ся, ничего не смыслит в животных... Между нами
говоря, он немножко не в себе... В такой глухомани это -  не  редкость.  Моя
жена,  между  прочим,  тоже  его  не  выносит.  Но,  по-моему,   он   вполне
безобиден... А вот и Лиззи! Кажется, наш обед  готов,  пойдемте  к  столу...
Допейте, милая Моника!  Допивайте,  господа!  Этот  коктейль  -  благородный
напиток, он сделан по древнему рецепту - так готовили свое питье ведьмы.
   Без сомнения Пале говорил правду: это был настоящий  ведьмин  состав.  От
крошечной рюмки со мной творилось что-то фантастическое.  Казалось,  во  мне
звучала тихая возбуждающая музыка,  и  возникло  ощущение,  будто  по  жилам
струится густая зеленая кровь, жидкий изумруд...
   Тем временем Лиззи водрузила на стол массивную супницу,  распространявшую
дивный аромат. Мы уселись  за  стол.  Хозяйка  дома  готовила  замечательно.
Спаржевый суп и жаркое были великолепны. Я чувствовал себя, как праведник  в
мусульманском раю. Пале оказался  прекрасным  собеседником  и  разносторонне
образованным человеком, он умудрялся  поддерживать  беседу  одновременно  во
всех направлениях. Обсуждая с Моникой новый роман - какое-то модное  чтение,
он  подробно  рассматривал  с  Арне  и  со  мной  все  детали   предстоящего
переоборудования "пиратского гнезда"  в  современный  курорт  и  подбрасывал
Йерну идеи для нового сюжета. И только одно  меня  неприятно  поразило:  мне
показалось, что со своей женой он разговаривал свысока. Он вообще  обращался
к ней чрезвычайно редко, и  всякий  раз  лишь  затем,  чтобы  дать  какие-то
указания - как прислуге. Сама же Лиззи держалась и вовсе нелепо. Мало  того,
что она со священным трепетом внимала каждому слову своего супруга,  она  не
сводила с него преданных глаз и стремилась предупредить любое  его  желание.
Она радостно улыбалась, если он смеялся, и сидела, затаив дыхание, когда  он
говорил. Еще чуть-чуть, и она, наверное, бросилась  бы  лизать  его  руку...
Глядя на них, я подумал, что ни разу еще не  видел  подобного  брака.  Лично
мне, пожалуй, не хотелось бы иметь такую семейную идиллию.
   Тем не менее, Пале меня чрезвычайно заинтересовал, За  кофе,  к  которому
подали прелестный  ликер  и  сигары,  я  перехватил  инициативу  и  повернул
разговор в новое русло. Я хотел знать мнение  нашего  радушного  хозяина  по
вопросу, несомненно интересному для нашей компании:
   - Я бы хотел вас спросить вот о чем.  Занимаясь  старинными  повериями  и
оказавшись в этих местах, не могли же вы, господин Пале, пройти мимо легенды
о корабле-призраке? Вы напишите о ней в своем труде?
   Он кивнул:
   - Непременно! Само собой разумеется. Вы, милый Рикерт,  попали  в  точку:
сейчас я приступил именно к этой главе. Тема необычайно интересная. И  какое
потрясающее совпадение внешних условий! Возможно, вы знаете: дом, где  мы  с
вами имеем удовольствие находиться, принадлежал Йоргену Улле и никому иному.
Пиратский пастырь, демоническая личность... И почти все вещи в этом  доме  -
его личные вещи. Что может сильнее возбудить фантазию исследователя!
   - А что, собственно, известно об этом человеке? - спросила Моника.
   - Очень и очень многое. У меня накопилось столько материала, что  хватило
бы на самую подробную биографию. Несколько лет он  был  пастором  здесь,  на
Хайландете, но когда  выяснилось,  чем  он  занимался  на  самом  деле,  ему
пришлось срочно бежать, и он скрылся - ушел в море вместе с Корпом. А  штука
была в том, что он сколотил здесь настоящую сатанинскую секту. В  нее  вошло
около тридцати человек, почти исключительно женщины. И вот одна  из  женщин,
побывав на черной мессе, которые проходили здесь,  в  этом  самом  доме,  не
выдержала, она покаялась, таким образом все стало известно властям.
   - Но это же полный абсурд! - горячо возразил Арне. - Какая-то сатанинская
секта! Именно здесь, где такие простые и набожные люди?
