встречал никогда!"
   - Нет, - спокойно произнес он, отпуская  веревку,  и  она  натянулась
рывком, больно дернув Мастера.
   - Ты можешь спасти Ребекке жизнь, Дойль, -  прокаркал  перекосившийся
от боли Мастер. - И свой собственный рассудок: ты ведь сходишь с  ума  и
сам это  знаешь,  а  здешние  заведения  для  умалишенных  не  из  самых
приятных, так и знай.
   Эшблес отвернулся, подобрал меч и, крича почти в унисон  с  Мастером,
ударил с такой силой, что не только разрубил веревку, но и сломал меч  о
каменную крышу.
   Не прекращая кричать, Мастер  начал  все  быстрее  удаляться,  словно
лежал в кузове невидимого пикапа, пытающегося поставить рекорд ускорения
с места. Все ускоряясь, он миновал край крыши и полетел дальше,  скользя
в двадцати футах над землей. Его силуэт отчетливо чернел на  фоне  луны,
так что Дойль хорошо видел его даже в сгущающихся сумерках.
   - Так сдохни в вонючем дурдоме, Дойль! - проревел голос из  отверстия
под ногами у Эшблеса. - Жри собственное дерьмо, и пусть  сторожа  дрючат
тебя почем зря!  Вот  что  тебе  уготовано,  сынок!  Так  оно  и  будет,
Романелли прыгал в будущее и проверял! И -  слышишь!  -  мы  уже  спасли
Ребекку, Романелли забрал ее, но теперь, когда по твоей дурости ее не на
что менять, с ней...
   Голос все продолжал выкрикивать свои бредовые угрозы, и Эшблес понял,
что это Мастер говорит через последнего из восковых  людей,  у  которого
еще осталась голова. Сам Мастер казался теперь маленькой точкой на  лике
луны, поднявшейся уже заметно выше. Еще через минуту или  две  голос  из
дыры, продолжавший перечислять напасти, уготованные  Ребекке,  оборвался
на полуслове. То ли вышел из  строя  восковой  речевой  аппарат,  то  ли
Мастер просто вышел за пределы их магической слышимости -  этого  Эшблес
так и не узнал.
   Эшблес влез через дыру в стене обратно в коридор и заковылял вниз  по
лестнице. Когда он спустился на первый этаж, кто-то шевельнулся в темном
проеме двери справа от него, но, услышав его шаги,  отпрянул  обратно  в
темноту;
   Эшблес даже не посмотрел в ту сторону.
   Выбравшись на улицу, он огляделся. Лошадей постигла та же участь, что
и сыновей Мустафы, так что Эшблес зашагал босиком. До порта  Булак  было
идти пять с половиной миль. Корабль отплывал только  завтра  утром,  так
что он не спешил, каждые несколько минут останавливаясь, чтобы с опаской
посмотреть на поднимающуюся луну.
   Через несколько минут после того, как  Эшблес  скрылся  из  виду,  из
двери выглянуло грязное бородатое лицо с безумными глазами.
   - Теперь видишь, Дерроу, что ты натворил? -  пробормотал  человек.  -
"Абсолютно безопасно"... Черт, с таким же успехом ты мог отправить этого
Треффа. Вряд ли ему удалось бы повернуть все еще хуже. Ладно, вернусь-ка
я к реке; посмотрим, смогу ли я уплыть в то  время,  когда  все  было  в
порядке.
   Ка Эшблеса выбрался на улицу и постоял, неуверенно глядя по сторонам,
не в силах припомнить, где здесь река и как она вообще называется. Потом
он вспомнил, что рано или поздно придет к ней,  так  что  выбрал  первое
попавшееся направление и с довольной улыбкой на губах двинулся в путь.

Глава 7

   - Сестры, тките смерти нить;
   - Сестры, стойте: кончен труд!
