да с седлом и черно-белую фотографию женщины  в
серебряной рамке, по-видимому бабушки Лори.
   Плечо онемело и сильно болело. Гин повернул голову и увидел, что  оно
тщательно перевязано. На бинте проступили бурые пятна засохшей крови. Он
кашлянул и почувствовал, что ребра повреждены тоже.
   В  течение  часа  или  около  того  Гин  дремал,  время  от   времени
просыпаясь. Ему показалось, что он  находится  под  действием  какого-то
транквилизатора. Во сне его мучили  кошмары  -  бледные  дикие  твари  с
огромными когтями. Однажды он даже закричал и проснулся.  Около  полудня
дверь в его комнату открылась. Гин повернул голову, и  его  затуманенный
взгляд остановился на высокой женщине. Сначала он подумал, что это Лори,
но потом заметил, что она старше и выглядит более величаво. Она  была  в
сером платье, серебристые волосы тщательно уложены и  покрыты  усыпанной
жемчугом сеткой. Ей было около пятидесяти лет. Для женщины ее возраста у
нее  была  превосходная  фигура:  большая  грудь  и  тонкая  талия.   Он
неожиданно вспомнил слова Мэгги: "само совершенство". Да, без  сомнения,
это была мать Лори, миссис Сэмпл.
   - Мистер Кейлер, - сказала она с легким французским  акцентом,  -  вы
уже проснулись?
   Гин кивнул:
   - Я чувствую себя отвратительно, у меня пересохло во рту.
   Миссис  Сэмпл  присела  на  край  кровати,  держа  в  руке  стакан  с
минеральной водой. Уверенным жестом она приподняла  его  голову  и  дала
напиться, потом промокнула салфеткой его губы.
   - Вам лучше? - спросила она.
   - Да, спасибо.
   Миссис Сэмпл рассматривала его с нескрываемым интересом.
   - Знаете, вам очень повезло, - сказала она.
   - Повезло?! Я едва живой.
   - Едва живой все же лучше, чем мертвый, мистер Кейлер.  Вам  повезло,
что вы были недалеко от дома: если бы это произошло подальше, мы  бы  не
успели вас спасти.
   - Ваши собаки дрессированные?
   Она склонила голову к плечу и слегка нахмурилась, как бы не  понимая,
о чем он говорит.
   - Они же могут убить, разорвать человека на части, - продолжал он.
   Она кивнула:
   - Да, возможно.
   - Возможно?! Я чуть не умер!
   Миссис Сэмпл пожала плечами:
   - Вам следовало понять с первого раза, что вас здесь не ждут,  мистер
Кейлер. Мы вас предупреждали.
   - Да, - сказал он, - думаю, вы правы. Что с моей рукой?
   - Вы не умрете. Я сама перевязала рану. Когда-то давно, в  Египте,  я
ухаживала за больными.
   - Все равно мне лучше обратиться к врачу. Надо  сделать  прививки  от
бешенства и столбняка.
   Миссис Сэмпл мягко уложила его снова на кровать.
   - Вам их уже сделали, мистер Кейлер. Я позаботилась об этом в  первую
очередь. Теперь вам нужен только отдых.
   - Я могу позвонить от вас?
   - Вы хотите позвонить к себе в офис?
   - Да, конечно, у меня на сегодня назначено несколько важных встреч, я
должен их перенести.
   Миссис Сэмпл улыбнулась:
   - Не беспокойтесь, мы уже позвонили вашему секретарю и  сказали,  что
вы плохо себя чувствуете. Кто-то по имени Марк обещал все уладить.
   Гин опустился на подушку и с любопытством посмотрел на нее.
   - Вы очень внимательны, - сказал он, и это  было  скорее  недоумение,
чем комплимент.
   - Вы мой гость, - ответила миссис Сэмпл, - у нас принято заботиться о
гостях.  Лори  много  рассказывала  о  вас,  и  мне  хотелось   с   вами
познакомиться. Вы совсем не такой, каким я вас представляла.
