественного ему термина "система власти") обозначает, в  первую  очередь,
тот   или  иной  тип  соотношения   прерогатив   между   исполнительными   и
законодательными  органами  государственной  власти. В том случае,  если вся
полнота высшей исполнительной  власти  принадлежит Президенту и он формирует
правительство,   а   высший   законодательной  орган   не  может   отправить
правительство  в  отставку  посредством  выражения  вотума  недоверия,  есть
основания утверждать, что это - президентская система власти.
     Если  Президент  делит  прерогативы  высшей   исполнительной  власти  с
Премьер-министром,  возглавляющим   правительство,   а   само  правительство
ответственно  и  перед  Президентом, и перед  парламентом, то  такую систему
власти нужно  обозначить как  полупрезидентскую.  Наконец,  когда  Президент
является  только  конституционным  главой  государства  и  его  полномочия в
системе  высшей  исполнительной   власти  жестко  ограничены   прерогативами
Премьер-министра, определяющего курс правительства (которое, в свою очередь,
подотчетно  парламенту),  такая  система  обозначается   как  парламентарная
система власти.
     Весьма некорректным является смешивание  понятий  "форма  правления"  и
"система  правления",  поскольку  первое  понятие  определяет  выборные  или
наследственные начала формирования высшей государственной власти, а второе -
тип соотношения  полномочий и взаимоотношений  между высшими исполнительными
или  законодательными  органами. В своей  совокупности  эти  взаимоотношения
характеризуют ту или иную систему правления - президентскую, парламентарную,
полупрезидентскую *169, с. 13-15*.
     В  современной  политической и  юридической  науках одной  из  наиболее
спорных  тем  стало  сравнивание достоинств  и недостатков  президентской  и
парламентарной   систем   правления   с    точки    зрения   перспективности
демократического развития.
     В   инициировавшей  эту  дискуссию  статье   "Опасности  президентства"
американский политолог Х.Линц  отмечает, что в современном мире  подавляющее
большинство   устойчивых  демократий   представляют   собой   парламентарные
республики, в то время как  среди  президентских к этой категории  относятся
только США.
     Этот вывод подтверждают исследования, проведенные западными учеными.  В
период 1979-1989 гг. в мире существовало 43 консолидированные демократии. Из
них  34  были  парламентарными,  2  -  полупрезидентскими  и   только  5   -
президентскими (плюс 2 "гибрида" - Швейцария и Финляндия) *233, р. 5*.
     Х.Линц полагает, что это не случайно. Система правления, опирающаяся на
большинство  в  высшем представительном органе  страны,  более  пригодна для
утверждения демократии, особенно в глубоко расколотых обществах с множеством
партий.  "Система  президентского  правления придает  занимающему  должность
Президента  "церемониальные"  функции главы государства наряду  с  функциями
"действительного"  главы  правительства,  создавая,   таким  образом,  ауру,
"имидж", порождающие  в народе  особые надежды.  Таких векселей  лишен  даже
самый популярный Премьер-министр" *107, с. 5*.
     Анализируя  опыт  перехода  к демократии  в Испании и странах Латинской
Америки, Линц выделяет следующие недостатки президентской системы правления:
     достаточно  четко  определенный  срок  президентских  полномочий.  Весь
политический   процесс   при   этом  автоматически  распадается  на   жестко
разграниченные  периоды,  что   практически  не  оставляет  возможности  для
проведения преемственной политики тактических корректировок.  Если Президент
совершает  грубые политические  просчеты или теряет доверие  народа, то  нет
средств заставить такого  Президента  уйти  в  отставку, действуя  в  рамках
Конституции. И  то, что  при парламентарной системе  вылилось бы в очередной
правительственный кризис,  при президентской свободно может  переродиться во
всеобщий кризис режима;
     мажоритарная  избирательная  система,  при которой "победитель получает
все".  Обычно  на  весь  период президентского  мандата  четко  определяются
победители  и  побежденные,  что неизбежно  ведет  к обострению отношений  в
обществе  и  его  дальнейшей  поляризации. К тому  же  Президент  не  всегда
представляет большинство избирателей. Бывают президенты,  которые приходят к
власти,  получив  столько  же голосов,  сколько  иные премьеры  правительств
меньшинства  (С.Альенде  стал Президентом  Чили  в  1970  году,  имея  36,2%
голосов, а А.Суарес в  Испании в  1971 году стал  Премьер-министром, получив
35,1% голосов). При этом Премьер вынужден сотрудничать с другими партиями, а
Президент в аналогичной  ситуации может быть убежден в обладании независимой
властью и поддержке народа;
     в   президентских   республиках   часто   возникает   проблема  двойной
демократической  легитимности. Поскольку и  Президент,  и парламент получают
власть в результате народного голосования, между ними возникает спор  о том,
кто  же  из них фактически является выразителем воли народа. Демократических
способов разрешения подобных конфликтов не существует;
     создаются  условия  для поощрения аутсайдеров, т.е. избрания  человека,
далекого от политики. Законодательные  механизмы этой системы могут в случае
досрочного  прекращения  президентских  полномочий вынести  наверх человека,
который  при  обычной  избирательной  процедуре никогда  бы не  стал  главой
государства;
     президентская система побуждает кандидатов давать неисполнимые обещания
и может даже породить у избирателей опасную склонность видеть в политическом
лидере спасителя *107, с. 5-19*.