   Томас Грей

   Снова и снова пытался он найти выход  из  этого  лабиринта  затянутых
туманом улиц; и хотя Дерроу - во сне он  никак  не  мог  вспомнить  свое
новое имя - прошагал уже несколько миль, то и дело заходя в  тупики,  он
ни разу не вышел на улицу, достаточно широкую, чтобы пропустить  экипаж,
не говоря уже о просторной, оживленной Лиденхолл-стрит. В  конце  концов
он остановился и - как всегда в этой части сна - услышал в густом тумане
впереди негромкий, отрывистый стук, а почти сразу за ним - близкие шаги.
   - Хелло, - робко произнес он. - Хелло, кто там есть?  -  повторил  он
уже увереннее. - Не поможете ли вы мне найти дорогу?
   Шаги по брусчатке слышались уже  совсем  близко,  и  темное  пятно  в
тумане превратилось в оборванного человека.
   Как обычно, Дерроу в мертвящем ужасе отшатнулся, узнав в нем Брендана
Дойля.
   - Боже, Дойль! - вскричал он. - Простите меня, не подходите ближе,  о
Боже!.. - Он побежал бы прочь, но его ноги отказывались идти.
   Дойль улыбнулся и показал наверх, в туман.
   Дерроу беспомощно  поднял  глаза,  и  душа  его  вырвалась  наружу  в
отчаянном вопле - таком громком, что он проснулся.
   Он полежал неподвижно на кровати, пока, к облегчению своему, не узнал
мебель в темной комнате и не понял, что  лежит  в  собственной  спальне.
Значит, это снова всего лишь сон. Его рука вытянулась, нашарила горлышко
графина с бренди на столике у изголовья, опрокинула его  над  стеклянной
стопкой, потом он поставил его на место, а стопку поднес к губам.
   Дверь из спальни Клер отворилась, и  она,  хмурясь  спросонья  сквозь
спутанные волосы, подошла к кровати Данди.
   - Что, черт возьми, случилось, Джейкоб?
   - Мышцу свело... на спине. - Он со стуком поставил пустую  стопку  на
столик.
   - Какую еще мышцу! - Она села на край кровати. - Я  ведь  жена  тебе,
Джейкоб, зачем тебе лгать мне? Я знаю, что это кошмарный сон. Ты  всегда
кричишь:
   "Простите меня, Дойль!" - перед тем как  проснуться.  Так  скажи  мне
все: кто такой этот Дойль? Он что, имеет какое-то отношение к тому,  как
ты разбогател?
   Данди набрал в грудь воздуха, потом выпустил.
   - Это правда сведенная мышца, Клер. Извини, что разбудил тебя.
   Она закусила губу.
   - Но теперь-то отпустило?
   Данди взял стопку, перевернул и надел на пробку графина.
   - Да. Можешь идти спать.
   Она наклонилась и легко прикоснулась к его лбу губами.
   - Хочешь, я посижу с тобой немножко?
   - Не знаю... - поспешно начал он, но его перебил стук в дверь.
   - С вами все в порядке, сэр? - послышался  из-за  двери  приглушенный
голос.
   - Да, Джо, - откликнулся Данди. - Так, не спится.
   - Если вам будет угодно, сэр, я могу принести чашку кофе с ромом.
   - Нет, спасибо, Джо, я... - Данди поколебался и покосился на жену.  -
Спасибо, Джо, да, это может помочь. Шаги за дверью стихли в отдалении, и
Клер встала.
   - А мне казалось, ты хотела посидеть немного здесь,  -  поднял  бровь
Данди: он не сомневался, что сейчас она сама спешит уйти.
   Клер недовольно сжала губы.
   - Ты отлично знаешь, как я отношусь к Джо. - Она вышла и  закрыла  за
собой дверь.
   Данди встал, откинул волосы со лба и подошел  к  окну.  Он  отодвинул
занавеску и уставился на изгиб Сент-Джеймс-стрит,  на  похожие  друг  на
друга  элегантные  фасады,  едва  освещенные  неверным  светом   уличных
фонарей. Небо на востоке начинало светлеть - скоро рассветет,  отличное,
ясное воскресное утро в марте.