   - Вовсе не такой уж абсурд,  -  улыбнулся  Пале.  -  Есть  разница  между
абсурдом и парадоксом, не правда ли? Я поясню:  вы  абсолютно  правы,  милый
Краг-Андерсен, утверждая, что в этих местах церковь очень сильна. Веками она
железной рукой подавляла здесь  всякую  жизнь.  И  любая  человеческая  душа
влачила здесь  свои  дни  в  постоянном  гнетущем  страхе  перед  Иеговой  -
всемогущим, всевидящим и жестоко карающим. Но в том-то и  дело,  что  именно
там, где власть церкви особенно тяжела и мрачна, создается  наилучшая  почва
для сатанизма.  Кем  приходит  сюда  сатана?  Освободителем!  Словно  мощный
магнит, притягивает он к себе все угнетенные души.  Он  предоставляет  выход
всем подавляемым человеческим инстинктам, всем тайным стремлениям.  И  культ
сатаны становится олицетворением свободы человеческого  естества...  Возьмем
того же Йоргена Улле.  Известно,  что  он  был  личностью  весьма  и  весьма
незаурядной. В молодые годы он учился в нескольких европейских  странах,  он
был умен, как старый иезуит. Вполне вероятно, его и направили сюда, в глухую
провинцию, потому что опасались его чрезмерной учености. Впрочем, по  натуре
он был типичным возмутителем спокойствия. А в бытность свою  во  Франции  он
познакомился с новыми идеями, которые не могли оставить его равнодушным. Его
религиозное сознание было поколеблено... Но без религии он жить  не  мог.  И
вот, разуверившись в Боге, обратился  к  дьяволу.  В  царстве  тьмы  -  свои
боги... Человек недюжинного ума, энергичный и страстный,  Йорген  Улле  имел
редкую власть над женщинами - и  это  тоже  сыграло  свою  роль.  Улле  стал
служить сатане. И с отъявленной ненавистью он ополчился теперь против всего,
чему прежде так страстно поклонялся. Утверждают, будто он сделал у  себя  на
пятках татуировку - крест, чтобы буквально на каждом  шагу  попирать  ногами
христианский символ...
   Пале говорил спокойным, ровным голосом, однако, каждое его слово казалось
исполненным важности и особого смысла. Время от времени он подносил  ко  рту
сигару,  глубоко  затягивался  и  медленно  выпускал  дым  тонкими  бледными
ноздрями. Лиззи совсем притихла. Она сидела с застывшим  лицом,  полуприкрыв
глаза, слегка покачиваясь на стуле. Было похоже -  она  грезит.  Или  просто
задумалась о своем. Я взглянул на Монику, она была вся внимание. Не  отрывая
от Пале возбужденно блестевших глаз, она жаждала продолжения рассказа.
   Вдруг скрипнул стул.
   Арне резко встрепенулся, как бы отряхиваясь, и громко заговорил:
   - Все это очень интересно. И весьма необычно. Но по-моему, вовсе нетрудно
понять  психологию  такого  человека,  как  этот  Улле.  Он  был,  извините,
обыкновенным бабником! Все эти сатанинские причиндалы ему были нужны  только
затем,  чтобы  обольщать  женщин.  Подобных  лжепроповедников  было  великое
множество.  Они  пользовались  теми  же  самыми  или  подобными  уловками  и
достигали, если так можно выразиться, вершин искусства в  грехе.  Я  имею  в
виду шестую заповедь. Бокаччо в "Декамероне" изобразил всевозможные  способы
и уловки нагляднее некуда. Что же касается собственно сатанизма, то  и  тут,
на мой взгляд, не осталось ровным счетом ничего  таинственного.  Современная
психология  элементарнейшим  образом  объясняет  эти  явления:  одержимость,
ведьмовство и тому подобное... Обычные проявления описанной Фрейдом истерии!
Признание ведьмы в суде объясняется крайне просто - внушением! И после того,
как все это выяснено, мне, честно говоря, непонятно, - какой  смысл  тратить
время и заниматься тем, что общеизвестно в наше время.
   Пале поднялся. Он облокотился на полку камина и стряхнул пепел с  сигары.
На его губах играла  легкая  ироническая  усмешка,  однако  глаза  приобрели
фанатичное выражение. Видимо, мы затронули его излюбленную тему.
   - Но что же такого особенного вы усматриваете в нашем времени? -  спросил
он. - Сегодня  эта  тема  злободневна,  как  никогда.  Возьмите  современные
деспотии. Что это, если не сатанизм?  Что  это  за  организованное  массовое
политическое движение - с символами веры и культовыми ритуалами? Человек  не
может обойтись без культа.  Чистый  материализм  невозможен  психологически.