     И наконец,  А.Валенсуэла выделяет  еще один  недостаток.  Президентские
режимы  в ситуации многопартийности имеют  тенденцию превращаться в  системы
"двойного  меньшинства",  когда  Президент  пользуется  поддержкой  простого
большинства электората, но работает с парламентом, абсолютного большинства в
котором президентская партия не имеет *20, с. 75-76].
     В  развернувшейся  дискуссии далеко не  все  поддержали Линца.  Дональд
Л.Горовиц  в  статье "Различия  демократий", сосредоточив  свое внимание  на
процессах  нестабильности,  характерных для пост-колониальных Азии и Африки,
делает  вывод,  что  здесь  главным  виновником были парламентарные системы.
Попытки возвращения к  демократии,  имевшие место в  Нигерии и  Шри-Ланке  в
1978- 1979 гг.,  предусматривают переход к системе  президентского правления
для смягчения разногласий внутри общества.
     По мнению М.Липсета, здесь можно указать также на крах демократического
парламентаризма в период между двумя мировыми войнами в Испании, Португалии,
Греции,  Италии,  Австрии,  Германии  и  большей  части Восточной  Европы. И
наоборот,  следует отметить  такие  примеры  стабильного и  демократического
президентского правления, как Чили (до А.Альенде), Коста-Рика и  Уругвай  (в
течение большей части ХХ столетия) *108, с. 35*.
     Д.Горовиц  опровергает  тезис о том, что  только  президентские системы
приводят к разделению общества на победителей и проигравших. "Положение, при
котором победитель  получает все, является производным от типа избирательной
системы, а  не от  абстрактного  института  президентства"  *35,  с.  28*. И
наконец, злоупотребление властью  вряд ли является президентской монополией.
Парламентарные  режимы в  странах  Азии  и  Африки  предоставили  более  чем
изрядную долю аналогичных случаев.
     Продолжая  дискуссию, Липсет  указывает,  что  на  развитие  демократии
существенное влияние оказывают культурные  и экономические  факторы. Проводя
сравнительный анализ  различных политических систем, он  приходит к  выводу,
что  большинство  стабильных  демократий  характерно  для  более  богатых  и
протестантских  стран,  а  менее  демократические   режимы  характерны   для
католических и бедных стран. Мусульманские страны  могут рассматриваться как
отдельная группа.  Почти  все  они были авторитарными, с  монархическими или
президентскими системами  правления.  Было  бы  нелегко  приписать  слабость
демократии  в  этих   государствах  типу  существующих  в  них  политических
институтов.
     Некоторые  исследователи   утверждают,   что  ислам  делает  достижение
политической  демократии западного образца  исключительно трудным, поскольку
он  не  признает  разделения   духовной   и  светской   власти.   Еще  одним
доказательством, подтверждающим значение  культурных факторов, является  то,
что  почти все  послевоенные "новые  государства",  для  которых  характерны
стабильные  демократические  режимы,  были  британскими  колониями  *107, с.
38-40*.
     Среди новых демократий уровень выживания  президентского режима гораздо
ниже,  чем уровень выживания парламентарного. Однако, как  считает  С.Холмс,
это  нельзя  считать  доказательством  врожденной  порочности  президентской
системы правления. Страны, сталкивающиеся с жестоким экономическим кризисом,
ищут в первую очередь сильного  руководителя, в  то  время  как страны,  чьи
проблемы решаются  легче, обычно обращаются к парламентской власти. "Так что
не  слишком  благоприятный  опыт президентского правления за  пределами  США
может  объясняться  не   самими  по  себе   институциональными  недостатками
президентского   режима  в   условиях  разделения  властей,   а   глубинными
социальными проблемами" *195, с. 55*.