   - Вот как! Хуже или лучше?
   Миссис Сэмпл мечтательно улыбнулась:
   - О, вы лучше, мистер Кейлер, определенно лучше.  По  описанию  Лори,
выходило, что вы Квазимодо и Франкенштейн в  одном  лице.  А  вы  совсем
другой. Вы молоды, красивы и работаете в Госдепартаменте.
   Гин потер глаза.
   - Должен сказать, ваша дочь для меня - загадка.
   - Ведь она вам нравится? Вы находите ее привлекательной?
   - Да, конечно, это объясняет, почему я здесь.
   - Я так и думала.  Вы  много  разговаривали  во  сне,  несколько  раз
называли имя Лори.
   - Надеюсь, я не наговорил ничего липшего.
   Миссис Сэмпл засмеялась:
   - Об этом не беспокойтесь, мистер Кейлер. Я довольно опытная  женщина
и знаю, какое впечатление моя дочь производит на мужчин. Пару раз  вы...
кое-что сказали.
   Гин кашлянул. Ребра заболели так, будто на них  наступил  слон,  ныла
спина.
   - Извините, если я был груб или что-то сболтнул, - сказал он.  -  Да,
ваша дочь мне очень нравится, и я этого не скрываю.
   - Почему же так? Вы, наверное, очень импульсивный мужчина.
   Он поморщился от боли, пытаясь сесть.
   - В данном случае да, немного импульсивный.
   Миссис Сэмпл наклонилась и поправила его  подушку.  На  мгновение  ее
горячее тело приблизилось к нему, и он почувствовал тот же особый аромат
духов, что и у Лори.
   - Думаю, вы скоро забудете эту ночь, мистер  Кейлер,  -  сказала  она
мягко. - В конце концов, никому из  нас  не  нужна  огласка  и  газетные
сплетни, не так ли?
   Гин внимательно посмотрел на миссис Сэмпл.  Она  старалась  выглядеть
бесстрастной, но от нее исходило странное напряжение, когда она говорила
ему это. Ее пальцы нервно теребили стеганое покрывало, на губах  застыла
натянутая улыбка.
   - Я знаю, что бестактно спрашивать об этом, - начал он медленно, - но
могу я узнать, почему ваш дом так усиленно охраняется?
   Миссис Сэмпл коснулась рукой  лба,  как  будто  почувствовала  легкую
головную боль.
   - Мы больше всего ценим покой и уединение, мистер Кейлер. Для нас это
много значит.
   - Это ваше право, - сказал Гин. - Не подумайте, что я пытаюсь поучать
вас, но вам не кажется, что Лори нужно чаще бывать на людях? Она кажется
такой одинокой.
   - Дорогой мистер Кейлер, я постоянно говорю ей об этом.
   Гин кашлянул.
   - Мне показалось совсем наоборот. Из разговора с ней я понял, что  вы
ее постоянно контролируете.
   Миссис Сэмпл кивнула.
   - Вы не первый говорите мне это, - сказала она устало.
   - Лори говорила, что никогда ни с кем не встречалась.
   - Это правда, мистер Кейлер, она никогда не ходила  на  свидания,  но
это вовсе не потому, что я ей не позволяла.  Дело  в  том,  что  молодые
люди, которые пытались за ней ухаживать, были  недостаточно  настойчивы.
Знаете, ей уже  девятнадцать,  я  считаю,  что  ей  пора  встречаться  с
мужчинами и почаще бывать на людях.
   - Миссис Сэмпл, а если бы я пригласил Лори, вы бы одобрили это?
   - Ну конечно! - Она нервно рассмеялась.  -  Вы  именно  тот,  кто  ей
нужен. Вы принадлежите к тому типу мужчин, который мне импонирует.
   - Я очень польщен, миссис Сэмпл, но вообще-то  я  пока  не  собираюсь
жениться. Боюсь, моя карьера для меня важнее.