   "Да, милая, - невесело подумал он, - я знаю, как ты относишься к Джо.
Но я, право же, не могу объяснить тебе, почему должен поддерживать его и
держать при себе. Я и сам чертовски хочу,  чтобы  он  нашел  себе  новое
тело, - тогда я смог бы сказать тебе,  что  уволил  его  и  нанял  этого
нового парня, - но тело Матуро почему-то нравится ему, а угрожать ему  я
боюсь. В конце концов ему предстоит быть моим партнером еще много, много
лет после того, как ты, милая, умрешь от старости... после того,  как  я
переживу всех своих сыновей... и внуков, и правнуков,  богатея,  покупая
все больше и больше за время жизни в каждом новом теле, до тех пор, пока
не стану тайным владельцем всех мало-мальски значимых корпораций в мире.
Я буду владеть целыми городами...  целыми  странами!  И  после  1983-го,
когда исчезнет старый Уильям Кокран  Дерроу,  я  смогу  выйти  из  тени,
смещая всех фиктивных руководителей, и вот  тогда  я  без  преувеличения
буду править всем этим проклятым миром...
   ...Если все это время смогу ублажать Джо. Так что видишь, моя  бедная
женушка - уже целых два месяца как женушка; два месяца,  на  продолжении
которых я так и не успел пока вкусить все радости брака и  приступить  к
осуществлению своего плана насчет второго поколения семьи  Данди,  -  ты
заменима. Джо - нет".
   Самый богатый человек в Лондоне вздохнул, опустил занавеску и  уселся
на кровати в ожидании обещанного кофе с ромом.

***

   Спустившись в буфетную, Джо-дворецкий первым делом забрался на стол -
ибо хотя с тех пор, как он девять лет назад прекратил  активные  занятия
магией, он научился касаться земли без особой боли, в оторванном от  нее
состоянии ему все же лучше думалось - и медленно поболтал пальцем в чаше
серо-зеленого порошка.
   "Да, я многому научился у этого чувствительного молодого  хозяина,  -
подумал он. - Я узнал, что иметь кучу денег куда приятнее, чем не  иметь
кучи денег, и что стоит тебе получить их, как они принимаются расти сами
собой, словно пожар.
   У него куча денег. И еще у него эта хорошенькая молодая жена, которая
могла бы быть ему все равно что сестрой  и  которая  терпеть  не  может,
когда старый Джо смотрит на нее... хотя должен же хоть  кто-то  смотреть
на нее так, как она заслуживает, да и не только смотреть.  Без  должного
ухода она того и гляди скиснет и из вина превратится в уксус.
   Да, сэр, юный Данди, - подумал Джо, - когда бы не я, вы бы оставались
умирающим стариком - а что  получил  я  взамен  за  свою  услугу?  Место
дворецкого? Как-то не слишком справедливо получается. Ничего, вот оно, в
этой чашке - средство для решения всех проблем. Славный молодой муж мисс
Клер сделается нежнее, а старый бедняга дворецкий покончит  с  собой.  И
все будут счастливы".
   Конечно, все, кроме того, кто в теле Джо грянется о мостовую.
   Он подошел к полке, снял с нее банку корицы и высыпал изрядную порцию
в чашку с  порошком.  Потом  поставил  банку  на  место,  помешал  смесь
пальцем, высыпал в большую кружку, добавил, не жалея, рому  из  бутылки,
снял с плиты кипящий кофейник и наполнил кружку доверху дымящейся черной
жидкостью.
   Поднимаясь по лестнице, он не переставая помешивал  кофе  ложкой.  Он
негромко постучал в дверь  спальни  Данди,  и  тот  велел  ему  войти  и
поставить кофе на столик. Джо повиновался и почтительно отступил назад.