     На основании вышеизложенного материала можно сделать вывод, что споры о
том,  какая  из  систем   республиканского  правления  -  президентская  или
парламентарная - является лучшей, носят полемический  характер, поскольку не
существует  универсальной   системы  правления.  Сам  тип   республиканского
правления,  утвержденный в  той или  иной стране, равно  как и  национальная
форма  его  воплощения,  зависят  от  особенностей  исторического  развития,
культуры,   геополитического   положения  и  прочих  факторов,   формирующих
политическое   бытие  общества.   Каждой   "чистой"  системе  присущи   свои
достоинства и недостатки.
     Как   отмечает   В.Е.Чиркин,   основным   достоинством    президентской
республики, безусловно, является гарантированная стабильность исполнительной
власти по сравнению  с  парламентарной, где нередко разражаются министерские
кризисы и происходит частая смена правительств (Италия). Главным недостатком
президентской  системы,  особенно  в  условиях  неразвитости демократических
институтов,  является  ее   склонность  к  авторитаризму  (страны  Латинской
Америки), тогда  как в парламентарной такая возможность фактически исключена
*205, с. 111*.

1.3. Полупрезидентская республика
как наиболее оптимальная система правления
для стран с трансформационной демократией

     В последнее время наибольшее  распространение  получила так  называемая
полупрезидентская  система, которая  стремится  создать сильную,  стабильную
исполнительную  власть,  но в  то  же время политически ответственную  перед
законодательным собранием. Исходя из такой перспективы исполнительная власть
распределяется  между  двумя  конституционными институтами  - Президентом  и
правительством.
     Их  соотношение  как  между  собой,  так и  с  законодательной  властью
структурируется  таким образом, что,  с  одной  стороны,  Президент,  будучи
политически  неответственным,  через  влияние  на  правительство  (участие в
формировании,  работе,   отставке),   курирование  ряда  областей   в  сфере
собственно исполнительной власти (внешняя политика, оборона, безопасность) и
противодействие парламенту (законодательная инициатива, право  вето, роспуск
парламента) ограждает правительство как  политически ответственного субъекта
от исходящей от парламента нестабильности.
     С  другой  стороны, парламент,  влияя  на  Президента  и  правительство
(участие  в   формировании   и  отставке  правительства,  контроль  за   его
деятельностью, законодательная  политика, преодоление  вето),  не  позволяет
Президенту бесконтрольно  руководить  правительством,  превращая  его в свой
административный   аппарат.   Такая   конструкция   государственной   власти
предполагает  дистанцирование  института  президентства  от   исполнительной
власти при сохранении определенного влияния на последнюю *212, с. 92*.
     Тенденция  отделения  Президента от  исполнительной  власти  привела  к
формированию  института президентской власти. Хотя  формулировка  об  особой
президентской власти еще нигде не получила  в конституциях своего дословного
выражения, но уже есть  нормы, отражающие эту тенденцию. Конституция Франции
1958 года, откуда берет начало  данная тенденция, установила,  что Президент
явля-  ется  арбитром  над  всеми властями,  поскольку  "обеспечивает  своим
арбитражем нормальное функционирование публичных властей" *87, с. 38*.
     Эта  формулировка  оказала  огромное  влияние  на  постсоциалистические
страны (в том  числе - на  Беларусь и  Россию),  в  большинстве  из  которых
Президент  призван  в  рамках  своих  задач  объединять  все  ветви  власти,
способствовать их согласованному и эффективному функционированию. В Беларуси
посредничество   Президента   выведено  за  сферу   публичных  властей  (чем
ограничилась французская Конституция),  распространено на  отношения органов
государственной власти, государства и общества.
     Выбор этими странами "смешанной" системы правления объясняется тем, что
авторитарное   прошлое   вызывало  страх   перед  возможностью   превращения
Президента  в диктатора в условиях президентской  республики,  а  отсутствие
развитой многопартийной системы сводило  на  нет  функционирование механизма
при   парламентарной  республике.   Партийную  систему  этих   стран   можно
охарактеризовать как "множествопартийную", да и вообще только с натяжкой как
партийную *49, с. 87*.
     Конституции  этих  стран  уходят  от  прямого  закрепления  юридической
природы  президентской власти  с  точки зрения  разделения властей.  Она  не
вписывается в классическую триаду властей и не включена каким-либо образом в
структуру одной из них, а  выделена в отдельную главу, с  которой начинается
изложение  полномочий   основных  органов  государственной  власти.  В  этом
заключается главная  отличительная  черта президентской  власти, своеобразие
концепции разделения властей, характерное для полупрезидентских республик.