   Миссис Сэмпл встала и подошла к окну. В солнечном свете она  казалась
еще выше. Гин с удивлением обнаружил, что ее волосы у корней были  такие
же золотисто-каштановые,  как  у  Лори.  Они  просто  были  выкрашены  в
серебристый цвет.
   Миссис Сэмпл  повернулась  и  пристально  посмотрела  на  него  таким
знакомым завораживающим взглядом ярко-зеленых глаз.
   - Хотите, я поговорю с Лори, посмотрим, смогу ли я ее переубедите!  -
сказала она неожиданно.
   - Может, дело в событиях вчерашней ночи?
   - Событиях? - переспросила миссис Сэмпл, приподнимая бровь.
   Гин принял более удобное положение.
   - Предположим, я забуду о том, что  произошло  этой  ночью.  Вы  ведь
этого хотите?
   На лице миссис Сэмпл появилась странная улыбка.
   - А вы не зря работаете в  Госдепартаменте,  вы  просто  читаете  мои
мысли.
   - В данном случае мне это удалось, - сказал Гин.
   Когда  боль  в  плече  возобновилась,  миссис  Сэмпл  дала  ему   еще
успокоительного, и он проспал с обеда до вечера. Ему снились  загадочные
сны. То он видел миссис Сэмпл, то странное животное, наблюдающее за  ним
холодными, бесстрастными глазами. И еще  ему  приснилось,  будто  кто-то
долго, громко и настойчиво спорит в соседней комнате. Он ничего  не  мог
ясно услышать и понять, уловил только отдельные  слова:  "подходящий"  и
"идеальный", прозвучавшие несколько раз, и после паузы - еще два  слова:
"ритуал" и "испуганный". Он не мог сказать точно, снилось  ему  это  или
было на самом деле, потому что потом он увидел  рычащих,  нападающих  на
него тварей: сон превратился в кошмар - зверь снова  и  снова  сбрасывал
его со стены и вонзал зубы в его руку.
   Гин проснулся и почувствовал что-то  прохладное  на  лбу.  Он  открыл
глаза и увидел Лори. Она сидела на  стуле  у  кровати  и,  наклонившись,
прикладывала к его лбу холодный компресс. Гин был весь в поту, во рту  у
него пересохло.
   - Лори, - прохрипел он.
   - Я здесь, Гин, - сказала она тихо, - не  волнуйтесь.  Вам  приснился
страшный сон. Это успокоительное.
   Он попытался повернуть голову.
   - Который час?
   - Полвосьмого. Вы спите с часу дня.
   - Я думаю... - сказал он, напрягая мышцы, как только мог, -  мне  уже
лучше.
   - Мама говорит, что  вы  сможете  встать  только  завтра.  Она  снова
позвонила к вам в офис и предупредила, что вы нездоровы. Какая-то  Мэгги
просила передать, что любит вас.
   Гин кивнул:
   - Это моя секретарша. Она славная девушка.
   Наступило неловкое молчание, Лори сняла компресс, пошла  в  ванную  и
отжала  его.  Затем  она  открыла  холодную  воду  и   кончиком   пальца
попробовала струю.  Гин  молча  наблюдал  за  ней.  Лори  выглядела  еще
красивее, чем при первой встрече, и ему было приятно и удивительно,  что
с каждым разом  она  все  больше  очаровывает  его.  Она  была  одета  в
темно-фиолетовую шелковую блузку с вышитыми манжетами и бежевые  слаксы.
На ее запястьях позвякивали золотые браслеты, на шее на длинной  цепочке
висел золотой кулон.
   - Лори, - сказал Гин как можно ласковее.
   Она не обернулась, но Гин видел, что она наблюдает за ним  в  круглое
зеркало над ванной. Взгляд ее был напряженным.
   - Вы чем-то напуганы? - спросил он.
   Она закрыла кран.
   - Почему я должна быть напугана?