   Данди, казалось, думал о чем-то, чуть нахмурившись.
   - Тебе никогда не казалось, Джо, - спросил он,  механически  поднимая
кружку, - что хлопот всегда получается больше, чем дело того стоит?
   Джо обдумал эту мысль.
   - Это все равно лучше, чем не получать в обмен на эти хлопоты  вообще
ничего.
   Данди попробовал кофе. Ответа Джо он, похоже, и не слышал.
   - Слишком все утомительно,  -  вздохнул  он.  -  На  каждое  действие
приходится равное противодействие... нет, это еще было бы терпимо -  это
противодействие куда сильнее действия... Что это?
   - Корица, сэр. Если вам не нравится, я могу сварить еще, без нее.
   - Нет, сойдет и так. - Данди поболтал в чашке ложечкой и  сделал  еще
глоток.
   Джо подождал еще немного, но Данди, похоже,  ничего  больше  пока  не
требовалось, так что он вышел из спальни, тихо прикрыв за собой дверь.

***

   - Эй, Снапп! Это ты?
   Джеки оглянулась.  Маленький  темноволосый  крепыш  пересекал  улицу,
направляясь к ней.
   - Это еще кто? - спросила Джеки, погруженная в свои мысли.
   -  Хэмфри  Богарт,  помнишь?  Адельберт  Чинни,  Дойль.  -  Человечек
возбужденно улыбнулся. - Я уже час  шатаюсь  по  этой  проклятой  улице,
пытаясь найти тебя.
   - Зачем?
   - Мое тело - настоящее мое тело, - я его нашел! Парень, что  ходит  в
нем, отрастил усики и одевается по-другому, но это оно!
   - Это уже не имеет значения, Хэмфри, - вздохнула Джеки.  -  Человека,
менявшего тела, изловили и казнили три месяца назад. Так что  даже  если
тот, кого вы нашли, в самом деле ходит в вашем теле - что вряд ли,  ведь
он ни разу еще не вселялся в одно  тело  дважды,  -  вам  все  равно  не
удастся поменять тела обратно. Того, кто знает,  как  проделывать  такие
штуки, больше нет. - Она устало тряхнула головой. - Извините.  А  теперь
мне пора...
   Улыбка сошла с лица Чинни.
   - Он мертв? Это... ты его убил? Черт, но ты ведь обещал мне...
   - Нет, это не я его убил. Толпа в ист-эндском кабаке. Я сам узнал  об
этом только на следующий день. - Она шагнула прочь.
   - Подожди-ка, - взмолился Чинни. - Ты говоришь, ты об  этом  услышал?
Сколько еще народу знает об этом?
   Джеки остановилась и постаралась взять себя в руки.
   - Да все знают. Все - кроме вас.
   - Правильно! - вскричал Чинни, немного успокоившись. - На его месте я
тоже поступил бы так.
   - Не понимаю...
   - Послушай, я прошелся по всем салонам, удаляющим волосы, -  помнишь,
я говорил тебе, что собираюсь сделать это? Так вот, я  узнал,  что  есть
одно место на Ли-денхолл-стрит, где их действительно  удаляют...  что-то
там у них с электричеством. Заведение закрылось еще в  октябре,  но  это
вовсе не значит, что оно больше не действует. Черт, этот тип просто  мог
купить его. В общем, если бы я на его месте хотел остаться  в  теле,  не
превращаясь при этом в орангутана, я дал бы себя узнать,  поймать,  и  в
момент, когда меня вздернут на виселицу, я перебрался бы в другое  тело.
Пусть их думают, что убили меня.
   Джеки медленно шагнула назад к Чинни.
   - Верно, - тихо промолвила она. - До сих пор  все  сходится.  Но  как
быть с вашим старым телом? Он ведь бросил его - когда его вешали, он был
в теле старика.