     Президентские полномочия  чрезвычайно широки  и  касаются, по существу,
всех   направлений   организации  и  осуществления  государственной  власти:
реализация   исполнительной  власти;  участие  в  законодательном  процессе;
формирование судебной системы;  организация  и формирование госаппарата.  На
этом  основании  в  научной  литературе  получило   определенное   признание
представление   о   президентской   власти  в   контексте  полупрезидентской
республики как о новой, четвертой власти *83, с. 399*, *182, с. 33*.
     Заметим,  что  идея о  необходимости конституциирования четвертой ветви
власти не нова. Ее родоначальником является французский политический деятель
Б.Констан (1767-1830),  который разработал учение  о четырех властях с целью
пересмотра  и развития  представлений о разделении властей в конституционной
монархии. Суть концепции сводится к тому, что три классические  ветви власти
(законодательную, исполнительную и судебную)  следует дополнить  еще  одной,
которая  заботилась  бы  о  бесконфликтном,  согласованном  функционировании
других властей.  "Четвертую власть он считал необходимым предоставить королю
для того,  чтобы  устранять  конфликты и сглаживать столкновения между тремя
другими  властями. Поэтому он назвал  ее умиряющей или уравнивающей властью"
*71, с. 476*.
     Нынешнее представление  об  институте  президентства как о новой  ветви
власти  -  по  сути  вариация  констановского   учения  о  четырех  властях,
модифицированная  к  республиканской  форме правления. При  этом  происходит
специфическая  интерпретация  разделения властей, т.е.  вынесение  института
президентства за рамки привычной триады властей, придание ему "вневластного"
статуса.   Однако  Президент  стоит  над  ветвями  власти,  над  институтами
государства не в  качестве  лица, сосредоточивающего в своих  руках властные
полномочия других властей, а в качестве арбитра в отношениях с ними.
     Хотелось бы обратить  внимание на то, что говорить об институциализации
президентской власти в полной мере правомерно лишь в отношении постсоветских
республик, поскольку именно в них она  носит комплексный характер. Президент
наделяется   рядом   полномочий  других   властей  и   оказывает  фактически
равнозначное   влияние  на   формирование   и  деятельность   всех   органов
государственной власти.
     В  Беларуси  и  России  это  достигается  за счет следующих  полномочий
Президента: определение основных направлений внутренней  и внешней  политики
(во  Франции  -  Премьер-министр);  формирование   правительства;   отставка
правительства (во Франции невозможна); право  законодательной инициативы (во
Франции - правительство и  депутаты); право вето; издание  декретов, имеющих
силу  закона (Беларусь);  роспуск  парламента  (в  Беларуси - обеих  палат);
назначение  6-ти судей Конституционного Суда -  в Беларуси (во Франции - 3-х
членов  Конституционного  совета);  вынесение  вопросов  на  референдум  (во
Франции - только по предложению Премьера или членов парламента).
     Следовательно,   во   Франции   Президент   только   дистанцирован   от
исполнительной  власти,  но  его  полномочия  в  области законодательства  и
исполнительной власти не столь значительны как в Беларуси и России.

1.4. Специфика института президентства
при "смешанной" системе правления

     Для  выяснения  взаимоотношений  между  органами  центральной власти  в
полупрезидентской  республике  весьма   полезной  является  пространственная
(двухмерная)  модель,  построенная  американскими политологами  М.Шугартом и
Дж.Кэри.  Шкала  по  вертикали  отражает объем  президентских полномочий  по
формированию правительства,  руководству и  контролю  его деятельности.  Чем
больший объем полномочий имеет Президент, тем большее значение приписывается
данной политической системе по шкале "власть Президента над правительством".
     Шкала   по   горизонтали   показывает  зависимость   правительства   от
парламента, которая выражается в  возможности  вынесения  парламентом вотума
недоверия правительству. Чем меньше  эта  зависимость, тем  большее значение
приписывается данному режиму по шкале "раздельное выживание" правительства и
парламента *231, р. 108-109*.
     Шугарт   и  Кэри   провели  анализ  полномочий  всех  ветвей  власти  в
большинстве стран мира, исходя  из которого присвоили  каждому значение от 1
до 8  по  обеим шкалам,  наложив их  друг  на  друга.  Согласно  этой  схеме
президентская  система  характеризуется  max  значениями  по  обеим  шкалам,
парламентарной   системе  соответствует   min  значение  по  шкале   "власть
Президента над