Если человек теряет Бога, он с неизбежностью обращает свой  взор  в  царство
тьмы и обожествляет дьявола. Что такое, по вашему, истерия? Истерия -  всего
лишь бесконтрольная, полуобморочная  речь.  Ах,  какое  гениальное  открытие
ограниченного, зашоренного врача, начитавшегося Вольтера! Но образ речи, сам
по себе, ничего не объясняет! Прежние  католические  экзорцисты,  изгонявшие
бесов,  знали  о  тайниках  человеческой  души  такое,  что  и  не   снилось
современным близоруким психиатрам. Культ сатаны имеет древнейшие  корни:  он
связан с античным культом бога Пана, по сути своей, сатана есть не кто иной,
как видоизмененный Пан - бог в образе козла. С победой христианства все боги
античности деградировали в демонов... Этот древнейший культ неискореним,  он
возрождается снова и снова. В средние века, как  вы  знаете,  сформировались
Манихейская и альбигойская  церкви,  которые  почитали  дьявола  как  своего
благодетеля. Альбигойцы учили: грех может быть  преодолен  только  грехом  -
великий принцип сексуальных оргий. У них был свой папа в Тулузе и свой собор
в Лионе. Церковь  объявила  против  них  крестовый  поход.  Святой  Доминик,
основатель Инквизиции, "искоренял"  их  с  неслыханной  жестокостью.  Но  их
учение в принципе неискоренимо, оно появляется в  новых  формах...  С  конца
средневековья и по восемнадцатый век всю Европу лихорадило от новых и  новых
процессов над ведьмами. А как насчет девятнадцатого века? Двадцатого августа
1877 года в Мексике на суде алкальд приговорил к сожжению пятерых  ведьм.  К
сожжению заживо. В России,  в  маленьком  городке,  через  два  года  сожгли
известную ведьму Аграфену - в присутствии попа. Люди вбили  себе  в  голову,
будто так  называемое  просвещение  восемнадцатого  и  девятнадцатого  веков
покончило с сатанинскими культами. Какое  заблуждение!  На  самом  деле  все
обстоит как раз наоборот: именно новое мировоззрение девятнадцатого  века  и
создало  предпосылки  для  нового,  и  гораздо   более   мощного,   всплеска
сатанизма...
   Пале, как мне показалось, впал в экстаз:  голос  его  обрел  звучность  и
силу, глаза на худом бледном лице пылали.
   - Вы хотите сказать, в  нашей  современной  цивилизации  тоже  существуют
такие секты? - спросил я.
   -  Великое  множество!  Возьмите,  к  примеру,  Францию.  Там  существуют
"винтразисты" - секта, основанная в 1839 году Пьером-Мишелем Винтрасом.  Они
в основном следуют учению "альбигойцев". Как курьез приведу такой случай.  В
1887  году  между  этой  сектой  и,   так   называемыми,   "розенкрейцерами"
разразилась настоящая "оккультная война". Жертвой этой войны пал  сам  глава
секты винтразистов, Буллан, его погубили средствами черной  магии.  И,  надо
вам сказать, в двадцатом веке подобных сект стало куда больше! И  оккультные
войны ведутся повсюду вокруг нас с вами...
   Каспар Йерн  пожирал  глазами  хозяина  дома,  такие  слова,  несомненно,
звучали в ушах нашего друга райской музыкой.  Я  и  сам  слушал  с  огромным
интересом и, видимо, потерял самообладание,  потому  что  задал  наивный  до
нелепости вопрос:
   -  Но  тогда,  если  я  вас  правильно  понял,  вы  должны  верить  и   в
существование дьявола? Я имею в виду, реального черта?
   По  комнате  словно  ангелы  пролетели,  освежив  нас  легким  дуновением
крыльев! Пале суховато рассмеялся:
   - Ах ты, Боже  мой!  Видно,  я  слишком  увлекся  и  замучил  вас  своими
разговорами... - сказал он, уклоняясь, впрочем, от ответа.
   - Давайте-ка лучше я покажу вам дом. Здесь масса преинтереснейших вещей.
   Мы поднялись и отправились вслед за ним в маленькую темную  комнату.  Это
была библиотека. По стенам,  от  пола  до  потолка,  -  полки  с  книгами  в
старинных кожаных переплетах, многие корешки основательно поистрепались.
   - Библиотека Йоргена Улле, - отрекомендовал хозяин. - Крупнейшее собрание
старой оккультной литературы в этой стране.