   - Не знаю пока. Может, он вселился в  другое  тело  на  время,  чтобы
убили именно это, а потом переселился обратно. А может... да, похоже  на
то... может, он переселяет богатых, но пожилых людей в молодые  тела  за
плату? Или еще что-нибудь в этом роде. Если  у  него  в  руках  средство
избавления от волос, все остальное уже не так сложно.
   - Этот тип в вашем теле, - спросила Джеки, - чем он  занимается?  Где
живет?
   - Он неплохо устроился. Контора  на  Джермин-стрит,  большой  дом  на
Сент-Джеймс, со слугами и всем таким.
   Джеки кивнула - старое возбуждение вновь пробуждалось в ней.
   -  Пока  ваша  идея  звучит  убедительно.   Возможно,   это   старик,
заплативший Джо - Песьей Морде  за  то,  чтобы  снова  стать  молодым  и
здоровым. А может, это сам  Джо.  Пошли-ка  посмотрим  на  этот  дом  на
Сент-Джеймс.

***

   - Да, но... - промямлил совершенно сбитый с толку швейцар. - Вы  сами
говорили, сэр, что карета не  понадобится  вам  раньше  чем  через  час.
Джастин как раз отправился перекусить. Он будет через...
   - Джастин  уволен!  -  отрезал  Данди,  чье  искаженное  гневом  лицо
казалось в свете уличного фонаря совсем старым. Он зашагал по  тротуару,
громко щелкая подошвами изящных ботинок по булыжнику.
   - Но, сэр! - вскричал ему вслед швейцар. - Слишком поздний час, чтобы
идти одному! Если вы подождете несколько минут...
   - Ничего со мной не случится, - бросил  Данди,  не  оборачиваясь.  Он
сунул руку за пазуху и нащупал один из двух миниатюрных пистолетов,  что
специально  для  него  изготовил  хеймаркетский  оружейник  Джозеф  Эгг.
Размером не больше курительной  трубки,  каждый  из  пистолетов  стрелял
пулей 35-го  калибра,  заключенной  в  штуку,  которую  Данди,  объясняя
устройство зачарованному оружейнику, назвал "взрывным капсюлем".
   Повинуясь неожиданному импульсу, он свернул налево на квартал раньше,
чем обычно. "Срежу через этот квартал, - решил он, - а потом дворами  на
Сент-Джеймс. Выйду как раз напротив моего дома, и если тот  бродяга  все
еще сшивается там, я выбью из него объяснение того, зачем он это делает,
- а если он попробует взбрыкнуть... что ж, он станет первым человеком  в
истории, убитым из капсюльного пистолета".
   Уличные фонари казались в  тумане  тусклыми  желтыми  пятнами,  и  на
маленьких усиках Данди начали оседать  капельки  влаги.  Он  раздраженно
смахнул их. Что-то ты сделался раздражительным, братец, сказал он  себе.
Этот бе-долага, на которого ты наорал в кабинете, теперь вряд  ли  будет
иметь с тобой дела, а патенты и  заводы,  что  он  предлагал,  чертовски
пригодятся лет этак через двадцать. Впрочем, черт с ним -  куплю  у  его
наследников. Свернув в последний двор, что выходил на улицу напротив его
дома, он задержался. Ладно, подумал он, пока ты не на  виду,  ты  можешь
почти все. Он разулся, взял ботинки в  левую  руку  и  бесшумно  зашагал
сквозь туман. Правая рука его сжала рукоятку пистолета Эгга.
   Неожиданно он застыл на месте - впереди послышался шепот.
   Он вытащил пистолет из кобуры и на  цыпочках  подошел  ближе,  поводя
стволом перед собой.
   Где-то наверху стукнула  оконная  задвижка,  и  Данди  чуть  было  не
выстрелил - и тут же едва не выронил  пистолет,  ибо  вдруг  с  пугающей
ясностью вспомнил заключительную часть своего  навязчивого  кошмара,  ту
часть, которую он до сих пор не мог вспомнить, просыпаясь. Он как  наяву
увидел тот предмет, что стучал в тумане над  его  головой,  то,  на  что
указывал похожий на покойника Дойль.
