етесь не позже девяти.
     - Разумеется.
     - Тогда согласен.
     - Послушайтесь моего совета и наденьте ваш парадный костюм.
     - Зачем?
     - У меня созрел один план. Прошу вас, сделайте это ради меня.
     - Хорошо.
     - Итак, я не задержусь. Велите открыть мне, когда я постучу в дверь.
     - Будьте покойны, Пабло ни на шаг не отойдет от меня.
     - Я никогда, никогда вас не покину, - с восторгом подтвердил старик.
     Индиано ушел, а дон Энрике стал переодеваться.
     Его старший друг направился во дворец;  он был уверен,  что маркиз де
Мансера, верный своей привычке, уже поднялся. В прихожей сидела Паулита.
     - Что ты здесь делаешь, Паулита? - удивился дон Диего.
     - Я пришла просить его светлость помиловать моего мужа.
     - Ты еще не говорила с ним?
     - Нет.
     - Обещаю помочь тебе.  Если мое дело завершится успешно,  можешь быть
уверена, что я испрошу помилование для твоего мужа.
     - Дай-то бог! - вздохнула молодая женщина.
     Дон Диего вошел в покои вице-короля.
     - Как дела? - весело спросил маркиз, приветствуя своего крестника.
     - Сеньор,  я  осмелился  снова  беспокоить вашу  светлость по  поводу
нашего дела...
     - Касающегося дона Энрике?
     - Да, сеньор.
     - Что слышно нового?
     - Сеньор,  мы успешно действуем;  противник осажден, наши силы, а под
ними я подразумеваю дона Энрике, проникли в крепость, хотя пока еще тайно.
     - Это просто замечательно!  - рассмеялся вице-король.  - Но не  позже
чем  через два часа мы перейдем в наступление.  Мне думается,  дону Энрике
следует появиться как раз в тот момент, когда начнется бракосочетание.
     - Совершенно верно.  Мы хотели просить вашу светлость о такой большой
милости,  что я почти не решаюсь надеяться...  Сеньор, я задумал разыграть
целое представление.  Дон Энрике появится во время бракосочетания и заявит
свои права на  наследство и  невесту.  А  так как ему нельзя отказать ни в
том,  ни в  другом,  то вместо дона Хусто под венец встанет дон Энрике.  К
свадьбе, как известно, все заранее подготовлено.
     - Это было бы превосходно.
     - Мы  хотели просить вашу  светлость быть посаженым отцом на  свадьбе
дона Энрике.
     - Однако,  если я вдруг появлюсь в доме графини без приглашения,  дон
Хусто всполошится, и никакой неожиданности уже не выйдет.
     - Все предусмотрено,  ваша светлость. Вы проследуете в покои молодого
графа де Торре-Леаль никем не замеченным, и спектакль удастся на славу...
     Быстро поднявшись, вице-король вышел в соседнюю комнату и предоставил
дону Диего в одиночестве размышлять, что это означает.
     Немного времени спустя маркиз де  Мансера вновь появился.  На нем был
роскошный костюм для торжественных выходов,  на груди сверкали регалии.  В
правой руке он держал черную шляпу, а в левой - длинный темный плащ.
     - Я готов,  крестник! - воскликнул он весело. - Помогите мне накинуть
плащ.
     Дон Диего накинул плащ на плечи вице-короля,  тот взял шляпу и вместе
со своим крестником вышел из покоев.
     - Я думаю,  -  сказал вице-король, - что у нас получится великолепное
представление; подготовь мы все заранее, и то не получилось бы лучше.
     Они вышли в прихожую, где сидела Паулита.
     - Сеньора,  -  сказал ей вице-король, - если вы желаете поговорить со
мной, придите попозже, сейчас я занят важным делом.
     Паулита  почтительно поклонилась,  а  дон  Диего,  отстав  немного от
вице-короля, сказал молодой женщине:
     - Ступай в  дом  графини де  Торре-Леаль и  жди  там.  Сохрани все  в
строгой тайне, и я тебе ручаюсь за успех.
     - Благодарствуйте, - ответила Паулита.
     - О чем вы говорили с этой женщиной? - спросил вице-король.
     - Я  взял  на  себя  смелость пообещать,  что  через  два  часа  ваша
светлость окажет ей милость, о которой она пришла просить вас.