   Я достал изрядно  зачитанный  том,  снял  застежку,  скреплявшую  обложку
книги, и раскрыл наугад. На толстой желтоватой бумаге усердно изукрашенными,
но поблекшими буквами было написано:

   "КАК СДЕЛАТЬСЯ НЕВИДИМЫМ
   Выколи глаза летучей мыши и держи его затем при себе, вымажи лицо  кровью
летучей мыши. Возьми голову черного кота, свари в сладком молоке  и  пиве  и
выпей это, тогда будешь ты невидим девять часов кряду.

   КАК СДЕЛАТЬ ЧТОБЫ ВСЕ В ДОМЕ ЗАСНУЛИ
   Возьми из совиной головы зрачки. Один поплывет,  другой  потонет.  Возьми
тот, что поплывет, и зуб мертвой мыши и положи под порог,  тогда  все  будут
спать, пока не заберешь обратно.

   КАК СДЕЛАТЬ ЧТОБЫ ВСЕ В ДОМЕ ТАНЦЕВАЛИ
   Напиши на осиновом листе  такие  слова:  Элле  Эллеам.  Фагиниа.  Фагина.
Гратон - и положи под порог, тогда все затанцуют".

   Арне, который стоял позади меня и заглядывал в  книгу  через  мое  плечо,
расхохотался.
   - Боже милостивый, что за вопиющая чушь! - воскликнул он.  -  Может,  это
надо понимать в юмористическом смысле?
   - Вряд ли, - проговорил, улыбаясь,  Пале.  -  Это  список  "Книги  черных
искусств" Сипериандуса. Она была написана в 1569 году в  Виттенберге,  очень
серьезное произведение. Я, кстати, думаю, ученые  должны  воздерживаться  от
скоропалительных  суждений,  пока  метод  не   опробован   экспериментально.
Насколько мне известно, пока еще ни  один  профессор  химии  не  мазал  лицо
кровью летучей мыши и не пил мелочно-пивного супа из  кошачьей  головы.  Как
знать: что за сюрприз ожидал бы профессора, рискни он попробовать?
   - Не сомневаюсь: его ожидало бы  несколько  неприятных  минут  в  мужском
туалете, - ответил Арне.
   Я продолжал свои изыскания в книжных рядах. На нижних полках стояли более
свежие книги, которые, по всей вероятности, привез в дом сам  Пале,  издания
девятнадцатого и нашего века. Но тематика была все  та  же:  доктор  Баталья
"Дьявол  девятнадцатого  века",   П.Кристиан   "История   магии",   "История
сатанинской церкви" и тому подобное.
   - Хотите, я покажу вам самое необыкновенное в этом доме? - спросил  Пале.
- Я обнаружил здесь нечто совершенно уникальное. Моя  находка  позволяет  со
всей определенностью утверждать, что  Йорген  Улле  действительно  занимался
тем, в чем его и подозревали. Я однажды возился в подвале и  вдруг  заметил,
что один кусок стены отличается от всей остальной кладки: он явно светлее. Я
подумал:  а  нет  ли  здесь  замурованной  двери?  Принес  кочергу  и   стал
расковыривать стену. И что бы вы думали? Конечно, за кирпичами была дверь. И
мне удалось ее открыть. Хотите посмотреть, что  там?  Ага,  сейчас  увидите.
Лиззи, неси лампу.
   Хозяйка дома немедленно принесла лампу, и через минуту мы уже  спускались
по темной лестнице вниз, в подвал. Лиззи собиралась последовать за нами,  но
Пале обернулся и сказал своим мягким пасторским тоном, не терпящем,  однако,
возражений:
   - А ты, дорогая, останься здесь. Мы скоро придем. Достань пока что-нибудь
вкусное - какие-нибудь фрукты, пожалуй.
   Лиззи повернулась, как механическая кукла, и  пошла  обратно  в  комнату.
Несомненно, было что-то униженное  в  ее  поведении.  Патриархальные  манеры
этого ученого мужа действовали мне на нервы. Лично я привык к  уважительному
отношению, тем более, к женщине - пусть и к собственной жене.
   Мы спустились в угольно-черный подвал и пошли в темноте  гуськом,  словно
монашеская процессия. Пале остановился у двери, утопленной глубоко в  стену,
кладка вокруг нее была сильно покорежена кочергой.
   - Вот сюда, - сказал Пале и нажал на ручку. Дверь  отворилась  с  визгом,
который издает кошка, если ее дергают за хвост - чем я, впрочем, никогда  не
занимался.
   Мы вошли в большую комнату без окон. Сначала глаз различал только  голые,
холодные стены, но когда Пале приблизился с лампой  к  продольной  стене,  я
увидел нечто совершенно фантастическое.