   - Не знаю, вы производите такое впечатление.
   - Нам нечего бояться, - сказала она,  подходя  к  кровати  со  свежим
компрессом. - Мы не из тех, кого можно испугать.
   - Но вы из тех, кто боится незваных гостей.
   Она  откинула  назад  волосы  и  положила  компресс   ему   на   лоб.
Прикосновение  было   мягким   и   приятным.   Ее   выразительные   губы
приоткрылись,  и  он  видел,  как  она  копчиком  языка  облизывает  их,
совершенно невинно, но невероятно соблазнительно.
   - Зависит от того, кто эти гости, -  ответила  она.  -  Некоторым  мы
рады.
   - Как насчет меня? Вы рады мне?
   Она слабо улыбнулась:
   - Конечно. Я вам уже говорила, что вы мне очень симпатичны.
   - И еще попросили меня уйти.
   Она опустила глаза:
   - Да, я помню.
   Гин убрал компресс со лба. Успокоительное перестало  действовать,  он
чувствовал себя свежее и лучше. Плечо быстро заживало: рана затянулась и
он уже мог напрячь мускулы. Осталась тупая боль от синяков и ушибов,  но
это было терпимо. Он все меньше чувствовал себя беспомощным инвалидом  и
все больше - на время прикованным к постели политиком.
   - Лори, я могу позвонить? - спросил он.
   Она осторожно взглянула на него:
   - Зачем?
   - Мне надо позвонить в офис. На сегодня была  назначена  пара  важных
встреч, я хочу узнать, как они прошли.
   - Мама сказала...
   - Лори, я должен проверить, это моя работа. Не могу же я сидеть здесь
сложа руки, в то время как Соединенные  Штаты  Америки  без  контроля  и
руководства движутся к третьей мировой войне.
   Лори стояла в нерешительности.
   - Я не знаю, - произнесла она, - мама сказала; что лучше бы вы никому
не звонили.
   Гин нахмурил брови:
   - Что она имела в виду?
   - Я не уверена, но думаю, ее беспокоит, что  вы  позвоните  адвокату.
Она знает об укусах и очень хочет, чтобы вы  никому  не  рассказывали  о
том, что случилось.
   - Я уже пообещал, что не сделаю этого, - сказал он.
   Лори слегка покраснела:
   - Я знаю.
   - Она вам сказала?
   - Да, мы спорили об этом. Она взяла с меня обещание, что я приму ваше
приглашение.
   Гин невесело засмеялся:
   - Послушайте, я не собираюсь вас принуждать. Если вы действительно не
хотите встречаться со мной, я не буду вас шантажировать. Я  только  хочу
пригласить вас, если и вы сами этого хотите.
   Она застенчиво взглянула на него.
   - Ну так что? -  спросил  он.  -  Если  нет,  то  нам  лучше  вежливо
расстаться и оставить все как есть.
   Она водила пальцем по покрывалу.
   - Я думала о вас, - сказала она тихо и серьезно.
   - Не понимаю.
   Она взяла его за руку. Ее взгляд  был  обеспокоенный  и  одновременно
решительный, как будто она пыталась сообщить ему что-то. Это было похоже
на предостережение, которое невозможно передать словами.
   - Гин, моя мать - верующая, -  сказала  она.  -  Она  чтит  традиции.
Некоторые ее убеждения и поступки...  ну,  вы  их  можете  не  правильно
понять.
   Он пожал ее руку.
   - Что за традиции? О чем вы говорите?
   Она покачала головой:
   - Я не могу вам этого сказать. Вы можете только сами  узнать  истину.
Но я надеюсь, этого никогда не случится.
   Он вопросительно посмотрел на нее, но, видя, что  она  не  собирается
больше ничего добавить, покорно вздохнул и снова лег на подушку.
   - Не помню, говорил ли я вам, что вы самый странный человек, которого
я когда-либо встречал. Может, мне  следует  написать  о  вас  в  "Ридерз
дайджест"?