     - А в чем дело?
     - Об  этом ваша светлость узнает самое позднее через два часа,  когда
ваша светлость уже дарует эту милость.
     - Вы слишком уверены...
     - В доброте вашей светлости, она мне и в самом деле хорошо известна.
     Вице-король и дон Диего,  закутанные в плащи до самых глаз,  подошли,
никем не  замеченные,  к  покоям дона Энрике;  услышав стук,  старый Пабло
поспешно отворил дверь.
     Дон Диего провел вице-короля в комнату, где их ожидал дон Энрике.
     Юноша уже успел облачиться в придворный костюм;  при виде вице-короля
он встал к нему навстречу и склонил голову,  чтобы поцеловать ему руку. Но
вице-король раскрыл объятья и дружелюбно произнес:
     - Дон Энрике,  я  буду вашим посаженым отцом и  хочу обнять вас,  как
сына.
     С этими словами он ласково обнял юношу.
     - Час близится,  - продолжал вице-король, - я хочу дать указания, как
вам надлежит поступать.  Слушайте же  меня внимательно,  не  пропустите ни
единого слова.
     - Будьте спокойны, ваша светлость, мы ничего не забудем.
     Вице-король опустился в кресло и, усадив около себя дона Диего и дона
Энрике, сообщил им свои распоряжения.
     Знатные  гости  заполнили домашнюю часовню  графини  де  Торре-Леаль.
Жених  и  невеста  вошли  в  ризницу,  откуда  им  надлежало появиться для
совершения обряда.
     Среди  этого  блестящего общества  вызывали  некоторое недоумение три
фигуры,   стоявшие   поблизости  от   алтаря.   Странные  незнакомцы,   не
потрудившиеся даже в  церкви снять свои плащи,  уже  начали вызывать толки
среди  гостей,  когда  из  ризницы вышли  нареченные и  завладели всеобщим
вниманием.
     Дон Хусто сиял счастьем, Хулия была бледна и печальна.
     Начался обряд, священник обратился к невесте со словами:
     - Хулия де  Лафонт,  согласны ли  вы назвать своим мужем и  спутником
жизни сеньора дона Хусто Салинаса де Саламанка-и-Баус?
     Невеста в нерешительности молчала.
     - Нет,  -  раздался близ  алтаря  мужественный и  сильный голос.  Все
обернулись, у Хулии вырвался крик. Один из трех незнакомцев, сбросив плащ,
выступил вперед.
     - Я супруг этой сеньоры,  я,  дон Энрике Руис де Мендилуэта,  граф де
Торре-Леаль.
     Дон Хусто в ужасе попятился, словно перед ним выросло привидение.
     В этот момент из ризницы появилась женщина.
     - Ты  не  можешь быть ни супругом,  ни графом де Торре-Леаль,  ибо ты
пират, я сама видела тебя среди пиратов.
     То  была  донья  Ана.  Дон  Энрике  побледнел  и,  словно  в  поисках
поддержки, устремил взгляд на своих спутников.
     Тогда второй из трех незнакомцев скинул плащ и,  встав рядом с  доном
Энрике, произнес властным голосом:
     - Я,  дон Антонио Себастьян де Толедо,  маркиз де  Мансера,  милостью
нашего монарха и господина вице-король Новой Испании,  утверждаю,  что эта
женщина лжет,  ибо знатный граф де Торре-Леаль по моему  повелению  и  как
слуга его величества отправился жить среди пиратов.
     Все замерли от удивления.
     - Граф, - продолжал вице-король, - подайте руку вашей супруге; я буду
вашим посаженым отцом, а сеньора графиня посаженой матерью.
     - Весьма охотно, - ответила донья Гуадалупе.
     - Что же  касается вас,  дон Хусто,  завтра же собирайтесь в  путь на
Филиппины.
     - А мой муж, - воскликнула Паулита, которой удалось пробраться вперед
и  стать перед вице-королем.  -  Тот,  что отбил дона Энрике у королевской
стражи?
     - Помилован,    -    ответил   вице-король.    -   Можно   продолжать
бракосочетание.
     На следующий день дон Хусто отправился в ссылку на Филиппины, а донья
Ана навсегда удалилась в монастырь.