   У стены стоял  огромный  стол,  или  алтарь.  На  нем  были  два  больших
серебряных подсвечника, а между ними на столе висело распятие -  нет,  лучше
сказать, отвратительнейшая карикатура на распятие, вырезанная  из  дерева  и
выкрашенная в самые неимоверные, кричащие, вопиющие цвета. Такого кошмарного
видения я не встречал даже у Гойи.
   Пале поставил лампу на стол и произнес:
   - Вот, прошу полюбоваться. Вы видите ни что  иное,  как  самую  настоящую
капеллу для свершения сатанинских обрядов. Здесь Йорген Улле  служил  черную
мессу.
   Стоявшая рядом Моника прижалась ко мне и крепко  схватила  меня  за  руку
пониже локтя. Я взглянул на нее: она во все глаза смотрела на Пале.
   - А что это такое? - чуть слышно выдохнула она.
   Я сказал:
   - Кажется, я что-то читал про черную мессу, но так  и  не  понял,  какая,
собственно, преследуется цель?
   Наш хозяин уселся на стол рядом  с  лампой,  уперся  руками  в  колени  и
заговорил:
   - Черная месса - главнейшая служба в сатанинском культе.  Если  следовать
Винтрасу, это величайшая жертва, которую  козел,  дух  зла,  производит  над
агнцем, чтобы прийти к  власти.  Это  апокалиптический  зверь,  разверзающий
пасть, дабы проглотить справедливость. Это меч  Божий,  украденный  сатаной,
чтобы поразить самого Господа... По сути своей, это пародия на  католическую
мессу. В литературе встречаются блистательные описания черной мессы -  между
прочим, вам это должно быть интересно, Йерн. Происходит следующее...  Община
собирается у своего  священника.  Черный  пастор  облачается  в  специальное
ярко-красное одеяние, цвета киновари, на спине  у  него  висит  перевернутый
крест в знак того, что владычеству Христа наступил конец.  Мальчики-хористы,
одетые в красное, машут кадильницами. Распространяется удушливый, дурманящий
аромат. Пастор начинает ритуал, состоящий в самых ужасных надругательствах и
издевательствах над распятием и  завершающийся  осквернением  святых  даров,
хлеба и вина, после чего члены общины набрасываются на них. Все выливается в
дикие  оргии,  причем  мужчинам  и  женщинам   представляется,   будто   они
спариваются с демоническими существами - инкубами и  суккубами,  а  то  и  с
самим сатаной - огромным приапическим козлом. Это пламенный  страстной  бунт
подсознания против тысячелетнего угнетения церковью человеческой  натуры.  В
этой комнате много лет назад  творились  довольно  жуткие  вещи.  Эти  стены
многое повидали... Посмотрите сюда!
   Он поднял лампу, и мы увидели на стене непонятные красные знаки.
   - Эти знаки содержат глубочайший смысл. Это  каббалистическая  монограмма
Иеговы, начертанная наоборот. Оккультные науки считают это самым ужасным  из
всех заклинаний, это оккультное имя дьявола
   - Мужей человеческой глупости! - громко сказал Арне.
   На поверхности стола я заметил какие-то ржавые пятна и спросил:
   - Скажите, а это что?
   - Скорее всего, кровь. Сюда  укладывали  обнаженную  женщину  и  поливали
кровью, чтобы она напиталась магическими силами. Их содержат все живые  соки
-  Парацельс  называл  это  силами  мумий.  И  вполне  вероятно,  это   была
человеческая кровь.  Ее  считали  особенно  сильной.  В  восемнадцатом  веке
французские ведьмы специально покупали или  выкрадывали  маленьких  детей...
Была одна ведьма, которая таким вот образом принесла  в  жертву  сатане  две
тысячи пятьсот младенцев, пока ее не схватили. Зная об этом, можно, пожалуй,
несколько иначе взглянуть на суды инквизиции, не правда ли?
   Я почувствовал, как Монику бьет озноб. Ее лицо стало белым как мел.  Я  и
сам ощущал тошнотворное отвращение, хотелось уйти из этого мерзкого места. Я
сказал:
   - Спасибо, но кажется, на сегодня с нас хватит.
   Пале улыбнулся и кивнул:
   - Конечно, конечно... Пойдемте наверх. Оказавшись в гостиной, мы  сменили
тему и больше уже  не  касались  оккультизма.  Весь  остаток  дня  Пале  был
очарователен  и  радушен,  и  когда  ранним  вечером  мы  собрались   домой,
впечатление было самое благоприятное. Те