   Она грустно усмехнулась:
   - Гин, вы не должны думать, что не нравитесь мне. Мне очень  приятно,
что вы пытались пробраться в дом  и  найти  меня.  Это  так  романтично,
только очень жаль, что вы пострадали.
   - Значит ли это, что вы  согласны  со  мной  встречаться?  Или  вы  в
очередной раз пытаетесь мне вежливо указать на дверь?
   Она молча  посмотрела  на  него,  и  ему  показалось,  что  ее  глаза
наполнились слезами. Она наклонилась и поцеловала его.
   - Я очень хочу встречаться с вами, - прошептала она.  -  Поэтому  мне
нетрудно будет выполнить данное маме обещание. Но прежде вы должны кое в
чем поклясться.
   - У вас и у вашей матушки  столько  требований,  как  в  каком-нибудь
законопроекте.
   - Ну пожалуйста, Гин.
   Он слегка пожал плечом.
   - Скажите мне, что это, и я поклянусь.
   - Вы должны поклясться, что никогда не попросите меня  выйти  за  вас
замуж.
   Он уставился на нее, не веря своим ушам. Она  была  очаровательной  и
волнующей, но он даже не допускал мысли о такой глупости, как  женитьба.
Хотя странно было, что она его именно об этом просит.
   - Лори, сладкая моя, в этом вы можете быть уверены.  У  меня  хорошая
работа, много друзей и достаточно денег. В данный момент я меньше  всего
думаю о семейной жизни.
   - И вы клянетесь?
   -  Ну  конечно,  клянусь.  -  Он  поднял  правую  руку   и   глубоким
резонирующим голосом провозгласил:
   - Я, Гин Кейлер, будучи в здравом уме  и  слегка  поврежденном  теле,
торжественно клянусь, что никогда не буду просить вас, Лори Сэмпл, стать
моей законной женой.
   Он собирался продолжать, но вдруг увидел,  каким  серьезным  было  ее
лицо.
   Она теребила кулон и, нахмурив  брови,  слушала  его  так,  будто  он
присягал на верность флагу.
   - Лори, - сказал он, - не подумайте, что я смеюсь  над  вами,  но  вы
должны понимать, что это идиотское обещание.
   - Я знаю, что вы об этом думаете.  Но  пожалуйста,  Гин,  никогда  не
нарушайте эту клятву. Это ваша единственная защита.
   - Неужели?
   Она наклонилась вперед, приподняла свою золотую подвеску и поднесла к
его глазам. Гин увидел маленькую золотую  пирамиду.  Он  протянул  руку,
чтобы потрогать кулон, но Лори уже убрала его.
   - Это ключ к разгадке? - спросил он.
   Она покачала головой:
   - Я только хотела показать это вам. Влияние этой пирамиды необычное и
очень мощное. Я показываю вам ее,  чтобы  вы  знали,  чего  вам  следует
остерегаться.
   - Лори, я ничего не понимаю...
   - Вы всегда должны помнить, что я показывала ее вам. Пожалуйста,  это
все, о чем я вас прошу.
   Гин внимательно рассматривал при дневном  свете  ее  классическое,  с
высокими скулами лицо и испытывал то же ощущение загадочности, как  и  в
тот раз, когда впервые пытался поцеловать ее. Но выражение ее лица  было
серьезным и напряженным.
   - Хорошо, - сказал он, - если вы так хотите, я запомню это.

***

   В конце той же недели Гин поджидал Лори у ворот  ее  дома.  На  улице
было свежо и сухо. Сморщенные коричневые листья хрустели под ногами, как
имбирное печенье. У дороги, рядом  с  полосатой  красно-белой  тележкой,
стоял  флегматичный  Матье.  Его  холодные  глаза   были   спрятаны   за
зеркальными солнечными очками,  и  в  каждом  стекле  отражалось  чистое
голубое небо.