   Это было тело Уильяма Кокрана Дерроу, болтавшееся в петле. Его ноги в
тяжелых  башмаках  стучали  по  стене,  а  лицо,  повернутое   набок   в
характерной для повешенного манере, скалило на него желтые зубы в жуткой
улыбке, Пистолет дрожал в его руке, и сырость, казалось, пробрала его до
костей, несмотря на теплое пальто. Впереди замаячило желтое пятно фонаря
- он почти вышел на тротуар Сент-Джеймс-стрит.
   Спереди снова послышался шепот, и он разглядел в тумане  два  неясных
силуэта. Он поднял пистолет.
   - Ни с места, оба, стреляю! - негромко, но внятно произнес он.
   Эти двое удивленно  ахнули  и  отпрянули  на  тротуар.  Данди  шагнул
вперед, чтобы держать на мушке обоих, бросил ботинки  и  выхватил  левой
рукой второй пистолет.
   - Еще один такой скачок, и я уложу обоих, - так же  тихо  предупредил
он. - А теперь отвечайте, и быстро, что вы делаете здесь и почему...
   Он перевел взгляд с более  молодого  из  оборванцев  на  старшего,  и
краска сбежала с его лица, сменившись холодным, как  сам  туман,  потом,
ибо он узнал лицо этого человека. Лицо Брендана Дойля.
   И  в  это  же  мгновение  Чинни  разглядел,  кто  целится  в  них  из
пистолетов. - Лицом к лицу, наконец-то, - прошептал он сквозь зубы. -  А
ну, давай меняться, ты и я... - И он шагнул к Данди.
   Выстрел прозвучал в тумане глухо, не громче удара доски  о  кирпичную
стену. Адельберт Чинни пошатнулся и осел наземь. Данди всхлипнул.
   - Боже, простите, Дойль! - простонал он. - Но  лучше  вам  оставаться
мертвым!
   Второй пистолет  дернулся  за  Джеки,  но,  прежде  чем  Данди  успел
спустить курок, она ударила его по руке ребром ладони. Пистолет  лязгнул
о тротуар, и она бросилась к нему.
   Данди, которого боль в руке немного привела в себя, навалился на  нее
сверху.
   Джеки схватила пистолет одновременно с тем, как он схватил ее за шею,
пытаясь свободной рукой перехватить пистолет, но слабо - рука онемела от
ее удара. С противоположной стороны улицы послышался  звон  разбиваемого
окна, но оба были слишком поглощены схваткой,  чтобы  посмотреть.  Джеки
отчаянно боролась, пытаясь подобрать  ноги  и  вздохнуть,  но  не  могла
поднять пистолет, не уткнувшись лицом  в  мостовую.  Пульс  отдавался  в
висках тупыми ударами топора в землю.
   - Ну что, парень, - горячо зашептал Данди ей на ухо, -  я  сам  пошлю
тебя через ту реку!
   Последним отчаянным усилием  Джеки  освободила  руку  и  перекатилась
влево. На мгновение пистолет оказался свободен, и  она  уставила  его  в
Данди - тот отпрянул, попробовал перехватить его,  промахнулся,  схватил
вместо этого ее за ворот и изо  всех  сил  пнул  коленом.  Однако  удар,
который, как он надеялся, выбьет из нее дух,  лишь  встряхнул  ее  и  не
помешал ей прижать ствол к его переносице и нажать на курок.
   Этот выстрел прозвучал еще тише первого. Данди отпустил ее  воротник,
словно для того, чтобы издать горлом подражание  рокоту  гремучей  змеи.
Еще мгновение он смотрел на  нее  выпученными  глазами,  между  которыми
появилось аккуратное круглое отверстие. Потом на нижней  кромке  набухла
капля, и вот уже изо лба выплеснулась струйка крови.
   - Вс