   Лори вышла из дому в сафари и ботинках, волосы ее  были  сколоты  под
широкополой шляпой. Она подкрасила глаза, и они стали еще выразительнее.
   Гин открыл перед ней дверцу машины, затем  обошел  машину  и  сел  за
руль, помахав рукой Матье.
   - Я ему чем-то не нравлюсь? - спросил Гин.
   - Матье? Не думаю, что ему кто-то может нравиться или  не  нравиться,
как это обычно бывает. Просто он выполняет свою работу.
   - Очевидно, его работа не позволяет ему помахать вам рукой,  провожая
на свидание.
   Лори засмеялась:
   - Не могу себе представить, чтобы он помахал кому-то рукой.  Оставьте
его в покое.
   Они проехали по извилистой дороге, миновали  туннель  из  развесистых
деревьев и выехали на главную трассу. Гин ехал в  сторону  Фредерика,  в
противоположном направлении от Вашингтона.
   Уолтер Фарлоу пригласил их в свой загородный  дом  на  барбекью.  Там
соберутся  важные  люди,  которые  оказывают  демократам  финансовую   и
моральную поддержку во время выборов.
   Плечо Гина все еще было забинтовано, но рана почти зажила,  и  синяки
на ребрах постепенно исчезали. Когда Мэгги увидела  его  в  понедельник,
она пыталась уговорить его сходить к врачу, но он помнил  данное  миссис
Сэмпл обещание и уверял, что он в порядке.
   - В конце концов, - говорил он ей, - наши предки,  троглодиты,  часто
страдали от укусов зверей, но они же не могли обратиться  за  помощью  в
ближайший травмпункт.
   - Троглодиты давно вымерли, - сказала Мэгги резко и вышла из комнаты.
***

   Это было их первое свидание. Гин позвонил в среду вечером и пригласил
Лори. Сначала она явно колебалась, но сейчас, сидя с ним в машине,  была
радостная и взволнованная. Ни ее странные разговоры о  женитьбе,  ни  ее
загадочная мать  не  могли  помешать  им  прекрасно  провести  время  на
вечеринке, а потом, может, и уединиться.
   Лори - особенная девушка, и, если бы не  его  печально  закончившийся
набег на усадьбу Сэмплов, он бы сказал ей об этом.
   Они съехали с солнечной  стороны  в  тень.  Вокруг,  кружась,  падали
листья. Дорога к загородному дому Уолтера в это время года была особенно
свежей и приятной.
   - Знаешь, - сказала Лори, - я так волнуюсь!
   - Из-за чего же ты волнуешься?
   - Из-за нас, из-за тебя и меня. Я хочу, чтобы это не кончалось.
   Он криво улыбнулся:
   - Может, это и не кончится.
   - Когда-нибудь это обязательно кончится.
   Гин  достал  сигарету,  нагнулся  и  прикурил  ее  от   автомобильной
зажигалки.
   - Не надо быть такой пессимисткой,  -  сказал  он.  -  Попробуй  жить
сегодняшним днем, не думая о будущем.
   Гин взглянул на нее. По радио звучала песня "Куда исчезли цветы?".
   - Мы должны предвидеть  будущее,  Гин,  иначе  с  нами  может  что-то
случиться.
   - Ты говоришь, как твоя мать.
   - Да, - сказала она, - ведь я ее дочь.
   Через час они подъехали к дому Уолтера Фарлоу.  Это  был  современный
белый загородный дом, построенный одним модным архитектором. В  бассейне
плавали опавшие листья. С просторного внутреннего дворика открывался вид
на глубокую туманную долину и видны были  верхушки  деревьев  в  голубой
дымке. Большинство гостей уже прибыло, покатый подъездной  путь  к  дому
был уставлен дорогами машинами.
   От кирпичной жаровни поднимался дымок и раздавался аромат отбивных  и
бифштексов. Сам Уолтер Фарлоу в поварском колпаке  и